Текст книги "Охота (ЛП)"

Автор книги: Хлоя Нейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

У меня не было выбора, и это только разозлило меня еще больше.

Я попыталась просчитать варианты, затем собрала нити магии, которые только и ждали, когда их скрутят и пустят в ход. Ждали того, чтобы быть использованными против людей.

Поодиночке невидимые в воздухе нити недостаточно сильны, чтобы сработал монитор магии. Но собранные вместе так, как я это сделала сейчас, достаточно. Снаружи сработала тревога, и монитор запустил аудио предупреждение:

«Сдерживающие, внимание! Сдерживающие, внимание! Сдерживающие, внимание!»

«Да неужели», – подумала я, и мысленно потянулась через комнату по коридору, набрасывая магию на богато украшенную кочергу, которая стояла в гостиной рядом с камином из кирпича и черепицы, и потянула на себя так быстро, что засвистел воздух.

– Осторожно! – Агент отшатнулся от меня. – Она использует магию!

Я замахнулась рукой с кочергой и выбила у него пистолет. Он отлетел на пол и закатился под диван. Так, что теперь его достать будет нелегко.

– Очень неплохо, – пробормотала я и перехватила кочергу как бейсбольную биту. – Кто следующий?

В воздухе раздался выстрел, и моё плечо пронзила боль, словно раскаленным железом. Я оглянулась и увидела, что женщина-агент держит дымящийся пистолет в трясущихся руках.

– Ты подстрелила меня.

Она взяла себя в руки, сосредоточилась, что отразилось и в ее взгляде.

– Ты – Клэр Конноли, Восприимчивая. Ты находишься за пределами Острова Дьявола, что нарушает Закон о магии. Ты опустишь свое оружие и сдашься под стражу Сдерживающим.

«Сдерживающие, внимание! Сдерживающие, внимание!»

Я проигнорировала раздражающую сигнализацию, неистово пульсирующую боль в руке и посмотрела на нее. Гнев мой был настолько силен, что казалось что-нибудь так и загорится.

– Я – Клэр Конноли, Восприимчивая. Я помогла предупредить вас о Ревейоне и выиграть битву на Острове Дьявола. – Я ткнула пальцем себе в грудь. – Я уничтожила его. А ты хочешь меня арестовать.

Она нервно пожевала грубы.

– Мне приказано доставить тебя туда. Ты владеешь магией.

– Не по собственному выбору.

– Мне приказано…

– Мне плевать, что тебе приказано. Только одна из нас сегодня вернется в Кабильдо, но это буду не я.

Когда я почувствовала, что позади меня движется еще один из агентов, решила, что достаточно разговоров.

В воздухе было достаточно магии, и она только и ждала того, чтобы ее использовали. Жаждала, чтобы ее использовали. Я собрала ее вместе, обернула вокруг пистолета и выдернула его у нее из рук. Как бы я ни относилась к Сдерживающим, несмотря на все проблемы, в которых мы уже погрязли, я не собиралась наставлять на нее пистолет, поэтому засунула его в джинсы. Я увидела, как она повела глазами, но не сразу поняла, пока не стало слишком поздно, что она подает знак своему напарнику.

Сначала он меня ударил, затем схватил за ногу, отчего я упала на пол. Она навалилась сверху, вытаскивая свой пистолет из моих джинсов, царапая мне кожу. А потом вес ее тела пропал, и он снова схватил меня за руки, надавив коленом на спину, прижимая меня лицом и грудью к твердому полу. Я не могла видеть, едва могла дышать, даже о магии не могла думать.

И в этот момент все вокруг наполнилось жаром.

Это было похоже на удар молнии или электричеством. Мена накрыло силой, в которой я почти утонула. «Меня оглушили? Выстрелили не из пистолета, а из электрошокера, которые носят агенты Сдерживающих?»

Мне понадобилось какое-то время, чтобы понять, что это имело нечеловеческую природу.

Это была магия. Чистая и едва ли контролируемая.

Это был Лиам.

Я перевела свой взгляд, чтобы посмотреть, но едва ли могла видеть его в противоположном конце комнаты, стоящим над агентом, который находился без сознания. Агент за моей спиной не видел его, он был слишком занят, надевая на меня наручники, бренчание которых я могла слышать позади. И хорошо, что он не смотрел, что он не видел золотого блеска в глазах Лиама и ярость на его лице.

