Текст книги "КРАСНЫЙ АНГЕЛ СМЕРТИ"
Автор книги: Игорь Шолохов
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
– Вот гады, – отбросив опустевший пулемёт, Елена вновь вытащила ГШ-18 и выпрыгнула в окно.
Она успела всадить три пули в одного из подобравшихся вплотную солдат, но через мгновение сверху обрушился мощный удар. Он пришёлся по левому плечу и опрокинул её на землю. Майор откатилась в сторону, и туда, где мгновением раньше находилась её голова, опустился приклад РСПИ. Несмотря на промах, атаковавший солдат не растерялся и сместился влево, вновь оказавшись над Еленой. Его нога придавила к полу запястье руки, в которой девушка держала пистолет. Ствол пулемёта сдвинулся и оказался на уровне сердца.
Снайпер увидела, что её ГШ-18 направлен на будку Гришки. Пёс продолжал лаять, пытаясь сорваться с цепи. С трудом вывернув руку, Елена нажала на спуск, целясь туда, где цепь крепилась к доскам. Бронебойная пуля разнесла проржавевшее железо, и Гришка рванулся вперёд. В прыжке он сбил солдата с ног за мгновение до того, как загрохотали пулемётные выстрелы.
Девушка поднялась на ноги. РСПИ валялся на земле, а Гришка начал рвать горло противнику. Но солдат был уже мёртв – он лежал не двигаясь. И тут прогрохотал хорошо узнаваемый взрыв термобарического выстрела ГМ-94. Подхватив оружие убитого, майор заскочила обратно в окно и увидела, что на полу лежит Семёнова. Камуфляж и волосы начали тлеть от огромной температуры взрыва, пулемётчица была мертва.
Елена рванулась в восточную сторону дома и поняла, что основная сила взрыва пришлась сюда. Вся мебель была перевернута и отброшена, в некоторых местах деревянные стены и потолок загорелись. Возле окна находился Конев. Лицо спецназовца было изуродовано взрывом, одежда и плоть – обожжены до такой степени, что кое где виднелись кости. Досталось и Ивану Сергеевичу. Его правая рука была превращена в месиво из плоти и костей, а грудь пробита в нескольких местах. Рядом с телом ветерана-снайпера лежала винтовка. Девушка подобрала оружие – затвор был отодвинут назад, а магазин пуст. Старый солдат дрался до последнего патрона.
Только сейчас Елена увидела, что люк подвала сорван, и заглянула туда. Она надеялась, что хотя бы Валентине Ивановне повезло, но и здесь надежда оказалась напрасной.
Снаружи раздался и начал нарастать уже знакомый рёв. Почти одновременно с этим стрельба почти затихла.
– Неделя, Сова, Луг, Пашка, все кто жив – захватить самолёт. Я прикрою!
Выставив в окно пулемёт, Елена дала длинную очередь по бегущих к «Аяксу» солдатам. Тяжёлые потери были явно не предусмотрены планом операции, и они предпочли отступить. А звук двигателей всё усиливался, машина готовилась к взлёту. Девушка заставила залечь часть отступающих, дав время своим бойцам. Через полминуты всё было кончено. Гул вновь стал затухать, а зажатые на снежной целине солдаты – добиты фланговым огнём спецназовцев. Расстреляв до конца магазин пулемёта, девушка выпустила его из рук.
– Ленка, свои! – раздался рядом голос Неделина, подбежавшего ко входу. – Противник уничтожен, включая пилотов. Самолёт захвачен.
– Потери?
– Пашка погиб.
– Ещё Конь и Анка.
– Чёрт, – устало выдохнул сержант.
Елена вышла на улицу. Повсюду, на залитом кровью и усыпанном гильзами снегу, лежали тела солдат. Виднелись места разрывов гранат. Забор, изба и деревья были иссечены пулями и осколками. Девушка подошла к Арсеньеву. На груди погибшего лётчика расплылось большое красное пятно.
– В сердце, – прокомментировал Полевой и положил рядом тело Семёновой. – Сразу насмерть. Конь как погиб?
– Тоже сразу, термобарическим. И Денисовы.
– Bellum internicinum…
– Четверо нас, значит, осталось, – Совина с неприязнью посмотрела на медика. – Ну что делать-то будем?
– Неделя, ты это в воздух поднять сможешь? – Елена кивнула на «Аякс».
