Текст книги "Киношник (СИ)"

Автор книги: Игорь Фрейдзон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Вот мне пятнадцать, но я же не стесняюсь этого.

– Я тоже не стесняюсь, но почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. Гита, сколько было маме, когда она меня родила?

– Молоденькая она была, совсем девочка.

– А тебе, когда у тебя моя мама появилась?

– Оля, у нас сегодня не был запланирован вечер вопросов и ответов. Скажи, что случилось?

– Ты же сказала недавно, что когда вернемся домой, ты ответишь на все вопросы, потому что я уж взрослая и мне надо все знать.

– Но мы еще не вернулись. А Кириллу будет не очень интересно слушать про нашу семью.

– Кирилл, тебе будет интересно? – Спросила Оля.

– Если Гита не будет против, то я послушаю, тем более, это может коснуться и моей семьи.

– Хорошо, приедем домой, сядем пить чай, и будем раскрывать все семейные секреты, которые таковыми не являются. А сейчас давайте поговорим о чем-нибудь другом, -подытожила разговор Гита.

Домой они добрались без особых приключений. Оля больше ничего не спрашивала, но настроение у нее было сумрачное. Она о чем-то своем думала, с вопросами больше не лезла, но и с Кириллом не заговаривала легко и просто, как было раньше.

– Гита, ты умеешь гадать? – Спросила она, когда все сели пить чай.

– Нет, не умею. Зачем мне это? Я и так все знаю.

– Тогда скажи, где сейчас моя мама?

– Неделю назад была в Италии.

Оля посмотрела на нее недоверчиво:

– Откуда ты знаешь, может ты просто так сказала? Как это можно проверить?

– Оля, я тебе никогда не врала и собиралась сегодня все рассказать.

Она встала из-за стола и ушла в спальню. Вернулась, держа в руке стопку конвертов.

– Здесь письма от твоей мамы за все годы. Когда будешь их читать, не удивляйся, я ей не писала, что ты со мной не живешь. Не хотела ее огорчать, и не хотела, чтобы она поступила опрометчиво.

Оля прижала эти письма к сердцу, потом понюхала.

– Я не знаю, как моя мама пахнет, но это ее запах. Мне можно их читать?

– Если я тебе их отдала, значит они твои.

– Я их потом прочитаю. Гита, почему мама вышла замуж за моего отца, а потом ушла от него?

– Хорошо, я расскажу все сначала, если тебе и Кириллу это интересно.

– Кира, скажи, тебе интересно?

– Мне не очень удобно, может там есть такое, что нельзя знать посторонним.

– Ты не посторонний, правда, Гита?

– Я пойду заварю свежий чай, а ты пока почитай последнее письмо. Потом буду рассказывать. Кирилл не посторонний, он тоже должен знать кое-что.

27

– Как хорошо, вернувшись домой холодным осенним вечером, вот так сидеть, пить горячий чай. Правда? – Спросила Гита, вернувшись из кухни.

Она села у стола, сосредоточилась и снова спросила:

– Оля, что ты хочешь знать?

– Все. Почему у меня нет дедушки? Почему мама ушла от папы и меня оставила на тебя, а ты отдала меня папе, а тот передал меня как вещь, своей маме, а не тебе?

– Это будет долгий рассказ, – сказала Гита.

– Гиточка, миленькая, расскажи, у нас есть время.

Ладно слушайте, но если надоест, то скажите.

РАССКАЗ ГИТЫ

Я не знаю почему, но в нашей семье, насколько я помню, все женщины оставались одинокими. Моя мама тоже была одна, бабушка свой век доживала в одиночестве, ее мужа убили на войне.

Я своего отца помню смутно, однажды он поехал на заработки и не вернулся. Больше о нем никто ничего не слышал.

Я у мамы была одна.

Когда мне было четырнадцать лет, мы с мамой поехали в гости к родственникам в другой город. Там я познакомилась с парнем. Он был взрослый уже, но как увидел меня, так и присох. А был он красивый. Видели фильмы про цыган? Он как будто сошел с экрана – высокий брюнет, с пышными усами, и ходил все время в яркой рубашке. А как он пел и на гитаре играл! Этим никого из цыган не удивишь, но я заслушивалась.