Его магия горела, словно огонь, это была сырая магия, какой я никогда не чувствовала от Малахи. Но я все еще не знала, на что она способна. Что он мог с ней делать.

Но он довольно быстро мне это показал.

Лиам уплотнил магию, его магию, и обернул ею мою. Я делала то же самое с нитями магии, чтобы управлять ими, он объединил сплетения наших магий, а затем использовал их. Он поймал агента в аркан и поднял его в воздух.

Вдохнув, я перевернулась и увидела висящего верх ногами агента с широко распахнутыми от шока глазами.

Лиам контролировал мою магию. Направляя и делая ее сильнее за счёт перемешивания со своей, как будто увеличивая мощность моего телекинеза.

А затем Лиам, или я, или мы оба отбросили агента, словно игрушку, на другой конец комнаты. Он отлетел к противоположной стене, сбив портрет в позолоченной раме, и рухнул на пол с закрытыми глазами.

Но на стене остался конверт, конверт, который был спрятан за картиной. Ему придется повисеть еще какое-то время.

Женщина-агент снова прицелилась и быстро выстрелила дважды.

Я подняла руку вверх еще до того, как раздался звук, чтобы выхватить из воздуха магию. Протянув руку, я замедлила полет пуль, а затем остановила их. А затем смела их в сторону. Они звякнули, упав на пол.

– Я не просила об этом, – сказала я ей. – Возвращайся в Кабильдо и скажи им об этом.

Ее глаза были полны слез, она вскочила на ноги и побежала к двери.

Лиам отпустил свою магию.

Было такое ощущение, что он отпустил и меня тоже, так как я упала на колени, тяжело дыша в повисшей в комнате тишине, освященной солнечным светом, в котором мерцала пыль, поднятая во время драки.

Я посмотрела на свои пальцы, ожидая увидеть, как из них струиться бело-голубая плазма, а моя кожа обугливается от жара. Но с ними все было хорошо. Мое тело было наполнено магией, но я выдержала это. По крайней мере, сейчас.

– Ты в порядке?

Я кинула, не глядя на него.

– Все хорошо.

– Твоя рука?

Точно. Адреналин приглушил боль, но теперь она вернулась с удвоенной силой. Я вздрогнула, повернув руку, чтобы рассмотреть ее. Кровь была, но ее было немного.

– Просто задело. – Я подняла взгляд. Он вспотел от напряжения, костяшки были покрыты синяками, подол футболки почти весь изорван, а на скуле виднелся порез. – А ты в порядке?

Он кивнул. Он все еще не подошел ближе, поэтому я догадалась, что говорить придется мне.

– Ты можешь манипулировать чужой магией.

Он вздрогнул на слове «манипулировать», но с этим ничего не поделаешь, ведь это именно то, что он делает.

– Ага.

– Удобно.

И потенциально опасно, особенно в неправильных руках. Хотя не думаю, что его руки неправильные.

– Я не поранил тебя?

Я покачала готовой, что отдалось болью в руке.

– Просто немного измучена. Со мной все будет хорошо. Это было мощно.

– Ага, – он провел рукой по волосам. – Я работаю над этим. Пока еще не все идеально.

Он посмотрел на опустевшую стену и на манильский конверт[33]33
  Манильский конверт – конверт из толстой желтой бумаги.


[Закрыть], который был к ней прикреплен.

А потом он подошел ко мне и протянул руку. Казалось, его удивило то, что я не отказалась от его помощи, когда протянула ему руку, позволяя помочь мне встать на ноги.

Мы подошли к стене, и Лиам снял конверт и уже собирался вскрыть его, как тишину нарушила новая сирена. Прибыли Сдерживающие. Снова.

– Это нам сигнал к выходу, – сказал Лиам. Он засунул конверт под футболку, потом заправил подол, чтобы он не выпал, и быстро повесил картину на место, а затем посмотрел на меня. – Ты готова?

Я кивнула.

В этот раз мы убегали вместе.

Глава 13

Мы направились к дому Мозеса, но остановились на полпути, не доходя до него, чтобы убеждиться, что за нами не следят Сдерживающие. Нам не хотелось привести их прямо к его дому.

