Текст книги "Киношник (СИ)"

Автор книги: Игорь Фрейдзон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

– Даму угостите не желаете? – Жеманно произнесла Оля.

– Дама, у меня осталась последняя, может обойдешься на этот раз?

– Женщинам нельзя отказывать даже в такой малости. Кирилл, ну будь ты немного внимательнее ко мне, я все же девушка.

– Какая ты для меня девушка? Ты сестра моя.

– Ну, не брат же, а значит особа слабого пола и ты должен проявлять заботу и быть снисходительным к моим слабостям. Что, не так?

Кирилл с тяжелым вздохом достал пачку из кармана и отдал Оле последнюю сигарету.

– Не вздыхай ты так, не хочу я курить твои сигареты. Пошли со мной.

Они поднялись. Недалеко за углом обнаружился ларек.

Оля достала деньги:

– Купи сигареты, мне не продадут, а потом еще папе расскажут. Они здесь все друг друга знают.

– Не нужны мне твои деньги, свои имеются.

Он подошел к ларьку и купил пачку облегченного Lucky Strike.

– Зачем ты купил такие сигареты?

– А какие надо было?

– Такие, как у тебя.

– Так они же вонючие, ты сказала.

– Я уже привыкла, а менять сигареты нельзя, возможен кашель.

– Кашлять будешь от любых сигарет, если будешь много курить.

– А я немного. Кирюша, можно я так буду тебя иногда называть? Купи мне такие, как у тебя.

Он вернулся к ларьку и купил еще одну пачку сигарет.

– А ты знаешь, Танька спилась окончательно. Валяется, где не попадя, – вдруг сказала Оля, когда они вернулись на скамейку и закурили.

– Какая Танька?

– Ну та, из-за которой тебя посадили.

– А ты откуда знаешь?

– Так об этом все знают. Она как напьется, приходит к нашему дому и орет: “Я согласна, выхожу замуж за вашего мальчика!”

– Я не хочу на эту тему разговаривать.

– Хорошо. Не будем, но ты рад?

– Чему?

– Что она спилась.

– Совсем нет, мне ее жалко.

– Кирюша, ты святой, что ли?

– С чего ты так решила?

– Всех тебе вдруг жалко, всем готов простить. Не нравишься ты мне такой.

– В том, что со мной случилось, виноват только я, и сидел я по делу. Спасибо этой бедной девчонке, что не пошла замуж за меня, а вот прощать всех и за все, я не собираюсь. Нравится тебе это, или – нет. Оля, я не хочу больше на эту тему разговаривать.

– А на какую хочешь? – Она с хитринкой посмотрела на него.

– Про тебя хочу поговорить. Как ты стала моей сестрой? Откуда вы вообще появились?

– Сейчас, сейчас, только дай мне еще одну твою сигарету, я тебе все расскажу.

Он молча дал ей закурить и приготовился слушать ее рассказ.

– Кирюша, мне кажется, я появилась на свет так, как и другие люди, меня родила моя мама.

– Это понятно, ты можешь не выламываться, а рассказывать нормально?

– Все, не буду, слово старшего брата для меня, твоей младшей и послушной сестренки, закон. Мы жили на окраине, в цыганском районе. Знаешь этот район?

– Кто его не знает?

– Мама моя – цыганка, а папа – нет, они на дискотеке познакомились или, как вы раньше говорили, на танцах. А потом папа переехал к маме и скоро я появилась, но об этом ты не хочешь слушать.

Кирилл недовольно хмыкнул.

– Все-все, я продолжаю. Они чего-то там продавали и папу посадили. Он тебе рассказывал, три года ему дали, а мама вскоре, я этого не помню, отдала меня его маме, моей бабушке, а сама ушла с пришлыми цыганами. Я ее не помню совсем, но почему-то скучаю. У меня фотография ее есть, но папа не знает, я ее спрятала.

–Почему отдала его матери, а не своей?

– Мне Гита сказала, что она не хотела, чтобы я стала цыганкой.

В это время к ним подошли два милиционера.

– Ваши документы, пожалуйста, – обратился старший к Кириллу.

– Он покопался во внутреннем кармане куртки и достал справку об освобождению.

– Так-так, – про себя проворчал старший, – значит, только освободился и сразу за старое.

– За какое еще, за старое?

– Вот это мы попробуем сейчас выяснить. Прошу следовать за нами.

