Текст книги "Бремя власти"

Автор книги: Игорь Анейрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 39 страниц)

–  Шарку, – проревел кто-то из них, и Миртена, как тот же мешок, просто швырнули на землю. Рядом с ним слышалось прерывистое дыхание Ирмио и голос Гуго, который уже успел прийти в себя. Он сидел на мокрой от росы траве, тихо матерясь: на его лбу красовалась огромная шишка. Дхарги немедленно потеряли к ним всякий интерес: кто-то из них, достав из походных сумок нечто похожее на лепёшки, принялся закусывать, другие тут же справляли нужду. Привал устроили на краю обрывистого склона; снизу слышалось журчание воды.

Маг покрутил головой, высматривая Эдмунда; тот лежал на земле в десяти шагах от них, тяжело дыша. Кивком головы Миртен указал на него Ирмио; они одновременно встали и, удостоившись лишь пары косых взглядов со стороны дхаргов, подошли к юноше. Тот открыл глаза.

– Всё нормально, – слабым голосом произнёс Эд.

– Что с тобой случилось, можешь сказать? – тихо спросил Ирмио.

С трудом приподнявшись, Эдмунд сел, опираясь на руки.

– Когда я взял… Бремя, словно холод потёк по венам. Прямо к голове. И к сердцу. В Кромдехе ничего похожего не чувствовал, а тут – всё закружилось и потемнело. Как будто дышать стало нечем. Дальше не помню.

Маги переглянулись.

– Гуго, а у тебя?

– Ничего такого. – Тот отрицательно помотал головой. – Камень – он камень и есть. Голоса эти мерзкие, правда, слышал. Отдай, да отдай.

Миртен и Ирмио задумчиво замолчали. Гуго, кряхтя, поднялся на ноги.

– Если Бремя Властиименно так действует на истинных королей Корнваллиса, то я очень рад, что к ним не принадлежу. Ладно. Вы тут посовещайтесь, а я пойду, воды принесу.

Слегка пошатываясь, он направился к обрыву.

–  Аз ракхх! – тут же закричал один из их стражей, грозно зыркнув на Гуго. Тот остановился и, открыв рот, принялся показывать внутрь пальцем.

– Пить. Слышишь, пить. Свинячья твоя башка.

–  Н’гох, Гуго, – крикнул Миртен. – По-орочьи это – пить.

Дхарг, глянув на мага, понимающе кивнул и швырнул Гуго полупустой бурдюк. Тот ловко подхватил его на лету.

– Пф-ф, спасибочки.

К их удивлению, в бурдюке оказалось вполне сносное на вкус кислое молоко.

– Козье, – сказал Миртен, удовлетворённо почмокав. – Гуго, я ж говорил тебе, что дхарги – это цивилизованный народ…

– Хм, – с сомнением хмыкнул юноша, всё же сделав добрый глоток.

Вдосталь напившись – бурдюк оказался весьма вместительным, – Миртен отнёс его обратно щедрому дхаргу, задержавшись возле того на несколько минут, и вернулся назад с довольной улыбкой на лице.

– Очень удивился, что я знаю их язык, – сообщил он. – Обещал сходить за главным. Тот с посохом – шаман. Зовут Гурх’хак.

Небесное светило тем временем быстро поднималось над горизонтом. Ночной ветер разогнал облака и, хотя солнце по-прежнему выглядело как мутноватое жёлтое пятно, воздух ощутимо прогрелся. Путники даже сняли с себя плотные шерстяные плащи.

– Я ж говорил, – ворчливо заметил Гуго, – здесь – лето.

При дневном свете всё выглядело совсем не так уныло, как ожидалось, хотя лесные краски нисколько не поменялись. Ветерок по-прежнему шевелил коричневато-зелёную листву деревьев, а из чащи явственно несло запахом гнили.

Обрыв, на краю которого отдыхала вся дружная компания, был довольно высок; глазам поднявшегося на ноги Эдмунда открылся бескрайний лесной океан, из волнующейся поверхности которого только время от времени вырывались высоченные зелёные исполины. Всё Застенье покрывали холмы, где-то далеко на юге переходившие в едва видимый горный хребет.

