Текст книги "Охота (ЛП)"
Автор книги: Хлоя Нейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
– Это не поможет, – резко проговорила я, останавливая поток проклятий.
Они оба посмотрели на меня, затем одновременно потерли подбородки. Мне стало интересно, было ли это движение записано в их ДНК.
– Я не знаю, кто это сделал, – сказал Лиам. – Это правда. Я могу узнать. Но это нужно делать… осторожно.
На мгновение повисла тишина.
– Хорошо, – произнес Гэвин. – Переспи с этой информацией. Затем ты должен назвать мне имена. За твою поимку объявлена награда, и я так просто от тебя не отстану.
Лиам, допив воду, принялся отдирать этикетку с бутылки. Он всегда так делает, когда взволнован.
– Кто-то очень хочет вернуть меня в Новый Орлеан или просто скинуть вину?
– Сложно сказать. – Гэвин тоже опустошил бутылку и закрыл ее крышкой. – Возможно, и то, и другое.
– Если Сдерживающие просто хотят закрыть дело об убийстве, – продолжил Лиам, – они могут сказать – Бруссард мертв, это сделал Лиам Куинн, поэтому нет смысла расследовать дальше?
– У нас с Гэвином такое же предположение. Среди Сдерживающих есть те, кто в это верит. У тебя есть несколько врагов. Возможно, не так много, как у Бруссарда, но достаточно, чтобы устроить неприятности.
Лиам засунул скомканную этикетку в карман и стал лениво вертеть бутылку в руке. Через мгновение он поднял глаза.
– Кого Бруссард мог так достать?
– Мы не знаем, – ответил Гэвин. – Мы не знаем ни о каких конкретных врагах или, по крайней мере, вновь нажитых. Множество людей его не любило. Мы не знаем никого, кто бы его ненавидел настолько, чтобы убить.
– Кого я мог так достать? – размышлял Лиам. – Я имею в виду, почему впутали именно меня?
– Может, и достал кого-то, – произнес Гэвин, – а, может, и нет. Может быть, просто кто-то знает, что вы были не в ладах, поэтому думает, что ты подходящая мишень.
– Только если они не слишком задумываются о том, что у меня не было возможности его убить.
– Похоже, твоя невиновность не имеет значения, – сказал Гэвин.
– Ты разговаривала с Гуннаром? – Лиам посмотрел на меня. Это был первый вопрос, заданный мне напрямую.
– С момента битвы – нет.
– Он не приходил в «Королевские Ряды»?
– Не могу сказать. Сейчас магазином управляет Таджи. Я там не появлялась с момента битвы.
Что бы он не испытывал в этот момент, его лицо не выдавало никаких признаков эмоций.
– Ясно.
– Сдерживающие выдали пропуска некоторым Пара, – сказал Гэвин. – Но свою позицию в отношении Восприимчивых они не поменяли. Клэр во время битвы использовала магию. Как следствие…
– Как следствие, – тихо подтвердил Лиам.
Он отвел взгляд, но выражение его лица так и осталось нечитаемым. И снова я разрывалась между чувством боли, беспокойством о нем и замешательством.
– Кстати говоря, тебе надо быть здесь осторожнее. Мы говорили с Шерри, она сказала, что рядом с гаванью видела КБЦ. И мы повстречали двух охотников за головами по пути сюда. Они жаждали получить за тебя награду, хотели использовать Клэр, чтобы добраться до тебя.
Лиам посмотрел на меня.
– С тобой все в порядке?
– Все хорошо. Это был небольшой инцидент, мы все утрясли.
От эмоций его глаза вспыхнули золотом.
– Нападение на тебя – это не небольшой инцидент. Я не хочу, чтобы ты из-за меня пострадала.
Он больше ничего не сказал. Он не протянул руки, не пытался успокоить или подбодрить. Но если его чувства ко мне исчезли или поблекли, откуда эти эмоции?
Гэвин прочистил горло, и Лиам перевел взгляд на него.
– Полагаю, вы не дали им добраться сюда?
Гэвин посмотрел на него с раздражением.
