Текст книги "Смертельный дар"
Автор книги: Хизер Грэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Каэр принесла дымящийся чай на стол и, одарив старушку мимолетной улыбкой, сказала:
– Теплые лепешки. Звучит заманчиво, Брайди.
Она пристально посмотрела на Зака:
– Вы ведь утомлены, дорогой. Почему не в постели?
– Слишком много всего, – просто сказал он.
Она налила ему чай.
– Сливки и сахар?
– Конечно. Брайди все равно будет настаивать.
– Лучше сразу согласиться, – подтвердила Брайди, когда поставила разогреть три лепешки и установила таймер.
– И что это такое вы говорили об Ирландии? – спросил он, благодарно кивая Каэр, которая протянула ему чашку чая.
Зак не мог не заметить ее густые темные ресницы, которые обрамляли опущенные вниз глаза.
Ответ дала Брайди:
– Мы всего лишь поговорили о старинных верованиях и поверьях, о таких созданиях, как лепреконы, и о приходе баньш.
– Вот, Брайди, ты же не можешь все еще верить в лепреконов, ведь так? – спросил он.
– Я верю, – спокойно сказала Каэр. – Почему бы и нет? Их нельзя обижать. Всю жизнь будут преследовать несчастья.
– А-а, – сухо признал Зак.
– Хмм, – ухмыльнулась Брайди. – Можно подумать, что ее высочество сошла с самолета и обидела лепрекона в ту же минуту, что ступила на ирландскую землю. И Шон сразу же заболел.
Очевидно, Брайди тоже недолюбливала Аманду.
– Ой, ну же. Что она могла натворить так быстро? – спросил он.
Брайди быстро огляделась, будто думала, что и стены имеют уши.
– Она думает, что любовь к старой родине – полная чушь, – сказала она, кивая со знанием дела. – Ей дела нет до прошлого.
– Но Шон любит ее, – напомнила Каэр.
Брайди покачала головой:
– Мой племянник был таким мудрым большую часть своей жизни. Я не знаю, что вынудило его связаться с кем-то настолько… настолько пустоголовым.
– Брайди, Шон далеко не глуп, и вам это хорошо известно.
– Любой мужчина глупеет, когда влюбляется, – глубокомысленно изрекла она, доставая из микроволновки блюдо с лепешками. Она поставила его на стол и наконец взяла стул для себя. Аромат подогретых лепешек был восхитительным и каким-то успокаивающим…
Однако Брайди не выглядела спокойной. Как раз наоборот – тревожной.
– И потом, Эдди мертв. Это факт, – тихо произнесла она.
– Пока он всего лишь пропал, Брайди, – сказал Зак.
Однако в ее голосе звучала такая необычная убежденность. Словно она знала что-то.
Брайди покачала головой и посмотрела на Каэр, а ему сказала:
– Я знаю, что он мертв. Я видела его в своих снах. – Она взглянула на Зака. – Ты тоже знаешь, что он мертв. Вопрос в том почему. И кто это сделал? – прямо сказала она. – Они должны заплатить.
Он дотянулся через стол и накрыл ее руку своей.
– Я узнаю, что произошло, Брайди, – мягко пообещал Зак.
– Тот же тип охотится и за Шоном, – сказала Брайди.
– Может – да, а может – нет, – осторожно произнес он. – И что бы вы ни думали об Аманде, не можете обвинять ее, пока не появились хоть какие-то улики.
– Ну так начинай искать, – сказала Брайди. – И съешь лепешку, пока она не остыла.
Каэр уже откусила от своей.
– Вкусно, Брайди, – сказала она.
Старушка посмотрела на Каэр, и Заку показалось, что она едва заметно вздрогнула. Но потом улыбнулась. Показалось, что искренне.
– Можно привезти пекаря из Ирландии, но нельзя привезти вместе с ним всю Ирландию. Когда покидаешь ее – покидаешь навсегда, но никогда не забываешь ее старинных преданий или истин, усвоенных еще в детстве.
– Я рада, что и со мной так, – обратилась к ней Каэр. – Вы не даете мне поддаваться тоске по дому.
Брайди серьезно кивнула.