Мы затаились в саду неподалеку, практически полностью заросшем миндалём и жасмином, что делало наше укрытие надежным. Здесь было прохладно, воздух был наполнен запахом цветов, а кирпичные дорожки под ногами были выложены замысловатым узором. Я села на землю, облокотившись на единственную незаросшую зеленью стену.

Он встал поближе к дальней стене, выглянув на улицу через окно, выложенное из кирпичей. Он достаточно быстро сообразил, что мне нужно время и место, чтобы побыть одной. Также как я это периодически делала для него.

– Добро пожаловать в клуб изгоев, – тихо сказала я, тем самым ломая ледяную стену, что возникла между нами, несмотря на окружающую нас жару.

– Знаешь, какой-то это дерьмовый клуб.

– И лучше он не станет. – Я вспомнила Паранормальных из Вашери, недоверие в их взглядах. – Люди относятся к тебе с подозрением. Пара относятся к тебе с подозрением. Но что у тебя есть, так это суперособенный цвет глаз.

Он посмотрел на меня, его глаза все еще мерцали золотом.

– Хотя из-за этого тебе сложнее скрывать магию, – сказала я.

Он оглянулся на меня.

– Сейчас-то ты понимаешь?

В его голосе одновременно сплелись серьезность, грусть и злость.

– Понимаю что?

– Твоя магия нейтральная. Моя – разрушительная.

Он был весь напряжён, а руки сжаты в кулаки.

– Во время битвы он ударил меня магией, – он повернулся обратно, сцепив пальцы на руках. – Я чувствовал это, я это впитывал. Это на меня повлияло. Изменило меня. Это была не просто магия, Клэр. Это была магия Иезекииля.

Иезекииль – это лидер Ревейона, Восприимчивый, который подавлял свою магию и был ею же уничтожен.

Я смущенно посмотрела на него.

– Я не понимаю, к чему ты ведешь.

– Когда Элеонору ударило магией, она потеряла зрение. Пара, который на нее напал, был видящим, и его оружие несло его остаточную силу.

Я этого не знала, даже не знала, что такое возможно, чтобы удар магией Пара мог так повлиять на человека.

«Что было первичным? Магия делала из них Паранормальных? Или Паранормальные подчиняли магию?»

– И ты думаешь, что в этой магии есть что-то от него самого?

Он обернулся ко мне, в его глазах мерцало золото, словно охваченное бурей.

– Я знаю, что есть. Мне потребовалось несколько секунд, прежде чем я снова смог двигаться, прежде чем я смог сделать хоть что-то, кроме как лежать на земле, потому что магия пронзала меня, словно иглами.

– Помню. Я убежала, чтобы найти Лиззи. Но тебя уже не было, когда я вернулась.

Он кивнул.

– Я поднялся на ноги, и она меня подавила. У меня не было сил сопротивляться этому. – Его взгляд затуманился, словно сейчас он был в тех воспоминаниях. – Рядом со мной на коленях стоял один из членов Ревейона. Его чем-то ударило, у него на голове была шишка, и он просто пялился в землю, полностью дезориентированный. Но ничего из этого не имело значения. Потому что я хотел убить его. Прежде чем я это осознал, моя рука уже сжалась на его шее, и я чувствовал огонь Иезекииля у себя под кожей и в руках.

Лиам уставился на свои руки. Он вытянул пальцы, а потом сжал руку в кулак, как будто все еще мог чувствовать тот огонь и ту силу.

– Шла битва, – сказала я. Мой голос звучал очень тихо, как будто из далека. – Он пытался тебя убить. Всех нас. Не стоит стыдиться того, что ты желал ему смерти или сам хотел его убить. Такова война.

– Не сидя на земле, осознавая, что происходит только наполовину. И под влиянием магии, которой все это неважно. – Он оглянулся на меня. От его взгляда у меня внутри что-то сжалось. В этом взгляде чувствовалось что-то дикое.

И тут я осознала. «Это что-то, что свойственное Паранормальным». Я немного знала из основ биологии Паранормальных, но я уже видела это выражение первобытного голода – в глазах Пара, которые хотели убить меня и всех остальных во время войны.

– Я был так зол и полон ненависти, что с трудом мог что-либо разобрать сквозь эти эмоции. – Он сфокусировал взгляд и посмотрел на меня. – Я в прямом смысле держал его жизнь в своих руках.

