Текст книги "Вор без имени (СИ)"

Автор книги: Илья Соломенный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– Что за… херня… происходит⁈ – мой голос сорвался на хрип.

– Успокойся, Краб! – Рив шагнул ко мне, и протянул руки, будто собирался обнять, – Всё пошло немного не по плану…

Даже за спутанными мыслями я заподозрил неладное – но не успел ничего сделать.

Кулак «клыка» со всего размаху врезался мне в висок.

Пол под ногами внезапно стал вертикальным. Я рухнул на разбросанные товары, чувствуя, как что-то хрустнуло под спиной. И сквозь нарастающий звон в ушах услышал смех Рива.

– Чего встали⁈ За дело! Где сейф вы знаете!

Топот ног, звон разбиваемых витрин, грохот…

– Ну а ты, Краб, – Рив пнул меня сапогом в бок, – Красавчик, хоть и не «теневой» И уже не станешь им никогда… Ты сделал для нас всё, что мог – так что теперь можешь спокойно сдохнуть.

– Может, вытащим его хоть на у… – послышался голос Щелбана.

Удар раздался прежде, чем он закончил фразу. Рив отвесил ему оплеуху.

– Заткнись и работай! Времени мало!

Мои веки стали непомерно тяжелыми. Сквозь сужающийся тоннель зрения я наблюдал, как Щелбан срывает со стен какие-то склянки, как Тур ломает витрину дорогим кинжалом…

– Код подошёл! – выкрикнул Хрип.

Через пелену дыма и нарастающую тошноту я увидел, как Рив нависает надо мной. Его лицо исказилось в гримасе злости и какого-то почти животного разочарования.

– Да почему же ты не подыхаешь, а⁈ – прошипел он, хватая меня за воротник.

В этот момент что-то внутри меня щёлкнуло.

Рука, казалось, двинулась сама по себе – я рванул её к поясу, выхватил коготь тайкана – и со всей силы резанул им по лицу Рива!

Коготь скрипнул по маске, а затем раздался отвратительный звук – будто кто-то разорвал мокрую кожу.

– А-А-АРГХ! – Рив отпрянул, хватаясь за лицо. Кровь хлестала между его пальцев, заливая щёку и шею, – Ты… ты…

Он зарычал, как раненый зверь, и набросился на меня, с силой ударив по лицу.

– Я тебе… я тебе… – он бил меня снова и снова, пока я не перестал чувствовать удары – только далёкую, глухую боль где-то в глубине тела.

Потом его пальцы вцепились в мою руку, вырывая коготь.

– Вот так, сволочь… – он приставил остриё к моему горлу, его глаза блеснули диким светом, – Заберу-ка я твой трофей… и ублюдскую душу заодно…

Но вдруг его руку перехватила чья-то мощная ладонь.

– Хватит, – раздался низкий голос Тура, – Это плохая примета.

– ЧТО⁈

– Убьёшь его – и Тайкан будет думать, что это ты забрал его коготь! Сам же знаешь! Да и стража искать начнёт, кто ему горло вскрыл! К тому же… мы и так уже задержались.

Для обычно молчаливого здоровяка это была чрезвычайно длинная речь.

Рив замер, его грудь тяжело вздымалась. Кровь заливала ему глаз, капала с щеки на мою рубаху.

– Ты прав… – он вдруг оскалился, – Пусть сам сдохнет. Не здесь, так на каторге… Но коготь я всё-же заберу. На память.

Он сунул окровавленный коготь за пояс и плюнул мне в лицо.

– Прощай, Краб.

Снова послышался топот…

Последнее, что я увидел перед тем, как тьма поглотила меня окончательно – это как Щелбан на мгновение обернулся в дверях, и в его взгляде промелькнуло сожаление.

Глава 11
Стражники

Пощёчина оглушила меня прежде, чем я успел понять, что вообще проснулся. Щека загорелась, будто по ней провели раскалённым железом, в ушах зазвенело, а в нос ударил резкий запах пота, кожи и металла.

Голова гудела так, словно в неё со всех сторон вбили десяток гвоздей, и я не соображал, где нахожусь.

– Открывай глаза, мразь! – хриплый голос, наполненный злобой и нетерпением, прорвался сквозь туман, окутавший сознание, – Не притворяйся мёртвым! Я же вижу, что ты очнулся!