Зак подумал, что между двумя женщинами определенно что-то произошло. Ему было любопытно, сумеет ли он пробиться сквозь преграду молчания и узнать, что же было сказано перед его приходом. По некоторым причинам это казалось важным.
Зак напомнил себе: «разделяй и властвуй».
Он доел остатки лепешки. Допил чай. Поднялся.
– Спасибо, Брайди. Думаю, теперь я буду спать как убитый.
По щекам Брайди разлился румянец. Она выглядела довольной.
Каэр встала из-за стола еще раньше и собирала чашки и тарелки. Он не смог удержаться от мысли о том, что даже в бесформенном мешке она все равно выглядела бы соблазнительно. Конечно же у нее не было намерения кого-то соблазнять и когда она облачалась во фланелевую пижаму и халат, но тем не менее…
Плохая мысль, чтобы развивать ее дальше…
– Доброй ночи, – пожелал Зак им обеим.
– Доброй ночи, – отозвалась Каэр.
– Спи спокойно, – сказала Брайди.
Его взгляд притягивался к Каэр. Это все цвет, убеждал он себя. Лицо в обрамлении волос цвета воронова крыла.
Он мысленно приказал себе встряхнуться. Иначе через мгновение он начнет фантазировать, что скрывается под фланелью, а в этом нет ничего хорошего. Ему нужно было знать о ней больше, а не стать неожиданной жертвой ее странных ирландских чар.
Зак не верил в лепреконов, пикси и в то, что бывают баньши. И разве не удивительно, что он думал о себе как о жертве, сраженной ее чарами?
Брайди почти наверняка права: Эдди мертв. В этом выводе чувствовалась неоспоримая логика. И как он сказал Кэт, здесь нужно думать не просто о совпадении. Шон, скорее всего, и есть следующий в списке киллера. Киллера, которого надо найти и остановить.
Вот что реально.
Он повернулся, не сказав больше ни слова, и направился обратно в спальню, где наконец уснул, но даже во сне продолжал прислушиваться.
Прислушиваться к чему?
Даже во сне он ни в чем не был уверен.
Детективу Брэду Морриссею было около сорока. Крепкий, спокойный, уравновешенный, грубоватый, прямой и явно абсолютно честный. С серо-стальными волосами, стриженными ежиком, полными обвислыми щеками и грустными глазами. И хотя Ньюпорт, в Род-Айленде, нельзя было назвать местом, где часто совершались жестокие преступления, детектив Морриссей имел вид человека, искушенного опытом.
– Говорю вам, – вещал Морриссей, обращаясь к Шону, а Зак слушал, сидя поблизости, – мы старались. Береговая охрана обнаружила яхту, дрейфующую в заливе Наррагансетт, но все было на месте. На ней ничего не пропало. Мы проверили офис. Эдди оставил всю документацию в полном порядке. Нашлась запись: имя пассажира и время предварительного заказа, и еще одна – об оплате наличными. Пассажир был один – мистер Джон Олден. Яхту взяли на буксир, и я проинспектировал ее вместе с несколькими криминалистами из лаборатории. Мы нашли дюжину отпечатков пальцев, в основном не полных, и они принадлежат Эдди Рэю или другим вашим сотрудникам и членам семьи. И до сих пор проводим самый тщательный анализ, но я особых надежд не питаю. Зима. Кем бы ни был мистер Джон Олден, возможно, на нем были перчатки. Для декабря погода стояла довольно теплая, но даже если зима мягкая, вам известно это так же хорошо, как мне: в море – холодно.
Морриссей говорил сложив руки на коленях. Обращаясь к Шону, то и дело поглядывал на Зака, как бы в надежде получить подтверждение своим словам.
Зак знал, что было против полиции и его самого. Эдди Рэй пропал с яхты. Ее содержали в чистоте, как и положено. Вероятно, после нескольких последних экскурсий оставались отпечатки, и еще более вероятно, они могли быть испорчены, стерты.
– А что, нет ни единого следа борьбы? – спросил Зак.
– Нет же, клянусь. Я сам тщательно исследовал всю яхту. Вдоль и поперек, – сказал Морриссей. – Ничего не перевернуто. Нет ни единой вещи, которая находилась бы не на своем месте. Все выглядит так, будто оба, и Эдди, и его пассажир, просто исчезли.
– И с тех пор нет никаких следов ни одного из них? – задал вопрос Зак.
