Текст книги "Четырехкрылые корсары"

Автор книги: Иосиф Халифман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Глава 35

О том, как содержат ос в современных лабораториях, и некоторые подробности об устройстве «веспариев»

Музей осиных гнезд интересен. Однако ведь собранные здесь произведения строительного инстинкта, производное материнского инстинкта, необитаемы. Организовать такой же музей с живыми осами – затея несбыточная: скажем, для яванских ишногастеров существование бок о бок с каким-нибудь зуменом-архитектором или полибией исключено. Не случайно и Фабр, и Малышев, и Тинберген, и Рейнгольд, и Симон Томасы, и все другие исследователи одиночных ос, для рассказа о которых в этой книге не нашлось места, работали в природных условиях, дополняя наблюдения экспериментами в лаборатории.

Общественных ос в лаборатории изучали Вест-Эбергард и Делеуранс. Но они изучали полистов, не одевающих гнездо в оболочку, а потому постоянно доступных взору, известных к тому же покладистостью нрава, незлобивостью.

Но как быть с гнездами веспа? Оболочка быстро скрывает их от взора. Вырезать в ней смотровые глазки – дело непростое и малоперспективное.

– Что касается перспектив, больно кусаются, – заметил лаборант.

– Не кусаются, а жалят, – уточнил напарник.

В современных научных лабораториях общественных ос-веспа содержат в наблюдательных, остекленных «веспариях». Эти плотно смонтированные пластмассовые контейнеры для сотов со смотровыми глазками, зеркалами, осветительными зондами можно просматривать, как говорится, насквозь и даже глубже.

На французской опытной станции для изучения общественных насекомых в Бюрсюр Иветт техник-лаборант Жан Латриш – на все руки мастер – соорудил наблюдательное гнездо для веспа, с которыми здесь работают Морис Вийом и его помощники. Веспарий состоит из сота, помещаемого между деревянной потолочиной и плексигласовым дном под металлической сеткой. И потолок и дно крепятся в 8 миллиметрах от верхней и нижней поверхности сота, чтоб осы не застраивали свободное пространство наверху и не наращивали высоту ячей, смотрящих вниз.

Но откуда же сот? Разумеется, из гнезда… Причем из живого и желательно сильного. К такому гнезду не подступишься: ты еще в нескольких шагах от него, а навстречу уже летит, жужжа, страж, к нему тут же присоединяются новые осы, покидающие гнездо, и те, что возвращаются домой.

Но не всегда же можно ждать утреннего заморозка и вообще нелётной погоды.

Гнездо лучше брать не днем, когда осы в рабочем раже носятся взад и вперед и когда с утра до сумерек часть населения – и немалая – находится в отлучке.

К ночи практически все будут дома. Но ночью в темноте работать не с руки, а пускать в дело фонари негоже: свет приманивает ос. Лучше приходить за гнездом на рассвете по утренней прохладе. Осы, которые ночевали в гнезде, не начали вылетать, а которые провели ночь вне дома, еще не начали возвращаться.

Подступы к гнезду полезно заранее расчистить, а для работы экипироваться: комбинезон с широкими и тугими резинками на лодыжках, двуслойные перчатки с нарукавниками из прочной ткани и тоже с резинкой выше локтя, голова под накомарником с падающей на плечи темной марлей. Некоторые модели выглядят как одеяние космонавта, к тому ж изготовляются из особо скользкой ткани, на которой никакое шестиногое не удержится. Вместе с тем ткань не задерживает тепла; работая в комбинезоне, не страдаешь от жары.

Рабочая экипировка для всякого, кто намерен слишком приблизиться – подойти или подняться – к осиному гнезду, состоит из комбинезона (лучше, если на его ткани лапки насекомого не держатся, скользят), из надежных двуслойных перчаток и, наконец, из каски с опускающейся на плечи сеткой и смотровым окошечком.

Действовать лучше вдвоем и, конечно, оснастившись. Оснащение же зависит от того, какое именно гнездо предстоит брать.

Мелкие гнезда, к которым доступ свободен, можно снимать запросто. Острой стамеской на удлиненной ручке подрезают стебелек у самого основания, и гнездо падает в предварительно подставленную посудину с водой. Извлечь гнездо из воды и прикрепить его в намеченном месте – дело минутное, просушить промокших ос труда не составляет. Остается сколько-то времени продержать гнездо взаперти, разумеется подкармливая ос. Когда численность семьи достаточно возрастет, путь для вылета на волю можно открыть, и тогда – по крайней мере, в семи случаях из десяти осы продолжают вести из новоселья нормальный образ жизни.

