Текст книги "Техномант. Том 1 и Том 2 (СИ)"

Автор книги: Илья Соломенный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)

Часть 2. Пролог

Нейл

Восемь месяцев после событий на Эдеме

Лайет задерживался на целый час. Нейл начинал подумывать о том, чтобы вернуться домой, вызвать одну из своих любовниц и запереться с ней в комнате до завтрашнего утра – потому что сейчас окружающая обстановка отнюдь не располагала к томительному ожиданию.

Старший сын Карлайла тряхнул головой и сосредоточился.

В башнях Совета молодому человеку всегда приходилось держать свои мысли в узде, чтобы не позволить кому бы то ни было узнать их. И даже несмотря на то, что скрывать ему было нечего, подобная напряжённость выводила Нейла из себя.

Например, как это происходило прямо сейчас.

После тех событий, что случились во время карнавала, многое изменилось. Для широкой публики предлагаемая версия событий была ужасной – террористические атаки ИнСиндиката. Большая часть жителей Империи знала об этом происшествии немного – в основном то, что им сообщали СМИ. Конечно, в инфосети можно было найти вдоволь всяких теорий, загадок, доказательств и разоблачений, ведущих к этой организации, но если судить по фактам, проще было сказать, чего люди НЕ ЗНАЮТ об ИнСиндикате.

Ни имени предводителя, ни четкого манифеста, ни известных баз. Эти люди чрезвычайно редко оставляли следы, но они всегда были кровавыми – как и их редкие требования.

Империя вела охоту на эту организацию уже несколько десятилетий, но полностью искоренить заразу никак не получалось. Потому-то нападение на поместье Советника, террористический акт, в котором погиб известный биолог и ещё сотня человек, а также атака на Магистраль, выглядели вполне в духе подобной организации. Последнее, конечно, в меньшей степени поддавалось логическому объяснению, но что взять с психопатов и фанатиков?

Нейла от этих мыслей даже слегка передёрнуло. Он не понимал, как обыватели верят подобным бредням? ИнСиндикат, ну надо же!

Впрочем, для тех кто все это выдумал, существовала своя гипотеза. И она была гораздо хуже той сказки, что Империум выдал жителям галактики. Название этой версии было простым – заговор, но это было во стократ хуже любых террористических актов…

Подобными мыслями с Нейлом поделился Лайет – сразу после того, как Матиас обнаружил первого из трёх воров: некую Элли Шигора, сироту, случайно оказавшуюся на Эдеме. Она погибла во время взрыва в ресторане «Оприйяр», в этом у Нейла не было никаких сомнений – он видел тело девушки (точнее то, что от неё осталось) своими глазами.

Перед опознанием лейтенант Триони подтвердил личность этой дамы, передав досье на неё лично в руки Нейлу. Все сходилось – она была в кабинете отца, в ложе де Валиантов на Арене, и в отеле, где нашли Сарьяна. Остатки матрицы ее инфополя обнаружились даже в саду возле поместья Советника, так что вопрос о связи этих дел отпал сам собой. Только вот более тщательная проверка её личности показала, что вся информация о рыжеволосой чертовке оказалась сфабрикованной, и узнать наверняка – кем же она была, и кто за ней стоял? – теперь не представлялось возможным.

К сожалению, Матиасу не хватило всего нескольких часов, чтобы добраться до неё и её подельников. Его кто-то опередил, и сначала устроил взрыв в том заведении, а затем преследовал беглецов до самой Магистрали, испарившись вслед за ними. Нейл рвал и метал, но деваться было некуда – воры и их преследователи покинули систему, и никто даже пикнуть не успел.

Через некоторое время Матиас нашел след одного из них. Он вёл обрывался где-то в районе системы Магеллана. Этот человек, кем бы он ни был, остался неизвестен Нейлу, но три месяца назад Ищейка заявил, что снова обнаружил след его инфополя – на планете Арбис. Точнее, эту информацию ему передал комендант космопорта, запоздало увидевший ориентировку, и сверивший ее со своими базами данных.

