Текст книги "Оружейник Империи (СИ)"

Автор книги: Илья Городчиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Князь поневоле. Оружейник Империи

Глава 1

Небольшая сибирская речка лениво извивалась между крутых берегов. Она то прижималась к обрывистому склону, то отдалялась, будто в моменте передумывала над своим решением. В лучах рассвета воды переливались холодным серебром, напоминая тончайшие нити, которые можно встретить у умелых портных на дорогих нарядах.

Берега реки щедро поросли густой, сочной травой. Местами она доросла до колена. Из зелени торчали жёлтые огоньки купавниц и лиловые кисти дикого шалфея. Воздух над водой дрожал от налетевшей многочисленной мошкары, а у самой кромки воды, где земля была прохладной и влажной, в зарослях отдыхали лягушки.

Всего в нескольких шагах от приречного разнотравья стеной стоял могучий сибирский лес. Сосны и кедры, тёмные, как ночное чистое небо, терялись в утреннем полумраке. Внутри же, за древесными стволами, прятались непроходимые буреломы и целые царства древней живности.

Я сидел на небольшом походном стуле, держа в руках удилище из тёмного и крепкого китайского бамбука. На мне была самая простая солдатская зелёная рубаха, в подобия которых воевали многие сотни тысяч простых русских солдат на фронтах мировых войн, удобные брюки-галифе были заправлены в кирзовые сапоги собственного производства. Я откровенно наслаждался удобной одеждой, ведь чопорность нарядов, в которых щеголяло дворянство в салонах, за последние полтора года мне откровенно осточертела.

Рыбалка шла неспешно. Это древнее ремесло было не столько важно своей добычей, сколько поводом спокойно подумать. Последние несколько месяцев выдались очень тяжёлыми. Приходилось многие часы проводить в своём кабинете, разбираясь со свалившимся на голову наследством. Всё же, это были большие деньги, дорогостоящие объекты культуры и даже нефтяные поля в Персии. Попавшие мне в руки средства были действительно серьёзными, и с ними было необходимо разобраться. Всё же, деньги не терпели ожидания. Было необходимо вложить их как можно быстрее, дабы они сами зарабатывали. Приходилось провести несколько сложных переписок, и часть нефтяных вышек отошла одной крупной нефтяной компании родом из Астрахани. Конечно, было жалко выпускать из рук стратегический ресурс, но нефтедобыча требовала слишком много моего личного внимания, а полностью погружаться в подобный бизнес я не собирался.

Сейчас же, когда часть активов была продана, мне удалось немного выдохнуть. Ситуация требовала отдыха, к тому же вскоре вновь придётся встать в стремя и двигаться в нужном и приятном для меня направлении – производстве вооружения. Да, понемногу собиралась всё та же небольшая мастерская, из других компаний переманивались специалисты-оружейники, готовился запуск. Я не собирался сразу же, прямиком с двух ног, врываться на сцену оружия. Сейчас гражданский рынок личного оружия был значительно богаче, чем в моё время, а государство не проявляло желания к новому перевооружению.

Леска натянулась резко, прямо без предупреждения. Я вздрогнул, но рука сработала значительно быстрее, уже совершая подсечку. Удилище изогнулось, кончик задрожал, передавая яростные сопротивления добычи.

– Ну-ка, покажись! – рыкнул я на мощную рыбину, чувствуя заигравший в жилах азарт, посматривая на наполненное прохладной водой оцинкованное ведро подле своего стула.

Вода вспенилась, и на поверхности мелькнула серебристая спина – налим, весом никак не меньше семи килограммов. Губы рефлекторно растянулись в улыбке, а мышцы всего тела напряглись, приготовившись бороться с мощной рыбиной. Пусть при дворе, несмотря на более чем обильные государственные вложения, Сибирь продолжали считать глухоманью, но где ещё можно было в древней тишине выловить подобное чудо?

– Не зря приехал, – сказал я вслух, смотря на медленно текущую реку.

Река же, как ей и было положено, в ответ только молчала. Она уносила воды куда-то дальше, в Северный Ледовитый океан. Быть может, кто-то и там сидел с удочкой в тёплой шубе, думая о своём.

Тропинка к небольшому лагерю петляла между высоких сосен. Их длинные стволы, обожжённые солнцем, отбрасывали длинные тени. Я же шёл неспешно, в одной руке держа удочку, а в другой – оцинкованное ведро, откуда изредка доносился слабый всплеск пойманной рыбины. Воздух здесь пах смолой, сырой землёй и дымком – в лагере уже разожгли костёр.

