Текст книги "Смертельный дар"
Автор книги: Хизер Грэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
– Мм?
Он сухо кивнул:
– Эдди оставил зацепку.
– Какую?
– Просто будьте готовы примерно к десяти утра, – сказал он ей. – А теперь идите. Все спокойнее, когда вы или Кэт находитесь рядом с Шоном.
Она проскользнула мимо него, а он, встревоженный, шагнул в комнату, чтобы просто убедиться в том, что Брайди и в самом деле мирно спит. Так и оказалось. Только ее дыхание показалось Заку немного присвистывающим.
Однако, пока он стоял возле нее в приглушенном свете, она открыла глаза. Казалось, женщина смотрит на него в упор, но он мог поклясться, что она совсем не видит его.
Она пошевелила губами. Он нагнулся поближе, стараясь расслышать слова.
– Простите, Брайди, вы что-то сказали?
Ничего. Тишина.
Она снова закрыла глаза, и он замялся у ее кровати. Выпрямился и уже собрался уйти, как губы Брайди снова зашевелились.
Зак наклонился поближе и услышал, как она прошептала одно-единственное слово:
– Баньши.
Снаружи внезапно вовсю разыгрался зимний ветер, подобно зловещему эху.
Баньши, баньши, баньши…
Он поднялся, стараясь стряхнуть с себя это странное заклинание ветра, и снова взглянул на Брайди.
Она крепко спала с почти блаженной улыбкой на лице.
Зак вышел из комнаты и направился к себе, но остановился в конце коридора у высокого, изогнутого аркой окна, смотревшего прямо в ночь. Никто не задернул шторы, и в лунном свете вид был поистине захватывающий: зазубрины скал и силуэты яхт, стоящих на якоре. Огоньки вдоль причалов нежно освещали особняки восемнадцатого – девятнадцатого веков, которые выстроились в ряд в районе порта, рождественские гирлянды мерцали, добавляя праздничности обычной сцене.
Потом он увидел птиц.
Вороны.
Они появились в поле зрения, когда Зак выглянул в окно. Сначала один, потом – два. Потом целая стая, трудно представить себе сразу столько воронов. Когда они пронеслись по небу, их огромные черные крылья в лунном свете и тенях показались еще больше. Они стали садиться на крышу коттеджа, где жили Том и Клара.
Он пытался убедить себя, что это всего лишь птицы.
Птицы. Просто птицы.
И все же ему показалось, что они распростерли свои крылья как одно огромное зловещее покрывало.
Не в силах противостоять самому себе, он вернулся еще раз проверить, как Брайди.
Он нежно коснулся ее лица, и женщина снова открыла глаза.
– Простите, я не хотел вас будить.
– Я не спала. Я слушала птиц. Их там много на улице, не так ли? Я слышу хлопанье крыльев. Они появляются первыми, знаешь ли.
– Брайди, о чем вы говорите?
– Сначала слетаются птицы. Они пророчат судьбы: одни благословенны, другие прокляты, но каждая душа должна примириться с Богом.
Она говорила быстро и сбивчиво, и Зак забеспокоился, нет ли у нее жара, но Брайди не была горячей.
– Вы пугаете меня.
– Ах, Зак, я не пугаю тебя. Не волнуйся и не грусти. Лишь немногим известно, где они получат место: в раю или в аду. Но я как раз принадлежу к этим счастливчикам, потому что знаю, где уготовано место для меня.
– Брайди…
– Прости, что я все бормочу и бормочу… Вот решила вздремнуть немного, да и тебе следует поспать. Ты же знаешь, как ты нам нужен. Отдохнувший и бодрый.
Зак поцеловал ее в лоб и вернулся в свою комнату.
Но он никак не мог избавиться от преследовавшего его эха, которое звучало в ушах подобно стонам тех, кто был обречен и проклят, и к этому еще примешивались пронзительные крики воронов.
В довершение его разум шептал…
Баньши.
Когда Кэт собралась той ночью лечь в постель, она места себе не находила. Обезумела.
Это Аманда. Аманда пыталась убить ее отца, хотя он и не верил этому, ни за что не поверил бы. Женщина была не кем иным, как настоящим монстром, способным только гордиться и важничать из-за его денег. Почему он не видел всей правды, для Кэт оставалось загадкой. Неужели все мужчины таковы? И отец не исключение. Не способны противиться воздействию гормонов.