– Да. Управление почти интуитивное, не сложнее обычных самолётов.
– Отлично.
– Ленка, как думаешь, кто это вообще? – радистка посмотрела в сторону самолёта. – Оружие уж слишком спецовое.
– Да, одна ВССК чего стоит. КГБ, кто ещё. У них-то есть доступ ко всем передовым разработкам. «Аякс» этот…
– Это ещё не всё. Глянь, аптечки у них какие.
Полевой протянул Елене небольшой чемоданчик с нарисованным на нём красным крестом. Девушка открыла аптечку и посмотрела на лекарства – почти ни одно из них она раньше не встречала. Мединструменты, лежащие в отдельном пенале, тоже представляли собой нечто особенное.
– Это что?
– Экспериментальное всё. Некоторые вещи я только в спецжурналах видел. Вот это, например.
Сержант достал из пенала короткий узкий цилиндр с маленьким табло на боку и несколькими кнопками. При нажатии одной из них появился тонкий зелёный луч.
– Лазерный скальпель. Отличная вещь. Им даже швы можно накладывать, как бы сшивать ткани. Можно даже тонкие кости резать.
– Опытная разработка?
– Как видишь – уже нет. У них там шесть медиков на группу, и у каждого такая аптечка. В каждой по несколько образцов таких штучек. Медикаменты тоже на уровне. Есть даже пластины ПОЗП.
– А это что такое? – спросила Елена.
– Не слышали? – удивился медик. – Технология, над которой американцы бьются до сих пор. Полимер-органический заживляющий пластырь. Сделан из полимеров, не отторгающихся человеческим организмом, и специальных органических соединений на базе стромальных клеток. Можно закрыть любое поверхностное ранение, очень полезная вещь при ожогах и тому подобном. Когда поражена большая поверхность, но на небольшую глубину. Лепишь, и оно через некоторое время прирастает как кожа.
– И что, навсегда, что ли?
– Нет, конечно. Это как экстренная помощь. Потом легко удаляется хирургическим путём. Но вот что больше всего поразило, – медик вытащил из аптечки маленькую ампулу. – Эндорфин. Его называют гормоном оргазма, потому что в микроскопических количествах вырабатывается во время секса. Основное свойство – снижение болевого порога и обеспечение живучести. Бывали случаи, когда с инъекцией этого гормона человек некоторое время жил, получив смертельное ранение. Один грамм этого вещества в США, например, стоит около десяти миллионов долларов. А тут в каждой ампуле – грамм двадцать. Безъигольным инъектором можно сделать сотни уколов. А в каждой аптечке – четыре ампулы. Вот и считайте, по западным ценам всего получается больше трёх миллиардов долларов у нас тут. В Союзе, конечно, дешевле, но всё равно выходит немало. Да и остальные лекарства – тоже почти чистые гормоны. Короче, тот, кто снарядил этот отряд, явно не поскупился.
– Да уж, – кивнула Елена. – Видимо, какой-то спецотряд КГБ.
– И мы их уничтожили… – сказала Совина. – Но делать-то всё-таки, что будем?
– Хороший вопрос. Я свяжусь с Игорем, обсужу всё. Вы пока соберите оружие и снаряжение убитых, где возможно – и защитные средства. Найдёте документы и прочее – так же забрать. Всё грузите в самолёт.
– А с Конёв, Анкой и Пашкой что?
– Тоже на борт. Похороним их под Москвой, где-нибудь в лесу. Если выкрутимся – устроим перезахоронение как полагается. Вперёд, всё.
Елена несколько секунд постояла, оглядывая место прошедшего боя. Пропитанный кровью снег был разбросан взрывами, кое где виднелась земля. Кисловатый запах порохового дыма уже успел рассеяться. Она подошла к трупу Тарасова. Пуля Ивана Сергеевича попала точно в лоб, над левой бровью. В нескольких метрах от офицера лежало ещё четверо погибших – три молодых парня и девушка.
– Дурак ты, Тарасов, – с горьким сожалением произнесла Елена. – И своих погубил, и наших.
Майор подошла к погибшим солдатам и закрыла им глаза.
– Мы отомстим за вас. Спите спокойно, ребята. И простите меня.
Вернувшись в дом, она увидела Полевого, стоящего посреди комнаты
– Что будем делать с ними? – медик указал на погибших Денисовых.
