Текст книги "Печать тьмы (СИ)"
Автор книги: Илия Телес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Глава 35. Адалин
– Как тебе? Сердечко ещё не выпрыгивает от страха?
Голос Тори тонет в потоке воздушных масс, поэтому так сильно не режет слух, как раньше, а слова хоть и сложно разобрать, будто она говорит с набитым ртом, а всё равно получается.
– Нормально! – кричу я, надеясь, что она услышит.
– Чего орёшь, как полоумная? Я ведь могу испугаться и ненароком отпустить тебя. У демонов прекрасный слух, так что не нужно так верещать.
– Прости.
Я ведь ничего толком не знаю о демонах, да и одним из них не смогу стать полностью. Скорее буду полукровкой или полумагессой? Уж не знаю, как правильно называть это, но в любом случае я только «наполовину». Вряд ли за моей спиной когда-то вырастут такие красивые крылья.
– Осталось немного, Цветочек. Сейчас уже пойдём на посадку, поэтому будь осторожна и держись за меня крепче. Я давненько не летала. Во время столкновения с землёй могу случайно и отпустить тебя.
Понимаю, что Тори дразнится, но всё равно цепляюсь за неё сильнее, насколько хватает возможности. Зажмуриваюсь, потому что мы не просто плавно идём на посадку – мы камнем летим вниз. Писк всё-таки срывается с моих губ в тот момент, когда жёсткий удар копыт демонессы о землю отдаётся в моём собственном позвоночнике. Ух! Это оказалось слишком жёстко, но я не вывалилась, демонесса крепко прижимала меня к себе. Она осторожно опускает меня на землю. Едва удерживаю равновесие после полёта, ведь тело стало таким лёгким, и я едва ощущаю его.
Озираюсь по сторонам и понимаю, что эта местность несколько отличается от той, где мы были ранее. Земля здесь чёрная, горячая, а кое-где проходят прожилки раскалённой лавы.
– Твоя бабушка живёт на этом островке. Одиночество – наказание, которого она заслужила, не выполнив требование тёмного повелителя, – спешит объясниться Тори.
Здесь сильнее пахнет серой и… жжёной кожей? Не самое приятное местечко, честно говоря. Я невольно передёргиваю плечами. Вроде бы мы находимся на пустынной территории, но бабушки я нигде не вижу.
– Про́клятая, Адель дил-ла Николис, явись передо мной!
Громогласный голос Тори разлетается по округе, эхом отражается, пробуждая по телу хоровод мурашек.
Перед нами рябит едва заметное очертание, приобретающее такой яркий облик. Я не узнаю в нём свою бабушку. Иссохшее тело, висящие клоками седые волосы, местами вообще отсутствующие на голове. Щёки бабушки впали. Сгорбленная спина больше похожа на крюк. Не такой она являлась мне в видениях. Чёрные глаза с едва различимыми зелёными вкраплениями глядят на меня, но не с ненавистью, которую я ждала увидеть в них. Рот бабушки открывается, а губы изгибаются в подобии искривлённой улыбки.
– Адалин…
От её хриплого голоса всё внутри стягивается болезненным спазмом. Хоть и стараюсь держаться, а выходит с большим трудом. Бабушка пусть и не была близка мне, но мне больно видеть её в таком состоянии.
– Прими свой прошлый облик, чтобы не пугать внучку.
Тори щёлкает двумя пальцами перед лицом бабушки, и та молодеет на глазах. Черные волосы собраны в тугой пучок на затылке, её глаза теперь больше изумрудные, чем чёрные, плечи распрямляются, а на щеках появляется румянец. Такой я её видела, если только на фотографиях, она слишком молодая. Надеюсь, что и чувствует себя соответствующе сейчас.
– Я знала, насколько ты сильная, Адалин… Верила, что эта встреча состоится. Дай мне поговорить наедине с внучкой, демон.
Бабушка вскидывает голову и смотрит на Тори.
