Текст книги "Viva la Doppelgänger, или Слава Доппельгангеру (СИ)"

Автор книги: Игорь Давыдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 31 страниц)

Девушка словно бы во сне, парадоксально неспешно обернулась в сторону того самого доспеха, что нёсся на неё, где грамотно уклоняясь, где парируя, а где и разрывая тернии. Причём последнее он делал с такой обманчивой лёгкостью, словно бы то был не заккум, а какой-нибудь дуб. Понятное дело, что каждое такое движение сопровождалось выверенным сложным магическим контуром, позволяющим сконцентрировать много силы в одном месте на краткий миг, но смотрелось это всё…

– Как можно быть таким умным, нооставатьсятакимдураком?!

Вторая часть выкрика Брони прозвучала особо громкой скороговоркой ровно в тот миг, когда вся медлительность и плавность движений богини испарились. Она быстро ушла с линии атаки и правой рукой пронзила насквозь живот доспеха. Казалось, вся мощь этого удара питалась надеждой обнаружить внутри тело истинного Ганнибала, однако же там, под слоями пропускающей через себя великое множество сложных заклинаний униткани, находилась лишь разочаровывающая пустота.

Мясной голем не остался в долгу и мощным ударом локтя промеж лопаток девушки переломал ей разом и позвоночник, и кость плеча той руки, что ныне застряла в униткани полого доспеха. И словно бы этого было мало, щупальца-дреды тотчас же впились в плоть Лешей, чтобы выплеснуть не менее десятка смертоносных заклинаний, подпитываемых силой самой богини

5.

Даркен не успевал.

Хотя, пожалуй, фраза “не успевал” заслуживала звания величайшего преуменьшения всех времён и народов.

– Агрх, курва! – рыкнул молодой человек, когда очередная секция обвалилась, мало того, что погребая под собой не менее десятка испуганных людей, так ещё и выплёскивая в залу целые потоки проклятой жижи.

И превратиться бы “номеру один”, так и не нашедшему до сих пор времени на создание дождевика, в медузу крутости, если бы его попытку отскочить назад не поддержал бы Бибо, всё ещё не чурающийся подрабатывать на ниве транспортного средства.

– Спасибо, чувак! – Дарк похлопал дрона по корпусу, взял у него несколько ростков, а затем бросил их перед собой, в полёте отоваривая лэнсом, программирующим те выстроить заслон для свежеорганизованного кислотопада и организовать хотя бы какую-нибудь заводь. – Ты не прекращаешь меня спасать.

– Не за что, кожаный мешок, – ответил тот заранее заготовленной фразой, подражающей лексикону истинно разумного Пьеро. – Это не потребовалось бы, не будь ты тупым.

– И не поспоришь, – вздохнул Даркен и, схватив свежую порцию ростков, окинул грустным взглядом разрушенную залу с дырой в потолке, ведущей в оскорбительно нежное подбрюшье пальцевого кошмара. – И не поспоришь.

Тот кусок здания, где сейчас от проклятого дождя укрывался пан Маллой, фактически всё ещё держался лишь благодаря древесным подпоркам. Надо сказать, выглядело оно весьма интересно. Хаотичные пересечения корней, сквозь которые проглядывались широкие янтарные прожилки. Красота!

Многие смогут насладиться этим в будущем. Очевидно, что многие. Вряд ли кто будет рушить данную конструкцию. Скорей оставят, как монументв память об этом событии. В старом мире Дарка – чтобы народ помнил о трагедии, а в Форгерии, скорей, чтобы не забывал об успешном применении молодой школы магии.

Очень хотелось бы броситься дальше, организовать проход в стене, обойти этот участок, попытаться добраться до тех, кого ещё не накрыло и не растворило, однако “номер один” осознал, что он попросту вынужден остановиться и сформировать себе по-быстрому какой-никакой дождевик. И пусть доселе некромагу удавалось обойтись без него, просто спешно отрывая от себя поражённые участки плоти и подменяя их суррогатом, вечно так продолжаться не могло.

Молодой человек не смог сдержать грустной нервной усмешки.