– Оставим тут. Пусть местные их похоронят.
– Хорошо.
– Иди, помоги Сове и Неделе. Оружие забери, потом возвращайся за рюкзаками.
Сержант вышел, а Елена прошла к лавке, на которой стоял её компьютер. К счастью, в ходе боя он не был повреждён. Дыханием отогрев замёрзшие пальцы, девушка напечатала:
«У нас появились непредвиденные обстоятельства. Нужно посоветоваться.»
Теперь надо было только ждать. Майор надеялась, что Кравцов выйдет на связь в ближайшие несколько минут.
Она оглядела разгромленную комнату. Вещи разбросаны взрывами, окно разбито пулями. Аккуратно расставленные на полках фотографии и ещё какие-то безделушки теперь в беспорядке валялись на полу. А невдалеке лежали те, кто погиб фактически по вине Елены и её бойцов, приведших преследователей и сюда.
Резко запищал компьютер. Девушка опустила глаза на монитор и прочитала:
«Слушаю тебя. Что произошло?»
«В прошедшие полчаса мы приняли бой с отрядом противника. Принадлежность неизвестна, предположительно спецназ КГБ. Сюда были доставлены на самолёте «Аякс-6».
«Гиперзвуковик?»
«Он самый».
« Сколько их было?»
«Один самолёт, там тридцать бойцов и два пилота. Мы уничтожили всех».
«Потери?»
«Паша, Конь, Анка и Денисовы».
«Самолёт в порядке?»
«Да, мы его захватили. Неделя сказал, что сможет управлять им».
«Отлично. Тогда сама знаешь, что делать. Летите в Московскую область и приступайте к выполнению плана. Рыжую захватишь одна.»
«А если нас обнаружат?»
«Вряд ли. Засечь гиперзвуковик обычными средствами практически невозможно. Конечно, зону посадки придётся выбирать с умом»
«Мне начинать действовать сразу после прилёта?»
«Да. Но можете и по другому – сначала на Дон, заберёте Шмеля. А потом к Москве».
«А лагерь под Тацинской?»
«Оставите всё как есть»
«Хорошо, так и сделаем»
«Как будете под Москвой – можешь немного отдохнуть, время пока терпит. «Аякс» – штука быстрая. В любом случае, сообщи, как пойдёшь к Рыжей».
«Хорошо».
«До связи».
«Игорь, постой.»– Елена закусила губу.
«Что?»
«Знаешь, я шокирована этим всем. Как они могли найти нас?»
«Вероятно, по месту, где вас высадил самолёт. Деревень в вашем районе немного. Возможно, такой отряд в каждую послан».
«Ясно. До связи».
Майор ещё несколько секунд смотрела в монитор. Вошёл Полевой.
– Как там подготовка?
– Неделя двигатели проверил, всё нормально. Оружие собрано, погибшие перенесены в самолёт.
– Пошли.
Забрав рюкзаки и компьютер, бойцы направились к самолёту. Шагнув на опущенный пандус, Елена почувствовала, насколько более удобным было его покрытие, нежели металлические настилы тех же Ил-76 и других самолётов. Судя по всему, в этой машине будущего внимание было уделено даже мелочам.
Поднявшись, спецназовцы преодолели одну дверь и оказались в основном салоне. И снова девушку охватило удивление – казалось, что они находятся в комфортабельном пассажирском лайнере, а не на военно-транспортном самолёте. Вместо обычных лавок вдоль бортов, здесь были кресла, размещённые попарно в два ряда с проходом посередине.
На последних двух рядах лежали тела Арсеньева, Семёновой и Конева. В передней части салона возилась Совина, раскладывая захваченное оружие.
– Где Неделя?
– В кабине.
– Луг, забери остальные вещи. И проверь, что бы мы ничего не забыли.
– Понял. Что с псом делать?
– А он жив? – спросила Елена, поняв, что совершенно забыла о собаке в горячке боя.
– Жив, но лапу ему зацепили по касательной. Я перевязал, кость не задета. Он в будке.
– Оставим тут. Не тянуть же с собой. Он охотничий, кто-то обязательно возьмёт себе. Может, как всё закончится, прилетим и заберём его.
