Текст книги "Прикосновение Иуды (ЛП)"

Автор книги: Хизер Лонг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Но риски были слишком высоки.

– Тебе ничего не угрожало, потому что я предугадал твое приближение, и контакт был защищенным, – Гаррет прочистил горло. – Поспи немного, док. Опрометчивые решения никогда не доводили до добра.

Конечно же, Ильза не могла просто взять и уйти. Она посмотрела сначала на свою руку, потом на него. Он все понял по глазам Ильзы, и как только она потянулась к его лицу, молниеносно схватил ее за запястье.

– Хватит. Делать. Глупости, – холодный гнев вырвался на волю. Гаррет сжал захват так крепко, что она поморщилась от боли. – Ты больше не будешь рисковать жизнью из-за внезапных желаний, ясно?

– Гаррет, мне больно, – ее голос выдавал страдания.

Гаррет сжал еще крепче, точно зная, сколько приложить сил, чтобы не сломать тонкие кости.

– Перелом срастется. Растяжение связок пройдет. Ты сможешь работать без руки, – под плетью его слов Ильза выглядела все более измученной. – Но ты не переживешь токсический шок. Поняла?

– Да. Я больше так не буду. А теперь отпусти меня. Пожалуйста, – несмотря на дрожь в голосе, Ильза не пыталась вырваться или освободиться.

Отпустив ее, Гаррет указал на лестницу.

– Ложись спать. Сон поможет тебе избавиться от приступов глупости. С остальным разберемся позже.

Когда на глаза Ильзы навернулись слезы, он пожалел о резких словах, но она уже отвернулась и ушла. Гаррет прислушался к шагам наверху и эху захлопывающейся двери. После ухода Ильзы он прижал пальцы к тому месту, до которого она дотронулась.

Касание ее пальцев чувствовалось даже через барьер одежды, клеймя кожу. Гаррет медленно выдохнул. По его спине градом катился пот, и сердце по-прежнему колотилось, как заведенный мотор.

Ильза перепугала Гаррета до полусмерти.

****

Хлопнула дверь, но Саймон так и не отвел взгляда от монитора. Вопрос Гаррета пробудил смутное воспоминание, до сих пор остававшееся раздражающе неуловимым.

– Майкл, какие-то проблемы?

Даже не видя капитана – человека, чей холодный расчет сплачивал команду четыре десятилетия – Саймон знал, что тот кипел. Только одному человеку было под силу довести Майкла до белого каления. Человеку, с которым они спорили два дня подряд. Судя по тому, что Рори сбежала со склада, и капитан вломился в кабинет Саймона, они оказались в тупике.

– Она ушла к нему, – снайпер так резко потянул на себя стул, что прорезиненные ножки заскрипели по полу.

– Мы провели полную проверку, – хоть Саймон и вздрогнул от неприятного скрипа, но говорил ровным тоном. – Насколько нам известно, Генри Грейстоун – не Ганс Гейгер. Фотографии не совпадают. Изменить глаза нельзя даже с помощью реконструктивной хирургии. Рори постоянно говорит нам, что Ганс Гейгер не ее отец. Грейстоуны чисты, – пустые рассуждения, но Саймон должен был как-то успокоить Майкла в отсутствие Рори. Капитан терял здравомыслие, если речь заходила о его женщине. – Эскиз не кажется тебе знакомым? – Саймон указал на монитор.

Зарычав, капитан наклонился и посмотрел на изображение.

– Где-то я его уже видел.

– Этим же вопросом задаюсь и я, точнее, мне его задал Гаррет. Он прислал эскиз, показавшийся ему знакомым.

– Точно, – щелкнул пальцами Майкл. – Испытательный исследовательский комплекс возле Саванны, где мы нашли Гаррета.

У Саймона дернулось правое веко. Конечно, Майкл моментально вспомнил, за ним и Саймон. Однажды они проводили операцию по ликвидации объекта и освобождению выживших испытуемых. В родном мире бумеров все подземные сооружения и рекреационные центры были засекречены. Жертвами обычно становились противники властей или особенные люди, проходившие экспериментальное «лечение». В одном из таких центров бумеры потеряли товарища по команде – сослуживца Майкла. Они были друг другу братьями. Но шестьдесят дней «лечения» настроили его против бумеров.

