Текст книги "КРАСНЫЙ АНГЕЛ СМЕРТИ"
Автор книги: Игорь Шолохов
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)
– Вот смотри. Это место как раз и предназначено для ручного управления пушкой. Для начала включаешь этот экран.
Полковник нажала на одну из кнопок и загорелся левый монитор. На нём было видно изображение с камеры. Можно было разглядеть белеющий в ночном небе фюзеляж самолёта, а точнее – большую его часть. Судя по всему, камера была установлена на киле.
– Он предназначен для общего наблюдения, в первую очередь, для визуального контроля. Камера подвижная, управляется вот этими четырьмя кнопками. Далее. Пушка выдвижная, так что основную часть времени она находится внутри фюзеляжа, а отсек прикрыт герметичными створками. Открывать их, если самолёт летит на максимальной скорости, нельзя. Может оторвать хвост, а даже если этого не произойдёт, пушечная установка будет просто сорвана потоком воздуха. Максимально допустимая скорость – семьсот километров в час, однако лучше меньше, на случай, если самолёт начнёт снижаться и скорость возрастёт, – Мельникова включила микрофон. – Вася, сбрось скорость до шестисот пятидесяти.
– Может, не будем пока? – возразил Журавлёв.
– Нет, капитан, – Елена посмотрела на монитор. – Всё равно скоро нас настигнут истребители, так что давайте будем готовы к бою.
– Понял, снижаю скорость.
На спидометре, расположенном справа от мониторов, цифры «850» начали постепенно уменьшаться. Когда там загорелось «700», Мельникова сказала:
– Нормально, можно начинать. Далее. После того, как скорость станет приемлемой, открываешь створки люка.
Женщина нажала на кнопку, а на верхней части фюзеляжа, видимой на мониторе, примерно между крыльями и хвостовым оперением, появился проём. Он начал быстро расширяться и постепенно открылась довольно большая ниша. Почти всю её занимала установка в виде полусферической башни. Створки люка встали перпендикулярно своему прежнему положению, а потом съехали вниз, к стенкам ниши.
– Отлично, теперь можно выдвигать установку.
Нажатие на кнопку, и вся башня поехала вверх. Она достигла верхнего положения максимум за десять секунд. Ствол был развёрнут к носу самолёта.
– Почти всё готово.
Ожил второй монитор. Камера, с которой передавалось изображение на него, была установлена на самой пушке. В центре находилось перекрестие.
– Ну вот и всё. Наводка осуществляется вот этой рукояткой.
Мельникова обхватила ранее замеченный Еленой штурвал и аккуратно его повернула. Изображение тоже сдвинулось.
– Пока поворачиваешь, разворачивается и башня. Отпускаешь или выводишь в исходное положение – башня остановилась. Полный разворот осуществляется за тридцать секунд.
Женщина отрегулировала положение башни так, что бы было видно хвостовое оперение.
– Когда на радаре имеются опознанные цели, отмеченные с другого пульта, как назначенные к уничтожению, то на мониторе появляются подвижные метки. Достаточно только навести на них перекрестие, а компьютер уже самостоятельно осуществит точное прицеливание. Система донаводки отключается этой кнопкой. В режиме ручного управления ограничители отключаются, так что установку можно наводить куда угодно. При этом, надо быть особенно внимательным, что бы не прострелить фюзеляж или плоскости. Если лазером будет прострелено крыло, то это вызовет мгновенную детонацию топлива. Если будет повреждено хвостовое оперение или фюзеляж, это не так страшно, но продолжать бой будет практически невозможно. Мощность излучения регулируется вот этими кнопками. Её можно увеличивать или уменьшать интервалами в один процент, пять, десять и двадцать пять. Кроме того, есть две кнопки для увеличения мощности до ста процентов и уменьшения её до одного. Обычно для уничтожения истребителя или тактической хватает семидесяти процентов. Максимальная мощность – для перехвата боеголовок.
Журавлёва посмотрела на Елену.