– Попробуешь навредить девчонке, и я отправлю тебя в центр, ведьма. Знаешь же, как там хорошо? Ты ведь там бывала пару раз, правда?
Бабушка кривит губы, но держится стойко. Наверняка напоминание об этом самом «центре» неприятно ей. Уж не знаю, что там такое творится, да и узнавать не горю желанием.
– Я дам вам пятнадцать минут. Тебе нельзя оставаться тут дольше, Адалин, поэтому советую задать все интересующие вопросы сейчас.
Тори взлетает и довольно скоро превращается в маленькую едва различимую точку, а я перевожу взгляд на бабушку. Вроде бы больше от неё не исходит опасность, и всё-таки я стараюсь держать руку на пульсе.
– Я пришла сюда, чтобы узнать, как вернуть власть над исхитами. Они нужны мне, чтобы выиграть войну против Света.
– Ты заняла верную сторону, моя дорогая. Я знала, что дар достался достойному члену нашей семьи, способному справиться с ним и не повторить моих ошибок.
– Ты не хотела, чтобы он достался кому-то из нас, держала нас с мамой на расстоянии и ничего не рассказывала о даре. Если бы ты подготовила нас, было бы проще.
– Глупышка, – бабушка улыбается и с тяжестью вздыхает. – Магия чаще всего – проклятие, а не дар. Став женой человека, я допустила ошибку. Не следовало вообще влюбляться и заводить детей. Особенность нашего рода должна была умереть вместе со мной, но едва я взяла твою мать на руки, я поняла, что не смогу лишить её жизнь. Я, как могла, уберегала её от мира одарённых существ. Поначалу я пыталась жить простой человеческой жизнью, но однажды всё изменилось. Во время медитации я даже не заметила, как сильно погрузилась в глубины своего сознания. Там-то меня и встретил Люциторум. Он хотел заключить сделку – смерть твоей матери или беспрекословное выполнение его условия. Твоя мама была болезненным ребёнком. Тогда она болела, и я не знала, как излечить её. Врачи разводили руками, магия была бессильна, хоть я обращалась к множеству одарённых лекарей, а потом и сама начала изучать целительство. Люциторум сказал, что хворь исходит от него, и он заберёт её у моей дочери, если заключу с ним сделку. Любовь оказалась моей слабостью, я согласилась. Я пообещала призвать исхитов стать армией короля нижнего мира, когда наступит время. Тогда мне казалось, что я смогу как-то обойти эту сделку, но если заключил её с тёмным, обязательно последует наказание. Вернувшись, я обнаружила свою дочь здоровой. Твоя мама росла, чем старше она становилась, тем сильнее был её интерес к магии. Мне приходилось врать, но однажды она поймала меня за колдовством. Пришлось объяснить, что всё это значит, взять с неё обещание никому не говорить о даре. Тогда уже я понимала, что никакой это не дар – это проклятие. Позднее на меня вышел лорд Таар-горн. У него было видение, согласно которому следующий носитель особенной магии нашей семьи погибнет. Мы вместе начали искать способ уничтожить это проклятие, но я уже осознавала, что в такой ситуации не смогу призвать исхитов, чтобы выполнить свою часть сделки с Люциторумом. Чтобы он не навредил тебе или твоей матери, я была вынуждена запечатать свои чувства, выработать к вам ненависть. Это было непросто. Я рыдала, отказываясь от своей любви к семье, что была для меня всем. Я понимала, что никто не простит меня за жестокость, но лучшим решением было отослать вас подальше. И вот способ пришёл сам по себе. Меня посетило божество, Свет. Он был великолепен, душа тянулась к нему, хотелось верить ему, но тогда ещё я не знала, насколько скользок он внутри. Свет не хотел делиться способом уничтожения нашего дара так просто, он требовал заключить сделку со мной. Моя часть была убедить тебя убить принца Тьмы. Тогда уже я узнала, что ты станешь