Текст книги "Легион (ЛП)"

Автор книги: Иэн Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Его рация дребезжала на поясе, и он расстегнул ее. Сгорбившись, он нажал на кнопку и ответил. "Хониуэлл, прием".

"Ричард, ты в порядке? Это Сондерс. Я нахожусь в "Уотерстоунз", и только что мимо пробежало огромное количество людей".

Ричард вздохнул. "Да, похоже на правду. Какой-то идиот выстрелил из пистолета. Я не знаю, что мы должны здесь делать".

"Мы должны арестовывать людей?" – спросил Сандерс.

"За что? За то, что испугались? Я их не виню. Мне тоже страшно. Что, черт возьми, происходит в Лондоне?" Громкий удар по линии, за которым последовали крики. "Сандерс, ты там?".

На мгновение наступила тишина, но потом Сондерс вернулся. " Извини, пострадал ребенок. Мне нужно идти. Дайте мне знать, когда будет приказ".

Ричард был самым старшим офицером в торговом центре – сержантом, но это не означало, что он отвечал за отдачу приказов. Обычно он возвращался в участок, организовывая оперативные группы или обучая новобранцев. Время от времени он руководил операциями, когда футбольный клуб "Рединг" играл против кого-то, кого болельщики ненавидели. По правде говоря, он не знал, чем заняться. Все, о чем он мог думать, – это вернуться домой. То, что он увидел по телевизору, сжимало его кости под тяжестью ужаса. Он не запаниковал только потому, что замкнулся в себе, а не вышел наружу, предпочитая ничего не принимать, а не паниковать перед реальностью. У него была работа.

Он связался по рации с другими офицерами, находившимися поблизости, чтобы они собрались на его позиции. Толпа поредела настолько, что он смог выбраться из-под тележки продавца и встать. В голове пронеслись мысли о том, что видео, на котором он трусливо прикрывается, будет выложено на YouTube, но что он мог сделать? Позволить растоптать свой позвоночник и провести остаток жизни так, чтобы его бедная жена подтирала ему задницу и опорожняла мочевой пузырь? Ни за что. У Джен было достаточно забот по уходу за их сыном Диллоном.

В районе оставались небольшие группы людей, почти все они рыдали и страдали. Одна женщина сжимала руку, которая была вывернута из локтя не в ту сторону. У другого парня на лбу была шишка размером с мяч для гольфа, а его глаза были остекленевшими, как будто он грезил наяву.

Стоны наполняли воздух, но только один вызвал у Ричарда беспокойство. Он проследил за высокочастотным воплем: возле аптеки перевернулся мотороллер. Его взгляд упал на сумочку, содержимое которой рассыпалось, но он не увидел тела, пока не подошел достаточно близко, чтобы заглянуть за скутер.

"Господи!"

Хрупкая старушка лежала на боку, всхлипывая. Плоть вокруг ее запястья почернела от явного перелома, а из раны на лбу, как из крана, капала кровь. Ричард поправил скутер и оттолкнул его, чтобы поднять женщину на колени. Она хныкала, и потребовалось несколько мгновений нежного шепота, чтобы успокоить ее. "С вами все в порядке, милая. Я держу вас".

Тут появился его коллега Риаз. Увидев окровавленную старуху на руках Ричарда, он сразу же связался с диспетчером, чтобы вызвать скорую помощь. "Что с ней случилось?" – спросил он, когда помощь была уже в пути.

Ричард покачал головой. "Люди превратились в испуганных животных. Никто не виноват".

"Черта с два. Мы должны проверить камеры видеонаблюдения".

Ричард не согласился. "Люди бежали, спасая свои жизни. Никто не хотел причинить вред другим. Единственный человек, которого нужно посадить, это идиот, который выстрелил из пистолета и устроил давку".

"Это был не пистолет", – сказал Риаз. "Я говорил с менеджером центра. Кто-то уронил баллон с гелием в магазине открыток, и клапан сломался. Никто не пострадал, но взрыв получился довольно сильный".

Ричард легонько похлопал по коленям пожилого человека и постарался не рассмеяться над абсурдностью всего этого. "Скорая уже едет, милая. У тебя есть кто-нибудь, кого мы должны позвать?"