– Камера может обеспечивать максимум шестнадцатикратное увеличение, которое регулируется колёсиком на ручке управления. Установлено пассивное устройство ночного видения. Кроме того, имеются два вспомогательных лазера. Оба используются для максимально точного прицеливания в полностью ручном режиме. Один из них бесцветный, как и основной. Место, где находится его точка, показывается на экране специальной меткой. Применение этого лазера целесообразно ночью, когда видимый свет особенно заметен. Однако, для идентификации метки необходима исправность некоторого оборудования. Второй лазер, зелёного цвета, применяется аналогично, но его точка видна невооружённым глазом. Ну вот, собственно, и всё. Только в таком режиме можно вести огонь по наземным целям. Разумеется, сам самолёт то же должен будет находиться на земле.
– Понятно, – кивнула Елена, хотя сразу осмыслить такой объём информации было непросто.
– Товарищ полковник, на радаре истребители, – сказал один из операторов.
– Ну всё, понеслась! – Мельникова заняла своё место, Елена встала позади неё. – Расстояние и направление на цель?
– Четыреста девяносто восемь, направление ноль семь пять. Идут на сближение.
– Видимо, с нашего аэродрома выслали, – не поворачиваясь, проговорила женщина. – Параметры цели?
– Цель групповая, четыре машины. Скорость – две тысячи сто, высота – одиннадцать тысяч.
– Опознавание?
– Это Су-37 с вероятностью восемьдесят три процента.
– Тогда точно наши, из эскадрильи сопровождения, – Мельникова посмотрела на Елену. – Видимо, Здравин думает решить проблему своими силами.
– Цель продолжает сближение.
– Подготовиться к перехвату. Объект – головной истребитель. Мощность луча – двадцать процентов. Зона удара – воздухозаборники, вертикальное хвостовое оперение, переднее горизонтальное оперение.
Елена поняла, что при компьютерном наведении лазера можно программировать удар в конкретный элемент машины. Как будто подтверждая её догадку, оператор, сидевший правее Мельниковой, вывел на монитор объёмное изображение Су-37 и отметил указанные части.
– Доложить о готовности.
– Прицеливание завершено, прицел стабильный.
– Заряд есть.
– Температура рабочего тела в норме.
– Цель идёт прежним курсом, удержание нормальное.
– Элементы носителя на линии огня отсутствуют.
– Огонь!
Чисто интуитивно Елена ожидала чего-то особенного, типа грохота орудий или рёва стартующей ракеты. Конечно, она понимала, что ничего подобного тут быть не может. Но сухой щёлчок кнопки никак не вязался с грозным лазерным щитом Страны Советов.
– Цель поражена. Горизонтальная скорость объекта – четыреста восемьдесят три, объект стремительно снижается.
– Отлично, спасибо всем, – сухо похвалила Мельникова своих бойцов. – Следующий объект!
Только теперь майор поняла, что без помощи этих людей, справиться с управлением лазерным оружием было невозможно. То, как слаженно они действовали, говорило как минимум о нескольких годах тренировки. Скорее всего, это и спасло миллионы советских граждан от американских ядерных ракет в день начала войны.
– Внимание, обнаружена новая цель! – неожиданно сказал один из операторов. – Тип – зенитная ракета. Цель групповая, четыре объекта. Дальность – триста восемь, скорость – десять тысяч восемьсот, высота – пять тысяч, курс – два три пять.
– Время подлёта?
– Тридцать секунд.
У Елены в голове промелькнули слова, которые сказала Мельникова, отвечая на вопрос о времени перехвата: « Если цель обнаружена, и мы её ведём, то, в зависимости от условий, от десяти секунд до полминуты.».
– Приготовиться к экстренному перехвату. Объект – головная ракета. Мощность луча – сто процентов. Зона удара произвольная. Стрельба по готовности! – женщина включила микрофон. – Капитан Журавлёв, мы зафиксировали ракетную атаку, перехватить все ракеты не имеем возможности. Приготовьте оборонительное вооружение.
– Есть.
– Прохорова, докладывать время подлёта ближайшей к нам ракеты.
– Первая цель поражена.
– Объект – вторая ракета. Параметры те же.
– Восемнадцать секунд.