Провели мы в гостях месяц и вернулись домой. А буквально через месяц я почувствовала себя плохо, но никому ничего не сказала. Осенью в школу пошла. Я уже понимала, что случилось, но не знала, как мне это маме сказать. Она сама увидела и начала донимать вопросами. Я не долго упиралась, смысла не было. Как же мама меня била по щекам. Потом обняла и заплакала вместе со мной, а утром уехала.

Через день вернулась с Лешей, так звали того цыгана, моего мужа.

Поженились мы быстро и уехала я к нему.

Но счастье наше было недолгим. Очень даже коротким, пожар случился у соседей, вот Алеша и полез спасать мальчишку, очень уж мать того мальчика убивалась, а крыша рухнула и похоронила моего Лешу, а мальчишка этот, оказывается, давно уже убежал. Баловался со спичками под кроватью и загорелось что-то, он испугался и убежал.

Я увидела, как крыша рухнула, такая боль пронзила, схватил у меня живот. Очнулась я в постели, а рядом висит люлька, а в ней моя Жанна.

Позже приехала моя мама и забрала нас к себе.

Гита налила себе еще стакан чая, вздохнула:

– Вот так я осталась одна.

– Гита, почему ты еще раз не вышла замуж? – спросила Оля.

– Как-то не получалось. У меня маленькая дочь на руках, куда я пойду. А еще я хотела, чтобы Жанна не чувствовала себя цыганкой. Я ее водила на все кружки, знакомила с разными людьми. Говорила ей, цыганская жизнь только в кино интересная, надо учиться, работать и жить, как все живут. Вот и дознакомила.

Встретила она твоего папу. Наверно, у нас так на роду написано, он ее старше намного, но красивый был, пока не пил.

В общем, Оленька, она повторила мою ошибку и тоже родила в шестнадцать лет.

Они сначала хорошо жили, а потом Жанна как-то долго ко мне не приходила, и я решила ее навестить.

Прихожу, а он спит на кровати, а Жанна ходит по дому с огромным синяком под глазом.

Вот здесь я уже не выдержала. Оля, я так лупила твоего папу, наверно убила бы, дочь помешала.

Потом мы собрали вещи и ушли ко мне.

Твой отец приходил, плакал, просил прощения, но я сказала дочери: “Уезжай, он тебе жить спокойно здесь не даст, а с доченькой твоей я побуду.” Тебе уже два года было.

Вот и вся история.

– Не вся, не вся, ты обещала все рассказать.

– Оля, что ты еще хочешь узнать?

– Почему ты меня отдала папе, и почему мама ни разу не приехала?

– Мама познакомилась в Москве с итальянцем и вышла за него замуж, а потом она хотела приехать, но ее сюда не пускали.

– А дальше? – Не унималась внучка.

– Все равно ты меня не оставишь в покое. Папа твой приходил умолял дать мамин адрес, пока она еще жила в Москве, но я не давала. Грозился меня убить, потом плакал, умолял. Он пьяный приходил. Как-то сидим, пьем чай, он вспоминает Жанну, как ему с ней хорошо было и вдруг…

Гита сделала паузу, потом махнула рукой и продолжила:

Начал меня за коленки хватать. Я ему говорю уймись, я твоя теща, ты, наверно, забыл, а он держит меня и сквозь слезы начинает в любви признаваться мне. В общем, выгнала я его, и сказала, чтобы больше он ко мне не приходил, а если хочет видеть свою дочь, то пусть со мной договаривается, и я приведу ее к нему.

Очень я была самонадеянная. Как-то прихожу за тобой в сад, а мне говорят, папа забрал. Я к нему, а он мне ультиматум поставил или я буду с ним жить или он тебя, Оленька, забирает и скажет в садике, чтобы тебя мне не отдавали. Оказывается, он поговорил с адвокатом каким-то.

– Ты же говорила, мама отдала меня папиной маме.

– Ты была маленькой, и я не могла тебе всю правду рассказать. Если хочешь дослушать, то не перебивай меня.

А потом его посадили, а когда вернулся, он снова пришел ко мне и деньги потребовал, чтобы я могла быть с тобой.

Так что, деточка моя, выкупила я свое право видеть тебя. А его мне совсем не жалко.

Уже поздно, давай, Оля, собирайся, отвезу тебя домой.

Девочка подошла к Гите, обняла ее:

– Я тебя очень люблю. А к нему я не хочу возвращаться.