Старушка ничего не ответила, только хныкала. Шок. В ее возрасте многого не требуется. Судя по ее бумажно-тканевой коже, ей, вероятно, было около восьмидесяти. Бедняжка, должно быть, в ужасе.

"Все будет хорошо", – снова заверил ее Ричард. Он посмотрел на Риаса. Перегруппируйся с остальными, а потом проверь снаружи". Вся толпа побежала туда, но Бог знает, где они окажутся".

"Хорошо, сержант. Я буду на связи".

Ричард наблюдал, как Риас поспешно удаляется, а затем вернулся к успокаиванию пожилой женщины на своих коленях. Остальные пострадавшие в торговом центре постепенно возвращались в реальность, что заставляло их стонать от боли. Судя по тому, что видел Ричард, с ними все было в порядке. Только пожилая женщина на его коленях была в очень плохом состоянии, и, возможно, женщина со сломанной рукой, которая сейчас упала без сознания.

Ричард попытался стереть кровь с лица старухи, но она была настолько слабой, что запеклась. Запах был похож на запах медных копеек. Она все еще хныкала, но теперь закрыла глаза.

"Где эта чертова скорая помощь?" – шипел он.

Ричард схватил рацию и позвонил в диспетчерскую, и удивился, когда никто не ответил. За двенадцать лет его работы ни разу диспетчер не отвечал на звонки. Он упорствовал пять минут подряд и уже собирался сдаться, когда кто-то наконец ответил.

"Диспетчер".

"Да, это сержант Хониуэлл из торгового центра Квинсмид, что, черт возьми, там происходит?"

"Все пошло к черту", – сказал валлиец с акцентом, которого он не узнал. "Я даже не должен отвечать на звонки, но все заняты".

"Тогда кто вы?"

"Я Нэнси. Я просто временная сотрудница офиса. Я слышала ваш звонок в течение пяти минут и не могла больше выносить этот шум".

"А где все диспетчеры?"

"Здесь, – сказала она, – но им поступает звонок за звонком. Лондон атакуют. Как и везде".

"Везде?" – спросил Ричард, но потом решил, что больше не может сейчас разбираться с информацией. "Мне нужна скорая помощь. Пострадала старушка".

"Я посмотрю, что можно для вас сделать, но не буду врать, шансов получить ее в ближайшее время будет немного. Весь регион зовет на помощь. Они собирают армию, чтобы войти в город".

"Армию?" Это имело смысл, но Ричард с трудом представлял себе армию, топающую по Оксфорд-стрит. "Что командование хочет, чтобы мы делали?"

"Понятия не имею, милый. Просто позаботься о себе. Я должна идти".

"Нет, подожди. Мне нужно..."

Линия оборвалась.

Ричард посмотрел на старуху на своих коленях и почувствовал, как его трясет. Стоны в торговом центре бились в его череп. От вони крови ему хотелось захлебнуться. Ему нужно было выбраться оттуда. Нужно было что-то делать.

Раздался грохот, и Ричард оглянулся, чтобы увидеть группу молодых людей, выбивающих дверь в магазин видеоигр. Все сотрудники уже ушли, а охранники, к удивлению Ричарда, смотрели в другую сторону. От такого количества крови и паники у них, должно быть, свело животы и ослабла воля.

Банда молодых людей ворвалась в магазин и начала бесчинствовать, опрокидывая витрины и хватая все, что попадалось под руку. Один парень в белой бейсболке стоял впереди, пока его приятели нагружали его играми, приставками и другим дорогим оборудованием.

Затем один из мародеров заметил Ричарда, стоявшего на коленях у старушки, и понял, что это офицер полиции.

"Черт, вот так полицейский!".

Они остановили свои действия на середине буйства. Парень с охапкой игровых приставок широко раскрытыми глазами заглянул в кучу. Они все разом направились к двери.

Ричард попытался встать, но не смог достаточно быстро снять с себя старуху, не причинив ей боли. Она застонала. "П-пожалуйста..."

Мародеры вышли из дверного проема и поспешили к выходу, где они попадали на улицы и исчезали со своим добром. Сейчас или никогда, если он собирался остановить их. Ричарду было уже сорок лет, но он был хорош в беге. Ему нужно было поймать только одного из них, а парень с охапкой пультов был бы нерасторопен.

Банда бросилась бежать.