– Ты мог использовать магию Иезекииля.

И это было то еще зрелище – огонь, вырывающийся изо рта Иезекииля. Он мог буквально кричать огнем.

Лиам кивнул.

– И все же, даже несмотря на то, что член Ревейона пытался тебя убить, ты его не убил.

– Я мог. Я мог сделать это с легкостью. Я чувствовал, как бьётся его пульс у меня под рукой, и видел отвращение в его взгляде. Даже дезориентированный, он видел, кто я такой. Кем я стал. И когда он осознал, что я могу сделать, его отвращение переросло в страх. Он обмочился, сидя там в ожидании смерти.

Он замолчал, это воспоминание наполнило воздух вокруг нас горечью.

– Ты выбрал не убивать его, – настаивала я.

– Нет, мне удалось его не убить. – Лиам подошел ко мне, держа большой и указательный пальцы в миллиметре друг от друга. – Вот она, вся разница между жизнью и смертью, Клэр.

Он сделал паузу, казалось, чтобы собраться с мыслями.

– Ты слишком мне дорога, чтобы рисковать. Поэтому я удалился. Поэтому я ушел из Нового Орлеана.

Я уставилась на него.

– Ты мог мне об этом сказать.

– Как я мог тебе сказать об этом? О том, что я мог оборвать жизнь этого человека всего лишь сжав свои пальцы? Что теперь во мне бушует лютый гнев, такой же, как и сама эта магия внутри меня? Что сила Иезекииля влияет на меня?

– Иезекииль был социопатом.

– А я что, нет?

– Нет. Он бы сделал, что хотел, и наплевал бы на последствия. Ты же пытался спасти жизнь мне и себе. Ты мог убить этих агентов, но не стал.

– Ты почувствовала ярость?

Я задумалась, не было смысла в том, чтобы врать, и кивнула.

Мы не знали, создал ли кто-то Завесу, или она самостоятельно появилась между нашим миром и Запредельем. «Если кто-то создал ее намеренно, может быть, именно по этой причине. Может, магия для нас что-то лишние, ведь в ней слишком много искушений, слишком много силы, и слишком уж высок риск. Может быть, нам нельзя ее доверять как Паранормальным. Если магия – не проблема, то кого можно считать достаточно хорошим и достойным ее использования?»

Лиам отвернулся, пытаясь справиться с эмоциями.

– Я не мог так с тобой поступить.

– Думаешь, я бы не поняла? – Я встала, чтобы посмотреть ему в глаза. – Ты ведь чувствуешь, что магия чудесна и ужасна? Что она заставляет чувствовать себя одновременно непобедимым и полностью уязвимым? Потому что я чувствую. – Я положила руку ему на грудь. – Чувствую. Я знаю это лучше, чем кто-либо еще. Потому что так же, как и ты, я с этим не родилась. Я не знала, что это. Это произошло со мной в один день. И все изменилось.

– Но даже если тебе пришлось с этим справляться, чтобы взять под контроль, прошло уже несколько недель, Лиам. Ты не мог отправить сообщение? У тебя не было пяти свободных минут, чтобы дать нам знать, где ты и как ты?

Он отвернулся, подойдя обратно к кирпичной ограде.

– Мне понадобилось много времени, чтобы подготовиться, – ответил он. – Чтобы понять, кто я теперь. Я должен был с этим разобраться в первую очередь, прежде чем подвергать тебя риску. Мне помогала Эрида, она помогла мне понять, что я могу или чего не смогу делать. Помогла мне попытаться вновь стать собой. – Он сделал шаг ко мне, и я не стала отодвигаться. – Ты думаешь, что я ушел от тебя, но это не так. Я удалил себя так, чтобы ты была в безопасности, чтобы я научился контролировать себя.

Я посмотрела ему в глаза, увидев в них сомнение, что все еще жило в нем.

– А ты сможешь научиться жить с тем, кто ты есть сейчас?

Он сжал зубы, перед тем как сказать слова, которые ему было произнести нелегко.

– Я не знаю. Меня больше беспокоит, сможешь ли ты.

– Я владею магией. Я враг государства. Я убивала. А однажды некий охотник за головами затащил меня на Остров Дьявола, потому что знал, что для меня была возможна не только жизнь в качестве узника магии.

Лиам какое-то время обдумывал сказанное мной.