следующей, но рассчитывала, что хотя бы управление исхитами не передастся тебе, и ты будешь обладать каким-то иным типом магии. Я согласилась. Знала, что после смерти понесу серьёзное проклятие, но всё равно хотела уберечь вас с матерью. Тогда мне казалось, что уничтожить дар получилось: исхиты больше не подчинялись мне, но они выбрали свою новую королеву – тебя, Адалин. «Дар» не погиб, потому что исхиты сами способны выбирать существо, что будет управлять ими. Так это проклятие осталось в нашей семье, и мои попытки избавиться от него остались тщетными. Однако я должна была выполнить свою часть сделки со Светом: разорвать договор с ним невозможно. Вынуждая тебя убить принца Тьмы, в глубине души я рассчитывала, что ты не сделаешь этого, ведь чувствовала горячую искру любви, проскользнувшую между вами. Ты оказалась сильнее своей бабушки, Адалин. И я верю, что ты сможешь закончить войну первородных божеств. В тебе есть сила, внучка. Я чувствую её. Я горжусь тобой. Возможно, ты не веришь моим словам теперь, ведь знаешь меня совсем другим человеком. Я частенько наблюдала за тобой и твоей мамой со стороны, но не могла как-то повлиять на жизнь, отказаться от заключённых сделок, а те крохи любви, что я не запечатала и оставила к вам в напоминание, постепенно угасали. Перед смертью у меня уже не осталось и страха за вас – это было худшее проклятие, полученное мной за все ошибки. Я разучилась любить и хладнокровно старалась убедить тебя выполнить часть сделки со Светом – заставить убить принца Тьмы.
По щекам стекают слёзы. Я не могу контролировать их. Не ожидала увидеть бабушку в другом свете, и хоть я могла призвать исхитов без её помощи, а Энергия не просто так настояла, чтобы я поговорила с бабушкой. И глубоко в душе я благодарна ей, ведь теперь знаю правду. Ненависть бабушки мучила меня, разрывала на части. Обида пульсировала внутри, и я ничего не могла поделать с этим. Она тянула меня вниз, но теперь за спиной будто бы выросли невидимые крылья.
– Ты не ненавидела нас…
– Никогда. Даже отказавшись от любви к вам, я не смогла полностью возненавидеть, пока Свет полностью не завладел моим рассудком. Конечно, я надеялась, что вы с мамой сможете жить обычной человеческой жизнью, и разборки одарённых существ не коснуться вас, но глупо было с моей стороны… Магия не спрашивает разрешения, когда выбирает своего носителя, и никакие сделки не способны повлиять на это.
Утираю слёзы со щёк, смотрю на бабушку, хочу обнять её, но всё ещё боюсь. Вдруг она говорит всё это, чтобы воткнуть нож мне в спину, как только сокращу разделяющее нас расстояние? Можно ли вот так просто довериться человеку, который всё время держался в стороне от тебя? Я же совсем не знала её.
– Адалин, ты должна подготовиться к неминуемым потерям. Я видела будущее, оно слишком расплывчатое, но победить в такой битве можно, только пожертвовав тем, кого любишь больше всего.
Неприятный осадок, опустившийся на душу ещё во время разговора с Энергией, поднимается снова. Неужели они обе говорят о Джеймсе? Я не могу его потерять.
– Как обойти эту потерю, бабушка?
Понимаю, что время, отведённое нам для разговора, заканчивается, и я хочу получить от неё информацию, но бабушка только качает головой.
– Все ответы есть в твоём сердце. Я не знаю. Если бы я только могла тебе помочь, Адалин, я бы сделала это, но я не в силах. Это твой путь, твои испытания. Дорогая, времени остаётся всё меньше, и я хотела бы попросить у тебя прощения за то, что пожертвовала вами в попытке спасти. Это был мой путь, и я не справилась, приняв неверное решение. Сможешь ли ты простить меня за эту слабость?
Смотрю на бабушку, и теперь я уверена, что она говорит искренне.