По дну обрыва текла небольшая речка, вся в валунах. Юноша вздохнул: если забыть о событиях последних месяцев, то в целом всё выглядело так, словно он с друзьями выбрался в лес на рыбалку. Или побродить просто так. Солнце, жара, птичьи трели и успокаивающее журчание воды. Просто чудесно. Если не думать о тенях. И об дхаргах, понятно. Их было около двадцати вокруг: хохочущих, лаяющих, жрущих и при этом громко чавкающих. С волчьими или свиными мордами и лапами до колен, в которых они сжимали невероятных размеров секиры. Рукоять каждой из них – Миртен обратил на это внимание своих спутников, – украшали небольшие зеленоватые камни. По словам мага, как младшие братья похожие на тот, что имелся в навершии шаманского посоха. Это не просто острая и тяжёлая железка, сказал лекарь. Судя по всему, именно эти камни и дают дхаргам возможность наносить хоть какие-то раны чёрным чудовищам.

На песчаном берегу что-то сверкнуло. Эд присмотрелся. Из-за ярких бликов на поверхности воды разглядеть хорошенько не получалось, но он поклясться бы, что это – меч. Не орочье оружие, но вполне обычный, нормальный меч, подобные которому он сотни раз видел у наёмников.

– Эдмунд! – послышался негромкий окрик. Юноша обернулся и поспешил к своим товарищам. По пригорку неспешно взбирался Гурх’хак. Миртен с Ирмио в нескольких словах просветили его насчёт ночных событий, но шамана молодой человек увидел только сейчас.

Гурх’хак был огромен. На две головы выше обычного человека, весь покрытый бурой шерстью, с широченными плечами и козлиными ногами, которые заканчивались трёхпалыми лапами. Рыло у него походило на кабанье, с крупными желтоватыми клыками и пастью таких размеров, что там с лёгкостью могла бы поместиться эдмундова голова. Целая связка ожерелий из разноцветных камней висела на его шее, а длинный передник покрывали замысловатые спиралевидные узоры. Из бисера, отметил про себя Эдмунд, и довольно тонкой работы. Интересно, кто это вышивает?

Шаман подошёл к людям и не торопясь уселся на траву, поджав под себя ноги. Когти у него были грязно-серые и обломанные, каждый размером с палец человека.

–  Дарх’атулук, – произнёс он, оглядев всех по очереди.

–  Дарх’атулук, – ответил Миртен, пояснив: – Здоровья желает. Все скажите.

Друзья старательно повторили незнакомое слово. Дхарг довольно хрюкнул.

– Мой говорить, – слегка глуховато, но ясно произнёс он. – Знать язык корхов.

Гуго с вытаращенными глазами смотрел на шамана, по всей видимости, стараясь уразуметь, как человеческие слова могут исходить из этой пасти.

– Красный человек, – немного помолчав, сказал дхарг, – слышать тебя. Не враг. Не друг. Не знать, кто эти? – Он коротким жестом обвёл сидящих людей. – Дети Дерева ждать Яхо. Не прийти. Прийти другой с Хронош. Говорить.

Миртен вздохнул, собираясь с мыслями.

– Яго умер, друг. Мы ищем хижину, в которой жил Яго.

– Почему? – рявкнул Гурх’хак.

– Он… – Миртен слегка замешкался. – Он передал нам Бремя Власти.

– Бре-емья… – задумчиво протянул дхарг, словно пробуя незнакомое слово на вкус. И, запустив лапу в свой мешок, вытащил оттуда чёрный камень. – Это?

– Да.

– Это есть Хронош. – Шаман внушительно покачал своей безобразной головой. И вдруг резко выбросил вперёд руку, чуть не ткнув Эдмунда в грудь. Маленькие красные глаза Гурх’хака словно пытались просверлить юношу насквозь.

– Кто?

Все ошарашенно замолчали.

– Видеть Хроношу него. Чёрное в сердце. Зачем прийти? Хронош– зло. – Взгляд дхарга как будто прожигал дыру на лице Эдмунда. – Зачем прийти? Говорить.

– Мы ничего не знаем про Хронош, лугдуш, господин, – мягко произнёс Миртен. – Мы пришли, чтобы узнать. Почему Хронош– зло?

– Зачем прийти, если не знать? – Гурх’хак словно выплюнул эти слова. – Хронош– наш. Дети Дерева хранить его. Не верить корхам. Вы – уходить. Вас проводят к Дарш’ваар.

Шаман резко поднялся, собираясь уходить.

– Нет, – вдруг решительно произнёс Эдмунд.