Елена с силой сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу ладоней. Итак, самолёту не уйти и не отбиться. Ещё было время выпрыгнуть с парашютом, но она не могла предать этих людей, которые поверили ей и теперь рискуют ради неё. А тем более – своих бойцов. Майор встретилась взглядом с Полевым, который сидел недалеко от неё. В глазах сержанта совсем не было страха.
– Одиннадцать, десять, девять…
– Вторая цель поражена!
– Объект – третья ракета. Параметры те же.
– Готов выполнить противоракетный манёвр! – доложил Журавлёв.
– Действуй!
– Всем сидеть на местах! – крикнул капитан, и девушка тут же почувствовала необычную лёгкость во всём теле.
Это было почти невесомостью. Через несколько секунд она с удивлением поняла, что её ноги почти оторвались от пола. Неожиданно полковник обернулась и, увидев Елену, недоумённо стоящую посреди отсека, крикнула:
– Сядь в кресло!
Майор подчинилась, через несколько секунд сев рядом с Полевым. И тут же огромная тяжесть придавила её к сиденью.
– Третья цель поражена.
– Уничтожить последнюю цель.
Только сейчас девушка поняла, что произошло. Журавлёв бросил машину в отчаянное пике. Причём скорость снижения примерно равнялась скорости свободного падения. Из-за этого и появилось состояние, подобное невесомости.
Вдруг совсем рядом раздался рёв, заглушивший даже гул турбин. Он длился всего мгновение, а потом стих.
– Цель под нами, повторяю: цель под нами!
– Только этого не хватало, – воскликнула Мельникова. – Проскочила сверху!
Судя по всему, резкий манёвр А-60, привёл к тому, что ракета вынуждена была атаковать самолёт в вертикальном полёте и промахнулась.
– Капитан Журавлёв, начинайте набор высоты и применение противоракетного вооружения. Объект находится под нами, вероятна атака снизу.
Натужно гудя турбинами, самолёт пошёл вверх. Елена чувствовала, что её буквально размазывает по креслу. Уши заложило. Однако, Мельникова и её подчинённые работали, как ни в чём не бывало.
– Приготовиться к поражению истребителей…
Рёв вновь перекрыл все звуки вокруг на какое-то мгновение, а потом раздался мощнейший взрыв. Самолёт сильно тряхнуло, девушке показалось, что он развалится на части. Сама Елена больно ударилась головой о стену.
– Журавлёв, доложить обстановку!
– Ракета попала в третий двигатель, он полностью уничтожен. Кроме этого незначительно повреждена внешняя обшивка четвёртого двигателя и правого борта. Самолёт не разгерметизирован.
– Продолжать полёт сможем?
– Сможем, но до максимальной скорости не разгонимся.
– Поняла.
Елена вышла из отсека и направилась в кабину. Там, по-прежнему, находились кроме пилотов Совина и Арсеньев.
– Могу поздравить, нам всем очень повезло, – сказал Журавлёв, увидев девушку. – Взрыв такой силы вполне мог обломить крыло в районе третьего двигателя. Но, вероятно потому что ракета ударила снизу, двигатель принял на себя основную часть ударной волны. В общем, считайте себя везунчиками.
Глава 6. Исландия08:45 11 июня 2013 года.
«Ну как дела?» – Елена набрала строчку на клавиатуре переносного компьютера, взятого с собой. Подключение к Интернету было спутниковым, поэтому на него никак не влияли скорость и высота самолёта, в котором они летели.
«Нормально. А у тебя? Где вы находитесь?»
«Всё хорошо. Мы над Атлантикой, до Исландии меньше двадцати минут полёта.»
«А как сама операция?»
«Нормально. Самолёт захватили аккуратно. Мне удалось убедить экипаж и операторов помочь нам».
«Да?» – после вопроса Кравцова стояла восьмёрка, дефис и правая скобка, международный знак, которым выражалось удивление при компьютерном общении. – «И каким же образом?»
«Просто рассказала всё как есть. Вкратце, конечно. Ну и использовала твой приём с оружием».
«Надеюсь, в этот момент там не было боекомплекта?»
«Конечно, не было»
Кравцов поставил двоеточие, дефис и правую скобку, а потом продолжил:
«Молодец, учишься у меня».
