Текст книги "Нопилей"

Автор книги: Хельге Каутц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Глава 22

Куда бы ты ни пошла, о моя коллега, Ианама Зура навсегда останется с тобой!

Гонарей Ианусис Йоландалас Четвертый,

член Гильдии художников

Когда забрезжил рассвет и на поверхности воды заиграли маленькие серебристые пятнышки, мигательные перепонки и веки теладинца сомкнулись, чтобы дать ему хоть немного покоя. Нопилей провел бессонную ночь: широко раскрыв глаза, он переплывал озеро на спине. Он смотрел на созвездия, плывущие по небосводу, и неотступно думал о Гхус-тане, о семье Ронкар. И о Хатрак. Ему было даже немного стыдно, что он больше думал о судьбе девочки-сплита и ее семье, забывая порой о Елене.

«Тварь, начертавшая Слово Войны на небе» – так они его называли, они выказывали ему уважение, и это было гораздо больше, чем любой теладинец мог когда-либо ожидать от сплитов. Но, несмотря на это, они не моргнув глазом убили бы его.

Сильная холодная волна, толкнувшая ящера в спину, оторвала его от тягостных раздумий. Он открыл глаза. Солнце стояло у горизонта, как маленький яркий диск. Под Нопилеем медленно проплыла одна из тех больших рыб, о которых он уже знал то, что они принадлежали к семейству двоякодышащих и обитали здесь давным-давно. Эти мирные существа приспосабливались к соответствующим условиям: если они жили в маленьком пруду, то были среднего размера, а в огромном озере достигали размера более пяти теладинских длин.

Еще вчера вечером Нопилей, стараясь держаться подальше, проплыл вокруг острова, на котором находилась деревня Гхус-тан. Он только иногда высовывал голову из воды, чтобы глотнуть воздуха и при этом заново сориентироваться. Из рассказов Хатрак он точно знал, какого направления следует держаться, чтобы найти свой космический корабль. Странно, но за это время он как-то охладел к «Счастью Нианы». Но нет, он ни в коем случае не должен даже допускать подобную мысль, пока где-то были друзья, которые на него рассчитывали: теладинцы, боронцы, аргонцы. И Елена Кхо. А ведь еще была организация, которую он должен был создать. Организация «Нет профиту!». Ну нет. О том, чтобы сдаться, опустить лапы, не могло быть и речи! Нопилей, опустился под воду и поплыл, сильно отталкиваясь и помогая себе растопыренными плавательными перепонками.

Нопилей снова был во власти джунглей. Повсюду то там, то тут – треск, шелест, резкие крики животных, а иногда и зловещий трубный голос гхока. Нопилей стряхнул с себя несколько красноватых капель, выбрался на опушку, поросшую красной травой, и при свете зарождающегося дня снова окунулся в угнетающе горячую атмосферу джунглей. Он с трудом унял неприятное ощущение в желудке. Может быть, это был страх? Теладинец углубился всего на пару длин в дремучий лес, который по мере удаления от озера становился все гуще, как вдруг перед ним возникло гигантское дерево. Оно было таким огромным, что у его подножия теладинец выглядел карликом, словно мелкий грызун. Нопилей остановился перед отростками извивающегося воздушного корня. Запрокинув голову, он смотрел вверх на непривычно голый ствол, пока его взгляд не нашел где-то высоко-высоко крону дерева. Перед ним стоял выбор: обойти дерево кругом или карабкаться через корни. Нопилей напряженно размышлял. Тихо фыркнув, он сделал выбор в пользу последнего варианта и решительно вонзил свои когти в узловатый корень, возвышавшийся над ним. Он яростно пытался подтянуться, соскальзывал, снова полз вперед, наконец перевалился через самую высокую точку корня и неуклюже съехал на другую сторону.

– Только вперед, никаких обходных путей! – воскликнул Нопилей, кряхтя и прокладывая себе путь сквозь густой кустарник, росший у подножия секвойи. – Никаких остановок на полянах и уж точно никаких стычек с чем-либо, что светит в джунглях ярче, чем я сам! Тшш!

