Текст книги "Поцелуй убийцы (ЛП)"

Автор книги: Хелен Харпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Как пожелаете, – кротко сказал он. – Я отправил их контакты вам на электронную почту.

Я снова поблагодарила его и повесила трубку, затем распечатала предоставленные Пралком данные и направилась к двери.

– Мне информировать команду Хакни о том, что ты делаешь? – поинтересовалась Лиза.

Ни за что.

– Это погоня за призраками, но в данный момент у меня нет более важных дел. Им необязательно знать, если только я не обнаружу что-то важное, – и несмотря на странные пророчества, шансы действительно невелики.

Я одарила её быстрой улыбкой. Первый адрес был буквально за углом. Я успею вернуться ко времени обеда.

***

Как доказывал Роберт Салливан, люди очень по-разному реагировали на появление полиции на их пороге. Большинство боялось, беспокоилось, что мы пришли с ужасными новостями. Удивительно многие казались виноватыми, их руки дрожали, а лбы покрывались нервным потом, словно они считали, что их наконец-то настигли их преступления. Часто в такой ситуации оказывалось, что они не делали ничего незаконного, всё сводилось к искреннему страху перед полицией, который, надо признать, иногда оказывался гнетуще оправданным. Для этого даже существовал специальный термин: капиофобия.

Некоторые люди блефовали и хорохорились, расправляли плечи в демонстрации неповиновения; другие – часто в самых печальных случаях – были рады видеть нас. А ещё были люди вроде Фелисиуса Ворта, которые просто раздражались. Я не совсем могла его винить. Похоже, я разбудила его своим стуком в дверь.

– Чё вы хотите? – рявкнул он.

Я представилась, хотя по его повадкам было очевидно, что он знал, кто я такая.

– У меня к вам несколько вопросов, мистер Ворт, – сказала я. – Но если вы заняты, я могу вернуться попозже, или же вы сами можете прийти в Отряд Сверхов в течение следующих одного-двух дней, когда будете свободны. Это не срочно. Я не займу много вашего времени.

Он поправил пижамные штаны и сердито уставился на меня.

– Спрашивайте сейчас. Что бы там ни было, давайте покончим с этим, – он громко фыркнул. – Я ничего не делал.

Я сохраняла свою улыбку профессиональной, испытывая облегчение, что так легко смогу вычеркнуть его из своего списка.

– Я так понимаю, ваша девушка живёт в Хакни?

Ворт резко нахмурил брови.

– Откуда вам это известно?

Я не ответила.

В его груди зародился рокот, и он обнажил зубы.

– Ладно, – сказал он. – Да, она живёт там. Она человек. И что?

– Когда вы в последний раз приходили к ней туда?

– На выходных, – он потёр глаза. Чем дольше мы говорили, тем более бодрым он становился. И более раздражённым. Затем он как будто кое-что осознал и выпучил глаза. – Подождите, – сказал он. – Подождите. Она что…

Я спешно перебила его.

– Дело не в ней. У меня нет оснований полагать, что её сейчас там нет.

Тело Ворта обмякло от облегчения, и я мысленно отчитала себя за то, что не выразилась более ясно с самого начала. Он отошёл от двери, но оставил её широко открытой. Он не приглашал меня внутрь, так что я осталась на прежнем месте, гадая, куда он пошёл.

Мгновение спустя он вернулся с телефоном у уха.

– Ты точно в порядке? – сказал он в телефон. Я услышала ответ слегка искажённого голоса. – Ладно, ладно. Просто проверяю. Поговорим позже, детка, – он сбросил вызов и снова наградил меня сердитым взглядом.

– Приношу свои извинения, мистер Ворт. Я не хотела вас встревожить. У меня есть ещё один вопрос к вам.

Его губы скривились.

– Давайте.

– Где вы были две ночи назад? – спросила я.

– Работал, – ответил он. – В ночную смену, – он зевнул. – Как и прошлой ночью, когда меня вызвали в последнюю минуту, потому что другой парень не появился, – он выразительно посмотрел на меня. – Ваш день – это моя ночь, детектив.

– Я скоро уберусь и оставлю вас в покое. Ваш работодатель может подтвердить, что вы были там?