Он убил четырнадцать человек, прежде чем Майкл его застрелил.

– Откуда у Гаррета схема? – капитан откинулся на спинку стула, и его гнев сменился задумчивостью.

– Понятия не имею. Рисунок показался ему знакомым. Наверное, эскиз сделала док, но Гаррет пока недоступен. Они решили немного поспать. Кертис рассказал, что накопал на директора?

Кертис Свен – больше известный как Разрыв – был соратником Рори из команды «Инфинити». Поначалу герои не хотели иметь с бумерами ничего общего, однако вскоре стали их преданными союзниками и вместе с ними работали над несколькими проектами. Майкл не жаловал ни Кертиса, ни Джоша, но Рори питала к ним нежные чувства и заставила его попридержать красочные эпитеты.

По крайней мере, в ее присутствии.

– Рассказал. Директор – подставное лицо. Во главе R.E.X. стоит кто-то другой. Еще Кертис сказал, что за последние пять дней меры безопасности утроили, и компания хочет пустить по следу доктора ищейку. Рори несколько раз звонили из полиции.

Этого Саймон не знал и повернулся на стуле.

– И когда ты собирался мне рассказать?

– Прямо сейчас. Она поговорила с властями. Во время инцидента она находилась в здании. Полиция расспросила о встрече с доктором. Рори со всем разобралась.

Саймон вздохнул. Позади его глаз зародилась головная боль.

– Я должен был присутствовать на допросе.

– Ты можешь доверять ей, Саймон. Рори справилась.

– Дело не в доверии. Главное, поверили ли ей детективы. Нам не следует лишний раз контактировать с правоохранительными органами. Ситуация очень деликатная. Мы понятия не имеем, кто на самом деле возглавляет R.E.X. и что планирует. Нам почти ничего не известно об экспериментах, и доктор не слишком много узнала о чипах.

– Вы рассказали ей об испытаниях на людях? – Майкл хотел сразу же сообщить Ильзе, но Рори с Саймоном единогласно заявили, что ее психика слишком хрупка для такого удара. Доктор должна была сосредоточиться на поставленной цели вместо того, чтобы волноваться о последствиях экспериментов, в которых даже не принимала прямого участия.

Рекс пытался найти людей, чьи инициалы зашифровали в файлах, но узнать наверняка можно было, только забравшись в центральную систему корпорации, на что требовалось время.

– Нет. Когда – вернее, если – мы решим поставить доктора в известность, Гаррет сам ей расскажет. Когда вернется Рори? – Саймон хотел узнать ее мнение о причастности Ильзы. Нелогично запускать испытания на людях без участия ученого, изобретшего саму технологию. Разве что если позаимствовать примечания и записи из ее компьютера, но тогда пришлось бы осваивать имплантацию методом проб и ошибок. В столь деликатном вопросе корпорация не могла доверять результатам опытов на собаках.

– Придет, когда придет, – выдохнул Майкл медленно и осторожно. Он, словно попугай, повторил слова раздраженной Рори.

– Хорошо, – кивнул Саймон, скрыв улыбку. – Все в порядке. Готов поработать, капитан? – глянув на Майкла, он достал прослушивающее устройство. – Сигнал проходит сквозь стены. Давай изучим десятый этаж R.E.X. Расстояние подходит. Я хочу узнать, кто у них главный.

****

Скрывшись в душе, Ильза позволила струям воды смыть слезы с ее лица. Левое запястье болело. Сила Гаррета могла сравниться только с ледяным неприятием на его лице. Он был в ярости. Ильза не планировала их маленькую стычку, лишь пыталась выяснить, постоянно ли работает чип, или же его приказ был сбоем. Ей стоило провести сканирование на ФМРТ и узнать, какие у Гаррета спусковые механизмы.