Я моргнул, пытаясь сфокусироваться. Затем ещё пару раз, и ещё… Пелена перед глазами спала, свет тусклых кристаллических светильников резанул зрение и оставил в глазах кровавые пятна, а всё тело заныло так, будто меня накануне затоптало стадо разъярённых быков.

После которых меня привязали к тягловым ящерицам, протащили по острым камням и бросили в яму с холодной водой…

С трудом сглотнув, я поморщился – горло першило, словно я целый день глотал битое стекло – каждый вдох обжигал лёгкие.

Однако я уже пришёл в себя настолько, чтобы осознавать окружающую действительность. Я понял, что сижу на деревянном стуле. Руки стянуты за спиной грубыми верёвками, впивающимися в запястья до крови. Ноги тоже были привязаны к ножкам, и любая попытка пошевелиться заставляла волокна врезаться глубже в кожу.

Когда зрение прояснилось окончательно, я, наконец, увидел, где нахожусь. Небольшая каменная комната с парой крошечных, зарешетчатых окошек под потолком. Стены покрыты копотью, будто здесь что-то жгли, на полу лужицы чего-то тёмного – то ли воды, то ли крови, то ли эля.

Воздух был спёртым – в нём стояла густая вонь – затхлость подвала, ржавчина от цепей и кислый пот стражников, пропитавший их кожаную амуницию.

Стражники, ну конечно…

Их было трое.

Первый – коренастый детина с лицом, изрубленным шрамами, словно кто-то пробовал на нём затупленный топор. Он стоял прямо передо мной, потирая костяшки. Видимо, это он отвесил мне пощёчину, и теперь его толстые пальцы сжимались в кулаки, готовые повторить удар.

Второй – худой, поджарый, с «нормальным» лицом человека, которому не особо нравится избивать связанных заключённых. Об этом говорил его тяжёлый взгляд, направленный на «коренастого», и упрямый, массивный подбородок, на котором чуть гуляли желваки. Черноволосый, слегка небритый, он прислонился к стене.

Третий явно был капитаном – это было понятно по стальной цепи на шее и покоящемся на столе шлеме с перьями. Такие не носили рядовые, сержанты или лейтенанты.

Скрестив руки, пышноусый мужчина с приплюснутым носом сидел на краю стола, единственного, кроме моего стула, предмета мебели здесь. На его потрёпанном кожаном панцире красовался вытертый герб Артанума – две половинки разомкнутого круга, между которыми был расположен меч.

На поясе, кстати, меча не было – вместо него в петле покоилась металлическая дубинка с шипами.

Я уже видел такие… Орудие для тех, кто не хотел убивать – но любил причинять боль.

С другой стороны на поясе капитана висела кобура, из которой торчала рукоять дорогого пистоля. Как я понял, что дорогого? Да всё просто – гравированная рукоять с серебристыми вставками. Не простое оружие, а показуха для статуса…

– Ну что, ожил? – Капитан усмехнулся, вытащил из петли дубинку и постучал ей по ладони, – Или тебе ещё помочь?

Я сглотнул, но слюна была густой, как смола, и только усилила жажду.

А потом волной накатили воспоминания.

Контрабанда. Рив. Его лицо, искажённое яростью. Предательство. Удар в спину, которого я не ожидал… Дым, заполняющий лавку торговца.

В груди закипела горячая и густая ярость – и я стиснул зубы до скрежета.

Твари! Они меня обманули! Они использовали меня!

Твари-твари-твари!

На глаза навернулись слёзы обиды – но я сдержал их, и зарычал.

Сейчас не время злиться… Не время… Нужно думать – иначе мне конец.

– Чего зубами скрипишь, мразь! – «Коренастый» рыкнул, сжимая кулаки так, что костяшки пальцев побелели, – Отвечай! Как тебя зовут? Из какой симории? Кто твой «клык»⁈

Я молчал, ощупывая взглядом комнату. Пусть на улицах я прожил недолго – но успел узнать, что слабое место есть у всего. У здания, в которое нужно проникнуть, у человека, которого нужно обокрасть, у стражника, поймавшего тебя за шкирку, у торговца, сбывающего лежалый товар, у «теневого», у стены…

У всего.

И какое-же слабое место во всей этой ситуации? Где выход? Чем можно воспользоваться? Нож у «нормального», дубинка у капитана, «коренастый» здоровый, как бык… Руки связаны, и любое движение привлекает внимание.