– Да, – огрызнулся он. – Я работаю на складе охранником. Нас там несколько, – он склонил голову. – Или вы думаете, что все гоблины работают в сфере финансов? – он фыркнул. – Мы не все трудимся в банке Талисманик, знаете ли. Моя фирма часто нанимает гоблинов. Мы хорошо выглядим, и на нас можно положиться.

Я вежливо улыбнулась.

– Как называется фирма?

Ворт вздохнул от этого затянувшегося неудобства.

– Ждите здесь, – он снова скрылся и на сей раз вернулся с визиткой. – Вот, – сказал он, сунув её мне. – Вся информация есть здесь. Я заступил на смену в десять вечера и освободился в восемь утра.

– Спасибо. Я ценю вашу помощь и уделённое время.

– А что я якобы натворил?

– Ничего, мистер Ворт. Абсолютно ничего.

Он хмыкнул и закрыл дверь. Я развернулась и начала уходить, но потом резко остановилась. Погодите-ка минутку. Я снова постучала в дверь Ворта. Он распахнул её с излишней силой.

– Что теперь-то? – рявкнул он.

– Тот парень, который вчера не пришёл на смену, – сказала я. – Он тоже гоблин?

Ворт прищурился.

– И что с того, если так?

– Кто это был? – спросила я.

Он уставился на меня.

– Гилкрист Боаст.

– Мистер Боаст часто пропускает смены?

– Обычно такого не бывает, – он скрестил руки на груди. – Я думал, вы спрашиваете про две ночи назад. А не про вчера.

Я решила не отвечать на это.

– Вы случайно не знаете, где живёт мистер Боаст?

На лице Ворта отразилось мрачное подозрение.

– Плант Лейн. Номер дома не знаю, но это дом с синей дверью возле паба.

– Спасибо, мистер Ворт.

– А в чём дело-то?

Я уже уходила. Я сомневалась, что смогла бы объяснить, даже если бы попыталась.

– Благодарю за уделённое время. Я больше вас не побеспокою, – бросила я через плечо. – Спокойной ночи.

Глава 6

Плант Лейн представляла собой интересную улицу. Во-первых, она была поразительно короткой. И узкой. Старая брусчатка, местами потрескавшаяся, покрывала дорогу.

Тут не проехала бы ни одна машина, кроме крошек под маркой Smart – даже Таллуле пришлось бы нелегко. С одной стороны, это означало, что здешние жители наслаждались тихой зоной без дорожного движения; с другой стороны, им каждый день приходилось страдать от необходимости искать парковочное место где-то поблизости. Автолюбителям здесь лучше не селиться.

Я нашла паб достаточно быстро, потому что это было единственное заведение на улице. Оно было решительно закрыто для покупателей. Я всмотрелась в грязные окна, но не увидела признаков жизни. Табличка на двери гласила, что заведение откроется в четыре часа – только через несколько часов.

Я нашла дом с синей дверью, который, по словам Фелисиуса Ворта, находился прямо рядом с пабом. У него не было таблички с номером или названием, но это, похоже, не останавливало почтальона, который натолкал в почтовый ящик несколько писем и листовок.

Я резко постучала, но даже когда я подождала несколько секунд и снова громко постучала, никто не ответил.

Я отошла от двери и направилась к окнам на первом этаже. В ближайшем окне опущенные жалюзи блокировали вид на всё, что скрывалось за ними. Я пошла за угол и нашла окно поменьше, с матовым стеклом – вероятно, расположенное в ванной. К счастью, оно было приоткрыто; к несчастью, оно располагалось слишком высоко, чтобы давать хороший обзор.

Я подпрыгнула и попыталась заглянуть в приоткрытое окно. Ванна – есть. Туалет – есть. Я подпрыгнула ещё раз. Красное полотенце, висящее на крючке сзади двери. Зубная щетка и паста в узком контейнере на раковине. Я попыталась крикнуть в окно.

– Эй? Мистер Боаст? Это полиция. Я из Отряда Сверхов. Меня зовут Эмма Беллами, и я пришла проверить, всё ли с вами в порядке.

Нет ответа. Может, он вчера не пришёл на работу, потому что устроил себе внезапный отпуск, или что-то случилось в семье, и ему пришлось уехать. Я подпрыгнула в третий раз и посмотрела через дверь ванной в коридор за ней.