Он шел и шел, переставляя лапы и продираясь сквозь кусты. Иногда его бедные лапы натыкались на корни, которые, спрятавшись в листве, казалось, только того и ждали. Сопя, теладинец переползал через стволы деревьев и даже перебрался через несколько больших морен, напоминавших жертвенный камень в деревне сплитов. Скоро Нопилей совсем потерял чувство времени. Плотный лиственный полог практически не пропускал лучи солнца, не позволяя определить время суток. Уже в начале пути Нопилею приходилось заставлять себя не сдаваться и идти дальше. А потом он впал в состояние транса, что не позволило ему сдаться и прекратить напряженную борьбу с джунглями. Он остановился только тогда, когда джунгли, как всегда неожиданно, окутала настоящая тьма.

Задыхаясь и кашляя, Нопилей опустился на колени и потер болевшие лапы. Ощупав туловище, он обнаружил многочисленные новые царапины, появившиеся на чешуйчатом панцире. И хотя ни одна из них не была такой глубокой, как полузажившие дырки, оставленные личинками насекомых, все же он представлял собой ужасающее зрелище. С наступлением темноты стихла и какофония джунглей. Но жуткие трубные звуки, которые днем раздавались лишь изредка, стали слышаться гораздо чаще. Они разносились по всему лесу, а светящиеся насекомые роем поднимались с земли или ветвей деревьев. Это крохотные родственники дракона джунглей заступали на свою ночную вахту. Нопилей вздрогнул. Ни за что на свете он не станет спать сегодня ночью. Еще слишком свежи были воспоминания об отвратительных личинках, пытавшихся прогрызть его панцирь, пока он лежал без сознания. Нет, нельзя спать! Несмотря на дикую усталость, надо идти вперед и только вперед! Нопилей осторожно двинулся дальше.

Спустя какое-то время его и без того израненные лапы неожиданно и весьма болезненно ударились о что-то, что он сперва принял еще за один корень. Он подавил готовый вырваться крик и затаился. Странно. Звук от удара не был глухим или шуршащим, а походил на стук о металл! Предмет лежал на земле, наполовину скрытый опавшей листвой, но создавалось впечатление, что лежит он здесь не так давно. Нопилей нагнулся, ощупал предмет и смел с него листву. Встревоженный рой светлячков поднялся в воздух. Найденный предмет был гладким, около двенадцати кулаков длиной, двух – высотой и не более нескольких когтей толщиной. Нопилей взял предмет и выпрямился, но смог рассмотреть свою находку только поверхностно. Это был продолговатый объект с довольно гладким верхним ребром и с острыми зазубринами на нижнем. Было похоже на то, что этот предмет откололся от чего-то. Теладинец поднес его к носу и сразу же почувствовал запах сгоревшего неомера. Здесь, в самом сердце джунглей Ниф-Наха, лежал опаленный обломок искусственного металла!

И Нопилей уже начал догадываться, как здесь оказался этот обломок. От внезапного волнения он бросил свою находку и снова начал продираться сквозь непроглядные джунгли, лишь изредка освещаемые светящимися насекомыми. Спустя квазуру луны вновь взошли. Нопилей, подгоняемый внутренним волнением шел, не разбирая пути. Ветви деревьев хлестали его по лицу, а торчащие из земли и висящие в воздухе корни оставляли болезненные следы на теле. Но Нопилей, казалось, не обращал на это внимания. Когда он краем глаза заметил странный прямоугольный предмет, который, накренившись, на несколько длин торчал из земли и был похож на вырванную дверь ангара, он впервые за много стазур изменил направление. Задыхаясь и не веря своим глазам, Нопилей смотрел на свою новую находку и наконец понял, что она не просто напоминает дверь ангара. Это и быладверь ангара! Вытянув вперед руки, он прислонился к переборке, которая была намного выше его. Искусственный металл был гладким и твердым. Успокоительная прохлада проникла сквозь чешуйчатый панцирь, и теладинец глубоко вздохнул, как только что вылупившийся ящер, впервые увидевший свой рычальный кубик. Под тяжестью Нопилея дверь зашаталась. Когда, удивленный, он сделал шаг назад, дверь еще больше накренилась и рухнула на землю, подняв фонтанчики грязи и листвы. Сердца теладинца забились как сумасшедшие – быстро и сильно, а чешуйка на лбу сильно побледнела.

