Текст книги "Болото"

Автор книги: Гюрза Левантская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

«Останься».

«Ночь на дворе. Я хочу спать».

«Оставайся».

На тот момент ей в голову даже не залетела мысль, что будет ночевать в компании одинокого мужчины в комнате с одной-единственной кроватью. Ира многое могла отдать за то, чтобы не переживать эту ночь в одиночку, потому кивок в ответ дался ей легко. Она начала готовиться ко сну, умылась. Пока скидывала с себя уже успевший полюбиться камзол, Лэтте-ри расстелил постель, и она нырнула под одеяло, отвернувшись носом к стенке. Он ещё какое-то время работал, потом задул лучину, и в тишине послышался шорох снимаемой одежды. Он лёг рядом, как и она, оставшись в нижней рубахе и штанах, придвинулся и притянул к себе так же, как делал в те дни, под землёй. Только на сей раз его руки были сильными и уверенными. Она привычно устроила голову на его плече и именно в этот момент задумалась о том, будет ли что-то дальше. Но ничего не произошло. Они просто лежали рядом обнявшись. В темноте комнаты, как и тогда, они слушали дыхание друг друга, прекрасно зная, что второй не спит. Очень не хочется, чтобы наступало утро. И надо. Надо поспать.

– Лэтте-ри.

– М…?

– Спой. Пожалуйста.

Утром после завтрака в дверь снова постучал старший дроу. Он принёс большую сумку с карманами на длинном ремне: пришло время паковать вещи. Когда Ира открыла её и достала содержимое, то сначала подумала, что ей отказали глаза. Внутри первой сумки лежала вторая. Она была такого же покроя, как первая, тоже с длинным ремнём, но вот ткань… Её лицо в тот момент наверняка было достойно запечатления на фотографии. Она не могла сдержать эмоций, глядя на логотип Colin’s. У неё в руках были её джинсы! Нет, конечно, уже не джинсы. Ира молчала, молчала… ещё молчала, а потом сорвалась в смех и хохотала до слёз. Нет, ничего нового в пошиве сумок из джинсов не было, идея не нова, но сложившийся у неё в голове образ средневековой странницы ну никак не сочетался с этим. Ей стоило большого труда перестать смеяться и, прижав сумку к груди, практически обняв её, сказать «спасибо». Вслед за весельем накатила волна ностальгии по дому, и она смогла окончательно взять себя в руки. Дроу наверняка не поняли, что послужило причиной её поведения, но она не хотела давать им над этим задумываться и деловито начала перебирать вещи, распределяя по сумкам.

Лэтте-ри, оглядев её работу, удовлетворённо кивнул. Сумки предполагалось нести, повесив их крест накрест по бокам тела. Ира попробовала. С какой скоростью можно передвигаться с таким не шибко тяжёлым багажом, но в настолько тяжеловесном одеянии? К тому же оказалось, что это ещё не всё. Начальник покопался в сундуке и извлёк оттуда небольшой кинжал в кожаных ножнах. Пока Ира сгорала от любопытства, мечтая осмотреть новое приобретение, он развязал ей пояс, пропустил его через петлю ножен и повесил обратно на талию. Удобно, хотя ощущение оттянутого с одной стороны ремня было непривычным. Придержав ножны, одной рукой извлекла кинжал. Наточен, смазан. Острый. Хороший помощник в походе, будем надеяться, что до защиты жизни с его помощью дела не дойдёт.

Следом наступила очередь бумаг. Лэтте-ри вручил ей два документа, запечатанных восковой печатью, знаками показав, что их надо убрать в сумку, но ни в коем случае не вскрывать. Ире было непонятно, для кого эти бумаги, но решила не ломать над этим головы – языка-то всё равно не знает. Третий документ представлял собой нарисованную от руки карту. Значки были интуитивно понятными. Леса, болото, Утёс. Обозначения севера и юга со стрелочками, намеченные незнакомыми символами, тоже имелись в самом углу. Забавно. В мире с двенадцатью лунами и тремя солнцами тоже есть север. На карте был отмечен путь через болота на юг к каким-то поселениям, которые были разбросаны на некотором расстоянии друг от друга. Интересно, каков масштаб у этой карты? Ира спросила, чьи это дома. Лэтте-ри чуть потянул её за ухо. Люди.