По крайней мере, копы теперь в курсе дела – благодаря настойчивости Зака…
Она не знала, можно ли надеяться, что последнее происшествие – это выходка какого-то психопата, одержимого злобой и завистью, «подпортившего» продукт на производстве, чтобы подвергнуть риску сразу огромное количество народу, и если так, то получается просто совпадение, или в их окружении живет настоящее чудовище. На этот вопрос не было простого, однозначного ответа.
Кэт почистила зубы, умыла лицо, скользнула в свою самую удобную фланелевую пижаму и улеглась спать. Улыбаясь, обняла одну из своих любимых мягких игрушек, очень похожую на живую собачку-колли, которую отец подарил ей много лет назад.
Закрыла глаза.
Старый дом скрипел и стонал.
И она начала прислушиваться. Нервно.
Не могла не прислушаться. Она знала, что отец и Зак лично убедились в том, что все двери крепко заперты и сигнализация включена, но все же не могла не прислушиваться к каждому звуку и не задуматься, что бы он мог означать.
Напрягла слух. Слушала налетевшие отовсюду звуки старого дома.
Но было что-то еще. Крылья.
Тяжелое хлопанье, будто огромные темные крылья реяли над домом.
Она лежала, убеждая себя не уподобляться испуганному маленькому ребенку.
Выдержала несколько минут. Больше – оказалось не по силам.
Вскочила с постели и встала неподвижно. Прислушиваясь.
Она была напугана, буквально объята ужасом, но должна была во что бы то ни стало узнать правду. Кэт чувствовала себя странно, словно она – героиня какого-то фильма ужасов, но это был ее дом, и она не могла позволить страху взять верх над ней. Кроме того, рядом был Зак. Их разделяло всего несколько дверей по коридору. А ее отец и Каэр – на первом этаже.
Она никоим образом не рассчитывала на помощь Аманды, но тут была Брайди…
Прекрасно! Она могла позвать свою больную двоюродную бабушку и храбриться, дрожа и стоя босиком на полу.
Чего же она боится, черт возьми?
Звука хлопающих крыльев в ночи? Вот невидаль!
Она попыталась стряхнуть с себя все ощущения и подошла к окну. Отодвинула шторы. И задохнулась.
Вороны.
Множество воронов.
Они расселись на крыше коттеджа, на гараже, на деревьях, повсюду в окрестностях дома. И еще больше стаями взмывали в воздух, будто вестники зла. Птицы. В ночи. Глубокой зимой.
Только и всего. Она убеждала себя в этом. Птицы. Просто птицы. Какого черта переживать из-за каких-то птиц?
Она взглянула на оконный карниз и с криком отпрянула.
Один из воронов сидел на нем. Уставившись на нее в упор. Одним глазом… Когда птица повернула голову, Кэт заметила, что второго у нее просто не было…
Ворон так и смотрел на девушку. Близко. Будто продолбил клювом стекло и его вовсе не было между ними.
Кэт опустила штору, чтобы отгородиться от взгляда птицы, а потом поняла, что от страха избавиться не так-то просто. Перед ее глазами предстала ужасная картина. Птица, внезапно пробившаяся сквозь стекло и напавшая на нее. Острые когти, вонзившиеся в лицо.
Она подумала о том, чтобы добежать по коридору до комнаты Зака. Он был другом. Он бы понял.
Но Кэт не могла этого сделать. У Зака свои собственные демоны.
Зак влюбляется в Каэр.
Каэр!
Она могла попроситься переночевать в ее комнате. Кэт даже не допускала мысли о том, что Каэр такая же трусиха. Она хотела придумать отговорку. Сказать, что беспокоится об отце.
Девушка шагнула в коридор, имея в голове четкий план, но потом увидела дверь в комнату Брайди и поймала себя на том, что вместо того, чтобы делать, как задумала, крадется на цыпочках именно в этом направлении.
Брайди спала, но она была такой крошечной, что на кровати рядом с ней оставалось достаточно места для Кэт.
Она чуть не закричала, когда Брайди заговорила:
– Успокойся, дорогая. Все хорошо. Не бойся.
Кэт слишком сильно дрожала, чтобы поинтересоваться, откуда Брайди узнала, почему она здесь. И всего лишь произнесла:
– Птицы.
