Текст книги "Печать тьмы (СИ)"
Автор книги: Илия Телес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
Глава 22. Байрон
Не нравится мне то, что вокруг Адалин крутится столько монстров. Очередной демон пришёл, показывая свою озабоченность её состоянием, и пусть он защитил меня перед стервой, что хотела лишить жизни, а всё-таки не по себе. Невольно ёжусь и гляжу на него из-под нахмуренных бровей, готовый в любую секунду вступиться за ведьмочку.
– Конечно, нам больше нечего делать, как только пытать Адалин, – фыркаю я. – Это ваша доля, демонов, но никак не наша. Светлые не причиняют боли, тем более своим.
– А я не у тебя спрашивал, – огрызается демон, сверкая на меня злым взглядом. – Мне повторить свой вопрос?
– Работа с заклинанием оказалась куда сложнее, чем я предполагала, – кротко отвечает Адалин и смотрит на вошедшего монстра, словно это она его хозяйка, а он обязан подчиняться каждому её указу.
Моя девочка! Отлично держится. Совестно, что не я научил её этой стойкости. Пока я боролся с навязанной истинностью, Адалин в одиночку справлялась с навалившимися на неё неприятностями. А всё могло сложиться совсем иначе… Чем я лучше демонов, если сам же подставил бедняжку?
В аудиторию залетает ещё один, я невольно закатываю глаза, понимая, что этот принц недоделанный сейчас точно начнёт скакать вокруг ведьмочки, изображая из себя пресвятого рыцаря. Интересно, именно этим он её зацепил? Или смазливой мордой? Чего ей не хватало во мне? И что она разглядела в нём?
Вижу, как он смотрит на мою истинную – бывшую истинную, конечно, – а кровь в жилах закипает, бурлит, и мне хочется отвадить всех тёмных, чтобы держались подальше от ведьмочки, которая так легко поддаётся их влиянию.
– Что здесь произошло? – спрашивает принц Тьмы, делая шаг вперёд.
Адалин как-то на автомате отшатывается назад. Понимаю, что сделала она это неосознанно, но в глубине души радуюсь. Не всё потеряно, раз этот тёмный вызывает в ней неоднозначные чувства. Сердце не обманешь, как и рефлексы, способные порой сказать куда больше сотни слов.
– Ведьмуля?
Ну и прозвище он ей придумал. Тошно до чёртиков. Хоть и нет в этом обращении ничего плохого, а всё-таки меня выворачивает. Сильнее бешусь, когда губы Адалин трогает улыбка, а этот гад смелеет, приближается к ней и нежно обхватывает за подбородок пальцами. Сердце щемит, а кулаки зудят от желания ввязаться в драку.
– Со мной всё хорошо. Я пробовала взращивать магию, но немного не подрасчитала свои силы.
– Ты могла потренироваться со мной.
Избавьте меня от этих нежностей. Тошно ведь. Неужели сами не замечают? Кажется, что Адалин даже нравится то, как заискивающе он ведёт себя с ней. Вот только я искренности не чувствую. Или просто это нормальное отношение к конкуренту? Мне хочется раздавить его, прогнать, отправить подальше, только бы не видеть рядом с ведьмочкой, зажигающей сердце одним только взглядом.
Только сейчас осознаю, что попроси Адалин занять сторону проклятых тварей, и я сделал бы это ради неё. А ведь Рэйриан прав – чувства в нашем случае только сильнее усугубят ситуацию. Стараюсь дышать глубже, только бы совладать с ними.
Чувствую себя лишним, но уйти и оставить её наедине с этими тварями не могу. Кто знает, что взбредёт им в голову? По растерянному, тревожному взгляду мадам Юми понимаю, что женщина тоже ощущает неловкость. Почему Адалин комфортно среди тёмных? Неужели её магия не сопротивляется их ауре? Или она готова принять любую? Конечно, и раньше среди нас учились студенты, осваивающие тёмные искусства, но они были людьми, а не демонами. Ладно, кто-то – оборотни, но это всяко лучше, чем отродья из нижних миров.
