Текст книги "Король-поэт (ЛП)"

Автор книги: Илана Мьер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Завтра это начнется, – сказала она. – Ты будешь ключом. Слушай внимательно.

Она давала указания, и Дорн не мог говорить или отвести от нее взгляда. Она словно стала выше с их прошлой встречи, и он не мог забыть, как она ела сырое мясо на пиру у Теневого короля. Кровь мира питала ее, он был убежден. И она собиралась выпить все.

Он не мог ничего поделать, пока она давала указания. Было как раньше: она поцеловала его в лоб, и приказ проник в его кости. Имя короля делало его оружием, и этой ночью она использует его.

ГЛАВА 25

Хотя ночь укрывала поле, Джулиен Имара видела, как собираются армии. С вершины холма она и архимастер Хендин из-за стоячих камней смотрели на поле. С запада, из Эйвара пришли армии Белой королевы. Даже с высоты Джулиен слышала их вой. Вместе они были волной, которая постоянно вздымалась и опадала. Сторона королевы была хаосом. Порядок был только у вооруженных мужчин вокруг ее палатки. То, видимо, были Избранные.

Армия на другой стороне была такой, как Джулиен представляла. Серьезные серые батальоны стояли, сколько было видно, на востоке. У каждого батальона было черное знамя. Сторона короля была тихой, его многочисленная армия стояла как фигуры на доске.

Джулиен не знала, что пугало больше: тишина на стороне короля или вой на стороне королевы.

Тени поднялись, рассвет начинался над полем боя. Джулиен видела, что между армиями лежало пространство, которое они не пересекали, даже буйные последователи королевы. Странная формальность боя с назначенным временем и местом, наверное, влияло и на то, как битва проводилась.

Джулиен повернулась к архимастеру Хендину, его серые глаза смотрели на все, не меняясь. Он выглядел спокойно. Это был их отчаянный шаг, но, может, потому он уже не боялся.

– Как подадите сигнал? – спросила она. Она думала, что другие Пророки пройдут с ними через портал. Они пели ночью в зале портретов, архимастер Хендин и еще шестеро, часами после заката солнца. Они стояли кругом. Свет в каждой метке становился ярче с каждым часом, пока лучи не соединились в центре. Джулиен смотрела, как точка света расширялась и удлинялась, пока не появилась прореха в ткани мира.

Было время, когда этими же силами она создала такой портал. Теперь она могла лишь смотреть.

Она ощущала голод и восторг, глядя на эту магию, которой лишилась. И она думала, что эти Пророки с их огромным даром захотят пройти в проем, который создали. Но нет. В последний миг они отступили, оставив архимастера Хендина и Джулиен Имару одних. Они отвели взгляды, словно стыдясь, и обещали помочь, когда позовут.

– Когда время придет, мы семеро сработаем вместе, – сказал ей Хендин теперь. – После того, как ты используешь имя, я подам им сигнал. Мы связаны, хоть и на расстоянии, – он выглядел утомленно. Может, он вспоминал Пророков, с которыми раньше был связан.

Джулиен сказала в ответ на его взгляд:

– Не верю, что Придворная поэтесса мертва. Это глупо. Не может быть такого.

Он стиснул зубы, необычно враждебно выглядящий, словно она била по больному.

– Глупое случается, Джулиен Имара, – сказал он. – Ты это точно знаешь. И я знаю, что знаю. Когда я потянулся к ней, ощутил то же, как если бы тянулся к Валаниру Окуну или Серавану Миру.

– Что вы ощутили?

– Ничего, – сказал он. – В том и смысл.

Солнце поднималось. Бледно-розовая полоса тянулась за горами, небо светлело. Медленно становилось ярче. Серые горы менялись, появлялась зелень с золотом. Самая высокая гора, Хария, отражала солнце бледными камнями.

«Золотые вершины», – подумала она, и ей захотелось превратить это в песню.

Над полем боя кружили темные птицы.

Свет озарял роскошь зелено-золотой палатки Белой королевы. Джулиен перестала дышать от пришедшей в голову мысли. Она потянула архимастера Хендина за рукав.

– А если Дорн там?

– Это возможно, – сказал он.

– Тогда можно его забрать.

Из поля внизу доносились звуки, становясь резче, словно до этого мрак их приглушал. Крики и смех из лагеря королевы долетали до холмы.

