Текст книги "Печать тьмы (СИ)"
Автор книги: Илия Телес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
Глава 48. Адалин
Бросаюсь к бездыханному телу Джеймса, сжимаю его холодную ладонь и пытаюсь вернуть ему силы, но ничего не получается. Магия срывается с кончиков моих пальцев, искрит, но испаряется, словно её и не было вовсе. Я чувствую себя немощной, ничтожной. Энергия делала вид, что полагается на меня, заставила поверить в собственные силы, но ни черта я не сильная. Она просто использовала меня, чтобы подразнить брата, заставить отца вмешаться в дела детей своих.
– Адалин, мне жаль!..
Чувствую, как ладонь Байрона опускается мне на плечо. Хочется прогнать его, но я понимаю, что он не виновен в случившемся – дракон делал всё возможное для нашей победы.
И мы победили…
…если можно сказать так.
Эпоха Света осталась в прошлом, хоть я пока не понимаю, как будет складываться жизнь магически одарённых существ раньше.
Отпускаю руку Джеймса, всхлипываю и тону в объятиях Байрона. Дракон прижимает моё сотрясающееся от рыданий тело к себе, шепчет, что всё будет хорошо, а я понимаю только одно – не будет. Уже не будет. Не у меня точно.
Байрон шикает от боли. Артефакты исцеления не смогли полностью залечить его раны. Понимаю, что ему тоже непросто, ведь он сражался со своим отцом. Возможно, он поделится своими переживаниями позднее?
– Рэйриан? – спрашиваю я, выбравшись из тёплых объятий.
– Он погиб… Возможно, я не рассчитал силу удара, или случилось что-то ещё.
Всхлипываю и закусываю губу.
Слишком много жертв.
– Вы живы!
Хромая и опираясь на палку, к нам приближается магистр Стормис.
– Вы пытались убить меня, – цедит сквозь зубы Байрон.
– Я был не в себе длительное время, Байрон. Прости меня. Под видом лорда Таар-горна Свет пытался убедить меня склониться на его сторону, но как только наступило время сделать выбор, я занял сторону последнего серебряного дракона. Я не ослушался давних клятв. И я готов служить последнему серебряному дракону.
Ректор склоняет голову.
– Не нужно обожествлять меня. Я простой человек. И я не хочу, чтобы мне воздавали какие-то почести. Я просто мечтаю стать прежним лоботрясом-студентом, окончить академию с горем пополам и отправиться путешествовать. Вы же знаете меня, магистр Стормис. Я не создан для правления, поэтому сделать из меня новую главу не получится.
– Так как тёмный повелитель мёртв, а Создатель не назначил нового лорда, ты становишься временным главой над нами, – противится ректор. – И можешь стать действующим, если не станешь отрицать свою судьбу.
– Прекрасно! В таком случае я передаю эту ответственность вам, магистр Стормис. Раз уж вы на нашей стороне. Я понятия не имею, что со всем этим делать. А ещё у меня, кажется, пара рёбер сломана…
– С большой честью приму на себя управление, – произносит магистр Стормис.
Он громогласно обращается к оставшимся в живых.
– Война света и тьмы окончена. Все мы братья и сёстры по крови. Многие заблуждались, велись на неверные убеждения, но теперь правда раскрыта. Мы должны принять друг друга и поддержать. Светлые и тёмные магически одарённые существа – одно целое. Объединитесь, чтобы помочь друг другу. За попытку навредить кому-то последует наказание. Позднее будет собрание, на котором мы объявим, как поведём себя дальше, а пока мы обязаны почтить память покинувших нас.
Хорошо он говорит…
Жаль, что радости мало.
Бросаю взгляд на Джеймса. Демоны-стражи приближаются с носилками, на которые водружают его тело.
– Тела мы отнесём в актовый зал, так как пока не знаем, что с ними делать… – говорит один из демонов.
Все выглядят потерянными.
Люциторум тоже погиб, и демоны в растерянности. Логично было бы, чтобы Тори взяла на себя руководство ими, но я нигде не вижу её. И Элли нигде нет.
– А остальные?