– Я не припоминаю, чтобы затаскивал тебя туда.

Он сказал это легко, почти с сарказмом. И это ослабило тугой узел напряжения между нами.

– В основном это носило эмоциональный характер, – ответила я и посмотрела на него.

По его взгляду стало ясно, что внутри него идет борьба. И я поняла, что держать меня подальше от опасности как раз в духе того, что обычно делает Лиам Куинн.

– Хорошо, – произнесла я.

Он от удивления поднял брови.

– Что хорошо?

– Хорошо, я принимаю твои объяснения.

– Отлично, потому что это правда. – Он сглотнул, как будто собираясь с словами. – А что касается остального?

Он имел в виду нас.

– Думаю, мне хотелось бы, чтобы ты сказал мне, когда будешь готов.

Я подошла к нему. Наблюдая, как с каждым моим шагов жар в его глазах становиться все сильнее. А затем я протянула руку.

– Конверт.

Он прищурился.

– Ты жестокая, Конноли.

Я выгнула бровь.

– Хорошо. – Он вытащил конверт из-под футболки и протянул мне.

– Спасибо.

Я вытащила лист бумаги и обнаружила счет на имя Хавьера Каваля из организации под названием «Хендерсон Саентифик», которая располагалась в Сиэтле.

– Заказ на пипетки, рефрактометр, полимеразу и другие вещи, которые я не понимаю. – Я передала его Лиаму. – Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Нет, – сказал он, пробегаясь глазами по листу. – В смысле, ничего, кроме того, что это научное оборудование. Лабораторные принадлежности.

В строке с примечаниями было указано, что товары должны прибыть к Лоре Блэквелл, президенту «АДЗ Лоджистикс» и перенаправлены на другой адрес.

– Хавьер Каваль, – произнес Лиам. – Это имя звучит очень знакомо.

– Новый Орлеан? Сдерживающие?

– Не уверен. Но стоит добавить его в список людей, которые причастны к ситуации.

– Как насчет Лоры Блэквелл? – спросила я, но Лиам покачал головой.

– Я ее не знаю, – ответил Лиам.

– Значит, мы полагаем, что Бруссард нашел этот счет. Сохранил и спрятал его, потому что думал, что это зацепка к чему-то, что он пытался раскопать. Тот, кто его убил, счет не нашел.

– Они не нашли бумагу, – согласился Лиам. – Но это не значит, что Бруссард не предпринял необдуманных действий в связи с тем, что нашел. Это вполне в его стиле.

– Так что будем делать?

Он указал на адрес Каваля.

– Это место довольно близко. Поэтому давай проверим его.

Я уставилась на него.

– Мы только что вывели из строя двух агентов Сдерживающих. Нам надо поскорее отсюда убираться.

– Меня уже обвинили в смерти одного человека, – тихо сказал он. – Разве ты остановила поиски, когда нашла заправочную станцию?

Мне очень хотелось съязвить в ответ. Но мне нечего было на это ответить. Он был прав. Я шла только вперед, и он был рядом со мной.

– Если они тебя поймают, то не будут задавать тебе никаких вопросов. Кто-то хочет сделать тебя козлом отпущения. Я знаю, что ты хочешь это предотвратить. Исправить это. Но ты не можешь так рисковать.

– Все, кто обладает магией, рискуют. Только потому, что существуют.

Я смотрела на него какое-то время.

– Хорошо, – произнесла я, поднимаясь. – Мы пойдем до конца. Но нам нужно поработать над контролем твоей магии.

Уголки его губ приподнялись в улыбке.

– Сделаю все, что смогу.

«Это все, о чем любая девушка может только мечтать».

* * *

Мы стояли на газоне через дорогу и смотрели на дом. По стандартам Нового Орлеана это был довольно новый дом, скорее всего, построенный после второй мировой войны, он был обшит белой вагонкой, а на крыше имелось слуховое окно. Большое крыльцо с квадратными колоннами, которые сужались по мере приближения к крыше. Ступени крыльца были выполнены из бетона, да и сам фасад не был украшен ни деревом, ни краской, он так же не был очищен от угольных следов, которые все еще выделялись пятнами на передней и боковых сторонах дома. За исключением нескольких клочков травы, передний двор представлял собой просто пустой клочок земли.