Палатки стояли полукругом на небольшой поляне, в центре стоял походный стол, на котором уже дымился самовар, а рядом суетилось двое слуг. На костре же, обложенном найденными камнями, понемногу закипал глубокий котелок, над которым колдовал Семён, насвистывая какую-то казачью песню. Он быстро оперировал кинжалом, очищенное лезвие которого блестело в летних лучах.

Один из слуг, молодой парнишка из городских жителей, направленный семьёй ко мне в услужение за звонкую монету, первым заметил меня, появляющегося из кустов, а потому согнулся в почтительном поклоне.

– Ваше сиятельство, вы с уловом?

– Да вот, взял пару штук. Хорошая рыба, – я лениво поднял ведро с плещущимися рыбами. – Для обеда отлично подойдёт.

Парнишка кивнул и вдруг, явно вспомнив что-то важное, подскочил на месте, а затем потянулся к широкой кожаной сумке, которая лежала подле стола. В руках его появилась широкая газета, которую он и протянул мне.

– Ах да, ваше сиятельство! Почта из Томска. Газета свежая, сегодняшнего числа.

Парень протянул мне сложенный в трубу листок «Сибирского Вестника», чуть помятый за время дороги, но запах типографской краски не успел выветриться. Я нахмурился, почувствовав лёгкий укол тревоги. В последнее время газеты были полны тревожных слухов по ту сторону Тихого океана. Всё больше шла информация о том, что в Северной Америке начиналось нечто странное. Соединённых Штатов Америки не существовало из-за проигрыша в войне за независимость, а большая часть территории континента была разделена между тремя крупными государствами: Россией, Великобританией и Мексикой. Фактически, существовали независимые государства лишь на территориях Великих и Центральных равнин, а также Примексиканской низменности. Государств там было очень много, отчего политическая карта Северной Америки пестрела большим количеством цветов. Многие века те территории были спокойными. Небольшие, а иной раз и вовсе карликовые государства жили относительно мирно, то и дело оказываясь в зоне влияния великих держав, но теперь ситуация набирала страшные обороты.

Приняв газету и кивнув готовящему суп Семёну, я присел на стул в тени деревьев, ощущая приближающиеся неприятные новости. Хотелось налить горячего травяного чая, но самовар ещё не был готов, а значит, придётся впитывать информацию «на сухую». Стоило мне только бросить взгляд на страницы, как мне стало ясно, что мрачные ожидания подтверждаются.

'Британское колониальное правительство объявило о передислокации двух пехотных полков в Северную Каролину после серии вооружённых столкновений с ополченцами Свободной Вирджинии. Конфликт разгорелся из-за спорных территорий вдоль реки Потомак, где вирджинские фермеры отказываются признавать власть британской короны.

Федеральные войска Мексиканской империи вторглись на территорию Великого Команчского Союза под предлогом защиты мексиканских поселенцев. Однако вожди степных народов расценили это как нарушение договора 1898 года и призвали к сопротивлению.

Президент Техасской Республики Джон Хьюстон III подписал указ о строгом нейтралитете в разрастающемся конфликте между Мексиканской Империей и Великим Команчским Союзом. «Техас останется островом мира в бушующем море», – заявил президент на экстренном заседании Конгресса в столице.

На рассвете 13 мая группа вооружённых поселенцев из так называемой «Республики Айдахо» попыталась захватить пограничную заставу у станицы Верхне-Колумбийской. Казачья сотня под командованием есаула Семёнова дала решительный отпор, обратив нападавших в бегство.

Его Величество Людовик VII Луизианский направил личное послание Государю Императору с просьбой о военной и экономической поддержке. Британские торговые компании, пользуясь слабостью центральной власти, фактически установили контроль над внешней торговлей королевства.'

Практически весь политический раздел главной сибирской газеты пестрел заголовками о происходящих в Америке событиях. Их было настолько много, что почти не оставалось места для происходящего в остальном мире. Казалось бы, читателей должно было намного больше интересовать события в Европе или хотя бы Азии, но сейчас именно Америка приковывала к себе всё внимание политически вовлечённой публики.