По всем параметрам выходило, что один из неизвестных воров прибыл туда уже давно, и планету не покидал, так что Нейл без всяких разговоров послал Матиаса в захолустный мирок – с приказом найти и привезти ему этого человека живым. С тех пор Ищейка не выходил на связь, и этот факт также не особо радовал Нейла – особенно если учитывать, что след третьего вора и вовсе обрывался в месте, где произошел взрыв.

Нейлу никак не удавалось установить связь между всеми этими событиями – даже Советник понятия не имел, для чего был предназначен украденный артефакт. Для него он был обычной безделушкой, способной принести прибыль. А вот Таурей соглашался с Нейлом – грабители наверняка знали, что крадут, и для чего-то им было нужно подобраться к де Валиантам. Значит, связь есть. А учитывая знания этих воров, уровень их подготовки и оснащения, владение закрытой информацией, и всю цепочку произошедших событий, старший сын Карлайла вполне резонно полагал, что за этими людьми стоит кто-то очень влиятельный.

Вполне возможно – одна из Семей.

В определенный момент Нейл даже допустил мысль, что этой Семьёй может быть клан Ямато, но решил раньше времени не делиться подобными мыслями ни с кем. Слишком много белых пятен было во всей этой истории. Однако молодой человек чувствовал – как только вернётся Матиас, многие вопросы получат ответы. А пока приходилось прислушиваться к Советнику, ждать, и заниматься делами семьи – и это занимало практически все время.

Карлайл запустил себя, и теперь практически никогда не покидал своих покоев. Нейл подозревал, что его отец потихоньку сходит с ума. Он полностью отстранился от семейных дел, так что отдуваться за него приходилось Нейлу – теперь уже целиком и полностью.

Ирио не обманул их – несколько недель назад прибыл курьер из Солара, который привез документы из канцелярии Империума. Из них следовало, что семья де Бригез и клан Ямато назначены соучредителями транспортной концессии «Варант-Асплин-Эдем-Солар», и в самое ближайшее время им нужно подготовить проект Магистрали, по которой из дальних систем в столицу будет поступать гравитоний, а также все сопутствующие документы.

Раньше подобная новость стала бы главной темой дня, отец наверняка закатил бы невероятный прием, а то и целую серию балов. Но теперь это была лишь рутина – очередная сделка, которая влияла разве что на размер банковских счетов де Бригезов.

За столь масштабную услугу клан, помимо всех прочих выгод, попросил у де Валиантов доступ к каким-то старым картам из семейных архивов. Нейл изучал эти карты несколько недель – но не смог обнаружить ничего, что заинтересовало бы его – всего лишь старые обозначения рудных жил, не представляющих для его семьи никакой ценности.

Карлайл без проблем согласился передать эту информацию клану, так что его сын также не видел причин утаивать её и нарушать ранее заключённые договорённости.

Нейл снова посмотрел на часы – прошло уже полтора часа от назначенного времени. «Вряд ли Лайет появится в ближайшие минуты», – решил парень, встал из удобного кресла, и направился к двери, но в этот момент она неожиданно распахнулась, и в помещение ворвался растрёпанный Таурей. За последние месяцы он похудел, черты лица заострились, а под глазами, несмотря на изрядный слой косметики, были заметны тяжёлые мешки.

– Нейл, прошу прощения! – Лайет протянул руку, – Советник вызвал меня на срочный доклад, и я не смог тебя предупредить.

– Ничего страшного, – натянуто улыбнулся Нейл.

– Проходи, нам есть что обсудить, – заторопился Таурей, пропуская гостя в свой кабинет, – Выпьешь?

– Нет, благодарю.

– А стоило бы, – Лайет сверкнул глазами. Он достал из стола бутылку виски и налил по чуть-чуть в два хрустальных стакана, – Появилась новая информация по нашему делу.

– Вот как? Что-то важное?

Лайет сделал глоток, затем изолировал комнату. После налил себе ещё, и пристально посмотрел на Нейла.