Девушка прошла через салон и открыла дверь. Кабина, где сидел Неделин, была очень тесной для военно-транспортного самолёта. По габаритам и расположению она напоминала Су-34. Машиной управляли только два лётчика, расположенных бок о бок.
– Разобрался?
– Да, тут всё элементарно. Любопытная система. Может управляться как истребитель при посадке, взлёте и маневрировании, а на марше – как бомбардировщик или транспортник. Связь – помимо спутниковой, ещё и лазерная световая. Да и вообще куча новейших технологий.
– Один справишься?
– Без проблем.
– Начинай подготовку. Луг вернётся – взлетаем.
– Есть!
Глава 2. Обходной манёвр08:16 12 июня 2013 года.
Рёв двигателей перешёл сначала в тихий гул, а через некоторое время стих совсем. Пандус начал опускаться, открывая взору бескрайнюю донскую степь. Несмотря на ранний час, солнце уже палило вовсю. «Аякс» приземлился в паре километров от того места, где располагался лагерь.
– Неделя, остаёшься тут. Будь на связи. Сова, Луг, за мной!
Елена поудобнее перехватила «Грозу» и вышла из самолёта. Остальные спецназовцы так же были вооружены трофейным оружием. Совина взяла РСПИ, а Полевой – «Арбалет». Кроме того, у каждого имелись ПП-2000, штык-ножи и гранаты.
Их путь пролегал вдоль леса, около которого сел «Аякс». Идти было легко. Прохладный ветерок обдувал хмурые лица солдат, солнце согревало тела. Но в душах этих людей сейчас был лёд. Они думали о погибших товарищах. О том, что в очередной раз смерть показала им свой оскал, и в очередной раз удалось выжить. Но долго ли это могло продолжаться?
Несколько минут бойцы шли в молчании. Было слышно только пение птиц, доносящееся из леса, и шуршание травы под подошвами берцов.
– Ребята, ну как вы?
– Ужасно, Ленка, – покачал головой медик. – Я, конечно, ожидал, что потери будут, но не думал, что такие большие. Почти половина отряда. Чёрт!
– Да могли все там полечь, – мрачно заметила Совина.
– Вы, главное, духом не падайте, – Елена попыталась придать своему голосу уверенность, которую на самом деле не чувствовала. – Выкрутимся.
– Если не погибнем раньше, – ответила Совина. – Кравцов что сказал?
– Сказал, что пока всё идёт нормально. Завтра в четыре часа ночи по Москве он встретится с одним человеком, а потом вернётся сюда.
– До его возвращения больше суток. Может лучше не разделять силы?
– Нет, надо захватить Рыжую. Так мы экономим время. Сейчас опасна каждая секунда промедления.
– Хорошо, – кивнул Полевой. – Сколько нам там торчать, пока вы всё решите?
– Если считать с двенадцати часов дня, то примерно сутки. Может чуть больше.
– Пойдёшь сразу по прилёту?
– Нет. Сначала выкопаем могилу для погибших, потом я пару часов посплю, и только тогда пойду.
У опушки уже виднелись замаскированные истребители. Рядом, как и ожидалось, стоял «Комбат».
– И чего? – спросила Совина. – Подкрадываться – Шмель заметит и стрельнет. Крикнуть – если там враг, нас положат.
– Давайте вперёд, а я с тыла. Если всё нормально – сообщу.
– Есть.
Елена вошла в лес и, прячась за деревьями, стала приближаться к лагерю. Какие-либо следы боя отсутствовали, однако и Вартова нигде не было видно.
– Шмель, это я, Ленка!
– Ещё чуть-чуть, и я бы нажал на спуск, – раздался за спиной спокойный голос лейтенанта. – Теряешь сноровку.
Девушка обернулась. Ей понадобилось несколько секунд, что бы понять, где находился спецназовец. Он лежал под маскировочной сеткой, частично накрытой дёрном и ветками. На земле стоял замаскированный травой пулемёт.
– Ребята, всё нормально! Шмель тут! Ты как здесь оказался?
– Пришёл, как ещё, – гранатомётчик скинул сеть. – Ноги уже немного зажили. Услышал звук двигателей и замаскировался. Это вы были?
– Да. Отбили самолёт у противника. Многое, в общем, произошло. Конь, Анка и Паша погибли.
Вартов помрачнел. Девушка понимала чувства бойца – его товарищи погибли, а он был тут, не в силах помочь.
