Текст книги "Охота (ЛП)"

Автор книги: Хлоя Нейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава 17

Когда мы вернулись к Мид-Сити, я поняла, что, несмотря на то, что мне нравятся формы Скарлет, мне не нравится ее подвеска.

– Что ж, – произнес Гэвин, – это было увлекательное путешествие.

– Что это была за бумага, которой ты размахивал?

– Регистрация на машину, – с ухмылкой ответил Гэвин.

«Так и знала».

– Не хочешь нам рассказать, что там произошло? – Вопрос задал Гэвин, но я почувствовала на себе и взгляд Лиама.

Мне пришлось выдавливать из себя слова, в то время как от эмоций у меня все сжималось в груди.

– Это была Лора Блэквелл. Женщина, имя которой было на счете «АДЗ Лоджистикс». Президент компании.

На мгновенье в машине повисла тишина, полагаю, они размышляли, надо ли просить меня уточнить информацию. Я избавила их от этих метаний.

– Она моя мать, – сказала я, смотря на проносящиеся мимо здания.

– Твоя мать? – тихо произнес Лиам. – Она не умерла.

– Нет. Мой отец лгал мне.

«И я все еще размышляю над этим его поступком».

– Она бросила моего отца и больше нами не интересовалась. Думаю, он хотел перелистнуть эту страницу своей жизни.

– Клэр, мне жаль.

Я кивнула.

– Об «Икаре» она мне ничего не рассказала. Сказала, что будет защищать то, что считает своим.

– И даже успела сдать свою собственную дочь Сдерживающим, – проговорил Гэвин, затем тихо присвистнул. – Какая хладнокровная сука.

– Не буду спорить. И, как я думаю, теперь Сдерживающие объявят за меня награду.

– И за меня, – радостно сказал Гэвин, пошевелившись на сиденье, отчего вжался в наши с Лиамом плечи еще сильнее. Возможно, когда эту машину строили, люди были меньше. Или она была не предназначена для высоких и широкоплечих братьев Куинн. – Давно пора, черт возьми. Теперь мы три amigos[42]42
  Amigo – друг, приятель (исп.)


[Закрыть] в розыске.

– О, боже, – пробормотал Лиам.

– И вот вам еще один вопрос от меня, – сказал Гэвин. – Как Кроули умудрился добраться туда так вовремя? Это, блин, уж слишком большое совпадение.

– Не может это быть совпадением, – произнесла я. – Или они следили за зданием, полагая, что мы можем там объявиться, если мы как-то связаны с «Икаром», что не видится мне особо возможным, или кто-то изнутри позвонил Кроули, когда увидел меня.

– А Сдерживающие в это время патрулировали в округе, – сказал Гэвин. – Еще больше доказательств, что Сдерживающие как-то с этим связаны.

Мне не понравилось, к чему это ведет. Но связь со Сдерживающими была неоспорима.

– Чем больше мы узнаем об этом, – произнес Лиам, – тем сильнее приближаемся к Сдерживающим.

Гэвин кивнул.

– И тем больше они пытаются нас устранить.

– У нас осталось мало времени.

Лиам имел в виду себя, меня, Гэвина и всех остальных, кто находился в бегах. Он имел в виду и Новый Орлеан. И он имел в виду Паранормальных. Все по-прежнему пропитано войной, которая так и не закончилась. Изменилась лишь тактика.

– Ага, – промолвила я. – Снова что-то назревает. И кто-то не хочет, чтобы мы об этом узнали.

* * *

Больше ни к чему не придя, мы направились к Мозесу. Наше там присутствие могло быть для него рискованным, но другого варианта у нас не было.

Мы вошли внутрь, обнаружив Мозеса за компьютерным столом с открытой банкой консервированной фасоли с торчащей из нее рваной крышкой.

– Обед? – спросил он с улыбкой, но она испарилась, когда он разглядел нас. – Что, черт возьми, произошло? Вы опять попали в передрягу?

– К зданию нагрянули Сдерживающие, а вместе с ними и Кроули со своими ублюдками.

Лиам вытащил из кармана носовой платок, затем подошел и прижал его к моему виску.

– Скорее всего стекло, – тихо сказал он, сосредоточенно смотря на меня, пока придерживал мой лоб. Я не чувствовала этот порез, по крайней мере, отдельно от миллиона других маленьких травм, пока он не прикоснулся.