Похоже, что на сером ковре в неестественном положении лежала пара ног. Чёрт. Он не уехал в отпуск.

Вернувшись к входной двери, я осмотрелась. Возможно, Боаст оставил запасной ключ кому-то из соседей. Также возможно, что он там до сих пор живой и просто потерял сознание. Время могло играть жизненно важную роль, и я не могла откладывать. Я вызвала скорую, затем одним ударом сломала замок и выбила дверь.

Не потребовалось много времени, чтобы понять, что я уже опоздала.

Боаст лежал на спине, его руки и ноги были разбросаны в разные стороны. Глаза широко раскрыты и смотрели в никуда, а когда я опустилась на колени и проверила пульс, я ощутила лишь холодную кожу. Он мёртв уже несколько часов. Я зашипела себе под нос.

Я не видела ран или каких-то очевидных причин скоропостижной смерти, но он никак не мог умереть от естественных причин. Отметина на его щеке означала, что он, должно быть, был убит. Мне не пришлось щуриться, чтобы понять, что это: кровь образовывала очертания поцелуя, как след от губной помады – точно в том же месте, где щека Питера Пиковера была оставлена чистой. Эти смерти связаны, иначе и быть не могло.

Я покачнулась на пятках и на мгновение закрыла глаза. Всё это не имело смысла, и в моём нутре зарождалось тошнотворное ощущение. Всё станет намного хуже, прежде чем всё наладится.

Я с трудом сглотнула и снова открыла глаза. Кровавый поцелуй был единственной уликой, или тут можно найти что-то ещё? Я не могла сдвигать тело Боаста, чтобы проверить наличие ран, потому что тогда нарушу целостность места преступления, так что пока приходилось полагаться только на свои глаза.

Я подняла взгляд и увидела брызги крови, разлетевшиеся по дуге на ближайшую стену, затем осмотрела тело Боаста. Он был полностью одет в униформу охранника. Что бы тут ни произошло, должно быть, это началось прямо перед его уходом на работу. Склад находился в двадцати минутах езды отсюда, значит, это случилось где-то до 21:40.

Я стиснула зубы. Могла ли я предотвратить его смерть, если бы прислушалась к информации Зары? Для личных угрызений совести будет время потом.

Ладони Боаста были сжаты, но указательный палец на правой руке был выпрямлен. Я проверила его левую руку и сглотнула; указательный палец отсутствовал. Крови было очень мало, значит, его отрезали посмертно. Это сделано по какой-то причине.

Отрезанного пальца Боаста нигде не было видно, поэтому я переключила внимание на тот палец, что сохранился. Похоже, он куда-то показывал. Я подняла взгляд; прямо там, куда показывал палец, имелась комната.

Я нетвёрдо поднялась на ноги и заглянула внутрь. Я не заметила ничего выбивающегося из нормы, и прежде чем я успела осмотреться получше, у входной двери раздался крик.

Медики приехали. Как и я, они безнадёжно, безнадёжно опоздали.

***

Старший детектив-инспектор Дональд Мюррей провёл рукой по густой гриве своих каштановых волос.

– Перескажи мне ещё раз, – сказал он.

Да сколько раз я могла рассказывать одну и ту же историю…

– Женщина пыталась получить доступ в «Сердце».

– Клуб, который принадлежит твоему бойфренду, – он помедлил, затем важно добавил: – Лорду Хорвату.

– Ээ, да. Она сказала, что хочет поговорить с ним… и со мной. Мы встретили её у входа, и её сопроводили на улицу.

– Затем она сказала тебе искать гоблина? Гоблина, который получил печать пряных перчиков Питера Пиковера? – Мюррей нахмурил лоб, будто пытался это осмыслить.

– У него правда есть печать, сэр, – мрачно сказала детектив Колкахун. – Печать поцелуя на щеке.

Я поморщилась. Однако детектив Мюррей перестал хмуриться и теперь, похоже, был охвачен поразительным энтузиазмом.

– Великолепно. Великолепно, – он потёр ладони друг о друга. – Всё, что тебе известно об этой женщине – это то, что её зовут Зара?

– Боюсь, что да. И она утверждает, что она Кассандра.