– Нет, нет! – фыркал Нопилей, чувствуя, как внутри у него все заледенело от напряжения.

Шатаясь, он наугад побрел дальше – торопясь, дрожа и совершенно не чувствуя недавнего воодушевления.

Прошло около стазуры, и он все чаще стал наталкиваться на небольшие обломки, пока наконец не увидел первое сломанное дерево. Это, правда, была не секвойя, но все же весьма внушительный экземпляр, возможно поваленной стихией; его расколовшийся ствол лежал между более сильными, уцелевшими деревьями. С этого момента Нопилею пришлось все чаще искать обходные пути, потому что чем дальше он пробирался, тем больше было упавших деревьев. Когда луны взошли в очередной раз, а вскоре вслед за ними и раннее солнце, теладинец увидел, что стволы деревьев, как гигантские японские палочки для еды, были разбросаны в разные стороны. Они лежали вдоль и поперек, без листвы, обожженные и высохшие. Что-то невероятно мощное и сильное вырвало их с корнем или просто сломало.

Пробираться по джунглям становилось все труднее. Нопилей то и дело натыкался на обломки: мелкие, средние, большие, обгоревшие дочерна, зазубренные, оплавленные, разбитые. Листва, покрывавшая почву, превратилась в черную, вязкую сажу. И чем ближе подходил Нопилей к эпицентру катастрофы, тем меньше листвы лежало на темной земле. Постепенно Нопилей заметил просвет в джунглях. Теперь из земли поднимались только редкие обугленные деревья. Нопилей обогнул последний пень, оставшийся от некогда огромного дерева, и вышел из леса. Над ним сияло чистое небо.

То, что он увидел, заставило его затаить дыхание, а сердца – замереть: посреди огромной угольно-черной сожженной поляны, покрытой настоящим ковром из обломков искусственного металла, несущих поверхностей, разбитого стекла и многого другого, лежала его яхта «Счастье Нианы».

– Охх – охх! – прошептал Нопилей, потрясенный этим зрелищем до глубины души.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, он опустился на колени и не отрывал взгляда от некогда такой прекрасной яхты «Счастье Нианы», изготовленной на теладинской верфи специально для Цео. Яхта лежала на брюхе, изуродованная, сломанная, как игрушка, с которой поиграли и выбросили. Ее яйцевидный корпус, когда-то благородного теладинского светло-зеленого цвета и украшенный серебристыми аппликациями, теперь был бесполезной грудой обожженного металла. В обычной ситуации корабль совершал посадку на подъемные приспособления пяти ионных двигателей и гордо устремлял в небо купол из стеклометалла. Но сейчас три двигателя отсутствовали. Вероятно, корабль, потеряв управление, просто упал на землю. Учитывая большую массу яхты, ее высокую скорость, а также ускорение свободного падения на Ниф-Нахе, разрушительные последствия были вполне объяснимы. Яхта была сплющена и раздавлена, словно пустая банка из-под колы. Грязная, тусклая внешняя обшивка в некоторых местах выглядела совсем как тонкое, мятое листовое железо. Просто чудо, что от корпуса яхты хоть что-то осталось!

Нопилей едва не задохнулся от отчаяния, когда его взгляд упал на купол над кабиной пилота. Некогда большое купольное окно с находящимся под ним центральным постом управления было полностью уничтожено. Оцепеневший от горя Нопилей вспоминал бесчисленные стазуры, проведенные в космосе под этим прозрачным куполом.

Наконец Нопилей заставил себя встать и на дрожащих лапах подошел к груде обломков, бывших когда-то «Счастьем Нианы». Искалеченный корпус космолета возвышался над его головой. Когда он постучал костяшками пальцев по покрытой сажей внешней обшивке, раздался короткий глухой звук, который тут же прекратился. Нопилей начал машинально стирать кулаком копоть с обшивки до тех пор, пока не показался кусочек родного зеленого цвета.