«Шакалы на кладбище», – подумала Джулиен и тут же захотела забыть это.

Со стороны короля был только тонкий звук, словно точили клинок о камень.

– Я отдам жизнь, чтобы забрать его, – сказал Хендин. – Но нужно ждать шанса.

Она его понимала. Нужно было пережить бой. Она ненавидела это, но не могла ничего больше сделать. Стражи были стеной с копьями вокруг палатки. Она знала, какими были Избранные. Помнила их мертвые глаза, когда они бросили Дорна Аррина – и ее – в огонь.

Избранные не могли думать сами. Это было слабостью.

Джулиен встала на колени на траве. Там были камешки и роса. Солнце стало задевать круг камней, их тени темнели. У ног Джулиен был сверток ткани, потрепанный и мокрый. Он был аккуратно замотан, ведь это сделал Дорн Аррин. Джулиен не сразу смогла развязать ткань, увидеть сияние Серебряной ветви, а потом ткань упала.

– Это было его какое-то время, – она покрутила ветвь, красно-золотые яблоки сияли, мерцали. – И он должен быть там.

* * *

«Ты знаешь, что делать».

Ее металлический шепот в его ухе был, когда он проснулся. Дорн Аррин был один в палатке, но она словно разбудила его. Он уснул в Эйваре, но не знал, где. Он не знал, где был лагерь королевы. Где-то на холме среди шумящих последователей. Она путешествовала, собирала больше людей, но всегда возвращалась в одно место.

Утро отличалось. Когда он проснулся, он понял, что они переместились за ночь. Он понимал, что так будет, но думал, что ощутит это.

Этерелл Лир заглянул внутрь.

– Вот-вот начнется, – сказал он. – Одевайся, – он звучал спокойно, значит, ощущал обратное. – Ты должен это видеть, – добавил он с ноткой восторга. Его голова пропала из палатки.

Это привлекло внимание Дорна. Он быстро оделся в новую чистую одежду. Ритуал, который он почти перестал замечать. Одежда отличалась. Он привык к цветам. Но эта одежда была черной с серебряным узором и поясом. Формальная одежда поэта Академии.

Он закрепил пояс, прошел к выходу и палатки и осторожно выдохнул. Он почти боялся смотреть. Крики последователей королевы намекали на то, что он увидит. Он знал, что увидит поле боя.

Когда он выглядел, увидел плечи Избранных. Он исправился: бессмертных. Элиссан звал их Избранными, но король-поэт был уже воспоминанием. То, что Белая королева сделала с ними, было важнее всего. Этерелл сказал ему об этом, как они вытаскивали из себя топоры и мечи и быстро исцелялись. Их нельзя было убить.

Вечером Дорн Аррин позволил вытащить его из палатки, потому что больше сил ушло бы на сопротивление. Но он был настороже. Этерелл пытался говорить с ним обо всем, предложив Дорну вина. Это было две ночи назад.

– Значит, они будут жить вечно, – отметил Дорн. Вино расслабило его язык. – Жаль, что Элиссан Диар не выбрал добрых или умных. Наглые стали бессмертными, будут мучить мир вечность. Все печально.

Он сказал это, хотя бессмертные были вокруг него, охраняли и мешали бежать. Может, хотел проверить, понимали они или нет. Они не издавали ни звука, их лица не менялись. Если у них была вечная жизнь, она напоминала смерть.

Этерелл поднял кубок.

– Могло быть хуже, – его глаза сияли. – Она могла бы сделать меня бессмертным. И я вечно тебя раздражал бы.

На это Дорн не ответил. Он не хотел давать Этереллу еще больше внимания. Когда Дорн думал о годах, которые терпел, когда он даже не знал того, в кого влюбился… он не мог представить дурака хуже, чем он сам.

Утром боя он увидел, кроме полуголых последователей королевы с мечами и копьями серьезную и собранную армию серых фигур на востоке. Армия Теневого короля. Они закрыли зелень луга как муравьи, не двигались. Дорн вспомнил туман над морем вокруг Острова Академии.

На севере были холмы, а дальше – горы. В тех холмах можно было спрятаться. А Джулиен Имара точно постарается применить свое оружие, если он ее понял.