Они встали по обе стороны от Кирилла, взяли его под руки:

– Давай, парень, не создавай нам и себе проблемы. А ты, малявка, беги к папе и не водись со взрослыми дядями, поняла?

– Поняла я все. Кирилл, не бойся, он еще пожалеет о том, что сделал. Я побежала домой

Кирилла посадили в машину и отвезли в ближайшее отделение милиции.

20

Кирилла в отделении милиции поместили в “обезьянник”, так называется комната с передней решетчатой стеной. Он мог сесть на топчан, который там находился, но мужчина сел на пол, облокотившись спиной на шершавую стену.

Посидев так минут пятнадцать, Кирилл обратился к дежурному с просьбой:

– Гражданин начальник, можно закурить?

– Закуривай. Чего уж там. Я тоже с удовольствием подымлю.

Они закурили. Если бы не решетка, которая их разделяла, можно было подумать – сидят два приятеля, курят и рассуждают о сегодняшних событиях и думают, как решить проблемы, которые им создает сегодняшняя непростая жизнь.

– За что тебя взяли? – Спросил дежурный, – вроде трезвый ты.

– Я и сам не понимаю. Подошли, я сидел в парке, потребовали документы, я им предъявил, а они попросили пройти с ними.

– Уже и в милиции идет полный беспредел – кого хотят хватают без объяснений, или все-таки, что-то предполагаешь?

– Конечно подозреваю за что и из-за кого, но мне от этого не легче.

– Не хочешь рассказать?

– А зачем?

– Может ты и прав. Сейчас сидим с тобой курим, а если я что узнаю, может не захочу с тобой так откровенно разговаривать.

Потом он пошел к своему столу, достал оттуда сверток с бутербродами, один предложил Кириллу, а другой сразу же укусил сам.

– Конечно, пивка бы сейчас, но ты все-таки задержанный, нельзя. Вот все выяснится и пойдем ко мне домой, там и разговеемся. Как думаешь?

– Навряд ли.

– Что так?

– Я уголовник, только что освободился.

– Иди ты! А с виду очень даже приличный человек. Все, некогда мне с тобой лясы точить, надо работать.

Он вернулся к своему столу, достал какую-то папку и начал ее изучать.

Вскоре хлопнула входная дверь и в отделение милиции вошел пожилой майор. Дежурный сразу вскочил из-за стола и поприветствовал начальство.

– Ты мне через пять минут приведи задержанного, впрочем, я тебе позвоню.

– Фу-у, вовремя я с тобой перестал любезничать, так бы мне досталось на орехи, он у нас очень строгий и фамильярничать с задержанными, это самое большое нарушение устава и субординации. Хорошо хоть, не обратил внимание, что ты куришь. Ты давай заканчивай дымить, скоро он позвонит, пойдешь к нему на ковер, а потом уже, может, на свободу, а может… – Он показал рукой, наверно, в ту сторону, где находится тюрьма.

– В туалет ты меня тоже не пустишь? – Спросил Кирилл, хотя надобности в этом не испытывал.

– Обязан, но, надеюсь, потерпишь малость, скоро он тебя уже позовет, а по дороге и в уборную тебя свожу.

Оказалось, в самом деле, скоро зазвенел телефон на столе у дежурного.

Выслушав приказ, он подошел к двери и вывел Кирилла наружу.

– Пошли, кличет уже. Я что говорил, недолго придется тебе терпеть.

– Я не хочу никуда, так что веди меня прямо к своему начальству.

– Пошли. Может, он сейчас для тебя еще более важный человек чем для меня

Подойдя к двери кабинета и спросив разрешение ввести задержанного, милиционер выполнил приказ и остановился у дверей.

– Ты иди, продолжай дежурство, а мы здесь с Мелентьевым поговорим, что называется-тет-а-тет.

Когда они остались вдвоем, майор предложил Кириллу пройти к столу и сесть.

– Значит освободился? -То ли спросил, то ли подтвердил этот факт майор.

– Да, вот только снова меня хотят за решетку упрятать, гражданин начальник.

– Вижу, научился, а раньше был маменькиным сынком.

– Так учителя были очень уж настойчивые.

– Ты, наверно, меня не узнаешь? – Снова только по интонации можно было понять, что он спрашивает.

– Нет. Вы знаете, гражданин начальник, за шесть лет я столько милиции перевидал, что всех запомнить просто невозможно.