– Я здесь уже бывал, – сказал Лиам. – Это убежище Сдерживающих.

– Убежище? Для кого?

– Для людей, которые что-то рассказывали, хотя не должны били, для Пара, которые помогали, но также не обязаны были этого делать, и других похожих посетителей. Потому что несмотря ни на что, Сдерживающие действуют политически грамотно.

– И при этом они все еще жалуются на Паранормальных, продолжая стричь всех под одну гребенку?

– На то они и люди, – ответил Лиам, резкость в его голосе указывала на то, что это злит его не меньше меня.

– Еще одна ниточка, ведущая к Сдерживающим, чтобы это ни значило.

– Ага, – произнес Лиам. – Я тоже это заметил.

– Откуда ты знаешь, что это убежище?

– Как-то пришлось устраивать сюда одного охотника за головами три или четыре года назад. Это был выпускник Йельского Университета, который решил рассказать всю правду об условиях на Острове Дьявола.

– А ты его сюда привез.

– И поселил его здесь, пока КБЦ не смогли забрать его из Зоны. Думаю, он был неплохим парнишкой и действовал из лучших побуждений, думая, что если он будет сорить деньгами в Новом Орлеане, то обязательно получит доступ куда угодно, и к нему будут относиться как-то особенно. – Лиам улыбнулся, скрестив руки на груди. – Он ошибался.

Его слова всколыхнули мои воспоминания.

– Это было летом? И этот парень постоянно ходил в черной ветровке?

Лиам выглядел удивленным.

– Это было он. Он приходил в магазин?

– Вообще-то, да. Он приходил за пайками, пытался разговорить покупателей и агентов о тюрьме. – Я нахмурилась, вспоминая. – Как ты догадался о том, что он собирается сделать?

Улыбка Лиама стала хитрой.

– Потому что я хорош в своей работе.

– А еще очень скромный, как и твой брат.

Мы постепенно возвращались к прежним нашим отношениям, ведя беседы, как это было до его побега. Я скучала по всему этому так же, как и по общению с Гуннаром и Таджи, только с этими тремя я могла быть самой собой без стеснений. Чувствовать себя на своем месте.

Прежде чем мы зашли вглубь, я осмотрела дом.

– Тут особо не на что смотреть.

– Именно поэтому и был выбран этот дом, – сказал Лиам с улыбкой. – То, что тут не на что смотреть, позволяет держать дом подальше от любопытных глаз. Если бы ты просто проезжала мимо, то никогда бы не стала смотреть на этот дом дважды. Что важно для опербезопасности.

– Опербезопасности?

– Безопасности операций, – ответил он.

– Что мы хотим здесь найти?

– Точно не знаю. – Он с подозрением посмотрел на крыльцо. – Но передняя дверь приоткрыта. Это не сулит ничего хорошего для того, кто использует это место в качестве убежища.

Он осмотрелся и, посчитав, что вокруг все чисто, начал подниматься по бетонной лестнице.

Мы на мгновенье замерли в тишине, надеясь различить какие-либо движения или звуки. А потом Лиам толкнул дверь.

Запах, который мы почувствовали, не вызывал вопросов о судьбе того, кто находился внутри.

Я прикрыла лицо рукой, но это не помогло избавиться от запаха – сладковатого, гнилостного и такого ужасно сильного запаха.

И вот мне снова семнадцать, и я стою в доме через улицу напротив нашего. Вчера ночью была драка, и я хотела проверить женщину, которая здесь жила.

Миссис МакКларти была вдовой. Ее муж погиб в первой атаке на город, ее сына призвали, и он был убит в Битве при Батон Руж. У нее было две дочки, которых она отправила из Зоны к своим родственникам до того, как закрыли границу. Так как она жила одна, мы присматривали за ней.

– Миссис МакКларти? – позвала я ее, и когда она не ответила после того, как я несколько раз постучалась в дверь, и поскольку ничего не смогла разглядеть через тюль переднего окна, я повернула ручку и толкнула дверь.

Она открылась со скрипом, выпустив на волю густой запах смерти. Я должна была уйти, но не смогла. Я была слишком молода, слишком любознательна.

Она сидела за кухонным столом, голова ее лежала на льняной скатерти, руки свисали по сторонам. Глаза открыты, взгляд в никуда. А напротив нее стояла наполовину выпитая кружка кофе с отпечатком помады на ободке.