– Привет, Шмель! – подошли Совина и Полевой.
Гранатомётчик молчал.
– Луг, помоги Шмелю. Сова, вызывай Неделю, пусть садится у лагеря.
– Неделя, давай к лагерю, – Совина включила рацию. – Садись поближе, только пламенем не зацепи.
– Понял.
До «Комбата» оставалось метров пятьдесят. Елена пошла вперёд, взяв с собой пулемёт раненого. Невдалеке уже ревел двигателями медленно летящий над землёй «Аякс».
– Надеюсь, он не угробит себя, – Полевой и Вартов подошли к Елене. Гранатомётчик сел на землю.
– Я тоже. Он…
Девушка остановилась на полуслове. Она услышала, как сквозь звук самолёта прорывается стрекотание вертолётных винтов. И тут же к корпусу «Аякса» протянулись две полосы белого дыма. Взрывы прозвучали почти одновременно.
– Неделя, сажай машину! – крикнула в рацию Совина.
Ещё две ракеты врезались в самолёт, оторвав киль и часть левого крыла. Фюзеляж охватило пламя – загорелось топливо из разорванных баков. Машина резко накренилась, но сидевший за штурвалом спецназовец среагировал мгновенно. Когда до земли оставалось всего пять метров, ему удалось выровнять «Аякс», дав максимальную тягу на взлётно-посадочные двигатели. Упругие струи огня ударили в почву, выжигая растительность. Скорость снижения упала, но машина продолжала двигаться к земле. Бороться за живучесть самолёта было бесполезно, однако у Неделина ещё оставались шансы на спасение. Начал открываться пандус. Елена сжала кулаки, наблюдая за этой неравной схваткой.
Самолёт завис в паре метров над поверхностью, и тут в него ударили ещё четыре ракеты. Одна из них попала точно в двигатель. Раздался оглушительный взрыв, разворотивший внутренности машины, и на землю рухнул охваченный пламенем корпус.
– Гады!
– Вон они! На один час!
На фоне голубого неба можно было разглядеть силуэты двух Ка-50 – знаменитых «Чёрных акул». Девушка прильнула к прицелу «Грозы». Шестикратного увеличения хватило, что бы в деталях разглядеть вооружение боевых машин.
– Пара двадцаток С-8, двенадцать «Вихрей». Видать ещё по четыре «Иглы» несли.
– Что делать будем?
– Прорываться. Они наверняка «Аякс» отследили, так что лагерь засвечен.
«Акулы» шли на малой скорости и высоте. Майор понимала, что с двухкилометровой дистанции, на которую они подобрались, пилотам прекрасно видны и самолёты и «Комбат». Группа могла скрыться в лесу, но при этом пришлось бы оставить весь транспорт. Однако и отогнать хотя бы вездеход было тоже невозможно – инфракрасные датчики «Акул» засекут тепловое пятно.
Елена ещё раз посмотрела на вертолёты – до них оставалось около полутора километров. И тут взгляд девушки упал на замершие истребители. Решение созрело мгновенно.
– Делаем так. Вы берёте «Комбат» и выезжаете на трассу на максимальной скорости. Надо отвлечь их бы на пару километров. А я подниму в воздух Ла-7.
– На нём у тебя шансов нет, – покачала головой Совина.
– Поглядим. У него скорость и потолок выше. Мне главное взлететь. Вперёд, всё!
Закинув автомат за спину, девушка подбежала к самолёту и залезла в кабину. Остальные спецназовцы заняли места в вездеходе, и он резко стартовал с места.
Спешно подготавливая свой истребитель к взлёту, майор обдумывала дальнейшие действия. Она понимала, что «Комбата» вначале попытаются расстрелять из пушек. Осколки его броне не страшны, однако всего двух-трёх прямых попаданий достаточно для критического повреждения. Но даже если некоторое время бойцам удастся уходить от пушечного огня, вертолётчики нанесут удар противотанковыми ракетами «Вихрь-М». Их минимальная дальность пуска составляла всего полкилометра, а скорость – более шестисот метров в секунду. То есть даже мчащийся на полной скорости «Комбат» будет настигнут практически мгновенно.