«Ну а ты как? Долетел?»
«О, как я добирался – это целая история! В Ростове я был уже через полчаса. Быстро нашёл людей, которые мне помогли получить новые документы».
«Где ж ты таких находишь? Я думала, переловили уже всех этих народных умельцев».
«Как нахожу – у меня свои методы. А не переловят их никогда, такова уж природа человека. Всё равно будут новые появляться. Ну ладно. В общем, мне сделали два паспорта, советский и американский. Первый – на имя Георгия Белова, а второй – на имя Джорджа Уайта. Пока делали, я купил себе гражданскую одежду, не мог же лететь в камуфляже. Сделали буквально за час, так что я успел в аэропорт за полчаса до вылета самолёта в Баку».
«А там ты что забыл? Ты ж вроде в Иран собирался».
«Как выяснилось, мой план не совсем подходит, так как некоторые рейсы, на которые я рассчитывал, отменены из-за войны. Поэтому мне пришлось корректировать свой маршрут. Ну, в общем, долетел я хорошо. Мне место в хвосте самолёта досталось, так что я даже смог заснуть. Хотя сама знаешь, как мне это трудно».
Елена усмехнулась. Ещё бы! Дело было в том, что Кравцов не доверял гражданской авиации. И вообще спокойно летать он мог только, когда сидел за штурвалом сам или мог сесть туда в любой момент. А гражданские самолёты, когда остаётся только ждать и смотреть в окно, разведчик не переносил. Хотя он заставлял себя летать на них в случае необходимости, это было для него худшим испытанием.
«В общем, когда я прилетел, то выяснил, что ближайший рейс в Тегеран только через час. Купил я билет и сел ждать. Денег, кстати, советских у меня почти не осталось. Основная часть ушла на паспорта, остальное – на эти два билета. В общем, на остаток купил десяток бутылок «Нарзана». На меня уже таможенники подозрительно косились, когда я в самолёт шёл с сумкой, набитой исключительно минералкой».
«Я представляю.»
«Да уж. Но я ещё не знал, что будет дальше. Моим соседом оказался какой-то бывший лётчик. Причём грузин. Зовут Вано, вроде. В общем, он всю дорогу порывался угостить меня каким-то сногсшибательным вином, которое, по его словам, делают только в его родном ауле. При этом, как выяснилось, он протащил на борт, не сдав в багаж, этого вина немногим меньше, чем я – «Нарзана». Но я-то спиртного не пью. Да даже если бы и пил, всё равно напиваться перед операцией не могу. В общем, он сам выдул почти все бутылки, последнюю дал мне, на память. Ну я уж не стал отказываться. В общем, привезу тебе, попробуешь. Ты ж это дело любишь».
«Да» – Елена усмехнулась.
«Только надо будет её как-то протащить через американскую таможню. Но это дело десятое. В общем, в Тегеран я прибыл буквально за двадцать минут до ближайшего рейса в Турцию. Как оказалась, в Анкару. Билетов уже не было, однако мне повезло – парочка итальянцев, парень и девушка, прямо передо мной сдали в кассу два билета на этот рейс. Не знаю, правда, что они делали в Иране, но дело не в том. Я купил оба билета и полетел с комфортом. Там лететь больше трёх часов, так что прекрасно выспался на этот раз. К сожалению, перед вылетом из Тегерана пришлось всю минералку, которая оставалась, выкинуть».
«А это зачем?» – удивилась Елена.
«Я же не мог появиться в стране вероятного противника с бутылками, на которых написано по-русски».
«Ну ты и перестраховщик!»
«Всё правильно. Очень мало разведчиков, которые провалились, допустив какой-то крупный просчёт. В основном, проваливались на мелочах. Знаешь, например, наш разведчик Горин в тридцать восьмом году провалился потому, что сдал в прачечную брюки, в которых находились материалы, полученные им от агента».
«Ну ладно. Ты где сейчас-то?»
« В Анкаре. Минут через десять должны уже вылет объявить».
«А куда летишь?»
« В Рим. Оттуда в Лондон, а потом в Вашингтон. Сижу вот, какую-то французскую минералку пью. Ну не их же отраву, Кока-Колу эту, пить».