«Да ладно, меня же предупредили, что дотрагиваться до него опасно. Прикосновение к одежде он вытерпел, но когда я потянулась к лицу… – здравомыслие требовало оправдать Гаррета. – Если ему не разрешали ни к кому прикасаться, значит ли это, что он оголодал по физическому контакту? Или дело в чем-то другом? Вдруг прикосновения причиняют ему боль? Мы с раннего детства восприимчивы к близости. Кожный контакт важен для развития ребенка. И если Гаррета никогда не трогали…»

Тут же весь ее гнев испарился. Ополоснув лицо, Ильза застонала. Гаррет не ошибся, и ей требовалось поспать. Глупо. До чего же глупо было провоцировать его. Он был милым, рассудительным, внимательным и обладал дюжиной других черт, названия которым ее уставший мозг еще не придумал. Гаррет напомнил Ильзе поесть, заставил отдохнуть, ответил на все ее вопросы. Пускай неохотно, но ведь ответил же.

И как она его отблагодарила? Угрожала тем, чего он боялся до чертиков.

«По его словам, случайные прикосновения опасны, потому что если он не подготовится, может меня отравить. Но на кухне Гаррет видел мое приближение. Он мог подготовиться…или нет? Вдруг подготовиться нужно не только физически? Например, мысленно и эмоционально»

Не привыкший к прикосновениям, он мог испытывать трудности с малейшим физическим контактом. Некоторые собаки были такими же – те, над которыми издевались. Дикие животные не доверяли людям, зная на основании опыта, что раскрытая ладонь легко превращается в кулак и больно бьет.

Слезы иссякли. Расправив плечи, Ильза потянулась за шампунем и подвигала запястьем, проверяя его подвижность. Гаррету следовало разобраться со своей реакцией на случайные прикосновения и начать к ним привыкать. Ильза могла бы трогать его в перчатках – руки, грудь, плечи…

Она задрожала. Мужская грудь под ее ладонью была широкой, крепкой и, несмотря на слои одежды, очень теплой. Ильза чувствовала опаляющий жар сильного тела. Сердце Гаррета билось размеренно, мощно и четко, отражая его суть.

Ильза решила начать с извинений.

А потом приступить к тактильному штурму. Со временем Гаррету стало бы с ней комфортно, с ее руками на его теле…

У нее напрягся живот, соски сжались. Ильза вспомнила, как обмерла при виде улыбки на суровом лице. Хмурым Гаррет был красив, но радость делала его неотразимым. Ильза хотела чаще видеть его таким.

Хотела, чтобы он улыбался ей.

Мысли о Гаррете вызвали у нее нелепую физическую реакцию. Ильза мечтала окунуться в его силу и мощь, мечтала обняться с ним. Она набрала в грудь воздуха.

«Сосредоточься на его потребностях, а не на своих»

Помывшись, она выключила воду и перед выходом из ванной закуталась в полотенце. Неопределенность изводила, но неприятней всего был запутанный клубок противоречивых эмоций. Поэтому-то Ильза и работала без отдыха, чтобы не было времени на размышления и чувства.

Ей нравился Гаррет.

Нет, «нравился» не передавало, как от его близости у нее подрагивали мышцы, и чесались ладони. Она хотела этого мужчину. С желанием касаться Гаррета могло сравниться лишь желание изучить его чип – исследовать, расшифровать и разгадать головоломку.

«А потом мы займемся проблемой прикосновений, – Ильза не представляла как, но нашла бы способ. – Гаррет заслуживает простых радостей жизни. Например, чтобы кто-нибудь взял его за руку, погладил по щеке, поцеловал…стоп. Надо немного поспать»

Расчесав влажные волосы, Ильза свернула полотенце и, оставив его на краю раковины, голышом пошла к кровати.

«Интересно, Гаррет спит голым?», – она выключила свет.

Ставни были закрыты, и комната погрузилась в кромешную тьму. Нужно было спать, а не гадать, в чем спит Гаррет. Простыни охладили кожу, и Ильза вздохнула.

«Раньше нужно было об этом думать»

Глава 7

Гаррет открыл дверь в комнату Ильзы. Тусклые лучи коридорных ламп пролились на кровать, освещая светлые волосы, разметавшиеся по постели. Ильза лежала, одну руку закинув за голову, вторую устроив на подушке. Одеяло соскользнуло в сторону, открыв взору полные груди, натянувшие ткань тонкой сорочки. В спальне аромат Ильзы был еще насыщенней – лаванда и едва уловимые ноты каких-то неизвестных фруктов.

Два часа назад Гаррет отправил ее наверх и велел спать. Сам он немного подремал и пришел разбудить Ильзу, как и обещал.