Дерьмо…

– Кажется, эта крыса думает, что самое время геройствовать? – «Коренастый» скрипнул зубами, и наклонился надо мной. Его дыхание пахло тухлой рыбой, – Капитан, похоже, придётся его разговорить… Пару пальцев отрежем для начала, а? Или глаз выколем?

Капитан поднял руку, останавливая его, но в его глазах не было милосердия – только холодный расчёт. Или что-то от… хищника, играющего с добычей?

– Не торопись, Свен, – усмехнулся капитан, пристально вглядываясь в моё лицо, – А ты, парень… Слушай внимательно, повторять не стану. Мы тебя знаем – тебя, и твою симорию. Не поимённо, конечно – но это неважно. Вы с дружками уже попадались на разводах с этой сломанной рукой. Слухи по Вороньему гнезду разнеслись быстро, следишь за мыслью?

Сердце ударило чаще, кровь стучала в висках.

– Слежу.

– О, он умеет говорить! – усмехнулся «коренастый», но тут же заткнулся под взглядом капитана.

Тот продолжил:

– Если не дурак – понимаешь, что выбор у тебя невелик. Либо ты рассказываешь, что знаешь – кто дал наводку на торговца, где вы взяли тот дурман, кому вы должны были сдать добычу, кто крышует вашу симорию… – Он сделал паузу, давая словам улечься в моей голове, – Либо мы продадим тебя в рабство. А там, поверь, тебе быстро объяснят, как надо отвечать на вопросы. Хотя… Не уверен, что тебе вообще разрешат говорить. Отрежут язык и выбьют зубы – да и все дела.

Пауза.

– Знаешь, что там с тобой сделают после этого, малёк? – «Коренастый» вновь подал голос, склонившись так близко, что я снова почувствовал его вонючее дыхание, – С тобой и твоими хрупкими косточками? Ты, мразь, даже недели не продержишься! Даже трёх дней!

Я сжал кулаки за спиной, ощущая, как верёвки впиваются в кожу. Но боль заглушил пульсирующий в крови адреналин.

И он не имел ничего общего со страхом – во мне по прежнему пылала ярость!

Не только на предателя-Рива и всю симорию. На себя – за то, что поверил им, и позволил себя «развести». На стражников, которые сейчас могли переломать мне все кости и оставить подыхать в канаве.

На весь долбаный мир, за то что раз за разом он пытается меня сломать!

За что⁈ Что я такого натворил, что раз за разом влипаю в неприятности⁈

– Сдай подельников, – вкрадчиво произнёс капитан, – Они ведь бросили тебя там, верно? Вижу, что так… Они тебе не друзья, нет смысла молчать, парень. А мы… Взамен за сотрудничество не станем продавать тебя в Каменный круг или княжества. Нет, свободу ты, конечно, не получишь, но… – Капитан прищурился, – Отправишься на рудники, тут, рядом с городом. На месяц-другой. Разница есть, парень, поверь. На каторге есть просто срок. В рабстве – только смерть.

Капитан постучал дубинкой по столу, выжидающе глядя на меня. Каждый удар отдавался в моих висках противным звоном, будто отсчитывал последние секунды до решения.

Я сжал зубы так, что заныли скулы, а в челюсти появилась тупая, ноющая боль.

Каторга.

Не рабство.

Как будто это что-то меняло! Как будто гниение заживо в шахтах было милостью!

С другой стороны – а какой у меня выбор?

Внутри всё кипело, горело, рвалось наружу! Я чувствовал, как кровь бьёт в висках, как сжимается желудок, как ногти впиваются в ладони.

Обида… Жгучая обида и злость захлёстывали меня, туманили разум и не позволяли размышлять трезво.

Они приняли меня! Накормили, когда я был никем – голодным и побитым оборванцем, рыскающим по помойкам! Дали имя! Дали крышу! Смеялись вместе со мной, говорили, какой я молодец, делили кров, пищу, добычу!

А потом оставили умирать…

Внезапно, с холодной ясностью, захлестнувшей голову, я осознал всё.

Вот почему дело с контрабандой показалось мне таким странно лёгким… Вот почему в нём была пара неувязок, а Рив не стал вдаваться в детали. Вот почему меня не представили никакому «глазу» Старого порта, да и вообще не свели ни с какими «теневыми»! Вот почему не спешили делиться полезной информацией о городе и «теневых»!