Можно ли было как-то объяснить причины того, почему происходящие в Америке события вызывали столько интереса? Фактически, это была территория, вполне себе сравнимая с Ближним Востоком в моём времени. Да, там не было мусульман разной степени радикальности, но вместе с тем существовало большое количество стран с разномастным менталитетом и не самой развитой экономикой. Конечно, не было такого числа исторических конфликтов, как то было среди представителей семитской группы, но и без того хватало причин для конфликта, в том числе среди прокси крупных государств.

К чему мог привести накал отношений между державами в том регионе? С какой-то стороны, Америка оставалась очень большой ресурсной базой. Если на севере ещё находились хоть сколько-то индустриализированные регионы, то центр и юг оставались государствами сельскими или вовсе находились в состоянии ранчо. То есть, едва ли единственным источником дохода государств была продажа другим державам собственных недр. Из того же Техаса на рынок поступала значительная часть нефти и её производных, а также столько хлопка, что вполне себе было конкурентно Российской Империи или Британской Индии. Так что массовые столкновения в Америке могут привести к нарушению существующего ресурсного рынка. К тому же, война якобы независимых американских государств могла быть проявлением очередного передела власти между сильными мира сего.

Я сидел, смотря на горящий костёр, пальцами перебирая страницы газеты. Дерево в огне понемногу потрескивало, успокаивая воспалённое сознание, но в голове всё равно бушевали мысли.

– Вирджиния восстаёт. Мексика решила пойти войной на индейский союз. Техас пытается усидеть на двух стульях сразу…

В голове мысленно стала прорисовываться карта, подобие которой висело на части стены в моём немаленьком кабинете. Красным отмечались подчинённые Лондону колонии, синим – владения России, а коричневым – нынешние мексиканские штаты. Между этими тремя гигантами находились десятки лоскутных государств, которым хватало всего одной искры для того, чтобы взорваться, как знаменитая Балканская «пороховая бочка».

Глаза ещё раз пробежались по страницам свежей газеты. За яркими и броскими заголовками скрывались проясняющие ситуацию строки. Государство Команчей было признано далеко не всеми державами, но Москва всячески поддерживало это объединение племён. Большая часть их ополчения была вооружена поставками оружия из России. Винтовки Мосина, револьверы системы Нагана, пулемёты Максима Нижегородского производства – всё это часто встречалось в рядах племенного ополчения. Неизвестно, как поступят официальные власти страны, но если решат действовать относительно спокойно, то вскоре в рядах ополченцев появятся офицеры Русской Императорской Армии, а если радикальные члены армейской ставки одержат верх, то русским воинским частям в Америке стоит готовиться к новой и очень сложной войне.

Но больше всего меня беспокоили новости о том, что некие неизвестные отряды совершили попытку приступа на пограничные станицы русских колонистов. Я был полностью уверен в том, что казачьи войска смогли отбить нападение и, наверняка, если не поступит прямого приказа из Москвы, двинутся в ответную контратаку. Ребята на «диком континенте» лихие, боеспособные и постоянно готовые к войне. Весьма сомнительно, что ополченцы решились на атаку русских позиций без помощи иностранных специалистов. У России было достаточно много противников, которые всегда будут готовы подбить позиции Империи в любом регионе нашего голубого космического шарика. Всё это может привести к тому, что начнётся сложная военная операция в Америке, которая легко может разгореться до состояния войны между войсками европейских государств.

– Княже, уха поспела, – оторвал меня от мыслей появившийся рядом Семён, протягивая деревянную миску с дымящимся супом. – Горячая, как вы любите. С дымком, на костре, со свежим яйцом и сдобренная перцем.

Я машинально взял миску, но есть не спешил. Вместо этого я протянул казаку газету:

– Читал?

Казак хмыкнул, усаживаясь на корточки рядом.

– Читал, княже. В Вирджинии баррикады, мексиканцы решили перейти Рио-Гранде… Неспокойно нынче стало в Новом Свете. Казалось бы, жили бы себе спокойно. Земли там достаточно для того, чтобы и хозяйство вести, и заводы ставить, а они всё одно цапаются меж собой.

– Ты понимаешь, что это может значить?

Казак вынул из кармана потёртый кисет, начал неспешно набивать трубку. По глазам его было видно, что мой телохранитель старательно подбирает слова. Он в целом никогда не был большим мастером слова, всё больше предпочитая пользоваться острой шашкой, а не языком.