– Помогают раненым… – отвечает Байрон глухим голосом. – Кто чем может. Элли пыталась помочь Рэйриану, но не вышло. Он погиб, взяв с неё обещание позаботиться о его сестре. Скорее всего, его дар передастся девочке.
Стараюсь не плакать, ведь всем сейчас тяжело, а слёзы точно не спасут. Они не помогут. Я должна быть сильной ради Джеймса. Ради тех, кто погиб сегодня, чтобы защитить людей.
Озираюсь, но следов Энергии тоже не вижу. Она исчезла. У нас даже попрощаться не получилось. Наверное, я говорила слишком жестокие, хлёсткие слова на эмоциях, но я до сих пор не изменила своего мнения. Джеймс стал для брата с сестрой разменной монетой. Он погиб бесславно в игре тех, кого так сильно любил. Даже я не смогла помочь ему, мне попросту не хватило сил. А ведь он верил в меня.
– Нужно помочь остальным…
Байрон кивает.
Нам не о чем говорить, ведь каждый переживает свою утрату, переживает по-своему. Слова будут лишними, а попытки успокоить – ни к чему не приведут.
Я смотрю, как те, кто ещё недавно сражался, теперь помогают друг другу. Сердце рвётся на части. Неужели нельзя было так же повести себя раньше? Зачем было идти на поводу глупых амбиций существ, стремящихся к власти?
Не такой я себе представляла эту битву… Даже если и думала о потерях, то не представляла, что их будет столько.
Начинает светать, когда мы, наконец, заканчиваем.
Я продрогла, но не хочу сейчас идти спать.
Ничего не хочу…
Ускользнув от остальных, я спешу в актовый зал, нахожу там тело Джеймса, сажусь рядом с ним и даю волю эмоциям.
– Надеюсь, ты сейчас в лучшем мире, и мы однажды встретимся. А до этого момента я буду жить на благо человечества, отдавая всю себя другим… Мне не нужен целый мир без тебя. Ты сдержал своё обещание – с моей мамой теперь всё будет хорошо, людям ничего не угрожает, да только тебя теперь нет, а мне пусто на душе. Так пусто, Джеймс. Ты давал обещание сказать мне такие главные слова после битвы, но не сдержал его. Как же так? Почему?
Всхлипываю, размазываю слёзы по щекам вместе с потёками крови и осевшей на коже грязью.
Как сонная поволока затягивает меня, я и не помню вовсе.
Слышу голоса исхитов. Они не звучат довольными, хоть существа и подкрепились чужой магической энергией. Я должна возродить для них райский сад. Этим и займусь, как только немного приду в себя. Восстановление равновесия – это то, что мы обязаны сделать в память обо всех павших на поле боя.
– Нужно отнести её в комнату, – доносится до меня размытый голос Байрона, резонирующий в ушах, уходящий в никуда.
– Не трогай её. Ей необходимо побыть вместе с Джеймсом. Пусть останется здесь. Покойники ей уже точно не навредят. Завтра начнётся активная подготовка к похоронам, а сегодня она может провести последнюю ночь рядом с ним.
Тори…
Я так благодарна ей.
Хочется открыть глаза, поблагодарить её и попросить их оставить нас с Джеймсом, но не получается. Веки словно склеились, и я не могу разлепить их, как бы не силилась.
Чувствую, как что-то тёплое ложится мне на плечи. Пробирает до мурашек. Кажется, меня укрыли? Пока у меня остаются друзья, готовые позаботиться обо мне в трудную минуту, я справлюсь со всеми невзгодами и буду жить на благо нового мира, где будет царить равновесие. Это малое, что я смогу сделать в память о Джеймсе.
– Ведьмуля… – зовёт меня знакомый голос, и я хочу уйти на его зов, раствориться в нём.
– Джеймс, – бессвязно бормочу себе под нос я. – Я рядом… Я держу твою руку и никогда не отпущу…
– Я люблю тебя, ведьмуля! Прости, что не сказал этих слов раньше.
Чувствую, как слёзы стекают по щекам, но усталость сильнее меня. Я потратила слишком много сил, поддерживая связь с исхитами и пытаясь вернуть Джеймса к жизни, а теперь я пуста…
Глава 49. Джеймс
– Без телесной оболочки ты чувствуешь себя странно, сын? Это пройдёт! – обращается ко мне отец. – Теперь ты будешь жить здесь, со мной. Сможешь наблюдать за Землёй, как до этого делал я.