Крупные гнезда на ветках деревьев одевают сначала в просторный целлофановый мешок и надежно завязывают горловину. На дне мешка небольшой контейнер – сетчатая коробочка с сухим льдом – замороженной углекислотой. Газ постепенно заполняет мешок, усыпляя ос. Тем временем обрезают сначала тонкий конец ветки, затем второй – толстый, но так, чтобы остались две торчащие из мешка ручки.

Теперь трофей ваш, можете уносить его вдвоем; дальнейшее зависит от плана работы.

Труднее добывать гнезда подземные. Здесь не обойтись без серьезной техники: надо запастись насосом с длинным шлангом, несущим на конце прозрачный пластиковый патрубок. Его поглубже вводят в ход гнезда, затем включают мотор, и он начинает высасывать из грунта воздух и живых ос, взбудораженных гулом насоса, от которого все вокруг вибрирует.

Сильный ток воздуха собирает ос, срывает с сотов, даже извлекает из ячей, если какая сама не вышла. Сквозь прозрачные стенки патрубка видно, как их уносит вверх воздушной тягой. Вскоре все население гнезда – в зарешеченной сверху клетке на шланге, соты полностью опустошены. Клетка – осы гудят в ней, перекрывая гул мотора, – закрывается решеткой также снизу и снимается со шланга. В сотах остались одни личинки и куколки. Но гнездо-то в земле.

Теперь насос переключается на второй режим. Вместо сосущего патрубка на конец шланга надеваются сверла, затем ножи фрезов перерезают корневые побеги, к которым был припаян верхний сот, а минут через 40–50 гнездо окопано со всех сторон и готово к перевозке. Теперь важно не повредить оболочку, сохранить в целости соты, а они, особенно если много расплода, довольно грузны.

В лаборатории можно снять накомарник, перчатки и, аккуратно удалив листы многослойной оболочки гнезда, оголить соты. Верхний и нижний – они меньшего размера – интереса для дела не представляют. Сейчас требуются только самые крупные средние соты с ячеями, в которых зреет расплод разных возрастов. Лучшие и отбираются для искусственных однослойных гнезд Латриша.

Пора напомнить, что среди ос-веспа различают длинноголовых (долиховеспула) и короткоголовых (паравеспула). К первым относятся средняя, саксонская, норвежская, лесная-сильвестрис; к числу вторых – обыкновенная (вульгарно), германика, руфа (рыжая)…

Гнездо Латриша пригодно только для паравеспула – у этих соты плоские, у долиховеспула же они вогнуто-выпуклые, и конструкция Латриша на них не рассчитана.

Теперь контейнер с зарешеченными осами – как возбужденно они жужжат! – пора покрыть колпаком, под него подвести трубку от баллона с углекислым газом, отвернуть кран. Газ быстро и надежно усыпляет ос.

Но почему, спросит дотошный читатель, не было это сделано на месте, где брали гнездо? Насколько все упростилось бы…

Да. Пробовали. Не получается: газу расходуется гораздо больше, а наркоз действует много слабее, осы начинают скорее просыпаться и, похоже даже, атака первых проснувшихся будит еще спящих, поднимает их сразу в бой!

В лаборатории же этих помех нет. Осы в контейнере лежат пухлым слоем и еще не успели проснуться, как два самых больших сота положены рядом в лабораторный улей, дном под потолочину, на соты ссыпают сколько надо спящих ос и, конечно, следят, чтоб с ними была и матка. Какое-то время спустя осы начнут пробуждаться и лабораторное гнездо заживет почти нормальной жизнью, причем каждое мгновение можно видеть любой уголок.

В этом плексигласовом контейнере изъятые из гнезда осы усыпляются: достаточно подключить шланг к баллону с углекислым газом.

Схема устройства ящика для наблюдений за осами на соте. Верхняя часть устройства – деревянная крышка размером 38х4 сантиметра четырьмя винтами поддерживается на определенной высоте, которую можно менять. Дно верхней части затянуто металлической сеткой из тонкой проволоки. Нижняя часть прорезана стеклянной заслонкой, под которую вводят неоновую трубку для освещения и зеркало, наклоненное под углом 45 градусов.