– Как тут не понять? – Семён чиркнул спичкой, поднёс маленький огонёк к табаку и принялся раскуривать содержимое, выдыхая сизый дымок, клубящийся на свежем лесном воздухе. – Англичане пытаются возвращать свои позиции в Америке, пруссаки поддержали мексиканцев на южных границах, а мы держим восток. Не просто же так мы дальше держим восток.

– Считаешь, что до войны дойдёт? – заинтересованно посмотрел я в глаза курящего казака. – Американцы не первый раз между собой стреляются на границах. Может, пожгут друг другу деревни да успокоятся на этом. У некоторых там вовсе форменный феодализм царит, а в средние века набеги на соседей были не самым худшим развлечением.

– Да как вам сказать, княже… – Семён затянулся, выпустил сизую струйку дыма. – Вон, в прошлом году в Сан-Франциско мексиканский консул прямо на балу нашего офицера вызвал. Чуть до дуэли дело не дошло, а теперича вот и газеты пишут, что на индейцев войсками пошли. Видно, что мексиканцы в последнее время осмелели. Уж не знаю, кто их поддерживает, но что-то мне подсказывает, что пруссаки их оружием поддержать решили, а может, и вовсе офицеров своих послали.

– С Мехико у Москвы договор. Зоны влияния давно поделены, так что и войны полноценной начаться не должно.

– Договор, – казак фыркнул. – Княже, не делай из себя дурака. Договоры действительны до того, как пушки молчат. Вот только грохнут они – так и договора в печку отправятся.

– А про Техас что скажешь?

– Хитры они, что жиды твои, – Семён усмехнулся в усы. – Нейтралитет объявили, но явно готовятся к чему-то. Там ведь и наших казаков достаточно, так что вести оттуда имеем. У техасцев свои заводы имеются, но оружие со всего света закупать они начали. Вот и выходит, что готовятся к заварушке. Из меня политик плохой, княже, но если начнётся война, то…

– То нашему люду в Сибири покоя не видать будет, – закончил за казака я. – Уж если война начнётся, так и у нас наборы объявлять будут, да мужиков на фронты погонят. Выходит, что ускоряться мне пора со своим заводиком оружейным. Глядишь, и мы сможем чего-то из очередной резни американской извлечь. Завтра возвращаемся в город. Пора приступать к делу.

Глава 2

История знает очень много действительно великих оружейников. Это американские Самуэль Кольт и Джон Браунинг, отечественные Михаил Калашников с Игорем Стечкиным и Фёдором Драгуновым, немцы Хуго Шмайсер и Фриц Вальтер. Другие народы также смогли отметиться своими умелыми оружейниками, пусть и в значительной степени меркли по сравнению с передовыми конструкторами.

Я совсем не претендовал на звание великого оружейника. Фактически, во время производства собственного оружия, я использовал задумки совсем других людей, лишь адаптируя их разработки под собственные нужды. Впрочем, удивляться этому не стоило, ведь весь мой потенциал раньше ограничивался законодательствами государства. Конечно, можно было присоединиться к одному из уверенно стоящих на ногах конструкторских бюро, чтобы работать напрямую на государство, но этот путь мне не нравился. Зная консервативность армии, слишком нечасто там можно было воспользоваться своими мозгами в разработке идей. Да и надзор со стороны силовиков определённо бы не помогал.

Что же было теперь? Теперь в моих руках была небольшая мастерская в тридцать душ, которые понемногу проходили своеобразное производственное слаживание, готовясь действовать в едином коллективе. Пока что большую часть нам приходилось закупать у сторонних предприятий, ибо мне было очень далеко до владения полной производственной цепочкой. Сейчас сотрудники постепенно осваивали производство старых единиц вооружения, пока я старательно чертил на бумаге линии, вспоминая конструкцию великих оружейных проектов, которыми полнилась отечественная инженерная инструкция.

Сейчас перед моим столом лежало несколько картонных коробок с экспериментальной партией патронов нового калибра. Самые обычные солдаты из моего времени увидели перед собой самые стандартные патроны калибра 9×19 мм «Парабеллум». Казалось бы, это самый стандартный калибр, который использовали разномастные пистолеты и пистолеты-пулемёты со всех краёв мира, пользуясь большой популярностью среди оружейников. В моём времени изобретение этого патрона принадлежало австрийцу Люгеру, но, к моему большому удивлению, эта временная линия герра Люгера не знала от слова «совсем». Для меня он был известным оружейником, карандашу которого принадлежало изобретение нескольких удачных моделей пистолетов и уже названного калибра, который вовсе стал стандартным видом боеприпаса для государств альянса НАТО.

