Текст книги "Выстрелы в Сараево (Кто начал большую войну?)"

Автор книги: Игорь Макаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Ответственность за мировую войну В книгах, которые говорят о сараевском покушении и об ответственности Сербии за мировую войну, постоянно звучат утверждения: а) что Гаврило Принцип, атентатор, был в связи с вольными каменщиками в Сербии; б) что майор Танкосич со своим обществом был вольным каменщиком; в) что сербиянское правительство в 1914 году было полно франкмасонов; г) что покушение на Франца Фердинанда было произведено по приговору французской ложи франкмасонов, а Сербия была исполнителем этого приговора.

Эти предположения, а иногда и утверждения (Dr Kohler, Dr. Fischer, Prof. Pharos и т. д.) [448]448
  Колер Йозеф (1849–1919) – немецкий юрист, профессор университетов Вюрцбурга и Берлина.


[Закрыть] фантастичны, нигде не доказаны.

На суде над сараевскими атентаторами и некоторые адвокаты, и председатель суда начали связывать вопрос о вольных каменщиках с личностями атентаторов – очень вероятно, по внушению упертых католиков, надеждой которых был царь Двойной монархии, Франья Фердинанд, великий католик. На допросе 12 октября 1914 года адвокат Премужич впервые спросил Чабриновича, обвиняемого в сараевском покушении:

– Во что ты веруешь? Ты за или против Бога?

– Атеист.

– Ты не веруешь в Бога. Ты не вольный каменщик?

Затем снова:

– Был ли Воя Танкосич вольный каменщик?

– Да, был, – отвечает Чабринович.

На вопрос, откуда он знает, тот отвечает, что ему сказал друг Танкосича Циганович, который был вольный каменщик. Свое показание подкрепляет статьей из «Пьемонта», белградской газеты «Черной руки», в которой «Танкосич, не подписываясь, напал на правительство Н. Пашича за то, что оно изгнало из Скопье некоего русского анархиста», передав его властям.

Председатель суда хочет вывести Чабриновича на чистую воду:

– Знали ли вы до покушения, что Циганович и Воя Танкосич вольные каменщики?.. Повлияли ли сведения о том, а также тот факт, что вы вольный каменщик, на решение убить Ф. Фердинанда?.. Получали ли вы приказ на убийство от вольных каменщиков?..

Чабринович отвечает:

– Я не ставил масонство в связь с покушением. Я утверждал, что майор Танкосич и Милан Циганович были вольные каменщики… Мы согласны с масонскими идеями… Циганович мне рассказывал, что Ф. Фердинанд был ранее осужден на смерть вольными каменщиками, и об этом он мне рассказывал после моего решения совершить покушение.

– А это не вздор… где его осудили…

Адвокат Премужич:

– Я доставлю доказательства…

Чабриновича, который, очевидно, притянул вольных каменщиков, чтобы замести следы, опроверг главный атентатор Принцип, утверждавший:

– Однажды в «Моруне» (белградская кафана) Циганович сказал, что, не знаю, в каком году, Франья Фердинанд осужден на смерть вольными каменщиками… Это было после нашего решения совершить покушение, такое решение не повлияло на наше решение… Циганович сам сказал нам, что он вольный каменщик, но я не обратил на то никакого внимания… Чабринович мне говорил, что он запишется в вольные каменщики, в какую-то масонскую ложу, не знаю в какую…

Вот на каких, вероятно, навязанных суггестиях и построил всю свою книгу профессор Фарос, обвинив вольных каменщиков в сараевском покушении. Фарос – псевдоним Патера Пунтигама, игумена сараевских иезуитов, вероятно, исповедника и близкого человека Франьи Фердинанда, упертого католика, фанатика в архиепископстве Штадлера [449]449
  Штадлер Йосип (1843–1918) – хорватский священник, архиепископ верхнебоснийский. В 2002 году католическая церковь начала процесс его канонизации.


[Закрыть] , ожесточенного противника сербов и православия.

На всем этом и держится вся легенда о том, что сараевское покушение и мировую войну подготовили вольные каменщики, а именно евреи-масоны. Во главе тех, кто распространяет ее в немецкоязычных странах, находится бывший начальник германского Верховного командования Людендорф. Он написал несколько книг, в том числе и ту, «об уничтожении вольных каменщиков через открытие их тайн», на суггестиях и предположениях Людендорф строит колос сальное здание своей ненависти к вольным каменщикам и евреям. По его мнению, они работали против Германии с момента своего возникновения. По Людендорфу, выходит:

Еще с 1906 года Англия, Франция, Бельгия, Россия, Сербия действовали всеми средствами – тайными конвенциями, писаной и живой речью, военными мерами на суше и море – против Германии и Австро-Венгрии, провоцируя их непрерывно; Люба Йованович, высокий функционер масонства, говорит, что на встрече 12.04.1914 представителей Англии, Франции, России, Сербии и Америки было решено начинать войну.

Евреи и вольные каменщики виновны в том, что в октябре 1910 года свергнута династия и монархия в Португалии.