– Знаешь, что, ты уже большая девочка и понимаешь – нужно подождать хотя бы год, паспорт получишь, а потом я тебя пропишу к себе, а он жадный согласится, я ему еще немного денег дам, пусть подавится. А сейчас я пойду машину заводить.

Оля подошла к Кириллу, обняла его, посмотрела прямо в глаза:

– Кира, обещай мне, что не уедешь, не попрощавшись со мной.

– Я постараюсь, сестричка моя, а потом буду тебе писать и по телефону звонить. Мы не потеряемся больше никогда. Не плачь, договорились.

28

После ухода Оли, и Гиты Кирилл долго сидел за столом, сжав кулаки. Он думал:

“Это же надо, за каким подонком моя мама замужем. Как она могла променять папу на эту сволочь, хотя сама постоянно утверждала, что мы интеллигентная семья, мы не такие как многие. Я хотел понять, когда она меня вычеркнула из своей жизни, думал, стесняется меня, уголовника. Оказывается, причина не в этом. Так в чем же?”

В сотый раз он задавал себе эти вопросы и не находил ответа.

Посмотрел на часы, висевшие на стенке. Уже половина одиннадцатого. Странно, что Гита еще не вернулась, хотя прошел уже час с лишним.

Кирилл вышел на улицу и прислушался: где-то вдали был слышен шум моторов, который то приближался, то удалялся.

Он выкурил сигарету, через десять минут – вторую, еще через пятнадцать – третью, но Гита не возвращалась. Пошел по направлению к шоссе, постоянно прислушиваясь, но все безрезультатно.

Вернулся к дому и снова закурил. Она не обещала вернуться, мало ли какие у нее дела. Может у нее мужчина есть, и она проводит с ним время. При этой мысли у него где-то в сердце кольнуло.

– Полный идиот, – пробормотал Кирилл, – она ровесница моей маме, это не важно, что она выглядит молодой, но она уже бабушка и у нее взрослая внучка.

Мысли его перескочили на Олю. Бывает же так, у такого негодяя выросла такая чуткая дочь. Он и не мечтал о такой сестре. А вот надо же, иногда и ему везет.

Выкурив последнюю сигарету, он смял пустую пачку, зашел в дом. Прошло еще два часа, но Гита не возвращалась.

Нужно надеяться, ничего не случилось, решил он. Если у мужика какого застряла, так это случается. Она не обещала домой вернуться, в конце концов. И снова он почувствовал укол в сердце. Могла хотя бы дать знать. Еще немного постоял и пошел спать.

В спальне, на его кровать было просто наброшено покрывало, которое он снял, аккуратно сложил и начал раздеваться.

Все это он проделывал медленно, постоянно прислушиваясь, но когда уже оказался в одних трусах, услышал шум приближающей машины.

Он запутался в брюках, но кое-как их натянув, выскочил во двор. Машина проехала мимо, не останавливаясь.

Тьфу ты, что за черт? Зачем бегать, если уже понятно, Гита вернется только утром. Могла бы предупредить, но наверно не хотела при Оле ничего говорить.

Кирилл вернулся в дом, быстро разделся и лег в кровать. Заснуть он никак не мог.

Включил свет, посмотрел на часы, они у Гиты в доме висели в каждой комнате. Было почти два часа.

Он долго не мог уснуть, но сон все-таки взял свое.

Вдруг почувствовал, что рядом с ним кто-то лег. Кирилл протянул руку и обнаружил обнаженное женское тело. Целый вечер думал о Гите, так сниться она ему начала, не просыпаясь до конца, подумал он и хотел повернуться на бок.

– Мне уйти? – Услышал он голос Гиты.

Он резко вскочил.

– Тихо, не надо резких движений. Так мне уйти?

– Гита, как ты можешь это говорить, я мечтать даже об этом не смел.

– Так ложись, чего всполошился?

Он лег на спину, Гита руками нежно ласкала его тело, но когда он хотел проявить инициативу, то услышал:

– Кирюша лежи тихо и прислушивайся сам к себе.

Рука ее медленно опускалась все ниже и достигла паха. Она взяла его член и нежно его погладила. Приподнялась с подушки и начала покрывать его тело поцелуями. Все это она проделывала очень медленно.

– Гита, родная, я не могу больше, – застонал Кирилл.

– Потерпи, родной, еще чуть-чуть, прошу тебя, шепотом произнесла она.