Он постукивал пальцем по губам.

– Ну, притвориться, что ты можешь видеть будущее – это один из способов уйти от наказания за двойное убийство.

Я покачала головой.

– Я не думаю, что она убийца, сэр.

– Почему нет?

– Я была там поздно. Я приехала в «Сердце» уже после девяти часов вечера и уходила с Лукасом менее двадцати минут спустя. Как она успела добраться от места убийства к клубу за такое время? Гилкрист Боаст ушёл бы на работу до того, как она пришла.

– Если только она не превратилась в летучую мышь и не полетела туда, – он уставился на меня. – Так не бывает?

Я понятия не имела, всерьёз он спрашивал или нет.

– Ээ… Нет.

Он пожал плечами.

– Жалко. Что ж, нам всё равно надо выследить её и узнать, что ещё ей известно.

С этим я не могла спорить.

– Я организую встречу с одним из наших художников, – продолжал Мюррей. – Если мы можем получить её описание и создать набросок, возможно, получится её выследить.

Я кивнула. Какова бы ни была причастность Зары, нам нужно снова поговорить с ней.

– Два связанных убийства, – выдохнул Мюррей. – Ещё одно, и у нас на руках будет серийный убийца, – судя по тому, как он говорил, именно на это он и надеялся. Колкахун же, напротив, изучала пол.

На пороге появился один из офицеров в униформе.

– Пришёл, эээ, эксперт по крови.

Если уж на то пошло, восторг Мюррея лишь усилился, и он просиял.

– Приведите его! – затем он как будто передумал. – Подождите. Нет, не приводите. Я встречу его на улице. Пусть подождёт у кордона, я поприветствую его там.

Он лизнул свои ладони, пригладил ими волосы, поправил галстук. Затем обнажил зубы и показался Колкахун, чтобы она сказала ему, не застряли ли между зубов кусочки пищи. Она кивнула; я могла лишь моргнуть.

Я не ожидала, что старший следователь с таким рвением ухватится за моё предложение подключить к расследованию вампира, и я определённо не ожидала, что он будет беспокоиться по поводу своей внешности перед встречей с данным вампиром. Может, отношение к сверхам поменялось сильнее, чем я осознавала.

Как только Мюррей повернулся спиной к Колкахун и вышел, она закатила глаза.

– Детектив Мюррей, – начала я. – Он…?

Она покачала головой.

– Не надо, – посоветовала она, тяжко вздыхая. – Просто не надо.

Её отсутствие ответа ничуть не удовлетворило моё любопытство.

Уходя, я наблюдала, как Мюррей идёт по Плант Лейн в сторону кордона, сдерживающего прессу и публику. Там ждал Лукас, со скрещенными на груди руками и нейтральным лицом. Я не удивилась, что он приехал, когда я позвонила и попросила помощи вампира; в конце концов, это он предложил, что вамп может помочь в любых вопросах крови.

Теперь, когда убит член сообщества сверхов, Лукас поставит на паузу всё остальное, чтобы участвовать в расследовании. Наверное, вскоре и кланы оборотней бросятся на помощь. Интересно, их детектив Мюррей тоже встретит с прилизанными волосами и распростёртыми объятиями?

Он помаршировал прямиком к Лукасу. Они обменялись рукопожатием, причём Мюррей с энтузиазмом тряс его руку, а затем хлопнул Лукаса по плечу, будто они были старыми друзьями. Последовало несколько вспышек камер, толпа репортёров выкрикивала вопросы. Мюррей не отвечал ни на один из них, но я заметила, что он поворачивался к журналистам в такой позе с широко расставленными ногами, какую политики часто принимали, чтобы казаться могущественными. Ааа. Мюррей поправлял свою внешность не ради Лукаса, он красовался перед камерами. Внезапно сразу несколько вещей обрели смысл.

Я пошла обратно внутрь. Я не имела ни малейшего желания появляться в завтрашних газетах.

Лукас одарил меня кривой улыбкой, когда наконец-то вошёл следом за Мюрреем.

– А вот тут, – объявил детектив Мюррей с витиеватым жестом, – у нас труп.

Лукас проскользнул мимо меня и встал на колени возле тела Гилкриста Боаста. Его челюсти оставались сжатыми, пока он осматривал гоблина.