– Мы закончили проводить перекрестный поиск по всем доступным базам данных Империи. Конечно, пришлось отсеять много лишнего, но моим специалистам удалось найти кое-что, что связывает налёт на поместье Советника и ограбление вашей семьи.

– Что вы обнаружили? – Нейл подался чуть вперед.

– Небольшую деталь. Оказывается, семья де Валиант несколько столетий назад работала над интересным проектом вместе с семьёй де Армано. Технологией переноса сознания в новое тело. Эксперименты прекратили по неизвестной причине, а спустя пару десятков лет случилась та бойня, и ваша семья оказалась в опале, едва избежав уничтожения.

– И как это связано с украденным у Советника артефактом? – спросил Нейл, не понимая, к чему клонит Лайет.

– На первый взгляд – никак. Но благодаря копиям имперских отчётов, которых не оказалось в ваших архивах, я узнал вот что: при создании этой технологии использовались устройства, чертежи которых как две капли воды похожи на украденный у Советника куб. Но и это не всё: среди кучи бессмысленных данных мне удалось найти и упоминание фирмы, принадлежащей ещё одной семье, которая работала вместе с вами над этим проектом – «Пайле Конструкт».

– Так-так, – протянул Нейл. Несколько кусочков мозаики встали на свои места. Магеллан – родная планета семьи де Пайле…Теперь ситуация стала чуть более понятна, – Значит, ваша теория о заговоре…

– Остаётся в силе, – подал плечами Таурей, – Она может оказаться беспочвенной, но если приглядеться, то можно увидеть, что всё сходится. Невероятная технология, три великие Семьи, пытающиеся её получить, война, несколько сотен лет неизвестности, а потом кто-то узнает, что остались наработки, и всё что нужно, чтобы продолжить работу – соединить их.

– Довольно натянутая теория, но за неимением лучшей…

– Нейл, могу я рассчитывать на твое благоразумие?

– Безусловно.

– В таком случае, позволь дать тебе совет: не делись этой информацией ни с кем – даже с Советником, если только он сам не заговорит об этом. Ситуация оказалась, – он побарабанил пальцами по столу, – гораздо серьёзнее, чем мы предполагали.

– Я понимаю, – согласился Нейл, – Но какой у нас дальнейший план? Факты, которые ты рассказал сейчас, многое меняют.

– Согласен. Но пока торопиться нельзя, ты же понимаешь. Занимайся делами семьи, и жди Матиаса. Уверен, после того как он вернётся, многое прояснится. Ну а я пока, – он улыбнулся, – попытаюсь вытянуть несколько ниточек из ковра де Пайле.

– Хорошо, – Нейл протянул Лайету руку, – Буду ждать новых новостей, если они появятся.

– Я тебя провожу, – Таурей повел гостя к двери, – и помни – пока никому ни слова о наших догадках.

Часть 2. Глава 1

Йен

Планета Арбис. Шесть месяцев после событий на Эдеме

Всё вокруг, насколько хватало взгляда, было затянуто снежной пеленой. Метель пришла в горы после полудня, как раз в тот момент, когда Йен заканчивал проверять силки. Снега навалило порядочно, и лыжню занесло за считанные минуты, но сейчас не это беспокоило парня.

Улисс засек подозрительное движение в нескольких километрах к западу – сработал один из датчиков, которые де Райдо установил сразу по прибытию в эти края. Конечно, это мог быть проснувшийся медведь, или семейство гуран *(рогатое млекопитающее, прим. авт.), но на всякий случай следовало поторопиться с возвращением домой.

Йен опустил бинокль, через который разглядывал окрестные склоны гор и часть прилегающего к ним плоскогорья. Высмотреть что-нибудь в такую пургу было невозможно и, убрав окуляры, он взял в руки лыжные палки, воткнутые в снег. Пора было спускаться.

До дома, в котором Йен провел последние месяцы, вели две дороги – с южного и западного склонов горы. В обоих случаях, от того места где сейчас находился Йен, нужно было сначала спуститься в долину между двумя хребтами, а затем подняться по одной из троп. Вся разница была в расстоянии, и с южной стороны сейчас подняться было проще.