Потом она села на него и начала плавно подниматься и опускаться. Кирилл застонал, напрягся и сразу обмяк.

– Прости меня, я не смог сдержаться, – смущенно, не зная , что в таком случае нужно говорить, сказал Кирилл.

– Так и не надо было, – ответила Гита, ложась рядом.

Кирилл приподнялся на подушке, посмотрел на нее. В сумраке ночи, на темной наволочке, при свете яркой луны лицо Гиты было еще прекраснее.

Он гладил ее тело, целовал ее губы и глаза и между поцелуями говорил ей о своей любви к ней.

Когда он оказался наверху, облокотился на локти, боясь причинить ей боль тяжестью своего тела, но она прошептала:

– Мальчик мой, женщине приятно ощутить на себе мужчину.

– Гита, я так волновался, где ты была? – Спросил Кирилл, после того, как они расслабленно лежали и разговаривали.

– Сидела в машине и думала. Ты считаешь мне было легко решиться на это?

– А как решилась?

– Глупенький ты, Кирюша. А Оля поняла сразу.

29

Проснулся Кирилл и сразу увидел Гиту, которая склонилась над ним и что-то говорила.

– Прости, я не услышал, – он хотел ее обнять, но она со смехом отстранилась

– Потом, Кирюша, потом. Успеется. Мне сейчас нужно уходить, я обещала сегодня Олю в школу подкинуть. Это быстро. А ты отдыхай пока и не тревожься, если задержусь, – она погрозила ему пальцем и снова рассмеялась.

– Купи мне пожалуйста сигареты, а то я вчера все выкурил.

Гита молча кивнула головой и вышла из дома.

Кирилл удивился – как это она так может. Целую ночь не спать, а потом утром рано подняться, накраситься и выглядеть еще свежее и прекраснее, чем вчера. Вот уж эти женщины! Наверно их никогда не понять, не разгадать их секреты. Подумав так, он успокоился и снова уснул.

– Соня, давай просыпайся, будем завтракать и поедем за твоими документами, – услышал он голос Гиты.

– Иди сюда, мне надо тебе что-то сказать.

– Знаю я, о чем речь пойдет, но предупреждаю – это ненадолго.

Она подошла и сразу юркнула к нему под одеяло. Тело ее было прохладным и очень желанным.

Они слились в любовном экстазе. Если бы кто-то спросил у них, что и как они делали, ответа был бы один: “Мы любили!”

Кирилл, была бы его воля, никогда не вылезал бы из-под одеяла. Вот так бы лежал и ласкал свою Гиту, но она понимала – когда-нибудь нужно и дела решать.

– Все Кирюша, поднимаемся, завтракаем и едем за твоими документами.

В дороге они весело смеялись по любому поводу. Кирилл все норовил ее обнять и поцеловать, но Гита его одергивала

– Ты мне мешаешь вести машину, смотри, слетим в кювет. Кто будет нас вытаскивать?

И вдруг без всякого перехода:

– Кира, ты умеешь машину водить?

– Там научился, но прав у меня нет.

– Уже есть, я заказала.

– Гита, сколько я тебе должен?

– Сейчас посчитаю, – она сделала паузу, – памятью. Надеюсь, не забудешь меня никогда и в трудную минуту поможешь, но главное, не обижай Олю.

– Что ты такое говоришь? Я не хочу от тебя уезжать, а Оля…, – он задумался, – я стану ей по-настоящему старшим и любящим братом.

Гита рассмеялась, но внезапно прекратила смех

– Кира, ты часто бываешь глупеньким. Оля моя внучка, а ты ее брат.

Кирилл не нашелся что ответить и остальной путь они проделали в тишине. Каждый погрузился в свои мысли.

–Все, приехали. Ты посиди здесь, я скоро вернусь.

–Гита выскочила из машины и испарилась.

Как она так может? В этом наверно и есть секрет ее вечной молодости. Он открыл дверь и закурил первую сегодняшнюю сигарету. Он курил и улыбался, знал его ждет счастливая жизнь с Гитой. Он не будет сидеть у нее на шее, пойдет работать, а потом куда-нибудь поступит учиться, он же еще очень молодой, ему еще и двадцати пяти лет нет.

В этот раз Гита не заставила долго ждать. Кирилл ее увидел издалека, она шла быстрой походкой, а увидев его, улыбнулась.