В конце концов, его-то, если что, оживят и приведут в порядок. А кто займётся челядью? Ну не будет никто собирать заново им плоть, чтобы вернуть работоспособность и радость жизни. Все они, все, кто попал под проклятье, и кто попадёт – инвалиды, либо трупы. Или же вовсе, сначала инвалиды, а затем трупы. И тут уже не получится выкрутиться каким-нибудь эффектным фортелем, вроде “приглашения всех на мальчишник”, чтобы нанятые лекари потрудились. Не успеют они до конца мероприятия подлатать всех. Да что там? У большинства вообще не хватит квалификации, чтобы подлатать хотя бы одного. В такой ситуации для репутации лучше вообще не браться, чем сделать всего лишь процента два-три.

Может, получится как-нибудь подпихнуть этих бедолаг кому-нибудь в ЕССР? А как проследить, чтобы их не переработали на прах?

Глупость, конечно же. Скорей корона просто постановит оставить изуродованных в Богемии, чтобы самим пополнить стремительно пустеющие во время войны магические ресурсы.

Оттого Даркену было так некомфортно тратить время на себя в ситуации, когда каждая секунда могла стоить жизни десятку-другому людей.

И не просто “жизни”, а жизни и посмертия.

И вот в этот момент…

– Пан некромаг! Пан некромаг!

Даркен отвлёкся от выравнивания тонкого, похожего на резину полотна янтарного цвета, из которого он уже успел сплести себе пелерину, да обратил внимание на подбежавшего к нему суетливого мужичонку, который вполне мог, судя по одёжке, работать в этом музее. Бедолага был вынужден посвечивать себе дорогу зажигалкой, потому как, в отличие от дворянина, наколдовать себе ночное зрение возможности не имел.

– Чё как? – кивнул ему “пан некромаг”. – Тебе чего от меня надо?

– Не мне, – замотал он головой. – Там, это… пани Каша Перловая.

Лицо Даркена многозначительно вытянулось. Ну надо же, экая оказия вышла. Гонец всеми силами пытался не опростоволоситься и назвать просительницу по полному имени, однако из-за волнения в его голове всё настолько перемешалось, что он и правда посчитал, будто бы полное имя Тёмной Лешей – Каша Перловая.

Ну или государственная пропаганда оказалась настолько хороша, что челядь и правда уже не видела ничего общего между двумя версиями богини.

Последний вариант был бы весьма кстати.

– И чего пани Каше надобно? – поинтересовался Дарк, примеряя пелерину, чтобы прикинуть, где следовало бы начать вытягивать капюшон.

В голову тут же пришла идея не париться и просто изменить свойства шляпы, но… если уж свойства шляпы менять, то уж делать её метательной с заточенными полями, а не бронированной.

– Видеть вас желает.

– Пусть подпишется на мой киллстаграм.

– Э-э-э…

– Шучу я, – беспечно хлопнул гонца по плечу Дарк. – Я отлично понимаю, чего эта курва хочет. Передай ей, что я на неё обиделся. Настолько обиделся, что сам видеть не хочу.

– Обиделся? – неуверенно переспросил мужичок.

Следом ему пришлось отвлечься на нескольких простолюдинов – все разного возраста и достатка – тащивших рулоны прозрачной, устойчивой к проклятой жиже плёнки.

Всего в несколько жестов и коротких обрывочных фраз гонец организовал новопроибывших, которые без лишних вопросов принялись на ходу мастерить укрепления там, где некромаг ещё не успел всё организовать.

– Ты знаешь, почему Перловка, которая всё это время была здесь, только сейчас меня видеть захотела?

– Нет, господин.

– По той же причине, по которой она врубила свою ауру именно в тот момент, когда я уже почти расправился с чудовищем, из-за чего, кстати, я оказался ограничен в средствах колдовства: она понимает, что если не сделает это, я выиграю.

– Но если вы не выйдете…

– Она пришлёт тебя обратно с угрозой, которая меня заставит оторваться от важного дела и попереться к ней на встречу.

– То есть, вы всё равно увидитесь с ней.

– Да, но позже. Скажи, тебе показалось, что я хорошо справляюсь с защитой музея?

– Вы и слечна Литтес отлично всё организовали…

– Слечна Литтес?