– Совсем никаких, – ответил Морриссей. – По горячей линии не поступило ни единого звонка. Не в нашу пользу то, что мы не знаем, как выглядит Олден и настоящее ли это имя вообще.
Морриссей был терпелив. Заку пришлось это признать. Детектив, несомненно, уже прошел через все это, но охотно снова отвечал на вопросы и объяснял, какую работу проделал его отдел, невзирая на то, сколько раз его спрашивали об одном и том же. Было очевидно, что он расстроен отсутствием прогресса в расследовании. Возможно, именно поэтому он мог с готовностью воспринять и понять скептицизм и чувство разочарования других людей.
Морриссей снова покачал головой, и в его жесте промелькнула неудовлетворенность, овладевшая им от невозможности повлиять на ситуацию.
– Ни единого следа, – повторил он снова. – Выглядит так, будто они притащили с собой пару шлакоблоков, привязали себя к ним веревками и утопились. Полицейские водолазы ныряли в том месте, где обнаружили яхту, но не нашли абсолютно ничего. Но залив – он большой, и они могут быть где угодно. Видит Бог, я бы хотел сообщить вам гораздо больше. Я бы хотел знать ответ. Но я – не знаю.
– И вы уже сдались, – произнес Шон тоном, в котором сквозили гнев и горечь.
Зак хранил молчание. Морриссей не сдался. Он был похож на полицейского упрямой и настойчивой породы, который никогда не отступал, но и не демонстрировал неистового рвения. Шон, с другой стороны, был крайне эмоциональным и не мог скрывать это, что совершенно объяснимо.
– Нет, сэр, мы не сдались, – твердо заявил Морриссей. – Мы не упустили ни единой зацепки. Проблема в том, что все зацепки никуда не привели. А новых до сих пор найти не удалось.
– Я сам схожу взглянуть на яхту, Шон, – сказал Зак. Потом обернулся к Морриссею: – Я знаком с яхтами. И с семьей. Если есть что-то неладное, пусть едва различимое, незаметное другим людям, мне, возможно, удастся разглядеть.
– Мы ничего не нашли. Кэл и его жена были на яхте. И ваша дочь тоже, мистер О’Райли. Все искали. Уверен, вам об этом известно. Мы не возражаем против помощи. И признаем, что ошибаемся. Но только не думайте, что мы так легко сдались. Нет.
Морриссей, человек с короткими серо-стальными волосами и изможденным бульдожьим лицом, обернулся к Заку:
– Яхта снова пришвартована у причала. И по-прежнему огорожена лентой как место преступления. Но я пойду с вами.
В дверь постучали, и Шон рявкнул:
– Войдите.
В комнату вошла Кэт.
– Папа, Каэр говорит, что тебе пора принимать лекарство. И ей надо измерить тебе давление. – Она взглянула на Морриссея с улыбкой, в которой светилась надежда.
– Простите, ничего нового сообщить не могу. И я как раз собирался уходить.
– Я пойду с вами, – сказал Зак, вставая.
– Куда? – спросила Кэт.
– К яхте, – коротко ответил Зак.
Она посмотрела на него серьезно, будто о чем-то раздумывая.
– Возьми с собой Каэр.
– Кэт, я иду туда, чтобы…
– Возьми Каэр. Аманда собирается пройтись по магазинам. А я могу остаться с папой. Если ты возьмешь Каэр с собой, это даст ей возможность взглянуть на город, не говоря о возможности понять, скольких усилий ей будет стоить удержать отца от попыток отправиться в море.
Шон отреагировал с раздражением:
– Я выполняю все, что предписано докторами, юная леди. И кстати, мой желудок в полном порядке.
– Но ты испытал немалые нагрузки на сердце, и давление у тебя повышенное, – произнесла Кэт.
– Да, верно, – на удивление легко согласился Шон.
Так показалось Заку.
– Как бы то ни было, Зак, предоставь девушке возможность прогуляться.
– Я подожду вас снаружи у входа, – сказал детектив Морриссей.
Шон встал. Кэт подошла к нему и взяла за руку, но он запротестовал, однако позволил ей поухаживать за собой, потому что очень любил свою дочь. Зак заметил, как при этом смягчились черты его лица.