– У нас будет время на тренировки, Адалин, потому что завтра мы вернёмся в нижний мир. Мне нужно закончить там одно дело, но об этом поговорим позднее.
Принц Тьмы отпускает подбородок девушки, проводит ладонью в воздухе параллельно её лицу, и от крови не остаётся ни единого следа на побледневшей коже.
– На сегодня занятия окончены. Я не позволю ей работать на износ. Все свободны, – говорит демон, даже не обернувшись в нашу сторону.
Его липкий взгляд направлен на Адалин, а она смотрит на него, как влюблённая идиотка!.. Мысленно ругаю себя за то, что так о ней подумал, но мне тяжело бороться с ревностью. Ядовитой змеёй она расползается под кожей и отравляет своим смертельным ядом.
– Я сказал – все свободны! – повторяет рычащим голосом принц Тьмы, чувствуя наше присутствие.
Адалин виновато смотрит на меня и одними губами шепчет, но я легко разбираю её слова:
– Позаботься о ней.
Конечно, она переживает за мадам Юми. Ведьмочка волнуется за всех, кроме самой себя. Даже стала игрушкой бессердечного существа. Очень надеюсь, что он и пальцем её не тронул, не принуждал к близости с ним, потому что в ином случае я за себя не отвечаю. Даже если начнётся война внутри академии, а я его уничтожу, пусть это будет последним, что я сделаю.
Мы с мадам Юми покидаем аудиторию, а моё сердце всё равно остаётся там. И все мысли тоже. Не могу не думать, как сейчас обходятся с этой крохотной ведьмочкой. Осталась в компании двух демонов. Что им взбредёт в голову?
– Мне надо вернуться, – говорю, но мадам Юми хватает меня за рукав рубашки и отрицательно мотает головой.
– Не нарывайся, Байрон!.. Ты слышал приказ. Адалин и без того придётся оправдываться из-за того, что я позволила ей пройти это сложное испытание сегодня. Нужно было начинать с простого, с твоей магии, а не той, что длительное время лежала в артефакте и уже научилась обходиться без носителя.
Не совсем понимаю, о чём бормочет женщина, но это и не имеет высокого значения. Неважно, что она напутала, потому что случившееся не воротишь.
Слышу шаги и оборачиваюсь.
Недовольный демон, кажется, его имя Ллойд, если я не ошибаюсь, следует за нами. Он рассержен, потому что принц Тьмы прогнал и его тоже? Уже легче, ведь Адалин осталась в аудитории только с одним демоном. И всё-таки снова ревность обжигает внутренности, колет сердце тупой иголкой.
– Отведи мадам Юми в её покои, дракон, – с важным видом заявляет Ллойд, проходя мимо нас.
А я чем занимался по его мнению? Именно это как раз и пытался сделать. Да видимо ему показалось, что я веду женщину на свидание.
Недовольно хмыкаю, но не смею перечить. За мой длинный язык пострадает и без того уставшая женщина, а Адалин не простит меня.
Не обмолвившись больше и словом, я провожаю мадам Юми в её комнату и убеждаюсь, что ей ничего не нужно. Женщина только рада оказаться у себя. Говорит, что с удовольствием растянется на кровати и заснёт, но я же прекрасно понимаю, что с разрушенным порталом многое изменилось, и теперь никто практически не спит спокойно, переживая за свои жизни и жизни своих друзей. И всё-таки я желаю женщине приятных снов.
Ноги сами ведут обратно в аудиторию мадам Юми, и только на середине пути я заставляю себя притормозить. Вряд ли Адалин с цепным псом, оберегающим её, до сих пор там, а если и так, то только проблем накликаю и на свою, и на её голову. Уж лучше я попридержу коней, а как только найду способ выкрасть Лин из академии, так сразу сделаю это. Даже в том случае, если придётся действовать против её воли. Узнать бы, как много времени она пробудет в нижнем мире с этим демоном. Хочется верить, что ведьмочка настоит на своём и останется в академии.
Артефакт для переговоров раскаляется. Я сжимаю его в ладони, надеясь, что Адалин вернулась в комнату и захотела поговорить со мной, но это Рэйриан.