Вытащив руку из кармана, он протянул её к дхаргу и разжал кулак. На ладони лежало каменное грубо сработанное кольцо с вделанным в него крупным зелёным камнем великолепной огранки.

–  Урк’шаххдал мне его. Я помог ему, и он дал мне это кольцо.

– Ты видеть Урк’шахх? Ты украсть кольцо?

– Нет. – Эдмунд упрямо качнул головой. – Он сидел в тюрьме. Я накормил его.

Огромное тело шамана нависло над юношей.

– Ты знать слово? – грозно прошипел он.

Эдмунд на мгновение задумался.

– Он сказал мне – кармах. Кармах.

Бормоча что-то непонятное, вокруг сидящих людей стали собираться дхарги.

–  Коро Урк’шахх надвин кармах ша’фф. Гор надвин. Кармах’гхаш.

Широко раскрытыми глазами они смотрели на кольцо в ладони Эдмунда и едва ли не с ужасом заглядывали ему в лицо. Один из них, протянув свою лапу, нерешительно ткнул юношу в плечо.

– Кармах… гилзуф кармах…

– Н’гор! —повелительно крикнул Гурх’хак и тот с виноватым видом отпрыгнул назад. Ярость в глазах шамана внезапно потухла.

–  Урк’шаххсказать тебе? Ты – сын сынов?

–  Лугдуш, господин, – медленно произнёс Миртен. Глаза дхарга устремились на него. – Он – Эервен. Эдмунд Даннидир, сын сынов Мередидда Уриена, герцога Эервен. Он пришёл не со злом.

Гурх’хак удовлетворённо кивнул.

–  Урк’шахх олог ранх.Урк’шахх – Великий шаман. Он видеть кровь Эервен. Дети Дерева помогать вам.

Глава 33
БАРАШ-ДУР

– Не успеть. Корхи– очень медленные, – недовольно произнёс Гурх’хак.

После недолгого отдыха весь отряд двинулся дальше, завернув круто на восток. Людей поставили в середину, но уже после получасовой пробежки по лесной чащобе шаман сделал знак остановиться. Слишком медленно, качая головой, заявил он.

Гурх’хак принялся что-то втолковывать Миртену. Выслушав его, маг повернулся к своим друзьям.

– Мы не успеваем, – вздохнув, сказал он. – Дхарги – как волки. Могут бежать с такой же скоростью, и так же долго. А мы их задерживаем.

– Куда не успеваем? – спросил Гуго.

– Мы сейчас направлялись к хижине Яго. Гурх’хак хотел дойти до неё, забрать весь скарб и до ночи успеть в Бараш-Дур – это что-то вроде их города. Но, говорит, с нашей скоростью это невозможно. Он очень недоволен. У него осталось чуть больше двадцати солдат, а это мало. Прошлой ночью, кстати, их было около сотни. Говорит, что к ночи все моррхи– это по ихнему тени, будут около того места, где они последний раз учуяли Хронош, а потом пойдут по нашему запаху. Бараш-Дур – это укреплённое селение, а сквозь стены тени, слава богам, проходить не умеют. И даже если бы осталась жива вся сотня его воинов, он утверждает, что это капля по сравнению с океаном. В погоню за Хроношомринутся все моррхиЗастенья, а их – тысячи.

– Так, может быть, и нет надобности идти в хижину Яго? – задумчиво спросил Эдмунд. – Я так понимаю, сам Гурх’хак и все их шаманы знают про Бремя Власти, и смогут рассказать нам всё, что мы хотим знать? Может, мы сможем обойтись без этого дневника?

– Скорее всего, так, – кивнул Миртен, – но он говорит, что у Яго осталось много чего ценного. Трудно в это поверить, но шаманы давали ему читать свои тайные книги – Яго, похоже, выучил письмо дхаргов, – и к тому же там есть какие-то талисманы и артефакты, в том числе из этого волшебного зелёного стекла. Гурх’хак не хочет оставлять эти вещи без присмотра, особенно после того, как мы сообщили ему о смерти Яго. Он говорит, что гоблины растащат всё за пару ночей.

– Удивительно, как это он тут жил, – развёл руками Гуго. – Гоблины, дхарги, шныги, эти тенипроклятые, да ещё чёрт знает, какие твари. И, главное – зачем?

– Эх, юноша, юноша, – раздался укоризненный голос Ирмио, – по всей видимости, ты никогда этого не поймёшь. Стремление постичь истину иногда бывает сильнее страха.