«А еще я хочу убедиться, что с ней все хорошо»

Ранее хлопнув дверью, она скрылась в комнате. Чуть позже послышался шум воды, и Гаррет представил себе Ильзу в душе.

«Огромная ошибка», – после он уже не мог заснуть.

Несмотря на негласную договоренность о двухчасовом сне, Гаррету не хотелось будить Ильзу. Он мог уйти и оставить ее спать дальше. Но вместо того чтобы закрыть дверь, Гаррет прошел в затемненную спальню. Тихо шагая по паркету, он направился к кровати. Ильза расслабилась во сне и без морщинок на лбу выглядела моложе вспыльчивой женщины, спорившей с Гарретом и осмелившейся бросить ему вызов.

Во власти предвкушения он протянул руку и, призвав все свое самообладание до последней капли, едва сдержал проклятие. Ильза поерзала. Только Гаррет потянулся к ее правой груди, как одеяло соскользнуло еще ниже, обнажив мягкое бедро. Он непроизвольно напрягся. Лишь когда Ильза замерла, Гаррет дотронулся до нее – легкое касание, но даже оно вызывало трепет.

Сердце Ильзы билось медленно и ровно, в унисон с глубоким чуть слышимым дыханием. Тепло ее тела просачивалось через перчатку, и ладонь Гаррета начало покалывать под плотным материалом.

«Держи себя в руках»

Строгое напоминание не усмирило порыв ощутить гладкую кожу безо всяких преград. Гаррет дотронулся до Ильзы, но лишь большим и указательным пальцами. Приглушенный стон остановил его. Гаррет посмотрел ей в лицо. Она так и не открыла глаза, зато, к сожалению, разомкнула губы и провела по ним розовым языком. От открывшейся картины Гаррет почувствовал электрические разряды, воспламенившие нервные окончания и пробудившие член.

Вожделение не было Гаррету чуждым. Он не врал Ильзе – к нему и впрямь никто никогда не прикасался. Гаррет не позволял. Но если он был осторожен, надежно связывал женщину, надевал перчатки и презерватив, мог прикасаться к ней сам. Гаррет сосредотачивался и, продвигаясь постепенно, не допускал малейшего кожного контакта – за исключением рта, выделение токсинов из которого контролировал лучше всего. При должной концентрации Гаррет мог прикусить затвердевший сосок, провести языком по нежным складкам у женщины между ног, лизнуть клитор, но крайне осторожно.

Двадцать пять лет назад ему не повезло. В подземном фетиш-клубе он нашел женщину. Ей нравилось так жить. Она не спорила, когда Гаррет запретил прикасаться к нему и потребовал полного подчинения. Он часами доставлял ей удовольствие, наслаждаясь ее тихими вскриками. Ублажал игрушками, пальцами и один раз – лишь один – ртом. Он помнил, как пульсировал клитор в момент ее кульминации. Доведя незнакомку до второго оргазма, Гаррет поддался примитивному биологическому желанию, ради удовлетворения которого пришел в тот клуб.

Развернув женщину и наклонив, он надел презерватив и вошел в нее. Разрядка наступила почти мгновенно, едва насытив голод. Гаррет ушел, даже не спросив у женщины имя. Две недели спустя он увидел ее фото в газете.

Она умерла.

Сколько бы Саймон ни заверял, что трагедия никак не связана с ночью в клубе, и женщина болела уже давно, Гаррет не верил. Хватило бы микроскопического отверстия в презервативе или секунды потери контроля, и яд попал бы в организм. Возможно, женщина родилась с пороком сердца.

Но Гаррет не мог рисковать.

Не с Ильзой. Он сжал ее сосок, тут же напрягшийся и натянувший тонкую сорочку. Ильза должна была всегда носить шелка. Материал облегал ее изгибы и подчеркивал их. От ее красоты у Гаррета заныло сердце.

«Красивая. Умная. Темпераментная»

За исключением смехотворной стычки на кухне, Ильза не была глупой или безрассудной. Просто она не понимала риска, по крайней мере, не до конца. Гаррет решил защитить ее от них обоих. От его прикосновения Ильза пошевелилась, и сорочка скользнула вниз, обнажив маленький напряженный малиновый сосок.

«Нежный и сладкий», – вздохнул Гаррет.