В Греции правил «еврей» Венизелос, вольный каменщик[450]450
  Венизелос Элефтериос (1864–1936) – греческий политик, восемь раз занимавший должность премьер-министра с 1910 по 1933 год. По ряду сведений состоял в масонской ложе с 1894 года.


[Закрыть].

Общество «Уединенье или Смрт» в Сербии создали вольные каменщики в феврале 1910 года.

Еще в октябре 1910 года «невидимые братья» решили устранить с престола Франью Фердинанда.

Как говорил граф Чернин, Ф. Фердинанд рассказывал ему, что, как ему предсказано, он станет поводом для мировой войны [451]451
  В своих воспоминаниях о Франце Фердинанде О. Чернин отмечает: «Бесстрашие было его замечательным свойством. Он отчетливо понимал, что над ним всегда висит опасность покушения, и часто и безо всякой позы высказывался о такой возможности. За год до начала войны он сообщил мне, что масоны решили его убить. Он также сообщил название города, где было принято это решение – оно выпало у меня из памяти, – и назвал имена разных австрийских и венгерских политиков, которые осведомлены на этот счет». (Ottokar Czernin. Im Weltkriege. 2. Auflage. Berlin-Wien, 1919. S. 58).
  О том, что это не пустые слова, говорит такой эпизод. 1 и 2 января 1913 года в парижской газете «Пари-Миди» вышли статьи журналиста Мориса Валета, который прямо писал, что если найдется «анархист, который убьет австрийского эрцгерцога-наследника, то мир будет избавлен от рек крови и слез». В связи с этим посол Австро-Венгрии в Париже получил из Вены указание потребовать судебного преследования газеты. В дело был вынужден вмешаться даже премьер-министр Франции Р. Пуанкаре. (См.: Миле Бјелајац. Опасност за мир у Европи //Политика, 6.12.2013).


[Закрыть] , а две гадалки, г-жа де Теб и г-жа Савиньи, прорекли, что он не взойдет на престол; что некий высокопоставленный масон из Швейцарии сказал, что он осужден на смерть… что это не будет делом рук венгерской масонской ложи.

Франья Фердинанд знал, что он осужден на смерть франкмасонами, и приказал глубже проникнуть в их тайную работу в Двойной монархии.

Нити от «братьев» из Лондона, Парижа Б. Пешта вели в Сербию, которую они защищали и подстрекали совершить сараевское покушение; «братья» из «Народной одбраны», из «Черной руки», из масонских лож устроили сараевское происшествие, которое есть масонских рук дело.

Сараевское покушение подготовили полковник Димитриевич, майор Танкосич, Циганович, а все они – вольные каменщики.

В Белграде – а это доказательство, что франкмасоны виновны в убийстве Франьи Фердинанда – состоялся первый после войны международный масонский конгресс (сентябрь 1926 года)[452]452
  Конгресс масонов («Всемирная Манифестация вольных каменщиков в поддержку мира») проходил в Белграде с 12 по 16 сентября 1926 года. Масонов из 12 европейских стран, а также Турции, Чили и Мексики принимала Великая ложа сербов, хорватов и словенцев «Югославия» (в ту пору самой страны с таким именем еще даже не существовало). Английские и голландские масоны публично попросили прощения за невозможность выслать своих делегатов. Работа Конгресса проходила под председательством «пресветлого брата» Джорджа Вайферта. Поздравительные телеграммы делегатам прислал король Александр Карагеоргиевич и председатель Лиги наций Момчило Нинчич.
  В дни конгресса в белградской «Политике» упоминалось, что масонским делегатам было устроено «увеселительное» путешествие по окрестностям Белграда, во время которого перед ними выступил оркестр Королевской гвардии, которым дирижировал многолетний капельмейстер сербской армии Драгутин Покорни (1868, Чехия – 1956, Белград). В дневнике капитана А. И. Верховского упоминается сербский офицер Покорный, автор «Тактики»; надо полагать, это брат дирижера.


[Закрыть].

Брат Бетман-Гольвег, немецкий канцлер (1914)[453]453
  Бетман-Гольвег Теобальд, фон (1856–1921) – канцлер Германской империи (1909-17), сыгравший важную роль в развязывании Первой мировой войны. Историк П. Мультатули отмечал, что «главным врагом России в германском руководстве был канцлер Теобальд Бетман-Гольвег, находившийся в дальнем родстве с Яковом Шиффом. Именно Бетман-Гольвег, не поставив в известность Вильгельма II, дал согласие германского правительства на проезд Ленина через Германию весной 1917 года». («Император Николай II: отречение, которого не было»).


[Закрыть], «принудил» императора Вильгельма II к плаванию по Северному морю летом 1914 года, дабы тот не мог умиротворить австро-венгерский (правильно: австро-сербский. – И. М.) конфликт, который превратился в австро-русский конфликт и вызвал мировую войну.

В Ишле (14 июля 1914 года) иезуиты и вольные каменщики послали плохо подготовленную в военном отношении Австро-Венгрию на войну[454]454
  Бад-Ишль – курортное место в Австрии. 18/31 июля 1914 года кайзер Франц Йозеф подписал здесь манифест «К моему народу!», которым он объявил войну Сербии.


[Закрыть].