Пальцы стучали по толстой столешнице, отбивая весьма своеобразный ритм, случайно появившийся в далёких отделах мозга. Рядом с несколькими пачками лежала дуга слегка изогнутого металлического магазина. В ящике в углу кабинета лежало ещё несколько точно таких же магазинов, а детали оружия, которое должно было принимать в себя такие магазины, сейчас было разложено на большом белом полотенце. Каждая деталь была отлично смазана и ожидала того, чтобы соединиться в единый механизм. Оставалось только собрать его, затолкать в горловину магазина три десятка блестящих латунными гильзами патронов, и оружие будет готовым.

Со стороны оружие выглядело странной смесью из вполне знакомых единиц огнестрела, понатыканных с разных сторон мира. Ствольная коробка, рукоять, кожух ствола, сам ствол и механизм подачи патронов был практически аналогичным великому изобретению оружейника Судаева. Разве что эта модель была значительно короче. Всё также пистолет-пулемёт был собран по большей части из штампованной стали, а из дерева оставались лишь накладки на рукоять, чтобы сделать её хоть немного более удобной, ухватистой, а также рифлёная «пятка» приклада. К тому же был изменён ударно-спусковой механизм. Было известно, по какой причине Судаев старательно удешевлял и упрощал свой продукт в блокадном Ленинграде, но у меня не было никакой причины так сильно экономить, а потому в моей конструкции имелась возможность перевода оружия на одиночный огонь. К тому же добавился иной приклад. Эту часть оригинального оружия сложно было назвать удобной, отчего модель я решил несколько изменить, «позаимствовав» решение у немецкого коллеги. Потому приклад не откидывался сверху, а вытягивался из салазок на манер MP-5.

Оружие вышло удобным, простым, дешёвым и даже прорывным для современного рынка. Большая часть армий Европы, Азии и Америки была вооружена винтовками со скользящим затвором. Это было логично, поскольку подобные системы были относительно просты для освоения, а также позволяли массово вооружить стандартные линейные части. Полуавтоматические механизмы встречались исключительно в пистолетах, которые также были редки, поскольку большая часть офицерского состава предпочитала классические, привычные револьверы.

Свою модель я решил назвать АШС-1 – Автомат Штурмовой Складной модели №1. Собственную фамилию я не решался вставлять в название, посчитав это неправильным, ведь моя модель была ничем иным, как компиляцией других конструкторских решений, лишь собранная в более удобную модель. Примерная себестоимость равнялась пятидесяти рублям, а в сравнительной мере была в два раза дороже привычной для армии винтовки конструкции Мосина, а если учитывать стандартный боезапас с магазинами и запасными патронами, то полный боекомплект к моему автомату выходил в сто тридцать два царских рубля. Сумма по-настоящему феноменальная по нынешним меркам, ведь на эту сумму можно было создать и снабдить патронами уже три винтовки с боекомплектами, что вызывало опасения в массовом переходе войск на мою модель. Хотя на это я и не рассчитывал, прекрасно понимая, что даже с моими ресурсами не получится создать хоть сколько-то конкурентные объёмы производства.

Выпустив из головы цифры, я принялся быстро собирать оружие. Модель была настолько простая и идеально сконструированная, что каждая деталь просто просилась на своё место, а потому меньше чем через минуту, особенно не спеша, я держал в руках готовый автомат. Со стороны он мне уже нравился, а потому я положил оружие немного в стороне и, распечатав картонные упаковки, быстро стал набивать магазин, совершая привычное действие насколько это было возможно быстро.

Подхватив лежащий на столе подсумок с тремя карманами под магазины, а также и сам магазин, я вышел из своего просторного конструкторского убежища. Автомат был опытным образцом, который ещё можно было доработать для массового производства. Было приятно ощущать тяжесть оружия, особенно сконструированного собственными руками. Всё же, какая-никакая заслуга в этом достижении была и у меня.

