Текст книги "Детектив для попаданки (СИ)"

Автор книги: Илана Васина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

После чаепития мы со свекровью собираемся в город покупать мне новую симку. Я по-прежнему беспомощна в этом доме, как новорожденный младенец. Не знаю ни где ключи, ни как добраться до города. Теряюсь в своем новом быту, как в огромном, запутанном лабиринте. Сжалившись над моими бестолковыми метаниями по дому, Алена решительно меня отстраняет и, усадив на кухонный стул, хозяйничает сама. Сидеть я отказываюсь, вместо этого бегаю за ней хвостиком и пытаюсь стать полезной, хотя, наверно, больше все-таки мешаю.

Помыв посуду, сортируем мусор по трем разным контейнерам. Пищевой мусор отправляем в компостную кучу на заднем дворе, сопровождаемые любознательной псиной, то и дело описывающей вокруг нас широкие круги с довольным повизгиванием – хоть какая-то движуха у двуногих!  Замечаю, что у Рекси пролита миска с водой и через пять минут моих ковыряний в кухонных шкафчиках она получает новую порцию воды и сухого корма.

Пластиковый мусор выносим в специальный серый контейнер на улице, сразу за воротами. А бумагу, предназначенную, как оказалось для растопки, убираем в сарай, в огромную картонную коробку. Ключи вместе с пультом управления находим в гараже, на стеллаже среди инструментов, а Катин кошелек с телефоном обнаруживаю в ее супружеской спальне на прикроватной тумбочке.

Наконец, разобравшись с домашними делами, мы выходим за ворота, и передо мной открывается вид на самый древний  автомобиль, который я только видела вживую. Алена приближается к своей белой, до блеска вылизанной машине, любовно гладит ее по капоту и мечтательно произносит:

– Моя семерочка. Верная, преданная и самая чудесная. Нравится?

Не очень вообще-то, но в ответ я лишь благоразумно молчу и неопределенно киваю. Еле сдерживая нервный смех, усаживаюсь в салон, с громким бабах зарываю дверцу. Внутри ужасно тесно и моим длинным ногам приходится туго. Коленки упираются в бардачок – об удобстве можно напрочь забыть. Говорят, у художников всегда свои причуды – пусть так! Лишь бы живыми и невредимыми доехать до цели!

– Эта машина ведь на ходу? – интересуюсь неуверенно.

– Катюша, ты меня обижаешь! Это не машина, это метеор! – Алена бросает на меня укоризненный взгляд и берется за рычаги. С громким рычанием заводится двигатель и мы резко срываемся с места. Затем, уже выехав на главную дорогу, мы собираем на дороге все ямы и едва не вылетаем в канаву, когда нас заносит на повороте.

– Довезу с ветерком! – подбадривает меня свекровь, лихо обгоняя какого-то старичка за рулем красной мазды, но уж лучше бы без ветерка, конечно! Большую часть дороги жмурюсь от страха и переплетаю пальцы в тесный, крепкий комок, чтобы не дрожали.

Когда мы останавливаемся, открываю глаза и осторожно осматриваюсь. Мы уже в городе и, похоже, припарковались на главной улице. Мостовая сплошь и рядом утыкана двух– и трехэтажными постройками: кафешки, магазинчики, клуб и даже кинотеатр с яркой неоновой вывеской. Нормального торгового центра нигде не видать! Боль и печаль.

Стоит мне выйти из машины, вновь бабахнув за собой дверцей, как Алена энергично тащит меня за руку в какой-то магазинчик. На пороге пахнет вяленой рыбой, но я обнаруживаю себя не в рыбном, нет!А в салон-магазине сотовой связи. Продавец, совсем юный, прыщавый парнишка лет семнадцати, прячет что-то за стойку и быстро работает челюстями. Любитель сушеной воблы? Как колоритно однако протекает жизнь в маленьком городочке!

Алена берет на себя роль покупательницы, договаривается с парнем о покупке сим карты, протягивает ему телефон, мои документы, и, в конце концов, после всех формальностей тот собственноручно устанавливает мне симку. Отныне у меня будет круглосуточный доступ к интернету! Я ликую и на радостях бросаюсь обнимать свекровь, но, не рассчитав силу нового тела, сжимаю ее слишком крепко, до хруста в костях. Смущенно извинившись, отстраняюсь. Алена платит по счету. Несмотря на ее возражения, обещаю вернуть все до копейки с первой же зарплаты, и мы покидаем магазин.