Пуанкаре – этот, как пишет Людендорф, потомок старой еврейской семьи Vierreggl из Галиции – в июле 1914 года отправился на переговоры к царю Николаю II, чтобы укрепить его в намерении воевать[455]455
  Пуанкаре Раймон (1860–1934) – президент Франции (1913– 20); масон.


[Закрыть].

Приведя довольно длинный список подобных примеров, автор заключает:

Все это похоже на грубую шутку или на байки с Востока… Дешевые выводы и утверждения.

Через два дня последовало продолжение статьи:

Масонские ложи, которые генерал Людендорф и компания обвиняли в этих вещах, давали и необходимые объяснения. После десяти лет работы, исследования и просмотра тайных документов по разным архивам, нельзя установить какую-либо ответственность франкмасонов за мировую войну, за ее течение и народные страдания по всему миру. Конгресс Международной Лиги вольных каменщиков, в котором участвовали 400 членов – вольных каменщиков из масонских лож Австрии, Англии, Дании, Соединенных Штатов Америки, Франции, Германии, Венгрии, Голландии, Польши, Швейцарии, Румынии, Канады и Чехословакии, недавно здесь прошедший, исследовал этот вопрос, ибо известные клерикалы и фашистские круги начали снова публиковать, а на деле подогревать эти вещи об участии вольных каменщиков в сараевском покушении и их вине в возникновении мировой войны. Дебаты о том были краткими, а единогласное решение было таким: «Конгресс удивляет, что такая клевета может публиковаться и выноситься на публику, когда известно, что в рядах вольных каменщиков состояли и состоят сейчас славные ученые, правители, государственные деятели со всего мира и что двухсотлетняя работа вольных каменщиков была направлена только на благо, на прогресс человечества, на международное согласие, взаимное сотрудничество в интересах всеобщего мира».

Конгресс принял такое решение, потому что сербские и югославские вольные каменщики потребовали, чтобы «Конгресс Международной Лиги вольных каменщиков» занялся этим предметом и вынес свое решение. Вышеприведенное решение в духе декларации Союзного Совета Великой Ложи «Югославия» от 1922 года и от 30 марта 1930 года, согласно которой «ни один вольный каменщик, серб или югослав, ни одна ложа или другое масонское учреждение никоим образом не участвовали ни в подготовке, если таковая имела место, ни в покушении Сараевском».

В правительстве сербиянском в 1914 году не было вольных каменщиков, а вероятно, кроме пок. Косты Стояновича [456]456
  Стоянович Коста (1867–1921) – сербский ученый; министр народного хозяйства Сербии (1906-08; 1912-13), занимал министерские посты в Королевстве СХС.


[Закрыть] , который был членом одной парижской смешанной ложи, не было министров-масонов в правительствах Сербии с 1903 по 1914 год. Они были в правительстве Светомира Николаевича (1894) [457]457
  Николаевич Светомир (1844–1922) – сербский писатель, премьер Сербии (апрель – октябрь 1894), градоначальник Белграда и министр внутренних дел. Один из основателей Радикальной партии и масонской ложи «Побратим».


[Закрыть] и в правительстве Владана Джорджевича [458]458
  Джорджевич Владан (1844–1930) – премьер и министр иностранных дел Сербии (1897–1900).


[Закрыть] . Поэтому отпадают предпосылки к тому, что франкмасоны повлияли на решения правительства Н. Пашича. Их влияние не ощущалось и за пределами правительства, в Сербии 1903-1914-х годов, а это был период растущего австро-сербского антагонизма. Да и на самом видном месте в рядах вольных каменщиков Сербии, начиная с 1904 года, стоял перворазрядный австрофил. Из того, что Светомир Николаевич, глава правительства (1894), как старейшина ложи, делал в 1908 году в кругу вольных каменщиков в Сербии, Венгрии и Германии, добиваясь содействия против австрийской агрессивной политики, можно заключить, что и противники тогдашнего режима в Сербии относились к аннексии Боснии так же, как и все сербы с той стороны Дуная, Савы и Дрины. И никак иначе. Но и тогда масоны из Пешта решительно отказались от всякой помощи, настаивая на том, чтобы белградская ложа «Побратим» отошла от политической работы такого рода.

Равным образом ни в одной Сербия некой ложе вольных каменщиков не состояли ни полковник Драг. Димитриевич, ни майор Танкосич, ни Милан Циганович и никто другой из членов общества «Уединенье или Смрт». О том имеются категорические заявления домашних вольных каменщиков; нет о том никаких следов и в ложах других стран. Заявления Чабриновича на сараевском допросе в октябре 1914 года и ранее, на следствии, из которых может следовать, что и он был вольным каменщиком, если и могут быть приняты во внимание, то как хвастовство или лукавство Чабриновича, но ни в коем случае не как истина. Вступление в общество вольных каменщиков в Сербии всегда было отягощено предварительным анкетированием: в него не мог войти любой, кто пожелает, но только тот, кто имел моральную квалификацию. Поэтому был случай, когда одному из наших послов за границей было отказано в приеме в масонство. Кроме того, никогда вольный каменщик не обнаружит себя кому-либо другому, а только «брату масону».