Откровенно говоря, иногда Йен жалел, что отдал «Икара» Алану – сейчас этот костюмчик изрядно облегчил бы ему жизнь. Впрочем, он почти сразу же одёргивал себя: на таком морозе нечего и думать подниматься в воздух без защиты – превратишься в ледышку за пару минут.

Когда наступила зима, это была одна из причин его постоянного раздражения – необходимость напяливать на себя кучу несуразной и неудобной одежды. Меховая шуба, шарф, маска, очки, огромная шапка, перчатки (а поверх них – варежки), подбитые толстенный слоем меха сапоги, лыжи и снегоступы. И это не считая тех слоёв одежды, что находились под шубой.

В один из первых дней зимы, когда снегу навалило по окна второго этажа, он попытался выйти на улицу в термостойком костюме, привезенном с Эдема. Проведя на морозе полчаса, парень вернулся в дом и в корне пересмотрел свое отношение к предлагаемым ему вещам.

Сейчас Йен радовался, что у него в рюкзаке всего три зайца – вместе со всей одеждой и винтовкой он нёс на себе вполне приличный вес. Такой, какой неподготовленный человек вряд ли сможет поднять в гору – особенно во время метели. К счастью, Йен был достаточно развит и накачан для подобного занятия, да и биотек давал ему определённые силы. Когда парень поднялся по тропе до высокого забора, огораживающего территорию дома, вьюга разошлась не на шутку, и ворота за собой он запирал, уже не видя ничего дальше десяти метров.

Поднявшись ещё чуть выше по склону, де Райдо заметил силуэт дома и свет, горевший в окнах первого этажа. Йен снял лыжи и оставил их в тамбуре, отделяющем дом от крыльца. Там же стянул заснеженную и промерзшую одежду, подхватил рюкзак с винтовкой, и вошёл внутрь.

Постройка была достаточно большой – можно даже сказать, удивительно большой для глухой охотничьей заимки. Два этажа: на первом большой холл, гостиная, кухня, ванная комната и кладовая. На втором – три спальни и кабинет, превращенный в охотничью комнату.

Ластор как-то упоминал, что несколько лет подряд сюда приезжал Советник Арбиса, пока его не сместили. Вскоре тот получил назначение на край известного мира, в одну из диких колоний (так называют системы на самом краю галактики. Они не были терраформированы, и условия для жизни на них, зачастую, не пригодны для людей. Однако на многих из этих планет имеется гравитоний и другие полезные ископаемые. Получить назначение в такую колонию – значит перейти дорогу кому-то очень серьезному – прим. авт.) и о лесном домике попросту забыли.

Следить за подобным хозяйством практически не требовалось: хоть за десяток лет реактор, питающий дом, практически израсходовал свой ресурс, недостатка в топливе у Ластора не было – куча древесины вокруг, и склад угля помогали старому лакею переживать зимы, подобные нынешней. А Йен, ко всему прочему, привёз с собой ещё и немало гравитония.

Ластор был самым старым слугой Клауда де Райдо. Именно он вырастил Йена, а когда тот стал совершеннолетним – попросился на покой. Молодой человек не стал оставлять старика рядом с собой против его воли и уважил волю Ластора, подарив ему неплохое выходное пособие и этот домик, который старик выбрал сам.

Тем неожиданней прошла их встреча спустя несколько лет – когда в середине лета Йен заявился на гору и попросил приютить его.

Сейчас Ластор стоял за плитой, на которой булькала огромная кастрюля. На возвращение Йена он не обратил никакого внимания. Парень достал из рюкзака тушки животных и положил их на стол рядом со стариком. Тот даже головы не повернул.