– Конечно. Все мы допускаем ошибки, будь простыми людьми или одарёнными существами, да даже божества их совершают. Бабушка, я не злюсь на тебя, и мне хотелось бы помочь тебе выбраться из этого места… Возможно, после победы над Светом, Люциторум выполнит моё желание и ослабит твоё наказание?
Воздух свистит от крыльев Тори, спускающейся к нам. По земле проходит вибрация, когда демонесса приземляется, и нас с бабушкой покачивает, но удаётся удержаться на ногах.
– Нам пора, Конфетка. Надеюсь, эта женщина не обидела тебя?
Слёзы текут из глаз, я приближаюсь к бабушке и обнимаю её. Руки бабушки сцепляются в кольцо на моей спине. Она всхлипывает, отвечая на мои объятия. Сильное тепло заставляет меня отстраниться от бабушки. Из её груди вырываются лучи света, а тело постепенно тускнеет.
– Что это? Что с ней, Тори? – испуганно поднимаю взгляд и смотрю на демонессу я.
– Она уходит в лучший мир. Твоя бабушка получила твоё прощение, и оно осветило ей путь в другой мир… Наказание спало. Уж не знаю, что здесь произошло, но ты спасла её.
– Спасибо, Лин! – едва слышно говорит бабушка. – Я верю в тебя, малышка. Ты сильнее и во многом лучше меня, поэтому ты точно справишься со своим испытанием.
– Бабушка! – Тяну к ней руки, но бабушка окончательно исчезает, а на месте, где она стояла, осыпается золотистая пыльца.
Земля под ногами трясётся.
– Нам нужно поспешить, ведьма.
– Что происходит? Почему здесь так неспокойно?
– Это место выполнило свою функцию, в нём больше нет необходимости. Твоя бабушка ушла в лучший мир, и теперь оно уничтожится. Времени слишком мало. Иди сюда.
Порываюсь сделать шаг к демонессе, но нога застревает в появившемся ниоткуда разломе, а затем он распахивает свою пасть шире, и я падаю в непроглядную тьму. Сердце ухает в пятки, весь воздух из лёгких выбивает. Я барахтаюсь в воздушных массах, но у меня нет крыльев, и взлететь я не могу. Как и погибнуть здесь, ведь я нужна своим друзьям, нужна Энергии, чтобы закончить начатое ею противостояние с братом.
– Ну и нерасторопная ты, человечка! – ворчит Тори, подхватив меня за талию, и вот мы уже взмываем ввысь.
Я смотрю на складывающуюся, как карточный домик, местность. Земля разрушается, самоуничтожается… Поверить не могу, что всё закончилось так. Надеюсь, бабушка сейчас действительно в лучшем мире. Она столько всего пережила… Слёзы капают из глаз, когда я вспоминаю наши прощальные объятия. Ветер мгновенно сдувает их с моего лица, а Тори шикает.
– Вообще-то, ваши слёзы обжигают демона в его главной ипостаси, поэтому не разводи сырость, если хочешь вернуться к своему любимому невредимой! – буркает Тори.
– Прости, пожалуйста.
Я стараюсь успокоиться и не думать о прощании с бабушкой… о разговоре с ней и уже о втором предостережении, что Джеймс может погибнуть. Какой из моих шагов приведёт его к гибели? Попытка отдалиться от него? Или стремление сблизиться? Куда я должна двигаться дальше?
Пока думаю над этим, мы с Тори возвращаемся к норам. Она опускает меня на землю, разминает шею с громким хрустом и постепенно принимает человеческий облик.
– Устала я с тобой немного.
– Спасибо, Тори! – отвечаю демонессе, приближаюсь и обнимаю её.
Уж не знаю, виновно в этом порыве прощание с бабушкой или то, что я увидела демонессу с другой стороны?.. Да и неважно всё это сейчас.
– Эй! Ты чего, человечка? Я не Джеймс… не дракон даже! – изумляется Тори.
– Спасибо, что спасла мне жизнь там… Ведь могла оставить меня умирать. Я благодарна тебе.