Даркен наконец закончил с капюшоном, запихнул его под шляпу, а затем принялся творить себе защитные наручи.

– Лаврушка Литтес. Она сегодня на смене в музее. Наверное, только благодаря ей здание не начало рушиться до вашего прибытия.

– Лаврушка… – пан Маллой откровенно хрюкнул. – Любят же у нас вкусные женские имена. Но, знаешь, ты льстишь очень бездарно.

– Я не…

– По факту, наших со вкусной девочкой едва-едва справляемся. Потому Перлуша не вмешивалась раньше.

– Тогда, что изменилось?

– Очевидно же! – Дарк подмигнул собеседнику. – Помощь на подходе. А потому, каждая выигранная секунда стоит очень дорого. А потому иди и строй из себя перед тёмной богиней идиота. Но не слишком усердствуй: она, конечно, дура, но не настолько. Поэтому, чуть что, всё вали на меня – я, думаешь, зря что ли создавал репутацию повесы и раздолбая?

Мужчина кивнул. Движение вышло шарнирное. Неестественное. Причём “номеру один” показалось, что кто-то забыл наложить так просящийся сюда скрип несмазанного механизма.

Очевидно, что собеседник отлично понимал как опасность всего мероприятия, так и весь груз ответственности, лёгшей сейчас на его плечи. И этот груз он намеревался нести сам.

– Хорошо. Я постараюсь. Но, боюсь, много выиграть не получится.

– Выиграй, сколько сможешь, – Дарк закрепил наруч. Тот выглядел так, будто бы его сделали из жёлтой изоленты, банально намотанной на правой предплечье. – Поверь, нам на помощь сейчас не бегут, а летят. На всех парах. Как минимум мой ковен. Как максимум, ещё принц очень порывался в бой.

– Но его тут нет, а вы – есть.

Эти слова прозвучали очень жёстко. Но они не требовали ответа. Простолюдин просто обозначил свою позицию и двинул прочь. А Даркен… Даркен не до конца понимал, ему сейчас должно быть обидно, учитывая, что он лично остановил Вацлава, порывавшегося выступить в первых рядах, или гордиться тем, что его репутация среди челяди обретает окрас героизма?

Впрочем, сейчас надо было думать не об этом, а о том, как бы поскорей разобраться с обувью и штанцами. Создавать новую материю с нуля – тот ещё гемор, алхимическое преобразование требовало бы внимательного чтения этикетки о составе тканей, а действовать следовало быстро. Немного покумекав, “номер один” решил, что обувь стоит покрыть янтарным лаком, а штаны – пропитать самопальным составом на основе того же янтаря. Результат, конечно, выходил знатнейшей хренью, ещё и выглядящей, как потрескавшийся во время обжига горшок, но наскоро проведённые полевые испытания оно прошло, а большего, в общем-то, и не требовалось.

Ну, нечего терять время. Кое-как защитился? Иди ломай стену, ставь подпорки, закупоривай трещины. А чтобы работалось сподручней, молодой человек начал петь. Ну, как петь, проговаривать под специфичный ритм стихи. Благо, когда речь заходила о Высоцком, такое исполнение очень даже котировалось.

Не космосъ – метры грунта надо мной,

И въ шахтѣ не до праздничныхъ процессій,–

Но мы владѣемъ тоже внѣземной –

И самою земною изъ профессій!

Любой изъ насъ – ну чѣмъ не чародѣй?!

Изъ преисподней наверхъ уголь мечемъ.

Мы топливо отнимемъ у чертей –

Свои котлы топить имъ будетъ нечѣмъ!

Да… воистину. Отнять топливо у чертей. Насколько же эти слова сейчас в тему.

Именно это Даркен и пытался провернуть. Даром, что не в прямом, а в переносном смысле.

6.

Кузов машины под спиной Лешей смялся, словно бы был сделан из картона, а стёкла разлетелись в стороны мелким крошевом, будто бы радостный салют, восхваляющий очередной красивый манёвр со стороны Ганнибала.