«Удивительно всё-таки. Знаешь, мы с тобой меньше десяти часов назад целовались, а теперь нас разделяют тысячи километров».
«Да, понимаю тебя».
«Я уже скучаю».
«Ну, маленькая, всё нормально. Максимум через несколько дней мы снова будем вместе».
«Главное, будь осторожен там».
«Я-то буду. И ты то же в самое пекло не лезь».
«Да. Когда прилетишь в США?»
«Трудно сказать. Наверное, сегодня вечером или завтра ночью».
«Ясно. Когда следующий сеанс связи?»
«До Рима лететь больше двух часов. Значит, примерно в одиннадцать часов по Москве. Ну опять же, возможно сразу после прилёта туда мне подвернётся рейс на Лондон, и я не успею с тобой поговорить. В общем, когда вы подниметесь в воздух с Исландии, включи компьютер и жди меня. Звуковое оповещение поставь».
«Да, я так и сделаю. До связи».
«До связи».
Елена выключила и закрыла компьютер.
– До высадки семь минут!
– Понятно, Сова!
Все остальные бойцы уже находились в тамбуре около кабины пилотов. Здесь, в заднем отсеке, помимо подчинённых Мельниковой остались только Елена и Совина.
Майор спрятала компьютер в противоударный чехол и положила в небольшой рюкзак, который одевался под парашют.
К сожалению, бойцы были вынуждены довольствоваться только общевойсковым оружием, захваченным в бою. Они были вооружены автоматами АЕК-971 с ГП-30, у Елены была СВД-С, а у Семёновой – «Печенег». Помимо этого Неделин нёс РПГ-16, а Конев – РГ-6. У каждого был ГШ-18, штык-нож, а так же комплект РГН и РГО. В принципе, для короткой операции этого должно было хватить.
Парашюты для десантирования были взяты из аварийного запаса А-60 – те, что предназначались для спасения экипажа.
Елена в сопровождении Совиной вышла в тамбур. Здесь, кроме её бойцов, находились так же Мельникова и Журавлёв.
– Ну что, бойцы, готовы?
– Готовы, готовы.
– Товарищ капитан, товарищ полковник, удачи вам. Я верю, что вы достойно будете держаться в плену у американцев. Мы освободим вас очень скоро.
– Не сомневаюсь в этом, – кивнул лётчик.
– Приготовиться к прыжку, – Елена включила рацию. – Паша, скажешь, когда прыгать.
– Да.
Нажав на кнопку открытия двери, майор отошла чуть назад. Люк автоматически открылся и застопорился, что бы набегающий поток не закрыл его. Скорость А-60 уже была довольно низка, но всё равно холодный ветер, да ещё на большой высоте, пробирал до костей. А внизу расстилалась укрытая мраком земля Исландии.
– Как мне надоели эти ночные прыжки! – воскликнул Конев. – За двое суток – третий прыжок. И все ночью! ВДВ, блин.
– Отставить разговорчики! – сказала Елена. – Прыгаешь первым. Потом Анка, Неделя, Сова, Пронина, Каштанов, Луг, а потом я.
– Вперёд! – раздался голос Арсеньева.
– Пошёл!
Конев сгруппировался и прыгнул в люк. Остальные бойцы по очереди начали выпрыгивать из самолёта. Через несколько секунд, Елена, окинув взглядом Журавлёва и Мельникову, шагнула вслед за ними. Краем глаза она увидела обломанный пилон третьего двигателя, который они потеряли в схватке с зенитчиками.
Вскоре перед глазами девушки уже была земля. На северо-востоке было море, точнее залив. Сам Кефлавик располагался на берегу этого залива, в нескольких километрах на север от места высадки. На этот раз прыжок был ещё более затяжным – с четырёх километров, почти восемьдесят секунд свободного полёта. Такая высота была необходима из-за того, что А-60 наверняка будет находиться под пристальным наблюдением, когда снизится для посадки. И, несмотря на ночное время, высадка шести бойцов будет, разумеется, заметна. А так как спасательные парашюты, которыми воспользовались спецназовцы, были оранжевого цвета, то, в целях маскировки, следовало опять произвести раскрытие на минимальной высоте.