– Я знаю. Но тебе нечего бояться, дитя.
– Ты их видела?
– Я их слышу. Они предвестники тьмы, Кэт, но в мире остается и свет.
Здорово. Брайди ударилась в какие-то бредовые фантазии.
– Я буду оберегать тебя, обещаю, – продолжала Брайди.
Кэт обняла ее и сказала:
– Я люблю тебя, тетушка Брайди. Это я буду оберегать тебя.
А потом наконец уснула.
Кэл стоял на заднем дворе за своим домом. Раздвижные стеклянные двери вели на крыльцо, откуда открывался дивный вид на море.
– Они все еще там? – спросила Марни.
Он кивнул.
Она подошла к нему и, дрожа, обняла.
Задний двор был огромный, идеально подходящий для вечеринок. Сейчас, зимой, он был закрыт, но летом здесь часто готовили барбекю и бассейн был тоже открыт, а в креслах на лужайке располагались их многочисленные друзья, прекрасно проводившие время.
Но не сегодня.
Сегодня двор был полон…
Птиц.
– Самая жуткая картина, которую мне когда-либо доводилось видеть, – сказал Кэл, внимательно разглядывая их. Он не казался испуганным. Всего лишь смотрел как загипнотизированный.
Однако Марни совершенно утратила присутствие духа.
– А разве им не следовало улететь на юг? – прошептала она.
– Может, это глобальное потепление.
– Просто убедись в том, что все двери заперты и шторы задернуты. И пожалуйста, давай пойдем спать и спрячемся от них. Они вызывают ужас.
Кэл кивнул, но не пошевелился. Марни больше не могла выдерживать зловещего вида птиц. Она хотела стоять прижавшись к нему, но боялась, поэтому оторвалась от Кэла.
– Иду спать, – уронила Марни через плечо.
– Конечно. Будь там. – Он говорил, будто все еще находясь в состоянии гипноза.
– Знаешь, а ведь я могла умереть сегодня вечером, – напомнила ему Марни.
Внезапно он обернулся и притянул ее к себе. Сжал в объятиях.
– Прости, детка. Невозможно поверить, что я мог потерять тебя.
– Пойдем в постель, – прошептала она.
– Сейчас. Еще только минуточку, – сказал Кэл, оглядываясь назад на двор.
Она отпрянула, обиженная, и направилась в спальню.
– Я очень устала. – Она громко зевнула. – Я буду спать долго. – Возможно, его отрезвит страх упустить секс перед сном, подумала она.
А он только кивнул с совершенно отсутствующим взглядом. Рассерженная, Марни вошла в спальню и громко захлопнула за собой дверь. Потом скользнула под одеяло на свою половину кровати, по-прежнему расстроенная из-за звука хлопающих в воздухе крыльев. Но все-таки закрыла глаза и задремала.
Вдруг она выпрямилась в постели. Резко поднялась и села, словно громом пораженная, пытаясь стряхнуть видение, заполонившее ее разум сразу же, как она начала засыпать. Гигантская черная птица ворвалась в окно и унесла Кэла…
Она дрожала, готовая вскочить с кровати, потом поняла, что, должно быть, спала более глубоким сном, чем думала, потому что Кэл лежал рядом с ней и крепко спал.
Даже похрапывал.
Марни прижалась к нему и постаралась уснуть, но внезапно снова рассердилась. Зак, чертов сыщик, тут такое происходит, а он хочет уйти на яхте.
Будь они все неладны…
Каэр сидела вместе с Шоном в комнате, куда обычно подавали завтрак. Она устроилась за кофейным столиком с книгой о Новой Англии в руках и маленькими глотками пила кофе. Он читал газету. Клара суетилась, поправляя вещи, которые вовсе не нуждались в том, чтобы их поправляли.
Когда зазвонил телефон, им показалось, будто где-то рядом взорвалась бомба.
Каэр, наверное, должна была вскочить, потому что Шон сразу же взглянул на нее, изумленный.
– Простите. Домашний телефон. Довольно громко, да?
Он поднялся и подошел к маленькому мраморному столику, на котором стоял старомодный телефон. Снял трубку и произнес:
– О’Райли.
С минуту он хмурился, а потом на его лице расползлась улыбка.
– Да, серьезно. Очень серьезно. Жаль, но будем надеяться, что благодаря этому больше никто не пострадает.