Я вздрогнула, с шипением втянув воздух.

Лиам замер.

– Ты в порядке?

Я кивнула.

– В порядке. Спасибо.

Он поднял мою руку, приложив ее к платку.

– Подержи вот так.

– Хорошо.

Когда Лиам отошел, на меня посмотрел Мозес, несколько раз комично приподняв брови. Я прищурилась, посмотрев на него в ответ, отчего его щеки покрылись румянцем.

В комнату вошел Малахи, осмотрев нас, он нахмурился.

– Что произошло?

– Если коротко, – ответил Гэвин, – Клэр только что выдала себя своей матери, которая работает в «АДЗ», за всех нас объявлена награда, а Кроули и Сдерживающие устроили перестрелку за вознаграждение. – Он поднял палец. – И мне пришлось избавиться от «Ровера», а Клэр знает, как завести машину без ключа.

Малахи посмотрел на меня, и по его взгляду было видно, что он и переживает и злится на меня.

– Опасно было выяснять с ней отношения. Но, видимо, необходимо.

Я просто кинула в ответ, чувствуя себя ужасно из-за этого напоминания.

– Не стоит ругать ее за попытку поговорить с семьей, – сказал Мозес. Он наклонил голову в сторону. – Она была у «АДЗ», да?

Я кивнула.

– Она направлялась в здание. И натравила на нас Сдерживающих.

– Не удивлен, что твой отец избавился от нее. Должен сказать, это прекрасное избавление.

Но мой отец не избавлялся от нее. Это она так поступила, бросив его и меня, причем достаточно рано, потому-то я ничего не успела запомнить о ней.

Слезы то ли от печали, то ли от разочарования, то ли от сдерживаемых эмоций, наполнили мои глаза, и я отвернулась, чтобы проморгаться.

– Мне нужно подышать, – сказала я и быстро вышла, пока меня никто не остановил.

Я шла по улице среди бела дня, злая и достаточно в тот момент расстроенная, чтобы осмелиться бросить вызов Сдерживающим. Я бы истратила на них все, что у меня было. Каждый грамм магии. Я так устала от притворства.

Двумя домами ниже желтого дома Мозеса находился коттедж, под навесом переднего крыльца которого были прикручены качели. А от одного угла дома к другому тянулись пластиковые бусы в форме пряничных человечков, которые, скорее всего, никогда не испортятся.

Я проверила железные цепи качелей и деревянную сидушку. И убедившись, что она выдержит, села и оттолкнулась ногами. Качели раскачивались вперед, назад и снова вперед. Я закрыла глаза и позволила себе погрустить, позволила печали накрыть меня, словно темной водой у «Безумной горы».

Я слышала, как он идет ко мне, его шаги по дорожке. Лиам приближался целеустремленно. Не медленно, но целенаправленно. Не торопясь.

Когда он поднимался на крыльцо, было слышно скрип досок. Я оставалась с закрытыми глазами, позволяя ему смотреть на меня.

– Я хотел бы спросить тебя, как ты, но мне кажется, это глупый вопрос.

– Я не знаю, кто я, – я вытерла рукой глаза и щеки.

Тишина, а затем:

– Можно мне сесть?

Я открыла глаза, перебралась на одну сторону качелей и обхватила рукой одну из цепей. Качели дернуло, когда он сел, но они выдержали.

– Я разочарована, – произнесла я. – Имеет ли это значение?

Он оттолкнулся.

– Имеет.

– Я чувствую себя глупо, говоря об этом. Я разочарована в своей матери. Я думала, она умерла, что у меня не было и шанса, чтобы когда-нибудь ее увидеть. А сейчас у меня есть эта возможность, но она не такая, какой я бы хотела ее видеть. Даже не рядом.

– Она никогда и не была такой, – тихо сказал Лиам.

– Знаю. И это больнее всего.

– Нет ничего неправильного в том, чтобы скорбеть.

– Наверное.

Я откинула голову на спинку качелей, посмотрев на потолок крыльца. Кто-то нарисовал там фреску – люди, идущие по улице позади жениха и невесты, всех возможных цветов и оттенков. В некоторых местах были протечки, в других – отслаивающаяся краска. Но она все равно прекрасна демонстрировала все то, что когда-то здесь было изображено.