Его длинные седые волосы в беспорядке падали на плечи. Мощные надбровные дуги нависали над тёмно-синими глазами как утесы над беспокойной водой. Нос старика, похоже, был сломан далеко не единожды. Квадратный подбородок постоянно находился в движении, словно Ластор что-то жевал не переставая. Хотя, Йен знал, что так оно и было – старый лакей не признавал иного табака кроме жевательного, и когда нежданный гость вручил ему пакет этого первосортного зелья с Эдема, Ластор был весьма рад такому подарку. Собственные запасы, по его словам, закончились ещё пару лет назад.

Йен, приведя себя в более-менее нормальный вид, уселся на широкий диван в гостиной, и запустил один из интерфейсов Улисса, надеясь понять, что же засёк датчик в лесу.

– Что ты делаешь? – раздался голос из кухни.

– Кто-то крупный объявился на западном хребте. Хочу узнать, что там происходит.

– Медведь, скорее всего. Какой-нибудь оползень разбудил косолапого, теперь будет бродить по долине. Тебе надо быть осторожнее во время прогулок.

– Я и так осторожен. И именно поэтому установил те датчики.

Ластор что-то проворчал на элирийском, но так тихо, что Йен не разобрал. Через несколько минут хозяин дома вошёл в комнату с подносом. На нем стояли две глубокие тарелки, наполненные мясным рагу, кувшин с вином, неровно нарезанный хлеб и немного зелени.

– Последняя порция того хряка, что я завалил три недели назад. Твои зайцы завтра будут очень кстати, – усмехнулся он, составляя все на стол.

Йен только поморщился. То копытное, о котором упомянул Ластор, было ужасно старым, а его мясо – невероятно жёстким и вонючим. Сколько ни размягчай и не отмачивай его в соусе – ничего не помогало избавиться от неприятного привкуса и ощущения, что жуешь резину. Но мясо было единственным продуктом, запасов которого у Ластора не было от слова «совсем». Так что в иные дни выбор стоял простой – или вонючее, но настоящее мясо, или консервы непонятного вида и неизвестно чьего производства.

Йен предпочитал выбирать первое, и потому они с Ластором часто ходили на охоту. Зимой, правда, старик реже выбирался из дому, но три недели назад не выдержал вынужденной диеты (в силках несколько дней было пусто, и Йену никак не удавалось выследить более крупную дичь, чем неуловимые зайцы) и отправился в долину: как он выразился «показать некоторым молокососам, как надо добывать мясо». Вернувшись с двухметровым хряком, он велел Йену его разделать, а сам уснул почти на целые сутки.

– Как только утихнет метель, я схожу на охоту, – пообещал Йен, глотая куски острого блюда. Прожевав их, он добавил, – Но если затянется, снова придётся есть консервы.

– С этим я как-нибудь смирюсь, – заметил Ластор, двигая стол так, чтобы он оказался между диваном и глубоким креслом. Несмотря на возраст (а лакей давно разменял восьмой десяток), силы в кряжистом теле ещё хватало.

«Забавно», – подумал Йен, – «Я всегда помнил его таким: старым, но крепким. Как вековое дерево»

– Продолжим? – предложил старик, притягивая к себе деревянную доску с каменными фигурами, после того как они с Йеном разделались с остатками ужина.

Парень согласно кивнул. Эта партия была уже седьмой, с тех пор, как Йен здесь объявился, и за всё это время ему не удалось обыграть старика ни разу. Он был настоящим гроссмейстером и превосходным стратегом – но выиграв очередную партию мог следующие несколько недель выводить Йена из себя насмешками и подначками, пока тот не предлагал реванш, и они не начинали новую битву.

С тем же результатом.

Во время этих партий они часто говорили о семье Йена. Парень и сам не знал, что побудило его прилететь на Арбис, практически в полную изоляцию от всего цивилизованного мира. Может быть то, что Ластор был последним, и самым близким человеком, знающим его с самого детства. А может быть, Йен искал ответы на вопросы, которых и сам не знал. Но скорее всего, он просто запутался, и хотел тишины и покоя – а дом Ластора был идеальным местом для того, чтобы привести мысли в порядок.

– Ты не закончил рассказ о предпоследнем путешествии отца, – напомнил он.

– Помню, – Ластор сделал ход.