Мне неинтересны небесные просторы. Обитель отца – то, к чему я никогда не стремился. Это Свет всегда мечтал сидеть в царских чертогах и свысока наблюдать за земными существами. У меня такого стремления не было. Никогда не стремился к власти, поэтому даже осматриваться нет и малейшего желания. Я лишь стою на месте, заглядываю в облака-мониторы, где протекает чужая жизнь. Через них отец следит за людьми, и я хочу найти лишь одного человека, да не получается.
– Что случилось со Светом? Надо полагать, его земная оболочка утрачена, а душа здесь?
Мне без телесной оболочки привыкать не приходится – я уже жил без неё в нижнем мире, но напоминать об этом отцу не хочу. Жил, желая отомстить тёмному повелителю, а моя сестра и не умирала вовсе? Участвовала в играх старшего брата, пыталась уже тогда остановить его. Свет обманул всех, убедил в том, что это Люциторум убил Энергию…
Знала ли ведьмуля правду?
Скорее всего…
Она так часто пыталась намекнуть мне, что есть вещи, о которых не может пока сообщить. И я злился, думал, что она не доверяет мне. Я даже не предполагал, какую тайну она могла скрывать. Как она теперь? Отец не позволяет мне увидеть её, а я чувствую её страдания, каждую слезинку, которую хочется стереть с её щеки, прижать к себе ведьмочку и сказать, что всё теперь точно будет хорошо.
– Он убивал свою душу раньше, чем всё началось. Стремление к власти ослепило твоего брата. Я рассчитывал, что смогу наставить его на путь истинный, но он даже не пытался бороться за равновесие. Свет погиб окончательно. Теперь остатки его души будут подстёгивать человеческую зависть, но она и без того прекрасно существовала.
– Почему ты не вмешался раньше? Ты ведь понимал, что Свет не справляется? Ты мог наказать его, лишить всех сил и отправить на Землю в наказание. Почему ты допустил всё это?
Отец посмеивается.
– Не всё так просто, как может показаться, Джеймс. Не думай, что если я создал всё это, подарил людям магию, то могу управлять ими. Есть нечто выше меня – Вселенная. Она полна загадок, постичь которые я так и не смог. Я заключил с нею сделку в своё время. Она позволила мне создать детей, способных следить за балансом сил в природе, но я не мог вмешиваться в их дела, пока не появится искреннее чистое сердце. Лишь его мольба о помощи была тем самым условием, позволяющим мне спуститься и вмешаться. Если бы не та ведьма, то вряд ли всё закончилось. Свет получил бы желаемую власть на Земле и продолжил свои попытки добраться до небесных чертогов. Кто знает, появилось бы то самое сердце ещё раз?
Адалин…
Отец говорит о ней.
– Я хочу увидеть её.
– Ты действительно хочешь этого, Джеймс? Ты никогда не был преданным сыном, но лишь ты не нарушил мои законы. Я могу подарить тебе одно желание – это в моих силах. Ты хочешь просто увидеть ведьму? Или забрать её к себе? Вы можете жить в небесном дворце вечность.
Я думаю о такой вечности…
Не вижу в этом ничего хорошего.
Вряд ли это та жизнь, к которой стремится Адалин. Да и я никогда не радел по вечности. Я думал, что мы могли бы завести детей, ездить в отпуск, как обычные люди, развиваться и радоваться каждому дню, отведённому нам. Мне хочется, конечно, снова прижать ведьмочку к себе и сказать, как сильно я люблю её, но я не смею обрекать её на жалкое существование.Вечность ничего.Примерно такой была жизнь в нижнем мире. И демоны с радостью расстались с ней, как только появилась такая возможность. Они понимали, что могут потерять бессмертие, но оно не цепляло так же сильно, как жизнь, полная ярких красок и возможностей.
– Нет. Я не могу забрать её и лишить нормальной жизни. Адалин должна стать самой счастливой, выйти замуж и родить детей. Она мечтала помогать людям, создавая артефакты исцеления. Она сделает это. Уверен.