– Байрон, нужно срочно встретиться на нашем месте. У меня есть идея!
– Вот всегда ты со своими идеями в самый неподходящий момент, Рэй! – ворчу я. – Сейчас приду.
Возможно, как раз самый подходящий? Ведь иначе я мог совершить непоправимую ошибку, нарвавшись на злого прынца без коня? Кошусь ещё раз в сторону коридора, ведущего в аудиторию мадам Юми, и заставляю себя пройти мимо. Как бы тяжело сейчас ни было, но мы по разные стороны баррикады. Пока.
Глава 23. Адалин
– Стоит ли мне говорить, что ты не должна подвергать себя такой опасности? Люциторум надавил тебя? Адалин, не молчи! Почему ты довела себя до такого состояния?
Джеймс до сих пор выглядит испуганным. Он резко побледнел, когда увидел кровь у меня на лице, и всё ещё не пришёл в себя окончательно.
– Потому что я не знаю, кто я… кем стала. Я не понимаю дара, который получила, Джеймс. Не понимаю, что с ним сделать. Я пыталась взращивать магию, но она утекала от меня, растворялась во тьме! – всхлипываю я, пытаясь защититься.
– Тише, глупенькая. Тише.
Принц Тьмы делает шаг в мою сторону, слишком осторожный, напоминая своими движениями хищника, крадущегося к своей добыче. Он боится ступить, словно неосторожное движение способно спугнуть меня. Не совсем понимаю, чего он хочет, но стою и не двигаюсь с места. Ещё пара секунд – так долго, как огромная пропасть, успевшая пролечь между нами, и тёплые объятия Джеймса кутают меня, согревая своей нежностью.
Первое желание – отстраниться.
Совсем не понимаю, зачем он обнимает меня, ведь ещё недавно говорил такие громкие слова о том, что любое проявление любви – слабость.
Второе желание – полностью раствориться в его руках.
Прикрываю глаза, всхлипываю и обвиваю руками шею парня, прижимаясь к его горячему телу и находя в его объятиях успокоение.
– Маленькая глупышка… – шепчет Джеймс.
«Прости, что пришлось прибегнуть к этому, но всё, что я делаю – делаю для твоего же блага», – всплывают недавние слова Джеймса в голове.
В тот момент я лишилась чего-то слишком важного, и вот теперь оно снова возвращается ко мне, накатывает безудержным цунами, и я дрожу. Цепляюсь за плечи Джеймса, сминаю его рубашку пальцами и понимаю, что он сделал тогда. До меня доходит болезненное осознание. Он лишил меня той симпатии, что зародилась к нему… не на балу, гораздо раньше.
Кладу руки на грудь парня, мягко отталкиваю его от себя и смотрю так, словно морок спал, и его прикосновения неприятны мне. Хотел поиграть, Джеймс? Поиграем. Посмотрим, как долго ты продержишься. Вряд ли сейчас он сам вернул мне чувства, я не ощущала инородного влияния, просто все мои потайные желания вырвались, а это означает только одно – я могу противостать самому принцу Тьмы и его указам.
Мне помогает связь с Люциторумом, благодаря печати тьмы? Или поддержка Энергии?
– Ведьмуля, что случилось? – спрашивает Джеймс.
– Обойдусь без твоих объятий и успокоюсь как-нибудь сама, – отвечаю спокойным тоном. – Я хочу вернуться в комнату и отдохнуть.
Интересно, та ведьма, что передала мне указание Люциторума, уже проснулась? Не хотелось бы мне, чтобы принц Тьмы застукал её в моей постели. Ясно, что он не причинит мне вреда, но не хотелось бы выслушивать ругань и то, какая я легкомысленная.
– Конечно.
Тревога и забота быстро сменяются на лице принца Тьмы холодом. Он снова закрывается в себе, словно напомнив в это мгновение, что сам оттолкнул меня от себя. Посмотрим, как долго он продержится, убеждая себя, что любовь – это слабость, а угольное сердце не способно испытывать её. Так он считает? Убедим в обратном!..