– Я не первый день в деле. Мы оставили их на Безумной Горе.
Впервые за весь разговор уголки губ Лиама приподнялись. Даже несмотря на прошедшие дни и разделявшее нас расстояние, вне зависимости от его чувств, эта лукавая улыбка имела потрясающий эффект.
– Неплохая идея.
Гэвин хмыкнул.
– Тебе легко говорить, – он посмотрел на меня, указывая на Лиама. – Это он тот подонок, что оставил меня там.
Я рискнула посмотреть на Лиама.
– И почему ты это сделал?
– Ему нужен был отдых. – Он смотрел на меня какое-то время, и от этого взгляда у меня сильнее застучало сердце. – Твоя магия стала лучше.
– Я практиковалась. Как твоя?
Надо отдать ему должное, он не отвел взгляд.
– Нормально.
– Магии было достаточно, чтобы ты ушел, – сказала я. – Но недостаточно, чтобы говорить о ней?
– Все не так просто. – Лиам встал, явно нервничая, и положил бутылку в ведро. Затем вернулся и посмотрел на нас, его взгляд снова упал на меня. – Вы здесь, чтобы предупредить меня?
Если его вопрос являлся своего рода тестом, то правильного ответа я не знала. Первым заговорил Гэвин:
– Да, – ответил он. – Они так же ищут и Элеонору. Если они готовы к тому, чтобы подбрасывать улики и посылать охотников, то могут пойти и на худшее. Мы хотим быть уверенными, что вы оба в безопасности.
Лиам выслушал его и кивнул.
– Тогда спасибо, что предупредили меня.
Гэвин кивнул, и Лиам направился к двери.
– Начинает темнеть. Давайте возвращаться в дом.
Глава 6
К тому времени, как мы добрались, уже стемнело.
– Вы все остаётесь сегодня здесь, – сказала Элеонора. – Мы разведем костер.
Так как я вымоталась до предела и физически, и эмоционально, это предложение показалось мне просто отличным.
Братья Куинн подготовили костер, уложив бревна и ветки в кирпичной яме, и расположили вокруг туристические кресла.
Мы с Элеонорой, заняв кресла по соседству, созерцали языки пламени и потрескивающие дрова. За пределами костра мир погрузился во тьму, но болота были полны звуков: квакания лягушек, жужжания насекомых и звуков животных.
Лиам сел по другую сторону от Элеоноры, и его кресло было развернуто ровно настолько, чтобы взгляд падал на меня.
Что и произошло. Он пристально смотрел на меня, как будто пытаясь что-то найти. Но его эмоции все еще невозможно было разобрать, какими бы они ни были.
– Ужин, – произнес Малахи, и я перевела взгляд от костра на эмалированную кружку, которую мне предлагали.
Она была горячей, и из нее шел пар, который пах мясом и луком, а также источал аромат того, что я распознала как порошок гамбо[12]12
Порошок гамбо (Filé Powder) – приправа популярная в Луизиане. Это высушенные листья местного дерева Sassafras Albidum, родственного лавру.
[Закрыть].
Он сел рядом со мной, его широкие плечи и мускулистое тело смотрелись довольно забавно в этом хлипком кресле.
– А как же ты? – спросила я, так как он принес всего одну кружку.
Он покачал головой и скрестил руки на груди, настороженно глядя на Лиама из-под полуприкрытых ресниц. Я предполагала, что Малахи и Лиам не раз обсудили магию Лиама, но, возможно, я ошибалась. Может быть, мы с Гэвином были не единственными, кто ее не видел, кто не знал, какая у него магия. Или как она повлияла на него.
– Все в порядке, – ответил он.
– Ложка, – произнес Гэвин за его спиной, вытаскивая парочку из кармана и одну предлагая мне. – Я, честно говоря, не знаю, какой это вариант гамбо[13]13
Гумбо или Гамбо (англ. gumbo, транскрипция «гамбо», транслитерация «гумбо») – блюдо американской кухни, распространённое в штате Луизиана. Представляет собой густой суп со специями, похожий по консистенции на рагу.