Елена забралась в кабину истребителя за несколько секунд до того, как «Акулы» пронеслись над лагерем. Запускать двигатель было рано – имелся риск «засветить» взлетающий самолёт. Поэтому, пользуясь короткой передышкой, девушка пыталась продумать тактику столь необычного воздушного боя. Её самолёт имел преимущество в скорости: у земли Ла-7 развивал почти шестьсот километров в час, а Ка-50 – всего лишь 390. Но в остальном – маневренности, защищённости и мощи вооружения – «Акулы» превосходили антикварный самолёт. Истребитель располагал лишь двумя 20-мм пушками ШВАК, в то время как каждая «вертушка», помимо мощной 30-мм скорострелки, могла применить и «Вихри», способные наводиться на малоскоростные воздушные цели. Бронирование так же было несопоставимым – фактически, для огня истребителя уязвимыми являлись только лопасти и втулка вертолётных винтов, а так же остекление кабины. При этом, сам самолёт мог быть выведен из строя всего одной пушечной очередью или близким разрывом ракеты.
Лопасти винта дрогнули и начали набирать обороты. По прикидкам Елены обе «Акулы» уже должны были уйти на достаточное расстояние. Она сдвинула вперёд РУД, и самолёт покатился по траве. В кабине было жарко, чувствовался запах выхлопных газов двигателя, но девушка не обращала на это внимания. Закрылки замерли в положении на взлёт, а самолёт слегка подпрыгивал на кочках. Набрав скорость, майор потянула штурвал на себя и плавно подняла машину в воздух. Сделав широкий спокойный вираж, убрав шасси и закрылки, Ла-7 устремился вдогонку за «Акулами».
Спустя всего минуту, впереди показались две чёрных точки. Один вертолёт шёл над самой дорогой, а второй, прикрывая, чуть позади и выше. А по трассе нёсся «Комбат», выжимая всю возможную скорость. Истребитель перешёл в пологое снижение, набирая скорость. Ракурс был выгодным – зайдя сзади-сверху можно было одной меткой очередью поразить несущие винты.
Палец дрогнул на гашетке, и очередь 20-мм осколочно-зажигательных и бронебойно-зажигательных снарядов полосонула по вертолёту с полукилометровой дистанции. От верхнего винта отлетела одна из лопастей, разрывы заплясали по броне машины. Почти сразу «Акула» начала разворачиваться, пытаясь поймать своего противника в прицел, но юркий истребитель пронёсся у неё под днищем и тут же ушёл вертикально вверх.
Елена знала, что снаряд Ка-50 вполне мог прошить самолёт насквозь, поэтому надо было как можно скорее выйти из зоны его поражения. Истребитель сделал мёртвую петлю, уходя от преследования повреждённой «Акулой». Теперь можно было заняться вторым вертолётом. Он всё ещё двигался вдоль шоссе, преследуя «Комбата». Две ракеты сорвались с пилонов вертолёта и, прочертив дымные полосы, врезались в дорогу. Взрывы разметали обломки базальта в двух десятках метров перед «Комбатом», в то время как сам вездеход замер на дороге. Тот, кто сидел за рулём, успел среагировать, заметив пуск, но второй раз надеяться на такое везение было нельзя.
Истребитель начал крутое, почти отвесное снижение, стараясь оказаться точно над «Акулой». Длинная очередь, прошедшая перпендикулярно плоскости вращения винтов, поймала вертолёт на «горке» – он пытался погасить скорость, что бы не проскочить мимо вездехода. Несколько снарядов угодили в основания лопастей, начисто срезав их. Ка-50, лишившись верхнего винта, закрутился в воздухе и начал снижаться.
Выровняв машину, Елена огляделась в поисках ранее повреждённого вертолёта. И вдруг мимо кабины пронеслась яркая «молния» снарядов скорострельной пушки. Истребитель сильно тряхнуло, раздался грохот. Ровный гул двигателя сменился отрывистыми хлопками, на переднее стекло выплеснулось масло. Это всё она осознала в первое мгновение. Через секунду в глаза бросился продырявленный фонарь кабины, разбитый прицел и стремительно ползущая к нулю стрелка тахометра.
А потом она увидела «Чёрную акулу», замершую метрах в трёхстах впереди. Ещё несколько попаданий сотрясли лёгкий самолёт, и он начал стремительно заваливаться влево – в крыле зияла огромная дыра. Следующим попаданием снесло киль и руль направления.