– Не-е-е-ет! – прорыдал он, потому что привычный цвет пробудил в нем болезненные воспоминания.

Как безумный, он когтями и ладонями соскребал черную копоть, словно стоит освободить яхту от жутких следов пламени – и она снова взлетит. Спустя примерно полмизуры он осознал всю бессмысленность этой затеи и прекратил работу. Место, которое ему удалось оттереть, было снова светло-зеленым и серебристо-металлическим. По неровным, грязным краям этого светлого пятна виднелись следы от когтей. Лапы Нопилея подкосились. Он опустился на землю, из последних сил упираясь в нее лапами, чтобы не рухнуть. А потом несчастный отпрыск семейства ящеров сжался в комочек в тени останков его любимого корабля. Вдыхая, он издавал слабые шипящие звуки, выдыхая – фыркал. Вот он и нашел ее, свою красавицу «Счастье Нианы». Нашел, несмотря ни на что. Но все его надежды были тщетны! Думая о будущем, он чувствовал только всепоглощающий страх. Потом им овладели безмерная грусть и усталость, и Нопилей забылся тревожным сном, где властвовали кошмары.

Глава 23

Честь и слава тем, кто может себе их позволить!

Кио т'Ннт.

Из заключительной защитной речи перед Одиннадцатой палатой трибунала

Еленой овладело пугающее чувство, что она отправляется прямиком в логово льва, а за ее спиной из земли вырастает решетка, перекрывающая путь к отступлению. Льва звали Чин т'Тххг, и он носил титул Патриарха. Со времени ее последнего пребывания здесь ничего не изменилось: ни грубо обработанные камни, ни мерцающий свет факелов, ни низкий потолок и неуклюжий трон, высеченный из гранитного блока. Только простая каменная скамеечка справа от сиденья правителя пустовала. Раньше это было традиционное место супруги-рабыни Патриарха всех сплитов.

Почему Патриарх за прошедшие мазуры не взял себе новую рабыню, оставалось пока для Чинн т'Вхт загадкой. Высокая женщина-сплит шагала к трону между Еленой и Ушаном т'Скктом, ни единым движением не выдавая своего внутреннего волнения. Ведь уже давно было известно, что восьмой супругой Патриарха должна была стать Тхил т'Ггт, дочь первого воина семьи Хонх. Тхил была молода, очень хороша собой и воспитана своим отцом в духе абсолютной покорности, а это было именно то качество, которое когда-то было, по мнению Чинн, свойственно и ей самой. Но ее покорность быстро исчезла, как это часто происходит, когда семья отдает молодую женщину господину в качестве рабыни.

Ушан т'Сккт чувствовал, как его толкают в спину дулами лазерных излучателей. Два тронных стража, вооруженные тяжелыми бластерами, следовали за ними. Пилоту давно не было так хорошо, по крайней мере в последнее время.

Все его существо буквально вибрировало от внутреннего подъема. Ушан ненавидел Патриарха. По его вине народ сплитов приходил в упадок. Двигаясь по спирали давно устаревших традиций, Патриарх вел сплитов назад, к тому прошлому, которое должно было быть забыто и похоронено. Его режим мог бы еще какое-то время продержаться, но очень недолго. Пальцы Ушана сами собой хотели сделать знак «победа достается терпеливому», но пилот сумел взять себя в руки.

Увидев приближающуюся небольшую процессию, Патриарх отдал какой-то приказ. Экран с изображением, проецируемым невидимыми глазу приборами, находившимися в нескольких шагах от трона, погас. Чин выглядел старым и дряхлым, его длинная седая борода имела неряшливый вид, а кожа отдавала нездоровой желтизной. Но Чин не был старым, как не был и больным. В его жестоких глазах вспыхнуло узнавание.

– Ушан т'Сккт, мой верный вассал! Рад видеть его среди живых, хотя и не ожидал увидеть его здесь и сейчас. Он снова поступает ко мне на службу?

Ушан поднял руку, чтобы выразить свое согласие. Патриарх перевел взгляд на спутников воина.