– Зак, ты можешь взять мой БМВ и поехать с мисс Кавано за детективом Морриссеем. Тогда ему не придется возвращаться, чтобы привезти вас обратно.
Пальто Зака висело в одном из шкафов в прихожей, которая вела из кухни в гараж. Раньше здесь были сени – часть дома, сохранившаяся с тех времен, когда еще не проводилась реконструкция, и это место сохранило неповторимое очарование старины, по-прежнему удивляя сочетанием черной и белой плитки и травленого стекла.
Зак надел пальто и с нетерпением ожидал у двери Каэр.
Она появилась спустя несколько минут. Он подумал, что, возможно, выглядит раздраженным, потому что Каэр, увидев его, помедлила, прежде чем подошла к нему.
– Простите. Очевидно, все считают, что мне необходимо выйти и осмотреть окрестности, – произнесла она.
Он коротко кивнул:
– И где эти «все»?
– Брайди пока еще в своей комнате, Аманда до сих пор не появлялась, но Кэт говорит, что она отправится в поход по магазинам, когда встанет Брайди. – Она снова помедлила.
Зак улыбнулся:
– И Кэт думает, что для вас выход из дому в это время не связан с риском, потому что она в ваше отсутствие сама позаботится об отце и он будет в полной безопасности от Аманды, – заявил он со всей откровенностью.
Она пожала плечами:
– Да.
– Ну ладно, идемте.
Пока они ехали, она смотрела в окно, но ее лицо не выражало никаких эмоций. Ньюпорт когда-то был раем для непристойно богатых. И, как всегда, там, где был и непристойно богатые, находились и те, кто должен был им служить. Поэтому однажды город превратился в место сосуществования двух противоположностей с точки зрения экономики. Положение изменилось с введением федерального подоходного налога, и в настоящее время население, как и в большинстве городов, представляло собой непрерывный источник поступления денежных средств. Практически все особняки были в собственности и на содержании Общества охраны памятников округа Ньюпорт, и их посещение сделали платным. Туристы стекались сюда даже зимой. Или возможно – особенно зимой. Чтобы посмотреть, как люди жили раньше. И насладиться всеми мероприятиями, которые спонсировало общество.
Хотя дом О’Райли располагался высоко на холме, офисы находились у причала, в относительно спокойной небольшой бухте, откуда уходили в море и куда возвращались яхты, взятые напрокат.
Когда Зак добрался до причала, он припарковался на одном из свободных мест, отмеченных для О’Райли, и наблюдал, как Каэр вышла из машины. Бриз слегка трепал ее волосы и разметал их по сторонам. Казалось, ей нравится ощущение бьющего в лицо легкого ветерка и вид выстроившихся у причала яхт. Здесь находились и другие офисы компаний, дающих напрокат яхты, но бизнес Шона был организован наилучшим образом: контора занимала помещение, выстроенное в старом викторианском стиле на клочке земли между доками. К парадной двери вели деревянные ступени. Другие офисы были намного меньше. Некоторые являли собой клетушки с окошком, способные вместить одного человека.
Участок земли, отведенный под парковку, шел параллельно порту. В дальнем конце был ресторан. Там заканчивались доки и гранитная дуга вздымалась из моря. Доки были окружены конторами других фирм, которые занимались туристическим бизнесом. «Лаки вэйл» предлагал сувениры с побережья, а «Изысканные штучки Наррагансетта» похвалялись лучшими в Новой Англии произведениями искусства. Реклама у ближайшей закусочной возвещала о том, что в ней подается лучший в мире суп из моллюсков: съешь на месте или возьми с собой. Какое-то неопределенно затянувшееся мгновение Каэр стояла и просто обозревала все это.
Зак увидел, что детектив Морриссей ждет их у причала рядом с офисом О’Райли.
– Пойдемте, я отведу вас в офис. Вы можете побыть там, пока я беседую с детективом.
– Нет проблем, – сказала Каэр.
Он проводил ее наверх по ступенькам в офис и открыл дверь. Кэл сидел за письменным столом, разбираясь с какими-то документами. Марни вытирала пыль с коробок, в которых хранились сокровища Шона, найденные им в разные годы: секстант шестнадцатого века, якорь с давно канувшего в Лету китобойного судна, старинные американские монеты и много чего еще. Она остановилась, когда увидела Зака и Каэр, и широко улыбнулась. И снова ее улыбка показалась Заку неискренней.
