Текст книги "Вор без имени (СИ)"

Автор книги: Илья Соломенный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Ешь, – коротко сказал он, суя мне миску с деревянной ложкой.

И я ел. Медленно. Осторожно.

Впервые за… сколько там прошло?.. У меня было полно еды! Горячей, солёной. Настоящей.

Но пальцы всё равно судорожно сжимали рукоять ложки, а спина никак не могла расслабиться.

– Ну ты реально как Краб, – сказал Рив, садясь на бочку рядом.

Я поднял глаза.

– Что?

– Весь сжался. Боишься, что отнимут?

Я не ответил, и Рив вздохнул.

– Слушай, Краб, да ты можешь не париться! Мы тут все такие.

Взгляд клыка скользнул по нам – по Туру, копошащемуся у печи, по Щелбану, что-то чертившему ножом на деревянном полу, по Хрипу, молча перематывающему тряпку вокруг шрама на шее.

– Тур здесь самый старший, – начал Рив, – Его батя был стражником. Хорошим, как говорят. Пока его не подставили за отказ крысить на своего капитана.

Я заметил, как огромные кулаки Тура сжались при этих словах.

– Отправили на рудники. И Тура бы тоже отправили, кабы не сбежал, – Рив хмыкнул.

Щелбан заерзал на месте.

– Этот болтун, – Рив ткнул в него пальцем, – Вообще родом из Элиона.

– Что⁈ – я невольно вытаращил глаза.

Щелбан смущённо почесал затылок.

– Да ну так… На словах только. Моя мамка была служанкой какого-то богача. Её чуть не прибили, когда он её обрюхатил и об этом узнали. Чудом сбежала, родила меня, а потом… Ну, ты понимаешь…

– Этого кучерявого должны были прикончить, когда узнали, что он родился. Отыскали, когда ему было три года, – вздохнул Рив, – Мать к тому времени уже умерла, но убийца пожалел малыша. Спрятал здесь, в Старом порту. Теперь наш Щелбан мечтает узнать, кто его папаша, и…

– И всадить ему нож между рёбер, – хмуро закончил Щелбан, – Суке…

Хрип внезапно закашлялся.

– А этот молчун, – Рив кивнул в его сторону, – Вообще уникальный случай. Попался работорговцам. Поймали, пометили, а он попытался бежать. Ну его и в расход решили пустить, – Рив провёл пальцем по горлу, – Но недоделали. Не успели. Потому что в тот момент явилась «чешуйчатая» – разбираться с ними за неуплату пошлины Барону. Чистое везение, что контрабандисты полезли в бутылку и их всех там положили. Теперь наш молчун тоже хочет стать одним из «чешуйчатых», получить камень Силы и научиться летать.

Я заметил, как загорелись глаза Хрипа, и перевернул в руках коготь птицы, разглядывая его в тусклом свете фонаря.

– А кто такие эти… «чешуйчатые»? – спросил я, – Ты уже упоминал их.

Хрип замер, его пальцы непроизвольно потянулись к шраму на шее.

Рив усмехнулся и достал из-за пазухи маленький мешочек. Развязал – и вытряхнул на ладонь что-то, что блеснуло в свете огня.

– Вот.

Это был крошечный камешек, размером не больше трети ногтя мизинца. Но не простой камешек – он переливался всеми оттенками синего, будто под его поверхностью плескалось море.

– Камень Силы, – произнёс Рив, – Их находят в древних руинах, после Приливов, в некоторых тварях, да много где. Выменивают у торговцев, воруют… Кто-то даже говорит, что они падают с Ураниоса.

Он перекатил камень по ладони.

– Если вживить такой в тело – получишь способность. Силу, скорость, выносливость, способность управлять стихией, читать мысли – да много чего. Некоторые даже летать могут.

– Вживить? – я поморщился.

– Да. Они прирастают, как вторая кожа. Чешуёй. Потому и колдунов называют «чешуйчатыми».

Я тут же вспомнил лысого и острозубого эльфа, которого видел во время побега из форта, и чья татуировка на голове показалась мне странной.

Так это были магические камни⁈ Сколько же у него их было⁈

– Дай догадаюсь – чем больше «чешуи», тем сильнее колдун?

– Точняк.

Хрип заворожённо смотрел на ладонь Рива.