Рив с самого начала решил, что со мной произойдёт. И все его поддержали – а я, идиот, поверил! Доверился незнакомцам! И вот что из этого вышло…

Меня просто использовали… Сделали приманкой, наживкой, отмычкой – можно назвать как угодно, но…

Рив меня подставил. Он хотел, чтобы я сдох, он сам это сказал…

А ещё он сказал, что я не «теневой»…

И это значит… Что если я заложу симорию – никто не сможет мне ничего предъявить! Не то, чтобы меня это волновало – но если возникнут вопросы, отмазаться будет проще простого.

Если я выберусь, конечно.

В тот же миг ярость схлынула – не исчезла, нет. Просто я взял её под контроль. Приберегу для Рива, когда буду разбивать ему голову!

– Эй! Ты долго будешь думать, феррак⁈

Эти ублюдки в кожаных панцирях ждут, что я буду дрожать и умолять о пощаде? Что стану пресмыкаться, как крыса, лишь бы сохранить свою шкуру?

Что ж, ладно… Пусть поверят в это… А я сыграю на своих условиях.

Я опустил голову, изображая подавленность, позволяя плечам сгорбиться, как у побеждённого. А затем вздрогнул, задергал плечами, зачастил дыханием, изображая приступ паники.

– Я… я… – голос сорвался на хрип, глаза забегали, словно ища спасения по углам этой проклятой камеры, – Я всё скажу… Я скажу! Я недавно на улице! Недавно! Я не зна-а-а-ал!

«Коренастый» фыркнул, разочарованно скрестив руки на груди. «Нормальный» переглянулся с капитаном.

– Что скажешь?

– Всё… Всё! Я не знал! Не знал, что они отравят торговца! Меня самого обманули! Они во-о-о-ооспо-о-о-льзовались мно-о-о-ой!

Вызывать слёзы несложно – главное, представить самое хреновое, что случалось в жизни. Вызвать это в памяти во всех красках, ПОЧУВСТВОВАТЬ снова…

И готово.

А у меня хренового за последнее время набралось выше крыши…

– Похоже на правду, иначе почему парнишку бросили в лавке? – подал голос «нормальный», – Да и у остальных, судя по описаниям очевидцев, были какие-то маски. Дыхательные, видимо.

Да! Да, спасибо, мужик! Как же ты в руку всё это сейчас говоришь!

Впрочем, радости я не показал – вместо этого разрыдался во весь рот, ещё сильнее, затряс головой, забился на стуле, сжался, будто от боли, изображая настоящую истерику.

– Они… они… – заикаясь, я заглотнул воздух, делая вид, что не могу говорить от ужаса, – Они сказали, что я сдохну… Я не хочу на рудники! Не хочу! Пожалуйста! Я всё скажу!

Капитан приподнял бровь, затем медленно кивнул «коренастому». Тот мгновенно схватил меня за волосы.

– Хорош причитать! Говори уже, кусок дерьма! Пока я тебе рёбра не пересчитал! А считать я умею только до десяти! Кто твой «клык»⁈

Я снова всхлипнул, пустил из носа сопли и сделал вид, что собираюсь с мыслями.

– Рив! Рив! Его зовут Рив!

– Кто капитан?

– Никто… Они… «Свободная» симория… Они так сказали…

– Как звали других шнырей⁈

– Тур… Хрип… Щелбан…

– Кто дал вам наводку на торговца⁈

– Я не знаю! Не знаю! Рив узнал о нём! А я был прима-а-а-анкой! Всё вре-е-е-емя! Они заставили меня…

– Тихо! Где вы взяли дурман⁈

– В Вороньем… гнезде…

– Конкретнее!

– «Ржа-а-а-авый я-а-а-а-корь»! – я снова разрыдался, – Тра-а-актир… На ю-у-у-ге… Райо-о-о-она… Мне сказали… Что это… Амулеты… Что их просто надо… Без палева… Донести…

– Как твои сообщники выглядели? Какие у них приметы? Говори!

Вопросы следовали один за другим – и я отвечал на каждый. На какие-то правдиво, на какие-то нет. Но в целом историю, которая со мной приключилась, не было смысла менять – так что я рассказал всё, как есть.

Сейчас выставить себя идиотом было в моих собственных интересах.

Внешне я бился в истерике – а мозг работал. Я просчитывал возможные варианты, и пока получалось, что у меня всего один шанс выбраться отсюда… Вот только как уговорить капитана поверить в этот шанс? В его возможность поймать симорию…

К счастью, эти придурки сами пошли в нужном направлении.