– Ну, здравствуйте, – сказала Марни и подошла, чтобы запечатлеть поцелуй на щеке Зака и кивнуть Каэр.
– Зак, – радостно произнес Кэл. – Мисс Кавано. – И его радость при виде Каэр казалась столь же неподдельной, как и в первый раз.
Зак считал реакцию Джонсонов на появление Каэр совершенно типичной, согласно половой принадлежности. Она была такой сногсшибательной красавицей, что на нее мог не обратить внимание только мертвец или мужчина, принадлежащий к секс-меньшинству. А Марни, как большинство представительниц слабого пола, чувствовала в ней некую угрозу своему семейному благополучию, наблюдая за реакцией мужа на другую женщину. Марни и сама была очень привлекательна, но ей было за тридцать, и она сомневалась в том, что ее собственная молодость и красота не блекнут на фоне красоты и молодости Каэр. Она никогда не реагировала подобным образом на Кэт, но она была знакома с дочерью Шона уже давно, и Кэт к тому же больше интересовалась музыкой, чем такими обычными, приземленными вопросами, как чья-то внешность, включая свою собственную.
А в настоящее время она была одержима своим отцом.
И Амандой.
– Ну как, Шон идет на поправку? – спросила Марни.
– Да, он чувствует себя хорошо, – уверила ее Каэр.
– Теперь, когда он снова дома и в безопасности, вы собираетесь покорить Америку?
– Я приглашена на работу до конца года, – объяснила Каэр.
– Но вы уже решили отметиться в городе, разве нет? – ласково, но не без колкости спросила Марни.
– Кэт хотела провести некоторое время наедине с отцом, – вставил Зак.
– И как можно побыть одному в доме, где столько сук. Это за рамками моего понимания, – произнесла она шепотом, достаточно громким для того, чтобы быть уверенной: ее слова услышат.
Но никто не спросил ее. Нависла тишина, потому что каждый думал о том, как вернуть разговор в обычное русло.
Наконец первым нарушил молчание Кэл.
– Марни, – сказал он, испытывая некоторую неловкость, – это было лишнее.
– Извини, – произнесла Марни, и ее голос показался искренним. – Догадываюсь, что не кажусь вам особо гостеприимной, не так ли, мисс Кавано? – Вопрос был обращен к Каэр. – Последние полгода обстановка очень напряженная. С тех пор, как поженились Шон и Аманда. Кэт так несчастна. Аманда ненавидит, когда Кэт возвращается в город. Бедный Шон. Не представляю, как он справляется.
Кэл встал и нежно обнял ее за плечи:
– Марни на самом деле переживает за Шона. И мы оба расстроены, увидев его в таком состоянии.
– Не говоря уже о том, что Кэт каким-то образом убедила Аманду отравить отца, – сказала Марни.
– Кэт на самом деле беспокоится о своем отце. Это не притворство, – уклончиво произнес Зак.
– Давайте посмотрим правде в глаза, – тихо ответил Кэл. – Мы все боимся, что с Эдди случилось худшее из того, что могло случиться.
– Кэл, – обратился к нему Зак. – Что произошло в тот день? Ты тоже был в море на другой яхте? А ты, Марни? Ты провела много времени в офисе, так?
– Да, конечно, я провела много времени в офисе, – сказала она с негодованием. – Я много тружусь. Всем известно, что Кэл – человек новый. И мы оба прилагаем все возможные усилия, чтобы показать себя в работе.
– Марни, я не предъявляю тебе претензии по работе. Не занимаюсь клеветой. Я всего лишь интересуюсь, где были вы, когда Эдди принял предварительный заказ на найм судна и вышел в море?
– О, – сказала она, как бы проявляя свою сверхчувствительность и немного глупость, – это было в тот день, когда Шон уезжал в Ирландию. Я пошла купить ему к поездке несколько пар новых шерстяных носков. Тех особых носков с поддерживающим эффектом. И мы намеренно не строили на тот день никаких особых планов.
– Все должно было идти своим чередом, – уныло отметил Кэл.
Марни с грустью покачала головой:
– Да если бы хоть кто-то из нас оказался поблизости.