Йен оценил свое положение – оно в очередной раз было куда хуже, чем можно было надеяться. Он передвинул слона, забирая одну из двух, выскочивших далеко вперед, вражеских пешек. Старик откинулся на спинку кресла, и сделал глоток вина из своей кружки.

– За год до своего исчезновения он отправился на Ветерис. Дикий мир, и Империи он был интересен разве что своим климатом, да как потенциальное общежитие в случае перенаселения соседних миров. Его не терраформировали, и как говорил Клауд, там сформировалось очень много биомов, видов и отдельных особей, каких было не найти на других планетах.

Йен слушал внимательно. Его отец был одарённым человеком, учёным и изобретателем, и он постоянно путешествовал по галактике, изучая многообразие жизни в её пределах. И хотя большей частью пригодные для жизни миры были изначально терраформированы и заселены мутировавшими и не очень особями из Солара, иногда встречались планеты-жемчужины, на которых жизнь развивалась сама. Такие миры были редкой возможностью изучить теорию эволюции в действии – чем и занимался Клауд Райдо.

– Он провел там несколько месяцев, а потом случилась та вспышка болезни…

– О чем ты? – не понял Йен.

– Ты знаком с Себастьяном Риволи? – старик задал встречный вопрос, проигнорировав приставку «де».

– Эмм… – вопрос заставил Йена задуматься, – Мы встречались пару раз. Давно. Причём тут он?

– Не он, а его отец – Бастиан. В то время он получил землю на Ветерисе, и начал строительство своей цитадели. Как позже выяснилось, место он выбрал не самое удачное. Крепкая, на первый взгляд, скала, пошла трещинами, как только туда загнали технику и начали строить фундамент. Она рассыпалась, и оказалось, что слой камня скрывал кое-что интересное, – Ластор сделал паузу, отвлекшись на вьюгу, с остервенением швыряющую снег в окна. Йен не торопил его.

– Они нашли там вход в галереи древнего строения, погребённого под скалой. Совсем небольшого – всего четыре коридора, зал, и две комнаты. Рабочие спустились туда, чтобы исследовать находку, и через день половина из них слегла от неизвестной болезни. Ещё через двое суток они умерли в страшных мучениях, а оставшиеся рабочие начали обнаруживать у себя симптомы этой инфекции. Старший Риволи оказался не дураком, и закрыл всю стройку на карантин. Вместе с собой, – многозначительно добавил лакей, – Понимал, что если инфекция распространится, сдержать её будет очень трудно. В тот момент на Ветерисе было совсем немного людей, но кто знает, что взбредёт в голову больным? Угнать корабль и перенести болезнь на любую планету могли многие из тех, кто там был. Риволи сообщил Империуму о происшествии, и вызвал представителей де Сергийос. Твой отец был знаком с Бастианом – собственно, именно по его приглашению он и прилетел на Ветерис. Но он наотрез отказался покидать пределы карантина, хоть и был далеко, когда случилась вспышка. Вместо этого убедил Риволи пустить его внутрь, и дать обследовать помещения, пока туда не нагрянули медики Империума, и не вывезли все строение по кусочкам. Уж не знаю, как ему удалось, но он собрал там целую гору данных, а через несколько дней прибыли де Сергийос. Им удалось спасти всех выживших к тому моменту, включая самого Бастиана, но помещение они уничтожили, предварительно вывезя оттуда все мало-мальски ценное. Твой отец вернулся домой – на редкость довольным. Говорил, что обнаруженное на Ветерисе продвинет его исследования далеко вперёд. Спустя полгода затворничества в лаборатории, он отправился в Солар, вместе со всеми своими записями, оттуда улетел на Руанду – и больше не вернулся.

Старик смахнул ладью Йена с доски, и поставил на ее место своего коня.

– Ты не говорил об этом раньше. И в его документах я ничего подобного не видел, – задумчиво протянул парень, глядя на доску. Шансов победить было невероятно мало, но всё же… Следующим ходом он разменял ещё одну ладью на слона.