Ситуация с масонством людей из общества офицера Димитриевича, Танкосича и друзей следующая. Прежде чем прийти к руководству и организовать тайное общество «Уединенье или Смрт», они хотели, наряду с правилами, выработать и известный сценарий, церемониал приема в общество, который должен быть импрессивным, символически таинственным. И поэтому среди основателей пошли разговоры о том, что один из них должен вступить в одну из франкмасонских лож в Белграде и познакомиться со всеми этими вещами. По совету Богдана Раденковича, несостоявшегося рашско-призренского владыки и создателя этого общества, юрист и публицист Люба Йованович-Чупа вошел в белградскую ложу «Уединенье». Люба «Чупа» умер от холеры в Скопье в 1913 году. Вот как представляется и вся связь между сараевским покушением и вольными каменщиками в Сербии. И это тот самый Люба Йованович, покойник с 1913 года, «der serbische Hochgradfreimauer», который, как утверждает генерал Людендорф, 12 апреля 1914 года был на конференции которая «приняла решение о том, что будет мировая война». Никто другой из этого общества не был членом ни одной из лож в Сербии, и тот единственный, кто вошел в ложу «Уединенье», вошел в нее, чтобы взять «мустру» (образец чего– либо. – И. М.) для церемониала при вступлении в членство объединения «Уединенье или Смрт».

Стремление председателя сараевского суда при разбирательстве покушения на Франца Фердинанда на 1914 дознаться у атентаторов Чабриновича и Принципа о той воображаемой связи с франкмасонами выдает влияние католических кругов, которые с 1909 способствовали разжиганию войны против Сербии, подстрекали к «карательной экспедиции против Сербии». С другой стороны, объяснения атентаторов и ответы их на вопросы адвоката Пемужича (правильно: Премужича. – И. М.) и председателя суда выдают желание Гаврило Принципа – Людендорф утверждает, что он, как и другие вышеназванные личности, еврейского происхождения – пошутить с судом[459]459
  Пошутить с судом – сильно сказано!.. В очерке Л. Троцкого «Откуда пошло» находим такое описание убийцы эрцгерцога: «Принцип, смуглый, почти черный…» (определение Гачиновича). «Действительно, может статься, что часть корней Гаврило Принципа была еврейская, потому что в Боснии в то время жили сефарды, бежавшие от испанских погромов в Османскую империю», – рассказал мне сербский ученый Иван Пайович.
  В Сараеве до 1992 года существовал дом-музей Г. Принципа, где были выставлены платье его матери, письма и личные вещи, даже какие-то кости, а хранителем служил Байро Гец, еврей-мусульманин. В самом начале осады Сараева сербскими войсками под началом Ратко Младича в этот дом ворвались бандиты, громившие все памятники сербской истории. Но Байро Гец каким-то чудом сумел им объяснить, что музей создан вовсе не в честь серба, а в честь югослава и потому в равной степени принадлежит и мусульманам, и евреям, иначе бы он тут не нес свою службу. С того момента и до конца осады Байро Гец дневал и ночевал в музее. По другим рассказам, спас экспонаты, поместив их в Еврейский музей. Сейчас эти артефакты переданы в городской архив.


[Закрыть].

История с ролью Радована Казимировича и неким письмом его, которое вставил в свои показания на суде атентатор Неделько Чабринович, служит тому доказательством. Др Казимирович не был франкмасоном и весной 1914 года не совершал– по приказанию из Белграда – путешествия в Париж, Москву и Пешт как эмиссар Танкосича, вольного каменщика, дабы услышать якобы мнение масонских лож и получить от них одобрение покушения на Франца Фердинанда. Др. Рад. Казимирович, проф. православной Богословии, едва знал Танкосича; в 1914 году он совершил поездку в Вену и Прагу, но для издания своего альбома народных вышивок.

Из этого следует: 1) что официальная Сербия начиная с 1914 года не имела в своем правительстве франкмасонов; 2) что и упомянутые офицеры не были членами каких-либо лож; 3) что ими не были и атентаторы Принцип, Чабринович и другие; 4) что все это творение иезуитского принципала и исповедника Франьи Фердинанда, отца Пунтигама, которое он на основе показаний Принципа и других, притом сокращенных и подправленных, намеренно искажая и перетолковывая, использовал для злонамеренной клеветы на официальную Сербию и вольных каменщиков в Сербии (в книге «Der Prozess gegen Attentdter von Sarajewo»); 5) что утверждение немецкого юриста, тайного советника профессора Колера о том, что «Великий Ориент» из Франции был подстрекателем посредством сербских масонских лож сараевского покушения с намерением «вызвать распад католической Австрии, а затем и Германии и помочь объединению всех славян», никак не отвечает реальности[460]460
  Job. М. Јовановић. Одговорност за светски рат И Политиками. 4.10.1914.


[Закрыть].

IV. КАЗИМИРОВИЧ ОПРАВДЫВАЕТСЯ

Видимо, Радован Казимирович был постоянным читателем «Политики» и весьма ревниво относился к своей репутации, ибо стоило Й. Йовановичу всуе упомянуть его имя, как он тут же взялся за перо. И восемь дней спустя в газете появляется заметка под помпезным названием «Заявление г. др. Радована Казимировича» (выделения авторские).