Броня едва успела уклониться от следующей атаки, скатившись с авто на жёсткий настил парковки, где тотчас же приняла на блок очередной мощный удар одного из автономных доспехов карфагенянина. Тут бы ей вновь впечататься тельцем в машинку, только уже в районе двери, но девушка намеренно погасила всю инерцию магическим путём. И вовремя: большая часть щупалец ожидала богиню в другом месте, а потому их попытки подсадить какое-нибудь проклятье или забрать насильно часть энергии даже не пришлось парировать.

Постоянный прессинг методично выжигал всё ещё кажущиеся бездонными запасы колдовской мощи, но, что куда важнее, он выжигал самообладание Лешей. У этого процесса даже имелся характерный индикатор – зрение Брони всё больше и больше клонилось к тоннельному. С фокусировкой на чём-то одном. Что, для богини, делавшей большую ставку на мультизадачность, являлось серьёзной проблемой.

– Ты меня вынудил, – прошипела сквозь зубы девушка.

Точнее, “прошипела сквозь зубы”, потому как речь её в очередной раз звучала в отрыве от движений губ. Лешая просто открывала рот, и из него, словно бы из динамика, доносились слова.

В следующий миг оковы разума, те самые, имевшие представление в виде ряби, рассыпались крошевом даже более мелким, чем то, что образовывалось после того, как в очередной раз кто-то из сражающихся выбивал противником или случайным ударом стёкла машин.

Нет, даже не крошевом, а пылью. Столь лёгкой, что она попросту потерялась в ночной тьме.

Лешая раскинула свою ауру. Словно бы Ратри, что распуская волосы, погружала землю в ночную тьму. Широко, будто бы весь город желала окутать.

Эта аура ударила по связям мясных големов меж собой. Со стороны никто бы и не заметил каких-то изменений, ведь доспехи отлично действовали в автономном режиме, но Броне этого хватило, чтобы тотчас же склонить часу весов в свою сторону.

Этого, а ещё отсутствия тоннельного зрения.

Лешая вновь могла видеть всё. И даже больше, чем способны узреть простые смертные.

Она легко уклонилась от атак, несколько раз ударила в ответ, но без особого энтузиазма. Её синие глаза внимательно изучали каждого из представителей сил противника, подмечая малейшие детали в их манере двигаться и реагировать на изменения в обстановке.

Грянул гром, и лишь затем, нарушая все законы физики, сверкнула молния. И не просто сверкнула, а ударила в один из флагштоков, закреплённых на стенах стоянки, всего в десятке метров от богини. Яркий свет отметил сражающихся глубоким контрастом, а ещё спустя две секунды хлынул ливень. Мощный, могучий. Он не был холодным, но хлестал по голове, плечам, груди и спине, словно бы самая настоящая плеть. Звонко и ощутимо.

– Я не буду жрать твою душу, – она уклонилась от трёх щупалец, да столь ловко, что казалось, будто бы богиня и вовсе не двинулась. – Это было бы слишком легко для тебя и потребовало бы с моей стороны поймать каждого из вас до последнего.

Ганнибалу не требовалось объяснять, почему. В конце концов, душам свойственно рвать связи с телами при попытке выжигания. Именно так прах и становится тёплым. Однако, если станет тёплой каждая частичка плоти до последней, от души не останется ничего. Ведь именно эта связь и обеспечивает душе какую-никакую цельность. И именно поэтому души не рвут связи полностью, хотя, казалось бы, это много безопасней и практичней.

Даже Перловка, и та отращивала себе вполне материальную, пусть даже нечеловеческую, но абсолютно телесную нервную систему под Прагой.

– Я сломаю тебя иным методом, – Броня в очередной раз уклонилась от удара, а вот следующий приняла на предплечье, чтобы затем отбросить ту версию доспеха на тернии, вновь пришедшие в движение. – Большой глупостью было явиться сюда в одном из своих воплощений.

Пожалуй, да, не присутствуй карфагенянин здесь лично, мясные големы вряд ли бы оказались столь эффективны против Лешей. Да, у них имелся довольно неплохой искусственный интеллект, но с человеческим ему было не сравниться. Так что, полководец этой куче униткани был попросту необходим.