Ричард вздрогнул, но не поднялся с колен. С сожалением он смотрел, как они мчатся к выходу.

У него не было другого выбора, кроме как отпустить их.

Старушка нуждалась в Ричарде больше.

"Я держу тебя", – сказал он. "Скоро кто-нибудь придет".

"С-спасибо."

Ричард погладил ее хрупкие седые волосы, стараясь не думать о происходящем. У него было предчувствие, что в ближайшие часы все станет очень напряженным.

Что, черт возьми, происходило в Лондоне?

И как скоро это дойдет до нас?

* * *

Скорая помощь ехала больше часа, и вместо обычных двух парамедиков приехал только один. Ричард помог медику погрузить старушку на каталку и закрепить ее на заднем сиденье машины. Женщину со сломанной рукой тоже посадили внутрь. Она уже достаточно очнулась, чтобы занять место впереди. Прежде чем парамедик приступил к работе, Ричард отозвал его в сторону.

"С ней все будет в порядке?"

Фельдшер был высоким мужчиной с выбритыми рыжими волосами. Он выглядел по-собачьи усталым, и когда он заговорил, было видно, что его голосовые связки напряжены. "Честно говоря, я не уверен, что сегодня кто-то будет в порядке. У нее сотрясение мозга, что плохо для человека ее возраста, но ей повезло по сравнению с некоторыми". Он сделал паузу, чтобы потереть глаза, как будто сдерживая слезы. "Это был худший день в моей жизни, могу вам сказать. Это мой четвертый вызов за последние два часа. Я не знал, что люди могут так себя вести. Мне пришлось отвезти шестилетнего ребенка в больницу, потому что кто-то толкнул его перед автобусом, когда он пытался стащить велосипед. Я не думаю, что у мальчика есть шанс выкарабкаться".

Ричард хмыкнул. "Люди боятся. Это усиливает дурное поведение. Именно такие люди, как ты, должны заботиться о невинных в такие моменты. Такие люди, как эта старушка, ничего не делали, просто шли по своим делам".

"Такие люди, как я и вы", – поправил фельдшер.

Ричард нахмурился. "Простите?"

"Такие люди, как я и вы, должны заботиться о невинных. С вашей стороны было хорошо, что вы позаботились об этой старушке. Я весь день не видел ни одного полицейского. Что вы все делаете? Ситуация вышла из-под контроля. Без обид."

"Я думаю, мы очень напряжены. Большинство из нас находятся в состоянии повышенной готовности к выходу в Лондон, но, возможно, это уже произошло. Я был здесь все утро и не мог связаться со своими помощниками. Очевидно, вся страна находится под атакой".

"Это то, что я слышал. Эти врата повсюду". Фельдшер закрыл двери машины скорой помощи и пожал Ричарду руку. Он также дал ему карточку с номером телефона. " Имя Оливер. Берегите их, а я приеду за ними, если смогу. Коммутатор не работает, поэтому я решил, что будет полезно, если мы, ребята на земле, будем поддерживать связь".

Ричард положил карточку в карман. "Меня зовут Ричард; я буду держать с вами связь".

Они пожали друг другу руки в последний раз. Затем Оливер сел за руль и задним ходом выехал из торгового центра. Ричард сделал быстрый круг, осматривая остатки участка. Это было похоже на один из тех снимков истории – сцену, которую покажут в новостях через десять лет. Призрачный ролик с шокированными взглядами и разбитыми окнами. Только вот Ричард боялся, что то, что только что произошло в Слау, было максимум заголовком. Заголовок был на Оксфорд-стрит.

Монстры.

Он сел за рацию и снова позвонил, но не в диспетчерскую. Он вызвал других офицеров в этом районе. Риаз отозвался. "Мы собрались перед церковью".

"Хорошо, встретимся там".

Ричард не хотел идти в церковь. Он хотел вернуться домой и проведать свою семью. Джен и Диллон, должно быть, в ужасе. Но он пошел именно в церковь.

Церковь Святого Павла находилась прямо у торгового центра, и Риаз, верный своему слову, стоял прямо там с двумя другими офицерами рядом с ним – Сондерсом и Джеймсоном. Джеймсон сидел на земле.

"Где остальная часть команды?" – спросил Ричард.