Горько говорить о ней. Я ведь не дурак, понимаю, как она сейчас страдает. Возможно, она бы согласилась провести со мной вечность здесь, но потом поняла бы, насколько это приторно и неправильно и возненавидела… такую «жизнь».
– Она сильно изменила тебя, Джеймс. Я горжусь тобой.
– Теперь это уже не имеет значения, отец.
– В твоём сердце есть любовь, она помогает тебе балансировать на той самой золотой середине, уравнивает твои силы и глушит тьму внутри тебя.
– Разве это теперь имеет хоть какое-то значение? Я всё равно больше не слежу за балансом… да и никогда не следит за ним, – фыркаю я.
– Не следил, но ты принял верное решение. Ты не стал обрекать возлюбленную на жизнь, которая и тебе кажется тошной. Ты пожертвовал своими эгоистичными желаниями и отказался от моего предложения, а она отчаянно молила вернуть тебя.
Ком застревает в горле, стоит мне представить весь ужас, пережитый Адалин.
– Я не могу изменить исхода битвы, не смогу повернуть назад и что-то исправить, лишив Света его сил, но я могу вернуть тебя в твоё тело. Я обязан отплатить той, чьё сердце чисто и невинно. Я не мог исполнить её просьбу, но могу исполнить твоё желание сын, если оно будет исходить от сердца. Готов ли ты пожертвовать возможностью жить вечно ради возвращения к ней?
Сердце, которого у меня сейчас и нет вовсе, колотится. Как такое возможно? Ведь ощущения телесной оболочки я должен был утратить, а нет – испытываю всё, словно связь с ней не исчезла.
Я смотрю на отца с надеждой, падаю к его ногам и склоняю голову.
– Если такое возможно, я готов. Мне не нужна вечность без неё, отец. Я готов пожертвовать бессмертием, только бы прожить с ней человеческую жизнь.
– Это твоё единственное желание?
– Я не смею просить о большем, отец. Всего остального я достигну собственным трудом и работой над собой. Ты будешь гордиться своим сыном, наблюдая за мной с небесного чертога.
– Значит, так тому и быть… Ты стал разменной монетой в игре своего брата, но при этом твоё сердце не ожесточилось. Ты не желал смерти тем, кто лишил тебя возможности быть с любимой, не проклинал и не ненавидел их. Я исполню твоё желание и верну тебя той, чьё сердце не ожесточилось, как и твоё. Проживите достойную жизнь, сын, и будьте счастливы.
Меня закручивает в воронке. Кажется, разрывает всего на миллиарды частиц. Воздух спирает, и я не могу сделать вдох, а когда, наконец, получается сделать это, прихожу в себя на чём-то холодном. Я продрог до мозга костей, но это сейчас не имеет совершенно никакого значения, потому что рядышком сидит самое горячее существо на свете. Она дремлет, и я не хочу тревожить её сон. Пусть поспит, а я буду любоваться ею.
Глава 50. Адалин
Я лежу на чём-то очень мягком и пуховом. Мне тепло и так хорошо… Давно не испытывала ничего подобного. Откуда столько умиротворения? Может, Создатель услышал мои молитвы и забрал меня к себе? Чтобы я смогла встретиться с Джеймсом?
Мысль обжигает, ведь я совсем не подумала о маме. Ей будет тяжело пережить утрату дочери. Она ничего не знает о магическом мире. Если бы можно было стереть меня из её памяти вовсе… Возможно, Байрон догадается сделать это?
Открываю глаза, хлопаю ими, но пока туманная поволока не позволяет разглядеть ничего вокруг себя.
Первое, что вижу – потолок. И до меня быстро доходит болезненное осознание – я в спальне Джеймса. Горечь утраты вновь охватывает меня, проходится по сердцу тупым лезвием, оставляя кровоточащий порез.
– Я не уберегла тебя… – шепчу я охрипшим голосом.
Смахиваю со лба прилипшую прядку волос, но вставать нет и малейшего желания. Кто-то перенёс меня сюда… Зачем? Сколько времени я спала? И где Джеймс?
Сердце клокочет в районе горла, я буквально спрыгиваю с постели, вылетаю в коридор и мчусь к актовому залу.