Шон положил трубку, все еще улыбаясь.
– Что такое? – спросила Каэр.
Клара застыла на месте и с ожиданием смотрела на него.
– Это был детектив Морриссей.
– И вы улыбаетесь, – подметила Каэр.
– Они нашли несколько банок этой подпорченной черники. Еще в трех обнаружили толченое стекло. Что интересно, в магазине все они стояли на полке в глубине, явно чтобы их не скоро забрали. На самом деле нам несказанно повезло, что Кэт пострадала, нарезая пирог. Если бы не это обстоятельство, кто-нибудь мог бы умереть.
– Так… так, – запинаясь, произнесла Клара.
– Это значит, что никто из находившихся в этом доме ничего не сделал ни с пирогом, ни с ягодами. Они сейчас проводят расследование, с целью узнать, как эти банки попали на полки магазина.
– Я знала! – из дверного проема раздался ликующий возглас Кэт. – Аманда – всего лишь сеющая раздор стерва.
– Ну-ну, Кэт, – запротестовал Шон.
– Извини, папа.
– Так-то лучше.
Кэт подошла, чтобы налить себе кофе, и бесстрастным голосом произнесла:
– Я сожалею. Не о том, что так сказала, а о том что твоя жена на самом деле и есть сеющая раздор стерва.
– О господи, – простонала Клара и устремилась по направлению к кухне.
– Ей надо выговориться, – сказал Шон, подмигивая Каэр.
– И где же находится твоя дорогая преданная женушка сегодня утром? – спросила Кэт.
– Думаю, еще спит.
Кэт села за стол.
– Папа, давай ненадолго выберемся отсюда сегодня, ты не против? Я попросила Тома отвезти нас.
Шон вопросительно взглянул на дочь:
– Ты просто стараешься чем-нибудь занять меня?
– Да. – Она улыбнулась, обернувшись к Каэр. – Хочу, чтобы ты какое-то время побыл со мной. Что ж в этом плохого?
– Ничего. – Он дотянулся через стол и сжал ее руку. – Я буду счастлив покружить с тобой по городу.
Потом в комнату влетел Зак. Его волосы были еще влажными после душа. Джинсы. Толстый свитер. И тяжелый плащ от ветра и дождя, переброшенный через руку.
– Что это с тобой? – спросил его Шон.
Зак положил плащ и направился за кофе.
– Я говорил с Морриссеем.
– Да, он только что звонил. Странно, да? И пугающе. – Кэт вздрогнула. – Надеюсь, они скоро поймают того, кто это сделал.
– Морриссей и его команда именно этим и занимаются, – сказал Зак. – А я решил немного пройтись на яхте. Хочу выйти на водные просторы, но не хочу возиться с парусами. Просто промчаться. Побыстрее.
– А тебе не кажется, что надо бы тщательно проследить за действиями копов? – с усмешкой поинтересовалась Кэт. – Должно быть, ты расслабился.
– Нет ничего такого, что я могу сделать, а они – нет. А многое из того, что могут они, я не могу. Они соберут и исследуют отпечатки, проверят счета, оплаченные кредитными картами… Они этим уже занимаются. Каэр, вы готовы? Непромокаемую куртку возьмите в офисе.
Только они собрались выйти, объявился Том с почтой.
– Счет из антикварной лавки для Шона, письмо для Кэт от ее веб-мастера, рождественская открытка, еще одна рождественская открытка… письмо для Каэр.
– Что? – спросила она удивленно.
Он протянул ей конверт. Она увидела имя Майкла в обратном адресе, всего лишь имя и адрес… Это был адрес больницы в Дублине.
Какого черта ему понадобилось писать ей? Чего он хотел? Она узнает позже, потому что не собирается читать письмо на людях.
– О, уже получили письмо из дома? Как мило, – сказал Шон.
Она кивнула и сунула конверт в карман.
– Это от друга, – коротко пояснила Каэр. – Думаю, он скучает по мне.
– От друга, да? – поддразнила Кэт.
Каэр постаралась улыбнуться. Она знала, что все они смотрят на нее изучающе.
– Не в том смысле. Это просто парень, с которым я работаю, – уверила она их.
– Друзья и семья – что еще есть в жизни? – как-то мрачно произнес Шон.