Он обожал малину. Сладкие терпкие пироги были для него редким лакомством. Однажды в детстве Гаррету довелось их попробовать. И он навсегда запомнил вкус. Через месяц после прибытия в прошлое Гаррет нашел пекарню и ел, пока его не затошнило.

Он никогда не забывал, как наслаждался той сладостью.

У него язык прилип к небу. Гаррет обещал себе одно касание, но продолжал тереть маленький твердый пик. Тихое дыхание Ильзы участилось, и с ее губ сорвался стон.

Низкий хриплый звук должен был остановить Гаррета, вот только его руки жили собственной жизнью. Он дразнил сосок, осторожно сжимая большим и указательным пальцами, пока тот не сморщился. Выгнувшись, Ильза распахнула глаза, и у нее раскраснелись щеки. Она протянула руку, но Гаррет покачал головой.

«Ты сможешь поцеловать ее. Всего один поцелуй. Одно прикосновение. Ты справишься», – тихий демонический голосок все упорнее убеждал поддаться жажде.

– Положи руки за голову.

В глубине души Гаррет надеялся, что Ильза ослушается и продолжит тянуться к нему. Тогда он смог бы ее отвергнуть. Она бездумно подвергала себя опасности, и ее финт на кухне был тому примером.

Мило колеблясь, Ильза послушалась и медленно, очень медленно положила руки над головой. Шелковая сорочка приспустилась, полностью обнажив грудь. Обхватив ее ладонью в перчатке, Гаррет продолжил большим пальцем тереть сосок.

Из горла Ильзы снова вырвался стон, и у нее потемнели глаза. Гаррет улыбнулся. Именно он вызвал эту реакцию. Продолжив ласкать грудь, Гаррет свободной рукой взялся за вторую и сжимал ее, пока оба соска не затвердели. Как бы он хотел снять перчатки, почувствовать мягкость кожи и провести по всем неровностям сморщившихся сосков. Но суровая реальность была против Гаррета. Стоило довольствоваться тем, что он просто трогал Ильзу. Она сжала ноги под одеялом. Такая отзывчивая.

Ильза нуждалась в большем. Легкая игра могла удовлетворить Гаррета на многие дни, но было бы жестоко возбудить женщину и уйти. Он отмахнулся от голоса разума, призывавшего сначала подумать. Гаррет не мог сосредоточиться на причинах, только на способах достижения цели. Ему стоило держать себя в руках. Добиться абсолютного самоконтроля.

Прекратив тереть сосок Ильзы, Гаррет ухватил одеяло и отбросил. На ней были трусики, соответствовавшие сорочке. Порадовавшись дополнительному слою ткани, он провел костяшками по лоскутку между бедер Ильзы. Она покорно раздвинула ноги. У Гаррета вновь екнуло сердце. Он принял приглашение и погладил с бо́льшим нажимом. Ему хотелось раздеть ее и узнать, настолько ли она влажная, как в его фантазиях. Тем не менее, Гаррет противостоял желанию. Он итак нарушил свое обещание и вышел за пределы одного прикосновения.

Ильза извивалась на кровати, сминая простыни, пока он продолжал гладить ее между ног. Нащупав клитор, Гаррет потер его двумя пальцами. Она выгнулась, приподнимаясь над постелью. У него закоротило разум. Словно он наблюдал за столкновением автомобилей. Ухватив Гаррета за плечи, Ильза соприкоснулась с ним губами. Весь мир исчез. Существовало лишь скольжение ее языка и мягкий рот, раскрывшийся, словно бутон. Член дрогнул, и Гаррет рванулся вверх, будто погружался глубоко в тело Ильзы.

Он знал, что должен остановиться, но пробовать ее оказалось еще приятнее, чем трогать. Окутанный естественным женским запахом, Гаррет на секунду потерял самоконтроль. Ильза содрогнулась, впившись зубами в его губу.

– Нет. Нет… – он отшатнулся, и от ужаса у него свело грудь.

Глаза Ильзы остекленели, затем побелели, и она куклой обмякла в его руках, будто у нее сломался позвоночник.

Умерла.

– Нет! – с животным ревом Гаррет соскочил с кровати.

Со своей кровати.

В своей комнате.