[Закрыть].
– Скорее всего, из раков, – сказала я. – Или ты не опознал, для чего были те ловушки?
– Я не по этой части, – ответил Гэвин, делая глоток все еще испускающего пар гамбо. – Горячо, – подтвердил он и сглотнул.
Я зачерпнула полную ложку, но подержала ее на весу, остужая, прежде чем немного попробовать. Гамбо был достаточно густым, чтобы в нем стояла ложка, темным, словно кофе, и невероятно вкусным.
– Неплохой способ провести вечер, – сказал Гэвин, бросая взгляд на Лиама.
Он наклонился вперед, словно изучая огонь, сложив перед собой руки.
– Огонь прекрасен, – произнесла я. – Болота… пугающие.
Гэвин улыбнулся.
– Тебе нечасто бывала за городом, не так ли?
– Я как-то жила в палаточном лагере в Городском Парке во время практики. Но в остальном – нет.
Даже заправочная станция, которая должна была служить экстренным укрытием, была напичкана техникой, включая кондиционер, осушитель воздуха и солнечный генератор, которые позволяли сохранять коллекцию моего отца.
В воздухе послышались устойчивые ритмы, и мне потребовалось некоторе время, чтобы понять, что я слышу.
– Это что… Это Гоу-Гоу[14]14
Популярный тип музыки в 80-х годах в США.
[Закрыть]?
Поп-музыку восьмидесятых в Зоне можно было услышать не очень часто.
– Да, – ответила Эрида, подталкивая кресло к огню. Как и у Малахи, у нее не было чашки. Но у нее было пиво, которое добавило пару очков в мое мнение о ней. Или, по крайней мере, заставило ее казаться немного более человечной. – Наш уважаемый генерал очень любит музыку восьмидесятых.
Я посмотрела на Малахи, попыталась представить его: высокий и широкоплечий, молодой бог с копной волнистых кудрей, танцующий под «Бананараму»[15]15
Bananarama – британская вокальная поп-группа. Группа добилась успеха как трио, выпустившее множество хитов в 1980-е годы. Группа пользовалась популярностью по обе стороны Атлантики, войдя в Соединённых Штатах с песнями «Cruel Summer» и «I Heard A Rumour» в первую десятку, а c песней «Venus» возглавив хит-парад «Билборда».
[Закрыть] или Майкла Джексона[16]16
Майкл Джозеф Джексон (англ. Michael Joseph Jackson; 29 августа 1958, Гэри – 25 июня 2009, Лос-Анджелес) – американский певец, автор песен, музыкальный продюсер, аранжировщик, танцор, хореограф, актёр, сценарист, филантроп, предприниматель. Самый успешный исполнитель в истории поп-музыки, известен как «Король поп-музыки».
[Закрыть], или играющий на воображаемой гитаре. И не получилось.
– Пожалуйста, добавьте подробностей, – попросила я.
Малахи улыбнулась.
– Она… полна надежд. – Он повел плечом и, казалось, слегка смутился, обсуждая это. – И очень отличается от музыки Запределья.
Он рассказывал, что в Запределье все упорядочено и зарегламентировано.
– Тогда, что у вас за музыка? – Я улыбнулась ему. – Классическая музыка Барокко? Может, лиры? Золотые арфы?
– Паранормальные из Консульства не заморачиваются с инструментами, – ответила Эрида.
– Вы не делаете инструменты? – спросил Гэвин, зубами потянув креветку за хвост и выбрасывая ее в темноту через плечо.
– В инструментах нет необходимости, когда есть подготовленный голос, – сказал Малахи, бросая взгляд на Эриду. – Таковы традиции в нашем обществе.
– Что-то вроде капеллы? – спросила я.
– Да, – ответила Эрида. – Но в более сложном варианте, который не используется людьми.
– Десятки голосов, аккуратно и точно сплетающиеся на разных уровнях, – произнес Малахи. – Хорошо упорядоченные, как и большинство вещей в Запределье. Сложно сконструированная, каждая песня была подготовлена и исполнялась для особого случая.