– Ну ладно, мы отбываем. Увидимся позже, ребята, – нетерпеливо изрек Зак.
Он ни словом не обмолвился о письме. А она знала, что он по-прежнему относится к ней с подозрением. И не важно, что они стали близки некоторым образом.
Когда они вышли на улицу, Каэр почувствовала, как письмо жжет через одежду ее тело. Как огонь.
Глава 13
– Какого черта мы там потеряли? – спросила Каэр, садясь рядом с Заком в машину и направляясь к причалу. – Даже я ожидала, что вы займетесь этим черничным расследованием.
– Сознательная порча продукта – федеральное преступление. Полиция и ФБР сделают все возможное. Хотя я вполне допускаю, что человек, стоящий за ним, находится в домашнем окружении Шона.
Она задохнулась:
– Что?
– Нам надо вернуться назад, к началу этой истории, – сказал Зак. – Эдди пропал. Он мертв. Шон заболел почти сразу же, как покинул Штаты. Более чем вероятно, что он употребил в пищу что-то купленное здесь. То, что и послужило причиной отравления. Они провели тесты на наличие всех существующих бактерий, но ни разу не проводили тесты на присутствие в организме солей тяжелых металлов. Мышьяка. Или чего-нибудь более экзотического.
– Мышьяк? Вы думаете, кто-то травил его мышьяком?
– Может быть. Возможно. Или соли металлов вовсе ни при чем. Всегда есть вероятность, что это яд строчков, гирометрин.
– Не имею представления, о чем вы говорите.
Он засмеялся:
– Гирометрин. Яд, содержащийся в грибах, таких как строчки. Бледные поганки. Иногда часами не проявляется никаких физиологических нарушений.
– Потом возникает жестокая боль в брюшной полости, рвота и диарея?
– Вы догадались. Маловероятно, чтобы доктора распознали этот яд, потому что к тому времени, как он попал в больницу, в животе уже ничего не осталось, что могло служить свидетельством отравления.
– Так вы думаете, что кто-то хотел Шону смерти?
– Определенно.
– Но зачем кому-то понадобилось убивать его?
– Он богат.
– Но… его доля в бизнесе переходит к Кэт. Никому из нас и в голову не придет мысль о том, что она в состоянии причинить вред своему отцу. Так… зачем?
– Думаю, кто-то хотел убрать его с дороги, потому что Эдди что-то обнаружил. У Шона и Эдди был собственный, отдельный бизнес. Знаете, как помешан Шон на Найджеле Бриджуотере. Я использовал компьютер Эдди, чтобы посмотреть, как далеко зашли его исследования. Дело в том, что и Шон, и Эдди верили, что Найджел перевозил огромные суммы денег, так же как важные документы, когда узнал, что на его след напали британцы. Когда его схватили, при нем ничего не нашли. Для Найджела самым важным было не впутывать тех, кто финансировал его или помогал каким-либо другим способом. Помните, британцы считали революцию актом измены. Войной ее назвали только по окончании. Каждый, кто подписал Декларацию независимости, был готов, что в случае ареста палач накинет на его шею петлю.
– Тем не менее все ее подписали.
– Да, и все мы считаем их поступок само собой разумеющимся, потому что в войне была одержана победа. Но могло случиться и по-другому. Возвращаясь назад, в те далекие времена, множество людей молилось о независимости от Великобритании, но это вовсе не означало готовности умереть за нее. Найджел Бриджуотер был очень осторожным человеком, относившимся с огромным уважением к тем, кто стремился оказать ему помощь, но при этом не жаждал расстаться с жизнью. Поэтому он спрятал документы и деньги под зарытыми сокровищами.
– Шон и Эдди охотились за теми сокровищами, – задумчиво произнесла Каэр.
– Может, я отклонюсь от сути, но Эдди любил Шона, как брата. И нам известно, что он послал ему нечто очень важное, с его точки зрения. В любом случае, что бы это ни было, мы сами скоро увидим. Думаю, получим подтверждение моей мысли. А мысль состоит в том, что Эдди удалось найти сокровища.
– Но… если Эдди нашел сокровища и был из-за этого убит, разве тот, кто убил его, не забрал их и не скрылся к настоящему моменту?