По его груди тек пот, а член – влажный и разрядившийся – висел у ноги. Гаррет понял, что кончил на простыни. В своей комнате.

– В моей комнате, – повторил он вслух, пытаясь отдышаться. Но его кожа пылала, как если бы по ней бегали тысячи муравьев. – Мы были в ее комнате…

Схватив с кровати халат, Гаррет прикрылся и, выскочив из спальни, побежал по коридору. Он открыл дверь в соседнюю комнату, и свет коридорных ламп пролился на кровать. Ильза села в постели, и одеяло соскользнуло, обнажив округлые полные груди.

На ней не было никакой сорочки.

Ильза не умерла.

От облегчения у Гаррета чуть не подкосились ноги.

– Какого черта? – возмутилась она и, схватив одеяло, прикрылась.

Он ничего не ответил, просто закрыл дверь и поплелся обратно. Едва Гаррет добрался до ванной, как его стошнило. Член пульсировал, затвердев от вида Ильзы.

Но она была жива.

«Я не убил ее…»

****

Она приготовила завтрак.

Когда Гаррет – в черной одежде и в перчатках – появился на кухне, Ильза протянула ему тарелку. Он по обыкновению был угрюмым.

Из-за развратных снов она почти не отдохнула и в итоге отключила будильник. Как бы Ильза ни хотела вернуться к работе, воображаемые прикосновения Гаррета к ее груди были слишком приятными, чтобы отказаться от них. Ей давным-давно не снились подобные сны. И вид полуголого Гаррета ничуть не облегчил ситуацию.

Помывшись во второй раз, Ильза оделась и спустилась вниз, чтобы приготовить завтрак. Омлет – простое блюдо. Несколько яиц, немного сыра и чеснока. Она нашла яйца, взбила их, перемешала с остальными ингредиентами и пожарила. Также Ильза сварила крепкий кофе, но без лесного ореха. И даже добавила сверху полчашки зерен, ведь Гаррету очень нравилась его муть.

Самый широкий примирительный жест со стороны Ильзы за последние пять лет. Поставив тарелку с кружкой на стойку, она отошла к противоположной стене. Гаррет спокойно и молчаливо наблюдал за Ильзой.

– Слушай, извини, что попыталась дотронуться до твоего лица, – взяв вилку, она демонстративно начала есть, но попробовав, не могла не скривиться. Чеснок перебивал весь вкус. Ильза никогда не добавляла его в свою еду. Посмотрев на плиту и стоявшие рядом склянки, Ильза потянулась за солью.

Или, может…черт возьми.

Ей пришлось постараться, чтобы проглотить то, что она набрала в рот. По крайней мере, за ней теперь не придут вампиры. У Ильзы заслезились глаза, и она схватила чашку, но кофе не избавил ее от мерзкого послевкусия. Горечь обжигала горло, насколько едкая и сильная, что весь сахар в мире не смог бы ее унять.

Вздохнув, Ильза придумывала извинения, но тогда посмотрела на Гаррета. Он ел с аппетитом.

– Спасибо, – поблагодарил Гаррет, с удовольствием проглотив кусок. Она открыла рот, потом закрыла. – Как твое запястье?

– Все хорошо, – на глазах у Ильзы он быстро доел омлет в четыре присеста.

– Ты не должен давиться, только чтобы меня порадовать.

– Я не давлюсь. Очень вкусно. Ты тоже должна поесть, – двумя глотками Гаррет допил свой кофе.

– Честно говоря, я не настолько голодна, – пробормотала она.

Подойдя к Ильзе, он забрал у нее тарелку.

– Ты уверена?

– Да, уверена.

– Ты должна больше есть, – разрезав омлет, Гаррет съел его с тем же аппетитом.

– Я перекушу вафлями. Обещаю, – «и обещаю больше никогда не подходить к плите». Но пока она наблюдала, с каким наслаждением завтракал Гаррет, ее уверенность ослабела. – Я действительно сожалею о вчерашнем инциденте. И обещаю больше так не делать.

– Давай пока что о нем забудем. Что ты будешь изучать сегодня?

Гаррет сводил все разговоры к обсуждению рабочих вопросов. Ильза сглотнула. Раньше сотрудничать было проще, пока он не стал главным героем ее снов. И еще проще до того, как она увидела его в дверях своей спальни. Гаррет выглядел потрясающе.