– Я сейчас освежу твою память. Я тот, кто тебя забирал из дому. Теперь вспомнил?

– Кто же такое забудет, гражданин начальник?

– Слушай, хватит тебе назвать меня, гражданин начальник. Ты не арестованный и я сейчас просто хочу с тобой поговорить, а может и смогу тебе помочь. Ты не задумывался об этом?

– Так от вас помощи я не помню, чтобы получал.

– А это ты зря, твой следователь до самого последнего пытался не оформлять тебя в камеру, надеясь как-то избежать всего того, что тебе пришлось пережить.

Кирилл ничего не смог на это возразить и просто промолчал, ожидая дальнейшего разговора.

– Ты можешь мне сказать, за что тебя сегодня задержали? – Спросил майор, не дождавшись ответа Кирилла.

– Я могу только предполагать, но я ничего предосудительного и противозаконного не совершал.

– Так рассказывай, а я подумаю, что с тобой делать.

Кирилл рассказал все, начиная со своего возвращения домой.

– Ну и что?

– Я не знаю, – пожал плечами Кирилл.

– Давай телефон домашний, будем вызванивать твоего отчима, родителей и эту девчонку.

Но звонить никуда не пришлось. В кабинет не постучавшись ворвались молодая совсем еще девушка, затащив за руку отца.

– Что такое? Почему не постучались? Вы домой или в ресторан пришли? Что это значит, и кто вы такие? Я сейчас дежурного вызову, быстро займете только что освободившееся место за решеткой, так сказать, в зале ожидания.

– Извините пожалуйста, – залепетал жалобно мужчина, – я хотел постучать, но дочь не дала это сделать.

– Сам заварил эту кашу, сам и расхлебывай, – со злостью в голосе, сказала Оля.

– Я уже понял, кто вы. Ладно, садитесь и рассказывайте.

– Гражданин начальник… – начал отец Оли.

– И этот туда же. Ты тоже сиделец?

– Было дело, но я все искупил, больше нарушать закон, ни-ни.

– Так если вы уже познали, на своей шкуре испытали, что такое жить в неволе, почему подставляете невинного человека, тем более, только что освободившегося?

– Бес попутал, из страха я, за дочь испугался. Можно мне забрать заявление? Я готов оплатить все расходы, связанные с теми хлопотами, которые выпали на наряд милиции, и забыть этот случай.

– Ничего не надо оплачивать, но впредь будьте осторожны с сигналами. У нас и без этого много работы.

Майор позвонил дежурному и приказал ему выпустить всех троих.

– Спасибо большое, – начал благодарить отчим, но начальник только рукой махнул.

Но когда они уже дошли до дверей, он попросил:

– Мелентьев, останься на минуту.

Кириллу ничего не оставалось делать, как задержаться.

– Слушай парень, я надеюсь тюрьма тебя не испортила, поэтому дам тебе два совета. Первый-держись от этой семейки подальше, а второй – постарайся побыстрее начать новую жизнь. Поверь, так лучше будет и тебе и обществу. Все, иди.

– До свиданья, – попрощался Кирилл и вышел не оглядываясь из кабинета.

21

На улице он увидел Олю, которая о чем-то оживленно говорила с отцом, и явно их беседа не носила мирный характер.

Кирилл хотел пройти мимо, но девушка подбежала к нему и взяла под руку.

– Пошли, Кирилл. Если бы ты знал, как я рада, что все так закончилось.

– Оля, но ты же мне обещала, – прокричал отец.

– Папа, я тебе обещала сегодня вернуться домой. Ну так я и не отказываюсь. А если ты волнуешься за мой моральный облик, то я тебе раньше говорила, что в пятнадцатилетнем возрасте вступать в сексуальные отношения не буду. И не потому что ты против. Я сама не хочу, хотя многие девчонки давно уже потеряли девственность и надо мной иногда смеются.

– А если он напоит тебя и изнасилует?

– Папа, иди домой.

Она снова взяла Кирилла под руку и силой увлекла за собой.

– Сегодня очень длинный день, – сказал Кирилл.

– Да, у тебя впечатлений много. Давай посидим в парке, покурим, а потом я тебя поведу к своей бабульке.

– А это зачем?

– Хочу познакомить тебя с ней. Ты против?

– Я думаю, это будет неудобно.