– До войны, – я слышала свой голос словно со стороны, – когда другие дети ходили по магазинам со своими мамами, или когда их мамы забирали из школы, я представляла, как бы это могло быть у меня. Мой отец очень старался, чтобы я не чувствовала себя уязвленной. Но это не помогало. Я чувствовала себя другой, но не скорбела из-за этого, потому что на самом деле ничего не теряла.

– Потому что к тому моменту все уже произошло, – сказал Лиам.

Я кивнула.

– Ага. А сейчас у меня это есть, и это даже хуже. Я осознала, что мой отец мне лгал, скорее всего, чтобы меня защитить. Что моя мать бесчувственный человек и никогда обо мне не беспокоилась. Что она все еще находится в городе и, вероятно, работает на Сдерживающих, хотя я не буду утверждать, что он знал об этом. И ко всему этому добавь то, что он был Восприимчивым, коллекционировал магические предметы и встречался с Эридой. И ни о чем из этого он мне не рассказал.

– У тебя выдалась тяжелая пара недель.

Я устало выдохнула сквозь смешок.

– Ага. Что-то в этом роде.

Снова повисла тишина, и ее нарушал только скрип качелей, когда Лиам раскачивал их взад и вперед, взад и вперед.

– Магия погубила Грейси, – сказал Лиам. – Сейчас я являюсь частью магии. И мне приходится прилагать усилия, чтобы принять это.

– Ты ошибаешься.

Он покачал головой.

– Ты не понимаешь, Клэр. Твоя магия другая.

– Магия есть магия. Она не лучше и не хуже, чем, например, вот это дерево, – я указала на магнолию, что росла на переднем дворе. – Оно ни плохое, ни хорошее. Магия – это то, что мы из нее сотворим сами.

Качели были установлены поперек крыльца, поэтому мы оказались лицом к торцу соседнего коттеджа, непохожего на этот. Лиам пристально смотрел на этот дом с его подгнивающими досками под синей краской.

– Ты не унаследовал злость от Иезекииля, – тихо сказала я. – Это так не работает. И магия не убивала Грейси. Это случилось из-за невежества. Невежества и страха, которые не дали этим Духам получить необходимую помощь. Духи не насылали на нее никаких заклятий, и никаким заклятиям сами не подвергались. Они были жертвами человеческого невежества, как и она, потому что мы отказали им в возможности контролировать их магию. Они такие же жертвы войны, как и Грейси.

Я толкнула его плечом.

– Однажды ты познакомил меня с Мозесом, и я поняла, что не все Пара плохие. Думаю, о людях можно сказать то же самое.

– Невежливо бросать в меня моими же словами.

– Да, согласна.

Мы покачались в тишине еще несколько минут. И когда Лиам положил свою руку на мою, я не отстранилась.

* * *

К тому моменту, как мы вернулись в дом Мозеса, к ним уже присоединилась Дарби, ее внедорожник был припаркован в узком проезде между его и соседским домами.

Ее внешний вид – красный топ, юбка-солнце в белый горошек, сильно контрастировали с ее мрачным выражением лица.

– Мы ждали, когда вы вернетесь, – доброжелательно сказал Малахи и кивнул в сторону Дарби.

Она не стала тратить времени зря.

– Они определенно что-то синтезировали.

– Кто? – спросил явно озадаченный Гэвин.

И я его в этом не винила.

– Тот, кто создал файл с «Икаром». Я была права насчет того, что существовал какой-то план, не знаю какое лучше подобрать слово, по синтезированию, созданию чего-то биологического.

Малахи удивленно поднял брови.

– Чего именно?

– Вируса.

– О, черт, – проговорил Гэвин.

И нам не нужны были какие-либо дополнительные детали, чтобы понять, что государственный департамент, создающий вирус, это плохо. Очень, очень плохо.

– Какого вируса? – спросил Лиам.

– Называйте его как хотите, – ответила она. – Это совершенно новый вирус. Вирус, созданный в лаборатории с нуля. То, что называют «синтезированный». В него входят элементы разных вирусов. Протеиновые структуры оттуда, фаговые частицы – отсюда, но состав, все вместе – это что-то новое. – Она подняла взгляд на Малахи, и в ее взгляде не было ничего позитивного. – И исследования вовсе не теоретические.