– Где он? – с ужасом спрашиваю я, понимая, что большинства тел здесь уже нет. Его же не могли похоронить?
Байрон с недоумением смотрит на меня.
– Он? – переспрашивает дракон.
– Где Джеймс, Байрон?
Я злюсь.
Они не могли похоронить его без меня. Я должна была проводить его в последний путь. Слёзы щиплют глаза. Сознание сбивается.
– Вообще-то, был рядом с тобой… Понятия не имею, куда он ушёл.
– Хороши же твои шуточки, Байрон! – Я стискиваю зубы, разворачиваюсь на пятках и от обиды всхлипываю. Наверное, он радуется, что Джеймс погиб? Но это ничего не значит. Хочется сказать это дракону, но всё тело немеет.
– Ведьмуля! Ну ты и скоростная… Я тебя оставил на пару секунд…
Поднимаю голову и глазам своим поверить не могу.
Джеймс?
Он жив?
Но как такое могло произойти? Я ведь видела его бездыханное тело… Его отец сказал, что не сможет ничего сделать. Отшатываюсь и опасливо озираюсь на Байрона. На губах дракона блуждает полная грусти улыбка.
– Я думал, ты уже знаешь, – шепчет он.
Знаю что?
Это какой-то морок?
Он тоже видит Джеймса?
Но как?
Сердце заходится в бешеном ритме, а я смотрю на стоящего передо мной принца Тьмы, но поверить глазам не могу.
– Ведьмуля, это долгая история, но прежде чем я поведаю её тебе… иди сюда. Я скучал. Знаешь, какого труда стоило дождаться твоего пробуждения? А спала ты, между прочим, долго и слишком крепко.
Даже если я умерла, то всё равно счастлива. Бросаюсь ему на шею, всхлипываю, вжимаясь в Джеймса всем телом.
– Ты ведь погиб… – заикаясь слезами, бормочу я.
– Но-но! Принц Тьмы – погиб, но Джеймс остался жив благодаря твоей любви и чистому сердечку… Не уверен, что теперь от меня есть хоть какая-то польза в магическом мире. Я пока даже не пытался проверить, остались ли у меня силы… просто лежал рядом с тобой и любовался, как сладко ты спишь.
Колочу его кулачками по плечам, но недолго. Снова вжимаюсь в тело парня и плачу. Поверить только! Он жив… и он рядом со мной!.. Я даже не рассчитывала уже снова увидеть его.
– Твой отец сказал, что ничего не может сделать…
– Он задолжал мне одно желание, ведьмуля… А я умею делать правильный выбор, поэтому я здесь, с тобой. И я никуда не денусь. Только не души меня, ладно? Я ещё толком не окреп, поэтому твои объятия чересчур сильны.
Я ослабляю руки, поднимаю голову и тянусь на носочках к таким желанным губам. Едва ощутимо прикасаюсь своими губами к губам Джеймса. Мы не будем сейчас пожирать друг друга поцелуями – время для этого ещё представится, а пока нам нужно помочь с умершими. Кроме того, ректору, наверняка непросто справляться со всем. Нужно узнать, требуется ли ему какая-то помощь.
– А твой брат… он тоже может вернуться?
Спрашиваю с опаской. Пусть я никому не желала смерти, даже Свету, но страшно, что всё было напрасно, и он снова нагрянет со своими идеями стать главным.
– Брат уничтожил себя изнутри, поэтому – нет. Он просто взорвался, когда понял, что все его стремления оказались фантомом. Это осознание полностью уничтожило его сущность. И без того Свет не существовал, а когда узнал правду…
– Да уж. Несладко всё это. Ты, правда, со мной? Больше не исчезнешь?
– Правда. Конечно, правда.
Джеймс тепло улыбается, и я рыдать готова как идиотка от своего счастья, кричать на весь мир, как я рада, хоть до сих пор внутри больно. Я почти потеряла его… А ещё есть немало невинных, покинувших нас вчера. Мы должны почтить их, похоронить достойно.