Понятное дело, что Ганя понимал свои шансы помереть в данном бою. В любом случае подготовил пальчик для копии, а то и целое готовое тело, дабы не терять времени. И собирай потом каждую отдельную копию, чтобы пожрать всех.

Однако, не бывает непробиваемой брони. Как не бывает атаки, от которой невозможно защититься.

Лешая вычислила доспех с живым карфагенянином внутри. Просто по тому, что он сохранял былую эффективность даже в условиях отсутствия связи, утонувшей в ауре богини. Девушка в одно движение оказалась рядом и вцепилась ногтями в плоть уродливого мясного конструкта. И дополнял сие действо характерный речитатив.

– О ты, чьим домом стала тьма, – “шептала” богиня, с заметным усилием, но всё же вскрывая защиту противника. – Чужая боль не трогала тебя…

У тело Брони вонзилось сразу несколько щупалец. Они без труда пробили кожу и мышцы, однако на том всё и остановилось. Любое проклятье банально “смывало” водоворотом ничем не сдерживаемой силы, а нанести больший ущерб телу богини за счёт мощного физического усилия не получалось. Всё, что мог Ганнибал, это лишь “жечь” впустую силы Лешей, да только делал он это явно недостаточно быстро, чтобы у той закончились души прежде, чем она сама нанесёт финальный удар.

– Жизнь других своим травил ты смрадом. Пусть бытие твоё обернётся вечным Адом!

Лешая вырвала Ганнибала из доспеха. Буквально “вырвала”. Руки-ноги мешали действию? Ну так пусть остаются внутри. Девушка и не думала их отрезать. Просто упёрлась одной рукой в корпус доспеха, а другой, пробившей грудину карфагенянина, тянула на себя, укрепляя заклинанием торс. А вот конечности не укрепляла, из-за чего те сначала выпали из суставов, а затем уже и мышечные волокна лопнули одно за другим.

Впрочем, кровь хлестала недолго. Богиня позаботилась о том, чтобы жизнь не покинула карфагенянина. Ни сейчас, ни когда тело начало скручиваться совершенно неестественным образом, хрустя ломающимися костями и хлюпая телесными жидкостями, меняющими состав. Сложно сказать, насколько хорошо вопли Ганнибала передавали испытываемые им страдания. По ощущениям случайного слушателя, пожалуй, выходило, что такую муку ни одно человеческое существо испытывать не способно, однако на деле выходило, скорей, что ни одному голосу не было дано поведать всей правды о том, что чувствовал его обладатель.

Вскорости он стал похож на одно из тех деревьев, что росли в Стенающей Роще. Но кое-какие отклонения в дизайне имелись. Как у дерева иной породы. И окончанием того превращения стало единственное движение, которым Броня сорвала с пленника его кожу-кору и отбросила в сторону.

Именно в этот момент девушка, наконец, обратила внимание на едва-едва подоспевшее подкрепление в лице закованной с ног до головы в доспехи будущей свекрови.

И тот факт, что Броня не дождалась всего лишь чуть, делал поражение ещё более обидным.

Глава 13. Пустота

1.

Лешая медленно протянула получившегося дендрочеловека находящейся в добрых пятнадцати метрах от неё дворянке.

– Отнесите это к моей роще. Просто бросьте в сторону Игги. Думаю, она сама со всем разберётся.

Пани Маллой не стала спорить, задавать вопросы или ещё каким образом задерживать богиню, а поспешила забрать у неё из рук это вопящее бревно. В действиях аристократки даже прослеживалась некоторая суетливость, которой в иное время не наблюдалось вовсе.

Едва лишь груз поступил в распоряжение нового ответственного лица, Броня оттолкнулась от асфальта с такой силой, что в точке начала полёта организовалась вмятина, да устремилась в небеса. Однако она не стала расправлять крылья. Нет, ей этого не требовалось. Богиня попросту вырвала свой правый глаз, а затем что было сил запустила его по направлению к точке, куда с самого начала намеревалась попасть.

В следующую же секунду тело девушки обмякло и начало медленно терять скорость. Плоть её лишилась всяческой связи с многочисленными душами. Ныне эти мощи более не имели никакой ценности, кроме как эстетической. Ну или в качестве объекта поклонения для тех, кому во что бы то ни стало требовалось находиться рядом хоть с каким-нибудь проявлением божественного.