"Твоя догадка так же хороша, как и моя. Я просто надеюсь, что они не ранены. У Джеймсона вывихнута лодыжка".

Джеймсон смущенно пожал плечами.

Ричард огляделся и увидел, что церковь служит убежищем для раненых и испуганных. Викарий бродил вокруг, предлагая чай и печенье различным беженцам – многие из них были детьми. Некоторые люди были так сильно истоптаны, что на их одежде остались пыльные следы.

"Мы выводим всех из-под удара", – сказал Риаз, но, похоже, худшее уже позади. "Основной ущерб нанесла первоначальная паника. Сейчас все успокоилось. Фактически, город опустел".

"Спокойствие перед бурей", – сказал Ричард. "Как только солнце сядет, дети выйдут на улицу, чтобы повеселиться. Если только мы сначала не возьмем себя в руки. Вы слышали что-нибудь от диспетчера или командования?"

"Последние полчаса – нет".

"Ты говорил с диспетчером полчаса назад?"

Риаз покачал головой. "Нет, я дозвонился до командования".

"Я не смог дозвониться до них. Что они сказали?"

Риаз не ответил. На самом деле он смотрел в сторону и осматривал толпу потрясенных людей.

"Риаз, что они сказали?"

"Все плохо, сержант. Они говорят, что это происходит повсюду".

"Бунт?"

"Нет. Не бунты. Нападения. Они происходят по всей стране. Везде, где был камень. Все они превратились в врата".

Ричарду пришлось опереться на ближайшую стену.

Риаз кивнул. "Я знаю, это трудно представить".

"Что командование хотело, чтобы мы сделали?"

Риаз махнул рукой в сторону церкви и собравшихся вокруг нее людей. "Это. Они хотят, чтобы мы сохраняли полицейское присутствие в центре города. Всех остальных вызвали в оперативную группу, направляющуюся в Лондон".

"Значит, мы сами по себе", – сказал Ричард. Он провел рукой по волосам и понял, что вспотел.

"Надеюсь, остальные ребята придут на помощь, но я полагаю, что они могли запаниковать вместе со всеми. Майклз работает всего несколько месяцев. Если он сбежал, я ему на орехи наваляю".

"Давайте пока не будем их считать. Нужно подождать, пока осядет пыль".

Риаз закатил глаза и отвернулся.

Ричард подошел к викарию. "У вас остался чай для потрепанного полицейского?"

Святой человек улыбнулся. Едва заметный мазок крови окрасил его подбородок. "Конечно. Позвольте мне принести вам чашку. Вот, держите. Спасибо за помощь сегодня, офицер. Именно в такие времена сильные мужчины несут службу".

Ричард сделал глоток горячего чая и усмехнулся.

Викарий выглядел озадаченным. "Я сказал что-то смешное?"

"Нет, просто не так давно я говорил нечто подобное".

"Тогда вы согласны? Те из нас, кто может, должны делать то, что необходимо. Мы все видели сцены из Лондона. Мы понимаем, что нас ждет".

"И что же это, викарий?"

"Конец. Возможно, не всему, но уж точно тому, что мы знаем. Сам ад прошел сегодня через эти врата – это не могло быть ничем иным".

Ричард ничего не сказал.

"Вы скептик, офицер? Боюсь, в наши дни многие так думают. Я не осуждаю вас за это, но во что бы вы ни верили – что-то злое уже пришло, и это только начало".

Ричард поставил свою чашку на стену. "Ну, в этом мы с вами согласны, викарий. Я слышал, что армия собирается войти в город. Люди не будут знать, что делать. Они не справятся с боями на улицах".

"Они справятся, офицер. Вы можете в это верить".

Ричард вздохнул. "Этим людям повезло получить вашу помощь, викарий".

"Пожалуйста, зовите меня Майлз. И моя помощь – лишь капля в море. Как я уже сказал, мы все должны сделать все, что в наших силах".

Ричард кивнул. "Да. Прошу меня извинить".

Викарий кивнул и вернулся к приготовлению чая.

Ад, как метафору, Ричард мог понять достаточно хорошо, но как реальное место...? Верить в то, что демоны или что-то другое злобное пришло на землю...? Ему было трудно принять такие идеи, но тогда что он думал об увиденном? Трюки камеры? Заговор? Может быть, средства массовой информации были захвачены, и то, что все видели, было простым обманом? Это было более правдоподобно, чем ад, обрушившийся на них.