– У вас есть образец крови? – спросил он.

Мюррей кивнул одному из офицеров в униформе, который метнулся вперёд с маленьким запечатанным пластиковым контейнером. Лукас снял крышечку, понюхал образец крови Питера Пиковера, затем приблизился к следу крови на щеке Боаста.

Я была не единственной в узком коридоре, кто подался вперёд, ожидая ответа Лукаса. Даже детектив Колкахун задержала дыхание. Ему не потребовалось много времени.

– Да, – мрачно сказал он. – Совпадает.

Улыбнулся только детектив Мюррей.

– Изумительно!

Лукас покосился на меня. Я изо всех сил постаралась не реагировать.

– Знаете, – сказал Мюррей, не обращаясь ни к кому в особенности. – У каждого старшего следователя должен быть вампир в команде. Это намного быстрее, чем использовать лабораторию. Мгновенный результат. Вот это в моём духе!

Лукас склонил голову.

– Рад помочь.

– А я благодарю вас за эту помощь, – помпезно ответил Мюррей. – Детектив Колкахун проводит вас обратно к кордону.

Лукас не пошевелился.

– Есть ещё.

– Что ещё?

Лукас снова взглянул в мою сторону.

– Ещё кровь. Запах слабый, но я чую, что он витает где-то ещё в доме.

Мои глаза метнулись к гостиной. Лукас встал и пошёл туда, задержавшись на пороге и осматривая каждый дюйм комнаты.

– Там, – сказал он. – Вон та рамка в буфете. Это кровь – та же самая кровь.

Я подвинулась посмотреть, Мюррей и Колкахун тоже. Мы втроём уставились на маленькую картинку в рамке. Рисунок был примитивным.

– Это двухъярусный автобус, верно? – сказала я.

Колкахун кивнула.

– Нарисованный кровью.

– Там внизу, – сказал Мюррей. – Там, где… должна быть подпись художника. Это…?

– Палец Гилкриста Боаста? Да, похоже на то, – сказала я. Отрубленный палец был неуклюже приклеен к рисунку скотчем.

– Не просто нарисован кровью, но ещё и нарисован пальцем, – Колкахун повернулась ко мне. – Какого хера происходит?

Я не могла ответить. Я не имела вообще ни малейшего понятия.

(Имеется в виду техника пальчикового рисования для детей, когда не используется кисточка; ребёнок просто обмакивает пальцы в краску и рисует ими по бумаге, – прим.)

Глава 7

Единственный, кто в данный момент считал, что хорошо будет устроить пресс-конференцию – это мужчина на импровизированном подиуме, старший следователь по делу. Это было его шоу.

– Мюррей – не плохой детектив, – пробормотала Колкахун. – И он не плохой ведущий следователь.

Я ничего не говорила. Я ждала «но».

– Но он амбициозен, – продолжила она. – Он хочет стать одной из шишек в полиции Лондона.

Я ничего не имела против амбиций, но мне не нравилось, когда амбиции мешали результатам или подрывали безопасность. Самый быстрый способ сделать себе имя – это привлечь к себе внимание публики, и именно поэтому детектив Мюррей стоял перед стадом журналистов. Но у нас не было ответов, нашей единственной зацепкой была Зара, и её нигде не было видно. Обнародование информации может побудить убийцу убить вновь. Мюррей не выделил время на обдумывание последствий того, что он собирался сделать.

Он постучал по микрофону, и тот пронзительно запищал в ответ.

– Леди и джентльмены, – произнёс он. Микрофон снова запищал. На его лице отразилась раздражённая гримаса, и он выключил микрофон. Затем повысил голос, чтобы его слышали. – Мне нужно сделать короткое заявление, а потом я отвечу на вопросы, – выкрикнул он.

Журналисты нетерпеливо поёрзали, держа вытянутые руки с телефонами, которые уже вели запись.

– Две ночи назад на Гановер-стрит в Хакни было найдено тело мужчины сорока с небольшим, находившегося в его доме. Мы опознали жертву как человеческого мужчину по имени Питер Пиковер. Его убийство было особенно омерзительным, и в результате я посчитал, что нужно рассмотреть возможные сверхъестественные элементы. По этой причине я вызвал для консультации Сверхъестественный Отряд, – он показал на меня.