С трудом выровняв машину, Елена открыла огонь с двухсот метров, навскидку целясь в остекление. Стреляла только одна – левая – пушка, вторую заклинило. По бронестёклам полосонули разрывы. Вертолёт стал уходить влево, а Ла-7 начал боевой разворот, но этого оказалось недостаточно, что бы избежать столкновения. Левое крыло попало под винты, а сам истребитель едва разминулся с корпусом вертолёта. Лишившись почти всей плоскости, истребитель закрутился, стремительно снижаясь. В глазах у девушки потемнело от мгновенно возросшей перегрузки, на лбу выступили капельки холодного пота.
Но Елене повезло. Высота была небольшой, и в момент столкновения с шоссе самолёт оказался днищем вниз. Вся машина содрогнулась от удара, продолжая двигаться вперёд и вращаться по продольной оси. Кувыркнувшись через кабину, истребитель лишился и второго крыла. Обломки металла и дерева разлетелись во все стороны. В нос ударил запах топлива, хлынувшего из баков, а в глазах плясал калейдоскоп света и тьмы, когда исковерканный фюзеляж Ла-7 катился по дороге. Хрустнул и разлетелся фонарь кабины, брызнув во все стороны осколками плексигласа. Девушка инстинктивно втянула голову в плечи, но больше ничего не могла сделать. Пальцы, по прежнему сжимающие рычаги самолёта, похолодели как лёд. Она ждала того, что самолёт окончательно развалится, не успев погасить инерцию, и тогда кабина тоже сомнётся, погребя под собой и её. Он мог и загореться, выбив искру и воспламенив топливо. Но этого не произошло. Несколько раз подпрыгнув и перевернувшись, самолёт замер на боку.
Голова кружилась, всё тело ныло от ушибов, но Елена понимала, что нужно бежать – горючее могло вспыхнуть в любую минуту. Отстегнув ремни, она начала выбираться из кабины почти на ощупь, расцарапывая руки. А керосин уже образовал приличную лужу под самолётом, которая продолжала растекаться. Острый запах вместе с нахлынувшей от расстройства вестибулярного аппарата тошнотой, едва не вызвал рвоту, но ей удалось подавить эти позывы. Наконец выбравшись из кабины, девушка с трудом сделала десяток шагов и рухнула в траву на обочине дороги. Она лежала, глядя в небо, и чувствовала, что взбаламученный жуткой встряской организм потихоньку начинает успокаиваться. Почти прекратилось двоение в глазах, но по-прежнему чувствовалось сильное головокружение.
На дороге стал нарастать знакомый звук мотора «Комбата» – спецназовцы спешили на помощь своему командиру, но у Елены даже не было сил повернуть голову. Раздались торопливые шаги, и прямо над ней появилось лицо Полевого.
– Ленка, ты жива? – с беспокойством спросил медик, увидев бледную, как лист бумаги, кожу и ничего не выражающий взгляд. – Чего болит?
– Голова… – тихо сказала Елена, положив холодную руку себе на лоб.
– Тихо лежи, сейчас разберёмся!
Медик исчез, а вместо него появилась Совина.
– Ничего, Ленка, после такой карусели и не такое бывает. Держись!
Полевой принёс из машины аптечку и сделал пару уколов. Уже через минуту Елена почувствовала себя гораздо лучше. Головокружение ослабло, к телу начало возвращаться тепло, тошнота почти исчезла.
– Ну что, идти можешь?
– Попробую, – Елена перевернулась на живот и приподнялась.
– Давай в машину, я тебе помогу.
Спецназовцы остановили «Комбат» между Еленой и обломками самолёта – с тем расчётом, что бы он защитил от ударной волны на случай взрыва. Но, к счастью, топливо не загорелось. Зато в полукилометре от них у дороги пылала протараненная «Акула» – видимо, выстрелы Ла-7 убили или тяжело ранили лётчика. Хотя, даже если бы он выжил, практически невозможно было посадить вертолёт с полностью обломанными винтами.
– Спасибо, Луг, – сказала девушка, когда медик усадил её на заднее сиденье вездехода, рядом с Вартовым. – У вас как?
– Ни царапинки.
– Тогда поехали. Что с первым вертолётом?
– Приземлился, хоть и с трудом.
– Место приземления запомнили?
– Разумеется.