– Где ваше логово?

Я затараторил – сбивчиво, намеренно путая слова, будто сознание затуманено страхом:

– Мы… мы жили… в старом складе… у квартала ремесленников… нет, не у ремесленников… у… у старых… или… – я замолчал, закатил глаза, будто напряжённо вспоминая.

– Какой склад? – Капитан нахмурился, его пальцы сжали дубинку крепче, – Где точно?

– Там… там… – я замотал головой, изображая растерянность, – Кирпичный склад… В Вороньем гнезде… От перекрёстка мясников… направо… через проулок и дворы… Н-нет… Налево, через красные фонари… И там ещё большие каналы…

– Рядом с кварталом красных фонарей нет никаких каналов! – рявкнул «коренастый», дёргая меня за волосы.

– Я не зна-а-а-аю! – завопил я, – Не зна-а-аю! Я из Старого порта! А они из Вороньего гнезда! Я плохо… Плохо знаю… Я был у них всего раза три! Я спал на крыше в Старом порту! Они сказали… Сказали что при-и-и-мут меня… После де-е-ела!

– Эта твоя вонючая симория говорила, куда собирается? Где залягут на дно?

Так-так-так, сейчас надо аккуратно… Вывести этих придурков на единственную верную мысль…

– Мне ничего-о-о-о не говорили! Ничего-о-о-о…

– Да он какой-то увечный, капитан, – раздражённо рыкнул «коренастый», отпуская мои волосы и показывая на меня грязным ногтем, – Ни хрена не поймёшь. Видно, от страха мозги в пятки ушли!

Капитан вздохнул, потирая переносицу, будто уже устал от этой игры. Так, сейчас главное – не пережать его!

– Меня раздражает, что ты не сказал ничего дельного.

– Я просто не знаю! Не знаю!

– Заткнись! – капитан затарабанил пальцами по столу, – Времени слушать твои причитания у нас нет. Выбивать тебе зубы, пытаясь понять, где ваша нора – тоже… Так то, получается, ты бесполезен…

Вот он, момент! Сейчас главное – не лажануть!

– Н-нет, г-господ-дин ка-апита-а-ан! – взвыл я, – Я н-не бесполезен! Я п-плохо знаю В-воронье гнездо, н-но… Смогу показать склад! Я п-покажу! Я п-помогу вам! Только не убива-а-а-айте-е-е! Я эт-тих с-сук… Сдам, клянусь!

– Да врёт он всё! – возмутился «коренастый».

– Не вру! – я взвизгнул для пущего эффекта (да так, что аж самому противно стало), – Не вру! Там на входе и внутри секреты разные! От таких, как в… От стражи и других «теневых»! Ловушка с ржавыми гвоздями, с ножами, леска, которой палец отсечь можно! Я знаю, как их снять!

– Ну да, как же! Чтобы такие крысы как ты ещё и ловушки ставили⁈ Не смеши мои подмётки! – рявкнул «коренастый».

– А ты сомневаешься? – вдруг заговорил «нормальный», – Забыл, что Жаба рассказывал неделю назад? Некоторые симории в Вороньем гнезде так и делают. Леска, сука… Жабьему сержанту палец отрезало, когда он тайник «теневых» нашёл, и руку туда сунул.

«Коренастый» скривился и недобро посмотрел на меня. Вот ведь урод! Ему, очевидно, просто хотелось превратить меня в фарш!

Больной урод!

А вот капитан задумался над моими словами. Он шумно выдохнул, и откинулся на спинку кресла.

– Поступим так… Вы вдвоём, – он указала на стражников, – Прихватите четверых рядовых. И этого мелкого, – кивок уже в мою сторону, – И отправитесь к логову этой долбаной симории.

– Капитан! – возмутился «коренастый», – Разумно ли это? Уже вечереет, а Прилив и так задерживается…

– Разумно⁈ – брызнул слюной капитан,и неожиданно разразился такой бранью, какой я ещё не слышал. А успокоившись, он навис над «коренастым», как скала, – Ты, Свен, вообще вдупляешь, что происходит⁈ Эти мелкие уроды обчистили Шнага! ШНАГА! Чья лавка была под нашей защитой! И более того – именно завтра он должен был занести туда, – капитан ткнул пальцем в потолок, – серьёзные деньги! Как думаешь, на кого в первую очередь спустят собак, когда мы их не отыщем⁈ Кого найдут под пирсами, если люди в Элионе недосчитаются своего⁈

«Коренастый» нахмурился, и промолчал.