– У цыган нет такого понятия.

– Так ты меня хочешь познакомить с той бабушкой.

– Конечно, а папина мама умерла в позапрошлом году. Я не знаю, как бабушка Гита узнала о смерти бабушки Гали, но именно на похоронах я с ней познакомилась. Она мне запрещает называть ее бабушкой. Говорит:” Меня Гита зовут, а то что я твоя бабушка, мы и так знаем”.

– Она знает, где ее дочь сейчас находится?

– Не знаю, может и знает, только мне об этом не рассказывает. Говорит, когда будет надо, я все узнаю. Я уже перестала спрашивать.

– Все у них как-то по-другому.

– Так цыгане они. Вот я тоже отличаюсь от подружек.

– Чем же?

– Не скажу. Сам позже поймешь.

– Курить она тебе разрешает?

– Запомни, Кирилл, она мне ничего не запрещает. Пойдем?

– Мне все равно куда идти сегодня – к родителям не хочу, по улицам просто так болтаться тоже неинтересно, пошли к Гите.

22

Путь до дома бабушки Гиты занял довольно много времени. Сначала они долго ждали трамвая, потом медленно, громыхая по рельсам, он тащился на окраину города. Сегодня трамваями пользуются редко, поэтому вагон был полупустой. Они сидели рядом и долго молчали, но Кирилл прервал молчание:

– Оля, может неудобно в такое время беспокоить пожилого человека?

– Бабушка всегда рада моему появлению у нее дома, не переживай.

– Может нужно что-нибудь купить, торт, например?

– Не нужен ей торт, она не ест много сладостей.

– Но с пустыми руками как-то неудобно.

– Купи бутылку хорошего вина.

– В ее возрасте, она употребляет спиртное?

– Она не ограничивает себя ни в чем, она – цыганка.

– Она одна живет?

– Я не знаю, может и одна.

– Я не про это у тебя спрашиваю.

– А я про это, – она весело рассмеялась.

Они вышли на конечной, там же, в ларьке, купили бутылку шампанского, ничего другого не нашлось. Был уже поздний осенний вечер, дорогу всю развезло, фонари не горели.

– Пошли дальше пешком, – сказала Оля, взяв Кирилла под руку, – ты раньше бывал в этом районе?

– Пацаном ездил на речку купаться, но это бывало днем, а в такое время – никогда.

– Не бойся, я дорогу хорошо знаю.

Стараясь идти быстро, они поскальзывались, про себя чертыхались, но все это их не злило, а наоборот, веселило. Наконец Оля остановилась:

– Все, дошли, но давай сначала переведем дух и покурим.

– Ты говорила, бабушка разрешает тебе курить, так может у нее в доме покурим?

– Она мне не запрещает, но не любит, когда я у нее дома курю, поэтому я этого никогда не делаю.

– Понятно, пожилые люди на курящих девушек смотрят косо.

– Какой ты себе представляешь мою бабушку Гиту?

– Не знаю.

– Но все-таки?

– Не обидишься?

– Почему я должна обижаться.

– Мне кажется цыганки в молодости красивые, но их образ жизни не позволяет им долго молодость сохранять и они быстро стареют. Я в кино видел – они такие старенькие, на голове повязанный сзади платок, одеты в какие-то цветастые платья, а еще у них почему-то очень мало зубов, наверно, из-за постоянного курения. Угадал?

– У меня такое чувство, что ты ее уже видел, настолько точно описал. Наверно, тебе будет неинтересно.

– Наоборот, очень интересно. Я пожилых цыганок только в кино видел.

– Все, если покурил, то давай, заходим.

– Может нужно постучаться?

– У цыганок дом всегда открыт для гостей. Заходи, не стесняйся.

Оля открыла калитку. В глубине ухоженного двора стоял небольшой дом, в котором светилось одно окно. Оля громко закричала:

– Гита, принимай гостей.

И не дожидаясь разрешения, открыла входную дверь.

– О, Оля пришла, – их встретила молодая женщина.

Ей было, на сколько в этих делах понимал Кирилл, чуть более тридцати лет. Высокая, стройная, с белоснежной улыбкой. Видно было, что рада гостям. У нее была модная прическа, которую она постоянно поправляла. Узкие брюки подчеркивали красивую фигуру, блузка больше открывала, чем скрывала грудь, мягкие туфли, видимо, были удобными.