В статье г. Йована Йовановича «Ответственность за мировую войну» (см. Политику от 4 октября сего года) документально представлены все махинации Германии и Австрии, с тем чтобы ответственность за мировую войну свалить на Сербию. Тут г. Йованович коснулся и моей личности, ибо в германской прессе пишут, что в убийстве австрийского престолонаследника Франца Фердинанда якобы и я замешан как франкмасон!..

В стенограмме процесса об убийстве австрийского престолонаследника Франца Фердинанда действительно стоит, что якобы я как курьер отправился в Пешт и Париж и там консультировал франкмасонские ложи об убийстве престолонаследника Фердинанда! Да какие мистификации! По этому поводу считаю долгом категорически заявить, что никогда я не был членом франкмасонства и что, согласно тому, я не мог играть ту роль в сараевском покушении, какую мне отводят.

Долго размышлял, каким образом моя скромная персона могла быть втянута в историю сараевского покушения, и пришел к заключению, что Австро-Венгрия постоянно отслеживала каждое, даже малейшее мое движение, а особенно мое пребывание в Вене, Праге и Томене (? – И. М.), где я действительно был (а в Париже не был вплоть до 1925 года), но ради издания моего Албума народних шара (Альбома народных украшений), который отметила наградой и Академия наук. Я приметил, что меня тогда выслеживали детективы, которые сразу же после перехода мною границы были о том извещены. Тогда ситуация после балканских войн для Австрии была несносной. По возвращении на родину я, как сотрудник Пьемонта, жестоко напал на Австрию (см. мою статью «Что может произойти со славянами, когда они путешествуют по Австрии»– Пьемонт, 21 мая 1913). Это Австрия хорошенько запомнила и даже во время нашей гибели (в 1917 году) искала меня «как комиту» в Вальеве! Она думала, что я там скрываюсь. Я храню у себя оригинальный рапорт на немецком языке «австрийского тайного агента Георга Хубая» от 28 августа 1917 года, который был доставлен высшим властям. Этот рапорт стянул из протокола тайной полиции и доставил мне г. Неделько Савич, бывший школьный инспектор из Вальева.

Австро-венгерские власти тайно отслеживали и разные мои заметки в ежедневных газетах. Так мое имя попало и в книгу Леопольда Мандла («Die Serbische Frage und die Habsburger», Цюрих, 1918) [461]461
  Мандл Леопольд (1860–1930) – австрийский публицист, балканист.


[Закрыть] . Схожие сведения вошли и во французскую книгу:»Sarajevo: La conspiration Serbe centre la Monarhie Austro-hongroise». Берн, 1917. Упоминает меня и наш ренегат, бывший дипломат М. Богичевич, который поступил на службу к немцам!.. А на днях получил болгарскую газету («Пастирско дјело», 1930, № 10) от друга, Епископа Николая [462]462
  Епископ Николай (в миру Никола Велимирович 1880–1956) – епископ Сербской православной церкви, епископ Охридский и Жичский. Канонизирован в храме Святого Савы в Белграде в мае 2003 года.


[Закрыть] , где я упомянут и как «поджигатель мировой войны»!.. Оттуда узнал, что меня упоминает и бывший немецкий франкмасон Карл Хайзе: якобы я доставил деньги для убийства Франца Фердинанда!

Да какие мистификации! Всюду толкуют и перетолковывают, как меня пок. Танкосич послал в Париж, Москву и Пешт, чтобы подготовить все, что требуется для покушения!.. Между тем я пок. Танкосича не знал. Я, правда, знал атентатора Гаврило Принципа, ибо сам тогда был младшим преподавателем гимназии (г. Йованович ошибается в том, что я был проф. богословия), а пок. Гавра готовился сдать гимназические экзамены. Но я его никогда не учил убивать австрийского престолонаследника!..

Версия Неделько Чабриновича (которого я не знал), что я по приказу Танкосича отправился в Европу, чтобы консультировать франкмасонов, также неправда. Г. Йован М. Йованович в той воображаемой «связи» атентаторов с франкмасонами дивно увидел влияние католических кругов, которые просто провоцировали карательную экспедицию против Сербии. Что, наконец, касается некоего моего письма (которое Неделько Чабринович вставил в свои показания, упомянув о том в суде по особо важным делам), заявляю, что и тут имеет место мистификация.

В стенограмме говорится, что «это письмо существовало, но потом потерялось!». Очевидно, что его не было, ибо, если бы оно было, то Австрия хранила бы его за семью печатями…

Все эти австрийские мистификации с моим именем г. Йованович дивно увидел и развеял в пух и прах, за что его искренне благодарю. Но я и сам по этому поводу сделал заявление французскому публицисту Альберу Мисе, который его опубликовал в своей дивной книге: L'attentat de Sarajevo. Париж, 1912.

Заранее благодарный за гостеприимство, я вас, господин редактор, прошу принять выражение моего глубокого уважения.

Др. Радован Казимирович[463]463
  Изјава г. др. Радована Казимировића // Политика, 12.10.1930. С. 7.