Показалось, что в комнате как будто не осталось воздуха.

– Вашери, – проговорил Малахи.

Она кивнула.

– Я провела тесты с пробирками. – Она вытащила папку из винтажной кожаной сумки, положив на одну из стопок Мозеса, и достала лист бумаги, который был поделен на две графы.

Она подошла к нам, показывая на графы.

– Это из обрывка файла, то что удалось обнаружить в сети Сдерживающих. – Затем она указал на графу справа. – Это анализ крови Паранормальных с Вашери.

Строки в таблицах практически совпадали.

– Merde[43]43
  Проклятье (фр.)


[Закрыть], – произнес Лиам, а Гэвин перекрестился.

– «Икар» имеет отношение к вирусу, – сказал Малахи. – Вирусу, которым заражаются и от которого умирают Паранормальные.

«И не только „Икар“», – подумала я, когда меня замутило и потемнело в глазах. Я оперлась о стену, сползая по ней, чтобы не навредить себе при падении.

– Клэр! – произнесла Дарби, и я услышала, как звук ее голоса становится ближе. – Что случилось? Ты в порядке? Ты заболела?

– Расскажите ей, – попросила я, пялясь в пол. – Я не могу, расскажите вы.

– Отец говорил Клэр, что ее мать мертва, – тихо сказал Лиам. – Оказалось, что нет. Она является президентом «АДЗ Лоджистикс». И причастна к «Икару».

Даже Дарби побледнела от этой новости.

– О, боже! – Она подняла руку. – Подождите, подождите. Давайте не будем паниковать. То, что она управляет «АДЗ», еще не значит, что она в это вовлечена.

– Она вовлечена. Ее зовут Лора Блэквелл.

– Как она выглядит?

Я описала ее.

– Исследовательская группа КБЦ, – сказала Дарби. – Помню, я видела похожую женщину в исследовательской группе КБЦ, или уже после того, как я ушла, неважно. Она была очень красива. Потрясающая женщина. Она работала в другом департаменте, и мы совсем не пересекались по работе, поэтому я ее не знала. Просто иногда видела в офисе.

– Что за департамент? – спросил Лиам.

И без того белая кожа Дарби побледнела еще больше.

– Биологический.

«Моя мать жива».

«Моя мать ученый».

«Моя мать убийца».

– Подскажите-ка мне хорошее каджунское ругательство, – жалобно проговорила я.

– Начни с «fils de putain», – сказал Гэвин. – Это значит «твою мать».

Я повторила за ним, лишь незначительно исковеркав акцент.

– Неплохо, – произнес он. – Нам нужно будет поработать над акцентом, но в целом неплохо.

Лиам опустился на пол рядом со мной. Он не прикасался ко мне, скорее всего понимал, что я к этому не готова. Но тот факт, что он буквально опустился до моего уровня, просто чтобы поддержать меня, почти сломил меня.

– Как работает вирус? – спросил Малахи. – Как он их убивает?

Дарби встала и посмотрела на Малахи.

– Судя по симптомам, которые ты описал, думаю, он действует, как бактериальная инфекция, провоцируя массивный иммунный ответ – сепсис или септический шок.

– Как Сдерживающие могли их заразить? – спросила я, глядя на Малахи. – Ты говорил, что им давали усилители иммунитета перед тем, как выпустить с Острова Дьявола, так? Разве это не должно было их защитить от болезней, даже от этой?

– Постойте, – произнесла Дарби, вскидывая руку. – Что вы подразумеваете под «усилителями иммунитета»?

– Усиливающие иммунитет прививки, – ответил Малахи. – Если верить тем Паранормальным, которым их делали прямо перед тем, как они покинули Остров Дьявола.

– Может, это не были усилители иммунитета? – мрачно сказал Лиам и посмотрел на Малахи. – Все Пара с Вашери были привиты?

Малахи помолчал с минуту, казалось, выражение его лица застыло от ярости.

– Все, кроме одного. Он опоздал на перекличку в клинике и пропустил прививку.

– Сейчас он болен? – спросила Дарби.

Малахи покачал головой.

– Нет. Но все, кто был привит, заражены. И либо больны, либо мертвы.

– Одного слишком мало, чтобы делать полноценные выводы, но как-то слишком подозрительно, что тот парень, которого не вакцинировали, не заболел. На Острове Дьявола кто-нибудь болеет?