Я сделала всё возможное, чтобы не поморщиться, и мысленно отматерила его за то, что он приказал мне присутствовать на конференции. Единственная причина, зачем я тут нужна – это чтобы он выглядел хорошо.

– Этим утром, по близко расположенному адресу, была найдена вторая жертва, мужчина-гоблин, с кровью жертвы из Хакни. Чтобы ускорить наше расследование, я вызвал главного лондонского вампира, Лорда Хорвата, на помощь. У нас две жертвы, человек и сверх. С помощью Лорда Хорвата мы пришли к выводу, что убийца один.

Пока моя кожа покрывалась мурашками от дискомфорта, детектив Мюррей выждал эффектную паузу.

– Мы называем его Убийца Купидон.

Я вскинула взгляд. Разве?

– Если у представителей общественности есть какая-то информация, мы хотим её услышать. Наше расследование будет обширным, и я бы хотел воспользоваться этой возможностью, чтобы заверить граждан, что мы будем действовать тщательно. Я также хотел бы сказать Убийце Купидону, что дни его убийств сочтены. Я не потерплю, чтобы такие ужасные действа совершались в моём прославленном городе.

Колкахун фыркнула.

– Уверена, Убийца Купидон трясётся как осиновый листочек.

Я решительно отказывалась называть его Убийцей Купидоном.

Мюррей величественно тряхнул головой.

– Теперь я отвечу на вопросы.

– Почему вы дали ему имя Убийца Купидон? – спросила первая журналистка.

Мюррей, похоже, пребывал в восторге от того, что она спросила. Видимо, ему не терпелось раскрыть отвратительные детали.

– Обе жертвы были найдены со следом поцелуя на щеке, – он услужливо показал на свою щеку на случай, если журналисты не были знакомы с данной частью анатомии.

– То есть, у вас есть образцы ДНК? Слюна?

– Следы поцелуев были созданы искусственно, – Мюррей сделал паузу для пущего эффекта. – Кровью.

Это привлекло всеобщее внимание. Наверное, надо быть благодарной, что нам удалось отговорить Мюррея от упоминания остального. Существовали весомые причины, по которым не все детали расследования сообщались публике.

– Между двумя жертвами есть связь?

– Мы это расследуем, – сказал Мюррей.

– Убийца сверх или человек?

– Мы это расследуем.

– Как думаете, каковы мотивы убийств?

– Мы это расследуем.

Я вздохнула. Из-за этой пресс-конференции мы будем выглядеть не как компетентные детективы, а как идиоты, которые ничего не знают. Я поджала губы. Если так подумать, это правда.

– Будут ещё убийства? Людям надо бояться?

Мюррей ушёл от ответа.

– Я сделаю всё возможное, чтобы найти того, кто ответственен за эти мерзкие преступления, – он серьёзно кивнул. – Благодарю за уделённое время.

Журналисты выкрикивали новые вопросы, пока Мюррей сходил с подиума. Он незаметно дёрнул пальцем, показывая, что я и Колкахун должны пойти за ним в ждущий рядом полицейский фургон.

– Жалко, что не февраль, – заметил он, когда двери фургона закрылись. Он выжидающе посмотрел на нас обеих.

Видимо, я должна клюнуть.

– Почему же, сэр? – вежливо спросила я.

– Ну, тогда бы мы назвали убийцу Валентином. Это более устрашающе.

Ну-ну.

– Думаю, сэр, сам тот факт, что мы имеем дело с двумя убийствами, уже достаточно устрашает, – сказала я. – И возможно, мы должны рассмотреть разницу между двумя местами преступлений. Я знаю, что их связывает кровь, и Зара привела их туда, но…

Мюррей сощурился.

– Давайте не будем чрезмерно усложнять. Ни на секунду не смей думать, Беллами, что я легко отношусь к этим ужасным преступлениям. По улицам бродит убийца, и общественности нужно знать, что происходит, чтобы они могли предпринять соответствующие меры. Они должны защитить себя и информировать нас обо всём, что приведёт к поимке ублюдка. И осведомлённость общественности поможет мне запросить больше сотрудников и финансирования. Я тут ведущий следователь, ты только детектив-констебль, который помогает.