– Отчего ж не понять, – фыркнул тот, – по-моему, мы именно этим сейчас и занимаемся. Залезли в самое пекло. И всё ради того, чтобы что-то узнать про этот мерзостный камень.

Миртен нетерпеливо взмахнул рукой.

– Хватит. Потом про это. Суть вот в чём: нас опять понесут…

– О, боги, – простонал Ирмио.

– Да нет, на спинах. Это всё же полегче. Мы прямиком отправляемся в Бараш-Дур. А в хижину Яго Гурх’хак отрядит пятерых солдат.

* * *

Посланные в хижину вернулись в Бараш-Дур уже после заката. Гурх’хак самолично принёс Эдмунду дневник – толстую тетрадь в потёртом кожаном переплёте. Наполовину пустую – Яго Маэрин, со вздохом заметил Миртен, наверное, надеялся прожить много дольше.

Мельком глянув на первые страницы, густо исписанные чёрными чернилами, маг Огня удалился. Это – твоё знание, сказал он юноше.

– Я прочитаю это позже, – добавил он, – но ты имеешь право узнать всё первым.

Устроившись за высоким деревянным столом, Эдмунд погрузился в чтение.

Стол поражал своими размерами – как и скамья, и всё то, что находилось в доме, в котором Гурх’хак разместил гостей. Всё под стать дхаргам, самый низкорослый из которых был на добрый локоть выше нормального взрослого мужчины. Столешницы располагались почти на уровне груди, а на лавки приходилось запрыгивать – и всё это толстое, крепкое и грубо сработанное.

Дом находился почти в центре Бараш-Дура, на большой площади, на противоположной стороне которой стояло жилище самого шамана.

Город дхаргов на вершине довольно высокой горы окружали два ряда стен с трёхэтажными смотровыми вышками через каждые полсотни шагов; всё пространство перед стенами на расстоянии четверти мили вырубили и очистили от леса.

Миновав высоченный частокол из толстых заострённых брёвен, в Бараш-Дур все четверо вошли в окружении солдат, которые немедленно образовали вокруг них что-то вроде каре.

Все строения здесь походили друг на друга и напоминали гигантские бревенчатые шалаши, двускатные крыши которых почти достигали земли. Стропила из деревянных балок толщиной в человеческую ногу тянулись вверх и, скрещиваясь, оканчивались резными мордами чудовищ – и среди них не нашлось бы двух одинаковых.

–  Гилзуф Кармах! Урк’шахх надвин!– потрясая своими секирами, завывали дхарги, и через несколько мгновений их сопровождала уже целая толпа, кричащая, хрипящая и пританцовывающая от возбуждения. Взрослые дхарги-мужчины в расшитых набедренных повязках, женщины в каких-то рубищах до колен, и даже дети – и все с целыми связками бус и ожерелий. Вытаращив глаза, Гуго только диву давался, разглядывая беснующуюся толпу: в основном с волчьими мордами и свиными рылами, а нередко со змееподобными головами, покрытые даже не шерстью, а поблёскивавшей чешуёй.

– О, боги, – вдруг ошарашенно пробормотал он, – а это что?!

В огромные телеги, стоявшие перед некоторыми домами, были запряжены, или просто привязаны к толстым столбам странного вида животные, вызвавшие оторопь у всех четверых. Ящеры десяти футов высотой, с длинными могучими хвостами, стоя на мощных задних лапах – передние напоминали скорее никчемные отростки, – неторопливо обгладывали листья с веток деревьев.

–  Глорхи, – прошептал Миртен с изумлением, – никогда не видел их вживую, и уж точно не предполагал, что их можно приручить…

В Бараш-Дуре имелась всего одна главная улица, но широкая, от которой вправо и влево отходили проулки помельче, с такими же домами и множеством других строений: хлевов, из которых доносилось поросячье хрюканье, сараев, складов и мастерских. Отовсюду слышались лай собак, перестук кузнечных молотов, почти тонувшие в какофонии вполне привычных человеческому слуху звуков густонаселённого города. Привычных – если не считать пугающего вида его обитателей.