А потом королева оказалась перед ним, сияя белизной, кроме красных точек над скулами. В этот день ее волосы были золотыми, без красного отблеска, ниспадали до колен, отчасти заплетенные в косы. Ее глаза были фиолетовыми. Она сказала:

– Когда придет время, ты должен быть готов, Дорн Аррин. У тебя нет выбора.

Она прижала ладони к его голове. Будто благословляла.

– Мы с моим противником сразимся сегодня, – сказала она. – Пора.

И он знал, что у него вообще не было выбора.

Она смотрела на него.

– Ты что-то скрываешь, – она оглянулась на холмы. – Возможно, там ждут твои друзья, чтобы помочь, – он постарался не охнуть от этого. Ее улыбка ослепляла. – Никто не заберет тебя у меня, Дорн Аррин, – сказала она. – Пусть пытаются. Ты – мой.

Она ушла. Он увидел у нее длинный меч, клинок был из кристалла, и свет солнца отражался на траву красками.

Дорн посмотрел на холмы, прошептал молитву. Он надеялся, что Джулиен не полезет к нему.

Этерелл подошел к нему.

– Видишь? – сказал он. – Разве не чудо? – он еще никогда не выглядел так красиво, глаза сияли.

Дорн заговорил, отчасти выражая бурю, которую ощущал.

– Я не знаю, что тебя привлекает.

– Все это, – сказал Этерелл Лир. – Мне надоело то, каким все было. Простым и скучным.

Дорн отвел взгляд.

– В тебе нет ничего обычного.

И раздался пронзительный звук. Он становился все выше, стал мелодией. Он ощущался нежно для уха, хоть и был высоким, разносился над полем боя.

От этого звука даже последователи королевы замерли. Они застыли, как мухи в клее. Дорн посмотрел на полосу травы и полевых цветов между армиями. Там приближался всадник.

Всадник был все ближе, и Дорн увидел черные доспехи. Всадник был огромным, с большим топором с двойным клинком. Его конь был черным, как сажа, с красными глазами.

Королева вышла к всаднику с мечом в руке. Хоть она не была верхом, она казалась еще выше. Это точно была иллюзия. Рожок стал играть еще выше, звучал от холма до холма, а потом звук утих.

Всадник поднял забрало. Дорн видел там только два пылающих красных глаза.

– Время, – сказал он. Голос звучал как гром. – И назначенное место.

– Тогда начнем, – королева взмахнула мечом. Их мечи столкнулись, кристалл и черный клинок. Взлетели искры. Будто солнце вспыхивало на поверхности льда зимой.

Дорн услышал ее голос, как когда он проснулся.

«Ты знаешь, что делать».

Белая королева и Теневой король бились на траве. Дорн делал то, что она приказала. Он тянул из разума имя, словно развязывал сокровище, которое отложил до этого. Хоть он говорил его тихо, под нос, он слышал эхо в воздухе вокруг себя. Оно тянулось над полем боя. Истинное имя короля или одно из них.

Одного хватало.

Он увидел, как Белая королева, которая уже сияла, стала как белый факел, и ее смех терзал разум.

– Ты – мой, – закричала она.

Черный всадник менялся. Он уменьшался, форма менялась. Он стал мужчиной, которого Дорн видел в замке, неприметным, седеющим, на сером коне. Его топор стал простым широким мечом подходящего ему размера. Его лицо было бесстрастным.

– Еще нет, – его голос был просто мужским. Но спокойным. – Я не сдамся.

Она рассмеялась.

– Пока что.

И Дорн услышал что-то еще. Голос, который он знал, кричал. Он не должен был услышать его на таком расстоянии. Но это был не обычный крик, а чары, как у него.

Белая королева зашипела. Она стала меняться. Дорн Аррин на миг будто увидел белого павлина вместо нее, но вскоре она стала женщиной. Но намного ниже. Хоть она еще сияла, это было тусклое свечение.

– Так-так-так, – сказала она.

Теневой король склонил голову.

– Тебе нет дела до чести, – сказал он. – Но, похоже, бой теперь справедливый.

– Мне есть дело только до крови, – сказала королева. Ее меч стал стальным, но остался. – Я заберу твое.