[Закрыть].

V. ДОВОДЫ ЗАЩИТНИКА

Трагикомично, но уже в феврале 1932 года эта история повторилась почти зеркальным образом. На сей раз адвокатом Казимировича попытался выступить безымянный автор корреспонденции «Вольные каменщики и сараевское покушение». Привожу текст целиком:

Г. Василь Попович [464]464
  Попович Василь (1887-25.08.1941, Котор) – сербский историк; покончил самоубийством в тюрьме. Масон (по данным хорватского историка И. Мужича).


[Закрыть] позавчера вечером в Историческом обществе дал лекцию о связи вольных каменщиков с сараевским покушением.

В начале своей лекции г. Попович подчеркнул, что оставит в стороне очень важный вопрос общей ответственности за войну и что остановится только на вопросе о том, как случилось, что в сараевском покушении и провоцировании войны обвинили Вольных каменщиков.

Помимо стремления официальных австрийских кругов переложить свою ответственность на официальную Сербию, появилось и стремление других факторов обвинить в покушении масонские организации. Это второе стремление исходит в первую очередь от клерикальных факторов в Австрии и от шовинистическо-националистических кругов в Германии. Оно возникло в основном как следствие старого желания клерикалов показать Вольных каменщиков как революционную и заговорщицкую организацию.

Для понимания немецких шовинистов самыми характерными являются сочинения генерала Людендорфа, который в своем стремлении свалить всю вину на Вольных каменщиков и Евреев дошел до фантастичных выводов, утверждая даже, что и Принцип – Еврей.

Откуда взялись первые утверждения, что масоны виновны в покушении? Первые их предзнаменования появились еще в 1914 году. Г. Йован Йованович в «Политике» уже упоминал кампанию, которую в этом смысле вела лондонская газетка «Джон Бул». Первые вести пришли, следовательно, из очень проблематичной среды и были подкреплены доказательствами проблематичной ценности.

Первые серьезные попытки установить связь между атентаторами и Масонами предпринял Иезуит патер Путингам, который в своей книге, изданной под псевдонимом Фарос, с помощью показаний атентаторов доказывал их связь с Вольными каменщиками.

Немецкий писатель Штрадониц [465]465
  Штрадониц Кекуле, фон (1863–1933) – немецкий юрист, специалист по геральдике и генеалогии. Возглавлял берлинскую масонскую ложу Zu den drei Lichtern im Peide, основанную в 1896 году под покровительством Великой ложи Zu den drei Weltkugeln,и как Великий архивариус руководил ее печатным изданием.


[Закрыть] между тем сопоставил показания атентаторов, которые привел Путингам, с показаниями из стенографических записей и доказал, что отец Путингам сокращал подлинные показания и даже искажал их, только для того, чтобы как можно сильнее подчеркнуть свой тезис об участии Вольных каменщиков.

Главные сообщения, которые он использовал, исходили от Чабриновича. Защитник Преможич поставил Чабриновичу вопрос, притом неожиданно, кто он: деист или атеист. Чабринович ответил, что атеист.

– А вы вольный каменщик? – спросил его Преможич.

– О том не могу сказать, – ответил он.

– Молчание значит признание, – заключил защитник.

Далее Чабринович сказал, что Танкосич и Циганович вольные каменщики. Но он узнал об этом, лишь когда решился на покушение.

Затем ему стало известно, добавил он, что некий приятель Танкосича, вольный каменщик, отправился в Пешт, Россию и Францию ради разговора с тамошними масонами о готовящемся покушении. Принцип сказал, что этот таинственный путник был теолог Казимирович. Очень характерно, как в ходе судебного разбирательства втянули в историю вольных каменщиков, которых в ходе следствия никто и не поминал. Атентаторы подхватили вброшенный тезис об ответственности вольных каменщиков, который сворачивал следствие с пути, обозначенного австро-венгерским правительством. Между тем они за него не могли зацепиться, ибо /тогда бы/ показали, что инициатива исходит от них. А сами живые участники утверждают, что этот суггестивный посыл исходил от Преможича и что они его не отвергли, ибо им не было неприятно, что следствие пойдет другим путем – не тем, который желала Австрия.

Преследуя свою особую цель, австрийские клерикалы не посмели стать поперек официальной цели, но все-таки желали впутать венгерское масонство, а также русские и французские организации. Отсюда это путешествие таинственного Казимировича в Пешт, Россию и Францию.

Насколько этот тезис был дорог клерикалам, лучше всего видно из того, что он вошел и в катехизисы.

Г. Казимирович между тем заявил, что не был масоном, что не знал ни Танкосича, ни Цигановича, ни Чабриновича, а знал только Принципа, который был его родственник. В Пешт он действительно выезжал в 1913 году, но не выезжал ни в Россию, ни во Францию.

Доказал вместе с тем, что атентаторы не могли быть вольными каменщиками в организации покушения. Как сказано выше, судя по всему, особенно по неопределенности показаний атентаторов, идею впутать вольных каменщиков подбросил Преможич как защитник, а атентаторы не отвергли ее вполне решительно, потому что им это не было неприятно[466]466
  Слободни зидари и Сарајевски атентат // Политика, 21.02. 1932. С. 6.