– Но это, – Рив снова спрятал камешек в мешочек, – всего лишь осколок. Настоящие камни больше. Сильнее. И опаснее.

– Почему?

– Потому что не каждый выдерживает их мощь, – внезапно произнёс Тур. Его голос прозвучал неожиданно тихо, – Многие сходят с ума. Умирают. Или превращаются в…

Он не договорил.

Тишина повисла тяжёлым покрывалом.

– В злобных тварей, которые хотят только человеческой крови. Так что, – Рив встал, отряхивая штаны, – если хочешь стать чешуйчатым, Хрип, тебе ещё охереть как повезти должно.

Хрип только стиснул зубы.

Между нами снова повисла тишина. Я же пристально посмотрел на Рива.

– А ты?

Он замер, и его пальцы непроизвольно сжали пустую кружку так, что костяшки побелели.

– Что «я»?

– Ты не рассказал о себе.

Щелбан заёрзал на месте. Даже Тур перестал чинить котелок и поднял глаза.

Рив медленно выдохнул через нос.

– А я, Краб, как и ты, нихрена о своей семье не знаю, – Его голос стал холодным, – Бродяги подобрали, когда я был ещё младенцем. Воспитали. Потом гвардейцы какого-то ублюдка из Элиона перерезали их всех за кражу хлеба.

Он швырнул кружку в темноту, и где-то в тёмном углу раздался глухой удар.

– Да и хрен бы с ними. Ладно, хорош болтать, симория. Завтра рано вставать. Будем пробовать разводку со сломанной рукой.

Сказав это, он скрылся в своей «комнате». Никто ничего не сказал.

Когда все разбрелись по своим местам, я полез в сумку за слюной вульфаров. Рана на груди пылала, но серебристая жидкость мгновенно охладила её. Затем я принялся осторожно менять повязку на руке – почти на ощупь.

– Жжётся? – прошептал кто-то в темноте.

Щелбан.

– Да.

– Значит, заживает.

Я кивнул, хотя знал, что он не видит.

Когда закончил, забрался в гамак. Он скрипнул подо мной, принимая вес. Где-то за стеной плескалась вода.

Завтра меня поведут на дело – и от этой мысли по спине пробежали мурашки. Страха и… Предвкушения?

Как бы там ни было, впервые за долгое время я засыпал спокойно.

Глава 8
Первое дело

Рив поднял нас спозаранку, когда солнце пробивалось сквозь щели в палубе этого убогого убежища.

Наскоро перекусив остатками вчерашней похлёбки – холодной, жирной, с немногочисленными кусочками развалившейся рыбы – и чёрствым хлебом, который пришлось размачивать в воде, чтобы не сломать зубы – мы отправились в город.

Оказалось, что одна из главных деталей в воровстве – не незаметно тиснуть чужой кошелёк, а правильно выбрать жертву.

Именно этим мы и занимались.

Банда разделилась – Тур, Щелбан и Хрип пошли поодиночке, растворяясь в утренней толпе, а меня Рив взял с собой, решив, как он выразился, «поднатаскать» уличному ремеслу.

Мы слонялись по улицам Артанума, присматривались, принюхивались, наблюдали. Город просыпался медленно: торговцы раскладывали товар по прилавкам, разносчики с криками толкали тележки с хлебом, в воздухе витал запах свежей выпечки, жареного мяса и, конечно, городской вони – смеси навоза, нечистот, гниющих отбросов и человеческого пота.

Так продолжалось долго. Время от времени Щелбан, Хрип и Тур выныривали из толпы и появлялись рядом с нами, что-то кратко рассказывали Риву, а потом снова исчезали в людской массе.

Ближе к вечеру, когда тени стали длиннее, а воздух наполнился ароматами жареных каштанов и пряностей с ближайшего рынка, мы снова собрались все вместе в условленном месте – неподалёку от старого фонтана с облупившейся краской, где вода сочилась тонкой струйкой, едва покрывая дно.

– Вон он, красавчик, – кивнул Рив, привалившись к стене дома, покрытой трещинами и похабными надписями.

Клык указывал на чиновника, которого парни «пасли» почти весь день. Низкорослый, толстый, с масляными волосами, затянутыми в тугой пучок, из которого отчаянно пытались выбиться несколько прядей. Его лицо было гладким, словно натёртым свиным салом, а маленькие глазки блестели, как две бусинки.

Неприятный тип по первому впечатлению.