* * *

Хоть было сложно видеть, что было на поле, стало ясно, что что-то изменилось, когда Джулиен Имара выпустила имя королевы с ветром. Она видела издалека, как обе фигуры уменьшились.

«Почему обе?».

Архимастер Хендин не отвлекался на мысли. Он встал на вершине холма. Его шепот стал мелодией. Архимастер закрыл глаза. Его волосы и плащ трепал ветер. Метка Пророка над правым глазом сияла. Искры летали друг за другом, Пророки продолжали петь.

Внизу продолжалась дуэль. Звуки и вид стали менее страшными, когда противники стали меньше. Теперь будто бились просто мужчина и женщина, хоть странно, что мужчина был на коне, а женщина – нет. Но Джулиен мало видела. Отсюда они выглядели как насекомые.

И в ослабевшем состоянии против них работали Пророки.

Джулиен ощущала, как ей становится легче. Она посмотрела на зеленую палатку, различила, как ей показалось, высокую фигуру в черном. Она хотела, чтобы это был он, но не была уверена.

А потом она услышала звук за собой. Архимастер Хендин словно давился. Он держался за шею, его будто душили, но сзади никого не было. Они были одни на холме.

Джулиен подбежала к нему, убрала его руки от горла. Не помогло, его лицо синело. Она поняла, магия подвергла его опасности. Но она не была Пророком и не могла помочь.

Глаза Пророка открылись, видно было только белки. Он упал на колени, она попыталась поймать его. А оказалась на земле рядом с ним на коленях. Он лежал на спине и извивался. А потом застыл.

Джулиен держала его голову. Она стала всхлипывать, она не могла ничего больше, согнулась над архимастером в траве. У нее не было сил. Она отдала их ради одного, и это уже использовала.

Дуэль продолжалась, клинки звенели. Это было неважно. Скоро все будет кончено. Их план – имя, Пророки – был их единственной атакой.

Она так погрузилась в горе, что не сразу поняла, что что-то изменилось. Звук клинков прекратился. И не возобновился. Ветер нес к ней запах земли и влаги. Живой запах бури. В воздухе покалывало, как перед молнией. Ветер стал сильнее, как дыхание великана, пригибал траву, делая ее зеленой водой. Джулиен сжимала архимастера Хендина, боясь, что его заберет ветер, и он будет потерян совсем.

Начался низкий рев вдали. Ветер бросал волосы ей в лицо, Джулиен с трудом могла разглядеть поле боя, где люди стали бежать в стороны. Обе стороны были в хаосе. Ветер приминал траву, палатка королевы упала на бок. Она трепетала, как зеленое знамя.

В тот миг Джулиен увидела на горизонте нечто вроде столба черного дыма. Он переливался золотым светом. Словно кусочек ночи на горизонте. В этом была красота, но выглядело это как что-то из кошмаров. Оттуда был рев, словно множество громов. И звук был все громче. Какофония тысяч криков. Разных, но вместе.

И в каждом голосе из той ночи был гнев.

Она почти не удивилась, когда из столба тьмы появились черные фигуры. На них было сложно смотреть, они были словно из дыма. Но несли мечи и копья. Их рев стал выше, и Джулиен услышала там не только ярость. Она поежилась. Так звучала бы комната пыток, если бы там была тысяча жертв. Словно они кричали в смерти на поле боя. И продолжали кричать.

ГЛАВА 26

За три дня до боя Лин Амаристот прибыла в Майдару. Хотя чары помогли ей попасть в столицу с Симом Олейром, они оба ужасно устали. Но не было времени на отдых.

Это стоило того, чтобы увидеть лицо Элдакара, когда ее привели к нему. Они пожали руки. Она видела, что он изменился. Лин знала, что он получил стрелу в плечо, но сейчас, видя лицо Элдакара, она думала, что рана шла глубже.

– Давно не виделись, – сказала она.

– Точно, – сказал он. – И ты вовремя. Я никогда не просил твоей помощи, но ты тут. И Алейра продолжает предсказывать конец всем нам, – он говорил бодро.

Лин осторожно подбирала слова:

– Я тут из-за этого, – сказала она. – Я хочу помочь. Но не обещаю, что это сработает. Это нечто темное, избегает меня. Этот юноша – Сим Олейр – важен для миссии, – она подтолкнула Сима вперед. – Сим, это король Кахиши. Выкажи уважение его светлости, королю Элдакару, сыну Юсуфа Эвраяда.