– Вот Кирилл Мелентьев, ты теперь являешься законным гражданином Российской Федерации. Получай, расписываться не нужно, если только поцелуешь меня.

– Я так платил бы многократно и переплачивал, переплачивал.

Он снова обнял свою Гиту.

– Все, едем дальше.

– Куда?

– Скоро узнаешь. А пока спрячь подальше документы, дубликат получить будет просто невозможно.

Она резко нажала на газ, и они снова тронулись в путь.

Всю дорогу Гита не разговаривала, была сосредоточена на дороге. На все вопросы Кирилла отвечала односложно. На какой-то улице она снова остановилась и попросив Кирилла ее подождать, убежала по своим делам.

– Все, Кира едем дальше, – сообщила она, когда минут через десять вернулась.

– Гита, я начинаю тебя бояться, ты такая деловая и мне ничего не объясняешь.

– Скоро узнаешь, а сейчас давай помолчим. Кирюша, родной, я тебя очень прошу.

Дальше она ехала очень медленно, а потом вдруг попросила у Кирилла сигарету.

– Ты куришь? – Удивился он и протянул ей пачку.

– Очень редко, но сейчас мне нужна некая разрядка.

– Гита, у тебя неприятности?

– Есть такое дело.

– Из-за меня?

– Нет, из-за себя.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Только ты и сможешь.

– Гита, если это в моих силах, то не переживай, я все сделаю, все, что понадобится, все, о чем попросишь.

– Спасибо, Кирюша, я знала, ты все сделаешь, иначе мне одной не справиться.

Всю остальную дорогу они снова молчали. Но когда въехали в какой-то небольшой город Гита резко затормозила.

Повернулась к Кириллу, обняла его и тихо сказала:

– Ты обещал мне помочь.

– Я не отказываюсь.

Они вышли из машины

– Тогда слушай, Кира. Никто не виноват, такова судьба, мы можем ее предсказать, но не изменить. Я знала, этот момент наступит. Сейчас я тебе должна все объяснить, а ты должен понять. Вот письмо от Оли, она написала его сегодня ночью, не под моим натиском. Она сама так решила, поверь мне. Я только ей все объяснила. Она про нас не знает и, надеюсь, никогда не узнает. В багажнике лежат твои вещи, я их сегодня утром забрала, точнее мне их Оля вынесла. Вот тебе билет до Москвы, поезд твой – через пятнадцать минут. Я хотела подъехать немного позже, но не рассчитала немного. Кирюша, мой родной, любимый, поверь, так надо.

– Почему мы не можем вместе быть? Я не буду у тебя на шее сидеть, обещаю.

– Какой ты глупенький. Я знала, ты задашь этот вопрос. Кирюша, я старше тебя в двое. Но это не главная причина. Между нами стоит Оля. А я за внучку не только свою любовь отдам, я свою жизнь, без сомнений, готова отдать.

Кирилл обнял Гиту и тихо-тихо ей сказал:

Я не знаю, что меня ожидает, но точно знаю – такую ночь я не забуду никогда. Это было самая счастливая ночь в моей жизни. Спасибо тебе, Гита.

Они стояли несколько минут обнявшись, они слышали стук сердец, они могли так стоять бесконечно долго, хоть целую вечность, но Гита на ухо ему сказала:

– Кирюша, родной, ты мне обещал помочь.

Он резко оторвался от нее, вскинул сумку на плечо и не оглядываясь побежал к зданию вокзала.

Гита села в машину, долго сидела, в голове у нее было пусто, мыслей никаких, она была уверена – поступила верно.

Она увидела издалека, как подошел поезд, как Кирилл сел в него, как поезд тронулся, и только потом вышла на перрон. Стояла на перроне, смотрела вслед уходящему поезду, по щекам ее катились крупные слезы, которые она не утирала и только губы шептали:

– Прощай, мой любимый мальчик. Прощай, моя последняя любовь. Я сделала все, что смогла.

30

Кирилл прошел через несколько вагонов и оказался в том, который был указан в билете. Он не обратил внимания на попутчиков, не хотел заводить новые знакомства, хотел тишины и спокойствия, ему надо было обдумать свою дальнейшую жизнь.

Закрыл глаза и представил лицо Гиты. Подумал:” Спасибо тебе, родная, за все, что для меня сделала, но как же мне сейчас тяжело”.