Кирилл укоризненно посмотрел на Олю и подумал, что наверно зря они приперлись-у бабушки какие-то гости, а, может к ней приходят гадать. Решил, что помешали и уже открыл рот, чтобы извиниться и выйти во двор, а потом спросить у Оли, как добраться до ближайшего транспорта. Но тут Оля подбежала к женщине, поцеловала ее и сказала:

– Гита, познакомься, это Кирилл, – и только после этого, не сдерживаясь, залилась веселым смехом.

Кирилл стоял растерянный, он не мог представить, что у Оли, которой уже пятнадцать лет, такая молодая бабушка.

К нему подошла женщина, протянула руку и с улыбкой представилась:

– Меня зовут Гита, я прихожусь бабушкой этой невозможной девчонке, которую, может, из-за этого, еще больше люблю. А разыгрывает она так многих людей. Проходите, не стесняйтесь. Сейчас будем чай пить, у меня есть очень вкусные конфеты. Ой, нет, вижу вы вино принесли. Значит будем сегодня пьянствовать, а закусывать все равно будем этими же конфетами. Или вы есть хотите?

– Нет, спасибо, я не голоден.

– Гита, не слушай его, мы очень голодные, Кирилл только что из тюрьмы вышел.

Кирилл покраснел и тайком показал Оле кулак.

– Если из тюрьмы, то, конечно, голодные. Нужно немного подождать, я быстро стол накрою.

Она вышла в кухню и молодые люди вскоре услышали шипение масла на сковороде.

Когда они остались одни, Кирилл посмотрел на Олю и сказал:

– Если бы знал, что ты такая предательница, никогда бы с тобой не пошел.

– Чего стесняться? Я правду сказала. Гита очень не любит моего папу, но когда он освободился, то знаешь, как она ему помогала.

– Это твой папа, а ее зять. А я кто?

– Ты, Кирилл, мой большой друг. Или ты против?

– Я не против, но нельзя так, сразу. Что она может подумать?

– А чего ей думать, я уже ей все сказала.

Из кухни появилась Гита:

– Кирилл, как я понимаю, ты моему бывшему зятю – пасынок. Правильно?

– Вроде того.

– Честно скажу тебе, парень, отчим твой не очень хороший человек, и родители твои мне не очень понравились, я их, правда, один раз всего видела, но что с тобой приключилось, знаю.

Кирилл хотел что-то сказать, но она остановила его жестом.

– Подожди, я еще не все сказала. Я не буду осуждать никого, но мнение свое я иметь могу. Я верю Оле, несмотря на ее молодость, она хорошо разбирается в людях, насквозь их видит, цыганская кровь в ней. Поэтому уверена, ты хороший человек. Она тебе доверяет, и ты для меня всегда будешь желанным гостем.

– Спасибо, но вы знаете, по какой статье я сидел?

– Знаю я все, но давай на эту тему больше не будем говорить. Все, я побежала в кухню, а вы здесь развлекайтесь. Оленька, мне принесли новый фильм, если хочешь, поставь его, пока я буду накрывать на стол.

– Гита, он в молодости насмотрелся фильмов до чертиков, лучше мы выйдем на улицу.

– Снова курить будешь, – то ли спросила, то ли просто констатировала факт бабушка, – испортишь зубы и не попадешь ни в какие модели.

– Я сегодня покурю, а потом все, обещаю, брошу.

Они вышли на улицу, Кирилл достал пачку сигарет и протянул Оле.

– Знаешь, я наверно уже сейчас брошу курить, а то и в самом деле не попаду на подиум.

– Ты серьезно хочешь податься в модели?

– Почему нет, что я некрасивая, скажи?

– Красивая.

– А еще я высокая, стройная и вся в бабушку, – она закружилась на месте, демонстрируя свою фигуру.

– Оля, сколько лет Гите?

– Не знаю, наверно, уже лет сорок, а может и больше, я у нее не спрашивала никогда.

– Хватит сплетничать, – позвала их Гита, – заходите в дом, будем отмечать все события сразу.

23

Ужин прошел очень весело. Перебивая друг друга, женщины спешили рассказать свои новости, поделиться секретами сохранения красоты. О многом интересном для них шли разговоры. Кирилл почти все время молчал, но скучно ему не было, он любовался бабушкой и внучкой. Он никогда прежде не был в женском обществе и ему было все интересно. Иногда вдруг Гита вспоминала, что за столом сидит мужчина и старалась найти общую тему, но это не всегда получалось.