Сим пялился. Лин подтолкнула его, но он замкнулся в себе.

Она вздохнула.

– Прости, – сказала она Элдакару.

– Нам не нужны формальности, – сказал он. – Твоему спутнику рады, – он посмотрел на Сима с любопытством. Было что-то странное в юноше, и Элдакар не мог это пропустить. Но он был слишком вежливым, чтобы спрашивать у Лин.

Комната была полна света. Они были в зале с высокими окнами, ведущими на балконы, обвитые зелеными лозами. Летом тут были пчелы и колибри среди цветов. Даже зимой Майдара была достаточно далеко на юге, чтобы день был теплым, а лучи солнца играли на мозаике пола.

Это была не Захра, но это место напоминало о времени там. Она была там недолго, но время там мерцало цепочкой дней.

Она была тут из-за Захры.

Она могла обойти место и увидеться с Элдакаром во время миссии. Но она не хотела так. Хотя она ненавидела прощания, и ей казалось, что эта ночь станет такой.

Они заняли места на диване. Сим бросился как ребенок на подушки на полу. Он мог вот-вот начать скулить. У нее еще оставалось печенье.

– Я что-то чувствую, когда смотрю на тебя, – сказал Элдакар. Солнце и тишина комнаты укутали их. – Словно ты не тут.

Может, она прощалась с собой, не зная этого. И этот король хорошо знал людей, хоть и не знал сердца тех, кто был ближе всего к нему, и он ощутил это.

– Меня ждет работа, – сказала она. – Надеюсь, это поможет нам обоим. Но есть риск.

– Нечто темное, – он улыбнулся. – Конечно, это риск, Лин. Порой я гадаю, почему тебе не позволили жить в мире так, как ты хочешь. Ты всегда выполняешь миссию ради остальных.

Она поразилась. Хотя с Элдакаром не должна была. Она подумала о Захире Алкаваре, дающем ей Башню ветров, место вдали от ее ответственности. Подумала о верности Неда. В этом было утешение и доброта.

Она сказала:

– Многое не так, как я хочу. Но есть другое, за что я благодарна. Например, эта дружба.

Он улыбнулся.

– Я знаю, ты искренне, – сказал он. – Но я не уверен, что могу состязаться. Тут и другие твои друзья, – она не успела понять, о ком он, он встал и открыл дверь. На пороге стоял худой мужчина. Рядом с ним – женщина с золотыми волосами.

Дыхание вылетело из Лин. Она смотрела на них по очереди.

Рианна Альтерра прошла в комнату, держа голову высоко. Солнце украшало ее.

– Мы думали, что ты придешь, – сказала она. – Мы слышали, что эта гадость движется на восток.

Лин отыскала язык.

– И вы прибыли сюда.

Нед тоже подошел.

– Мы не могли оставить тебя одну против нее.

* * *

В ночь, когда Нед вернулся, Рианна не спала часами. Она сама была дома только несколько дней. Она знала, что должна была радоваться, что вернулась к ребенку и отцу. Но она думала о Белой королеве. О том, что было в тронном зале Тамриллина.

И это было в ее голове четче и реальнее, чем пребывание дома.

Она проводила дни, держа Дариану на руках и читая ей. И, конечно, воспитывая ее. Дедушка разбаловал ее сладостями, и они не спали допоздна. Возвращение матери не обязательно было счастливым событием. Но той ночью она уснула головой на коленях Рианны, прокричав часами, словно глубоко под этим гневом она была рада.

Рианна ощущала сталь в себе, знала, что не этого заслужил ее ребенок. Она пыталась подавить это и воспоминания, которые пытались всплыть. Она помнила лицо Элиссана Диара до того, как его лицо перестало существовать.

Она не могла спать, ясное дело.

И она не спала, когда послышался звук на лестнице. Шаги были слишком быстрыми для ее отца. Лестница тут была из досок, и было слышно все шаги.

Рианна встретила мужа на пороге спальни с ножом. Она сжимала его в руке и смотрела, как муж идет. Он заметил нож, повернул изможденное лицо к ней в свете лампы, и она опустила нож. Тени под его скулами стали темнее, и у него почти была борода. Так не пойдет.