– Сдались они тебе, – проворчал Ластор, вновь переходя на элирийский, – Думаю, из-за этих исследований он и пропал, – старик махнул рукой, – А ты с тех пор ищешь, непонятно что. Зачем тебе эти древние истории? Просто живи, парень! Найди себе девушку, заведи детей. Побори чёртово проклятье, но не с помощью книг и файлов, а с помощью воли!

Йен ничего не ответил. Он и сам не знал, что ищет. Раньше ему казалось, что он постигает тайны мироздания, но на деле это было выдуманное развлечение, и он лишь следовал той истории, что сам сочинил.

После событий на Эдеме и смерти Элли всё изменилось. Последнему де Райдо казалось, что ещё немного – и он сообразит, что ему суждено сделать, но этот момент всё никак не наступал…

– Эй, парень!

Йен тряхнул головой.

– Извини, я задумался.

– Вот об этом я и говорю! Тебя что-то гнетёт, – продолжил Ластор, запирая черного короля в коробку из пешек своим вторым конем, – С тех самых пор, как ты прилетел. Днём пропадаешь в лесу, ночью копаешься в своих файлах, не спишь нормально. Ни слова о последнем году жизни. И глаза у тебя точно такие же, как и тогда когда ты понял, что Клауд больше не вернётся.

Йен внимательно посмотрел на старика.

– Я не хочу втягивать тебя в свои проблемы, Ластор, ты должен это понимать. Со мной кое-что произошло – на Эдеме. Много всего, и за очень короткое время. Погибли люди, и в этом есть моя вина. Ответов на свои вопросы я не нашел – последних только прибавилось. И даже если я тебе расскажу всё как есть, – Йен подвинул своего слона на три клетки, и закрыл королю Ластора все пути к отступлению, – То ничего не изменится – по крайней мере, для меня. Шах и мат.

Старик, слушавший его, удивлённо посмотрел на доску. Осознав, что эту партию он проиграл, Ластор оскалился, и хлопнул Йена по плечу.

– Да и хрен бы с тобой, в таком случае. Расскажешь, если захочешь, – он встал из кресла, сходил на кухню и вернулся с ещё одним кувшином, – Судя по всему, метель поднялась нешуточная, и мы с тобой оказались заперты на два-три дня. Можем обсудить твою невероятную победу, если хочешь. Или попробуешь её повторить?

* * *

Старый лакей немного ошибся – буря не утихала целых пять дней, и когда за окнами второго этажа в просветах облаков наконец проглянулось небо, Йену пришлось вылезать через них, и откапывать дом. Мясо, разумеется, закончилось, и парень отправился на охоту, надеясь подстрелить хотя бы щуплого зайца.

За эти дни он хорошенько обдумал свое положение, и пришел к выводу, что в скором времени ему придется оставить Ластора. Йен хотел понять, над чем работал его отец, и почему он так внезапно исчез, но узнать это, оставаясь в глуши было невозможно. Впрочем, это была не единственная причина.

Хотя предпосылок для беспокойства не было, Йен всё же ощущал нечто тревожное. Нарастающий ком страха, родившийся в районе сердца. Откуда он взялся, де Райдо не знал, но чувствовал, как эта мерзость вот уже несколько дней опутывает его своими щупальцами. Избавится от этого ощущения никак не удавалось, и возможно именно поэтому, выследив семейство гуран, он первым же выстрелом промазал и спугнул их.

Йен шёл по следу несколько часов, пытаясь догнать дичь – но тщетно. Он уже подумывал вернуться с пустыми руками – скоро начнёт смеркаться, а он забрался достаточно далеко от дома, спустившись в скованную холодом долину.

Неожиданно его раздумья оказались развеяны – чуть ниже по руслу замёрзшей реки Йен заметил двух резвящихся детёнышей гуран. Они были похожи на тех животных, что когда-то жили на Земле: тонкие ножки, длинные шеи, короткие хвостики. Тёмно коричневая расцветка, несколько белых полос на спине, и крошечные рожки. Улисс тут же определил, что этим малышам нет ещё и трёх месяцев.