Он фыркнул.

– Я планировал послать тебя на поиски этой женщины Зары, чтобы доставить её на допрос после того, как ты создашь набросок с художником. Это ты и должна была сделать, когда она впервые подошла к тебе. Но это может сделать детектив Колкахун. Ты можешь посидеть на телефоне и принять ту информацию, которая поступит после моей пресс-конференции.

Блин. Возможно, мне надо было следить за своим тоном.

Вмешалась детектив Колкахун.

– При всем уважении, сэр, если способности Зары настоящие, тогда она член сообщества сверхов. Она с большей вероятностью поговорит с сотрудником Отряда Сверхов, чем со мной.

– Она фигурирует в деле, а ты детектив полиции, – рявкнул он. – Найди её и заставь говорить. Сделай свою работу.

– Что насчёт Лорда Хорвата? – спросила я.

– Твой бойфренд сделал то, что нам было от него нужно. Он не является частью расследования, – он сердито уставился на меня. – А теперь иди. Приказ ты получила.

***

Лукас вручил мне стаканчик кофе на вынос.

– Напомни-ка мне ещё раз, почему ты захотела работать в полиции? – мягко произнёс он.

Я бросила на него взгляд искоса, но не потрудилась отвечать. Он обнял меня рукой за плечи.

– Есть мысли по поводу подозреваемых?

– Ничего полезного, – я вздохнула. – Только… – мой голос оборвался на полуслове.

– Что?

Я сморщила нос.

– Дом Питера Пиковера представлял собой ужасное зрелище – запредельно ужасное. Крови было так много, что она просочилась в квартиру снизу, но при этом место преступления не было беспорядочным. Убийство Боаста было беспечным, с куда меньшим вниманием к деталям. Я не отрицаю связь с Гилкристом Боастом через поцелуй, но это два совершенно разных убийства. Чрезвычайно редко бывает такое, что кто-то убивает и сверхов, и людей без весомой причины.

– Ты думаешь, что это два убийцы могут работать вместе?

– Возможно. Серийные убийцы чаще всего выбирают конкретный тип жертвы. Боаст и Пиковер были одинокими мужчинами, но это единственное сходство между ними.

Лукас нахмурился.

– Мы говорим о серийных убийцах?

– Два убийства ещё не означают серию, какими бы ужасными они ни были, – я пожевала нижнюю губу и рассуждала вслух. – Хоть один убийца, хоть два, они откуда-то взялись. Никто не начинает сразу выкачивать всю кровь у живого дышащего человека или расчленять труп. Оба места преступления были по-своему изощрёнными. Такое чувство, что тут происходит нечто большее.

Лукас не возражал.

– Так каков план? С чего ты начнёшь?

– С телефонов, – я ругнулась себе под нос. – Это моё наказание за то, что выпалила первую мысль, пришедшую в голову. Мне придётся провести остаток дня, выслушивая звонки от граждан.

– Ты не думаешь, что получишь что-то полезное?

– Мюррей организовал анонимную горячую линию. Даже если кто-то может сказать нам что-то полезное, высока вероятность, что это затеряется среди сотен чокнутых, недовольных и тратящих время впустую.

– Могу я помочь?

Я взглянула на него.

– Полиция Лондона благодарит вас за оказанную поддержку и больше не нуждается в ваших услугах.

– Мм, – он выгнул брови и повторил вопрос. – Могу я помочь?

– Узнай всё, что сможешь, о Гилкристе Боасте. Нам надо знать, есть ли связь между ним и Пиковером

Лукас улыбнулся.

– Считай, что уже сделано.

Дверь полицейского фургона открылась, и вышел детектив Мюррей. Он сощурился от солнечного света, затем заметил Лукаса и меня. Он расправил плечи и выглядел так, будто готов рвануть в нашу сторону. Мне не нужно давать ему дополнительные причины психовать на меня.

– Спасибо за кофе, Лукас.

– Мне лишь в радость, Д'Артаньян, – он поцеловал меня в губы. – Будь на связи.

Я кивнула, залпом выпила содержимое стаканчика и пошла играть в оператора колл-центра.

***

– Я убил того мужчину в Хакни.

Я откинулась на спинку стула. Почему стандартные гарнитуры всегда были такими неудобными?