– Поэтому, – капитан выдохнул, – Берите этого отброса, пусть проведёт вас к логову шайки. Ты, кусок дерьма, справишься⁈

– Д-да, – клацнув зубами, я часто-часто закивал, – К-конечно!

– Если нет – ты слышал, что тебя ждёт. Никакого суда… Никаких рудников. Вздумаешь обмануть – и мы продадим тебя в рабство. Или… отрежем от тебя несколько кусков. Изрядных кусков! – оскалился капитан, – Таких, что проживёшь ты ещё пару деньков – но в страшных мучениях, мразь!

– Я понял, понял! Я всё сде…

ХЛОП!

Пощёчина пудовой руки «коренастого» заставила меня заткнуться.

– Обыщите там всё, – велел капитан, – Быть может эти придурки ещё на месте, затаились. Хотя вряд-ли они настолько идиоты, я бы на это не рассчитывал… Ищите следы, и не забудьте на обратном пути закинуть удочки своим людям. Пусть расскажут, когда в последний раз видели эту симорию, и где. И без результата не возвращайтесь! Лучше сразу прыгните со скал! ЯСНО⁈

– Да, капитан, – одновременно ответили сержанты.

В следующий миг «нормальный» оказался за моей спиной и развязал верёвки на руках. «Коренастый» занялся ногами.

– Пошли, щенок, – рявкнул он, поднимая меня на ватные ноги, – И не вздумай нас обмануть!

Глава 12
Прилив. Часть 1

Артанум окутали сумерки. Солнце провалилось за крыши, оставив после себя лишь багровые полосы на небе – словно кто-то порезал облака ножом и оставил их кровоточить.

Воздух на улицах загустел, пропитавшись запахом жареных каштанов, алкоголя и чего-то кислого – то ли испорченной рыбы, то ли мочи из переполненных сточных канав.

Я шёл, ощущая на спине тяжёлые взгляды стражников. Холодные и неудобные наручники звенели при каждом шаге, впиваясь в запястья. Хорошо хоть руки сковали не за спиной, а спереди – это давало мне хоть какой-то шанс.

– Двигайся реще, отброс! – рыкнул сзади коренастый стражник, ткнув в спину рукоятью меча.

Я поморщился и ускорил шаг, изображая покорность – но глаза метались по сторонам, выискивая выход из всей этой идиотской ситуации…

Мы шли через Воронье гнездо, углубляясь в переплетения каменных улиц. Тени сгущались, из переулков доносились пьяные крики, фонари скрипели на поднявшемся ветру. Где-то вдалеке завыла собака – долго, тоскливо, будто предчувствуя беду.

Мне это не понравилось…

– Где этот ваш проклятый склад? – спросил «нормальный» – Далеко до него ещё?

– Ещё пара кварталов… наверное, – пробормотал я, кивая в сторону узкой улочки.

Ложь.

К настоящему логову банды – развалюхе в Старом порту, я никого вести не собирался, по нескольким причинам.

Во-первых, потому что был уверен, что там никого не было – Рив не дурак, чтобы сидеть на месте после такого «дела». Уверен, симория уже законопатилась в какую-то нору и радостно делила награбленное.

Во-вторых, что куда важнее – оттуда не сбежишь. Вокруг открытые доки, широкая портовая зона, куча закрытых складов. Стоит рвануть в сторону – и страже не составит труда догнать меня. Или пристрелить – не зря же у каждого из шести конвоиров на поясе висит пистоль с колесцовым замком…

Не-ет, единственный шанс сбежать – завести этих олухов в переплетения улиц Вороньего гнезда, некоторые кварталы которого я успел неплохо изучить.

Там тесно, там люди, там спуски в канализацию, там тёмные проулки, незаметные переходы, тупики и связанные дворы…

Но пока, к сожалению, никакого шанса свалить не предоставилось.

Стражники шли практически вплотную ко мне – двое спереди, двое сзади, двое по бокам. Но что куда хуже, один из них – коренастый Свен – всё время крепко держал меня, вцепившись пальцами в ключицу, словно клещами!

Я решил проверить его бдительность – и замедлил шаг у лужи, притворившись, что споткнулся.

– Эй! – Свен вцепился в меня ещё крепче, – Под ноги смотри, крыса!