– Нет. Эдди просто узнал, где они находятся, но не стал обладателем этих богатств. Просто оставил ключ к разгадке, который тот тип пока не нашел. Так объяснил Шон. Полагаю, убийца хотел согласованности по времени в своих действиях. Эдди и Шон пострадали одновременно. Или почти одновременно. Зачем убивать Эдди? Незачем, пока убийца не удостоверился в наличии ключа, который приведет его (или ее) к сокровищам. Или Эдди вызвал на себя подозрения, и убийца воспользовался шансом найти клад.
– Итак, мы собрались на поиски сокровищ?
– Да.
– И вы думаете, что мы способны найти то, что не удалось найти больше никому? – Ее вопрос прозвучал скептически.
– Точно. То, что не удалось найти даже убийце, который, возможно, решил, что все просчитал до мелочей. Убил Эдди и преждевременно начал преследовать Шона. Почему он до сих пор пытается убить? Из-за страха. Страха быть разоблаченным. Или из-за боязни не добраться до сокровищ первым.
– Вы тоже сумасшедший, – сказала она ему.
Он улыбнулся.
– В офисе Шона – целая куча карт.
– Морских карт, – согласилась она.
– Одну из них вытащили из рамки, и она вся испещрена какими-то линиями, – сказал он.
– И что, больше никто этого не заметил?
– Нет, они едва различимы. Всего лишь чуть затемненные метки, которые уже были на карте. Если бы Шон пристально изучил ее, он бы заметил. Если бы я прошлой ночью не осмотрел все, тоже бы не увидел.
– Так, значит, на карте какие-то линии?
– Да.
– И ведут они к…
– Кау-Кэй. Яхта Эдди была найдена неподалеку, – пояснил он.
Она нахмурилась. Их взгляды встретились.
– Зак, вы в курсе, что мы проехали мимо причала?
– Конечно.
– Куда же мы направляемся?
– Надо запастись кое-чем.
– Например?
– Лопатами. Чем еще можно выкопать зарытые сокровища?
– Вы точно сумасшедший.
– Не думаю.
– Сумасшедшие никогда не признают, что они сумасшедшие.
Он пожал плечами:
– Ну ладно, может, я немножко сумасшедший. Подозреваю, что это птицы. Прошлой ночью.
– Птицы?
– Вы не видели? Должно быть, их были сотни.
– Какие птицы?
К удивлению Зака, Каэр показалась ему взволнованной.
– Думаю, вороны. Может, вОроны. Если не вОроны то очень крупные вороны.
– Нет, не видела. – Она смотрела прямо перед собой. Понятно ли ему ее напряженное состояние? – Вы боитесь птиц?
– Что?
– Птицы. Они вас пугают?
– Нет. Конечно нет. Было бы грустно прожить всю жизнь в страхе перед птицами, вы так не считаете? Хотя я уверен, многие люди боятся. Брайди полагает, что они предвещают что-то.
– Может, она и права, – сказала Каэр, и он ясно осознал, что она пристально его изучает. – Я имею в виду, мы все проживаем жизнь, доверяя тому, что видим и чувствуем, но большинство из нас еще и обладает чем-то вроде веры.
– Так что же, вы думаете, что стая птиц, которые тут летали прошлой ночью, что-то значит? – спросил он, не в состоянии скрыть легкого изумления.
Она помедлила.
– Разве вы иногда не верите в то, что не можете видеть и чувствовать? Разве не приобщаетесь к чему-то вроде веры?
– Вы спрашиваете меня о том, верю ли я в Бога? Да, верю. Возможно, наследие моей матери-ирландки.
Он был удивлен, заметив, что ее прекрасные синие глаза смотрят на него со столь страстным выражением.
– Если вы верите в Бога, почему бы не поверить в призраков, в чудеса и даже в дьявола? – спокойно спросила она.
– Потому что я верю, что Бог ожидает от нас здравомыслия. А здравый смысл говорит нам, что птицы – это всего лишь птицы, – ответил Зак ровным голосом.
Вдруг Каэр рассмеялась.
– Что такое? – спросил он.
– Ничего. Подумала о том, что почти не видела Kay-Кэй, а это и так островок небольшой. Но вы как раз собираетесь купить две лопаты, чтобы в течение сегодняшнего дня мы наконец докопались до ответа на тайну многих столетий. Да?
– Я бы сказал, что вы забываете о птицах. Ведь я не закончил объяснять.
– Так объясните.