Откашлявшись, Ильза снова наполнила его чашку.

– Я хочу проверить, сможем ли мы получить доступ к твоему чипу с помощью ФМРТ. Он активируется визуальными сигналами?

Гаррет пожал плечами. С их последней встречи он успел помыться и побриться. Судя по влажным волосам, Гаррет принял душ. Ильза невольно задумалась, сжигал ли он полотенца вместе с прочими вещами, соприкоснувшимися с его кожей. Стоило ей представить его после душа, как она возбудилась и была вынуждена отвести взгляд. К слову о душе. У Гаррета был собственный бак? Фантазии о струях воды, стекающих по его голому торсу, тоже не пошли на пользу.

– Иногда. Или в момент получения данных. Имен. Дат. Координат.

Значит, начать с визуального восприятия было хорошей идеей.

– Чипы всегда так работали?

– Нет. Когда мы только прибыли, они давали нам подробные указания, – более полезная информация.

– И в какой момент они замолкли? – забрав у Гаррета тарелку с чашкой, Ильза подошла к раковине, где принялась неспешно мыть посуду и кастрюли.

Гаррет не просил ее надевать перчатки. Быть может, во время еды он концентрировался достаточно, чтобы не сделать вилки ядовитыми?

– Мой затих в 80-е годы после того, как я поработал с одним вирусологом, – нахмурился Гаррет. – Чип Саймона в конце семидесятых. Насчет остальных не подскажу.

– Чипы замолкли не одновременно? – обернулась Ильза. Факты удивили ее. – Ты сможешь написать команде и узнать, какие события вызвали дезактивацию?

– Да, смогу. Мы сейчас в лабораторию? – Гаррет направился в подвал.

Ильза проследовала за ним, по пути вытирая руки полотенцем.

– Ты сказал, что чип отключился после работы с вирусологом. Расскажи вкратце, чем вы занимались, – доносящийся снизу гул приборов успокоил разыгравшиеся нервы. Ильза вышла на охоту, отвлекшую ее от неистовствующих гормонов.

– Обычное медицинское исследование. Он работал в стерильном помещении с вирусами, бактериями и патогенами, – Гаррет остановился по центру лаборатории, и Ильза направилась к ФМРТ. Прибор занимал почти треть подвала, поэтому его установили в смежной комнате, где магнитные частоты не вызвали сбоев у остального оборудования. – Ничего особенного.

– Тебя подвергали воздействию каких-нибудь болезнетворных бактерий? – чип повторно активировался, следовательно, его не закоротило. Но риск никуда не исчез. Загрузив ФМРТ, Ильза проверила настройки.

– Разве для меня это важно? – пожал плечами Гаррет, сухим тоном подчеркивая иронию ее вопроса. – Я не пострадал.

– Возможно, – она посмотрела на него, – но способность выделять токсины не делает тебя неуязвимым для болезнетворных организмов. Они по-разному влияют на людей. Вирусы, базирующиеся на ДНК…

«На ДНК»

Ильза бросилась к своему любимому ноутбуку. Включив питание, она отмотала записи назад к исходному сканированию. Сеть микросхем на чипе закручивалась наподобие спирали ДНК.

– Чипы вырастили свои цепи. Боже. У них кристаллическая структура, но разработка не моя, по крайней мере, пока что. Я лишь рассматривала ее в теории. В теории… – повторила Ильза, будто Гаррет ее понимал.

– В чем дело? – он смотрел на экран поверх ее плеча, пытаясь увидеть то же, что и она.

– Чипы созданы на базе ДНК. Они сами вырастили схемы. Они органические.

«Органические чипы», – безграничные возможности и перспективы. Такие чипы можно было бы запрограммировать на взаимодействие с мозгом конкретных людей, снизить риск отторжения и продлить срок службы. Технология в буквальном смысле становилась частью мозга. Органические чипы могли бы излечивать людей с болезнями, начиная с Паркинсона, заканчивая Альцгеймером.

Ильза должна была скопировать технологию.

– Значит, теперь ты выяснишь, как работают чипы?

– Я, черт возьми, попробую, – она посмотрела на Гаррета с суровой решимостью.

Но также органический чип мог бы контролировать непроизвольные реакции – выделение гормонов, нейротрансмиттеров¹¹ и…ядов.