Неудивительно, что он полюбит музыку восьмидесятых. Она не была «сложно сконструированной», и однозначно более эмоциональной и стихийной, чем музыка, которую он описывал.
– Исполните что-нибудь, – попросил Гэвин.
– Пожалуйста, – добавила Элеонора. – Я бы с удовольствием послушала.
Малахи посмотрел на Эриду, которая кивнула ему в ответ.
Я не могла сказать, с какого момента началась песня, только отметить, что она медленно нас окружала. Никаких слов, только мягкие переливы голосов, которые то словно танцевали друг с другом, то распадались на более высокие и низкие ноты, а затем сливались вновь. Мелодия была сложной, и даже несмотря на то, что исполнялась всего в два голоса, у меня по рукам побежали мурашки.
Когда они остановились, я поймала себя на том, что покачиваю головой. «Видимо, под действием остаточной магии», – догадалась я.
– Черт, – проговорил Гэвин, проводя рукой по голове. – Сильная вещь.
– О чем она была? – спросила я.
– Это рассказ о битве и храбрости, – ответила Эрида. – И о почетности потерь.
– Нет ничего почетного в потерях, – сказал Лиам.
– Возможно, в твоем мире так и есть, – ответила Эрида. – Наш мир был другим.
С их слов их мир воспринимался холодным и скованным. Это не оправдывало попытку Двора устроить переворот в нашем мире, но я могла понять, как стеснённо они чувствовали себя.
– Мы рассказали вам об одном из наших ритуалов, – произнес Малахи, взглянув на меня. – Расскажите нам о каком-нибудь из своих.
– Об одном из наших? Ты уже много лет живешь среди людей.
– Я много лет живу рядом с людьми, – сказал он, – но вне их общества и в том вместе, которое в основном опустошено войной.
Я не думала об этом в таком ключе, о том, сколько он мог упустить, живя в Зоне, а не за ее пределами. Не говоря уже о том, что почти все люди наверняка посчитали бы его врагом, если бы знали, кем он является на самом деле.
– Хорошо, – произнесла я и позволила своему сознанию обратиться к тому участку памяти, где у меня хранились воспоминания о жизни до войны. – У детей были пижамные вечеринки, это когда ты остаешься ночевать в чужом доме с целью повеселиться.
Малахи моргнул.
– Почему должно быть весело спать в чьем-то чужом доме?
– Потому что там всегда была еда, – ответил Гэвин. Он закончил со своим гамбо и вытянул ноги, скрестив лодыжки, а руки сложил на животе. – А также музыка, выпивка, если ты уже был достаточно взрослым. – Он усмехнулся. – Девчонки, если родителей не было в городе.
– То есть, это был брачный ритуал? – спросил Малахи.
– Нет, – смеясь, ответил Гэвин. – Дети на пижамных вечеринках не были достаточно для этого взрослыми. А если и были, то они не особо в них участвовали.
– У нас были футбольные матчи, – произнесла я. – Игра с мячом и перемещением по полю. Тебе бы понравилось, – сказала я Малахи. – Она регламентирована и упорядочена, как две армии, стоящие лицом друг к другу по линии фронта. Так многие люди в Луизиане проводили выходные.
– Перемещались по полю или сталкивались на линии фронта?
Я знала, что он дразнит меня.
– Смотрели футбол по телевизору. И употребляли пиво.
– Звучит не особо регламентировано, – произнесла Эрида. И не казалось, будто она дразнится.
– Не вздумай сказать этого при участниках моей фэнтези-лиги[17]17
Фэнтези-футбол – игра, в которой участники формируют виртуальную команду футболистов, чьи прототипы принимают участие в реальных соревнованиях и, в зависимости от актуальной статистики своих выступлений, набирают зачетные баллы.
[Закрыть], – сказал Гэвин. Эрида удивленно подняла брови, а он покачал головой. – Забудь, проехали.
– Выходит, люди, – начал Малахи, – для развлечения спали в чужих домах и наблюдали, как другие люди участвуют в битвах?