Елена посмотрела на высотомер. Стрелка прошла полуторотысячную отметку. Вскоре она увидела, что Конев, выпрыгнувший первым, уже раскрыл парашют. Вслед за ним, с интервалом в несколько секунд, и остальные бойцы начали открывать купола. Когда появился седьмой, первый уже смялся и, заваливаясь, протащил бойца по поверхности – взрывотехник приземлился.
Дёрнув за кольцо, девушка раскрыла свой парашют. Появились успевшие стать привычными ощущения и звуки. Кто-то из её бойцов уже отстегнул парашют и залёг. Через полминуты вся группа была на земле. К Елене подбежал Неделин.
– Бойцы, парашюты аккуратно свернуть и засунуть обратно в рюкзаки. Они нам ещё понадобятся, когда будем высаживаться над Таймыром.
Менее чем через минуту её приказание было выполнено.
– Всё, пошли. Неделя, Анка, в дозор, сто метров от нас. Остальная группа – Конь направляющий, Луг – замыкающий. Вперёд.
Спецназовцы двинулись на север. Елена от души порадовалась, что с ними не было Арсеньева – лётчик, непривычный к такому, вряд ли бы смог выдерживать темп, неся с собой парашют, оружие и полный боекомплект. Но для всех остальных это было нормально. Только Пронина и Каштанов шли немного медленнее остальных – сказывалась менее серьёзная, чем у спецназа, подготовка.
Впереди виднелись огни военной базы. Майор в самолёте успела изучить план Кефлавика, найденный в Интернете. Аэродром, где дислоцировались американские F-15 и «Посейдоны», вплотную примыкал к гражданскому аэропорту, поэтому проникнуть туда не составляло труда. На другой стороне залива, на востоке, сверкал огнями Рейкьявик.
Вскоре группа была на расстоянии километра от лётного поля. Там стояло несколько гражданских самолётов, а чуть в стороне размещались те самые P-8, один из которых оборвал жизни ста тридцати советских моряков. Истребители, имевшиеся на этой базе, судя по всему, находились в ангарах, нагромождение которых, вместе с другими зданиями, находилось с одной стороны от полосы. Почти все строения были окрашены в белый цвет.
– Так, ну и как тут можно отыскать их штаб, а? – спросил Конев, разглядывая базу через бинокль, в то время, как Елена воспользовалась прицелом СВД.
– Да, мне тоже это интересно узнать.
– Гляньте, наши садятся! – раздался голос Неделина.
Майор опустила винтовку и посмотрела в сторону, откуда доносился мерный рокот турбин А-60. Светясь посадочными огнями и фарами, грозный самолёт заходил на посадку. Работали только два двигателя – первый и четвёртый, а второй, вероятно, был остановлен, что бы не создавать дополнительные трудности с несимметричной тягой.
Елена видела, что со стороны американской базы подъехали три «Хаммера» и грузовик М-939. Он и два джипа остановились на той стороне, где размещались строения, а третий пересёк полосу и замер с противоположной стороны. Из М-939 начали выскакивать и быстро строиться вдоль ВПП американские солдаты с XM8 и в полном боевом обмундировании. Из одного «Хаммера» появилось трое бойцов. Вероятно, это были офицеры. Однако, из оставшихся двух джипов так никто и не вышел.
Тем временем, А-60 уже коснулся полосы задними стойками шасси. Он проехал некоторое расстояние, и встал на третью, носовую стойку. Гася скорость, самолёт продолжал двигаться. Неожиданно два «Хаммера» рванулись с места и понеслись навстречу.
Когда А-60 остановился, джипы подъехали к нему и встали с обеих сторон от носа. Из каждого выскочило по пять бойцов, устремившихся к севшему самолёту. Елена заметила, что в руках у них вместо общевойсковых XM8 были немецкие безгильзовые автоматы FN SCAR.