Она аккуратно положила карту в сумку, собираясь убрать последнее – угольные палочки и свои записи, но начальник неожиданно схватил её за руку и попросил сесть. Рисуя картинки и медленно выверяя каждый жест, он доводил до Иры мысль, которая не укладывалась в голове: «Женщине у людей писать нельзя!» В душе поднималась многоэтажная волна негодования и возмущения. Иначе быть не могло, женщина в ХХI веке – и не пишет? Что за средневековая дикость! И осеклась. Средневековая. А значит, влететь в проблемы можно так, что плётка покажется лёгким массажем. Остаётся надеяться, что аборигены не додумались до изобретения различных институтов, следящих за уровнем морали, а-ля святейшая Инквизиция. Хотя с её навыками, попади она блюстителям закона, и обычного суда хватит за глаза и за уши. А Лэтте-ри тем временем выводил ещё более чудовищные фразы: «читать нельзя», «считать нельзя». Она дала понять начальнику, что приняла его предупреждение со всей серьёзностью и вниманием.

Второе его напутствие было странным. Он пытался сказать, что у людей надо идти к женщине. Но к какой именно – непонятно. Её опыт общения с местными дамами говорил об их абсолютной беспомощности перед мужчинами. И всё же Лэтте-ри уверял её в том, что защиту надо искать именно у них. Старший дроу, подключившись к «беседе», нарисовал на отдельном листе схематично женщину. У неё были тщательно прорисованы ромбовидные серьги со спиралями и странный головной убор с украшением в виде подвески из бусин и большого камня спереди. «Кому могут принадлежать такие необычные аксессуары? Королеве? Знатной даме? Ну а кто ещё способен взять под своё покровительство. И как прикажете добиваться с ними встречи? В любом случае стоит запомнить».

Последний раз оглядев рисунки, запоминая детали, она прикоснулась к «календарю». Сегодня был двадцать пятый день первого месяца зимы. Она пробыла у дроу в общей сложности двести пятьдесят четыре дня. Чуть меньше восьми местных месяцев. За это время дёрганье и нервотрёпка по поводу судьбы семьи превратились в чёткие цели: найти и вернуться. Страхи стали топливом для движения вперёд. Неизвестность хоть и внушала опасения, но манила к исследованиям. Пора двигаться. Не дать себе передумать. Замерев на секунду, она решительно закрыла сумки. Для такого пути, что предстоял впереди, сборы оказались удивительно скорыми. Облачившись в тёплую одежду и повесив сумки по бокам, она посмотрела на тех, кто волею судьбы провожал её в дорогу. На минуту присела на кровать, в последний раз оглядывая комнату, отдавая дань своему, русскому обычаю.

– До свиданья.

– До свиданья, – сказал старший дроу. Он положил руку ей на плечо и подтолкнул к выходу. Начальник оделся и вышел следом. Они обменялись несколькими фразами, и Лэтте-ри потянул Иру за собой, оставив соратника позади.

В деревне было тихо. Изредка им попадались редкие прохожие, в основном из числа охраны, провожающие их долгими взглядами. На многих домах висели засовы и огромные амбарные замки. В другое время Ира наверняка измучилась бы вопросом, куда девались жители. Но сейчас, покидая это место навсегда, старалась не думать об этом. Шла медленно, привыкая к длинному плащу и ношению вещей на боку, на мостики ступала осторожно.

Болото было невероятно красиво. Покрытое ровным слоем снега и коркой льда, оно напоминало пустошь, где изредка росли деревья. Опасно и обманчиво. Прекрасно. Зима вычистила всю грязь и смертоносность с пейзажа, оставив только искрящееся волшебство.

Барак оказался закрыт, как и прочие дома. На стенах не стояло часовых. Сразу видно, что охранять некого. Может, и к лучшему. Ира не была готова увидеть лица тех, кто здесь остаётся. «Сомневаюсь, что мне махали бы платочками с пожеланиями доброго пути». Да, были люди, и не только люди, которых ей хотелось бы увидеть напоследок. Мать Ринни-то и он сам. Маяти. Как ни странно, осталось желание посмотреть в глаза Минэ. Эльфийка… хотя она, скорее всего, даже не взглянула бы вслед. Доктору только спасибо и успела сказать. Никого из них сейчас не было рядом, и, возможно, ей придётся до конца жизни жалеть о том, что уходит вот так стремительно.

У ворот, за которые она так мечтала заглянуть, когда устраивала побег, стояли трое: два охранника и Ринни-то. Ира дёрнулась, увидев мальчика. Слава богу! Хоть с ним попрощается. Он стоически подождал, когда они приблизятся, но, едва оказавшись рядом, бросился к ней на грудь, цепляясь заледеневшими пальцами за одежду. Ира крепко обняла его. Оба были на грани от переизбытка чувств. Ринни-то отодвинулся и протянул ей подарок. Варежки. Грубые, связанные из разных ниток, местами перетянуто… Чернющие круги под глазами явно свидетельствовали о том, что он уже давно не спал. Она не сдержалась и снова прижала его к себе, не сумев остановить слёз и всхлипа.