– Все немного сложнее, чем ты описал, – ответил Гэвин и поднял свой взгляд на молчаливого брата. – А как насчет тебя, Лиам? Какие ритуалы ты помнишь, о которых хотел бы рассказать нашим друзьям?
– Водопровод и электричество считаются?
– Считаются, – ответила Элеонора с улыбкой. – Еще как считаются. Мне нравится по лету иметь работающий потолочный вентилятор.
Я посмотрела на Лиама, ожидая увидеть хотя бы намек на улыбку на его лице, но вместо этого он напрягся. Я осмотрелась и увидела, как на лицах Эриды и Малахи появилось напряжение, и посмотрела в направлении их взгляда.
Глубоко меж деревьев, где кипарисовые пни поднимались из тенистой воды, парил бледно-зеленый огонек. Он был цвета весенних листьев и плыл словно облако примерно в метре над землей. Это не были ни фонарь, ни лампа. Просто туман, который приближался, превращая темные силуэтные ветвей в угрожающие клешни.
– Feu follet[18]18
Блуждающий огонек (фр.)
[Закрыть], – прошептал Гэвин. – Блуждающий огонек[19]19
Блуждающие (болотные, бесовские) огни (огоньки) – редкие природные явления, наблюдаемые по ночам на болотах, полях и кладбищах.
[Закрыть].
У меня волосы на спине встали дыбом. Но Лиам и Малахи поднялись. Эрида и Гэвин придвинулись ближе к Элеоноре. Инстинкт требовал выхватить из огня палку, бежать в дом и закрыться на все замки. Но я не собиралась бежать, уж точно не на глазах у нашей компании, поэтому медленно встала и двинулась за Лиамом с Малахи.
Не смотря на Элеонору, Гэвин потянулся и взял ее за руку, что-то ей прошептав.
Она кивнула, посмотрела в направлении огонька… и улыбнулась.
– Друзья, – тихо произнесла она, делая глоток из чашки, так же величественно, словно была на чаепитии.
Я доверяла ее инстинктам и немного расслабилась, но все еще не отводила взгляд от огонька.
Он подплыл ближе, и облако распалось на дюжину мелких точек.
Малахи усмехнулся.
– Это не блуждающий огонек, – сказал он.
– Нет, – подтвердила Эрида. – Всего-навсего заурядные Пески.
Пески – это крошечные Пара с крыльями как у стрекоз, пышными телами, без единого клочка одежды. Они примерно в два раза больше колибри и в четыре раза противнее.
Им не понравилось, что их называли «заурядными». Издав пронзительные крики, они принялись атаковать нас. Одна металась около моего лица, ее крылья двигались так быстро, что казались дымкой за спиной. Затем она одарила меня презрительным взглядом и показала мне средний палец.
Послание определенно было понято.
– Кто бы говорил, дорогуша, – произнесла я и получила в ответ второй средний палец.
– Не раздражай Пески, – сказал Лиам, пристально глядя на деревья.
– Она первая меня послала, – проворчала я и отмахнулась от нее, когда та снова попыталась меня достать. Это вызвало поток проклятий. Но мне не нужно было понимать слова, чтобы понять суть.
А потом из леса вышли они, друг за другом, во главе был высокий мужчина с бочкообразной грудью и тонкими ногами, одетый в джинсы, футболку и резиновые сапоги. В одной руке он держал ведро, а в другой – дробовик. Хотя ружье в руке незнакомца должно было насторожить меня, следом за ним вышло трое детей, все с тощими ножками, как у отца, и с улыбками на лицах.
Все четверо были смуглыми, с высокими скулами и темными волосами, переходящими в мысок на лбу.
– Добрый вечер, – сказал мужчина. – Похоже, у вас тут милые посиделки у костра.
– Рой, – произнес Лиам, подходя к нему и протягивая руку, которую Рой искренне пожал в ответ. – Comment ça va?[20]20
Как дела? (фр.)
[Закрыть]
– Comme ci, comme ça[21]21
По разному (фр.)
[Закрыть].
Он пожал плечами.
– C’est la vie[22]22
Такова жизнь (фр.)