Собственная решимость пугает, ведь я ещё ничего толком не успела обдумать, просто планировала помочь Энергии вернуться и победить брата. Я не думала о чувствах, о любви… так почему рядом с Джеймсом забываю обо всём на свете и хочу заставить его признать, что он способен раскрыть своё сердце для такого прекрасного чувства?.. Уже неосознанно сделал это и впустил меня.
Вспоминаю мысли Байрона, и меня обжигает чувство вины. Вскружила голову двум парням, а теперь сама не знаю, как сделать правильный выбор, чтобы не ранить их и не мучиться самой. Ещё бы такой печали мне не хватало.
Недовольно прицокиваю языком, двигаясь следом за Джеймсом.
Мы довольно быстро оказываемся в крыле отчуждения. У своей комнаты я останавливаюсь, не решаясь открыть дверь. Сначала нужно избавиться от компании, чтобы ненароком не раскрыть свой небольшой секрет.
– Люциторум одобрил наше возвращение в нижний мир? – спрашиваю глуховатым голосом, а сама постукиваю по деревянному полотну, давая девушке знак, чтобы спряталась, если она всё ещё там. Да только поймёт ли она?
– Плевать я хотел на мнение Люциторума. Всё это точно не его забота.
– Но он велел мне…
– И не твоя тоже. Я сам разберусь с ним и его пожеланиями. А ты пока расслабься и отдохни перед завтрашним возвращением в нижний мир. Того и гляди вдруг надумаешь со своей бабулей повстречаться?
До мурашек пробирает, стоит только вспомнить все видения с ней. Мне кажется, что если встречусь с бабушкой, она обязательно приложит все силы, чтобы прикончить меня. Нет уж. Этого я точно не хочу. Да и вообще уходить отсюда не хочется. Я должна помогать Люциторуму, ведь в одиночку он набедокурит и помешает планам Энергии. Мда… Думаю так, словно мне самой эти планы известны, и я никак не помешаю ей. Глупости, да и только. Возомнила себя героиней? Мне до этого статуса ещё расти и расти…
– В таком случае я пойду к себе, – говорю громко, приоткрыв дверь в комнату.
Последний предупреждающий знак. Я бы уже спряталась, находись на чужой территории. Надеюсь, и девушка не так уж глупа.
Принц Тьмы просто ухмыляется, ведёт себя как-то загадочно. Или это ощущение из-за собственных попыток скрыть уставшую ведьму?
Однако стоит войти в комнату, и я понимаю, что зря ломала комедию – в комнате уже никого нет, всё убрано, а постельное бельё застелено чистое. Не знала, что уборку у нас проводят часто. Да и постель раньше никогда не меняли. Всё это было заботой студентов. А сейчас что изменилось? Поручение Люциторума? В любом случае я рада, что смогу отдохнуть сразу и не тратить время на смену постельного белья.
Взяв чистые вещи, иду в душ, быстренько ополаскиваюсь и вот уже лежу на хрустящей от чистоты простыни, кутаюсь я воздушное одеяло и с наслаждением жмурюсь, втягивая в себя аромат лаванды, исходящий от чистого белья.
Сон накрывает быстро, а просыпаюсь я уже утром от шума. Кто-то о чём-то спорит. Повышенные голоса режут по сознанию. Здесь ведь никого не бывает? Мы с Джеймсом живём в крыле отчуждения одни. Кого принесла нелёгкая? Пугаюсь мысли, что это могут быть Байрон или Рэйриан. Если они искали встречи со мной, но попались Джеймсу на глаза…
Я просто обязана вмешаться и помочь им!
Вылетаю в коридор прямо в пижаме и застываю, потому что неподалёку от двери в мою комнату столпились демоны. Вижу Люциторума, Джеймса, Ллойда… остальных я не знаю.
– Кто-то убил эту несчастную. И это работа демона, а не человека, – ледяным тоном заявляет Джеймс.
– Кто бы это мог быть, учитывая тот факт, что нашли труп в логове принца Тьмы? – бормочет один из демонов неприятным, шипящим голосом.
– Это работа новичка, не иначе. А кто у нас пробудился совсем недавно?