Но камни были настоящими. Ричард знал об этом, потому что у него были коллеги, которые сталкивались с ними лично. В деревне Крапстоун возле одного из них умерла старушка, а Майкл Брэй, местный коронер, до переезда на юг играл с Ричардом в сквош. Майкл Брэй описал камень, который убил женщину.

Неподвижный и неизвестный.

Один камень из нескольких тысяч.

Если не вторжение из ада, то что? Инопланетяне?

Ричард пошатнулся и снова был вынужден опереться о ближайшую стену. Это было слишком сложно.

"Ты в порядке?" – спросил Риаз.

"Нет, Риаз, я не в порядке, но это не главная моя забота".

"А что тогда?"

"Моя семья. Мне нужно проведать их, но я не могу оставить тебя..."

"Нет, не можешь".

Ричард посмотрел на мужчину. "Что?"

"Все здесь боятся, и они полагаются на наше присутствие, чтобы обеспечить свою безопасность. Ты не можешь уйти".

"Риаз, ты не отдаешь мне приказы..."

"Нет, но я знаю, что твой приказ – оставаться здесь".

То, что подчиненный говорит ему, что делать, еще больше укрепило его решимость поступить так, как он хочет. "Риаз, меня не будет максимум тридцать минут".

"Тридцать минут, когда все может случиться".

"Мне нужно проведать свою семью".

"И другим тоже".

Ричард сжал кулаки. "Я ухожу. А ты держи оборону, пока меня не будет".

Риаз закатил глаза. "Хорошо. Только возвращайся как можно быстрее".

Ричард бросил последний взгляд на беспорядок, в котором он оставил своих коллег – около пятидесяти человек сидели на полу возле церкви или на любом удобном для них месте. Дети плакали. Мамы рыдали. Отцы мрачно смотрели в пространство. Он должен был вернуться. Викарий был прав в том, что у него есть долг, но его самый большой и самый важный долг был перед Джен и Диллоном. Как он мог защищать других, прежде чем защитить их? Ему нужно было знать, что они в безопасности.

Ричард нашел свою патрульную машину и забрался в нее. Он рванул с места на скорости – улица впереди была жутко пустынной.

Затишье перед бурей.

* * *

Ричард выпрыгнул из патрульной машины и помчался к своему дому. Его дом был двухэтажным, но длинные живые изгороди по обеим сторонам подъездной дорожки создавали впечатление, что он стоит отдельно. Джен выглянула из переднего окна, как будто ожидала его появления.

"О, Рич, я так волновалась", – сказала она, когда он прошел через дверь.

"Я должен был позвонить. Я просто хотела приехать".

"Теперь ты здесь". Она крепко обняла его – сильная женщина с лишними килограммами, которые она набрала за последние несколько лет. Он был так измотан, что ее объятия выбили из него дух. "Ты в порядке?"

"Нет. Это было тяжелое утро. Ты видела новости?"

Она отстранилась от него и посмотрела ему в глаза. "Как я могла не видеть? Все каналы прерывались. Врезались в мультфильмы Диллона".

"Что? Он видел?"

Она убрала прядь светлых волос за ухо и вздохнула. "Он на кухне. Я поставила для него DVD".

Ричард прижался лбом к ее лбу, слишком уставший, чтобы делать что-то еще, а затем направился на кухню. Конечно, Диллон сидел за столом и смотрел диснеевский фильм. По его ерзанию Ричард понял, что он взволнован.

"Привет, Диллон. Папа дома. Что ты делаешь?"

"Смотрю "Короля Льва".

Ричард улыбнулся и обнял сына. Диллон всегда был ласков, но мог замкнуться в себе, если волновался. Поэтому он обнял его в ответ, но не посмотрел на отца.

"Все в порядке?"

Диллон кивнул, но по-прежнему не отрывался от телевизора. Несмотря на свои двадцать три года, он был не менее невинным, чем восьмилетний ребенок.

"Диллон? Если ты увидел по телевизору что-то пугающее, это нормально. Иногда программы могут расстраивать, но ты в безопасности. Ничто не причинит тебе вреда".