[Закрыть].
– Выглядит так, будто вы заразились Пески, – сказал Лиам.
Рой ухмыльнулся.
– Нашел их в одной из моих ловушек. Выпустил их, и с тех пор они следуют за мной.
– Ты им нравишься, – произнес Малахи. – Они благодарны за освобождение. А еще им нравятся раки.
– Кому они не нравятся? – сказал Рой. – Ты разговариваешь на их языке?
– Достаточно, чтобы понимать.
– Рой Гривус, – представил Лиам. – Малахи, генерал армии Консульства. Мой брат, Гэвин Куинн. Клэр Конноли. А Эриду и Элеонору ты уже знаешь.
Рой кивнул нам в ответ, его взгляд остановился на мне.
– Приятно наконец увидеть лицо, скрывающееся за именем.
Я кивнула, и ничего не могла не задаться вопросом, кто же из них упоминал обо мне.
– Мне тоже приятно познакомиться.
– Рой живет на болотах выше, – сказал Лиам. – Успевает собрать всех раков до того, как они спустятся ко мне.
– Проблема в том, что ты нифига не заботишься о том, какой приманкой их прикармливать. – Рой посмотрел назад и указал рукой на тех, кто пришел с ним. – Моя семья: Аделаида, Клод и Айрис. – Он указал на каждого поочередно.
– Все члены Объединённой нации Хаумы, – сказал Лиам.
– Рожденные и выросшие здесь, – согласился с кивком Рой.
– Рой, – произнесла Элеонора. – Не желаешь ли гамбо? Мы наварили слишком много.
Рой улыбнулся Элеоноре.
– Не стоит. Я пришел лишь затем, чтобы вернуть эти инструменты. – Он протянул Лиаму ведро. – Но все равно, спасибо.
Лиам взял ведро.
– Ты починил генератор?
– Починил. Я рассказывал тебе, что я с ним собирался сделать?
Лиам покачал головой.
– Я взял электродвигатель от стеклоочистителя старого Плимута на разборке Фортнера. Подвесил к столбу, затем подключил к генератору, получив собственный маленький вертел. Прошлой ночью обжарил остатки дикого кабана.
– Каджунская изобретательность, – произнес Лиам с ухмылкой. – Кабан получился хорош?
– Mais ya[23]23
Объедение (фр.)
[Закрыть], – ответил Рой, целуя сложенные в щепоть пальцы.
Разговор на подобные темы продолжался еще несколько минут – еда, ловушки, жизнь на болотах.
Как и тогда на причале, казалось, ему было во всем этом комфортно. Возможно, это было то положительное, что произошло с ним после случая во время битвы; он смог вернуться к корням, по крайней мере, хоть в каком-то смысле.
Я раздумывала, не означает ли это, что он должен остаться здесь. Жить здесь. Из-за чего у меня разрасталась боль в груди.
– Слушай, – произнес Лиам, – раз уж ты здесь, то должен знать, что на горизонте замаячили проблемы.
– Какие именно?
Лиам осторожно посмотрел на детей, Рой кивнул.
– Ничего страшного, что они здесь и услышат. Если есть вероятность появления проблем, я хочу, чтобы они были готовы. Они могут с этим справяться.
Лиам кивнул.
– Пару дней назад в Новом Орлеане был убит агент Сдерживающих. Я являюсь главным подозреваемым.
У Роя брови поползли на лоб.
– Интересно, как это ты умудрился убить человека в городе, если в это время находился со мной в море?
– Ну так, а я о чём?
– Они назначили вознаграждение?
– Да.
Первоначальное любопытство исчезло с лица Роя, и он прищурился.
– Они ошиблись нечаянно или намеренно?
– Мы задаемся тем же вопросом. Учитывая, что в то время меня не было даже в округе, мы думаем, что это намеренно. Но мы не знаем, почему он был убит, почему они повесили это на меня, имея при это только информацию о том, что мы не очень ладили.
Рой фыркнул.
– Если бы мы убивали каждого, с кем не ладим, людей на планете стало бы гораздо меньше.
Лиам улыбнулся.