Гуляем по городу и моя добрая свекровь все время пытается мне что-то купить: то одежду, то сумочку, то обед. Чувствую себя маленькой, обездоленной девочкой на выгуле. После того, как привыкла сама распоряжаться огромным частным садом, разруливать проблемы персонала, детей и родителей, ходить теперь в статусе приживалы, тратя чужие деньги, ужасно некомфортно. Поэтому в своих желаниях я скромненько ограничиваюсь бутылкой воды.

Вдруг слышу из-за спины знакомый, сердитый голос:

– Ох, эти ваши сюси-пуси! Достало уже! Избавься от нее! Мне надо с тобой поговорить!

Невзначай оглядываюсь и напротив киоска с просроченной бакалеей вижу Катю. Она по-прежнему одета в черный обтягивающий спортивный костюм. Руки в нетерпении сложены на груди, губки надуты. Красивая капризуля. Стоит и с упреком на меня таращится.

Равнодушно поворачиваюсь к ней спиной и тогда она взрывается:

– Ты не имеешь права меня игнорировать! Я тебе не позволю!

Все, кажется, мирная прогулка на сегодня закончена. Барабаны отбивают тревожный марш, оповещая о военном положении со всеми вытекающими. Поворачиваюсь к Алене и прошу ее отвезти меня домой. Мы заходим напоследок в магазин, покупаем продукты на ужин, загружаем пакеты в багажник и усаживаемся в машину. Пристегнувшись, я сразу же закрываю глаза.

Отвезя меня домой, Алена, улавливает мою неразговорчивую нервозность, опасаясь помешать, первая деликатно прощается и уезжает.

После ее ухода поднимаюсь на второй этаж в спальню, где, лежа на кровати, меня уже поджидает Катя. Она похлопывает по соседнему с ней месту, приглашая прилечь, и предлагает:

– Ну, что, террористка, давай типа договариваться!

Размашисто приземляюсь на кровать и обреченно отзываюсь:

– Ну, давай.

– Короче. Я тут подумала и поняла. Ты готова вернуть мне мое тело, но не знаешь, как. Так?

– Так.

– Но когда мы узнаем, как, то ты мне мое тело отдашь. Так?

– Так.

– Ладно. Тут ты красава, не спорю, – неожиданная похвала меня ужасно смешит и я с трудом остаюсь серьезной, –  Поехали дальше! Ты взяла мое тело типа взаймы, на время. Так?

Замолкаю ненадолго. Вообще-то чисто технически я не забирала ее тело. Произошло как раз обратное. Кто-то другой вынул меня из изначальной оболочки и засунул в чужой сосуд. Но придираться к деталям, спорить пока не хочется, поэтому согласно киваю:

– Так.

– А значит, пользоваться моим телом будешь на моих правилах. Так?

Я задумчиво качаю головой. Какая-то Катя шебутная. При мысли о том, что за правила она может придумать, мне немного плохеет.

– А что, если не так?

– Тогда буду весь день и всю ночь тебе мешать. Ну, там песни горланить, гадости говорить. Короче, достану так, что мало не покажется!

– В таком случае озвучь для начала свои правила.

Катя подскакивает на кровати и разворачивается ко мне всем корпусом.

– Во-первых, будешь есть то, что я скажу. А то угробишь мне тело и здоровье своим хлебобулочным питанием!

– И что же мне придется есть?

– Ну, неважно. Я тебе просто каждый вечер буду диктовать меню на следующий день.

– Если не очень противное меню, то я согласна.

– Да, нормальная еда, не дрейфь! От курогрудки и гречки еще никто не умирал! Во-вторых, ты займешься спортом. Раз получила мои мышцы, поддерживай их в тонусе, халявщица! В общем, объясняю тебе популярно. Дармовщина закончилась. Начинается жесткач, сопли, пот и слезы!