Ее убили не в патасовке, которая состоялась за ночь до этого, в ее дом никто не врывался. Она умерла сама, даже несмотря на то, что вокруг бушевала война.

Тогда я думала, что это очень вдохновляюще и грустно одновременно. Она выжила в ужаснейшей войне, что было сродни чуду. Но она этого узнать не успела, да и ее выживание, в конце концов, того не стоило, потому что она все равно оказалась бы там же, где и все мы сейчас.

Когда я вернулась домой, мой отец стоял в зале с бутербродом с арахисовым маслом и тарелкой с яблоком.

– Обед? – спросил он.

Наверное, он заметил выражение моего лица, потому что бросил все и кинулся ко мне. Когда я рассказала ему о том, что увидела, он обнял меня.

Они вынесли ее несколькими часами позже. Ее дочери не вернулись назад, и некому было позаботиться о доме, поэтому он стал умирать, как и она сама. Крыша обвалилась внутрь, и сам дом просто рухнул. И, насколько я знаю, это был конец истории семьи МакКларти в Новом Орлеане.

Я не могла смотреть на дом тогда или думать о нем сейчас, не ощущая этого ужасного запаха снова и снова.

– Клэр.

Я моргнула. Лиама прикоснулся к моей руке, успокаивая меня.

– Со мной все в порядке. Все хорошо.

– Воспоминания?

Я кивнула.

– Этот запах.

Он тоже кивнул.

– Ага. Думаю, слишком поздно задавать тут кому-либо вопросы, но я хотел бы осмотреться. Если надо, можешь остаться здесь.

Я покачала головой.

– Я пойду.

«Просто буду почаще задерживать дыхание».

Это был простой дом со слегка потрепанной мебелью. Потертый диван, удобное кресло, поцарапанный обеденный стол. Здесь было уютно, и выглядело обжитым и ухоженным. И очень сильно отличалось от эффектного дома Бруссарда.

В дальней спальне на полу на спине лежал мужчина. Его тело распухло после смерти и жары, а пол под ним был запачкан жидкостями, которые он потерял после смерти. Кровь и не только, ведь выстрел был произведен ему в голову. Он был одет в форму Сдерживающих.

– Убит, – сказал Лиам.

Он подошел ближе и наклонился.

– Его руки, – произнес он, и я посмотрела вниз. Его ладони и пальцы были покрыты полосами чего-то, что, по моему предположению, было кровью, но это была не его кровь. Кроме рук на нем больше нигде не было следов крови, а к крови на полу никто не притрагивался.

«Как еще мужчина мог выпачкать свои руки и ногти в крови?»

– Он убил Бруссарда, – тихо произнесла я. – Или написал имя Грейси на стене.

– Очень похоже на правду, – сказал Лиам.

Я задержала дыхание, пока подходила ближе, осторожно, стараясь не наступить на что-нибудь, чтобы не испортить улики на месте преступления, или оставить следы, которые могут вывести на меня. На кармане золотой нитью было вышито «Каваль Х.».

– Мы нашли Каваля, – сказала я, прикрывая рот рукавом.

До меня дошла еще одна волна запаха, и я почувствовала, как еда стремиться покинуть мой желудок.

– Я на улицу, – проговорила я и не стала дожидаться, когда он последует за мной.

Я бросилась к двери, добралась до парадного крыльца и рассталась с тем немногим, что съела с утра.

Он подождал минуту, затем вышел и протянул свой платок, не говоря ни слова.

– Извини, – промолвила я, вытирая рот и мечтая о кружке с ледяной водой. – Не удержалась.

– Не спеши. – Он положил руку мне на спину. Мы постояли так три или четыре минуты, я положила лоб на перила крыльца, пока он медленно и успокаивающе гладил меня по спине.

– Это не из-за самого запаха. Не совсем из-за него. Просто… это кое-что мне напомнило.

Лиам кивнул.

– Войну?

Я кивнула.

– Соседка. Я нашла ее.

Он подождал еще немного, давая мне прийти в себя.

– Бруссард нашел счет, – стала рассуждать я, когда снова пришла в себя. – Он оповестил об этом Каваля. Каваль убил Бруссарда. И кто-то убил Каваля.

– И я это вижу также.