– Марни, не начинай, – сказал Кэл. – Если бы Эдди не отказался от этого заказа в самую последнюю минуту. Если бы был шторм, никто бы не вышел в море. Можно было бы развлекаться весь день.
Она кивнула.
– Итак, Кэл?.. – сказал Зак.
– Что? – спросил тот, нахмурив брови.
– Где ты был в тот самый день?
– О, – сказал Кэл. Очевидно, он весь был в мыслях о жене. Он улыбнулся Марни, потом взглянул на Зака. Сконфуженно. – Дома был. Вздремнул слегка. Не было нужды всем находиться в офисе. Эдди сказал, что ему надо кое-что сделать, хотя мне неизвестно, что именно. – Его голос звучал настороженно. И он словно пытался защитить себя.
– Эй, я просто спрашиваю. В надежде на то, что ты видел или слышал что-то, о чем не вспомнил до сих пор, – сказал Зак.
– И я бы этого хотела, – с жаром произнесла Марни.
– Простите, – ответил Кэл. – Все, чем мы располагаем, – это запись, сделанная Эдди в книге.
– Ладно, – согласился Зак. – Вы извините. Меня ждет детектив Морриссей. Хочу осмотреться на «Морской деве». Я надеялся, что вы пройдетесь с Каэр по пристани и покажете ей яхты.
– Конечно, я познакомлю мисс Кавано с нашим маленьким флотом, – заявила Марни.
Зак взглянул на Каэр. Если она и была обеспокоена тем, что ее оставляют на попечении ревнивой волчицы, то никак этого не показывала.
– Я с удовольствием посмотрю на корабли. И пожалуйста, зовите меня Каэр.
Зак обещал вернуться как можно скорее и отбыл на встречу с Морриссеем.
Детектив не проявлял никакого нетерпения. Он стоял, привалившись к одной из свай на пристани. Так, будто у него впереди была целая жизнь.
«Морская дева» была окружена лентой как место предполагаемого преступления. Шестидесяти футов длиной, трехмачтовая, она была прекрасна даже в своей неподвижности. Это была не самая большая яхта, но Зак знал, что Эдди, да и все остальные, считал ее своей любимицей. Такая холеная, ухоженная и такая легко управляемая, подвижная, несмотря на размеры. С ней не стоило труда справиться в одиночку. То, что больше всего остального привлекало в морских путешествиях, которые организовывала фирма О’Райли, – это возможность не просто плыть под парусами, но и управлять судном. Эдди любил работать с людьми, молодыми и старыми, обучая их распознавать ветер и ставить паруса.
– Можете подняться на борт, – обратился к ним Морриссей, – следственная группа уже завершила свою работу.
Зак ступил на палубу. Паруса были свернуты. Все, что он услышал ранее, не вызывало сомнений. Признаки какого-либо беспорядка полностью отсутствовали. Зак прошелся от носа до кормы, рассмотрел паруса и штурвал, потом вошел в каюту. На письменном столе не было никаких подозрительных записок, радиолокатор был абсолютно исправен, как и радио. К стене кнопками была прикреплена карта залива Наррагансетт и острова Род-Айленд-Саунд.
Зак прошел через камбуз, главную каюту, уборные и две спальные каюты. Все выглядело так, как и должно было выглядеть.
Когда он проходил мимо одной из уборных на обратном пути к трапу, ведущему на палубу, то заметил кое-что, ускользнувшее от его взгляда в первый раз. Зак, опираясь на носки, присел на корточки, чтобы как следует рассмотреть находку.
Морриссей проследовал за ним вниз, но держался на расстоянии. И молчал. Как и все то время, что Зак осматривал судно.
– Тальк, – сказал он.
– Вы проверили это? Можете подтвердить? – спросил Зак.
– Ну, город-то у нас небольшой, но мы располагаем вполне приличной криминалистической лабораторией. Проверено – это тальк.
– Спасибо.
– Есть какая-нибудь идея о том, откуда он здесь взялся? – спросил Морриссей. – Я имею в виду, на кой черт кому-то понадобился тальк в приятном плавании по проливу?
– Никому, насколько я понимаю, – ответил ему Зак, выпрямляясь. – Не могу представить, чтобы кому-то понадобился тальк для чего-то, кроме мокрого гидрокостюма.