Самое время вернуться в комнату, сделать вид, что ничего не слышала и не видела, скрыться от посторонних глаз, но я не решаюсь. Делаю ещё один шаг, чтобы узнать, кто погиб… второй… третий. Взгляд Ллойда цепляется за меня.
– Ничего не хочешь рассказать о своей игрушке, Джеймс? – спрашивает парень и смотрит на меня с дьявольской улыбкой на губах.
Все демоны оборачиваются в мою сторону, расступаются, и я вижу бездыханное тело той бедняжки, что вчера приходила передать мне послание от Люциторума.
Хочется закричать, но я держусь, продолжая разглядывать её. По слишком бледным кожным покровам кожи понятно, что тело полностью обескровлено. Лицо девушки испещрено тёмно-серыми полосками, пролегающими под кожей. Оно напоминает растрескавшийся бетон. Глаза открыты, но пусты… в них уже нет жизни, и она больше не появится там.
– Этот запах на теле жертвы… Почему он тянется от Адалин? – продолжает подливать масло в огонь Ллойд.
Что я ему сделала? Он казался мне толковым парнем. Зачем ему обвинять меня?
– Не говори то, чего не знаешь, – рычит Джеймс, иначе я за себя не ручаюсь, Ллойд.
– Я лишь пытаюсь разобраться, кто так жестоко расправился с несчастной. Если среди нас есть маленький дьяволёнок, неспособный контролировать свои ночные похождения, мы должны помочь ему… а смертную просто тихонечко спишем со счетов. Никто, кроме присутствующих здесь, даже не узнает о случившемся. Логично ведь помочь, чтобы избежать новых жертв?
Люциторум смотрит на меня разочарованным взглядом, медленно переводит его на Джеймса, а потом снова возвращает ко мне.
Всё тело сжимается от страха, покрывается мурашками, а я снова гляжу на бедняжку, которую отчаянно хотела защитить, но не смогла.
– Это не Адалин, – заявляет Люциторум безапелляционным тоном после недолгих размышлений. – Хоть в ней и есть тьма, но света больше, а это значит, что демоном ей никогда не стать. Это сделал кто-то из своих, и я докопаюсь до сути. Отнесите тело в подвал. Позднее я проведу ритуал, чтобы найти виновника и наказать по всей строгости законов нижнего мира.
Джеймс приближается ко мне и приобнимает.
Один из демонов легко подхватывает несчастную на руки и уходит, все остальные следуют за ним. Люциторум ещё какое-то время молчит, глядя на меня, выдавливает из себя усталую улыбку и уходит.
– Ллойд, не испытывай моё терпение и оставь наших голубков наедине. Здесь нам больше нечего искать! – не оборачиваясь, рычит Люциторум, но Ллойд всё ещё смотрит на меня, щурится, и я чувствую исходящую от него угрозу.
– П-почему он так зол на меня? Что я ему сделала? – спрашиваю, когда мы с Джеймсом остаёмся наедине.
– Ллойд – борец за справедливость. Он опытный, быстро почувствовал, что с тобой что-то не так. Наверное, считает, что я нарушил баланс, разделив свои силы со смертной. Не следует переживать. Ты слышала слова Люциторума – тебя никто не обвинит.
– Но она умерла… Её уже не вернуть к жизни. Кто-то убил эту несчастную, Джеймс. Вчера она была у меня, а потом… я…
Даже подобрать правильные слова не могу. Тошнотворные позывы усиливаются, стоит только вспомнить приоткрытые губы и широко распахнутые глаза жертвы.
– Я знаю. Знаю, что ты великодушно позволила ей отдохнуть в твоей комнате.
– Так это сделал ты? – вопрос срывается с губ раньше, чем я успеваю обдумать свои слова и их последствия.
Взгляд Джеймса темнеет, а я вспоминаю его разборки с Тори, когда казалось, что если не вмешаюсь, он прикончит демонессу на месте.
Сердце учащается.
Принц Тьмы выпускает меня из объятий, отшатывается и улыбается как-то неестественно, натужно.
Меня пугает его поведение.