Когда размыкаю руки и делаю шаг назад, отмечаю замешательство на лице демонессы. Вероятно, её не благодари вот так раньше?
– Тори… могу я попросить тебя о ещё одном одолжении? Джеймс не захочет, чтобы я делала это сейчас, но некуда тянуть дальше… составишь мне компанию на встрече с исхитами?
Губы демонесы растягиваются в улыбке. Ей понравилось, что я обратилась за помощью именно к ней, и вижу по её глазам, что она не откажет.
Глава 36. Джеймс
Проводить время в компании с драконом, которому шею хочется свернуть из ревности – такое себе занятие, но я делаю это ради дела, поэтому стараюсь не заострять внимания на собственных эмоциях. Понятно, что связь истинных не проходит бесследно: она появляется из-за влечения одинаковых подтипов магии, дополняющих друг друга, и длительное время напоминает о себе при разрыве. Вот только вижу, что у Адалин и этого заносчивого дракона случилось нечто большее. Может, они просто подружились? В любом случае нечто собственническое включается и изводит меня. Хочется, чтобы дракон вовсе перестал существовать, но решит ли это хоть одну из проблем? Вряд ли…
– Эти тоннели идентичны тем, что расположены под академией. Надо полагать, что Ллойд сейчас скрывается там как раз в месте, которое было его норой здесь? – делится своими предположениями дракон.
Хитро, ничего не скажешь.
Ллойду было известно, что всё так. Он знал об этих тоннелях и их связь с нижним миром. Как давно он готовился к предательству?
Я мог подумать на кого угодно, но не на него. Демон всегда боролся с несправедливостью, стоял за правое дело. Посчитал, что именно он достоин занять место тёмного повелителя? Или не понравилось, что рядом с тем оказался другой?
Мысленно возвращаюсь в прошлое, когда брат отправил меня сюда, вырвав мою душу из тела, нещадно разделив их. Хоть тогда и хотелось отомстить Люциторуму за смерть моей сестры, но вся ярость направилась на брата, и я объединился с врагом. Довольно быстро я вытеснил Ллойда, ведь до этого именно он был правой рукой тёмного повелителя. Это стало началом? Уже тогда он начал строить планы и объединился с моим братом, чтобы отомстить мне? Да… Наверное, именно так всё и случилось. Глупо. Я никогда не стремился к власти. Если быть уж откровенным до конца, то именно я должен был стоять во главе тёмных существ, не просто так дражайший папочка наделил меня тьмой и сделал её принцем. Неужели Ллойд не понимал этого?
Вспоминаю, что пару раз он намекал мне на этот момент. Пытался достучаться до меня и объединиться для свержения Люциторума? А ведь я тогда и не придал даже значения его словам. Глупый! Мог избежать всех этих жертв.
– Получается, нижний мир дублирует тоннели, существующие в вашем? Мы можем передвигаться по городу с помощью тоннелей?
Зачем спрашиваю, если сам уже всё понял – понятия не имею.
– Получается, так. Светлые могут выйти на кладбище, где есть ваш портал. Так что если уж обрушить нижние тоннели, то следует сделать это с умом. Где-то ещё наверняка найдутся лазейки. Нехорошо будет, если враг подойдёт со спины.
– А если напасть первыми?
Эта мысль закрадывается в голову. Мой брат точно не ожидает нападения. Он готовится к атаке, продумал уже многое, но мы можем поступить хитрее. Наделив светлых достаточным количеством магии тьмы, мы можем впустить их в нижний мир и отсюда выйти в спину моего братца. Получится ли? Идея кажется чудесной, подбадривает даже, но чувствую – есть в ней какой-то подвох, который я пока ещё не уловил.
– Ведь если точно такие же тоннели существуют там, значит, отсюда нам тоже не составит труда создать ещё один портал и выйти на территории Света. Верно?
– Ты забываешься, принц Тьмы. Тоннели в нашем мире не пропустят тёмную магию.
Зараза!..
А мой братец всё продумал!
До мелочей.