Йен скользнул за один из больших камней, в изобилии разбросанных по берегу и скинул с плеча винтовку. Настроив ее на короткую очередь, медленно выглянул из-за укрытия.

Ветер дул ему в лицо, и чуть наискось от животных. Это было на руку – значит, они его не почуют. Парень знал – если двое детенышей здесь играют, значит, их родители должны быть неподалёку. Он поймал в прицел малышей, смешно скользящих по льду, и перевел взгляд дальше, осматривая заросший густым лесом склон на другом берегу реки. Он был занесён толстым слоем снега, и мощные лапы хвойных деревьев прикрывали чащобу от посторонних взглядов.

А вот и цепочка следов – тянется от реки к лесу, чуть ниже по течению от того места, где резвились животные. Шорох ветвей, и Йен плавно повел стволом в ту сторону, внимательно вглядываясь в прицел. Так и есть, сразу за деревьями ходит самка – разрывает снег и промерзшую землю, ищет съедобные корни.

Убивать мать этих малышей Йен совсем не хотел – без неё они не протянут и недели, а таких прекрасных и гордых животных он не видел очень давно. Но вот если рядом есть самец…

Йен знал, что мужские особи гуран не привязаны к одной самке, и их популяция на порядок выше, чем женских. Многие самцы, прежде чем приступить к брачным играм, сражались со своими соперниками насмерть, изрядно сокращая количество себе подобных. И даже если бы Йена поймали за браконьерство (что в такой глуши было просто смешно), за убийство самца гуран он отделался всего лишь небольшим штрафом.

Мужские особи этого вида были большими, сильными и жестокими животными. Высота в холке среднего гурана была почти два метра, и если ранить такое существо, или напасть на его детей, оно становилось очень опасным – и именно поэтому сейчас у Йена не было права на ошибку. Он продолжал осматривать местность, но нигде не мог обнаружить даже следов самца. Уже почти бросив это дело, парень вновь спрятался за камень, и счистил наледь с прицела – и в этот самый момент краем глаза заметил движение совсем недалеко от себя.

Развернувшись, он увидел выходящего из леса позади себя самца. Он был как раз такой, каким его представлял Йен – двухметровое копытное с мощными ветвистыми рогами, длинной шерстью и небольшой бородкой, превратившейся в сосульку.

Молодой человек медленно поднял винтовку к плечу: перекрестие оптики выхватило грудь животного.

Неожиданно тот сорвался с места, и побежал прямо на Йена! Парень этого не ожидал, но смог прицелился точнее уже после того, как первая пуля выбила фонтанчик снега за спиной гурана.

Бах! Бах! Бах! Треск выстрелов покатился по льду, уносясь куда-то вдаль. Гуран споткнулся, прыгнул чуть вбок, но последняя пуля опрокинула его, и теперь Йен видел, как бьются копыта, разметая снег в том месте, где животное упало.

Йен услышал за спиной быстрый цокот копыт, тревожный крик самки, и тоненькие ответы её детей. Он оглянулся, и увидел как малыши спешат к мамаше, пробираясь по слишком высокому для них снегу. Проводив их взглядом, парень направился к добыче.

Гуран был уже мертв – вторым выстрелом Йен попал ему прямо в сердце, а третьим пробил лёгкое. И хотя промазать с такого короткого расстояния в столь широкую грудь было сложно, де Райдо порадовался, что зверь погиб быстро, и без мучений.

Тащить здоровую тушу на себе Йен не собирался – да и не было в этом никакой нужды. Стянув рюкзак, он достал оттуда два длинных бруска. Щёлкнув кнопками, он разложил их надвое, затем положил с двух сторон от животного, и отдал команду спутнику. Бруски поднялись в воздух, метра на полтора, не больше, и окутали гурана серебристым сиянием. Туша, словно оплетённая пленкой, медленно поднялась. Сияние сформировалось в равномерный кокон, удерживающий гурана в воздухе.