По три бойца с каждой группы остановились метрах в пяти от бортов самолёта, а оставшиеся попарно побежали к люкам. Достигнув двери, один боец из пары открывал её, а второй закидывал туда что-то. Тут же все четверо спрятались под корпусом А-60. Из открытых люков на секунду появился очень яркий свет, и тут же пропал. Вероятно, это были светошумовые гранаты.
В это время, шестеро других бойцов держали входы под прицелом. Через несколько секунд после взрыва, те солдаты, что прятались под самолётом, выскочили из под него. Один из каждой пары подсадил напарника, и вскоре двое американцев уже сидели около люка внутри А-60. Подтянувшись, оставшиеся двое тоже быстро забрались внутрь. Шесть находившихся снаружи солдат рванулись к самолёту и буквально за десять секунд оказались внутри.
– Обидно, конечно, всё это видеть, – расстроенным голосом сказал Конев, опустив бинокль. – Был бы у меня сейчас КОРД, я бы их всех перещёлкал.
– Ну, КОРДа нет, так и мечтать нечего, – ответила Семёнова. – Что душу травить.
Тем временем к самолёту не спеша подъехали две машины, оснащённые трапами, а возле него оказались бойцы, высадившиеся из грузовика. Как только трапы были установлены, солдаты рванулись внутрь. Вскоре они начали выводить пилотов и операторов А-60. На всех, теперь уже пленных, были одеты наручники, которые сковывали их руки сзади, а стволы автоматов упирались им в спины. Каждого советского бойца конвоировали двое американцев. Но Арсеньева по прежнему видно не было.
Только через некоторое время лётчик вышел в сопровождении двух солдат из тех, что штурмовали севшую машину. Руки лейтенанта были свободны, и с ним не обращались как с пленным. Однако, пока его вели через поле к офицерам, стоявшим около «Хаммера», американцы окружили пилота со всех сторон.
К самолёту подъехало два грузовика с солдатами. В каждый из них посадили по семь пленных, и обе машины тут же поехали в сторону базы. Бойцы, подъехавшие на первом M-939, уже заняли позиции вокруг самолёта, образовав плотное оцепление.
– Конь, наблюдай, куда они повезут наших.
– Есть.
Тем временем Арсеньева подвели к американским офицерам. Он перекинулся несколькими фразами с одним из них. После этого пилота посадили в «Хаммер». Вслед за ним туда за лезли трое американцев, и машина тронулась с места. Елена проследила за ней, но джип завернул за угол одного из строений и скрылся из поля зрения.
– М-да, нам это ничуть не помогло, – сказал Конев. – Что делаем?
– Надо проникнуть на базу и взять пленного.
– Гениально, – хмыкнул подрывник. – Только как?
– А вон, смотри.
Елена кивнула в сторону дороги, которая проходила метрах в пятидесяти от них и вела на базу. По ней медленно ехал грузовик с включёнными фарами.
– Так, дальше дорога просматривается с КПП, а здесь мёртвая зона. И пригорок, водитель ещё сбросит скорость. В общем так. Как приостановится – мы с тобой, Конь, берём кабину, я слева, ты справа. Не убивать, нужны языки. Сова и Луг, вы берёте кузов, если кто-то есть – уничтожить. Остальным, если что-то пойдёт не так – расстрелять машину.
– А если там их куча в кузове? – спросила Совина. – Я справлюсь с тремя, может с четырьмя.
– Вряд ли их много, – Елена закинула за спину СВД и достала штык-нож. – Там в кабине всего двое. Было бы тесно в кузове – посадили бы ещё кого-то, кабина трёхместная.
– Ладно, хватит болтать, – Конев вытащил нож. – Я пошёл.
Лейтенант перебежал через дорогу и залёг. Грузовик приближался. До места засады оставалось метров сто, но он шёл слишком медленно. Возможно, водитель боялся в темноте съехать с дороги. Елена прикрыла глаза рукой, что бы свет фар не ослепил её.
Сжав клинок, девушка приготовилась действовать. Но тут произошло неожиданное. Машина остановилась, не доехав до засады десяток метров. Размышлять было некогда.