– Елена т'Кхо, чужестранка из сектора Земля. Какое мужество с ее стороны снова предстать передо мной! Или она всерьез считает, что я и на сей раз позволю ей уйти?

– Хай, она так считает, – ответила Елена, хотя в глубине души вовсе не была в этом так уж уверена. Она и думать не могла, что Патриарх так сразу и открыто перейдет к угрозам.

– А вот и Чинн т'Вхт, моя супруга, – ухмыльнулся Патриарх. – Она незамедлительно отправится на свое место.

Женщина-сплит молча повиновалась и пошла к каменной скамеечке у подножия трона. Когда она села, то на правом подлокотнике сиденья Патриарха увидела сверкающую шкатулку из нивидия. Она с изумлением поняла, что это та самая шкатулка, в которой она тогда передала Патриарху Чин свое провокационное прощальное послание. Какое-то мгновение Чинн терзали сомнения: а прочел ли вообще Патриарх ее письмо? Или он в течение всех этих прошедших возур просто не замечал шкатулку? Нет, такое просто невозможно. И даже если так, то это все равно ничего не меняет. Короткий взгляд из-под полуопущенных ресниц убедил ее в том, что Ушан готов.

– Ну, т'Кхо, она подойти поближе, – приказал Чин, стоявший перед Еленой на тронном возвышении. – Так, значит, она думать, что я ее отпущу, да еще и поблагодарю за… – начал Патриарх, но вдруг замолчал.

Чин выпучил глаза и схватился за грудь. Елена, стоявшая совсем близко, видела, как он ловил ртом воздух, а потом зашатался и медленно опустился на колени, с трудом произнося бессвязные обрывки слов. В какой-то момент Елена попыталась помочь Патриарху, потом быстро отошла в сторону. Что здесь происходило? Оба солдата, которые привели в тронный зал Елену и ее группу, в ужасе смотрели друг на друга. Тот, что стоял справа, быстро выхватил тяжелый бластер и прыгнул вперед, чтобы помочь своему господину. Второй вызывал по рации подкрепление.

Когда Патриарх наконец упал лицом вперед без всяких признаков жизни, прямо на руки солдата, Елена услышала, как Чинн пробормотала что-то вроде «Jadmanthrat!».

Женщина-сплит вскочила со своего места, и в тот же момент через тронный зал пролетел яркий луч, а солдат, стоявший у входа, упал, пронзенный огненным копьем. Другой солдат, все еще державший в руках упавшего Патриарха, попытался в спешке освободиться от тела, чтобы добраться до своего излучателя, но не успел. Ушан прицелился в него энергетическим ружьем размером в палец, которое ему удалось скрыть при сканировании на входе, и нажал на спуск. Сплит с хрипом рухнул на землю.

Елена не могла понять, что происходит и что ей делать. Постепенно она начала осознавать, что вся эта – совершенно очевидно спланированная заранее – акция и была основной причиной, по которой Чинн все же решилась принять участие в экспедиции на Ниф-Нах. Она вспомнила довольные лица Ушана и Чинн в последние мгновения перед посадкой, и в ее душе начал разгораться гнев. Пусть у нее не было абсолютно никакого сочувствия к Патриарху, но она ненавидела кровопролитие в любой форме. Самое неприятное во всей этой истории было, однако, то, что Чинн и Ушан очень серьезно осложнили ситуацию, в том числе и возможность их дальнейшего пребывания на этой планете. Под угрозой оказались и цель, и смысл полета. Удастся ли им теперь спасти Нопилея? Весьма маловероятно.

– Черт бы вас побрал, идиоты! – выплеснула она свою ярость, потеряв контроль над собой, что случалось с ней крайне редко.

Чинн фыркнула в ответ что-то непонятное, а на лице Ушана появилась опасная ухмылка.

– Возвращаемся на корабль, – воскликнул сплит.

Елене пришлось сдержать гнев. Чтобы можно было хоть как-то исправить дело, необходимо было убираться отсюда подобру-поздорову, пока не подоспело подкрепление. Она нагнулась и вырвала из безжизненной руки одного из солдат его излучатель. Вряд ли оружие еще когда-нибудь понадобится ему в этой жизни. Бластер другого солдата взяла Чинн.