Морриссей, нахмурившись, смотрел на него. Зак подумал, что тому ни разу не доводилось нырять.
– Мокрый гидрокостюм трудно натянуть на себя. Тальк помогает водолазу облачиться в него.
– Думаете, Эдди собирался нырять?
– Нет. Он никогда не стал бы заниматься дайвингом зимой.
Странно, думал Зак. Фирма наняла другую фирму, занимающуюся уборкой, чтобы на судах не было ни единого пятнышка. Поэтому остатки талька не могли сохраниться даже в незначительном количестве.
Но смысл был только один, хотя в нем скрывались разочарование и уныние. Если кто-то оказался на яхте с единственной целью – убить Эдди и безнаказанно хотел улизнуть с места преступления, не было лучшего способа сделать это, чем нырнуть за борт и уплыть куда-нибудь в безопасное место. Водолазный костюм хорошо оберегает от воздействия холодной воды. В таком случае не возникло бы необходимости в сообщнике, поджидавшем в моторной лодке, чтобы подобрать убийцу, а значит, не было бы человека, способного донести, выдать, под нажимом признать вину на допросе, сломаться.
– Думаете, кто-то поднялся на борт, убил Эдди, а потом прыгнул с яхты и был таков? – спросил Морриссей.
– Считаю, что это возможно.
– Вы знаете, какая холодная вода в это время года?
Зак кивнул.
– Если вы правы, значит, кто-то желал ему смерти, – сказал детектив. – Начну проверять офисы фирм, организующих дайвинг. Может, заметили кого-нибудь подозрительного. Я не думаю, что они занимаются этим в зимнее время.
– Нет, конечно. Только морские круизы, – произнес Зак.
Морриссей покачал головой:
– Странно. Как мог убийца пронести на яхту баллон с воздухом так, чтобы Эдди этого не заметил?
– Я не знаю. Тальк – еще не доказательство. Но больше ничего вы не обнаружили, так?
– Ничего. Все чисто. Ребята, которые нашли яхту, пара офицеров береговой охраны, сказали, что она качалась на волнах, как корабль-призрак. Ничего не тронуто. Абсолютно ничего. Они даже не открыли ни единой баночки колы, не заварили ни одной чашки кофе.
– А какая была погода?
– Тишайшее море. Чудесный день. Морозный, бодрящий воздух. Ни шторма, ни даже легкого ветерка. Ничего.
Зак, поколебавшись мгновение, спросил:
– И никаких тел, выброшенных на берег?
– Нет. Ни одного неопознанного из поступивших в больницы. Совсем ничего. Начну с фирм, специализирующихся на дайвинге. Попробую узнать, не брал ли кто напрокат водолазное снаряжение, – ответил Морриссей.
– У нашего убийцы, если мы напали на нужный след, возможно, имеется свое собственное снаряжение.
– А как же воздух для баллона? – спросил Морриссей.
– Вполне правдоподобно. Я полностью за проверку прокатных офисов. Как говорится, в бурю любая гавань хороша.
– Будем продолжать искать любые зацепки, – сказал Морриссей. – Или…
Его голос осекся.
Зак договорил за него:
– Или тело.
Морриссей только мрачно кивнул:
– Не проблема. Но я прошу вас делиться своими догадками только со мной и ни с кем другим.
Зак улыбнулся в ответ и кивнул:
– Да, простите. Я понимаю, что вы не вчера родились.
Он поблагодарил Морриссея и покинул «Морскую деву». Криминалистика без преувеличения была спасительным средством. Мало кто знал это лучше, чем он. Но когда отсутствовали отпечатки пальцев, волосы волокна или другие полезные материалы, приходилось задавать работу ногам.
Зак направился обратно в офис, где обнаружил Кэла, Марни и Каэр, которая стояла прислонившись к письменному столу.
– Что случилось? – спросил он.
– Ничего, – ответил Кэл. – Каэр не знала Эдди, но она столько о нем слышала, что я подумал, ей может быть интересно посмотреть некоторые старые фото. А потом она попросила посмотреть его последнюю запись в журнале. Я решил, что и вам это будет интересно.