Он следил, как она опустила нож. Когда он заговорил, голос был хриплым:

– Я видел, ты приняла решение сейчас. Я могу надеяться?

– Не решение, – сказала она. – Это пауза, чтобы подумать, – она долго стояла там, разглядывала его. – Тебе стоило побриться.

– Сразу же, миледи, – мрачно сказал он.

Нужно было отодвинуться и впустить его, и с ним прилетел запах мокрых зимних дорог. Она смотрела, а он зажег лампу у чаши. Он не суетился, вытащил набор для бритья из сумки. Она знала содержимое: мыло как гладкий камешек в обертке из бумаги, бутылочки успокаивающих масел и лезвие. Он прошел к чаше и зеркалу. Свет сверкнул на лезвии.

Она стояла в стороне, в тенях от лампы. Смотрела, как он гладил левую щеку лезвием. Щетина пропадала, открывалась бледная кожа, острые кости. Он зачерпнул воду руками, чтобы умыться.

Пока он работал, он не говорил. В тишине не было ничего неестественного.

Когда он закончил, он стал еще тоньше и изможденнее. Он не прошел к ней в тени. Он стоял у чаши и смотрел на нее, стоящую у кровати. Они смотрели друг на друга. Рианна заметила настороженность в его глазах.

Она поняла, что еще держала нож. Отложила его. Не время для сцен. И она не знала, какую эмоцию изобразила бы. Она не знала, чувствовала ли хоть что-то.

А потом Нед заговорил:

– Я первый, – сказал он. – Я знаю об Элиссане Диаре. О золотоволосой любовнице, которая стала бы его королевой. Об этом в тавернах говорят не так сильно, как о том, что случилось потом, но это тоже обсуждают.

– Да, – сказала Рианна. – Ты слышал правду, – она все еще не знала, что чувствовала, но его слова вызвали в ней холод. Она могла лишь стоять и смотреть на него, говорить эти ненужные слова «Ты слышал правду».

Нед шагнул вперед. Рианна напряглась, но он не приблизился. Он сел на кровать со стоном.

– Так лучше, – сказал он. – Надеюсь, ты меня простишь. Путь был долгим. Я прибыл так быстро, как только мог, завершив работу для королевы. Худшую работу. Думаю, она знала, что я после этого покончу со всем. Но я не сказал ей. Я перерезал мужчине горло, и все. Я вернулся домой.

– Я бы не была его королевой, – сказала Рианна. – Я бы убила его. Должна была, когда был шанс. Но не справилась, – слова выходили медленно, сухо, но она ощущала старую горечь.

– Тогда тебя убили бы, – сказал он. – Я рад, что ты его не убила. Я умер бы, если бы умерла ты. Разве ты не знаешь?

Она поежилась.

Он лег на кровать и смотрел на потолок. Он сказал:

– Я думал о времени, когда мы освободили твоего отца. Когда мы были против Никона Геррарда. Мы с тобой поклялись друг другу, но у нас не было времени. До этого я глупо играл со смертью. И вдруг появился страх. Осознание, что я мог потерять.

Он замолчал и глядел на потолок.

Она сказала:

– Я помню.

– Но потом я вернулся, – сказал он. – Мы бы и вместе и счастливы, и тот страх стал воспоминанием, и я не знаю, что еще мы забыли.

Рианна легла рядом с ним, тоже смотрела на потолок. Там была только тьма.

Она взяла его за руку. Он сжал ее ладонь, и она ощутила, как холод в ней тает.

* * *

Позже ночью он сказал ей:

– Я слышал другое. Эта королева идет на восток, но никто не знает, зачем.

Она прижималась к нему.

– Если пойдешь за ней, я с тобой.

– Ты хочешь снова вызвать во мне страх, – сказал он. – Да?

– Я сделаю сначала с тобой другое, – пообещала она и подвинулась. Она обхватила голову Неда руками, а он сказал:

– Я кое-чему научился во всем этом.

– Чему?

– Бриться чаще.

Еще позже они сжимали друг друга и засыпали. Рианне снилась дорога, лошади и долгий путь. Словно ее разум отправился туда, куда скоро поедет тело, по дорогам к горам, где можно было объехать снег, и еще дальше. Она смотрела на карты, знала, как они поедут. Через пустыню, поля и реку Гадлан в Майдару.