"Монстры", – пробормотал Диллон. "Монстры могут причинить мне боль".

"Здесь нет монстров, Диллон. Только я и твоя мама".

Диллон наконец-то посмотрел в глаза. Пятна Брашфилда в его радужной оболочке – характерная черта синдрома Дауна – блестели под пленкой слез. "Ты останешься здесь, папа?"

"Я... я не могу, Диллон. Я должен идти на работу".

"Ты собираешься сражаться с монстрами?"

Ричард наклонился и обнял сына, одновременно поглаживая его по спине. "Нет, милый. Я просто должен следить за тем, чтобы все вели себя хорошо. Ты же знаешь, что моя работа очень важна".

Диллон кивнул. Обычно он боготворил Ричарда за то, что тот был полицейским, но сегодня, казалось, это приводило его в трепет. Ричард задавался вопросом, понимает ли его сын, с какой опасностью связана его работа.

"Я не хочу, чтобы ты уходил, папа. Я видел монстров по телевизору. Они причиняли боль людям. Не выходи". Его нижняя губа задрожала.

"Дорогой, все в порядке. Я уйду только через десять минут, так что смотри свой фильм, пока я поговорю с мамой".

"Я не хочу смотреть "Короля Льва", – сказал он. "Я хочу, чтобы ты остался здесь".

"Диллон..."

"Может, он прав", – сказала Джен, входя в комнату и выглядя так, будто ей нужно выпить крепкого напитка. Жаль, что в доме не было алкоголя.

"Я все еще на работе, Джен. Я улизнул только для того, чтобы убедиться, что вы оба в порядке. Мне повезет, если это сойдет мне с рук".

"Ты никогда не подписывался на то, что я только что видела по телевизору, Рич. Тебе придется ехать в Лондон?"

"Я не знаю."

Джен моргнула и попыталась сдержать слезы. Во время разговора ей пришлось отвернуться. "Я не хочу, чтобы ты рисковал своей жизнью. Твоя работа заключается в том, чтобы арестовывать агрессивных мужей и конфисковывать сумасбродные вещи. Это просто глупая работа".

Ричард был ошеломлен. Он никогда не думал о своей профессии как о "работе". Возможно, призвание, но на самом деле он считал ее своим призванием. Он занимался этим так давно, что это стало частью его сущности. "Это не глупая работа, Джен. Я обязан защищать людей. Если я откажусь от своих обязанностей, кем я стану?"

"Мужем. Отцом."

Он вздохнул. В некоторых спорах невозможно победить. "Послушай, прежде чем я что-то сделаю, мне нужно посмотреть, что происходит. Сейчас все на волоске. Новости все еще идут?"

"Они не прекращаются все утро".

Ричард пошел в гостиную и взял пульт от телевизора.

"Убавь громкость", – сказала Джен, следуя за ним. "Я не хочу, чтобы Диллон снова расстроился".

"Я тоже". Он включил телевизор, но переключать канал не стал. Он мог бы смотреть фильм о катастрофе, если бы не бегущая внизу экрана лента новостей Би-би-си.

Все было кончено. Именно так это и ощущалось. Количество смертей на экране, количество разрушений...

"О, Боже", – сказала Джен. "Это еще хуже".

Вертолет записывал видео – это было очевидно с высоты, – но на этот раз это был вид не Лондона. Это был Нью-Йорк. Ричард заметил Эмпайр-стейт-билдинг, возвышающийся на заднем плане. Большое яблоко горело. Центральный парк кишел бегущими телами, такими маленькими, что они могли быть муравьями. С такой высоты трудно было разглядеть, но жители Манхэттена явно подвергались нападению. Ричард видел, как муравьи сталкиваются и танцуют – хищники и жертвы сходятся в смертельной гармонии.

Вскоре стало ясно, почему вертолет держит такую высоту. Среди хаоса, пламени и обломков стояло нечто массивное и неописуемое. Гигант.

Огромный, обнаженный человек шел по улицам Манхэттена, колосс, оставляя за собой след разрушений. С легкостью он подхватил городской автобус и подбросил его в воздух, словно буханку хлеба. Военный вертолет пронесся за ним, обстреливая его из пулемета, но он нанес больше вреда окружающим небоскребам, чем гиганту. Стеклянные окна взорвались в мексиканской волне вдоль боковой стороны современной высотки. Репортер в студии рассказывал об увиденных ими сценах, но мужчина с трудом составлял предложения, говоря отрывистыми, беспорядочными фразами.