– Ты видел кого-нибудь, рыскающего поблизости? – спросил Гэвин, поднимаясь с кресла рядом с Элеонорой и подходя ближе.
– Я не видел, чтобы агенты или охотники забредали так далеко на юг уже несколько лет. Исключая текущую ситуацию, – Рой ухмыльнулся. – Они хорошо знают, что без гида в южные районы лучше не заходить. В лучшем случае, потеряешься или застрянешь. В худшем – пойдешь на мясо аллигаторам.
– Будь начеку, – посоветовал Лиам.
– При шторме, аллигаторах, охотниках и агентах, – сказал Рой. – Мы будем осторожны. – Он посмотрел вниз на Клода. – Верно?
Когда Клод кивнул, Рой придвинул его поближе и потрепал по голове.
– Нам пора возвращаться домой, укладывать детей спать и надо проверить как там Коссет с младенцем. – Он снова посмотрел на Лиама. – Что будешь делать по поводу этих обвинений?
– Еще не знаю.
Рой задумчиво кивнул.
– Будет нужен свидетель, позови меня. Если тебе понадобится кто-то, кто может рассказать о твоем опыте на море, тебе нужно будет найти кого-то еще.
И очередной раз весело подмигнув, Рой и его семья вновь исчезли за деревьями, а Пески освещали им путь.
* * *
Мы поочередно добавляли веток в костер, поддерживая танцующее пламя, окруженный влагой, а также отгоняющий комаров дым, и периодически прихлопывали комаров, которых дым от костра не отогнал.
Когда наступила ночь, я расслабилась окончательно. Не то, чтобы я привыкла к болотам, но я привыкла к звукам – кваканью лягушек, шорохам, всплескам, которые сопровождали любое движение в темноте. И уже почти свыклась с тем, что Лиам сидит рядом, такой мощный и притягательный, всего в нескольких метрах от меня.
Где-то ближе к полуночи Гэвин потянулся, зевая.
– Пора закругляться. Завтра нам рано вставать.
– Я буду спать в хижине, – сказал Лиам, вставая.
Гэвин кивнул.
– Я присоединюсь к тебе.
– Клэр может переночевать в доме со мной, – произнесла Элеонора.
Я посмотрела на Малахи.
– А куда пойдешь ты?
– Я предпочитаю оставаться снаружи.
Да, последние несколько недель мы провели много времени вместе, и я многое поняла о его привычках и способе мышления. Но он все еще оставался загадкой во многих отношениях.
– Где ты будешь спать снаружи?
– Где окажется лучше, – ответил Малахи. – Увидимся утром.
И он удалился от костра, растворяясь в темноте.
– Пошли, устроим тебя, – сказала Эрида, вставая.
Я тоже встала и, не оборачиваясь, последовала за ней в дом. Лиам не сделал попытки заговорить со мной, по крайней мере, пока. И несмотря на то, что я была уверена, что нам надо поговорить, сегодня я не была готова к разговору ни морально, ни физически.
Под нами заскрипели ступеньки, а затем крыльцо и половицы в доме. Эрида стащила с полки зеленый свернутый спальный мешок и указала на небольшую пустую комнату за кухней.
– Ты можешь лечь спать там. В кладовке есть раскладушка. Она сложена, но ты можешь принести ее, если не хочешь спать на полу.
Она сказала это с вызовом, будто ожидая, что я откажусь и попрошу предоставить мне кровать с периной и шелковые простыни.
– Меня устроит любой вариант, – ответила я.
– Возможно, ты не будешь в этом так уверена, когда увидишь раскладушку. Но, думаю, пауков там уже нет.
Я постаралась не думать о том, как по мне могут бегать десятки ножек, пока я сплю.
– Тогда пол меня устраивает. Я спала и в худших условиях.
Я протянула руки, и она передала мне спальный мешок.
– Я знала твоего отца.
Это мигом выдернуло меня из моего арахноидального кошмара. Я посмотрела на нее.
– Что?