Бессонная ночь дала о себе знать, он задремал, но сквозь дрему услышал разговор:

– Я после службы в армии спокойно могу распознать бывших заключенных, как бы они не были одеты.

– Прямо так просто? – Не поверил второй голос.

– Не веришь, смотри. Этот мужик – явно бывший зэк.

– Чем докажешь? – снова не поверил второй.

– Эй ты, мужик, давно откинулся? – Кирилл почувствовал грубый толчок в плечо.

Он открыл глаза и увидел молоденького солдатика с красными погонами на плечах.

– Отстань, дай отдохнуть, – Кирилл не хотел никаких разборок.

– Ты ответь и можешь продолжать спать.

– Я тебе ничего не должен.

– Ты ответь, если тебя спрашивают, – упорствовал солдат и снова грубо толкнул его в плечо.

Кирилл встал, перехватил руку солдата и вывернул ее так, что солдат ойкнул и согнулся. Двое его друзей вскочили, но Кирилл вторую руку сунул в карман и сжал кулак:

– Только дернитесь, всех порешу. Это вам не на вышке у пулемета дежурить.

Неизвестно, чем бы это все закончилось, но к их купе подошла проводница. Это была очень полная женщина, сразу видно – опытная в подобных делах.

– Ну-ка, что здесь происходит? Что это вы здесь устроили? Вы знаете, что в вагоне спиртные напитки распивать запрещено. Быстро все собрали, чтобы я этого не видела, а то сейчас вызову старшего вместе с нарядом милиции.

– Да что вы, мамаша, волнуетесь, вам останутся бутылки, – сказал солдат, которого Кирилл успел уже отпустить.

– Сынок, не дай Бог мне такого, ты плохо слышишь?

– Все убрали, только не надо нервничать, тетя, – согласился один из этой компании, собирая в сумку все, что было на столе.

– А ты кто такой? – Обратилась проводница к Кириллу, – почему тебя раньше не видела? У тебя билет есть?

Кирилл протянул ей билет.

– Я спрашиваю где раньше был? Ты должен был сесть на предыдущей станции.

– Так я сел, только опаздывал на поезд, поэтому заскочил в последний вагон.

– Идем со мной, я тебя пересажу на другое место, а то еще подеретесь, а мне вас разнимать.

Кирилл поднялся, посмотрел на бывших попутчиков, которые отвели глаза, и пошел за проводницей.

Они подошли к местам, которые находились рядом с ее купе.

– Садись здесь, спокойнее будет тебе и мне. Ты в самом деле недавно освободился?

– А вам какая разница?

– Никакая, просто из любопытства. Мой племянник сейчас сидит. Скажи трудно там?

– Не курорт.

– Ладно отдыхай. Чаю хочешь?

– Спасибо, не откажусь.

Она принесла ему чай и больше его не беспокоила.

Кирилл вынул из кармана письмо от Оли:

Кирилл, меня Гита попросила тебе написать.

Мне очень жаль, что у нас не получилось попрощаться, но, может, это и к лучшему. Я бы расплакалась, ты бы стал меня утешать, а там чего не бывает, я бы повторила судьбу мамы и Гиты, а я этого не хочу. Прости меня, за откровенность. Ты мне очень нравишься, братик.

Пройдут годы, стану я знаменитой моделью, только не смейся, я точно знаю у меня получится, ты обустроишься, и мы снова встретимся. Будем сидеть в каком-нибудь шикарном ресторане и вспоминать нашу молодость. У тебя к этому времени будут уже дети и жена, но она не будет ревновать, мы ей объясним, что у брата с сестрой не может быть ничего, кроме родственной любви.

А пока ты холостой, я тебя …

В самом низу был отпечаток губ.

Кирилл усмехнулся, спрятал письмо в карман, потом полез в сумку за сигаретами. Там обнаружил еще один конверт, в котором лежала толстая пачка денег и короткая записка.

“Кира, не обижайся, тебе они могут понадобиться на первых порах, а когда заработаешь, вернешь.

Спасибо за понимание. Гита. “

31

Оставшаяся дорога до Москвы прошла без происшествий. Те солдаты, если и выпивали, то делали это очень тихо, а курить выходили в тамбур для курящих, находившийся в другой стороне вагона.