– Не хочу мешать вам, голубки, но сейчас дел невпроворот, а лишние руки нам точно не помешают. Адалин, ректор хотел встретиться с тобой. Ему нужны будут какие-то артефакты для проведения ритуала прощания. Я точно не понял, что именно он хочет, поэтому тебе лучше спросить самой. А для тебя, Джеймс, у нас тоже найдётся работёнка. Не думай, что если воскрес из мёртвых, то сможешь отлынивать.
Джеймс тихонечко порыкивает себе под нос и шепчет мне на ухо:
– Сейчас мы действительно нужны им, но у нас будет целая ночь, ведьмуля… И много ночей после.
Он прав. Как бы сильно мне не хотелось остаться рядом, но я должна переключиться на дело. Пусть битва закончилась, а разгребать её последствия придётся ещё немало времени. Радость клокочет в венах. Я сжимаю пальцы Джеймса, боюсь, что отпущу, и он исчезнет, но он рядом… и более живым я не видела его раньше. Он будто бы избавился от тяжёлого ярма, тянувшего раньше ко дну, изменился. Стал счастливее?
Я всё-таки оставляю Джеймса и спешу в кабинет ректора. Непривычно, что встречусь там не с Люциторумом. Узнаем ли мы, что случилось с ним и Энергией? Появятся ли они снова?
Стучусь, но открываю, не дожидаясь ответа.
– Адалин, выглядишь счастливой и отдохнувшей. Знаю, что Джеймс вернулся. Я рад за вас. Вижу, как вы оба искритесь этим прекрасным чувством… Мне потребуется твоя помощь для создания нескольких артефактов. Они есть в хранилище, но их не хватит, чтобы провести обряд. Мы должны сделать всё правильно, чтобы получить знания, как вести себя дальше. Часть тел уже забрали родственники погибших, но есть те, кого похоронить попросту некому. Мы должны проводить их в последний путь и позаботиться о теле Люциторума.
– Я сделаю всё, что скажете. Просто укажите, какие артефакты нужны… Магистр Стормис, а что с сестрой Рэйриана? Что с ней будет дальше?
– Рэйриан был хорошим парнем. Он так сильно мечтал обрести истинную, и эти мечты сгубили его, завели не туда, ведь дабы подчинить чужую волю себе, Свет не чурался использовать самые грязные методы, давить на болевые мозоли. В память о Рэйриане я оформлю опеку над девочкой. Мы уже разговаривали с Элли. Она поможет малышке принять мир с магически одарёнными существами и перенести утрату. Мы возьмём её под своё крыло, и девочка поселится в академии. Сейчас, когда вокруг творится бедлам, нам всем важно объединиться. Я сам сильно заблуждался и рад, что вовремя опомнился, принял верную сторону.
– А заключённые из темницы?
– Мы уже выпустили их. Им тяжело принять правду и перестать с опаской смотреть на демонов, но они обязательно справятся, Адалин. Я более чем уверен в этом.
Я просто киваю.
Нам придётся привыкать к новому миру, ведь как раньше уже точно не будет. Теперь многим открылась правда, они прозрели и понимают, что нет в этом мире абсолютного цвета, лишь множество оттенков белого и чёрного.
– Пойдём в кабинет мадам Юми. Я покажу тебе, какие артефакты потребуются.
Я просто следую за ректором. Надеюсь, что нам удастся создать правильный новый мир, и мы не допустим ошибок в сохранении равновесия.
* * *
Ритуал мы проводим ночью. Ректор говорит, что тела погибших в такой битве должны быть сожжены магическим огнём, чтобы их души смогли успокоиться. Им поставят памятник на кладбище, как борцам за равноправие, несмотря на то, что все они находились по разные стороны баррикады. Сторонники Света сильно заблуждались. И по этой причине они погибли напрасно, но и они жаждали защитить людей от тьмы, поэтому их борьба тоже была с какой-то стороны за справедливость.
Сожжение всех тел происходит быстро. Для упокоения Люциторума ректор использует какой-то особенный обряд.
Джеймс обнимает меня со спины, я не плачу только потому, что не хочу причинять ему боль своими слезами. Эгоистично, что я радуюсь его возвращению, но тяжесть на сердце всё ещё остаётся. За всех, кто больше не с нами.