– Таких, как я, в Новом Орлеане было много. Мы прятались, по крайней мере, пока нам не пришлось бежать. Сначала мы были уверены, что люди поймут разницу между Двором и Консульством, и освободят тех, кого вынудили сражаться. Но этого не произошло.
Эти слова были произнесены с осуждением, словно обвинение. Для Эриды не было оправдания людям.
– Как ты с ним познакомилась? – спросила я.
– Он помогал нам. Когда он узнал о своей магии, как и остальные люди в его ситуации, он стал нам симпатизировать больше. Он был хорошим человеком. Он… – Она остановилась и замолчала секунд на пятнадцать. И выглядела при этом, словно статуя какой-то древней человеческой богини. И поскольку казалось, что она подбирает слова, я ждала.
– Он был добрым, – наконец, произнесла она. – Хорошим и добрым. Он помогал тем из нас, кто застрял в Новом Орлеане, когда мог, снабжал нас продуктами. Он подарил нам доверие и дружбу.
Когда она сказала о дружбе, в ее глазах было что-то еще помимо этого. Я была готова поспорить, что это тоска.
Я видела своего отца с женщинами на свиданиях, то с разведенной матерью друга из средней школы, то с женщиной, которая пекла круассаны в европейской пекарне на улице Магазин. Но я не видела его с Эридой. Я не видела Эриду до того, как она вошла в церковь Дельты.
– Дружба, – тихо сказала я.
Она посмотрела на меня, встретив мой взгляд, и не сказала ни слова. Как и Малахи, она не раскрывала всех карт.
– Ты видела его магию? – спросила я.
Она непонимающе посмотрела на меня.
– Я не знала, что он был Восприимчивым, – произнесла я. – Я не знала ничего о его магии, о том, что он делал, чтобы помогать, пока…
Пока Бруссард не проболтался об этом. А теперь и Бруссард, и мой отец были мертвы.
– Он любил меня, но не рассказал мне всего, что должен был.
– Он был словно луч света, – тихо сказала она.
Я кивнула.
– Именно так мне и говорили.
– Он тоже о тебе не знал?
Я покачала головой.
– Понятно, – произнесла она, но по ее голосу было слышно, что это не так, скорее, она пыталась сопоставить того человека, которого она знала, и того, которого я только что описала.
И в данный момент не она одна пыталась это сделать.
– Я также знала твою мать.
Ее взгляд все еще оставался на мне, но выражение лица стало холодным.
Я попыталась сохранить контроль над своим собственным лицом, чтобы спрятать страх, который затопил меня, и не выдать себя.
Мой отец говорил мне, что моя мама умерла, когда я была еще ребёнком, за много лет до войны, до того, как Паранормальные появились в нашем мире. Я не помнила ее, и невозможно, чтобы Эрида ее знала.
Но война изменила отношение к тому, что было невозможным. Изменила и исказила. Я видела женщину с рыжими волосами, женщину, которая выглядела как я, пытающуюся открыть Завесу в Талишике. Ту женщину, чья фотографию хранилась в сундуке в подвале автозаправки.
У меня были хорошие друзья, но не было семьи, но я хотела этой связи, чего-то, что исчезло из моей жизни много лет назад. Но я боялась того, что могу узнать. Потому что если между мной и той женщиной была связь, это означало бы, что мой отец врал мне всю мою жизнь.
И это означало бы, что женщина, которая пыталась открыть Завесу, которая практически уничтожила нас, являлась моей матерью. Поэтому вопросы, которые я должна была задать – «Жива ли она? Враг ли она нам?» – остались незаданными.
Я не была готова принять ни одну из этих возможностей, поэтому покачала головой.
– Моя мама умерла много лет назад.
Эрида какое-то время внимательно смотрела на меня.
– Ясно, – наконец, произнесла она. – Тогда, возможно, я ошиблась.
У меня все заледенело в груди, и перехватило дыхание. Я кивнула ей.
– Наверняка.
– Что ж, – произнесла она после затянувшейся паузы, – завтра рано вставать. Тебе нужно поспать.
А затем она ушла, оставляя меня с еще большим количеством вопросов, чем ответов.