Глаза Каэр были ясными и чистыми, когда Зак встретился с их взглядом. И какого черта он постоянно находил ее подозрительной? Она была медсестрой Шона в Ирландии. И если он мог утверждать, что кто-то абсолютно непричастен к исчезновению Эдди, то это была именно она. Но зачем ей интересоваться журналом предварительных заказов?
– Да, я хотел бы посмотреть, – сказал он Кэлу. – С него снимали отпечатки?
– Здесь все проверяли на наличие отпечатков. Нашли сотни. Но практически все принадлежали сотрудникам бригады уборщиков, – сказал, пожав плечами, Кэл. – Сомнительно, что тот, кто назвал себя Джоном Олденом, вообще касался книги. Эдди – единственный, кто сделал запись.
Зак кивнул, пододвигая книгу поближе и разворачивая ее в свою сторону.
– Вот здесь, – указала пальцем Марни.
Эдди аккуратно вписал дату, имя мужчины, оплаченную сумму и сделал отметку – «наличные». Сбоку было написано, что они отправятся в плавание по заливу, а потом направятся в пролив. «Мимо Кау-Кэй», – записал Эдди.
Морриссей сказал ему, что яхта была найдена в ста ярдах от Кау-Кэй, маленького необитаемого островка, где когда-то поселенцы разводили крупный рогатый скот. Оттуда и произошло название. Сейчас остров принадлежал парковой службе. Летом сюда часто наведывались люди, приплывая на лодках. Место привлекало тем, что можно было совершенно легально привозить с собой домашних питомцев и устраивать пикники. В жаркие дни здесь ошивались толпы народу, но в декабре островок выглядел пустынно.
Если кто-то имел водолазное снаряжение на борту, то с легкостью мог добраться до Кау-Кэй. С того места, где обнаружили яхту. Эта мысль и пришла Заку в голову.
Он взглянул на Кэла:
– Что по графику на сегодня запланировано?
– Я выхожу в море на «Морской леди». Какая-то парочка заказала двухчасовую прогулку. Это все.
– Прекрасно. – Зак посмотрел на Каэр: – Я тоже покажу вам морские просторы. Кэл, я возьму «Морскую деву».
– Что? – моргнув, спросил Кэл. – Вы хотите выйти в море?
– Да. Я устрою ирландской девушке прогулку на «Морской деве», чтобы она полюбовалась видом, который открывается с моря.
И Зак подумал, что это шанс поговорить с ней один на один, понять, почему она продолжает вызывать в нем непонятное чувство тревоги.
Каэр вся побелела, но не проронила ни слова.
– Но… – произнесла Марни.
– Да? – ответил Зак и пристально посмотрел на нее.
– Простите, конечно. Берите какую угодно, – сказала она. Марни было известно, что Шон предоставлял Заку, когда тот появлялся в их городе, полную свободу действий и возможность выбирать любую из яхт даже те, которые никому не давали. – Нет, нет, извините. Я просто подумала, что вам не терпится приступить к поискам Эдди, а Каэр здесь – на работе… и вдруг понадобится Шону.
– Сейчас рядом с Шоном находится Кэт. Она хочет провести некоторое время со своим отцом, – сказал Зак и позвал Каэр.
Несмотря на нескрываемый страх, она кивнула.
– Вам понадобится помощник? – спросила Марни.
– Нет, мы справимся, – ответил Зак.
– Вы искушенный моряк, Каэр? – задал вопрос Кэл.
– Я ничего не боюсь, – сказала Каэр делано счастливым голосом.
Зак подумал: притворяется. Но ничего страшного.
– Пойдемте, я покажу вам яхту.
Он подхватил ее за локоть и вывел из офиса.
– Думаю, вы еще ни разу не плавали на яхте? – спросил он, когда за ними закрылась дверь.
Она покачала головой.
– Боитесь воды?
– Нет.
Зак повел ее к причалу, где стояла на якоре «Морская дева», яхта двадцати пяти футов в длину, как раз подходящая для какой-нибудь парочки или небольшого семейства.
Она была снабжена первоклассным мотором. Очень кстати. Потому что Зак не собирался отправляться в неспешное путешествие.
– Запрыгивайте.
Каэр пристально посмотрела на него.
– Давайте.
Не сказать, чтобы она запрыгнула, но на борту оказалась.