Елена побежала вслед за Ушаном, который уже успел оказаться далеко впереди. Заметив, что Чинн из-за беременности не может бежать так же быстро, земная космолетчица умерила шаг и обернулась. Это было сделано очень своевременно: именно в этот момент через арочный проход в тронный зал ворвались сплиты. Им понадобилось несколько сезур, чтобы оценить ситуацию. Чинн воспользовалась паузой и сделала несколько выстрелов. Группа сплитов распалась, они искали укрытие, и Елена с Чинн успели незаметно добраться до все еще открытого главного портала. Ушан уже с нетерпением ждал обеих женщин.

– Теперь быстро! – скомандовал он и выстрелил по одной из колонн в зале, за которой скрывался сплит.

Он хотел выстрелить еще раз, но крохотный излучатель отказал. Вероятно, закончился запас энергии. Елена судорожно осматривала стену в поисках выключателя, но ничего похожего не находила. Ушан что-то пролаял на языке сплитов, и высокие створки двери, скрипя и потрескивая, сдвинулись с места и вскоре закрылись. Тяжелая балка из черного дерева автоматически опустилась на крепежное устройство и заблокировала ворота. Конечно, это вряд ли могло кого-то надолго задержать, но позволило хоть немного выиграть время.

Дорога через темные переходы до двора перед дворцом была не слишком долгой, а оттуда беглецы беспрепятственно добрались до летного поля, где на расстоянии примерно двухсот длин стоял «ФЛ Дракон Дождя». Здесь, на земле планеты, он выглядел намного величественнее, чем в космосе.

Когда они преодолели уже примерно половину пути до космолета, в воздухе просвистела первая лазерная стрела.

– По мне они не будут стрелять, – прохрипела Чинн, на лице которой читалось крайнее напряжение и усталость. – Держитесь ближе ко мне! Ты тоже, Кхо!

Ушан и Елена тут же последовали этому совету и приблизились к супруге Патриарха. Сплиты выбегали теперь изо всех возможных входов и выходов дворца. Они мчались так стремительно, что могли без труда ликвидировать разрыв между беглецами и собой. Однако было видно, что сплиты колебались. Иногда раздавались одиночные выстрелы, но большинство из них – в стороне от бегущих. Если бы они знали, что Чинн была замешана в нападении на Патриарха и что на сей раз ее вовсе не похищали, то наверняка отбросили бы все колебания и без промедления пустили бы в дело оружие.

Толкая перед собой задыхающуюся от изнеможения Чинн, Елена спустя несколько сезур наконец добралась до корабля. Бортовой компьютер, заметив приближающегося Ушана, сам открыл шлюз, предназначенный для экипажа. В шлюзе было тесно и душно, но когда переборка со скрипом задвинулась и лязгнуло крепежное устройство, Елена вздохнула с облегчением.

– Ушан, если все это станет известно, вы никогда больше не получите ни одного заказа, – сказала Елена. Лишь теперь, когда непосредственная опасность миновала, космолетчица дала волю переполнявшему ее гневу.

Пилот поднял внутреннюю переборку и швырнул добытый бластер на полку, где уже ржавел всякий железный лом. Ушан ответил далеко не сразу, прикрепив сначала к какому-то рычагу разряженный миниатюрный лазер и засунув его нижнюю часть в зарядник.

– Я мог бы убить вас, Кхо, – процедил он сквозь сжатые зубы, не глядя на Елену. Потом обернулся и взглянул земной космолетчице прямо в глаза: – Или вы считаете, что мне было бы трудно это сделать?

– Нет, Ушан, в том, что касается убийств, вы великолепны. Просто чудо! Вы убили Патриарха Чин!

Жест, который сделал Ушан, ничего не сказал Елене. Чинн т'Вхт молча повернулась и, не проронив ни единого слова, гордо направилась в направлении грузового отсека.

– Оставаться здесь, черт побери! – закричала Елена, когда Ушан пошел вслед за Чинн.