Тоже подскакиваю на кровати и искренне протестую:

– Так не пойдет! Я на спорт не подписывалась! И в своем-то теле им не занималась, а в твоем и подавно не буду!

Вместо ответа она затягивает, ужасно фальшивя:

– Ты надеваешь каблуки уже нее для него. Не отвечаешь на звонки. В душе цунами, но...

По барабанным перепонкам бьют противные завывания и я в ужасе закрываю уши, но даже с закрытыми ушами слышу ее слишком отчетливо. Всего несколько минут этих звуков вызывают в теле противный резонанс. Я покрываюсь испариной, и по телу то и дело пробегает дрожь отвращения, до жути похожая на судороги. Невыносимая, мерзкая пытка!

Как же я зла! Не столько на певичку, сколько на себя! Меня, прошедшую огонь и медные трубы, загнали в угол бездарным пением!

– Ладно, ладно! – кричу в отчаянии. – Только замолчи, умоляю!

Катя довольно спрыгивает с дивана и ходит, потирая ручки. Даже не скрывает своей радости! Заявляет:

– А в третьих, ты будешь делать все, чтобы не развестись с моим мужем. Более того, когда я вернусь назад в свое тело, мне нужны самые любящие, самые романтичные отношения, которые только может вообразить твоя башка! Слушайся его, обхаживай! Если он скажет: «прыгай», ты прыгаешь! Скажет: «ори», ты орешь! Усекла, красава?

Я возмущенно качаю головой.

– Это уже совсем ни в какие ворота не лезет! Ты накосячила, а я должна исправлять? Максимум, который я постараюсь для тебя добиться, – это замедлить процесс развода. Но и это будет сделать непросто!

– Не, ты совсем дура? Как мне исправлять свои косяки, если мое тело украли? Вот украла – теперь и исправляй! А не то, – и снова завывает во весь голос, – Ты та, кто не возьмет трубку, даже если трясет. Воспоминания по кругу. Да зачем это снова все?

Энергично всплеснув руками, рычу сердито:

– Замолчи, Монсеррат! Постараюсь я, постараюсь! Но я не волшебница и любовных заклинаний не знаю. Сделаю все, что смогу. А если твой муж меня не захочет прощать, то... И кстати! Что ты натворила? Почему он хочет развестить?

Катя досадливо отводит глаза и машет рукой:

– Да, ничего серьезного! Так, пустяки! Но мне уже пора! И не забывай наш уговор, а то про спокойный сон можешь забыть!

И на этих словах эта хитрая бестия исчезает!

Глава 7

После разговора с Катей чувствую себя временной гостьей в ее теле. Неуютно-то как! Хотя ведь, с другой стороны, все люди приходят в физический мир лишь на время и сроки пребывания здесь нам не известны. Это не мешает нам радоваться каждому прожитому дню.

Сколько еще мне осталось в Катином теле? День? Два? Неделю? Год? Я надеялась еще повидаться с Мишей, разобраться в своем убийстве, но эта фурия захватила меня в рабство и настаивает на соблюдении лишь своих интересов. Это неправильно и абсурдно! Ее тело сейчас в моей власти и, вероятно, не без причины! А играть я должна по ее правилам?

Вдруг мой взгляд падает на настенные часы. Жирная, короткая стрелка обогнала пятерку и сейчас прозрачно мне намекает, что пора бы уже браться за ужин.

Спускаюсь на кухню. В прошлой жизни я отлично готовила. Мне пришлось научиться ради Миши. Ведь когда ему не нравился вкус, он просто выплевывал еду на пол. Ставлю вариться рис. Достаю паприку, кабачок, лук, морковь. Нашинковав их соломкой, тушу на масле, а тем временем режу грудку. В почти готовые овощи добавляю мясо, соевый соус, выдавливаю чеснок – и через пять минут ужин практически готов! С облегчением, выдыхаю. Успела до прихода Акима!

Ловлю себя на мысли, что именно этого мне не хватало в последнее время. Я не могу жить лишь для себя. Мне уже на уровне глубинных инстинктов, отработанных годами привычек нужно о ком-то заботиться.