Каждый дом был двухэтажным, с дверными поёмами без створок: все входы просто занавешивались шкурами. Подведя своих гостей к их временному пристанищу, Гурх’хак зашёл первым, и тут же сделал знак остановиться. Склонившись в три погибели, он обхватил голову руками и что-то забормотал. Внутри прямо напротив входа стояла вытесанная из камня жутковатая фигура сидящего на корточках дхарга с глазами из зелёных камней. Перед статуей в каменном же блюде тускло горела маленькая плошка с маслом.

–  Мелошш’млах, – пробормотал шаман, искоса глянув на людей. – Отец отцов. Есть в каждом… э-э, рух. Рух, – повторил он, обведя вокруг рукой и с ожиданием посмотрев на Миртена.

– В каждом доме, – сказал тот. – Статуя предка есть в каждом доме.

– Так. – Шаман удовлетворённо кивнул. – Приветствовать.

Не рискнув повторять жест Гурх’хака, все четверо просто поклонились в сторону изваяния.

– Спать здесь. – Дхарг указал на несколько соломенных тюфяков возле покатых стен. – И там. – Он ткнул своим кривым ногтем наверх, куда вела простая приставная лестница.

– Еда сейчас принести.

С этими словами он вышел, оставив друзей осваиваться в незнакомом пространстве. Осмотр не занял много времени: обстановка была крайне скудна. Вдоль стен на первом этаже стояло несколько полок с глиняной посудой, а в дальнем конце комнаты находился открытый кирпичный очаг. Огромный стол занимал всю середину помещения, а с потолочных балок свешивались пучки каких-то трав. На втором этаже – опять стол, только меньших размеров, и один, но широкий тюфяк на дощатом полу. И – статуэтки. Множество резных фигурок: деревянных, глиняных и каменных, разного размера, но в глазницах каждой из них непременно тускло поблёскивали по два мутноватых зеленоватых камня. Гуго даже наполовину вытянул из ножен свой меч, пытаясь сравнить его лезвие с материалом, из которого были сделаны глаза статуй.

– Похоже, – пробормотал он, – очень похоже. Тут у них, наверное, залежи этих камней. Целые горы сокровищ… С этими стекляшками никакие тенине страшны.

Миртен только пожал плечами. От твоего-то меча они гибнут, сказал он, а орочьи топоры тенейвсего лишь ранят. Скорее всего, только те камни по-настоящему драгоценны, что вделаны в посохи шаманов.

– Ранят – тоже дело, – рассудительно заметил Гуго. – А наши-то железки против этих тварей – даже бесполезнее, чем хворостина против медведя.

* * *

Откинув полог из медвежьей шкуры, Миртен вошёл в комнату на втором этаже. Эдмунд посмотрел на него ничего не выражающим взглядом.

Сгорбившись, он сидел за высоким столом, грубо сколоченным из досок в три пальца толщиной. На столе лежала раскрытая книга, в которой маг признал дневник Яго. Толстая свеча жёлтого воска уже догорала, отбрасывая маленький кружок света на мятую страницу манускрипта, зажатую между пальцев юноши.

Миртен решительно подошёл к окну и распахнул ставни, впустив яркий сноп утреннего света; пылинки заплясали по комнате. Эд только слегка поморщился. Под его глазами обозначились тёмные круги, рот был крепко сжат, а свалявшиеся длинные волосы висели по обе стороны лица, почти доставая столешницы. Миртен уселся на скамью напротив него.

– Сир Эдмунд! – негромко позвал он.

Молодой человек продолжал смотреть прямо перед собой пустыми глазами.

– Эд, очнись…

Тот едва заметно передёрнул плечами.

– Я слышу вас, мастер, – с трудом разлепив спёкшиеся губы, сказал он. – Я… я прочитал книгу.

– Вижу. Я полночи беседовал с Гурх’хаком и ещё одним шаманом, которого зовут Тратулук. Он очень стар и почти ничего не смог добавить. Что-то я понял, что-то – нет. Ты сможешь рассказать мне? Что ты узнал из дневника?

– Да… расскажу. – Эдмунд отрешённо помотал головой. – Только сначала освежусь.

– Чёрт… ноги затекли, – пробормотал он. Юноша встал со скамьи и, слегка пошатываясь, подошёл к большому деревянному ушату с водой в углу комнаты. Вдохнул – и засунул туда голову целиком. Держал он её там так долго, что Миртен даже забеспокоился.

Наконец, с шумом выпустив из груди воздух, Эдмунд выпрямился и, стащив с себя рубаху, принялся ею же вытираться.

– Ишь ты, – раздался голос Гуго, – ванну принимаем?