Дав лейтенанту знак рукой, Елена вскочила с земли и побежала к грузовику. Запрыгнув на подножку одновременно с Коневым, она заметила, что водитель отклонился куда-то вправо. Но это не помешало ей через мгновение прижать лезвие штык-ножа к горлу американца. На их счастье, окна машины были открыты.
– Ни звука! – сказала по-английски майор.
– Опаньки!!! Глянь, – негромко сказал Конев с усмешкой в голосе, и осветил внутреннюю часть кабины фонарём. – Неуставщина!
Елена без труда разглядела то, что привлекло внимание взрывотехника. На месте пассажира сидела молодая девушка, которая целовалась с парнем-водителем грузовика. При этом его левая рука по самое запястье находилась в камуфлированных брюках американки. Из-за того, что девушка слишком далеко отклонилась влево, Конев был вынужден держать нож на вытянутой руке. Однако, спецназовцы достигли нужного эффекта – американцы боялись двинуться, чувствуя давящие им на кожу клинки.
– Вот так, – засмеялся лейтенант. – Как и всегда, неуставные отношения являются одной из причин ослабления боеспособности.
– Лена, в кузове чисто, – раздался голос Совиной.
– Я бы удивился, если бы они начали этим заниматься, когда в кузове ещё кто-то.
– Быстро, выходи! – Елена открыла дверь кабины и схватила американца за плечо. – Да вынь ты уже руку у неё из штанов!
Последняя реплика вызвала новый приступ смеха у Конева. Девушка поставила пленного на обочине дороги и вытащила пистолет у него из кобуры.
– Хватит ржать, и выводи её сюда!
Взрывотехник быстро отконвоировал американку к указанному месту. Когда лейтенант осветил пленных фонарём, Елена только вздохнула и повернулась к нему.
– Ты вот умный парень, но иногда тебя за идиота можно принять. Ты б хоть дал ей брюки подтянуть.
– А я не знал, как слово «брюки» по-английски, – улыбнулся Конев.
– Она ничего, – Неделин включил свой фонарь и осветил длинные стройные ноги американки.
– Застегни штаны, – сказала майор по-английски.
Через секунду, она увидела, что американка, застёгивая ремень, потянулась к кобуре. Но реакция бойцов была мгновенной. Конев одним прыжком оказался позади пленной и зажал её шею. Елена услышала, как в мощном захвате лейтенанта хрустнули позвонки. Водитель рванулся на помощь своей подруге, но Неделин остановил его ударом в солнечное сплетение. Взрывотехник разжал хватку, и американка упала на дорогу лицом вниз.
Перевернув её ногой, Конев посветил в глаза фонарём и констатировал:
– Дохлая.
– Неделя, спрячь труп. Сова, поедешь в кабине, вместе с пленным. Все остальные – в кузов.
Совина была блондинкой, как и убитая Коневым американка, поэтому она лучше всего подходила для такого маскарада. Елена очень надеялась, что американские постовые не будут проводить тщательный досмотр.
Майор подошла к водителю, который всё ещё валялся на земле, и рывком поставила его на ноги.
– Имя и звание?
– Уорент-офицер четвёртого класса Джефф Коновер.
– Значит слушай. Поведёшь грузовик на базу. В кабине будет наш боец. Как проедешь КПП, езжай к командному пункту. Начнёшь финтить – умрёшь. Ясно?
– Да, – во взгляде американца смешались страх и бессильная злоба.
– Залезай, – девушка проследила, пока Коновер сел в кабину, где уже находилась Совина, а потом забралась в кузов. – Вперёд!
Грузовик тронулся. Елена посмотрела на своих бойцов. В кузове было темно, но глаза девушки уже привыкли к темноте. Спецназовцы были напряжены и собраны, но никто не проявлял нервозности.
– Значит, действуем так. Как будем подъезжать, ляжем на пол. Оружие держать наготове. Если нас обнаружат, то уничтожаем всех, кто стоит у входа на базу и отступаем к зданиям. Желательно, что бы этот пленный остался жив. Если нет – то попробуем взять другого. В крайнем случае захватим на базе.
Машина уже проехала большую часть пути. Можно было расслышать негромкий разговор часовых.
– На пол!
Елена легла у выхода из кузова и приготовила автомат. Грузовик остановился.