[Закрыть].

VI. КАЗИМИРОВИЧ: ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

И снова реакция со стороны Казимировича последовала молниеносно. Уже на следующий день он строчит ответ с однотипным названием «Заявление г. др. Радована Казимировича, профессора», и «Политика» охотно его публикует:

Многоуважаемый Господин Редактор!

По поводу состоявшейся лекции г. Василя Поповича, проф. Университета, «Вольные каменщики и сараевское покушение», которую описывает и Ваша уважаемая газета (см. Политика, ном. от 21 февр. этого года), а в которой упоминается и мое имя – считаю долгом заявить следующее:

Уважаемый г. Попович совершенно оправданно отвергает связь сараевского покушения с франкмасонством. На основе моего аутентичного заявления французскому публицисту Альберту Мусе (см. его капитальное сочинение: L'attentat de Sarajevo. Париж, 1930), как и другого, данного Политике (см. ном. от 12 октября 1930 года), по поводу Йовановича, он совершенно логично развеял ложь о том, что я франкмасон и как таковой имел связи с убийством австрийского престолонаследника Франца Фердинанда.

Эту удобную ложь придумали австрийские клерикалы только для того, чтобы показать миру вольных каменщиков (а особенно сербских) как революционеров и виновников мировой войны, а тем самым, осуществить свою штрафэкспедицию… В Париж и Москву в 1913 году я не совершал поездок, а только в Прагу, но не ради подготовки покушения, а по совершенно другим делам. Между тем быв. немецкий франкмасон Карл Хайзе говорит, что я оттуда доставил деньги для совершения убийства Франца Фердинанда!

Коварной Австрии было сверхнеобходимо вовлечь меня (вследствие моих статей в «Пьемонте») в покушение, вот почему мое имя и встречается как в немецкой книге Леопольда Мандла («Die Serbische Frage und die Habsburger», Цюрих, 1918), так и во французской «Sarajevo: La conspiration Serbe contre la Monarhie Austro-hongroise». Берн, 1917.

Атентатора, пок. Гавру Принципа, я знал. Он не был моим родственником (или г. Василь о том ошибочно заявил в лекции, или это типографская ошибка). Во время нашего знакомства я был младшим преподавателем гимназии, а он учеником, который готовился приватно сдать экзамены.

Ложную весть о франкмасонах первым принес еще в 1918 году под псевдонимом «профессор Фарос» (на деле это иезуит патер Пунтигам), которого Альберт Мусе хорошо разоблачил.

Австрийский противник вольных каменщиков д-р Фридрих Вихтль сильно распространил эту легенду, но выдающийся противник вольных каменщиков патер Герман Грубер («Stimmen der Zeit», Sd. 96.199) уличил его во лжи («Lugen Strafen lassen»).

Герман Груббер доказал (как и Василь Попович), что во время покушения ни один из террористов еще далеко не достиг тех лет, чтобы стать членом ложи. То же самое доказал и Евгений Ленхоф в своем новейшем сочинении: «Politische Geheimbunde», Bd.l. Wien, 1931. Тут он говорит, что ни Апис, ни Танкосич, ни я с франкмасонством никаких связей не имели (см. стр. 488).

Наконец, выдуманную ложь австрийских клерикалов о нашем франкмасонстве прекрасно выставил на обозрение и д-р Оскар Тарталья [467]467
  Тарталья Оскар (1887-?) – член «Черной руки»; хорват из Сплита. В одной из книг описал скопированный у масонов обряд своего приема в «Черную руку».


[Закрыть] (См. «Вечерну Пошту», Сараево, 1928).

Из всего этого проистекает, что идея об убийстве австрийского престолонаследника Франца Фердинанда возникла спонтанно, сама по себе и не была подброшена со стороны в головы наших экзальтированных патриотов, которым опротивело австрийское рабство. Она, следовательно, продукт тогдашней духовно-политической атмосферы… Гаврило Принцип выхватил револьвер и выстрелил в австрийского престолонаследника, поскольку твердо был уверен, что тем самым он принесет освобождение своим порабощенным братьям…

Др. Радован Казимирович.

Белград, 22.02.1932[468]468
  Изјава г. др. Радована Н. Казимировића професора // Политика,26.02.1932. С. 3.


[Закрыть].

VII. ПФЕФФЕР ПРОГОВОРИЛСЯ

Казалось бы, Казимирович раздал всем сестрам по серьгам и теперь может почивать спокойно. Но прошло еще шесть лет, и в Загребе выходят воспоминания судебного следователя Лео Пфеффера «Следствие о Сараевском атентате». Именно в руках Пфеффера сосредоточились все главные нити расследования, и его показания имеют особую ценность:

Когда уже завершилось судебное следствие по делу о покушении, явилась ко мне в канцелярию одна особа, имени которой не могу выдать, и сделала мне – предварительно потребовав гарантии в смысле закона, чтобы имя ее не было упомянуто – одно заявление о существовании некой «террористической организации», которая имеет свое местопребывание в Белграде, а филиалы в Сараеве, Мостаре, Бос. Броде и Тузле – для Боснии; в Загребе, Волоско и Сушаке – для Хорватии; в Задаре, Сплите и Дубровнике – для Далмации, и вот Чабринович еще за год до покушения должен был поклясться той организации, что совершит покушение на престолонаследника Фердинанда и на других представителей власти в Австровенгерской Монархии, как и на «радну вечину» (депутатское большинство) в Босанском Саборе (парламенте). Далее, богослов Джуро Шарац из Босанской Крупы в союзе с Цигановичем и богословом Казимировичем был посредником между атентаторами, а также между Танкосичем и другими офицерами, которые подготовили покушение.