2.

У Даркена сорвало крышу.

В смысле, крышу сорвало у музея, но поскольку молодой человек последнее неизвестное количество чрезвычайно долгих минут пытался эту самую крышу удержать, он её считал уже своей. Так что, когда огромный её кусок попросту сместился куда-то в сторону, молодой человек почувствовал себя так, будто бы это ему часть черепушки оторвали.

И, нет, своды выдержали. И потолок не обвалился. Верхнюю часть здания смахнули куда-то в бок. И не только её, но и Пальцевого Кошмара.

Даркен где-то секунды две пытался понять, что тут вообще случилось и как реагировать, а затем увидел сплетённую из корней огромную грудную клетку создания, которое некромаг тотчас же про себя обозвал “скаггзиллой”. Дальше уже подсказок не требовалось. Это узнаваемый дизайн. Таким Броня награждала псевдотело для своей Роечки. Вот только впервые “номер один” видел эту конструкцию воплощённой в подобных размерах. Поистине колоссальных.

Захотелось сразу же выбраться наружу, да влиться в бой, но только пришлось этот порыв души задушить. Действия змеюки не то, чтобы хорошо отразились на состоянии музея. Требовалось ещё столько укрепить, столько подправить, столько удержать от разрушения…

В этот момент Даркена по плечу похлопали. Это был тот самый мужичок-гонец.

– Пани Каша Перловая снизошла до угроз. Как вы и предсказывали.

– Курва! – одновременно прогавкал и сплюнул некромаг. – Как же не вовремя!

– А разве не в этом был её план?

– Ладно, – молодой человек от души ударил собеседника ладонью по лопатке. – Перенимай эстафету. Организуй тут всех.

– Но я не некромаг…

– За неимением горничных чпокают дворников, – ответил Дарк уже удаляясь к выходу. – Ты справишься. Уж придумаешь, что-нибудь. Я в тебя верю.

Вот теперь медлить было нельзя категорически. Даркен ударил лэнсом в пол и вытолкал себя прямо на то, что ныне заменяло крышу: смесь остатков перекрытий, заложенных при строительстве, да тех, которые ныне воздвиг сам некромаг. Кое-где виднелись результаты труда той самой упомянутой ранее Лаврушки. Она неплохо постаралась, однако оказалась раз в пять-семь менее результативной, чем великий “номер один”.

Ну, так на то “номер один” и “номер один”. Иных на роль главных героев книги не берут. Да чтобы серия ещё была такая живучая.

– Вот он я, гнида ты моя ненаглядная! – воскликнул молодой человек, пытаясь взглядом найти тёмную богиню. – И вот какой Лешей ты припёрлась?!

Ответа пришлось ждать объективно недолго. Но вот субъективно эти жалкие секунд шесть показались самой настоящей вечностью. Впрочем, не только он изнывал от предвкушения этой беседы. Каша Невкусная, несмотря на внешнюю расслабленность, двигалась чересчур торопливо. Наверное, кто-нибудь, кто не наблюдал за ней так старательно, как Дарк, не отметил бы столь неприметной детали, но Главный Герой на то и Главный Герой, чтобы просто быть лучше всех во всём.

– Я уже устала ждать! – для кого-то, столь сильно сжавшего оскаленные зубы, Перлуша говорила весьма и весьма чётко. – Ты разве не знал, что опаздывать – это прерогатива девушек?

– Как и откровенное жульничество? – закинул лэнс на плечо Дарк. – Ты влезаешь в соревнование в тот момент, когда это не предусмотрено правилами.

Молодой человек гордился собой. Ему удавалось сохранять показную бравость даже несмотря на то, что его внутренне передёргивало от того, как позади него во Влтаве борются Псевдопальцевый Кошмар и огромная нелицензионная скаггзилла. Они всю воду в реке портили. Оставалось только надеяться, что посланные ранее отряды не груди девичьи мяли, а делом занимались и успели наладить качественную систему фильтрации.

Однако, даже Даркену не удалось сохранить истинно покерное лицо, когда Перловка вдруг ударила себя по груди и громко выкрикнула:

– Я тут правила пишу! Что ты, тварь смертная, думаешь, что законам подвластны боги?