Он выкатился из дверей двухэтажного дома с резными ставнями, одетый в добротный камзол с серебряными пуговицами, которые поблёскивали в последних лучах солнца. На ногах – крепкие ботинки с красными лентами, а на пальце левой руки виднелся перстень с камушком, который, возможно, был стеклом, но с расстояния выглядел почти благородно. В другой руке мужчина держал деревянную трость с набалдашником в виде змеиной головы.

– Почему он? – спросил я.

– Достаточно богат, чтобы его ограбить, но не настолько, чтобы у него была личная охрана, – хмыкнул Рив, плюнув в сторону. Слюна угодила прямо в лужу, подняв маленький фонтанчик грязных брызг, – И главное, он жадный. Такие всегда носят монеты при себе, не доверяя банкам. Особенно если деньги получены «со-стороны», ха-ха!

– А кто он?

– Старший писарь из канцелярии портовых сборов, – ответил Хрип, не отрывая глаз от цели, – Зовут Гаррик. Завтра утром получит взятку от капитана «Морской Ведьмы» – занизит налог на груз шёлка из Круга Земель, а разницу сунет в карман.

– Откуда знаешь? – удивился я, – Неужто сам рассказал?

– Помощник капитана «Морской ведьмы» сегодня в обед налакался в таверне, – шмыгнул тощий щипач и снова потёр шрам на шее, – Он всем хвастался, что капитан наварит больше, чем рассчитывал, и с командой поделится. Когда долго ходишь по морю, сильно скучаешь по крепкому вину. А оно только так развязывает языки, знаешь-ли.

– Тебе-то откуда знать? – фыркнул Щелбан, – Ты ни на корабле не плавал, ни вина не пил ни разу!

– Слыш!

– За углом подышишь!

– А ну заткнулись оба! – со смехом прикрикнул на них Рив, – Как всегда, отвлекаетесь! Главное, Краб – парни нашли клиента, а там уже проследили за капитаном, его помощником и квартирмейстером, и увидели, с кем они договаривались. Подслушали часть разговора – ну и всё!

Я только покачал головой, поражаясь ловкости малолетнего воришки и продуманности симории. Они явно знали, что делали.

Гаррик, между тем, неспешно зашагал по мостовой, покручивая трость и изредка постукивая ею о камни, будто отмеряя шаги. Рассредоточившись, мы двинулись следом: Тур шёл чуть позади, изображая пьяного матроса, Щелбан и Хрип растворились в толпе, а мы с Ривом плелись по другой стороне улицы, прикрываясь группой торговцев, тащивших тележки с рыбой.

– Надо запомнить его маршруты, – наставлял меня «клык», – Узнать, где он ходит, в какие лавки и заведения заглядывает чаще прочих, где останавливается, с какими шлюхами флиртует, смекаешь? Это всё можно использовать. Вот как раз сейчас мелкие трутся рядом с ним – запоминают имена, с кем он ведёт дела, и всё такое.

Я кивнул.

– Понимаю. Но есть один момент…

– Ну-ка, удиви.

– Я не выгляжу как человек, которого можно пожалеть, – сказал я честно, – Рука сломана, да – но по виду же чистый оборванец. Ты сам говорил, что даже в «Вороньем гнезде» есть шанс, что такого беспризорника прогонят взашей, или накостыляют. А он не выглядит как жалостливый человек – глянь сам.

Как раз в этот момент чиновник с презрительной гримасой махнул тростью, отгоняя прилипших к нему попрошаек. Один из них, мальчишка лет десяти, попытался ухватить Гаррика за рукав, но получил удар тростью по пальцам, и с визгом отскочил.

Рив хмыкнул:

– Быстро учишься. Но мы уже и так потратили целый день, чтобы его найти – и за это нам никто не заплатит. Да и насчёт денег верняк наводка.

– Не спорю. Но это поправимо. Мне просто нужна другая одежда.

Рив задумался на несколько мгновений, затем коротко кивнул – и подал Щелбану какой-то знак. Тот мигом оказался рядом, выслушал шёпот «клыка», тоже кивнул – и снова скрылся.

– И еще… – добавил я, повинуясь какому-то наитию и пришедшей в голову идее, – Просто сломанная рука – тем более, уже перебинтованная – это не так страшно.

– Тебе виднее, – фыркнул Рив.