Он вошёл, слегка наклонившись – дверь была не особенно высока. Следом за ним показалась фигура Ирмио. Последний только коротко кивнул в качестве приветствия.

– Что с тобой? Ты что – всю ночь не спал? – спросил Гуго, вглядываясь в лицо своего друга.

– Вроде того, – хрипловато ответил Эдмунд. – Садитесь. Мне нужен совет.

В комнате повисло молчание. Три пары глаз с ожиданием смотрели на юношу. Тот уселся и слегка дрожащими пальцами оттолкнул от себя дневник в сторону Миртена.

– Вот, – устало произнёс он. – Здесь всё написано.

– Что именно? – Ирмио вопросительно приподнял одну бровь.

Когда Яго Маэрин в одну ночь потерял самых близких своих друзей, начал Эдмунд, в нём что-то перевернулось. Он благополучно донёс Бремя Властидо замка Крид, а потом – вернулся обратно, движимый только одной мыслью: узнать что-то об этом камне.

– Он очень скупо пишет об этом. Грамоте тогда он ещё не был обучен и, судя по всему, первые записи о своей жизни за Стеной он сделал уже много позже этого времени. Ясно только одно: он потерял там сознание от голода, а когда очнулся – оказался в этом самом месте, в Бараш-Дуре. Дхарги нашли и выходили его. Он прожил здесь несколько лет, учился и помогал своим спасителям по хозяйству. Тут же он узнал кое-что о Бремени Власти,или Хроноше, как называют его Дети деревьев. Потом несколько раз уходил в королевство. Искал древние книги, беседовал с магами – с теми, которые соглашались поделиться с незнакомцем древними знаниями, – в обмен на знания о Стене. Но основное он узнал именно здесь. Потому что в Корнваллисе, – Эдмунд обвёл взглядом своих слушателей, – все сведения о Чёрном Камне намеренно были уничтожены. Потому что… великий Мередидд Уриен победил своих врагов, использовав Бремя Власти. Он убивал людей при помощи теней. Вот так-то. Вам об этом рассказывали шаманы, мастер Миртен?

Маг покачал головой.

– Не совсем. Они знают, что такое Хронош,но о событиях по ту сторону Стены имеют довольно смутные представления.

– Хронош– это ключ, – немного помолчав, начал Миртен. – Ключ, открывающий дверь в другой мир. С древних времен дхарги охраняли эту дверь и этот ключ, но однажды пришёл Уриен, тогда ещё носивший титул герцога Эервен, и украл их. По словам старого Трутулука, его народ всегда жил на юге этой страны. Задолго до того, как здесь впервые появились люди. Сначала корхипришли сюда как гости, и их впустили. Произошло это после долгих споров среди шаманов, но, в конце концов, они решили, что земля очень большая, и места хватит на всех. Тем более что Дети Чёрного Дерева жили в лесах, а людское племя больше интересовали пустоши и холмы. Народ Эервена и Дети Дерева жили в мире, как соседи, но с тех пор, как Мередидд узнал про Бремя Власти, он потерял покой. И однажды, придя как друг, он украл его, убив при этом пятерых старцев-шаманов, которые приветствовали его, как дорогого гостя. Украл, и воспользовался им, чтобы объединить королевство под своей властью. Самым позорным и беззаконным способом. Не так, как подобает рыцарю, но, скорее, бесчестному разбойнику.

– Не понимаю… – сказал Гуго. – Что такого даёт это Бремя? Кроме того, что оно защищает от теней?

– Увы, не только защищает. Тот, кто вытащил ключ, выпустил теней. И впустил их в этот мир. И это сделал Мередидд. И он же стал Герхалум Морхх’ш– их хозяином. И повёл тенейна войну со своими врагами. С тех пор дхарги искали Хронош, чтобы вернуть всё на круги своя.

– О, боги… – промолвил Гуго. – И Мередидд…

– Да, – устало сказал Эдмунд. – Он залил своё будущее королевство кровью. Завалил его обглоданными трупами. И, испугавшись неминуемой смерти, князья Корнваллиса пришли к нему на поклон. А потом… потом все упоминания об этом были уничтожены. Негоже людям знать о том, что нынешние короли правят благодаря тёмным силам, а власть свою Уриен получил, уничтожив своих врагов при помощи дьявольских тварей. А потом ещё и тех, кто хоть что-то мог рассказать о Бремени Власти. Сожгли все книги, в которых говорилось о Чёрном Камне, а следом – авторов и переписчиков этих книг. А дхаргов, конечно, объявили врагами людей, главными виновниками случившегося смертоубийства. Исчадиями ада, монстрами и людоедами.