– Карту обрамляют картинки, изображающие различные ориентиры на этой местности. Один из них имеет очень интересное название.
– Какое же?
– Скала Баньши.
– Что?
– Скала Баньши. Обнаженная порода. Гранит. Находится как раз на…
– Кау-Кэй?
– Великолепно. Вы угадали.
Она вспыхнула. А он… Он поймал себя на мысли, что отчаянно желает не искать зарытые сокровища, а отправиться с ней в отдаленный домик в горах, с ванной и камином. Они могли бы сидеть и наслаждаться покоем и счастьем, греясь у огня, и заниматься любовью без всяких ограничений.
Зак снова сосредоточился на деле, которое было здесь и сейчас. Он завернул на парковку у небольшого стрип-молла[17], где намеревался купить все необходимое.
Он не поехал в большой сетевой гипермаркет, а выбрал маленький семейный магазинчик, принадлежащий Слиму и Салли Дженкинс, паре, с которой он был знаком с детства.
Зак послал Каэр поискать лопаты, пока сам отправился раздобыть кирку и парочку фильтров, чтобы просеивать песок.
Даже имея прекрасное представление о планах Эдди, он знал, что им предстоит искать иголку в стоге сена.
Зак узнал в стоявшем за прилавком молодом человеке сына Слима.
– Привет, Джоури. Как дела?
– Прекрасно. Собираюсь в Нью-Йорк, в колледж. А вы как? Давно не виделись. – И после этих слов он взглянул на Зака с каким-то грустным выражением лица. – Знаю, что вы близки с О’Райли. Вы не скажете им, что я очень сожалею… об Эдди? Не понимаю, о чем он думал, когда брал на борт этого странного парня.
– Видел его?
– Я видел Эдди в тот день. В кофейне. – Джоури побледнел. – Боже мой! Вы так смотрите на меня… что-то не так?
– Нет, нет. Просто… ты что-нибудь говорил копам?
– Нет. Я… я думаю, мне следовало рассказать им, да? Я только мельком видел того парня, когда покупал кофе на обратную дорогу до Нью-Йорка, поэтому на самом деле и не придал этому особого значения. Видел, как Эдди встретился с тем парнем, когда вышел из кофейни. Я б его никогда не узнал. Тяжелое, длинное пальто. В руках – вещевой мешок. На голове – что-то наподобие мягкой фетровой шляпы. Какого черта надевать такую во время путешествия на яхте? Я сделал что-то не так?
– Нет. Конечно нет. Мне просто было любопытно. Копы просили о помощи. О любой помощи. Так что тебе следует им позвонить.
– Да, хорошо. Мне действительно жаль. Не стоило сознательно утаивать информацию.
– Джоури, как ты считаешь, мешок был по размеру достаточно большой? Могло бы в него поместиться снаряжение аквалангиста?
Глаза Джоури расширились.
– Да, может быть. Мешок был большой, а мужчина – небольшого роста. Для него мешок казался тяжеловатым.
– Как он выглядел?
– В общем-то я и не видел его лицо. Шляпа была низко натянута. Разглядел только огромные уродливые усы.
Как раз в этот момент Каэр вернулась с лопатами. Джоури взглянул на нее. И потом уже не отводил взгляда.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – вежливо ответила она.
– Могу вам чем-то помочь? – спросил Джоури.
– Мы вместе, – произнесла Каэр и кивнула на Зака.
– Вы ирландка? – все еще пристально разглядывая ее и улыбаясь, задал вопрос Джоури. Похоже, он был совершенно без ума от нее.
– Да.
– Джоури, ты хочешь рассказать мне что-нибудь еще? – спросил Зак.
– Что? – Голос Джоури прозвучал так, словно он забыл о существовании Зака, но потом спохватился. – А… да. Дайте подумать… – Через минуту он заговорил: – Он был здесь не к месту. Понимаете, что я имею в виду? Эдди посмеивался над ним в кофейне, удивляясь тому, что парень носит с собой столько наличных в наше-то время… О да. Еще Эдди сказал, что тот настаивал именно на «Морской деве». – Джоури выдержал паузу. – Вы считаете, этот парень его убил? Так?
Зак мрачно кивнул.
– Жаль, я не обратил особого внимания, – сказал юноша. – Попытался бы его остановить.