Чтобы облегчить наблюдение, у дна гнезда под углом в 45° стоят зеркала, а осветительный зонд перемещают, включают и выключают без труда. Разумеется, свет зонда не должен отвлекать ос от повседневных занятий.

Чтобы предотвратить ненужные потери тепла (ведь сот не покрыт оболочкой, как в естественном гнезде), в стенки вмонтированы полистиреновые пластины. И потолочина и дно держатся на винтах, так что можно, когда надо, подтянуть или опустить хоть потолок, хоть дно.

Для учета ос, уходящих в полет и возвращающихся домой, стеклянная трубка на летке расщепляет движение на два потока – из гнезда и в гнездо. Каждый поток рассчитан на пропуск одной осы, и благодаря световому реле оса, следуя по своему маршруту, обязательно пересекает луч так, что реле регистрирует в актографе и вылеты и возвращения… Счетчики работают безотказно и постоянно показывают итоги.

Пользуясь задвижками на круглых отверстиях в боковых стенках гнезда, можно открывать ход к кормушке с медом или другой пищей или вводить зонд для измерения температуры или влажности воздуха в любой точке, наконец, пускать в ход ловушку для отбора особей. Отбирают их для измерений, для маркировки, которая может служить индивидуальным номером.

Но не всегда требуется индивидуальная маркировка. Если в специальную ложбинку, на дно хода из гнезда поставить покрытое металлической сеткой небольшое металлическое блюдце с сухим порошком флуоресцирующей при дневном свете краски – зеленой, скажем, или оранжевой, то осы, проходя по каналу, опудривают снизу брюшко. Применяя для разных гнезд разные краски, можно наблюдать, как осы распределяются на местности, где кормятся и заготовляют корм для потомства.

Есть и более точные приемы маркировки ос для опытов в природных условиях. В разных направлениях и на разных расстояниях от площадок, где открываются ходы из подземных гнезд, расставляются кормушки с рыбной приманкой и другие – с медовой. У кормушек – дежурные. Они учитывают число прилетающих ос и по одной пинцетом снимают их в контейнер, а когда ос наберется достаточно, уносят в лабораторию, усыпляют ненадолго эфиром и по одной помещают в довольно просто устроенный станочек: трубочка с вырезом, в который осу погружают головой, грудью и ножками, тогда как проволочная защелка подводится под крылья, открывая спинную сторону брюшка. Пока оса не очнулась на свежем воздухе, ей на верхние сегменты брюшка с помощью микрошприца-автомата наносят миллилитровую каплю клея, а к ней ювелирным пинцетом прижимают круглую крашеную и нумерованную стальную метку – кружочек весом в миллиграмм, вполне посильный для осы груз.

Работа продолжается несколько дней подряд, и вскоре на кормушках появляются меченые осы.

Продолжение – сложнее.

Устройство для нанесения метки на ос. В станочек с защелкой помещают осу так, как показано на фотографии, и приклеивают на верхние тергиты брюшка металлический кружочек с номерам. Магнитные ловушки, поставленные перед летком, перехватят эту осу по возвращении.

Над каждым ходом в гнездо ночью, пока осы дома, ставят небольшой ящичек с узкой летковой щелью, над которой закреплены четыре – один впритык к другому – магнита. В устройстве летковой щели и размещении магнитов вся хитрость и заключается. С внешней стороны фасадная стенка ящика подмощена прилетной доской, которая вынуждает возвращающихся ос совершать посадку, прежде чем направиться в леток. Здесь они попадают в силовое поле магнитов, а оно, словно невидимый фильтр, пропускает немеченых и схватывает, притягивает тех, что несут на верхних кольцах брюшка металлическую метку.

С внутренней стороны фасадной стенки ящика к летку ведет стартовая, под небольшим углом поднимающаяся дощечка, по ней оса, выйдя из гнезда, добирается до лётной щели, причем так, что может, стоя еще внутри коробки, расправить крылья. Магнитное сито не оказывает на нее никакого видимого влияния.

Но осы, разумеется, реагируют на изменение стартовой обстановки: чтоб запечатлеть новый ориентир, они совершают над ящичком, прикрывающим ход в гнездо, круговые полеты, какие всегда совершают осы, вылетающие впервые.