– Со слов Лиззи, нет, – ответил Лиам.

– Если кто-то хотел причинить вред Пара, почему привили только тех, кто покинул Остров Дьявола? – спросил Гэвин. – Можно нанести больший урон, сделав прививки тем, кто остался.

– Потому что Остров Дьявола находится посреди Нового Орлеана, – ответил Лиам. – Он окружен людьми. А Сдерживающие не хотят, чтобы они заболели.

– Лучше это делать там, где Пара находятся на изолированной территории, – сказал Малахи. – И в округе всего пара человек.

– Получается, они все еще тестируют вирус, – произнес Гэвин, – или очень осторожно начинают разворачивать его применение.

Лиам кивнул.

– Сначала применяешь его на Пара, которые отправляются за пределы Нового Орлеана, и убеждаешься в том, что он не заразен, и на людей не распространяется.

– Гуннар не позволил бы этому случиться. – Это были первые слова, которые я произнесла некоторое время спустя, и от них у меня свело живот. Я вопрошающе посмотрела на Малахи. – Не позволил бы.

– Она права, – сказал Лиам. – Гуннар стойкий парень. Он один из Сдерживающих, но субординация для него не так важна, как честность. Он не разрешил бы умышленно заражать Пара, а тем более убивать их. И если он это не санкционировал, но появился кто-то, кто этого хочет, он бы рассказал другим.

– Это значит, что он, скорее всего, об этом не знает, – произнес Гэвин. – Поэтому, либо Сдерживающие тут ни при чем, либо они втянуты в это по уши, но доступ к этой информации имеет только ограниченный список людей.

– Сдерживающие к этому причастны, – сказал Лиам. – Файл был в их сети. Охранники Сдерживающих были возле здания, где работает Блэквелл. В это втянуты братья Каваль, как и убежище Сдерживающих.

– Я не понимаю, в чем тут смысл, – сказал Гэвин. – Зачем кому-то из Сдерживающих или связанных с ними людям это надо? Вы хотели изолировать Паранормальных, вы закрыли их на Острове Дьявола. Черт, в конце концов, они могли разрешить Ревейону взять это место под управление. Зачем вообще тогда надо было отбиваться от их атак?

– Потому что Ревейон убивал и агентов Сдерживающих, – ответил Малахи. – Они бы не остановились на уничтожении Острова Дьявола. Они хотели полностью захватить власть. В этом вся разница.

– Может быть, – произнесла я. – Но если бы они уничтожили Паранормальных, тогда бы они уничтожили и причину, по которой существуют Сдерживающие. Нет Паранормальных, нет федерального финансирования, нет Острова Дьявола.

Лиам посмотрел на Малахи.

– Ты знаешь ты, как много было вакцинировано?

Малахи покачал головой.

– Не точно. Как мы знаем, с пропусками наружу сейчас около сорока Пара.

– Сорок обвинений в смертях, – сказал Мозес тихим голосом с нотками гнева.

– Сорок два, если прибавить Бруссарда и Каваля, – сказал Лиам. – Бруссард прознал про «Икар», а значит и про Каваля.

– Они убили Бруссарда, потому что он слишком много знал, – сказала я Лиаму. – И обвинили тебя в его смерти, потому что это выглядит убедительно, и дает им время для маневра. Отвлекая внимание от того, чем был занят Бруссард.

– Ага, – произнес Лиам. – Похоже на правду.

– Нам нужно связаться со Сдерживающими, – сказала Дарби. – Немедленно остановить вакцинацию.

– А как нам помочь тем, кто уже заражен? – спросила я.

– Как насчет антивируса? – спросил Гэвин, смотря на Дарби. – Для некоторых вирусов же есть разработки?

– Для создания антивируса понадобятся удача и деньги, а еще важнее – время, – ответила Дарби. – Сейчас у нас нет этих ресурсов. И этот план предполагает создание антивируса для каждого конкретного вируса. А не от всех вирусов сразу.

– Может, нам повезет? – произнес Гэвин. – У тебя есть мозги и лаборатория. Это стоит того, чтобы попробовать.

– Я не отказываюсь помочь, – ответила Дарби. – Но вы не можете полагаться только на это. Вам придется воспользоваться старым верным способом – добраться до источника.