– Однозначно попробую.

Глава 8

– Знаю, мы здесь уже несколько часов, но сканирование дело небыстрое. Все, что ты видишь, за миллисекунду регистрируется фоторецепторами. Визуальные сигналы доходят до зрительной коры¹² меньше чем за десять миллисекунд. ФМРТ фиксирует их и выдает материал для изучения. Мы уже записали сто миллисекунд нейронной активности, – составляя диаграмму мозговой деятельности, Ильза постоянно говорила с Гарретом. Она показывала ему фотографии, в том числе Рори и команды. Но чип не отреагировал ни на одну из них. – Гаррет, нам нужно нечто большее. Иначе его не разбудить. Есть идеи? – Ильза заметила небольшие изменения в диаграмме. Тем не менее, импульсы исходили не из зрительной коры, лишь из таламуса¹³. Активировался не тот отдел.

– Попробуй разные достопримечательности. Раньше чип предоставлял нам исторические данные. Между 1925 и 2105 годами мир постоянно менялся. Нам нужно было как-то ориентироваться, – Гаррет непринужденно упоминал 2105 год, тем самым постоянно сбивая Ильзу с толку. Принять теорию путешествий во времени гораздо проще, чем столкнуться с ними на практике.

Последние четыре часа Гаррет просматривал изображения и видеозаписи, пока Ильза настраивала ФМРТ под его ответы и неврологические реакции.

– Как вам удалось адаптироваться? Даже валюта была другой. С 1965 многое изменилось. Теперь мы чаще пользуемся кредитными картами, чем настоящими деньгами, – резонансный томограф высвечивал данные. Ильзу интересовали реакции спинного и головного мозга Гаррета. Они ежедневно посылали миллионы сигналов о потребностях тела, выплеске гормонов и прочем. И это не упоминая автономные системы, которые приказывают легким дышать, сердцу биться. Ильзе предстояло записать очень многое.

– Саймон разбирается в финансовых вопросах. Мы знали, какие акции поднимутся в цене, какие компании преуспеют, когда покупать, когда продавать.

Что объяснило дом за несколько миллионов долларов в Хэмптоне и больше медицинского оборудования, чем некоторые больницы видели за всю жизнь.

Ильза загрузила фотографии основных достопримечательностей. Округ Вашингтон, Лос-Анджелес и Сиэтл вызвали умеренную реакцию. Проверяя гипотезу, Ильза вывела на экран изображение дома в Хэмптоне. Ничего. Она загрузила портреты президентов и других популярных личностей. Поставив их проигрываться, Ильза поискала статьи о команде «Инфинити». Несмотря на свою репутацию, герои избегали столкновений с прессой. Ильза до сих пор не до конца осознала, что ее подруга была героиней. Конечно, в статьях мелькала похожая женщина, но угрозы, с которыми сталкивалась ее команда, всегда перетягивали внимание на себя.

Гало носила костюм с радужной полосой, шедшей от плеча к бедру и вниз по ноге. Блестящая ткань отражала свет, засвечивая практически каждый снимок – еще один способ защиты, Ильза не сомневалась. Наконец она нашла подходящую фотографию и загрузила ее.

Маркеры данных на диаграмме подскочили.

– Чип проснулся, – предупредил Гаррет, но Ильза и сама все видела.

Мозговая активность возросла, и Ильза запустила еще два сканирования, чтобы проверить нервную систему. Таламус послал сигнал, и не успел импульс дойти до зрительной коры, как имплантат отреагировал. Чип пропускал через себя информацию и работал наподобие шлюза.

– Что он делает?

– Идентифицирует. Считывает способности. Вычисляет слабые места.

– И никаких команд?

– Никаких.

Кивнув, Ильза загрузила новые изображения. Основные ориентиры Нью-Йорка. Слишком просто, но ей нужно было от чего-то оттолкнуться.

Снимок Флэтайрон-билдинг¹⁴. Активно.

Фотография Всемирного торгового центра¹⁵. Активно.

Центральный вокзал Нью-Йорка¹⁶. Ничего.

Статуя свободы. Ничего.

Таймс-Сквер. Ничего.

Уолл-Стрит с митингующими людьми.

– Святое дерьмо.