Мог ли он разозлиться на ту несчастную и убить её?
Он постоянно твердит о своём угольном сердце…
Неужели он на самом деле способен на такой ужасный поступок?
Глава 24. Джеймс
Я думал, что неспособен испытывать чувства, да какой там? Стоит ведьмуле таким серьёзным тоном обвинить меня, как проклятый угольно-чёрный орган в груди сжимается от боли. Неужели Адалин считает меня таким монстром? Зачем мне убивать девчонку, которой она позволила поспать на своей кровати? Конечно, я разозлился вчера, но не до такой же степени…
Или запретив ведьмуле влюбляться в себя, я отнял у неё все теплые чувства ко мне? В том числе и доверие?
– П-прости!.. – качает головой Адалин, виновато поджимает губы и тянется рукой к моему лицу.
Нежное прикосновение её пальцев к щетинистой коже на щеке обжигает. Мне приятно и хочется, чтобы это никогда не заканчивалось. Закрываю глаза и жмурюсь от наслаждения, а Адалин смелеет, введёт пальцами к виску, а затем опускается вниз, прикасаясь к моим губам. Она даёт мне глоток свежего воздуха, чтобы впоследствии отнять его, вырвать с корнем, разорвать те порочные мысли и желания, что посещают голову.
– Я не должна была обвинять тебя. Ты поддержал меня, а я вот так глупо… Всё это из-за эмоций. Почему ты не сказал мне ещё вчера, что видел её?
– Лишать себя возможности полюбоваться лгуньей-ведьмулей? Шутишь, что ли?
Надеваю на себя маску весельчака. Так проще скрывать свои истинные чувства и боль. Совсем необязательно выставлять настоящие эмоции напоказ, вызывая к себе жалость.
– Ты гад! – огрызается Адалин, а я смеюсь.
– Да, и тебе нравится это. Ну, скажи мне, ведьмуля, что я не прав?.. Попробуй поспорить со мной и сказать, что тебя отталкивает моё гадское поведение?
Делаю шаг вперёд, желая захлопнуть клетку и не оставить своей птичке путей отступления, а она насупливается, резко выворачивается и теперь уже в клетке, прижатый к стене, могу оказаться я.
– Меня раздражает твоё поведение. Поступаешь как ребёнок, а ведь сейчас совсем не до шуток, Джеймс! Погибла невинная девушка!.. Она была такой испуганной, опустошённой. Кто-то из демонов перешёл все границы. Где теперь гарантии, что такое не повторится? Кто будет следующей жертвой? Я? Кто-то из моих друзей?
От мысли, что к моей ведьмуле посмеет прикоснуться грязная тварь, вытягивающая жизни, меня пронизывает ударом в двести двадцать, да только вовремя вспоминаю, что её никто не тронет.
– Ты под моей защитой. Забыла? К тебе никто не посмеет даже просто прикоснуться. А если попытаются запугивать или что-то в этом роде, то будут иметь дело со мной. Расслабься. Уверен, Люциторум уже сейчас проводит ритуал и скоро ему будет известно, кто так осмелел, что нарушил закон. В нижнем мире ведь не всё так плачевно, там не безмозглые твари жили… Они такие же одарённые, но не люди – демоны. Да, у тёмных сущностей нет сердца, но им не чужды законы, которым следует подчиняться. Разумным существам не выжить иначе. Нарушивший одно из главных правил понесёт наказание, которого достоин. Тебе не о чем переживать. Обещаю, что если уже сегодня его не найдут, я лично займусь расследованием и не позволю пострадать кому-то из твоих близких.
Адалин всхлипывает.
Неужели сейчас она до сих пор печётся о своём бывшем истинном?
За него переживает больше всего?
Я видел, как она смотрела на паренька в аудитории вчера. С теплым трепетом, словно они там не делом занимались, а признавались друг другу в любви. И мне хотелось шею ему свернуть, чтобы избавиться от конкурента, но я выдержал.
Дурак!..
Как же так я влюбился в недоступную мне ведьмочку?
И что теперь делать с ней?
Как вести себя?