– А потом я убил того гоблина.

– Как вас зовут, сэр? – спросила я.

– Убиваломногов. Сэр Убиваломногов.

– Вы в курсе, сэр Убиваломногов, что введение в заблуждение и пустая трата времени полиции – это преступление, за которое полагается до шести месяцев тюрьмы?

– Я не вру. Я убил их обоих.

Я покосилась на полупустую пачку печенья. На упаковке написано, что рекомендуемая порция – две штуки, а я съела десять. Логично будет доесть остальное.

– Зачем вы их застрелили?

– Потому что мне так захотелось? Я взял свой пистолет и пиф-паф, пиф-паф! – он начал смеяться. – Я злая машина для убийств!

Именно злорадство в его голосе вызывало у меня искреннюю печаль. Я записала детали, включая то, что он ошибся в деталях обоих убийств, затем снова нажала кнопку ответа. Звонок номер 41. Урааа, бл*дь.

– Мой сосед в четверг пришёл домой в три утра – в 03:02, если точнее. Я заметил время.

– Понятно, – сказала я. – Есть что-то ещё, что навело вас на мысль, что ваш сосед связан с убийствами?

– Он мутный. Я это знаю. Он водится с миссис Белфри из двадцать шестого дома. Он вечно проскальзывает в её дом. Он ночью пробирается в её сад, и они якшаются в её садовом сарае. И, – важно продолжал мужчина, – он голосует за Зелёную Партию.

Я провела ладонью по лбу.

– Это имеет отношение к делу?

– Эти натурщики все сумасшедшие.

– Вы хотели сказать «натуралисты»?

– Именно так я и сказал. В любом случае, вам стоит его проверить. Пришлите патрульную машину. И заодно скажите ему, что ему надо подрезать нижние ветки дерева в задней части его сада. Они вторгаются на наш участок.

– Возможно ли, что в ночь четверга ваш сосед посещал миссис Белфри? Или вы думаете, он был где-то в другом месте?

На линии воцарилась тишина, и мгновение спустя звонивший повесил трубку. Я потянулась к новой печеньке и внесла заметки. Думала ли я, что этот сосед – безжалостный убийца? Нет, но всё должно быть записано, чтобы при необходимости можно было расследовать подробнее.

Я стиснула переносицу от головной боли и окинула взглядом комнату. Полдюжины офицеров обслуживали телефоны; судя по выражениям их лиц, им повезло не больше, чем мне.

На стол упала тень. Я подняла взгляд на детектива Колкахун.

– Есть что-то весёлое? – поинтересовалась она.

Я вздохнула.

– Неа.

– У меня тоже. Без фамилии найти эту Зару практически невозможно. Даже хороший портрет не помог. Я съездила в Сохо и Лиссон Гроув, поговорила с несколькими сверхами, но они отказывались говорить, как только я упоминала, что ищу Кассандру. Мы гоняемся за слухами, хотя нам нужно что-то конкретное. А тем временем интернет переполняют теории заговора об Убийце Купидоне, – мрачно добавила она.

Пожелание детектива Мюррея о публичности исполнилось, но с публичностью приходило и давление. Нам нужно поскорее добиться результатов, потому что терпение публики очень быстро закончится. Я надеялась, что в процессе не придётся срезать углы… и что обойдётся без новых жертв.

– Два убийства в пределах двадцати четырёх часов друг от друга, и ни намёка на улики или свидетелей, – я покачала головой. Раздражение Колкахун вторило моему собственному. – У нас ничего нет.

Мой телефон завибрировал. Я посмотрела на экран, затем показала Колкахун.

– Что думаете? – спросила я. – Могу я улизнуть на час или два?

Она улыбнулась.

– Конечно. Я вас прикрою, – она кивнула на телефон. – Давайте надеяться, что она поделится чем-то полезным.

Я схватила сумку и встала.

– О, поверьте, – сказала я. – Обычно так и бывает.

Глава 8

Доктор Лаура Хоуз была по локти в трупе, когда я приехала. Я постучала в окошечко, давая знать о своём прибытии, затем подождала, пока она заканчивала. Выходя из комнаты морга, она буквально сияла. Сложно было поверить, что последний час она копалась в трупе.