Он предугадал удар в спину. В таком случае нам придётся действовать осторожно. В том, что Свет ударит, когда дракон будет наиболее уязвим, я уже даже не сомневаюсь. Нам придётся защищать Байрона, пока он не наберёт достаточно силы. И есть только один способ помочь ему ускориться – восстановить связь истинных. Адалин способна даровать серебряному дракону небывалую силу, но мне придётся забыть о ведьмуле, а она… вряд ли после второго раза она отважится разорвать эту связь снова. Магия имеет свойство стократно увеличиваться при возвращении. Так что их связь истинных станет настолько дурманящей… Не следовало мне советовать ещё тогда разрывать её. Хотел уберечь ведьмочку от ошибки… Это мне так казалось тогда, а на самом деле действовал из эгоистичных побуждений и пытался оградить её от другого для себя. Допрыгался, ничего не скажешь.
– Я думаю, что каждый ход можно закрыть. Наверняка у тоннелей есть уязвимые места, и Ллойду они должны быть известны. Если бы нам удалось как-то вынудить его выйти из тоннеля, заставить ответить на наши вопросы, – делится своими предположениями дракон. – Пытки любому язык развяжут.
Удивлённо смотрю на своего собеседника. Не думал, что он настолько кровожадный.
– Пойдём в его нору. Есть у меня идейка.
Я не уверен, что она сработает, но следует хотя бы попытаться. Магическая материя слишком тонка. Пусть придётся приложить немало усилий, но я могу хотя бы поговорить с Ллойдом. Возможно, ещё не поздно, и он уже понимает, как вляпался?
Мы спускаемся к норе Ллойда. Благо, она располагалась недалеко от моей, поэтому добраться до неё труда не составляет. Я пытаюсь сконцентрироваться и почувствовать его присутствие через измерение, но ничего не выходит.
– Что ты делаешь?
Дракон сбивает, и я рычу себе под нос от недовольства.
– Можешь не мешать мне и пока не задавать глупых вопросов? Я пытаюсь связаться с Ллойдом.
– Думаешь, он расскажет тебе об уязвимостях? – усмехается дракон.
– А у тебя есть идеи получше? Мы не вытащим его из тоннеля, как бы ни старались. Поглощать магическую энергию светлых существ ни я, ни Люциторум не станем, чтобы попасть туда. Какие варианты ты видишь?
Мне удаётся поймать тонкую едва различимую магическую вибрацию, и я взываю к Ллойду. Я удивлён, но удаётся вызвать проекцию едва различимого образа демона, сидящего на каменном полу. Он слишком прозрачен, вот-вот исчезнет, но он тоже чувствует меня. Подняв голову, Ллойд усмехается.
– А ты умён, принц Тьмы. Я тебя недооценивал.
– Всё кончено, Ллойд. Ты ведь понимаешь это? Тебе не выйти из нижних тоннелей, потому что тебя ждёт смертная кара за совершённое. Однако я могу помочь тебе.
– Мне не нужна твоя помощь. Я прокололся на этом драконе. Недооценил и Тори… Ничего. Мне осталось подождать совсем немного. Мы встретимся, как только армия Света явится, чтобы принести возмездие в проклятый мир.
– Ты действительно думаешь, что они пощадят тебя? Свет хочет полностью избавиться от тьмы. Мой брат ни перед чем не остановится. Я хорошо знаю его, Ллойд. Мы встречались недавно, и мне известно о его планах куда больше.
– Ты никогда не знал его. Мы с ним сойдёмся, потому что я стану добровольным носителем остаточного зерна тьмы из сердца Света. Всё пройдёт, как и должно, и я займу место во главе демонов. А вы с Люциторумом сдохнете, хоть и являетесь бессмертными существами. А ещё ведьма… На которую ты положил глаз, Джеймс. Она нужна Свету, может оказаться полезной для усиления его внутреннего света. Ядро в ней слишком сильное, и он отнимет его, чтобы восполнить недостаток, когда вырвет из себя остатки тьмы. Всё продумано до мелочей. Кто знает, во что она превратится без света? Ты даровал ей тьму. Возможно, выйдет достойная пара для нового тёмного повелителя?