Может, вернуть ей все чувства? Чтобы она не млела перед последним серебряным драконом, словно он единственный парень, запавший в душу?
Нет…
Так поступить я точно не смогу. Это эгоистично и совсем неправильно по отношению к девушке. С драконом у неё будущее точно есть, а вот со мной – нет. И с ним нет!.. Вот же чертовщина. Я что-то стал забывать, что отдал ведьмуле часть своих сил. Тьма, появившаяся внутри неё, не выдержит истинности с серебряным драконом. Я должен сделать всё, чтобы они не поцеловались.
– Ведьмуля, есть один момент, который я забыл сказать тебе, пусть сейчас не идеальное время и всё-таки – тебе следует держаться подальше от бывшего истинного.
– Правда? Ревнуешь? Не нашёл другого времени, чтобы высказаться? Здесь только что лежало обескровленное тело, а ты вот так легко переводишь тему и говоришь о Байроне? С чего ты вдруг вспомнил о нём?
– Я. Не. Ревную.
Каждое слово даётся с огромным трудом. Мне тяжело произносить их вслух, потому что каждым режу себе по сердцу.
Ведьмуля дёргается от моих слов, как от удара, но продолжает упрямо смотреть на меня, выжидая ответ.
– Так в чём же дело? Почему ты заговорил о драконе, которого здесь и в помине не было? Ты же не думаешь, что эту девушку убил Байрон, правда?
– Интересная теория, но нет… Это работа демона. Ваша истинность с драконом пока окончательно не растворилась. Нужно время, чтобы нить истинности перестала искать путь к избранной половинке. Если вы поцелуетесь, связь может вспыхнуть и захлестнуть вас обоих куда более сильными чувствами, чем в первый раз. Тогда уже решать самостоятельно не получится, вас будет вести магия, дабы вы сблизились, но отношения с последним серебряным драконом в первую очередь ударят по новой, неокрепшей в тебе силе.
В висках пульсирует, режет чужой злостью, и я понимаю, что хоть и получил кольцо подчинения, а связь с Люциторумом у меня осталась неизменной.
– Мне нужно идти. Люциторум вызывает. Возможно, он уже узнал имя убийцы. Собирайся на занятия и постарайся сделать вид, что ничего не знаешь. Слухи о жертве не должны разойтись по академии.
– Я не собиралась трепаться об этом… Что касаемо связи с Байроном… почему мне так опасно стать истинной для серебряного дракона?
Спрашивает, словно она планировала сблизиться с ним. А может, всё так? Я ведь сам забрал у Адалин все чувства ко мне… Логично, что они могли вспыхнуть к другому. Дурак!.. Стискиваю зубы до неприятного скрежета.
– Потому что вы уничтожите друг друга: его свет и твоя тьма.
Резь в висках становится уж слишком нестерпимой.
– Прости, ведьмуля, но если я не явлюсь сейчас на ковёр, от моего мозга останется жалкая каша, – цежу я, разворачиваюсь и спешу встретиться с тёмным повелителем.
И что ему удалось выяснить? Почему так активно зазывает меня к себе?
По пути в кабинет Люциторума, я вспоминаю, что увидел в воспоминаниях погибшей девчонки: кто-то из наших доводит смертных до той самой критической точки, когда последний глоток жизни станет решающим. Он или не сумел удержаться и всё-таки сделал такой заветный глоток, или осознанно поступил так, и это не первая жертва? Мы ведь не знали всех студентов и преподавателей академии… Что, если где-то найдём целый склад обескровленных трупов?
Хотя бы сужается круг поиска подозреваемых, если Люциторуму пока не удалось найти виновника, ведь не все демоны забавляются со своими жертвами, высасывая из них кровь… Подавляющему большинству нужна только магическая энергия, но есть и особенный подвид демонов, а их можно пересчитать по пальцам рук и ног…
Ускоряю шаг, и вот уже добираюсь до кабинета повелителя. Сталкиваюсь с Ллойдом у входа. Парень выглядит озадаченным. Он вздрагивает, подняв на меня голову.
– Что-то удалось выяснить?