– Я к тому, что если на повязке, скажем, будет кровь… Это сыграет лучше.

– Хм-м… А ведь это идея…

– Тем более, если мы собираемся провернуть так, как ты наметил утром.

Рив снова кивнул.

Мы продолжили слежку, и вернулись в логово симории уже поздним вечером, когда хорошенько изучили передвижения Гаррика по городу, узнали, где находится его работа, где живёт его любовница, и на какие петушиные бои в Старом Порту он заглядывает.

Щелбан появился чуть позже остальных, но притаранил небольшой свёрток. В нём оказались простые, целые коричневые штаны, серая рубахой, вытащенная из чужой корзины для белья, и поношенные, но крепкие ботинки – снятые с пьяного матроса, который храпел в переулке, как сказал кудрявый.

Хрип же, исчезнув на пару часов, вернулся, притащив склянку с тёмно-бурой жидкостью.

– Это что? – спросил я.

– Кровь морской крысы. Сойдёт?

– Наверное…

– Ладно, с реквизитом определились, – Рив махнул рукой, приглашая нас сесть в круг, – Теперь надо всё обговорить. Обосраться нельзя, ясно вам⁈

На словах всё звучало просто – я должен был изобразить посыльного ремесленника, которого Гаррик знал. Рив и Тур – грабителей, которые меня преследуют. И когда они якобы «нагонят» меня – и в толпе поднимется шум – Хрип и щелбан должны обчистить сумку чиновника с деньгами.

Обговорив план завтрашнего «дела», мы легли спать. А наутро снова отправились в город – на этот раз уже полностью готовые.

«Брать» Гаррика решили на полпути от Старого порта к Вороньему гнезду – на широкой улице Дубовых Листьев, где он имел обыкновение заходить в одну из таверн на обед. Народу в это время дня там было полно, и Рив сказал, что это плюс. Потому что моей задачей было не просто отвлечь чиновника – но и создать вокруг себя максимальный шум.

Точнее, «кипиш», так он выразился…

И вот теперь, перед самым своим «выходом», стоя в узком проулке и поджидая жертву, я чувствовал, как меня начинает потряхивать. И было непонятно, отчего именно – то ли от страха, то ли от возбуждения.

Странным образом грядущее дело вызывало у меня оба этих ощущения…

– Не дрейфь, Краб, – усмехнулся Рив, выглядывающий на улицу, – У нас всё схвачено. План верняк, а с твоими замечаниями по одёжке и крови всё будет тип-топ, точно тебе говорю!

– Лишь бы стража не объявилась…

– Объявится обязательно! Но ты не боись, мы отвлечём их! Главное – не срывайся слишком сильно, не молчи, изображай что надо. Как у тех бродячих артистов, что мы вчера видели в Грязном переулке.

– Они слишком громко орали. «Срывались», как раз.

– Ладно, забудь! Просто помни – тебе ненадолго надо всех отвлечь. Даже в штаны наложить не успеешь, гарантирую.

– Они всё равно коричневые… – пробормотал я, чем вызвал у «клыка» смех.

– Вот это правильный настрой! Давай, поливай руку этой дрянью, он уже недалеко…

Глубоко вдохнув несколько раз, я налил немного крысиной крови на повязку. В ноздри тут же ударил запах железа.

Ох, надеюсь, не заражусь какой-нибудь дрянью… И кто меня только за язык тянул⁈

– Похоже на свежую рану? – спросил я у Рива.

Тот оскалился.

– Похоже на то, что тебя только что чуть не прирезали. Идеально, Краб.

Я ещё раз глубоко вдохнул, и шагнул вперед, поправив на плече свою сумку, в которой лежал мешочек с песком – по весу чисто кошель с монетами.

Пора начинать.

Гаррик появился на углу ближайшего дома. Шёл он неспешно, покручивая трость и что-то насвистывая. Я посмотрел на Рива, дождался кивка – и рванул.

Выскочил из переулка, спотыкаясь, будто меня кто-то преследует – и с разбегу врезался в чиновника!

– Ой! – ахнул он, едва удержав равновесие.

Я тут же вцепился ему в рукав здоровой рукой – глаза навыкате, дыхание прерывистое, зубы стучат…

– Помогите! Помогите! Они убьют меня! – закричал я так, чтобы слышали все вокруг.

Гаррик отпрянул, но я не отпускал его, притворяясь, что дрожу от страха.