* * *

Рианна настояла на встрече с королевой Мириной в день прибытия. Нед позеленел от этого, но это только усилило ее решимость. Она знала, что выглядела плохо после дней пути. Они меняли лошадей несколько раз, используя связи отца в гостиницах. Ночами они падали без сил, уставшие до боли. Когда они добрались до Майдары, Рианне казалось, что ее кости разобрал и сложил заново безумный мастер игрушек.

Она не хотела, чтобы это мешало разговору с женщиной, которая играла с ее мужем.

Ей пришлось ждать. Слуги отвели ее принять ванну и надеть бархатное одеяние алого цвета. Не этот цвет она выбрала бы, но бархат ласкал кожу. Ее мокрые волосы были заплетены и обвивали голову. Она держала нож под одеждой, хотя знала, что тут он был бесполезен.

Знакомое презрение вспыхнуло в ней, когда они прибыли к вратам замка, и Нед сказал что-то спешно на кахишском стражам. Он легко говорил с ними, они были знакомы.

Она думала, что понимала его причины оставаться. До того, как он стал героем Майдары, за его голову была назначена цена. Обманом заставив его помочь ей сбежать, Мирина поймала его в ловушку. У него не было выбора, только управлять ее силами воров в городе для его защиты. Умная ловушка. Рианна обдумывала стратегию королевы, пока прикрепляла нож под юбкой. Умно, умно.

Когда Рианну все-таки отвели к королеве, она обрадовалась, что ее просьбу выполнили. Они были одни.

Мирина сидела на троне. На ней было лиловое платье, вышитое золотыми павлинами. Но Рианна сразу увидела безупречные черты и гладкие черные волосы.

Рианна встала перед королевой и скривила губы.

– Не знаю, чего я ожидала, – сказала она. – Может, что ты будешь выше.

Королева бесстрастно смотрела на нее почти синими глазами. И сказала:

– Зачем мне нужно быть выше, чтобы достичь всего, что я имею? Ты знаешь мир, Рианна Альтерра. У нас есть другое оружие.

– У нас?

Королева не ответила. Она глядела на Рианну. Разглядывала так, что Рианне это казалось грубым. А потом пустота на ее лице пропала, и она улыбнулась, сияя светом.

– Теперь ясно, почему Нед не реагировал на мена.

Рианна сглотнула. Подняла голову выше.

– Я не знала, верить ли ему.

Королева смотрела на нее.

– Ты знаешь, что он не врет.

Рианна опустилась на стул. Она не стала бы плакать, но ощущала себя так, будто слезы уже лились.

– С этим разобрались.

Мирина склонила голову.

– Я рада, – сказала она. – Ты и твой муж – почетные гости. Боюсь, мы скоро будем заняты осадой. Но… как только ты поешь и отдохнешь… мы сможем сыграть в шахматы?

* * *

День стал вечером, они втроем говорили. Много хлеба с маком и финиками стало крошками на тарелке. Элдакар потом ушел, забрав с собой Сима, пообещав ему миндаль в сахаре и конфеты из фиолетового крема с печеньем. Шут тут же заинтересовался. Элдакар сказал, что скоро вернется. Но тени удлинялись, близились сумерки, а они оставались втроем.

Нед лежал на диване, вытянув ноги. Рианна растянулась на ковре, голова прижималась к юбкам Лин. Лин гладила ее мягкие золотые волосы. При виде их вместе после всего сердце Лин радовалось так, как не делало много месяцев. Когда она видела Рианну в последний раз, казалось, она не могла достучаться до нее. Теперь казалось, что сестра вернулась к ней, что холодная Рианна из Тамриллина прошла в зачарованный портал и вышла женщиной, которую она знала.

И Нед. Она давно его простила.

– Откуда вы узнали, что я приду сюда? – спросила Лин.

Рианна посмотрела на нее. Она пила кофе с корицей, и ее глаза от этого сияли.

– Мы не были уверены, – сказала она. – Но ты пошла бы туда, где опасно. Ты всегда так делаешь.

– Вы не можете мне помочь.

– Бред. Хороший мечник или два всегда помогут.

Горло Лин сжалось.

– Это опасно. Ты видела, что может королева, и ее противник, наверное, не слабее.