– Вот оно что… – протянул Гуго. – Ишь ты… великий Мередидд Уриен. Каменный Король. А нам-то с детских лет рассказывали сказки о том, что это прозвище он получил благодаря своей непреклонной справедливости… Но постойте… – он вдруг с оторопью взглянул на своего друга. – А кто же сейчас этот Герхалум? Кто Хозяин? Ты?!

– Нет. Хозяин тот, кто вытащил Хроношиз двери. Сейчас его нет.

– Так… Стоп. – Ирмио решительно хлопнул ладонью по столу. – Давайте-ка по порядку. Хронош– это ключ. Где дверь?

Миртен пожал плечами.

– Неизвестно. Король Мередидд, тогда ещё герцог Эервен, забрал всё. Насколько я понял из их иносказательных объяснений, дверь – это что-то вроде большого плоского камня, такого же чёрного и блестящего, как и сам Хронош, с квадратным отверстием посередине и узорами, которые являются продолжением узоров на ключе. Дхарги называют этот камень Хронош’гарр.

– Я так понимаю, дверь сейчас где-то в Корнваллисе? Раз Мередидд увёз её с собой?

– Да. И дхарги не знают, где. Но всё время они очень сильно опасались, что кто-нибудь из владельцев Хроноша, тот, кто узнает о его назначении, найдёт Хронош’гарри воспользуется им.

– Как можно воспользоваться Хроношем?

Эдмунд вздохнул.

– Очень просто. Взять его в руки и вставить в отверстие. Так, чтобы узор совпал с узором на двери. А затем нужно вытащить – так, чтобы отверстие осталось открытым.

– А где же всё это время были тени? – спросил Гуго. – Ведь король Мередидд выпустил их больше трёхсот лет назад? Что потом?

– Не знаю. – Миртен покачал головой. – Сир Эдмунд?..

– Нигде. За дверью. Если после того, как вытащить Хронош, вставить его обратно, тениисчезают. Их вроде как засасывает за дверь. А может, они просто растворяются в воздухе. Яго очень нечётко пишет об этом. Он сумел найти несколько древних свитков, которые удалось спасти из Кадфэеля, разрушенного монастыря магов. Маэрин наскоро просмотрел их и отправился в Бараш-Дур, но по дороге на него напали какие-то твари, и он спасся от них, только бросившись в реку. Рукописи безвозвратно погибли.

– Так… понимаю, – задумчиво произнёс Ирмио, постукивая костяшками пальцев по столу. – Получается, что Мередидд, победив своих врагов, вставил ключ обратно. Тогда, когда уже не нуждался в услугах теней.

– А много позже, – подхватил Миртен, – кто-то из королей вытащил его, может быть, просто из любопытства, и тенипоявились вновь. Но эти события никак не связали друг с другом, потому что уже никто не знал о сущности Хроноша. Началась большая война, тении дхарги вышли из южных земель. А потом… построили Стену. И Хроношстали просто передавать по наследству, как знак королевской власти. Прадед Эдмунда, Эван, герцог Когар, каким-то образом узнал о его предназначении. И отправился за Стену, пытаясь найти дверь. Скорее всего затем, чтобы запереть её.

– Погодите-ка, – удивился Гуго, – но его же, вроде, убили тени? Как это могло случиться, если у него был этот камень?

– Очень просто, – устало сказал Эдмунд. – Бремя Властинадо держать в руках. Не в сундуке, не в тряпке. Просто в руках – тогда образуется связь между ним и его владельцем. А он не знал этого. А тварям для того, чтобы учуять камень, всего лишь надо, чтобы кто-то дотронулся до него. Эван Когар взял его, а потом спрятал в ларец. И погиб. А тени всё это время искали Хронош…

– Зачем?

– Ну, это же понятно, Гуго. Чтобы не дать уничтожить себя. Не допустить, чтобы ключ вставили в дверь. Яго говорил, что сумасшедший герцог Камбер, мой дядя, постоянно носил Хроношпри себе, и потому тенине могли его тронуть. Но, как только он умер…

– Да, – кивнул Ирмио. – Мы все видели, что из этого получилось.