– Помогите, прошу!

– Пшёл прочь! – буркнул он, пытаясь вырваться.

– Нет-нет-нет, пожалуйста! – я всхлипнул, подумал о том, что меня сейчас изобьют, умудрился пустить слезу – и уже через мгновение начал изображать истерику, так, чтобы все прохожие вокруг слышали мои слова, – Они сломали мне руку… Чуть не отобрали посылку! Если я её потеряю, хозяин…

Я сделал паузу, будто с трудом подбирая слова – и увидел, что на нас оглядываются люди.

– … хозяин Га-а-а-арвин мне вторую сломает! Он меня тоже… убьё-ё-ё-ё-ёт!

Я разродился почти настоящими рыданиями, постоянно оглядываясь назад.

Гаррик замер, услышав знакомое имя, и его взгляд оказался прикован ко мне.

Есть!

Между тем, вокруг нас собиралась толпа. Люди тыкали пальцами, перешептывались, кто-то уже кричал: «Да что тут происходит?»

Я же не давал Гаррику опомниться:

– Они там, за углом! – я задыхался, специально глотая слова, чтобы они звучали панически, – Хозяин Гарвин велел срочно доставить оплату за уголь! Кто-нибудь, пожалуйста… Господин, добрый господин… Госпожа!

Я специально не смотрел на чиновника, обращаясь ко всей толпе сразу, переводя взгляд затравленных глаз с одного человека на другого. Пусть думают, что я просто в ужасе мечусь.

Гаррик замер. Его толстые пальцы сжали трость чуть крепче.

– Гарвин? – переспросил он, – Кузнец у Узкого моста?

Рыбка клюнула!

– Да! – я схватился за это, как утопающий за соломинку, – Он сказал: «Если потеряешь оплату – лучше сразу прыгай в канал!» А у меня и так рука сло-о-о-омана-а-а-а!

Я снова разрыдался (аж сам удивился, как натурально брызнули слёзы!).

Толпа зашевелилась. Женщина в переднике ахнула и прикрыла рот. Парень на пару лет постарше меня в фартуке пекаря сжал кулаки, но не решался подойти.

– Они сломали мне руку просто так! – я поднял перепачканный «кровью» бинт, чтобы все его увидели, – А она только зажила… Я еле удрал! А-а-а-ах, больно!

– Успокойся, парень… – уже спокойнее произнёс Гаррик, хмуро оглядывая толпу, – Не части! Кто на тебя напал? Где?

Я оглянулся через плечо, будто ожидая, что из-за угла вот-вот выскочат те самые «бандиты».

Да где же Рив с Туром? Они должны были появиться сейчас!

Сердце колотилось так, что, казалось, его слышно через всю улицу.

– Там, в проулке! Они сказали, что вырежут мне кишки, если я не отдам сумку! – я сжал свою холщовую поклажу так, что костяшки побелели.

Толпа снова загудела.

– А ну-ка разойтись!

Грубый голос прорвался сквозь гул толпы, и чья-то мозолистая лапища вцепилась мне в шиворот. Я аж подпрыгнул от неожиданности – Рив?

Нет – стража.

Дерьмо…

Сердце ухнуло в пятки и я захлебнулся очередным всхлипом.

Двое здоровенных мужиков в кожаных доспехах, с красными кушаками и здоровенными тесаками на поясах растолкали зевак. Один – рябой, с лицом, будто изрубленным топором – встал рядом с Гарриком. Второй – с перекошенной ухмылкой – крепко держал меня за шкирку.

– Чего разорался? – рявкнул он, и мне в лицо ударила вонь перегара и чеснока.

Я не смог ответить – замер в испуге, лихорадочно соображая, что делать дальше?

Где симория⁈ Огляделся – в толпе не было ни Рива, ни Тура, ни Щелбана с Хрипом…

На мгновение промелькнула мысль, что они обманули меня – просто использовали как наживку, и на самом деле сейчас обчищают кого-то другого, пока я тут разыгрываю этот идиотский спектакль!

Проклятье… Это же так очевидно! И как я не подумал о таком раньше⁈

ИДИОТ!

– Мы… меня преследуют… – начал я, но стражник тряхнул меня так, что все слова оборвались.

– В управе разберёмся! Эй, Босх! Этого тоже бери, тут что-то нечисто!