– Мы должны рассказать Гуннару историю целиком, – сказала я. – Нам надо предупредить его.

– Сорок жертв, – тихо произнес Лиам. – Господи, помоги нам спасти хотя бы кого-нибудь из них.

* * *

Дарби должна была передать сообщение Гуннару на обратном пути в лабораторию. Мы решили встретиться на нашем старом месте, в старой церкви в районе Ферета. Гуннар раньше там не бывал, но пришло время ввести его в наш круг, да и мы не собирались уже несколько недель. Гэвин остался с Мозесом. Малахи мог добраться туда самостоятельно, как он это и делал всегда.

Перед уходом я попросила Мозеса о маленькой услуге, и он мне ее оказал без каких-либо комментариев. Затем мы направили Скарлет к церкви, она, как всегда, предстала перед нами в своей простой красоте и выглядела заброшенной.

Две небольшие ступеньки вели к двойным дверям. Стены были покрыты белыми досками с отслоившейся краской, слова на вывеске отсутствовали с момента, как закончилась война, за исключением одного «АПОСТОЛОВ». Возможно это было единственное слово, которое имело значение.

Мы припарковались за углом и по стандартной схеме подождали некоторое время, осматривая округу, прежде чем выбраться из кабины и направиться к переднему входу. Тяжелые двери были открыты. Лиам толкнул одну из створок, и мы проскользнули внутрь.

Церковь состояла из маленького фойе и большого святилища, все, от пола до сводчатого потолка, было выполнено из дерева. Тишина, темнота и простота этого места заставили меня почувствовать себя немного лучше в отношении всего, что случилось. Когда возникало ощущение, что все стремительно меняется, те немногие места, что оставались прежними, дарили утешение.

Я подошла к кафедре в передней части и положила ладони на ее поверхность, дерево было гладко отполировано, ведь за всю историю церкви к ней прикасалось множество людей. Я скользнула руками по сторонам, как это мог бы сделать проповедник, оглядывая свою паству, размышляя об их тяготах и грехах, пытаясь понять, как лучше всего достичь их отклика. Сотни лет мудрости и силы оставили отпечаток на этом дереве. Возможно, что-то просочится сквозь мои пальцы; нам нужна была любая помощь, которую мы могли получить.

– Все это выгладит, как оживший кошмар.

– В этом нет твоей вины, – сказал Лиам.

– Она моя мать. Моя кровь.

– Но в отличии от тех решений, которые принимает она, ты делаешь все возможное, чтобы исправить мир, а не разрушить его.

Мы услышали взмах крыльев над головой и мягкое воркование. На одну из дверных балок, которые удерживали крышу церкви, приземлилась плачущая горлица с перьями бледного мерцающего серого цвета.

– Всегда считал, что голуби звучат жутко, – сказал Лиам, подняв глаза, чтобы осмотреть птицу.

– Согласна. И очень печально.

Внезапно тяжелые дубовые двери скрипнули и затряслись, словно кто-то врезался в них снаружи.

– Черт, – проговорил Лиам и достал из кармана пистолет.

Это был небольшой револьвер 44-го калибра, который он держал в своем грузовике. Гладкий и черный, он выглядел как служебное оружие Сдерживающих для тех, кто предпочитал пистолет станнеру.

Я обошла кафедру, становясь рядом с ним, готовясь к бою.

Дверь открылась, и в проходе на фоне сверкающего солнца появился силуэт.

– Эй, эй, – произнес Гуннар, сделавший шаг внутрь, поэтому теперь его можно было разглядеть, при этом он прикрылся одной из сворок, чтобы частично закрыться от того, что мы нечаянно могли натворить. – Это всего лишь мы.

– Извините, – сказал Лиам, убирая пистолет.

Вслед за Гуннаром вошли Малахи с Эридой.

– Дверь заклинило, – сказал Гуннар. – Мы решали выбить ее или просто постучать.

– Они идут за вами, – произнес Малахи.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Лиам.

– Сдерживающие, – ответил Гуннар. – Они повысили награду за всех вас.

– Из-за того, что случилось утром?

– И что это было? – спросил Гуннар. – Нам было сказано встретить вас здесь, но без каких-либо деталей.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Лиам Эриду, проигнорировав вопрос Гуннара.