– Давайте туда. Может, пилот уцелел.
Вездеход рванулся с места. Девушка взглянула на лежащий рядом с ней «Арбалет».
– Луг, что у нас с оружием?
– Всё так же. РСПИ, «Арбалет», П(е) и твоя «Гроза». Не считая ПП и гранат.
С левой стороны, почти у самой дороги показался искорёженный корпус «Акулы». Лопасти обоих винтов и двери кабины отсутствовали – это означало, что лётчик успел катапультироваться.
– К вертолёту.
Машина подъехала к разбитому Ка-50, и Елена смогла рассмотреть повреждения. Даже мощные энергопоглощающие шасси не выдержали удара – все три стойки были смяты. Корпус серьёзно деформировался, а на лобовом стекле кабины виднелись несколько пробоин от пушечного огня истребителя. Это означало, что пилот серьёзно ранен. Он был жив в момент катапультирования, но мог погибнуть при приземлении на парашюте.
Девушка оглядела местность. По обе стороны от дороги расстилалась степь, заросшая почти полуметровой травой, в которой лётчик мог спрятаться без труда.
– Сова, съезжаем с дороги, – Елена прикинула, как двигался Ка-50 в момент атаки. – Давай вдоль шоссе, метрах в пятидесяти. Шмель, смотришь левую сторону, мы с Лугом – правую.
«Комбат» двинулся через степь.
– Может, в люк высунуться? – предложил Полевой.
– И мишень на груди привесь, – усмехнулась девушка. – Он залёг, а мы как на ладони. Броню не пробьёт, а вот голову – вполне.
– Живым думаешь взять? – спросила Совина.
– Да, – Елена прислонилась лбом к окну, напряжённо всматриваясь в степь.
– Смысл?
– Хоть узнать из какой он структуры. На «Акулах» опознавательных знаков не было.
– Да? – удивился Вартов. – Я и не заметил.
Раздался негромкий хлопок, стекло дрогнуло. Елена подняла глаза и увидела, что там, куда она прислонялась лбом, была царапина от пули. Прозвучал ещё один выстрел, и на этот раз майор точно засекла место, где залёг лётчик.
– Сова, туда! Правым бортом, вплотную. Луг, берём его.
Машина устремилась в сторону пилота, который длинными очередями поливал её огнём. На несколько секунд автомат замолчал, и прямо перед вездеходом разорвалась ручная граната.
– Давай!
Совина остановила «Комбат» в метре от лётчика, и оба спецназовца почти одновременно ринулись на него. Ударом ноги Полевой выбил автомат, который тут же подхватила Елена.
– Спокойно, парень, – девушка направила оружие на раненого.
Он лежал на земле, совсем недалеко от парашюта. Обе ноги были в крови, на лётном комбинезоне виднелась дыра, явно прожженная чем-то.
– Знаем, что у тебя был приказ, но нас не за что убивать. И тебе ничего не грозит, мы не…
– Да пошли вы!
Лётчик поднял над головой правую руку с зажатой Ф-1. Чеки в запале не было.
– В машину!
Едва спецназовцы успели запрыгнуть в «Комбат», как раздался взрыв, и броне застучали осколки.
– Идиот!
– Чёрт возьми, – Елена захлопнула дверь, бросив взгляд на изуродованное тело пилота. – Грязно сработали.
– Ну куда поедем? – спросила Совина.
– В Москву.
– Может, вернёмся в лагерь, заберём оружие?
– Нет. Туда уже наверняка спешит КГБ. Да и не в оружии сейчас вопрос. В другом проблема – мы остались без связи с Игорем.
– Верно, – кивнул Полевой. – Компьютер-то остался в самолёте.
– И ещё одна сложность – Игорь не сказал мне, где живёт Рыжая.
Наступила тягостная пауза, нарушаемая лишь гудением мотора и шумом шин.
– Может, купить переносной компьютер, да подключится? – предложил Полевой.
– Нет, – покачала головой Елена. – Нам спутниковый вход нужен, а такие только по паспорту можно подключить, да и то не сразу.
– А времени у нас сколько? – спросила Совина.
– До двадцати часов ориентировочно. Сейчас 9:06.
– Почти одиннадцать часов, значит, – задумчиво сказала девушка.
– Сова, выкладывай, что задумала, – усмехнулся Вартов.