Пилот остановился и повернулся к космолетчице:

– Кхо, что касается вашего заказа, то он ни в коей мере не пострадал.

И оба сплита вышли из помещения.

Прошло довольно много времени, пока Елена смогла наконец взять себя в руки и последовать за Ушаном на центральный пост управления с твердым намерением избегать любых скандалов. Над центральной консолью она увидела изображение желтокожего солдата, черты лица которого излучали ледяной холод.

– От имени Патриарха мы требуем немедленной выдачи рабыни Чинн т'Вхт, – прорычал он.

– Какого Патриарха? – хрипло хихикнула где-то сзади Чинн.

У Елены было большое желание выполнить их ультиматум и выдать беглянку, что, естественно, было бы огромной ошибкой: как только они заполучат Чинн, их уже ничто не удержит от уничтожения «ФЛ Дракон Дождя». Кроме того, они тут же наверняка потребуют выдачи и Ушана.

– Я требую отключить искусственное гравитационное поле, препятствующее нашему старту, – ответила Елена. – Чинн т'Вхт и Ушан т'Сккт будут переданы межпланетарному суду, как только мы вернемся на Аргон Прайм.

Она искренне верила в то, что говорила, хотя отлично знала, что Ушан может истолковать ее слова как попытку защитить их. Оба отступника молча ждали ответа офицера.

– Мы уполномочены применить любое средство насилия, – бесстрастно объяснил с экрана сплит. – Если Чинн т'Вхт останется на борту, то через две стазуры начиная с этого момента мы начнем захват корабля. Но если она будет находиться под нашей защитой, мы отключим поле.

Картинка исчезла, и через несколько долей стазуры бортовой компьютер выключил экран.

– Есть ли какие-нибудь новости от Калманкалсалта и Нола Хи? – спросила Елена, обрадовавшись полученной передышке.

Чем больше космолетчица размышляла о сложившейся ситуации, тем сильнее становилась ее ярость. Ушан т'Сккт ответил на ее вопрос отрицательным жестом, значение которого Елена уже знала.

– Они в пути всего две стазуры. А площадь, которую они должны осмотреть, очень велика, – коротко ответил пилот. – Еще слишком рано. – Он помолчал, потом добавил: – Мы сможем уничтожить команду захвата пламенем наших двигателей, даже если не сможем взлететь. Но на это понадобится дополнительное время.

– Для вас убийство – обычная вещь, но не для меня! И поскольку я оплачиваю эту экспедицию, сжигать никого не будут. Мы поняли друг друга? – Она посмотрела на сплита, сузив свои азиатские миндалевидные глаза и испепеляя его взглядом.

Ушан тут же принял боевую стойку и яростно фыркнул:

– Тварь не смеет отдавать мне приказания на моем собственном корабле!

Елена заняла оборонительную позицию. Конечно, в борьбе со сплитом, который намного превосходил ее ростом, у нее не было ни единого шанса на победу. Только параниды могли победить в ближнем бою воинов с планеты Ходи, люди же всегда проигрывали. Чинн с интересом смотрела то на одного, то на другого. По ее виду нельзя было определить, кому она отдает предпочтение, но вряд ли тут могло быть два мнения. Однако они не успели перейти к решительным действиям, так как корабль задрожал и через внешнюю обшивку космолета до них долетел звук, похожий на невероятно низкий гул колокола.

Это заставило Чинн т'Вхт определиться:

– Ушан т'Сккт, оставь сейчас же Елену т'Кхо! Это нечестная и бессмысленная борьба. Прекратите оба, я приказываю вам!

Елена удивленно повернула голову и уставилась на женщину-сплита. Ушан, пораженный не меньше ее тем, что бывшая супруга Патриарха пытается его усмирить, моментально успокоился. Еще один удар колокола заставил космолет отозваться низким звоном.

– Что это? – спросила Елена, почувствовав неладное. Она перепроверила приборы, но все выглядело как обычно.

– Они готовят специальный сварочный аппарат, – объяснил Ушан. – Этим аппаратом они вырежут большие дыры в «ФЛ Дракон Дождя» и таким образом доберутся до командного поста. Это обычный для сплитов способ захвата корабля.