В комнате повисло тягостное молчание.

– И последнее, – наконец произнёс Миртен. – Время пришло.

Поймав недоумевающие взгляды своих товарищей, он продолжил:

– Наступает эпоха второй большой войны. Как, вы думаете, тениоказались в замке Крид? Купол почти разрушен. Мы видим его целым, но и Гурх’хак, и Тратулук утверждают другое. Он настолько ослаб и истончился, что время от времени перестаёт действовать. Как луна, которая от полной убывает к тоненькому месяцу. Впервые купол исчез около полувека назад – именно тогда, когда тенипоглотили Харлех. Исчез всего лишь на несколько часов, но шаманы переполошились. Потом купол надолго восстановил свою силу, и дхарги успокоились, но сейчас уже бывает время, когда сила волшебного покрывала не действует на протяжении нескольких дней. И, когда тениуразумеют это, они океаном затопят Корнваллис. Сожрут всё живое, как саранча.

– А дхаргам-то что? – спросил Гуго. – Худо ли, бедно, но они с этими тварями управляться научились. Им-то лучше должно быть, если тениубьют всех людей…

– Нет, – покачал головой Миртен. – Дело в том, что количество моррховувеличивается с каждой съеденной ими жертвой. Люди перед ними беззащитны. А если они уничтожат всё людское племя, то тогда уже и дхаргам с ними не справиться. Грядёт гибель мира, говорит Тратулук. Если ничего не предпринять, то чёрный туман поглотит всё живое, и ветер будет гулять в опустевших замках. И, когда близкая гибель купола стала уже ясно видна, Урк’шахх, Великий шаман всех дхаргов, сам отправился на север. – Миртен коротко глянул на Эдмунда. – Отправился, чтобы найти человека с кровью Эервен.

– Зачем?

– Дхарги верят, что только тот, кто открыл Хронош’гарр, может закрыть его обратно. Точнее, долженсделать это. Если не он, то тот, в чьих жилах течёт его кровь. Я так понимаю, что дверь может закрыть любой, но для дхаргов – это священное предназначение. Они называют это Кармах– долг крови. Урк’шахх намеренно отправился к Хартворду – запах крови Эервен вёл его, но твоя, Эдмунд, с ним встреча произошла совершенно случайно. А может, и нет. Сам Инэ привёл тебя в ту ночь в подземелье замка.

– И теперь, – продолжил Миртен, – шаманы убеждены, что именно тебе предстоит выполнить эту задачу. Они не знают, где дверь, но считают, что тебе нужно найти её и запереть навеки. Урк’шахх видел тебя, он заглянул в твою душу и поверил тебе. Они говорят, что выбор сделан. Гурх’хак уже отправил гонцов во все орочьи города. С вестью о том, что Гилзуф Кармахнашёлся.

Вздохнув, Миртен пошарил в складках своей необъятной сутаны, и выложил на стол свёрток кубической формы, завёрнутый в простую холщовую тряпицу.

– Они просили передать тебе его. Он твой. Тебе решать.

Взгляды друзей хмуро устремились на середину стола. Вдруг Гуго, решительно сжав губы, ударил кулаком по доскам.

– Ну, уж нет. Я скажу, хоть это и не моё дело. Эд никогда этого не скажет, а я смогу. С меня взятки гладки. Слушать тошно: дхарги эти свиномордые, священное предназначение, гилзуфкакой-то, мать его-перемать… – Он почти грубо ткнул пальцем в своего друга. – Ответь мне, кто ты сейчас?! Никто. Что у тебя есть, кроме пустого титула, да родимого пятна на спине? Ни-че-го. У тебя есть твоё графство Хартворд? Нет. Тебя оплевали, отпинали, проткнули копьём и выкинули на помойку. Твои права на корону? Накоси, выкуси… А с леди Алиенорой сделали такое, что язык сказать не поворачивается… А кто может сказать, что сейчас с его невестой? Где леди Бланка?! И теперь Джош должен во имя всеобщего спасения тащить этот чёртов камень невесть куда, чтобы всем этим уродам жилось ещё лучше?! Вы понимаете, о чём я?!

Гуго почти гневно оглядел своих товарищей.

– Так может, стоит того?.. Хотя бы на недельку открыть эту дьявольскую дверь? Чтобы всем этим убийцам и насильникам жизнь мёдом не казалась?!