Нахожу в шкафу белую скатерть с бежевыми полосками, салфетки с изображением елочных веток на фоне снеговика. Не совсем в тему рисунок, но других вариантов не вижу. Красиво сервирую на скатерти посуду. Вычищаю до блеска стаканы и графин для воды. Нарезаю хлеб и веером раскладываю по тарелке.

Вскоре слышу глухой щелчок входной двери. Бросаюсь туда и вижу Акима. На первый взгляд, лицо кажется чуть более уставшим, чем с утра. Он заходит и замирает, будто прислушивается. Замечаю, как едва заметно он поводит ноздрями. Не прислушивается, а принюхивается. Спрашивает подозрительно:

– Ты приготовила ужин?

Киваю и растерянно улыбаюсь. В голове проносится шквал сомнений. Что не так? Он не ужинает дома? Не нравится запах? На чем я спалилась? Словно в ответ на сумятицу, проскользнувшую на моем лице, он отвечает:

– Ты ведь никогда не готовишь сама. Хочешь меня задобрить?

– Нет, просто хочу с тобой поужинать.

– Два года мечтал с тобой дома поужинать, но нет. А перед разводом решила мне угодить? – он задумчиво качает головой, переводит взгляд с меня на накрытый стол и обратно. – Ну, допустим, я согласен. Даже интересно, что ты там наготовила.

Снимая ботинки, вынимает смартфон и набирает чей-то номер, говорит сухими, отрывистыми фразами:

– Я не приду. Поужинаю дома. Нет, не жди. Все, давай!

В груди мелькает беспокойное чувство. Кому он звонит? Воображение услужливо рисует стройную девушку с изящной фигуркой и длинными волосами. Поспешно отметаю прочь неприятную фантазию. Отменил с кем-то ужин – и ладно!

Он поднимается наверх, обещая вернуться через десять минут. Возвращается через пятнадцать, уже в футболке, штанах, со влажными волосами после душа. Садится за стол, и я накладываю ему все еще горячий рис и овощи с курицей. Он с довольным мычанием поглощает еду, и вдруг интересуется:

– Почему сейчас? Ты же понимаешь, что собственноручно приготовленный ужин слегка запоздал?

– Да вроде не так уж и поздно. Еще ведь семи нет.

– Я не о том. После того, что ты сделала, твой ужин наш брак уже не спасет.

– Зато спасет от голода и скучного вечера.

– Намекаешь, что сам виноват? Недостаточно уделял тебе внимания и ты скучала?

– Не хочу, чтобы ты искал двусмысленности там, где их нет. Я просто хочу сегодня провести с тобой вечер. А заодно и поесть.

Берусь за вилку и уже собираюсь поднести ее ко рту, как вдруг слышу резкий истеричный визг у себя за спиной:

– Крахмал на ужин? Ты совсем обалдела, жируха?

От неожиданности вздрагиваю всем телом и роняю еду на свою белую футболку. Теперь на моей груди красуется жирное, оранжевое пятно. Спокойно подчищаю его салфеткой и говорю Акиму:

– Секундочку. Переоденусь быстренько и вернусь.

Поднимаюсь на второй этаж, куда за мной по пятам бежит Катя.

Подхожу к шкафу и, торопливо роясь в вещах, шиплю на нее:

– Отстань от меня, истеричка! Ты сказала, каждый вечер будешь давать меню на следующий день. Так вот, твоего меню еще не было! Поэтому сегодня ем то, что захочу! Угомонись!

– Ни за что!

– Если будешь в каждой дырке затычкой, даже не мечтай, что у меня получится с твоим мужем наладить отношения!

– Не хами мне, красава!

– Каков привет – таков ответ, не удивляйся!

Пока копаюсь в вещах, понимаю, что, несмотря на преобладание стиля кажуал в Катином гардеробе, есть здесь и настоящие жемчужины классики и вкуса. Нахожу в Катином арсенале шикарное белое платье миди длины и натягиваю на себя. Подхожу к трюмо и любуюсь своим отражением. Платье облегает фигуру, подчеркивая идеальные изгибы и роскошным декольте открывая грудь. При этом оно ничего не пережимает и, комфортно окутывая второй кожей, расширяется книзу. Для удобства заплетаю густые волосы в две косички. Катя прыгает вокруг меня, отчаянно размахивая руками, протестуя и потерянно бормоча:

– Нет, нет, нет, нет! Только не это! Это же Армани! В Париже его покупала еще до того, как Аким меня в эту дыру притащил!