Его тон был таким же резким, как и взгляд.

– Ты должна быть с Элеонорой.

– Я не подчиняюсь твоим приказам, – сказала она, перекидывая темные волосы через плечо. Она была одета в леггинсы, высокие ботинки и топ с короткими рукавами, и выглядела одинаково готовой и к военным действиям, и к соревнованиям по поло. – И я бы не оставила Элеонору, если бы ей грозила опасность. Она с Роем и в безопасности. Готова поставить на это свою жизнь.

– Еще бы, – прорычал Лиам.

– Почему нам нужна помощь? – спросил Гуннар. – Что происходит?

– Ты нашел Каваля? – спросил Лиам.

Взгляд Гуннара потемнел.

– Нашел. Получил сообщение от кого-то, под, наверное, наихудшим псевдонимом, который я когда-либо встречал, что убийцей Бруссарда был агент по имени Каваль и указанием, где его найти. Судмедэксперты нашли его, проверяют ДНК. – Он посмотрел на Лиама. – Предполагаю, ты его уже таким нашел?

– Мы нашли. Как мы туда попали, тоже имеет значение, и мы об этом и собираемся рассказать. Как долго будут делать тесты?

– Результаты должны быть готовы сегодня чуть позже. Если это кровь Бруссарда, это поможет с твоим оправданием. Помогло бы больше, если бы мы смогли прояснить историю с оружием.

– Позволь мне все тебе рассказать, – произнес Лиам. – Мы предполагаем, что умирающие Пара были заражены вирусов, тем же вирусом, что был найден в файле по «Икару», который Бруссард разместил в сети Сдерживающих. Мы думаем, Сдерживающие или команда, связанная со Сдерживающими и возглавляемая ученой по имени Лора Блэквелл, синтезировали вирус. Мы думаем, что Сдерживающие заразили им Пара с пропусками через «усилитель иммунитета». По этой причине Пара с Вашери заболели и сейчас мертвы. Это и есть причина, по которой Бруссард мертв.

Гуннар просто смотрел на него, и я увидела, как в его взгляде отразилось неверие. Он отказывался верить в возможность того, что его организация несет ответственность за что-либо подобное.

– Вы что-то неправильно поняли. Черт возьми, это просто невозможно, чтобы Сдерживающие отдали распоряжение о заражении вирусом Пара или кого-либо еще.

– Все мы правильно поняли, – сказал Малахи. – Образцы крови это подтвердили.

Он протянул Гуннару бумаги, распечатанные Дарби.

– Трое погибших? – Гуннар нахмурился и провел рукой по своим волнистым волосам, просматривая бумаги.

– Пока, да, – ответил Лиам. – Из тех сорока, кто получил прививки. Они все потенциальные жертвы.

– На Острове Дьявола нет зараженных, – сказал Гуннар. – Я бы знал.

– Насколько нам известно, единственные Пара, которым делали инъекции, имеют пропуска, – сказал Лиам. – Никто из них еще не возвращался.

– Я не знаю никого по имени Лора Блэквелл, – произнес Гуннар. – Если она в этом замешана, неважно кто она там, она не проходит по нашим платежным ведомостям.

– Если ей не платят Сдерживающие, значит ей платит КБЦ, – сказал Лиам. – Сдерживающие по уши увязли в этом деле.

Он взглянул на меня, не решаясь сделать следующий шаг.

«Похоже, выкладывать информацию придется мне».

– И она моя мать.

Гуннар моргнул, затем уставился на меня.

– Она твоя… Но твоя мать мертва.

– Нет, она очень даже жива и работает в компании на Элизиан под названием «АДЗ Лоджистикс». Она моя мать, была замужем за моим отцом, бросила нас почти сразу после того, как я родилась, потому что стезя материнства ей была неинтересна.

– Ох, Клэр, – произнес Гуннар. – Мне жаль. Это было по-свински с ее стороны.

– Не буду спорить, – согласилась я.

– Файл «Икара», который был найден Бруссардом, создан «АДЗ», – объяснил Лиам. – Мы следили за офисом, и она была первой, кто прибыл на стоянку. Клэр столкнулась с ней, и она натравила на нас Сдерживающих.