Гита посмотрела на часы:

– Оля, тебе нужно домой уже ехать.

– Я не хочу туда, и вообще, не называй тот дом моим. Когда ты заберешь меня к себе?

– Я обещала, в день совершеннолетия. Раньше никак не могу, он тебя вернет через суд. Нам это надо?

– Но, Гита, это еще целых три года ждать.

– Ничего потерпим, тем более, ты все выходные у меня проводишь. Кирилл, если хочешь, оставайся здесь ночевать, а утром решим, как с тобой поступить.

– Я согласен, если это будет тебе не в тягость.

– Перестань говорить, как на дипломатических встречах. Будь проще и люди к тебе потянутся.

– Ага. Кирилла оставляешь. А меня прогоняешь домой. Так нечестно.

– Тебе завтра в школу – это раз. Во-вторых, ты сама сказала, что обещала отцу вернуться домой, а в-третьих – хочешь, чтобы еще раз приехала милиция и арестовала и не только меня, но и Кирилла?

– Все, Гиточка, моя любимая, уговорила. Поехали.

– На чем вы поедете? Может, я провожу вас, – предложил Кирилл.

– Не беспокойся, но приятно слышать не мальчика, а мужа. Я ее на машине довезу до самого подъезда, а то сбежит ненароком. Мы цыгане, такие. такие, – Гита рассмеялась, – пошла выгонять свою лошадку из конюшни.

Она вышла на улицу.

– Кирилл, не уезжай, не попрощавшись со мной, очень тебя прошу, – сказала девочка.

– А если Гита меня выгонит, куда мне пойти?

– Она тебя никогда не выгонит, и ты это уже, наверно, понял. Она очень хорошая и всегда хочет всем помочь.

С улицы послышался голос Гиты, которая звала Олю Девочка подошла к Кириллу. Она была ростом не ниже него. Обняла парня за шею и посмотрела ему в глаза:

– Запомни, я – цыганка.

После этого резко повернулась и вышла из дома.

Вскоре на улице заурчал мотор, зажглись фары и машина медленно тронулась с места, увозя Олю в ее родной, но ненавистный дом.

Кирилл зашел в спальню и увидел расстеленную кровать, которую заблаговременно приготовила Гита.

Интересно, откуда она все знает, подумал он. Разделся.

Как только голова коснулась подушки, Кирилл провалился в глубокий сон.

24

Проснулся Кирилл из-за голосов, которые услыхал сквозь сон. Выглянул в окно. Небо все в облаках, но кое-где сквозь них прорываются лучики солнца. Кирилл подумал, что погода, наверное, будет хорошей, и вставать нужно, иначе может показаться, что подслушивает.

Он нарочито громко зевнул и начал одеваться. Между тем, разговор продолжался.

– Оля, ты снова прогуливаешь школу. Скажут, я потворствую. Тебе вообще запретят приходить ко мне.

– Гита, кто может знать, что я у тебя нахожусь?

– Тоже мне – большой секрет.

– Папа к тебе никогда не приходит и даже, если подумает, что он может сделать?

– Оля, ладно, никто мне ничего не скажет, но школу прогуливать нехорошо. Ты хочешь стать моделью. Думаешь, эта профессия заключается в том, чтобы попой вертеть на подиуме? Это вовсе не так. Нужны большие знания. Конечно, химию с физикой наверно, не нужно знать очень хорошо, но английский нужно изучить в совершенстве, чтобы говорить без рязанского акцента. Ты обязана знать литературу, историю, наверно, еще много чего потребуется для овладения этой профессией.

– Гита, ты меня убедила. Английский я знаю, ты мне сама оплачиваешь учителя. А все остальное, я выучу, обещаю тебе. Ну, Гиточка, миленькая, можно я сегодня у тебя побуду. Ну в последний раз в этом месяце. Обещаю.

Кирилл, слыша этот разговор, не мог сдержать улыбки, но пора пришла покинуть укрытие.

– С добрым утром. Извините, что проспал все утро, но мне так хорошо спалось у тебя, Гита.

– Ничего страшного, у тебя вчера был трудный день. С добрым утром, сейчас будем завтракать, вот и Оля подоспела вовремя

– Вчерашний день был одним из самых счастливых в моей жизни. Привет, Оля. Как дела?