Внизу, во дворе цеха, меня уже ждал Семён. Казак, покуривая трубку, сейчас прибивал маленькими гвоздиками лист к деревянному щиту. Будущая мишень находилась примерно в пятидесяти метрах от позиции стрелка, а за самим щитом стояла большая гора из наполненных песком мешков. Нужно было как можно лучше защитить себя от возможных рикошетов, ведь цеховая территория была со всех сторон окружена высоким кирпичным забором.

– Закончили, княже? – спросил казак, усаживаясь на деревянный ящик, закончив оборудовать аналог грудной мишени.

– Да.

– И у меня всё готово, – телохранитель с интересом посмотрел на мой автомат. – Я вот, княже, ей-богу, не могу в толк взять, зачем вы такую приблуду изобрели, – без всякой злобы и укора произнёс Семён. – Патронов уйму ест, сами патроны пистолетные, так что дальше пятидесяти шагов стрелять толку нет, стоит как две винтовки. Да и этот ваш «автоматический огонь» кому вообще нужен будет? Если людей сдержать надо, то пулемёт пригодится куда лучше, а новички сдержать отдачу не смогут.

– Ничего ты не понимаешь, Семён, – я отмахнулся, упирая свой автомат в небольшой бруствер, которым мы оборудовали стрелковую позицию. – Винтовки совсем скоро уйдут на вторую роль. Да, они дешёвые для массового вооружения рядового состава, да, стреляют далеко и мощно. К тому же вспомни, как с винтовкой окопы штурмовать или в городах воевать?

– Это не моя специфика, княже. Я человек всё больше конный – мне бы в седло сесть да поскакать по степи с шашкой в одной руке и наганом в другой. Да и когда в последний раз мы на массовой войне сражались? Полсотни лет назад уж точно.

– Меньше слов – больше дела, – встав на колено и оперев автомат в один из мешков с песком, я оттянул с щелчком затвор, загоняя патрон в патронник.

Прижав приклад к плечу, я перевёл оружие в автоматический огонь и мягко нажал на спусковой крючок. Короткая очередь протрещала, разорвав тишину производственного комплекса. Автомат толкнулся в плечо, деревянная подкладка ударила в сустав, а я оторвал взгляд от прицельных приспособлений, смотря за тем, как на грудной деревянной мишени появилось несколько неаккуратных отверстий. Точность попаданий на расстоянии пятидесяти метров была просто отличной. Кучность можно было назвать поражающей, и все попадания можно было уложить в круг примерно пятнадцати сантиметров.

Невольная улыбка появилась на моих губах. Всё же мне удалось удержать скорострельность своего автомата. В нём не было той безграничной скорости, с которой продукт Шпагина выплёвывал из своих недр пули, а потому темп стрельбы был примерно равен шести сотням выстрелов за минуту.

Широко улыбаясь, я отщёлкнул магазин и вместо опустевшей металлической коробки встал новый, заполненный магазин. Хотелось стрелять и стрелять, а потому вскоре опустело ещё два магазина. Гильзы сыпались на землю дождём, автомат не показывал вообще никаких неудобств. Механизм работал исправно, темп не сбивался, патроны не перекашивало, ствол не перегревался благодаря кожуху. Мишени уже просто не существовало. Практически сотня прилетевших в неё пуль превратила её в едва держащуюся труху.

– Твои винтовки там могут? – спросил я казака, потирая плечо от успевшей позабыться отдачи автоматического оружия.

– Дашь попробовать, княже? – заинтересованно спросил казак.

К тому моменту, когда оружие перешло в руки казака, за нашими спинами собрались практически все рабочие моей мастерской. Люди с интересом наблюдали за тем, как проходят испытания моего нового продукта. Фактически, это был мой первый шаг в становлении в этой временной линии не как самого обычного дворянина, а полноценного оружейного конструктора. В голове у меня было ещё достаточно разномастных чертежей, начиная от винтовок, заканчивая пулемётами и даже идеей того, как реализовать идею гранатомёта. Конечно, я досконально не помнил все чертежи, но их было возможно просто-напросто восстановить, где-то подправить и даже обойти стороной возможные критические ошибки, о которых становилось обычно понятно только во время фактической эксплуатации «в поле».

– Ладно, княже, – казак поднялся со своей позиции, несколько раз передёргивая затвор по моему наставлению. – Справное оружие у тебя вышло, – перед тем как протянуть мне оружие обратно, Семён посмотрел мне в глаза. – Только зарегистрировать его надобно будет, а то своруют чертежи и поминай как знали.