Проклятье…

Я шагал по скользким от грязи и рыбьей чешуи камням мостовой, чувствуя, как с каждым шагом наручники все глубже впиваются в запястья. Металл успел нагреться от тела, но теперь, с наступлением вечера, снова стал ледяным, будто сжимал мои кости тисками.

Хм… Странно, от чего бы это?

Свен по-прежнему не отпускал мое плечо, его пальцы впивались в мышцу так, что уже начинало неметь предплечье!

Однако теперь я видел, что он делает это не со зла – о нет, коренастый стражник выглядел… Настороженным и напуганным! Его глаза «бегали» из стороны в сторону, он прикусывал губу и постоянно хмурился, то и дело поглядывая на небо, которое стремительно затягивали тучи…

Узкие улочки Вороньего гнезда кишели тенями. Где-то впереди послышался пьяный спор, звон разбитой бутылки, потом женский смех, резкий и фальшивый. Из распахнутого окна второго этажа лился желтый свет и доносился запах жареной рыбы, смешанный с чем-то сладковато-гнилостным.

– Ну ты, крыса! – спустя десяток минут Свен наклонился и его дыхание, густо пропитанное луком и дешёвым вином, обдало мне лицо, – Ты чё, нас кругами водишь? Мы полгорода уже обошли, мразь!

– Нет-нет, господин с-сержант! – залепетал я, намеренно запинаясь и делая глаза круглыми от мнимого страха, – П-п-просто здесь все д-д-дома п-п-похожи, а в темноте…

– В темноте даже крыса свою нору найдет! – рявкнул Свен и дернул меня так, что плечо хрустнуло. Я едва удержался на ногах, – Веди быстрее!

– Уже недалеко, господин сержант! – залепетал я, – Через квартал… За улицей Фонарщиков!

– Смотри, крыса… Если врёшь…

Он не продолжил – не было нужды, и так было понятно, что меня просто грохнут.

В этот момент я заметил то, что искал – узкую щель между двумя домами, почти незаметную в наступающих сумерках. За ней находился небольшой двор – «колодец» и спуск в канализацию.

Но долбаный Свен не отпускал меня ни на мгновение! А другие стражники по прежнему находились так близко, что я слышал их дыхание!

Сердце колотилось так сильно, что, казалось, его стук слышен на всю улицу… В горле пересохло, а подмышки стали мокрыми от пота, несмотря на вечернюю прохладу. Я знал – водить этих олухов дольше уже не получится… Их доверие падало, настороженность росла, и если я не сбегу в ближайшее время – следующей нашей остановкой будет дно залива с привязанным к ногам грузом!

– Ну, отброс? Где твой долбаный склад? – один из стражников сплюнул мне под ноги. Его лицо в тусклом свете фонаря казалось вырезанным из старого дерева – всё в морщинах и неровностях, – Нам всю ночь с тобой гулять?

– Да щас, – прохрипел другой стражник, худощавый и лысый, – Капитан обурел вкрай… Отправил в бесполезный рейд накануне Прилива! Чую, приближается он… Надо возвращаться, сержант!

По спине пробежали мурашки, а в голове замелькали обрывки возможностей. Если вырваться из хватки Свена… Рвануть влево – и можно попробовать зацепиться наручниками за выступающий крюк у мясной лавки, подтянуться… Нет, слишком высоко.

Нырнуть между торопящимися лавочниками с тележками? Нет, за ними тупик… Прыгнуть в канал? В кандалах далеко не уплыву, подстрелят…

Внезапно «нормальный» сержант, самый молчаливый из стражников, идущий впереди, остановился. Его ноздри дрогнули, будто он учуял что-то.

– Что-то не так, – пробормотал он.

Ледяная волна прокатилась по спине. Я почувствовал, как пальцы Свена сжались еще сильнее.

– Я же говорил! – зарычал он, поворачивая меня к себе. Его лицо вдруг оказалось так близко, что я различал каждую пору на его носу, желтый налет на зубах, крошечную родинку под левым глазом, – Решил водить нас за нос, крыса⁈ Хочешь сдохнуть⁈ ХОЧЕШЬ СДОХНУТЬ⁈ Где на самом деле твоя шайка, мразь⁈ ГОВОРИ!

Я открыл рот, чтобы что-то ляпнуть, но в этот момент Свен ударил меня в живот, выбивая из лёгких весь воздух.