Первый же сезон работы по этому методу (его разработал доктор Калифорнийского университета Норман Гари) показал: временный наркоз не вреден для ос, металлические метки мало тревожат фуражиров; радиусы полета фуражиров редко превышают 1–2 километра, чаще около километра, что подтверждает вывод диссертации Арнольда (о ней рассказано в одной из глав о полете осы); с расстояния в километр оса возвращается домой в среднем минут за 15, тогда как с двух километров ей требуется для обратного полета время в 3–4 раза большее; к кормушке с рыбной приманкой прилетает ос в 5 раз больше, чем на медовую; некоторые осы посещали кормушки по 14 дней без пропуска; ос можно приучать летать на кормушки в любом направлении: север – юг, восток – запад… Был бы корм!.. Это заключение как бы продлило незавершенный опыт Непомнящих, хотя тоже еще оставляет открытым вопрос о «внутреннем компасе» веспа.

В заключение – справка: опыты проводились с американскими паравеспула – пенсильванской и этропилоза.

На полях статьи, излагающей содержание только что пересказанной работы, один из читателей оставил запись: «Новый способ с помощью сита из магнитов получить от ос кучу битов».

Второй приписал, не скрывая раздражения: «Вовсе не над чем подшучивать. Вполне толковая работа! Острить куда легче, чем по-настоящему шевелить извилинами!» И даже подписался.

Конечно, усовершенствования лабораторной техники завидны, но каждому натуралисту дóроги остаются его первые открытия, совершенные в то время, когда он только начал наблюдения в природных условиях или в примитивно устроенном гнезде, которое все же помогло ему сделать первые собственные шаги по пути в мир ос.

Приспособление для раздельного учета с помощью фотоглаза (изображен в виде пунктирного кружка) ос, вылетающих из лабораторного улья (трубка врезана в окно, стрелкой показано направление полета) и возвращающихся в гнездо через воронку, выведенную широкой частью из окна.

VIII. ОСЫ ГЮБЕРА МОНТАНЬЕ И УЛЬРИХА МАШВИЦА

Глава 36

О том, как исследовали поведение ос, кормленных радиоактивным золотом, и о том, для чего калибруют подопытных ос

Итак, на голом единственном, в сущности, двухмерном соте полистов Парди, а следом и многие другие наблюдали незримый порядок вертикальной иерархии. А что же за порядок поддерживают осы-веспа в их скрытых многослойной оболочкой многосотовых трехмерных гнездах?

Вдоль узких лабораторных стоек на фоне белых изразцов стоят шеренги клеточек разных размеров. Рядом с каждой смонтированы агрегаты из осветительных приборов с рефлекторами, обращенными зеркальной стороной к клеточкам. Сюда же нацелены объективы насадок автоматических кинокамер.

Все оснащение придумал, собрал, а частично и сконструировал Гюбер Монтанье, энтомолог естественного факультета из французского города Нанси.

На протяжении ряда лет добивался Монтанье ответов на вопросы, которые ставил перед двумя видами общественных ос – Паравеспула германика и Паравеспула вульгарис.

В семьях этих ос постоянно идет обмен кормом между взрослыми рабочими и личинками. Уже в конце XIX века об этом подробно писали Шарль Жане и Поль Маршал, однако многие важные стороны обмена оставались неясными. Монтанье и решил восполнить эти пробелы.

В простеньких, прямоугольных, зарешеченных с одной стороны и остекленных с другой клеточках находятся осиные соты с личинками в ячеях и взрослые рабочие. В двух вариантах опыта осы в клеточках разные.

Первый вариант: в ячеях личинки рабочих ос и их кормилицы – родные сестры – взрослые рабочие из того же гнезда.

Второй вариант: в ячеях личинки такие же, как и в первом варианте, но взрослые рабочие осы – другого вида.

Взрослые осы весьма настойчивы и усердны в кормлении растущих личинок. Монтанье решает измерить это усердие, выяснить, одинаково ли оно в обоих вариантах. Он стал кормить воспитательниц медом с добавкой радиоактивного изотопа золота. Осам этот раствор не вредит, на их поведении не сказывается, в процессе пищеварения изотоп не усваивается. А когда рабочие-воспитательницы получают позолоченный корм, можно с помощью счетчиков-изотопоискателей следить, как корм переходит от взрослых ос к их иждевенкам-личинкам.

По правде говоря, рассказывать об этом много проще, чем проделывать в натуре. Все время приходится определять степень радиоактивности взятых в опыт насекомых, а такие измерения – дело деликатное, требует ювелирной точности. Достаточно изменить угол между осью прибора и осью тела исследуемого насекомого, чтобы показатели счетчика изменялись.