– Эй, ты же ничего не знал, – успокоил его Зак. – Эдди был взрослым человеком. Сомневаюсь, что тебе удалось бы отговорить его взять на борт клиента, который платит наличными.
– Думаю, да.
Зак неразборчивым быстрым почерком набросал номер телефона детектива Морриссея.
– Позвони ему. Он хороший коп, и у него может возникнуть вопрос, до которого я не додумался. Но слушай, мне нужно кое-что еще. И знаешь что: если кто-нибудь мной поинтересуется, ты меня сегодня не видел, ладно?
– Как скажете, – сказал Джоури. Он уже снова, глупо усмехаясь, смотрел на Каэр.
Вмиг они были готовы отправиться в путь: со своими лопатами, фильтрами, киркой, двумя металлодетекторами и холщовым мешком, в который все это следовало уложить.
Когда они добрались до офиса в гавани, Зак указал рукой в сторону «Морской феи», маленькой одномачтовой яхты с мощным двигателем и небольшим водоизмещением:
– Мне нужно, чтобы вы вошли внутрь. Если Кэл и Марни на месте, помашите мне рукой, а потом чем-нибудь отвлеките их на несколько минут.
Каэр уставилась на него так, будто подумала, что он спятил и решил поиграть в Джеймса Бонда.
– Пожалуйста, сделайте это. Мы совсем не имеем представления, кто может быть вовлечен во все это.
– Что мне сказать им?
– Спросите, как здоровье Марни после вчерашнего происшествия с пирогом.
Каэр кивнула.
Несколько мгновений спустя она открыла дверь и помахала ему, потом снова шагнула в помещение. Он втащил мешок на маленькую яхту, проверил запас топлива и все остальное, а потом направился в офис.
– Доброе утро, Зак, – приветствовал его Кэл. – Видел сегодняшнюю газету?
– Конечно нет. Ее читал Шон, когда мы уходили.
– Они отозвали из магазина целую партию этой черники, – угрюмо произнес Кэл. – Там довольно большая статья о том, что какой-то псих, возможно бывший работник этого предприятия, одержимый злобой, мог подсыпать в банки толченое стекло.
– Я рада, что полиция занялась этим делом. И теперь можно не беспокоиться, что кто-нибудь умрет с полным ртом стекла.
– Вы абсолютно уверены, что с вами все хорошо? – участливо спросила Каэр.
– Да. Все замечательно. Я говорю честно, – сказала Марни.
– Мы могли бы подать на них в суд, – с негодованием заявил Кэл.
– И что бы это дало? В нашей стране слишком много сутяжничества, – твердо заявила Марни, качая головой. – А со мной все в порядке. – Она понизила голос, словно они были здесь не одни. – Такое невероятное облегчение – знать, что это дело рук какого-то незнакомца, а не одного из домашних. Вы знаете, о чем я. Ужасно было слышать, как Аманда обвиняла бедную Клару, не говоря уже о непоколебимой уверенности Кэт в виновности самой Аманды. – Марни заговорила еще тише. – Тем не менее ее можно понять. Давайте посмотрим правде в глаза: эта женщина и впрямь настоящая стерва.
– Шон любит ее, – напомнил Кэл своей жене. – И кто знает, может, она тоже любит его. Кто дал нам право судить? Не говоря о том, что его больно ранит сама мысль, будто Аманда никак не может быть влюблена в него. Разве это разумно?
– Разумно, – сказала Марни, бросив страстный взгляд на своего мужа. – Просто потому, что она и я – примерно одного возраста и я смотрю на Шона как на отца.
– Так, я собираюсь еще немного ознакомить Каэр с окрестностями, – прервал ее Зак. – Увидимся позже.
– Какое-нибудь оживление на причале? – спросила Марни. – Я не могу найти себе места, когда нет работы.
– Я видел: какие-то люди прогуливаются там и присматриваются, – ответил ей Зак, но это была ложь. Он не хотел, чтобы Кэл с Марни выходили в море до тех пор, пока они с Каэр не отплывут на приличное расстояние.
Кэл двинулся к двери, и Марни – сразу же вслед за ним. Заку не терпелось приступить к делу, но Кэл открыл входную дверь, шагнул за порог, а потом внезапно задохнулся, словно ему не хватало воздуха.
– Что такое? – спросила Марни, протискиваясь мимо Зака и Каэр к мужу.