Как вы сообщаете о том, о чем не сообщаете?

Снаружи дома раздался громкий удар – отдаленный, но не за много миль. Ричард подошел к окну и выглянул наружу. Улица была тихой. Хороший район, но он примыкал к городскому району, который станет главным центром беспорядков, когда начнутся неизбежные волнения.

Перекинутся ли беспорядки сюда? Безопасен ли их дом?

"Что происходит, Рич?" спросила Джен.

Ему было больно от того, что он не мог ответить. Что происходит? Страшный сон? Что случилось с обычным, мирским миром вчерашнего дня?

"Нам нужно подготовиться к худшему", – сказал он, желая обнять Джен, но чувствуя, что сейчас им важно оставаться эмоционально отстраненными. "Если весь остальной мир смотрит это по телевизору, то начнется такая паника, какой мы никогда не видели".

Джен сглотнула, но сделала спокойный вдох и кивнула. "Так что же нам делать? Запереться покрепче и переждать это?"

Ричард подумал об этом. Подумал о том, чтобы заколотить окна и вооружиться, но чутье подсказывало ему, что это плохой ход. Если беспорядки выплеснутся на эту улицу, у них не будет шансов спастись. А мог ли Ричард, будучи офицером полиции, затаиться и игнорировать происходящее?

"Я думаю, нам всем надо уходить, Джен. Будет лучше, если мы будем держаться вместе с другими людьми, чем оставаться здесь в одиночку. К тому же, если правительство начнет эвакуировать людей, будет лучше, если мы будем где-то на виду".

Джен сложила руки и взяла себя в руки. "Куда нам идти?"

"В церковь в центре города. Некоторые из моих коллег уже там, вместе с большой группой людей. Там будет безопаснее. Если начнутся неприятности, в группе мы будем менее уязвимы. Кроме того, мой долг – присматривать за всеми. В церкви я смогу это делать, а вы с Диллоном будете у меня на виду".

Джен кивнула. "Хорошо, тогда мы все пойдем туда".

Диллон вошел в комнату. Он выглядел бледным, его веснушки выделялись на щеках, как жучки. "Куда?"

Джен улыбнулась ему. "Мы идем в церковь, милый".

"Церковь – это скучно".

"Сегодня не будет", – сказал Ричард.

Лейтенант Эрнандес

Корабль USS Augusta бурлил от волнения, и с большим трепетом лейтенант Хосе Эрнандес сошел на берег вместе со своим командиром, капитаном Адрианом Джонсоном, который был вылитым Харрисоном Фордом и вдвое более сварливым. Поскольку странные камни по всему миру внезапно ожили и излучали неземные разноцветные сети света, весь военно-морской флот восточного побережья был отозван на военно-морскую станцию Норфолк для немедленного инструктажа. Никто не знал, что произойдет, но никто не мог понять, что эти камни представляют собой что-то хорошее. Они были чужими.

Эрнандес вбил себе в голову, что в мире вот-вот произойдет первый контакт с пришельцами. В его голове возникли образы странных огней, превратившихся в гигантские проекторы для межгалактической связи. Может быть, инопланетяне будут мирными, дружески настроенными, а может быть, они планировали предложить возможность порабощения, прежде чем начать свое предстоящее вторжение. Каждый раз, когда он думал об этом, его желудок переворачивался, как блин.

"Не отставай, Эрнандес, ты задерживаешься".

"Простите, сэр". Он удвоил шаги и двинулся назад рядом с командиром Джонсоном.

Военно-морская база Норфолка издалека больше всего напоминала автостоянку. На ее асфальтированной береговой линии в обычный день помещалась тысяча машин, но сейчас она была забита вдвое больше. Будучи крупнейшей в мире военно-морской базой, Норфолк мог с комфортом разместить более семидесяти кораблей на четырнадцати причалах и более сотни самолетов в одиннадцати ангарах. Сегодня она казалась маленькой.