Злорадно обещаю:

– Специально буду носить его за ужином. Будешь на меня орать – запачкаю так, что потом не отстирает никакая химчистка!

Катя злится, но машет рукой, признавая поражение:

– Черт с тобой. Сегодня жри свой рис. Но аккуратно, смотри! А с завтрашнего дня будешь есть по моей указке.

Спускаюсь в столовую и Аким оценивающе прохаживается по мне взглядом. В его глазах загорается жадный огонь, пробуждающий теплую, ласковую волну в моем животе. Пока прихожу в себя от своей неожиданной реакции, он комментирует:

– Зачетный наряд! Невинная дева и соблазнительная куртизанка в одном лице. Надеюсь, ты простишь мое скромное одеяние – фрак еще из химчистки не вернули.

Не совсем его понимаю. В голосе слышится и восхищение, и издевка с насмешкой. Он, наверно, и сам сейчас не понимает, что в мой адрес чувствует.

– Так на чем мы остановились? – поддеваю его, не удержавшись. – На разводе?

– К сожалению, наш развод может затянуться. Мой адвокат считает, что невыгодно разводиться с пострадавшей после аварии женой. Слишком много волокиты. Медицинские справки. Да и суд тебя будет жалеть больше, чем следует. Переждем пару-тройку недель и приступим!

С облегчением выдыхаю. У меня внезапно появляется фора. Но, опять что-то считав на моем лице, он просит:

– Ты слишком не радуйся. Наш развод – лишь вопрос времени.

– Ладно, обещаю не радоваться. Спасибо, кстати, что пригласил свою маму! Она потрясающая!

– Да? Уже не назойливая, как раньше?

После его слов хочется сказать пару ласковых про Катю. Такую чудесную женщину припечатать «назойливой»? Признаюсь в сердцах:

– Я была неблагодарной дурой, когда так говорила.

– Отрадно слышать. Чем весь день занимались?

– Съездили в город, купили мне симку и продукты на ужин.

– Странно, – он подозрительно таращится на меня, отложив даже в сторону вилку и деловито сплетая перед собой пальцы в замок. – Мне ни разу не пришло оповещение о потраченных тобой деньгах. Чем ты расплачивалась?

– Но ты же сказал, у меня нет денег, – лепечу растерянно. Вилку тоже откладываю – мне резко стало не до еды. – Вот я и заняла у твоей мамы.

– То есть мама оплатила наш сегодняшний ужин и сим карту моей жены?

Я киваю и ежусь под осуждающим взглядом его темных глаз. Он хмурится и барабанит пальцами по столу. У меня опять отчаянно зудит ухо, и я незаметно зажимаю мочку между указательным и большим пальцами. Черт побери! Тело новое, а нейронные реакции на стресс старые, как дырявый башмак!

– Что за фокусы? Почему ты не заплатила карточкой, как обычно?

– У меня есть деньги на карточке? – я удивленно глазею на него. – Сколько?

– Пару дней назад точно тыщ триста было. Ты реально не помнишь?

Мотаю головой. О Катиных карточках я и понятия не имела. Аким вдруг улыбается и бормочет:

– Невероятно! Забыла о кредитках... Куда ты дела мою жену, незнакомка?

Краснею от смущения. Вопрос в самое яблочко попал! Ну, что тут скажешь? Не умею я быть женой. Особенно, по следам вертихвостки Кати. Он вдруг снова мрачнеет и приказывает:

– Не позорь меня перед матерью, жмотом не выставляй. Используй кредитки.

Послушно киваю. Со своими прежними уставами в этот монастырь протиснуться не удалось. Придется жить по новым, необычным для меня правилам. Про себя решаю хранить все чеки. Рассчитаюсь когда-нибудь с Акимом. Эта мысль меня немного успокаивает, не дает окончательно ощутить себя его нахлебницей.

Он вдруг, ни слова не говоря, встает из-за стола. Невольно любуюсь уверенной мощью его движений, пока он поднимается по лестнице. Через минуту возвращается и протягивает мне черный фитнес-трекер. Я носила такой однажды, когда худела.