Монтанье убедился в этом и знал: работать надо с предельной осмотрительностью. Через 48 часов после того, как рабочие осы-кормилицы выбрали из пластиковых плошечек свой позолоченный мед, счетчики, замерив состояние кормилиц, сообщили: осы своих сестер-личинок кормят щедро, чужих – скупо. Как же они опознают своих?

По внешним приметам личинки вряд ли отличимы, и сигналом-оповещением для воспитательниц может служить только запах. Именно ароматический ореол, которым окружена головная часть личинки, побуждает воспитательниц приблизиться к ячее, скрывающей личинку, торопит ее передать иждивенке корм, доставленный в жвалах или в зобике.

Изотопоискатели выдали Монтанье еще несколько любопытных подробностей жизни семьи: не все кормилицы одинаково усердны в выполнении обязанностей – одни весьма рьяны (их радиоактивность к моменту проверок сильно снижается: весь набранный в кормушках сироп они отдали подопечным), другие явно нерадивы (их радиоактивность отчасти снизилась, зобики полны еще не розданного сиропа). А личинки все сравнительно одинаково радиоактивны; среди них нет ни пасынков, ни баловней. Но это не потому, что осы кормят всех одинаковым количеством сиропа, нет! Воспитательницы учитывают аппетит воспитанниц: молодые личинки получают сиропа меньше, подросшие – больше, самые старшие – еще больше. Единственно, кого осы не балуют вниманием, – личинки в неисправных ячеях, с изъянами, к этим осы относятся с прохладцей…

Продолжая изучать ход обмена веществ в семье, Монтанье обнаружил и другое: наряду с передачей корма от взрослых личинкам наблюдается и встречный поток – от личинок к взрослым.

Чтоб уточнить новое заключение, Монтанье развернул новую серию опытов. Личинки в ячеях стали получать меченый сироп из микропипеток. Кто проводил такие кормления, знает, какое это занятное и, не побоимся старомодного слова, трогательное зрелище: личинка открывает рот, тянется к тонкой стеклянной трубочке, на кончике которой дрожит крошечная капля, даже продолжает тянуться за пипеткой, если ее чуть отодвинуть. Но вот личинки покормлены, и на сот выпускают взрослых рабочих ос – старших сестер, а спустя какое-то время измеряют радиоактивность и личинок, получавших меченый корм, и взрослых ос. Кормленные из пипеток личинки оказались, разумеется, все радиоактивными, а из 40 взрослых ос 30 заставили счетчики изотопоискателей трещать, свидетельствуя: мы радиоактивны!

Для большей убедительности вопрос был проверен еще и по-другому. Личинки получали меченый корм от десятка взрослых ос, затем Монтанье убрал их и заменил новыми, «чистенькими». Проверка этих подсаженных показала: часть чистеньких тоже несет в себе радиоизотопы, которые личинкам передали предшествующие десять воспитательниц и которые к новым «чистеньким» осам могли попасть только от личинок.

Прежде чем перейти к дальнейшим исследованиям, Монтанье проверил, как – от кого и когда – получают в гнезде корм самцы.

Дождавшись, когда они стали выводиться (а самцы появляются в семьях раньше, чем самки), Монтанье расселил по клеткам группы по 10–15—20 германика и вульгарис, дал в каждую по плошке все с тем же позолоченным медом. Самцы быстро находили кормушки и брали из них мед. Это видно было на глаз, и это можно было затем слышать: подносимые к самцам счетчики начинали трещать; и так, действительно с треском, провалилось давнее мнение, что самцы получают корм только от рабочих ос и не способны сами брать корм. Здесь никаких рабочих ос не было, а самцы без всякой подсказки уписывали мед из кормушек. Но давнее провалившееся мнение было все же не совсем безосновательным. Во-первых, выяснилось, что рабочие осы набирают в зобики в 2–3 раза больше корма, чем самцы. А во-вторых, когда опыт повторили позже, взяв для него самцов из гнезда, где уже стали выводиться молодые самки, оказалось: теперь самцы сами уже не берут мед из кормушек.

Доктор Гюбер Монтанье ни протяжении многих лет исследует внутрисемейный обмен веществ – кормовые отношения ос рода веспа. Его защищенная в 1966 году при университете в Нанси докторская диссертация стала событием в истории изучения ос. Монтанье доказал, что семья веспа, как и семья полистов, представляет не беспорядочное скопление особей, но тоже имеет свое строение.