Сей шаг был понятен и без слов Семёна. Пусть капитализм в России ещё не успел укорениться окончательно, но даже так каждое новое изобретение было необходимо закрепить за собой путём организации патента. Его не выдавали частные организации, а потому весь орган, регулирующий права разномастных изобретателей, полностью находился во владении государства, а это означало, что мне придётся пройти через несколько кругов бюрократического ада. Пожелай я зарегистрировать нечто более мирное, чем оружие, то было бы значительно проще, но в текущих условиях мне придётся пройти аж две военных комиссии. Будь даже моё изобретение предназначено для внутреннего гражданского рынка, то даже так пришлось бы предоставить армии на осмотр хотя бы одну рабочую единицу.

Зачем мне нужен был патент, если никто из других оружейников не проявлял никакого интереса к производству лёгкого автоматического вооружения? Проблема в том, что я желал извлечь из своих знаний не только пользу для государства, армия которого прирастёт модерновым оружием, но и собственную выгоду, дабы дальше спонсировать своё неплохое качество жизни и поддерживать возможность проводить дальнейшую модернизацию собственных производств.

Вместе со своим автоматом я прибыл в здание администрации управления Томском. Это был целый комплекс разномастных зданий, внутри которых, сосредоточенные в одном месте, работали многие отделы управления столицей Сибири. Фактически все отделы, в которые могли обращаться жители города, стояли именно здесь, отчего и количество народа поражало. В очередях ждали и самые обычные граждане из крестьян и рабочих, мелкие землевладельцы и предприниматели. Несмотря на всеобщее законодательное равенство и уравнение сословий в правах, аристократов и крупных купцов заметить было невозможно. У них были инструменты, которые позволяли решить вопросы значительно быстрее, обходя тягостное ожидание в душных кабинетах стороной.

К моему удивлению, едва охрана администрации заметила паркующийся подле комплекса автомобиль, то расступилась передо мной. Возможно, правительство губернии было ещё не пуганным, несмотря на удачный террористический акт год назад. Вполне возможно, что им было знакомо моё лицо, поскольку в Сибири князей можно было пересчитать по пальцам, но вздумай я сделать нечто плохое, то пронести оружие можно было легче лёгкого. На месте охраны я бы старался проверять вообще всех, хотя бы просто «охлопывая» для поиска возможного оружия. Всё же, даже среди высшего сословия оставалось привычное количество людей, подчинённых левым идеям и готовых к вполне радикальной борьбе за свои идеи.

К нужному мне отделу пропустили меня, даже не заикнувшись об очереди. Ожидающих приёма людей было не столь много, но я всё равно ощутил на своей спине осуждающие взгляды. Недовольство легко можно было понять, и я было хотел прождать как обычный гражданин, но мягкий толчок Семёна в мою спину не оставил других вариантов, кроме как воспользоваться своим положением.

Внутри меня ожидал лысоватый мужчина в деловом костюме. Пиджак висел на спинке стула, а сам усталый чиновник задумчиво чиркал металлическим пером по бумаге, что-то шепча тонкими, будто обескровленными губами. Моего появления он заметил не сразу, чисто механически указав на стул напротив себя. Приглашению я последовал и положил кейс на стол перед чиновником, смотря за тем, как телохранитель встал за мной, спиной подпирая открывающуюся вовнутрь дверь.

Чиновник долго не обращал внимание. По его напряжённому лбу и тихим чертыханиям в усы, он определённо был увлечён совсем другим делом, а потому меня решил заставить немного подождать, даже не поднимая на меня глаз. Я же этой паузой воспользовался и аккуратно, стараясь не шуметь, вытащил из кейса заранее собранный автомат с одним снаряжённым магазином. Семён за моей спиной усмехнулся, а я медленно оттянул затвор, заранее вставив магазин. Конечно, сопровождать затвор было нельзя, ведь всегда существовала опасность того, что банально перекосит патрон в патроннике, но ради шутки я был готов сделать столь небольшую ошибку.

– Ваше благородие, может, всё же обратите на меня внимание? – спросил я с усмешкой, положив снаряжённый автомат перед чиновником.

Ужас в глазах усатого аппаратчика сложно передать словами. Он дёрнулся назад так сильно, что едва не упал со своего стула, руками зашарив по ящикам под столешницей, но, заметив стоящего за моей спиной казака, остановился в моменте.