Наконец было объявлено о приближении поезда к конечной остановке, столице Российской Федерации, Москве.

Столица встретила Кирилла противным моросящим дождем со снегом. Несмотря на это, вдруг появилась уверенность, что и долг

Гите он вернет, и на свадьбу Оли приедет в белом лимузине, и родителей вытащит из болота, куда они попали в том числе и из-за него.

Только нужно с чего-то начинать. Здесь у Кирилла не было даже приблизительных планов.

Он постарался побыстрее выйти из здания вокзала, сознавая, что здесь очень много милиции, и она, чаще всего на вокзалах, проверяет документы. Кирилл верил тем документам, которые сделала Гита, но береженого – Бог бережет. Так он рассудил и отчасти, наверно, был прав.

Сразу бросилось в глаза множество машин иностранного производства. Крепкие молодые люди, одетые в кожаные куртки уверенно шли по улицам, бесцеремонно отталкивая зазевавшихся прохожих.

Наверное, это и есть новые хозяева России. А вот уголовников, о которых говорили на зоне, он пока не видел. Может как обычно, засели в темном углу и нанесут внезапный удар оттуда, да так, что мало никому не покажется. Кирилл задумался, с кем ему придется идти.

С уголовниками ему явно не по пути, он их насмотрелся на зоне и понимал их сущность, да и статус опущенного ему ничего хорошего при встречах с ними не сулил.

Значит, эти молодые и наглые… Но он вспомнил, как приручали того, молодого, еще в предварительной тюрьме. Но, может, они сильны толпой.

Время покажет, а пока надо двигаться вперед.

Он пошел по Тверской, бывшей улице Горького. Везде горели огни ресторанов, дискотек, стрип-шоу, казино. Увидел очень много разных магазинов, предлагающих все, чего душа пожелает.

По улице фланировали молодые девушки, которые подходили на светофорах к стоявшим машинам, некоторые садились в них, а другие с расстроенным видом возвращались на свое постоянное место.

Как же все преобразилось. Кирилл вспомнил ту Москву, в которой он бывал пару раз с родителями, еще в детстве.

Он заходил во все заведения, встречающиеся на его пути, предлагая себя на любые работы, но почему-то он не пользовался спросом. Даже не спрашивали документов, не расспрашивали о профессии, возрасте, просто говорили– “не нужен” и “приходите позже”.

Вот так пробродив до поздней ночи, Кирилл вернулся снова на вокзал. Зашел в зал ожидания, решил ночь здесь провести, а утром, может, что-нибудь найдется удобно усевшись, он задремал, но долго спать ему не позволили. Кто-то тормошил его за плечо.

Он открыл глаза, ожидая увидеть милиционера и с некоторым страхом подумал, что сейчас документы проверятся на прочность. Но перед ним стоял молодой парень, одетый в спортивный костюм и кроссовки, крепко сбитый, с короткой стрижкой и с повадками хозяина этого вокзала.

– Едем куда? – Спросил он.

– Нет, только вечером приехал, завтра хочу искать работу в столице.

– Желаю успеха, но платить за ночлег нужно.

– Сколько?

Парень назвал сумму, она была незначительна, и Кирилл вынул из кармана, а он заблаговременно разложил деньги в разных количествах, по карманам двойную сумму и подал ему.

– Мелких денег нет?

– Мне сдачи не нужно.

– Спасибо. Если кто подойдет, скажи, что сдача у Митяя. А если не отстанут, то дай, иначе могут побить. Утром я подойду и разберемся. Спокойной ночи.

К Кириллу два раза подходили, но после пароля и упоминания имени Митяя, спокойно делали успокаивающий жест и отходили.

Утром, в самом деле, пришел Митяй и поздоровавшись спросил, не обижал ли кто.

– Нет, все прошло спокойно. Не знаешь, где можно найти работу?

– Это смотря какую.

– Мне выбирать не приходится – хоть какую.

– Давно освободился?

– Откуда знаешь?

– На лице написано.

– Вот и в поезде солдатики из внутренних войск так сказали.

– О них не будем. Многие не виноваты, куда послали там и служили, но некоторые… – он махнул рукой.

– Так что с работой? Не получится помочь?

– Я этого не говорил, но сам не нанимаю. Подходи вечером, но не входи, стой возле метро, вон там, – он показал рукой, – к тебе подойдут, но если найдешь что-нибудь, то никаких обид.