– Я хочу, чтобы ты это носила, не снимая. Раз уж ты потеряла память, то можешь заблудиться или попасть в неприятности. В этом браслете есть GPS. Если нажмешь на эту кнопку, – он указывает на одну из боковых кнопок, – то пошлешь мне СОС сигнал, и я смогу тебя найти, где бы ты ни была.

– Э, спасибо, конечно! Но разве нельзя мне в такой ситуации просто тебе позвонить?

– У нас не везде есть сигнал. Поверь, я знаю, о чем говорю.

– Хорошо. А шаги он тоже считает? – с любопытством рассматриваю браслет. Сейчас он показывает лишь число и время.

– Нет, не считает. Что же, спасибо за первый в жизни семейный ужин. Было вкусно и... даже приятно.

На этих словах он разворачивается и уходит наверх. Переодеваюсь в спортивный костюм, мою посуду, убираюсь и выбегаю на улицу. Присаживаюсь на скамейку на заднем дворе и оглядываюсь по сторонам. Любуюсь подстриженным газоном, зелеными кронами деревьев, выглядывающими из-за забора, звонкими трелями птиц. Солнце приблизилось к горизонту и, мягко прощаясь, освещает наш дом рассеянными лучами.

Ко мне подбегает Рекси. Она уже признала меня за свою, и теперь сует мне в колени мячик – просит поиграть. Вскочив, зашвыриваю мячик подальше и ору «апорт!» Рекси приносит мне игрушку, чтобы я снова ее бросала. Так мы и играем, бегая по полянке, и я на миг возвращаюсь в свое счастливое детство, прошедшее на таких же полянках в играх с собаками. Пробую другие команды, но Рекси на них никак не откликается. Разинув рот, со счастливой улыбкой таращится на меня и довольно машет хвостом. Она, наверно, и апорт не понимает, просто играет по наитию. Жаль, что она не щенок уже! Взрослую псину дрессировать сложнее.

Наигравшись до первой усталости, поднимаюсь наверх в спальню, беру в руки смартфон с драгоценным интернетом и знакомым паролем. Думаю о Мише. Так по нему тоскую, что готова пешком к нему до Питера топать! Как он живет без меня? Скучает ли? Вспоминает? Или, с головой погрузившись в свой мир, даже не ощущает моей пропажи? Не удерживаюсь. Снова набираю номер Людмилы и вскоре слышу ее голос:

– Але.

– Здравствуйте, Людмила! Это снова я, Катя, Каринина подруга.

– Здравствуйте, я вас узнала по голосу.

– Я хотела бы про Мишу спросить, если можно. Как он?

– Как обычно. А что именно вас интересует? – Карина говорила, что он очень любит миндаль в белом шоколаде. Вы ему покупаете иногда? Я подумала, что могла бы купить и ему прислать, можно?

– Можно, наверно. А то этот Мишин любимый миндаль далеко продается, не до того сейчас! Только в соседний магазин бегаю быстро за едой или заказываю ее на дом. Анна обещала мне напарницу найти, чтобы хоть иногда выходные брать, но все никак у нее не получается – так и сижу сейчас с ним круглосуточно.

– Очень вам сочувствую! Скажите, а Миша уже собрал тот пазл из 2000 кусочков с Эйфелевой башней? Карина ему как раз незадолго купила до...

– Я понимаю, о чем вы. Да, Миша его только и складывает сейчас. Уже несколько раз собрал и разобрал. Очень уж ему нравится!

– А можно мне будет к Мише как-нибудь приехать, чтобы повидаться?

– Это уж вы с Анной договаривайтесь! Я человек маленький, а она его опекунша, ей и решать. Ну, вы простите, мне уже идти надо.

– Да, да, конечно. Спасибо вам. До свидания!

С грустью с ней прощаюсь. Хоть и не Миша, она ведь тоже частичка моей прошлой жизни, внезапно утерянной и канувшей в небытие. Скидываю с себя одежду и бросаюсь в кровать. Надеюсь, мне сегодня приснится мое прошлое! Хоть какой-то его кусочек! И на этой мысли закрываю глаза, но заснуть мне, разумеется, не позволяют.