Ллойд отрицательно мотает головой. Его взгляд затуманен, и я понимаю, что он не меньше моего жаждет восстановить справедливость.
– Куда ты сейчас?
– Люциторум велел глаз не спускать с того преподавателя, женщина, которая вчера обучала Адалин. Вроде как сейчас у них снова начнутся тренировки, поэтому пойду сразу в аудиторию.
– Ладно, тогда встретимся чуточку позже. Есть у меня к тебе разговор.
– Договорились. Найти меня будет несложно, ведь я теперь записан в телохранители твоей игрушки, можно сказать.
Неприятно, что он говорит так об Адалин, но я сам назвал её своей игрушкой, чтобы не думали даже о ней, как о моей слабости, бреши в защите.
Если кто-то и способен помочь найти нужного демона, то только Ллойд – он главный над кровососущими тварями, быстро раскусит смельчака, отважившегося пойти против законов повелителя.
Вхожу в кабинет Люциторума и кожей чувствую, как резонирует внутри магия. От запаха серы, витающего в воздухе, першит в носу и горле. Лёгкая туманная поволока сгущается около окна и просачивается в приоткрытую щель сверху.
– Всё так плохо? – спрашиваю, глядя на уставшего и одновременно разъярённого демона.
– Хуже, чем хотелось бы.
– Неужели ритуал ничего не дал?
– Кто-то напал на Дастио, когда он нёс жертву в подвал. Девчонку испепелили, от неё практически ничего не осталось. Этого недостаточно для проведения ритуала, ты же понимаешь.
Какой хитрый ход!..
Так наш смельчак совсем непрост.
Он показал нам, что сделал это нарочно, а потом уничтожил все следы, избавился от них. Нужно было отправить Ллойда с Дастио, но мы даже не предполагали, что преступник попытается избавиться от жертвы.
– Это война, Джеймс. Кто-то внутри объявил мне войну. Права была Адалин, сказав, что я должен добиться уважения, а не страха передо мной, если хочу победить Света.
– Адалин сказала тебе… Она хочет победить моего братца?
Совсем ничего не понимаю. Мне казалось, что ведьмуля всеми конечностями на стороне светлых и будет делать всё, что в её силах, дабы они одержали победу.
– Удивлён? Я тоже удивился, когда она пришла отчитывать меня, как мальчишку, но не суть. Мы должны найти изменщика и предотвратить возможный мятеж среди своих. Я не могу доверять никому, кроме тебя, Джеймс. Нам придётся внимательно присмотреться к каждому.
– Кроме меня?
Нет, я не удивлён… Я шокирован, тут и добавить нечего. С чего повелителю доверять мне?
– А может быть, это я готовлю мятеж, чтобы разрушить всё изнутри и помочь брату победить? Кто знает, о чём мы договорились во время жаркой встречи?
– Ты бы не пошёл на это, Джеймс. Потому что прекрасно осознаёшь, что мы с Адалин связаны… Погибну я – погибнет она. А ты не допустишь её смерти, потому что слишком прикипел к ней всей своей чёрной душонкой. Не бойся, долго это не продлится, ведь мы с ней тоже заключили сделку, и как только ведьма выполнит моё условие, я освобожу её от печати тьмы, а пока… давай займёмся делом и будем искать преступника, а не трепаться тут, как старые добрые друзья?
Люциторум прав: нам важно найти изменщика, как можно быстрее, поэтому глупо тратить время на препирания между собой. А с Адалин мне придётся поговорить. Она всё-таки ослушалась меня и заключила сделку с тёмным повелителем! Боги!.. Какая же она глупая!
– В таком случае мне тоже есть что рассказать…
Видимо, возвращение в нижний мир отменяется, ведь теперь в верхнем куча проблем, которые стоит разгрести в ближайшее время.
Рассказываю Люциторуму всё, что прочёл в мыслях нашей жертвы незадолго до того, как он отправилась к богам, а Люциторум внимательно слушает, и кажется, мне удаётся натолкнуть его на верные мысли. Одна голова – хорошо, а две – ещё лучше, поэтому придётся нам временно стать друзьями без оглядок на прошлые ошибки.