– Александр Бенкендорф.

– Что? – не поняла богиня.

– Александр Бенкендорф. “Законы пишутся для подчинённых, а не для начальства. И вы не имеете права в объяснениях со мною на них ссылаться и ими оправдываться”. Это его цитата, – молодой человек демонстративно закатил глаза. – Твой культурный уровень меня угнетает.

В следующую секунду ему пришлось вскинуть перед собой щит. Бедолага Бобо принял на себя всю мощь удара богини, однако разлетелся, кажется, не оттого.

Судя по тому, по какой траектории двигались куски дрона, – куда угодно, но только не в направлении Перловки или Даркена – “номеру один” удалось создать защитное заклинание левой рукой. Логично, что корпус несчастного не смог бы остановить подобную атаку. Скорей выходило, что некромаг выжег большую часть запасов, впервые в жизни воспроизведя то, чему его пыталась научить невеста.

Молодой человек, конечно, сам припух неимоверно, но виду не подал.

– Ты хоть понимаешь, что ты наделала? – нахмурился “номер один”, доставая из-за спины Бибо, чтобы заменить им почившего Бобо, и уже под прикрытием этого действа потереть онемевшую руку. – Они же парные! Как лёд и пламя! Как кефир и сало! Истинная диада силы! Лучше бы ты мне голову оттяпала, и то менее жестоко бы вышло!

Перлуша тряхнула разок кистью, а затем спрятала её за спину и горделиво вскинула подбородочек.

– Знаешь ли ты, зачем я тебя позвала?

Где-то позади Даркена раздался громкий-громкий “плюх”. Стоило предположить, что в этот момент на берег выплеснулось очень и очень много воды.

– Знаю, – уверенно ответил молодой человек.

Но тут же он услышал грубый сиплый мужской голос откуда-то сверху. Выкрик, который явно предназначался перебить “номера один”, но не поспел вовремя.

– Ты понятия не имеешь, хе-хе-хе.

То вещал большой витр: существо с телом ворона-переростка и головой патлатого рокера-наркомана. Уродливая нарочито брутальная, но безвкусная версия прекрасной Морозницы, любимой питомицы младшей сестрёнки Дарка.

Молодой человек закатил глаза.

– А вот и знаю.

– Не знаешь.

– А вот и да.

– А вот и нет.

В следующую секунду едва лишь приземлившаяся на крышу птица вновь отправилась в полёт, но не благодаря собственным крыльям, а посредством грубого внезапного пинка со стороны богини.

Та проследила некоторое время за попытками питомца выровняться, а затем покачала головой.

– Низко летит, наверное к дождю, – взор Перлуши вновь обратился в сторону Даркена. – Я хотела тебе сказать: я уже победила.

– Для победившей ты слишком нервничаешь, – усмехнулся молодой человек, скрещивая руки на груди. – Не похоже.

– Мне удалось сломать Броню.

По спине “номера один” пробежали крупные мурашки. Каждая размером с чихуа-хуа. Но виду некромаг не подал.

– Ха! Что за идиотизм? Она же, как дюралевое весло: не ломается, только гнётся!

– Тем не менее, – развела руками Перлуша. – Она не соберётся уже вновь. Лучше готовься завтра заменить невесту.

Молодой человек покачал головой.

– Я тебя завтра, конечно же, убью, можешь не беспокоиться. Но не скажу при этом ритуальных слов, так что, когда ты вновь воскреснешь, женой моей считаться не будешь.

– Хо-хо! Хотелось бы на это посмотреть!

– Я знаю, – кивнул “номер один”.

– Но если я убью тебя, возродишься ты вновь не как Даркен Маллой, а как Даркина Перловая. А я себе выберу новую аватару с во-о-от таким болтом, – продемонстрировала богиня своё предплечье.

Серые очи некромага смерили руку девушки.

Угроза звучала жутко. С этой курвы станется. Вот только почему-то, оно не воспринималось вообще никак. Наверное, описываемое будущее оказалось слишком фантасмагорично даже для гибкого разума молодого пана Маллоя.