– Плохо, – проглотила Елена комок в горле.

Ушан язвительно взглянул на нее и сделал какой-то замысловатый жест.

– Это хорошо, – сказал он. – Для тех, кто с другой стороны аппарата. – Он ухватился за рукояти управления. – Но я не допущу, чтобы моему кораблю нанесли вред!

В это время камера наружного наблюдения показала группу из трех сплитов, которые с помощью магнитных клемм прикрепляли сварочный аппарат к обшивке «ФЛ Дракон Дождя». Елена, сидевшая у окна кабины пилота, обеспокоенно посмотрела на Ушана. Что он собирался сделать? Активация защитных экранов вряд ли поможет, расстояние между обшивкой и экраном не превышало нескольких метров.

– Я запускаю двигатель. Не беспокойтесь, – хмуро сказал Ушан, заметив, как расширились глаза Елены, – не на полную мощность. Это будет для них предупреждением.

И прежде чем Елена успела хоть что-то сказать, Ушан отдал бортовому компьютеру несколько приказов на языке сплитов. Где-то в брюхе космолета что-то зашипело, потом на минимальной мощности загрохотал двигатель. Корабль не сдвинулся с места, но видеоэкран показал, как занятые сварочным аппаратом сплиты прекратили работу и поспешно удалились. Аппарат, уже смонтированный, остался на обшивке, как присосавшийся к борту клоп.

– А теперь щит! – торжествовал Ушан.

Только едва различимое сияние показало, что вокруг корабля возникло энергетическое поле.

– Ушан, смотри! – воскликнула сидевшая в кресле навигатора Чинн.

Она указала на гравидар и дистанционный локатор. Компьютер автоматически высветил всю поверхность Ниф-Наха и показал, что творится в ближайшем окружении планеты. На границе с космическим пространством, на координатах, где находился «ФЛ Дракон Дождя», на экране локаторов виднелись многочисленные блипы.

– Значит, нам не удастся покинуть Ниф-Нах без боя. Очень хорошо! – Ушан сделал знак «предвкушение радости». Чинн, приподняв уголки губ, кивнула.

Елена потрясла головой и напряженно вгляделась в лобовое стекло кабины пилота, находившееся примерно в пятнадцати метрах над землей. На летное поле неспешно опускалась ночь, и дворец Патриарха был озарен ярким светом многочисленных кроваво-красных прожекторов.

– Странно, что они… – начала космолетчица, когда в поле ее зрения попал сверкающий белый шар.

И в то же мгновение ночь превратилась в день. От одного края горизонта до другого тянулась невыносимая для глаз светлая полоса, пробивавшаяся даже через сомкнутые веки. Стекла кабины реагировали достаточно медленно, но наконец все же затемнились настолько, что Елена и оба сплита смогли открыть глаза. Еще несколько сезур на сетчатке глаз Елены плясали белые тени и она могла различать только контуры предметов.

– Это взлетел на воздух главный реактор дворца! – услышала Елена хриплый голос Чинн.

– Гравитационное поле уничтожено! – воскликнул Ушан.

Елена чуть приоткрыла сомкнутые веки и увидела пилота, согнувшегося в какой-то странной позе над приборами.

– Мы должны немедленно взлетать!

– Без остальных? – напомнила ему Елена.

Она помахала рукой перед глазами, чтобы поскорее разогнать эту пелену. Зрение постепенно возвращалось к ней.

– «ФЛ Дракон Дождя» должен взлететь до того, как они запустят вспомогательный реактор, – объяснил ей Ушан.

Елена посмотрела сквозь все еще затемненное стекло кабины. На месте взрыва, произошедшего на расстоянии около пяти километров отсюда, клубилось отвратительное облако в форме гриба. Прожекторы, освещавшие дворец, погасли.

– А когда они смогут это сделать? – спросила она, обращаясь к Ушану.

– Никогда, – ответила Чинн вместо Ушана. – Центральный и вспомогательный реакторы помещены в одном энергетическом блоке. А до ввода в строй вторичной установки пройдет не меньше квазуры.