Мадам Юми…
Вирэль…
Мэйла…
Рэйриан…
Как много жертв.
И мы никогда не забудем их.
Даже Ллойд мог жить, но Свет соблазнил его таким желанным предложением получить власть, всемогущие. Он знал человеческие пороки и взывал к ним. Жаль, что даже демоны оказались падкими на его обещания.
Как только ректор приступает к сожжению тела Люциторума, рядом в воздухе появляется светящаяся точка и быстро разрастается в огромное светлое окно, из которого выходят Энергия и Люциторум. Они больше похожи на призраков, коими тех описывают в книгах, но их очертания настолько чёткие, пусть не имеют множества оттенков… Они будто сотканы из света, но самое главное – они счастливы. Держатся за руки и улыбаются.
– Начинается новая эра, – говорит Люциторум, обнимая Энергию. – Мы с моей возлюбленной будем тщательно оберегать равновесие, но и вы должны делать всё возможное, чтобы все жили в мире. Больше не будет бессмертных рас, но каждый из вас наделён силой, способной стать разрушительной. Не стоит забывать об этом. Мы с Энергией пришли с подарками, которые помогут вам выстраивать новую империю. Магистр Стормис, теперь вы станете новым лордом и должны будете подготовить своего преемника. Выбирайте с умом существо с поистине светлыми намерениями. Эти знания помогут вам… – Люциторум протягивает ректору книгу, тот принимает её, склонив голову. Он трепещет перед тёмным повелителем, как перед божеством. Возможно, именно им и стал Люциторум?
Люциторум одаривает подарками особо выделившихся в этом бою, а Энергия приближается к нам с Джеймсом.
– А ты всех обвела вокруг пальца, сестрёнка, но я рад, что ты жива и теперь по-настоящему счастлива.
– И ты счастлив. Жаль, что наш брат не узрел истинной любви и радости в погоне за абсолютной властью. Адалин, можно тебя на несколько минут? Время нашего нахождения здесь ограничено.
Я кошусь на Джеймса, но он выпускает меня. Он не против, если мы с его сестрой «посекретничаем».
– Я должна попросить прощения за свои действия там… на поле боя, – начинает Энергия, когда мы немного отходим. – Я делала то, что было правильным, и готова была пожертвовать любимым человеком, если бы это потребовалось, но я не стану скрывать, что кое-что было известно мне. Твоё светлое сердце и любовь, подаренная Джеймсу, сумели вернуть его к жизни. Я догадывалась, что такое случится, поэтому просила вас быть счастливыми уже сейчас. Ты научила его принимать верные решения и жертвовать собственным эгоизмом, а потому всё сделала правильно. Я в тебе не ошиблась.
– Так ты знала, что он воскреснет?
– Догадывалась, но я же говорила, что будущее слишком изменчивое? Рада, что всё сложилось.
Энергия улыбается. Она протягивает мне бумажный пакетик.
– Там есть то, что ты искала… Семена деревьев райского сада. Ты сможешь возродить их, и тогда исхиты тоже не будут чувствовать себя обделёнными, а их королева исполнит своё обещание.
– Спасибо!
Я обнимаю Энергию. Так странно, но я чувствую её тело и магические вибрации, исходящие от неё.
– Нам пора уходить…
– Сестричка, а меня наградить даром на прощание не хочешь? Я, кажется, обделён магически… – выражает наигранное недовольство Джеймс, приблизившись к нам.
– Вот ещё! Куда тебе несколько стихий? Ты остался демоном, братец, так что привыкай… А тебе придётся мириться с его характером и маленькими демонятами, которые у вас появятся, – смеётся Энергия, глядя на меня.
– Сколько угодно, – шепчу я и тону в крепких объятиях Джеймса.
Его жизнь – самый лучший подарок для меня. И я больше не потеряю его. Скоро всё наладится. Мы выстроим мир, к которому так стремились, хоть и не все дойдут до этого вместе с нами.
Энергия и Люциторум прощаются с нами и уходят, обещая оберегать нас с другой стороны, а мы все понимаем, как много работы предстоит сделать дальше. И мы обязательно справимся. Победили сильнейшее зло, объединив усилия, и дальше обязательно будем двигаться к победе.