Повсюду суетились военнослужащие ВМС, одни в парадной форме, другие – в синих рабочих комбинезонах с заплатками. Эрнандес и сам был одет в свою форму, но сейчас он жалел, что, как и Джонсон, не подумал переодеться в парадную форму. Он бы затерялся в этой толпе, не отличимый от самого простого матроса. Упущенная возможность. В такие моменты – во время кризиса – репутация становится более прочной.

"Посмотри на эту красоту, Эрнандес", – сказал Джонсон, когда они спешили к ангару 4, где собралось несколько десятков офицеров. Он указал на 6-й пирс, где находился плавучий памятник – американский корабль "Нью-Гэмпшир".

USS New Hampshire был флагманом ВМС США. Новейший суперкорабль класса "Джеральд Р. Форд" должен был официально вступить в строй в следующем месяце, но сейчас он находился здесь, готовый к бою. Ядерный и автоматизированный, он был самым современным военно-морским кораблем в мире. Эрнандес облизнул губы при мысли о том, что однажды ему предстоит служить на его борту.

Не то чтобы собственный корабль Эрнандеса, USS Augusta, не обладал престижем. Современный эсминец класса "Берк", он не был уткой в воде и мог превзойти большинство кораблей равного размера. По совпадению, он был спущен на воду именно с этой военно-морской базы в 1993 году.

Когда они приблизились к широко распахнутому ангару № 4, где собралась большая группа офицеров, что-то произошло. Эрнандес скорее почувствовал, чем осознал это, но краем глаза он уловил движение – люди бежали более неистово, чем несколько мгновений назад. Паника захватила и распространялась.

"Что-то случилось", – пробормотал Эрнандес, замедляя шаг, а затем останавливаясь.

Джонсон тоже остановился, но выглядел раздраженным. Его напряженные зеленые глаза были как бетон. "Держи себя в руках, Эрнандес. Я не собираюсь опаздывать".

Эрнандес огляделся вокруг и убедился, что только что прозвучала какая-то новость. Молодой мичман побежал в сторону доков, и Эрнандес схватил ее. "Что случилось? Что случилось?"

"Нью-Йорк атакован. Приказано оказать поддержку прямо сейчас".

Эрнандес взглянул на Джонсона, который сменил раздражение на растерянность. Взгляд, которым он одарил молодого мичмана, мог бы вскипятить воду. "Что значит "под атакой"?"

Женщина высвободила руку из его хватки. "Я имею в виду, что эти камни – именно то, чего мы все боялись. Они что-то принесли сюда".

"Что..."

"Мне нужно идти." Мичман побежала прочь.

"Нам нужно идти на брифинг", – сказал Джонсон.

Не имея контраргументов, Эрнандес последовал за своим командиром в сторону ангара 4. Когда они присоединились к остальным офицерам, паника охватила всю территорию базы – мужчины и женщины ругались и плакали. Некоторые из них были из Нью-Йорка или имели там родственников. Многие бежали, возвращаясь на свои корабли или машины. Большинство помнили о своем долге и оставались, даже когда соленые слезы окрашивали их щеки.

Когда адмирал Кирш появился перед ангаром в полном облачении, в огромном помещении воцарилась тишина. Шестидесятилетний мужчина выглядел сорокалетним, с широкой грудью, полной медалей, и толстыми смуглыми руками, уверенно сложенными по бокам. Жизнь в море закалила этого человека, и даже сидячая командная работа не смогла смягчить его. Когда он окинул взглядом собравшуюся аудиторию, казалось, что он смотрит на каждого человека в отдельности. Эрнандес почувствовал холодок.

Кирш говорил медленно, следя за тем, чтобы каждое слово стояло отдельно. "Мы. На. Войне".

Воздух завибрировал. Никто не осмеливался издать ни малейшего шепота.

Кирш продолжал. "Десять минут назад Нью-Йорк подвергся нападению. Некоторые из вас, возможно, уже видели кадры, но это ничего не говорит о масштабах того, с чем мы столкнулись. За последние сорок восемь часов по всему миру было обнаружено более шести тысяч черных камней, и, насколько мы можем судить, каждый из них просто открылся и выплюнул что-то инопланетное. Наш враг: неизвестен. Их намерения: неизвестны. Одно мы знаем точно: они здесь, чтобы убить нас. Мужчин, женщин и детей. Резня идет прямо сейчас, в Нью-Йорке, почти во всех других городах, которые вы можете назвать".