– Нормально. Что ты притворяешься, вот Гита меня ругает за школу, а я хочу с вами побыть. Что здесь плохого?

– Кроме того, что ты пропускаешь уроки – ничего.

– Кира, а ты не пропускал уроки? Скажи честно.

– Было такое.

– Все, закончили разговор, я поняла, Оля не идет сегодня в школу, мы едим, а после завтрака направляемся в заграничное путешествие. Кирилл, иди приводи себя в порядок и садимся завтракать, времени у нас мало, – прекратила все разговоры хозяйка дома.

– Гиточка, – Оля бросилась ей на шею, – куда мы поедем?

– Все скоро узнаешь, а сейчас – завтракать.

За завтраком разговор о предстоящем путешествии не прекращался. Оля приставала к Гите, потом спрашивала у Кирилла, может он что знает, но Гита не отвечала, а Кирилл и сам не знал ничего.

Оля все быстро съела и начала торопить Гиту и Кирилла:

– Мы же взяли большой термос и бутерброды, так неужели нельзя поесть по дороге. Давайте быстрее.

– Оля, не спеши, сейчас выходим. Мне надо еще машину заправить.

– Тем более пора уже выходить. Гита, ну давай быстрее, а то назову тебя так, как ты не любишь, – не унималась девочка.

– Только не это, – со смехом взмолилась Гита, – все, выходим.

Кирилл и Оля сели на заднее сиденье.

– Оля, ты же мне недавно говорила, что не любишь сидеть сзади.

– Чтобы скучно не было, мы будем разговаривать. Громко. Ты услышишь.

– В этом я не сомневаюсь, ты вообще тихо говорить не умеешь. Все, поехали.

Гита выжала газ.

Заграничное путешествие началось.

25

После распада Советского Союза, люди, жившие в 90-е годы прошлого века, до конца не осознавали, что Беларусь и Россия – это две разные страны. Границ, как таковых, не было, только стоял столб, который извещал о пересечении границы государства.

– Так мы в Россию едем, а я думала куда-то еще, – несколько разочарованно сказала Оля.

– Для ” куда-то еще” нужен заграничный паспорт. Он есть у тебя? – Спросила Гита.

– Сейчас нет, но скоро будет.

– Вот тогда и поедем куда подальше, а пока – в Смоленск, – открыла тайну Гита, – Кирилл у тебя есть какие-нибудь документы?

– Справка об освобождении.

– Не густо, а фотография у тебя найдется?

– Нет.

– Это дело поправимое, заедем в ателье и сфотографируешься.

– Почему ты спрашиваешь и зачем мне фотографии?

– Паспорт тебе нужно получить, или всю жизнь намереваешься справкой обходиться?

Кирилл ничего не ответил, он пока не понимал, почему вдруг Гита занялась его делами, и почему нужно для этого ехать в Россию.

В Смоленске, как и было запланировано Гитой, они зашли в ателье, и Кирилл сфотографировался, после этого покатались по городу, полюбовались Кремлем, вернулись в ателье и получили готовые фотографии, но сразу не тронулись с места. Гита повернулась к Кириллу:

– Ты не сможешь жить в нашем городе, он не даст тебе спокойной жизни. Поверь, я знаю, о чем говорю. Я не хочу при Оле рассказывать про ее папу, но он плохой человек, очень плохой. Он трус, но исподтишка может испортить жизнь любому, а тебе – легко.

– Гита, ты мне можешь все рассказывать, я его тоже терпеть не могу. Я сколько раз тебя просила, забрать меня к себе, – возразила девочка, – а еще ты мне обещала рассказать, почему ты меня не навещала долгое время. Ты мне много чего обещала, – на глазах у Оли выступили слезы, и она зашмыгала носом.

– Может ты и права, пришло время, ты уже взрослая и сможешь все правильно понять и сделать выводы, но это дома, а сейчас нужно с делами Кирилла управиться.

В Беларуси ты жить не сможешь, а Россия большая. Здесь есть где обустроиться, но надо получить гражданство этой страны, а тебе его не дадут. Я тебе предлагаю, у меня есть такие возможности, сделать тебе российский паспорт, а там видно будет. Согласен?

– Как я понимаю, у меня нет времени на раздумья.