Как же так? Самцы, недавно вышедшие из ячей, находят корм без чьей-либо помощи, а сколько то дней прожив в гнезде, кормиться не способны. Что дает нм возможность жить, раз они разучиваются брать корм?

Клеточка надвое перегорожена плексигласовой стенкой, по обе стороны ее поселены осы. Стенка не глухая, она прорезана круглыми отверстиями. Их диаметр не позволяет жильцам перебираться со своей площади на чужую. Диаметр отверстая позволяет рабочим осам вставлять голову, у самцов же голова крупнее, в отверстие не входит. Деталь важная: по размеру отверстий и ос отбирают с головами одинакового размера, «калиброванных», иначе итоги опыта будут смазаны.

Первый вариант: слева в клетке – самцы, справа – их родные сестры, рабочие осы, получившие золоченый мед. Проходят сутки: из 30 самцов только у четырех счетчики зарегистрировали радиоактивность.

Другой вариант: в общей камере самцы и рабочие осы из одного гнезда, рабочие, как и в первый раз, заправлены меченым кормом; проходят сутки: из 30 самцов четырнадцать приобрели радиометку, и значительно более солидную, чем в первом варианте.

В исследованиях внутрисемейных отношений в гнезде ос-веспа Монтанье использовал двух– и трехсекционные клеточки с перфорированными перегородками, потребовавшимися для сортировки насекомых по размеру. На снимках: внешний вид трехсекционяых клеточек, собранных и открытых.

Третий вариант: повторены условия первого, но самцы и рабочие осы набраны из двух разных гнезд, они чужие друг другу. Через 24 часа ни один самец из 30 не имел никаких следов радиоактивности – рабочие осы не поделились с ними ни каплей меда.

Но так получается только в тех клетках, о которых выше рассказано. Все происходит иначе, если самцы могут выпрашивать корм у сестер. Потому-то и калибруют насекомых, поселяемых в клеточки. Если самец может высунуться через отверстие в перегородке на отведенную сестрам половину, то выманивает у них корм, что и про исходит в природных условиях.

Такие просьбы довольно настойчивы. В ответ сестра, полураскрыв жвалы, отдает брату каплю корма, и брат жадно ее выпивает.

Оглянемся снова на клеточки, что вытянулись вдоль сверкающих белым лаком узких стоек, и, запомнив добытые здесь ответы, ознакомимся еще с одной серией клеточек.

Первые были перегорожены пополам, вторые состоят из трех секций. Обозначим их буквами А, Б, В. Средняя (Б) отделена от соседних слева (А) и справа (В) плексигласовыми стенками. В них тоже просверлены небольшие отверстия: осы могут вставлять в них только голову, грудь с крыльями и ножками в отверстие уже не протиснуть.

Разумеется, и здесь рабочие осы прокалиброваны.

В центральных секциях клеточек (Б) содержались в одной серии опыта считанные количества рабочих ос-германика, в другой – вульгарис. И там и здесь осы получали в изобилии медовую подкормку, сдобренную радиоактивным золотом.

Состояние разных по составу и по возрасту групп ос, поселяемых в секции А и В, исследовалось через определенные сроки с помощью сверхчувствительных счетчиков.

Для уточнения данных радиоактивность отдельных насекомых проверялась также в свинцовых трубочках, а радиоактивность отдельных частей тела в специальных блиндированных коробках. Опыты подтвердили: осы отличают чужой вид от своего, родных сестер от чужих своего же вида; радиоактивность сконцентрирована во внутренних органах…

Итак, еще одно звено золотой цепи.

Но это уже не знакомое нам золото пиратской добычи, золото, отлитое в тяжелые звенья якорной цепи, случайно найденное и перенесенное во дворец, где а несколько витков окружает подножие фигуры женщины с завязанными глазами. Фигура символизирует слепую удачу.

Здесь это почти невесомое изотопное золото, используемое в исследованиях для радиометки.

И это золото снимает повязку с глаз, открывает умственному взору исследователя весь план каркаса пирамиды, поддерживающей распорядок жизни в семейном общежитии ос.

И это уже не следствие слепой удачи, но продуманный и заслуженный успех, победа знания.

Применяя кормление подопытных ос «позолоченным сиропом», исследователь, используя показанный по фотографии изотопоискатель, измерил степень радиоактивности ос, с которыми общались их получившие меченый корм сестры