– Мы все в опасности, если все пойдет не так, – сказал Нед. – Сделаем что-нибудь с этим.

Она была рада и боялась, что они так вернулись. Она видела недавно бой. Она не хотела, чтобы они попали в этот ад. Особенно, когда враг мог убивать так, как сделал с Элиссаном Диаром.

Лин думала, что сказать. Она не могла принимать решения за них. Она уже не могла приказывать, запрещать. Роль Придворной поэтессы мало теперь значила. Ничего не значила. Замок в Тамриллине был пустым, Лин закончила работу там.

Она теперь решала за себя. Она не могла больше связывать это с весом короны.

Темнело, и их силуэты расплывались. А потом свет упал из открытой двери. Там стоял Элдакар.

– Вы все приглашены на ужин, – сказал он с улыбкой.

Нед Альтерра по пути к залу затянул Лин в нишу.

– Мы не поговорили, – сказал он. – Я извинялся в письме. Этого мало. Я не знаю, как загладить вину.

– Не нужно, – сказала она. – Извиняться. И не нужно биться за меня до смерти. Я больше всего хочу тебе счастья.

– Я этого не заслуживаю, – сказал он. – Но я не буду зря собой рисковать. Это было бы безответственно.

Она улыбнулась.

– Ты все такой же, – сказала она. – Безответственно. О, Нед.

Он смутился.

– Просто… я был таким дураком.

– Вряд ли кто-то поступил иначе, – сказала она. – Ее сила не действует на меня, но я ее понимаю.

– Она учит Рианну играть в шахматы, – он скривился, и Лин невольно захихикала, как девочка, они пошли на ужин.

* * *

Вечер прошел за едой, напитками и смехом. Они были впятером в тепло от огня комнате.

Рианна и королева поладили, склонялись друг к другу и болтали. Лин была с мужчинами, они делились историями о войне. Чаще всего шутили. В самих сражениях они не проявили себя. Нед рассказал, как устанавливал мир между двух фракций Братства воров, которые стали враждовать, несмотря на старания Мирины. Было ясно, что она их повесила бы, если бы Нед не вмешался.

– Вы не угадаете, что получилось, – длинное неуклюжее тело Неда стало грациозным от вина. Он уже не был робким. – Мы обнаружили, что один из лидеров, зовущий себя Бес братства – серьезно – переживал из-за перспектив его дочери для брака. Видели бы вы его – предплечья размером с пояс другого мужчины, весь в татуировках черепов. Очень похож на мужчин, которых я встречал в море. Но когда заговорили о его дочери, он стал как все встревоженные отцы. Она скромная. И мы договорились. Муж для дочери с другой стороны, если обе стороны будут работать вместе.

– Даже самый умелый вор не может украсть мужа, – сказала Лин.

Женщины рассмеялись, услышав это.

– Она старалась, – Рианна кивнула на Мирину. Королева изобразила возмущение, а Нед покраснел.

После десерта с чаем Лин покинула их. Она уходила и оглянулась. Пары нашли друг друга. Король и королева прильнули друг к другу, как и Нед с Рианной. Они оживленно болтали. Она слышала их голоса словно сквозь воду, с эхом. Они сияли среди ламп и свечей вокруг стола. Они были полны света. Она смотрела долго, но на самом деле лишь миг.

А потом повернулась и увидела Сима, и ее словно подхватил поток. Она знала, не начав, что будет. Все было решено.

– Ты готов, – сказала она. Это был не вопрос.

Глаза Шута в свете свечей были как пятна чернил. В ядовито-зеленом камзоле он выглядел глупо. Он поклонился.

– Миледи, – сказал он. – Пора идти.

ГЛАВА 27

Тьма вне стен города была живой. Колючки цеплялись за рукава Лин. Другие невидимые растения пытались корнями и стеблями дотянуться до нее. Она сжимала фонарь в одной руке, другой ощупывала путь. Сим шел рядом с ней тихо.

Ухоженная дорога по горе заросла. Она представляла, что там уже пробивались лозы, хоть и не видела их в темноте. Она знала лишь, что нужно было смотреть под ноги, пару раз она чуть не упала. Это падение было бы жалким концом. И она шагала осторожно, смотрела на круг света от лампы. Луна и звезды были скрыты.