– Кто-то держит Гуннара от всего этого подальше, а может и Командующего тоже.

Мне захотелось вновь переговорить с ним. Рассказать, что мы нашли. Но мы и так уже слишком сильно рисковали, когда пришли к нему домой вчера. Нам нельзя сегодня туда идти.

– Давай вернемся к Мозесу, – сказал Лиам. – Все обдумаем, соберемся вместе и разработаем план.

«А план нам точно нужен».

* * *

Из-за пережитой нами драки на обратном пути к дому Мозеса мы были очень внимательны и осторожны. Мы дважды удалялись от места, дважды останавливались, чтобы удостовериться, что никого не выведем к нему. Когда по периметру все стало максимально тихо, мы зашли внутрь.

Мы вошли вместе, не перебросившись не единой колкостью или шуткой. Хотя по мрачным выражениям наших лиц и так все было понятно.

– Что на этот раз? – спросил Мозес.

Он был на противоположной стороне комнаты, стоял на стуле, приставленном к столу, и ковырялся в коробке с деталями, которой, я была уверена, еще утром здесь не было.

– Ты опять что-то сюда притащил?

Он прищурился.

– Мой дом, мои, черт возьми, правила. – Он достал наполовину голую куклу Барби. – Если хочешь, тут есть и кое-что для тебя?

Вопрос был задан с такой неприкрытой любовью, что я не могла не улыбнуться.

– У меня уже полно полуголых кукол, но спасибо за любезное предложение.

У него загорелся румянец на щеках, и он бросил ее обратно в коробку.

– Как хочешь.

– Чтобы я без тебя делала, Моз.

– Слышала бы гораздо меньше ругательств, – ответил Лиам.

– Ну так вот.

– Так вот – что? – спросил Гэвин, заходя в комнату со стаканом чая со льдом в одной руке и, как я догадалась, с жареной куриной ножкой в другой.

– Ты где это взял? – спросил Лиам, прищурившись.

– Твоя леди-ученый принесла.

– Дарби, – поправила она его, заходя в комнату следом за Гэвином, с такой же ножкой и явно вся в нетерпении. – Друг из лаборатории приготовил, и у нас кое-что осталось. Я не была уверена, что Мозес нормально питается.

Она уперла руки в бока и посмотрела на него.

Она была полноватой, со светлой кожей, темными волосами и элегантной стрижкой под каре. Она предпочитала стиль ретро, который так любил мой отец, и это делало ее изгибы еще более аппетитными. Сегодня на ней был комплект из розовых брюк до щиколотки с бледно-зеленой рубашкой с крошечными жемчужными пуговицами и короткими рукавами, с воротничком а-ля Питер Пэн. На ней были темные очки в оправе «кошачий глаз», а волосы поддерживала сложенная в несколько раз красная бандана.

– Я нормально ем, – запротестовал Мозес. – Сегодня у меня было две банки консервированного мяса.

– Скорее протухшего мяса, – пробурчал Гэвин. – Я прав?

Мозес ткнул в него пальцем.

– Это ты так считаешь. Для вас людей это так. Нормальное оно было. – Он принюхался. – Эта, как ее, курица пахнет слишком свежей.

Дарби закатила глаза, а затем улыбнулась мне.

– Привет, Клэр. Как болота?

– Мокро.

Она ухмыльнулась, посмотрев на Лиама.

– И тебе добро пожаловать назад. Как Элеонора?

– Хорошо, спасибо. С ней Эрида.

– Полагаю, она все так же сурова?

– Ты спрашиваешь об Эриде или Элеоноре?

Дарби улыбнулась.

– И о той, и о другой.

– Малахи еще не здесь? – спросила я, осматриваясь по сторонам. – У нас есть информация.

– Еще не возвращался, – ответил Гэвин, выковыривая из зубов панировку и мясо.

У меня забурчал живот, и я повиновалась этому желанию.

– Тогда попридержу информацию, – сказала я и направилась за едой.

Хоть утро и не способствовало аппетиту, но голод и проделанное путешествие сделали свое дело.

Маленькая кухня была на удивление чистой для того, кто предпочитает испорченную еду. В соответствии с ретро-стилем Дарби, курица была уложена на полотенце в красно-белую клетку в маленькую корзинку, а чай был в кувшине с крышкой цвета авокадо.