А в следующий миг раздался глухой удар, будто где-то далеко упало что-то огромное. Потом по улице прокатилась волна воздуха, которая заставила задрожать витрины лавок. Где-то с грохотом посыпалась черепица. В небе, между двух половинок луны, вспыхнуло зеленоватое сияние, осветившее улицу призрачным светом.

– Прилив… – прошептал один из стражников, и в его голосе слышалась неподдельная дрожь, – Дождались, мля…

Хватка Свена ослабла ровно на секунду – но мне хватило и этого. Я развернулся и впился зубами в руку стражника – тёплая медь крови заполнила рот, а его вопль оглушил меня.

Я рванулся вперед со всей силы, почувствовав, как кожа на плече рвется под ногтями Свена.

Наручники звякнули, а я уже летел к ближайшему проулку.

За спиной ревел Свен, а другой стражник орал:

– Держи его! Стреляй! Да стреляй ты, баран!

БАХ!

Пуля выбила каменную крошку, брызнувшую в лицо, но я уже нырнул в узкий проход, чувствуя, как кирпичные стены царапают плечи. Темнота поглотила меня, а следом донесся только яростный вопль Свена:

– Найдите его!

– Да хрен бы с ним! – рявкнул «нормальный», – Надо возвращаться, Прилив приближается!

Их голоса потерялись за спиной, а я бежал в лабиринте проулков, спотыкаясь о мусор, и чувствуя, как сердце готово вырваться из груди.

Наручники звенели при каждом шаге и неловком движении, впиваясь в запястья. Кровь из оцарапанного плеча стекала по руке, оставляя липкие тропинки на коже.

А воздух, меж тем, всё густел и густел с каждой секундой, наполняясь странным запахом – смесью гниющих водорослей и чего-то металлического, что щекотало ноздри и заставляло глаза слезиться.

То и дело на моем пути попадались люди – они метались, как испуганные тараканы. Худой старик в рваном плаще с визгом захлопнул ставни, едва завидев меня. Женщина с корзиной белья бросила свою ношу и рванула в переулок, оставив на мостовой разлетающиеся портки. Где-то вдалеке кричал ребенок – но этот звук резко оборвался, словно рот напуганного мальца заткнула чья-то рука…

– Закрывайтесь! Закрывайтесь! – орал чей-то хриплый голос, – Прилив идёт!

Мне вдруг стало страшно…

Небо почернело за считанные секунды. Тучи сгущались, кружась в странном танце, и сквозь них пробивалось мертвенное, зеленоватое сияние. Воздух дрожал, наполняясь статическим электричеством – волосы у меня встали дыбом, а наручники вдруг похолодели ещё сильнее, и обожгли кожу.

Я споткнулся о выбоину в мостовой, едва не грохнувшись лицом в грязь – но успел выставить скованные спереди руки.

Это меня затормозило, и в тот же миг рядом раздался странный звук – будто кто-то рвет мокрую ткань. Я заозирался и увидел, как стена соседнего дома… пульсирует! Камни на мгновение стали полупрозрачными, сквозь них проглянули какие-то жилки, и тут же все вернулось в норму.

– Феррак… – вырвалось у меня.

Нужно было прятаться. Сейчас же!

Я рванул вперед, прикидывая, где можно спрятаться. Пока я водил стражу за нос, мы оказались неподалёку от границы Вороньего гнезда и Мёртвого района. Дома здесь становились ниже, а улицы – уже.

Здесь уже почти не было людей – только редкие огоньки в окнах, которые один за другим гасли. В воздухе повис странный гул, будто кто-то провел смычком по натянутой струне длиной в весь город.

Убежище обнаружилось неожиданно – полуразрушенная мастерская, дверь которой висела на одной петле. Вывеска, некогда красовавшаяся над входом, теперь лежала в грязи, и я лишь мельком разглядел облупившиеся буквы: «Алхим…» – остальное было стёрто временем.

Я ворвался внутрь, споткнувшись о порог, и первым покрутил головой. Пусто, никого! Трясущимися руками я приладил дверь обратно так, чтобы она была плотно притворена, а затем подтащил к ней тяжеленный стол и подпёр.

И лишь после этого выдохнул.

Воздух здесь пах плесенью, пылью и чем-то кислым – будто когда-то здесь что-то пролили, да так и не отмыли. В слабом свете, пробивающемся через разбитое окно, я разглядел груды хлама: перевернутые столы, разбитые колбы, какие-то свитки, рассыпавшиеся в труху.