Ллойд омерзительно смеётся, а мне хочется схватить его и сломать шею, разорвать на части, но понимаю, что никак не смогу навредить этому жалкому образу. Я не способен повлиять на Ллойда физически через магическую связь с ним, но… Вспышка света в голове, и вот я уже довольно улыбаюсь.
– Так и быть, Ллойд. Помнишь наш турнир, на котором ты проиграл? Он был шуточным, но ведь приз оказался тогда настоящим?..
Хоть очертания лица демона едва различимы, но даже они искажаются от ужаса.
– Ты проиграл, и должен выполнить моё желание.
– Ты не сделаешь этого… Не заставишь меня уйти из жизни!
Ллойд подскакивает на ноги, мечется по пещере. Наверное, пытается понять, как разорвать нашу связь сейчас, но у него ничего не получится. Я сильнее, как бы он ни старался доказать, что это не так. Решил поиграть с одним из богов? Забавно, ничего не скажешь.
– Конечно, не сделаю. Я поступлю кое-как иначе. Время отдать долг пришло, Ллойд. И я приказываю тебе разрушить все пути, через которые армия Света может попасть в академию. А они тебе известны, Ллойд, я точно знаю это. Приступить нужно сейчас.
– Ты горько пожалеешь об этом приказе, принц Тьмы! Брат мог бы пощадить тебя, но теперь… он узнает, что ты это сделал. Он не простит за такое вторжение в его планы.
– Да пожалуйста! Пусть мстит мне.
– Он отомстит тебе через неё, переломить шею этой глупой ведьме у тебя на глазах! – воет Ллойд.
Подавшись ярости, я теряю связь с демоном, и очертания его фигуры исчезают. Он знал, на что надавить, но избавиться от моего приказа не сможет: должен будет выполнить всё.
– Что это было? Он задолжал тебе желание, и ты вспомнил об этом только сейчас? Ты мог сразу заставить его выйти или вообще самоуничтожиться! – возмущается дракон.
– Действительно пытаешься оспорить моё решение?
Говорить о том, что вспомнил о своём желании только сейчас, не буду. Я тогда не придавал значения турниру, не думал даже, что всё действительно сработает, но получилось просто прекрасно. Теперь враг наш сделает всё за нас. А остальное доделают Люциторум и тот парень, которому известно о тоннелях поболее нашего. Как там его зовут? Рэйриан?
– Ты принимаешь импульсивные решения. Нужно было всем вместе обдумать, что потребовать от этого демона. В конце концов, мы не знаем, собирался ли Свет проникать в академию через нижние тоннели!
А не он ли совсем недавно паниковал, что армия Света проникнет именно так, и все мы умрём? Кажется, дракон на пределе. И высказать он мне хочет совсем не за это решение. Его, как и меня, задели угрозы в адрес Адалин. Как бы мне ни хотелось думать, что между ними всё кончено, а со стороны дракона остались чувства к ведьмуле. Надеюсь, что только с его.
– Слушай, я с тобой вожусь, но не думай, что стану терпеть такое отношение к себе. Ты хоть и последний серебряный дракон, но мне ничего не стоит вырвать твоё сердце и скормить его демоническим псам.
– Так сделай это. Ты уже вторгся в мою жизнь и отнял у меня истинную. Вырви и сердце. Наверное, Адалин порадуется, когда узнает? Ты всем вечно мешаешь! Адалин просила тебя о бессмертии? Она просила делать её такой же, как и ты? Впускать в неё проклятую тьму, от которой нет совершенно никакой пользы? А теперь она может пострадать из-за тебя! Из-за того, что ты выбрал её своей пешкой, заставил вернуть тебе дело и посодействовать в разрушении портала.
Хоть и пытаюсь контролировать себя, а всё-таки срываюсь с места, хватаю дракона за грудки и ударяю спиной о стену. Прижимаю его к камню, зло глядя прямо в глаза.