Он кивнул напарнику на Гаррика, и у того мгновенно покраснело лицо:

– С ума сошли⁈ Я старший писец канцелярии! Вы не смеете…

– Надо разобраться, господин писец! – пробасил рябой стражник, – На улицах запрещены беспорядки! А тут ещё о грабеже речь, как мы слыхали… Проследуйте за нами!

– Да вы в своём уме⁈

Всё шло не по плану…

Рябой махнул рукой, указывая Гаррику направление – и я краем глаза заметил под рукавом его куртки выцветшую татуировку – обвитый цепью якорь.

Почему-то это смутило меня, и я скользнул по мужчине более пристальным взглядом… И увидел на боку, под мышкой, кинжальный порез. Его края были испачканы довольно свежей кровью – как будто совсем недавно его кто-то пырнул…

И тут я понял.

Это не стража – это просто ряженые «теневые»!

Решение пришло мгновенно – я даже обдумать не успел, что делаю. Просто указал в толпу и взревел так, что даже «стражники» вздрогнули:

– ВОТ ОНИ! Они на меня напали!

Толпа замерла. Стражники тоже опешили, заозирались – и в этот момент из проулка (наконец-то!!!) вываливались Рив и Тур в масках, прикрывающих нижнюю часть лица. И они очень натурально изобразили замешательство – будто только что заметили всю эту сцену.

Идеальный момент.

Я вырвался на полшага, тыча пальцем в их сторону:

– Это они! Они меня гоняли! Смотрите – у них ножи!

Рив, не моргнув глазом, тут же вскинул кулак с зажатым лезвием и провёл им рядом с горлом.

– Я тебя найду, крыса! – рявкнул он с такой искренней злобой, что у меня мурашки побежали по спине.

Тур за ним зарычал.

Толпа ахнула.

– Да хватайте же их! – завизжала какая-то торговка с огромной корзиной, тыча пальцем в Рива.

«Стражники» ошалело заморгали.

– Э-э… – начал рябой, но его тут же перебил какой-то возмущенный кузнец.

– Чего стоите⁈ – орал он, брызгая слюной – Вам жалованье за что платят⁈ Они убегают!

И правда – Рив с Туром рванули обратно в проулок – кто-то даже бросил им вслед огрызок яблока.

А толпа тем временем разошлась не на шутку – все возмущались бездействием «стражников», впавших в ступор.

Суета стала идеальной.

В этот момент я наконец увидел возникшего будто ниоткуда Щелбана. Он юркнул за спину Гаррика. Хрип прикрыл его собой, сделав вид, что спотыкается.

– Ой, простите, господин! – прохрипел он, намеренно толкнув чиновника.

А «стражники» тем временем окончательно растерялись.

– Да мы… это… – бормотал один, пятясь.

– Держите их! Держите! – орал я, изображая истерику, и будто невзначай толкнул державшего меня «стражника» вперёд – прямо в объятья толпы.

В тот же миг кто-то швырнул в рябого гнилым яблоком.

– Позор страже!

Щелбан управился за какие-то мгновения – и уже растворялся обратно в толпе. Хрип тоже куда-то исчез и я, пользуясь всеобщей суматохой, последовал за ним, юркнув меж нескольких возмущённых горожан.

Дело сделано!

И тут раздался свист – пронзительный, громкий…

Настоящая стража.

Вот же дерьмо…

«Липовые» стражники побледнели, как мел. Один выругался сквозь зубы – и они рванули прочь, расталкивая толпу.

Я заметил это уже краем глаза – сам побежал в сторону, втискиваясь между двух торговцев. Один что-то крикнул мне вслед, но я уже нырнул в проулок – сердце колотилось так, что, казалось, выскочит через горло.

Поворот, один, другой…

Перепрыгнув кучу мусора, я с широкой ухмылкой побежал к выходу на соседнюю улицу…

И тут что-то вцепилось мне в шиворот, остановило безо всякого труда – и приподняло, будто котёнка!

– Ну-ка постой, дружок.

Голос хриплый, с насмешкой. Я дёрнулся, но железная хватка не ослабла.

В тот же миг из подворотни вышел ещё один человек. Стражник! Настоящий, высокий, в потёртом, но крепком кожаном доспехе, с коротким мечом на боку. Лицо обветренное, глаза холодные, как сталь.

Он тащил за собой упирающегося Щелбана…

– И куда это вы так спешили?