– Дарби удалось выяснить, что в файле был план по синтезу биологического вещества, – сказал Малахи. – Пара с пропусками заболели, и она сравнила вирус, которым они были заражены, с тем синтезируемым в файле и так называемыми усилителями иммунитета.

– У вас есть доказательства, что вакцинация содержит вирус?

Во взгляде Малахи бушевал ураган.

– У нас есть ее тесты. Может, ты хочешь воспользоваться вакциной и посмотреть?

– Я не сомневаюсь в вас. Но мне бы хотелось. Я бы хотел, чтобы вы ошибались.

– Но? – спросил Лиам.

– Я ничего не смог найти об «Икаре», поэтому спросил одного из ребят в отделе. Он отшутился, сказал, что я слишком много волнуюсь о чьем-то любимом проекте из Вашингтона.

– Интересно, – произнес Лиам.

– Правда? – Гуннар с сочувствием посмотрел на меня. – Мне бы надо сказать, что не стоило тебе сталкиваться с твоей матерью. Но на твоем месте я бы сделал абсолютно то же самое. Не то, чтобы это правильно…

Я кивнула.

– Ага. Не самое мое мудрое решение. Но я должна была это сделать.

– Мне действительно жаль.

– И мне.

Гуннар посмотрел на Лиама.

– Бруссард? Каваль?

Лиам кивнул.

– Бруссарда убил Хавьер Каваль. Он и его брат, Лоренцо, были вовлечены в проект Сдерживающих, что-то типа тайной операции, которая оплачивалась очень, очень хорошо. А поскольку судьба – извращенная сука, один наш общий друг отдал нож Лоренцо, тот нож, который был задействован в убийстве Бруссарда.

Я продолжила рассказ:

– Мы думаем, что он мог убить Хавьера; по-видимому, они поссорились из-за проекта. Лоренцо живет в казарме на Канал, и это все, что у нас на него есть.

– Я знал братьев Каваль, – сказал Гуннар. – Не очень близко, но знал. У них были незначительные недостатки, создающие им проблемы, из-за чего могли начинаться драки.

– Импульсивность? – спросила я, и Гуннар кивнул.

– Я не в курсе, привлечены ли они к чему-то необычному. Но опять же, скорее всего, вряд ли кто-то стал бы меня извещать. Это касается командования их подразделения. Мне надо отправить кого-нибудь в бараки, – сказал он сам себе. – Взять Лоренцо, узнать, что ему известно.

Он обдумывал это какое-то время, потом посмотрел на Малахи.

– Полагаю, у тебя есть связь с Пара из Вашери?

Он кивнул.

– Врач по вызову, он упоминал, что все еще находится там, помогает чем может.

– Хорошо, – произнес Гуннар, затем провел рукой по волосам. – Как только я уеду отсюда, то позабочусь о медиках из других учреждений. – Он посмотрел на Малахи. – И позабочусь о том, что это не будет использовано им во вред. Они сделали очень, черт возьми, многое, чтобы заслужить этот маленький кусочек свободы.

– Я согласен и ценю это.

Гуннар ходил по церкви туда и обратно, смотря в пол, нахмуря брови, словно обдумывая свои шаги.

– Мне нужно поговорить с Комендантом, – сказал он, снова подходя к нам. – О прекращении инъекций, о прекращении проекта, который противоречит такому количеству законов и международных договоров, что мне и часа не хватит, чтобы все их перечислить.

– Не говоря уже о том, что это неправильно в принципе. – В голосе Малахи послышалась злость.

Не один Малахи был взбешен.

– Я не говорю, что это не так, – сказал Гуннар. – Я говорю, что это незаконно. В моей организации именно это имеет значение.

– Когда вам это выгодно.

Гуннар шагнул к нему.

– Мы встали между армиями, пришедшими из вашего мира, чтобы уничтожить наш. Идеальны ли мы? Нет. Делали ли мы все возможное, чтобы сохранить мир в этом мире? Чтобы спасти то, что могли? Да.

– Я не собираюсь стоять над телами еще большего числа погибших.

– Эй, – произнесла я и встала между ними. – Вы оба, остыньте. Ситуация полный отстой, и может стать еще хуже из-за нескольких причин одновременно. Это не чертовы соревнования.

Они смотрели друг на друга еще одну долгую минуту, прежде чем снова разойтись.

– Если нити тянутся из Вашингтона, это будет сложно.