– Оно в полтора раза меньше моего! – возмутился “номер один”. – Не-е-е, так не пойд…

Даркен прервался на полуслове, когда вдруг ощутил порыв ветра, что усиливался всё больше и больше, даже не думая останавливаться на достигнутом. Сначала молодому человеку пришлось прикрыть лицо щитом, а затем и вовсе вбить лэнс в остатки крыши, лишь бы не улететь прочь.

Над Перловкой же поднимающийся ураган был словно бы не властен. Он хватал её за волосы, старался порвать одежду, но богиня двигалась так, будто бы ветра не существовало вовсе. Даже торсом слегка не клонилась ни навстречу, ни по направлению порывов.

– Ха-ха! Ощущаешь это? Треснул налёт цивилизованности этой выскочки! Вот оно, её истинное нутро! То, что она всегда в себе хранила! Эта ненависть! Ты думаешь, она моя?! Да, у меня внутри такая же, но сейчас ты ощущаешь не её! Это близится твоя подружайка! Та, кого ты так защищаешь! Видишь, что она тако…

Тёмная Лешая не договорила, так как в какой-то момент ветер вместе с потоками воды, что по его воле хлестали не с небес, а откуда-то сбоку, из-за чего возникало ощущение, будто бы ты на самом деле стоишь на стене, а за спиной у тебя бездонная пропасть, принёс темновласую крылатую фурию, что сбила Перловку с ног и увлекла за собой прочь.

А Даркен? А что оставалось Даркену? Он склонил голову на бок, подражая своим воспоминаниям о Локи из “Мстителей” и произнёс невпопад одну единственную фраз:

– Я слушаю…

Но этих слов никто не услышал. Их поглотил вой ураганного ветра.

3.

Столкнувшись – буквально столкнувшись – с принцем, Даркен первым делом обматерил наследника богемийского престола с головы до пят.

Тот удивился.

– Да что с тобой, во имя Семерых, такое?!

Вацлаву – да и не только ему – приходилось кричать во всё горло, чтобы ураганный ветер не заглушал его слова. И то, помогало плохо.

Ураган. Даже без учёта молний, хреначащих в громоотводы с частотой, заметно превышающей естественную, эта штука уже сама по себе была настоящим бедствием, не нуждавшимся в поддержке враждующих богинь и бившихся в речке гигантских чудовищ. Он срывал рекламные щиты, вывески и тяжёлые ветки, бился ими о стены и окна. Уровень воды на улицах поднимался так быстро, что казалось скоро машины начнут плавать. Ливнёвки откровенно не справлялись. Временами ближайшие к “номеру один” стёкла не выдерживали и лопались.

Даркену и Вацлаву удавалось сохранять относительно вертикальное лишь из-за того, что они были некромагами. И не просто некромагами, а очень хорошо подкованными в вопросе боя колдунами с позиций рейтинга, далёких от нижней части списка.

– Я одет по погоде! Не трынди! – огрызнулся “номер один”. – И я, Лешая тебя дери, говорил “неприметные доспехи”! А у тебя тут всё в твоих гербах!

– Да я не об этом! – отмахнулся Лотарингский-младший. – Ты бежишь с поля боя!

В следующую секунду в забрало шлема наследника престола врезался корпус щита “номера один”.

– Ты и правда такой тупой?! Мы бы, может, ещё могли бы угнаться за богинями в условиях более лётной погоды, но сейчас без шансов! Я уж молчу о том, что из-за их ауры ты ничем дальнобойным не сможешь воспользоваться!

– И это повод спасать свою шкуру?!

– Это повод спасать их шкуры! – Даркен навалился всем телом на воткнутый в скрывшийся под слоями чёрной, поблёскивающей серебристыми гранями волн воды асфальт, а затем указал перстом в сторону домов за сражающимися гигантами. – Ты хоть представляешь, сколько проклятой жижи, обращающей людей в слизняков, сейчас в воздухе смешалось с дождевой водой?!

“Номер один” не видел лица собеседника, но отчего-то отчётливо представил, как то начинает выражать разом понимание и ужас.

– Бе-е-ездна… – не столько услышал, сколько разобрал по контексту Даркен.