В заявлении содержались и другие интересные сведения, но Пфеффера и его начальство они, похоже, уже не занимали. Дело-то сделано, завтра вынесут приговор. И Пфеффер ограничивается простой формальностью:

Это заявление поступило ко мне 27 октября 1914 года, но я не дал его протоколировать, а только показал Шефу Судства (Судебной части) (Хмилевскому), который мне сказал, чтобы я заслушал о том Данило Илича и Неделько Чабриновича.

Илича и Чабриновича допросили на другой день (вероятно, уже после вынесения приговора), но они отделались лишь невнятными фразами, что, надо думать, вполне устраивало следствие:

Произведя эти действия, я показал собранные показания Шефу Судства и мы договорились, что эту «прияву» (заявление) я не запротоколирую и не внесу в служебные акты. Уж коли вынесен обвинительный приговор, то не имеет смысла в этом направлении вести далее следственные действия, тем более что сама эта «приява» очень[469]469
  Л. Пфефер. Истрага у Сарајевском атентату. Загреб, 1938. С. 140, 142, 143, 145. «Судебное следствие взял на себя необычайно кровожадный человек, судебный «тайник» (секретарь) Пфеффер, крещеный венгерский еврей», – отмечал соучастник покушения Боривойе Евтич (Б. Евтић. Сарајевски атентат // Политика,10.03.1924. С. 2). С приходом к власти в Хорватии усташей Пфеффер перешел на их сторону, заявив в газете «Хрватски народ» (28.07.1941): «Сейчас, когда достигнута свобода, могу открыто сказать по поводу следствия: покушение подготовлено с ведома и при поддержке бывшего короля, но в тайне от Пашича».


[Закрыть].

Л. Пфеффер словно забыл, что чуть ранее на страницах своей книги он проговорился об истинных мотивах своего поведения: еще в ходе процесса «…Шеф Судебной части издал приказ о том, чтобы вольных каменщиков больше не обсуждать». Запрет, как подчеркивает современный хорватский автор И. Мужич, поступил из Вены. Властям Австро-Венгрии нужно было любой ценой доказать причастность Сербии к Сараевскому покушению и оправдать агрессию против нее, а расследование масонских следов сбивало с этого пути и ломало их политические планы.

VIII. АЛИБИ ТРЕЩИТ ПО ШВАМ

Роли Радована Казимировича Иван Мужич посвятил небольшую, но емкую главку своего многостраничного труда «Масонство у хорватов». Вдумчивый исследователь точно подметил ряд противоречий в показаниях сербского теолога:

В дискуссии о роли масонства в покушении особенно оспаривается всякое соучастие Радована Н. Казимировича. Нет сейчас доказательств тому, что он был масон. Но одно лишь подчеркивание того, что это был православный священник, не доказывает, что он не мог быть масоном [470]470
  Можно вспомнить, как в эмигрантском романе П. Н. Краснова «Ложь» Галганов убеждает Акантова вступить в масонскую ложу. Тот отказывается: «Я не могу похвалиться своим православием, но все-таки я православный и высоко почитаю свою церковь матерь…». На что следует резонный ответ: «При чем тут церковь?.. Три года тому назад, здесь, в Париже, скончался князь Л., венерабль, мастер ложи, масон высоких градусов… Как хоронила его православная церковь!.. Нет, нет. Тут не бойтесь: никто вас не будет стеснять в ваших верованиях и обрядах…».


[Закрыть] . Собственно говоря, в Сербской православной церкви было немало влиятельных особ, которые принадлежали к масонству. Казимирович, вообще говоря, остался известен как писатель. Помимо прочего, он издал в Белграде в 1923 году Албум народних шара (Альбом народных украшений), а в 1927 году работу под заголовком «Папская непогрешимость и православие». Между тем он наиболее известен по своей книге «Таинственные явления в нашем народе – Кремонское пророчество – (Колдовство, гадание, знахарство и предсказания в нашем народе. Очерк исследования таинственных духовных явлений)». По словам автора, материал для этой книги он лично «собрал, растолковал и рисунки приложил». Книга издана в Белграде в 1940 году, а предисловие к ней написал Николай Велимирович. Эта книга свидетельствует об огромном интересе Радована Казимировича ко всем оккультным и метафизическим явлениям. Между тем серьезные сомнения в том, что террористы безосновательно вовлекли Казимировича в сараевское покушение, подтверждают его не совпадающие в деталях заявления, сделанные в период между двумя мировыми войнами.