– Она могла умереть! – цежу я сквозь зубы. – Думаешь, мне хотелось наделять её тьмой? Адалин могла умереть с падением портала, потому что была связана с ним проклятием древнего рода, магию которого унаследовала. Мне стоило позволить ей сделать это? Возможно, со стороны это и выглядит, как попытка сделать себе бессмертную партнёршу, но это не так. И не смей осуждать мои действия, жалкий таракашка! Сам-то что сделал, чтобы Адалин была рядом с тобой? Ты только отталкивал её от себя, обманывал и всячески отказывался от связи истинных. Я лишь сделал то, что не смог ты – помог Адалин избавиться от бремени. Инфантильный дракон, не знающий, чего хочет добиться в этой жизни. Пока ты жалел себя, ныл, как ненавидишь связь истинных и презираешь, она страдала. Адалин всё это время пребывала в неведении, а ты водил её за нос, ни слова не объяснил о связи, всё пытался скрыть её, зная, что это приносит ведьме мучения. Я же в свою очередь…
Замолкаю. До меня доходит, что отчасти я тоже жалел себя, думал о своих обидах и мести и не говорил Адалин правду точно так же, как и он. Мы оба хороши. Оба обманывали ведьмулю, а она доверяла нам. Сердце сжимается, я отпускаю Байрона и выхожу из норы Ллойда, желая охладиться и обдумать всё.
Чем я лучше дракона?
Да ничем по факту.
Говоря ему все те слова, я будто бы указывал на собственные недостатки. Считал его инфантильным, а далеко ли ушёл сам? До сих пор мечусь и не делаю таких важных шагов сейчас. А ведь все мы знаем, что жертвы на поле боя будут неизбежными, и у нас остаётся слишком мало времени.
Потеряв Энергию, я был разрушен, но если потеряю Адалин… Это окончательно уничтожит меня. Может быть, сбежать вместе с ней? Подальше от всех этих разборок и проблем? И пусть хоть весь мир горит дотла… Нет! Я снова руководствуюсь своими эгоистичными желаниями. Адалин никогда не бросит своих друзей и будет бороться за безопасность своей матери. Она нужна Люциторуму, потому что только ей подвластно возглавить армию исхитов. И она не откажется от этой затеи.
– Подожди! – останавливает меня голосом Байрон, и я медленно оборачиваюсь. – Нам нельзя собачиться, пока мы на одной стороне. Лучше давай подумаем, как обезопасить себя и Адалин, если демон не выполнит твоё требование.
– Он выполнит, – отчеканиваю я.
– Уверен? Достаточно ли умён твой брат для того, чтобы не рассказывать каждому о своих планах? Все ли ходы и выходы известны Ллойду? Или он был всего лишь расходным материалом? Пешкой на шахматной доске Света?
В словах дракона есть что-то правильное. Я не могу быть уверенным, что Ллойд закроет все проходы.
– И что ты предлагаешь?
– Составить карту нижнего мира. Хотя бы территории академии и её округи, чтобы понимать, где армия Света может выйти, а потом вернуться и убедиться, что все лазейки закрыты?
Он прав. Под лежачий камень вода не течёт, и нам следует сделать это, чтобы убедиться, что не получим волну света себе в спину.
– Есть мысли с чего начать? Территория здесь немаленькая, а картограф из меня никакой.
– Да. Мы будем отмечать только выходы и входы, существующие в округе. Норы не потребуется, так как к ним ход перекроет Рэйриан. Важно обратить внимание на другие ходы, как портал на кладбище, например.
– Ладно. В таком случае давай исследуем тюрьму. Ну или то место, которое на территории академии сейчас является тюрьмой. Что-то мне подсказывает, что она хранит больше сюрпризов, чем нам может показаться.
Дракон одобрительно кивает. Объединиться с бывшим истинным своей возлюбленной – это что-то с чем-то. Не думал, что дойду до такого.