– Почему нет, есть. Сколько хочешь, столько можешь думать, но сейчас у меня есть возможность. А что будет завтра, я не знаю.

– Сколько это будет стоить?

– Потом разберемся с этим, а пока или мы идем по этому пути, или думаем.

– Кира, Гита знает, что делать, – встряла Оля.

– Помолчи, дай ему подумать. Кирилл, пройдут годы, если все здесь наладится, вернешь ты свое белорусское гражданство, может женишься. Все может случиться в нашей жизни.

– Я согласен, – сказал Кирилл.

Только сейчас он осознал свое положение. Прописки нет, и никто ее ему предоставлять не собирается, а значит белорусское гражданство получить не удастся, российское зеку тоже никто не даст, тем более, он не россиянин. Так кто же он? Кирилл сам себе задавал этот вопрос, но ответа получить не мог, поэтому согласился, хотя еще в тюрьме давал зарок, никогда не нарушать закон.

Они проехали еще немного и остановились у магазина, вывеска которого извещала о том, что здесь продается самая модная одежда от самых лучших производителей.

– Давайте пойдем, Кирилл, тебе что-нибудь покупать из одежды. Нельзя так ходить, вся милиция смотрит косо. Не ровен час, начнут на каждом шагу останавливать и требовать документы.

– Но здесь наверно все дорого, а у меня с этим делом не очень густо, там не платили много.

– Совсем здесь недорого. Это они так людей завлекают, а на самом деле… Впрочем, сам все увидишь. А деньги я тебе сейчас одолжу, придет время – рассчитаешься.

– Гита, зачем тебе это надо? – Спросил ошарашенный Кирилл.

– Ты друг Оли, а значит и мой друг. Я очень не люблю своего зятя, поверь, у меня есть для этого причины. И вообще, людям надо помогать. Мы цыгане, самый гонимый народ, может, только евреи могут с нами в этом, не очень хорошем показателе сравниться. Поэтому мы всегда дружны и стараемся помочь друг другу.

– Но я не цыган и не еврей.

– Это не важно. Ты сейчас нуждаешься в помощи.

Оля во время всего этого разговора сидела тихо и только кулачки сжимала крепко, так что ногти впились ей в ладони.

Они пошли в магазин покупать одежду. Вот здесь Оля снова оживилась и начала приносить Кириллу всякие брюки, рубашки:

– Кира, померь, тебе так это идет, – восторженно восклицала она.

– Хватит, Оля. Я устал уже от этих примерок, одеваний и раздеваний.

– А я бы могла целый день провести здесь. А ты, Гита?

Та только рассмеялась.

Потом они купили куртку, кроссовки. Там же Кирилл переоделся во все новое и они продолжили свое заграничное путешествие.

Гита развернула машину, поехали на север.

– Куда мы сейчас едем? – Спросила Оля.

– Скоро все узнаешь, ответила Гита, – вон Кирилл сидит тихо и ничего не спрашивает.

– Так это он, а мне интересно.

Через пару часов они въехали в небольшой город.

– А что мы здесь будем смотреть, он какой-то совсем некрасивый и скучный, – не унималась девочка.

– Мы сюда не за весельем приехали, а по делам. Сидите здесь, я – скоро.

Гита вышла из машины, забрала справку об освобождении у Кирилла и фотографии, и куда-то ушла.

– Кирилл, мне почему-то страшно. А тебе?

– Я верю Гите.

– Так я тоже, верю, но мне все равно страшно.

– Давай покурим, предложил Кирилл, чтобы отвлечь Олю от этих мыслей.

– Все, Кира, я не курю, слово дала.

Кирилл начал расспрашивать ее, как ей нетрудно не курить. Вот так постепенно они перешли на другие темы, но вскоре появилась Гита.

– Все, едем домой. Завтра все будет готово.

26

На обратном пути они заехали в ресторан пообедать.

Выйдя из ресторана, Оля почему-то замкнулась, перестала смеяться, отвечала односложно на все вопросы, которые ей задавали.

– Оля, что с тобой? – Спросил Кирилл.

– Все нормально, наверно, устала я.

Но вдруг она обратилась к Гите:

– Скажи, я красивая?

– Конечно, очень.

– А ты?

Гита рассмеялась:

– Хотелось бы думать, вполне симпатичная. А почему ты спрашиваешь?

– Гита, сколько тебе лет?

– Женщинам не задают такие вопросы.