Он протянул Кириллу руку и убежал по своим делам.

Целый день Кирилл безрезультатно пытался устроиться куда-нибудь, и вечером стоял на том месте, которое указал Митяй.

Он выкурил уже пол пачки сигарет, и потерял надежду на встречу с Митяем, только думал, снова придется ночевать на вокзале, а там этот распорядитель гостиницы, которая не может иметь звездочек, появится за платой.

Но когда он уже потерял всякую надежду, кто-то его сзади тронул за плечо:

– Это ты ищешь работу? – Услышал Кирилл незнакомый голос.

– Наверно я, но ты откуда знаешь?

– Не прикидывайся, Митяй сказал. Так ищешь, или уже не нуждаешься?

– Ищу.

– Иди за мной.

Парень был очень похож на Митяя – такая же одежда, прическа и походка. Кирилл пошел за парнем

В каком-то дворе подошли к машине с погашенными фарами.

Кирилл подумал, что вот на улице все в огнях, а во дворе темно, как в подвале.

Задняя дверь машины открылась:

– Садись, будем знакомиться.

Кирилл сел и машина резко рванула с места.

– Долго стоять не рекомендуется, жильцы могут ментов вызвать, – объяснил ему мужчина, сидящий рядом.

– Значит ищешь работу, – то ли спросил, то ли уточнил он.

– Ищу.

– Документы имеются?

Кирилл достал паспорт и подал мужчине.

Тот смотрел его, долго вертел крутил, листал страницы.

– Где пометка о судимости?

– Наверно, забыли поставить.

Тот хмыкнул и снова начал рассматривать паспорт.

– Анкетные данные настоящие?

– Конечно.

– Ладно, если подойдешь, то позже ближе познакомимся. Где выдают такие паспорта, что забывают иногда вносить важные пометки?

Кирилл промолчал.

– А если понадобится, сможешь помочь?

– Не уверен, все случайно получилось.

Они подъехали к ресторану, который весь сиял огнями.

– Сиди здесь, я скоро.

Кирилл остался в машине вдвоём молчаливым шофером. Кирилл не заговаривал, и шофер молчал. Так они просидели минут пятнадцать.

Из ресторана выскочил совсем молодой парень и открыв дверь, скомандовал:

– Быстро за мной.

Они прошли через черный ход в служебное помещение, потом поднялись по крутой лестнице и пошли по длинному коридору, по сторонам которого было очень много дверей.

Наверно гостиница, подумал Кирилл, но одна из дверей открылась и оттуда вылетел полуодетый мужчина.

– Хочешь еще пол часа, плати, – услышал он женский голос.

Кирилл понял, куда он попал. И снова подумал, какую работу ему здесь могут предложить, но ответа не нашел.

– Заходи, – ему показали на одну из дверей.

– Здравствуйте, – поздоровался Кирилл, увидев мужчину.

Тот отличался от Митяя и других ребят, с кем он уже успел познакомиться.

– Привет, если не шутишь. Заходи. Значит ищешь работу?

– Ищу.

– Какую работу предпочитаешь?

– Мне на сегодняшний день любая подойдет.

– Если освободился, почему к бандитам не подался?

– Не сошлись характерами.

– Хороший ответ. Слушай внимательно, у меня есть за городом домик, не очень, чтобы шикарный, но жалко, если его разнесут аборигены. Я тебе предлагаю на первых порах его посторожить, а если управишься с этим, и мы ближе познакомимся, то предложу позже что-нибудь поинтереснее во всех отношениях. Так, как?

– Вы меня не знаете и нанимаете в сторожа. А если я его сам ограблю?

– Дом этот закрыт на несколько замков, а ты будешь жить в пристройке. Если тебе вдруг понадобится украсть старый телефон, древний телевизор или радио, а может быть заинтересуешься топчаном, или газовой плитой, то не велика потеря, переживу, а ты, думаю, потеряешь побольше, – наниматель Кирилла рассмеялся, но ты молодец, зришь в корень. Ты мне уже нравишься. Так как?

– Годится.

– Почему не спрашиваешь о зарплате?

– У меня сейчас нет выбора.

– И это правильно, но не обижу, а сейчас тебя отвезут на место твоей работы. Там есть свет и тепло. Так что – не пропадешь. Все, иди. Мне надо работать.