Юный дроу что-то шептал и цеплялся за неё.

– Я тоже буду скучать, малыш, – произнесла она. – Постарайся больше ниоткуда не падать, а?

Ринни-то смотрел на неё такими преданными глазами, что она уже готова была остаться и никуда не идти. Лэтте-ри положил ладонь на плечо мальчику, и тот, взяв себя в руки, постарался побыстрее успокоиться. С большим внутренним усилием ей удалось оторваться от своего друга. Лучше не затягивать с прощанием.

Начальник отдал приказ, и двое дроу привели в действие запирающий механизм. Колья, составляющие ворота, медленно ушли под землю, и Ира с трепетом вышла наружу. Впереди простиралось болото, затянутое льдом. Без единого намёка на дорогу. Нерешительно сделала пару шагов. Лэтте-ри подошёл и взял её под локоть, показав: «Я чуть-чуть провожу». Ира надеялась, что её облегчение не настолько очевидно.

Он пошёл впереди, послышался шум закрываемых ворот. Когда Ира обернулась, позади был только глухой частокол. Странное чувство. За этими стенами с ней случилось много печального, болезненного и страшного. Минуты радости были редкими. Но это единственное место в этом мире, которое она знала. Точка отсчёта. Мир, откуда она пришла, был знаком и понятен, а тут – сплошная terra incognita , потому негостеприимное болото стало опорой. Домом. Единственное место, куда она могла бы вернуться. Здесь знают её. Здесь есть те, кого знает она. Расскажи кому-нибудь – не поймут и у виска покрутят, но сейчас не было ничего более естественного, чем тоска по этому месту.

Лэтте-ри уверенно шёл впереди, и Ира поторопилась за ним, стараясь идти след в след, не забывая про то, что под ногами топь. Ей было непонятно, как дроу определяет дорогу. Местами он сильно петлял, обходя одному ему ведомые опасные места. Не спеша, они уходили всё дальше и дальше, пока мельтешение одинаковых деревьев перед глазами окончательно не сбило Иру с направления. Пришлось полностью положиться на проводника. Когда все три звезды были на небосклоне, они остановились на небольшой привал и перекусили половинкой лепёшки на двоих, запив водой из фляги. Потом снова неторопливая дорога. Попытка не отставать от дроу занимала всё внимание, и усталости почти не чувствовалось, несмотря на несколько часов, проведённых на ногах.

Путь по болоту кончился неожиданно. Поднявшись на небольшой холм, Лэтте-ри остановился, топнул несколько раз по земле. Твёрдая поверхность. Прибыли. Оглядевшись, Ира признала причудливые стволы деревьев, запомнившиеся ей ещё зелёными. Лес, где её поймали. Время перелезть в снегоступы. Снег тут хоть и был не сильно глубоким, где-то по икры, но тропинок не предвиделось. Не парк. Обувшись, сделав несколько шагов, она по достоинству оценила это средство передвижения, несмотря на небольшую неловкость с непривычки.

Они с начальником некоторое время смотрели друг на друга. Когда-то по его приказу её пленили и сделали рабыней. Больше полугода тяжелейшей работы на хлебе и воде – по его повелению. Его плеть обожгла ей спину и оставила шрам на всю жизнь. И всё же было множество вещей, за которые хотелось поблагодарить. За внимание к мелочам. За милосердие. За то, что не бросил одну в пещере. За каждое действие, которое возвращало ей присутствие духа под землёй. За песню. За заботу. За свободу. За то, что сделал это путешествие возможным. За то, что проводил. И за сегодняшнюю ночь – не в одиночестве. Можно ли выразить всё это одним «спасибо»? Ответ очевиден. Но что может отдать тот, у кого ничего нет?

– Спасибо тебе за всё. Не знаю, поймёшь ли, но я буду помнить твои поступки. Спасибо. Буду скучать по вам всем.

В тот момент, когда говорила эту фразу, нутром почувствовала, что да. Будет скучать. Будто и не было этих месяцев рабства. Он кивнул, произнёс «до свиданья» и видно было, что собрался в обратный путь.

Её мучило безумное желание сделать хоть что-нибудь для него, душила жажда оставить память перед опасным путешествием. Как вдруг ей пришла в голову мысль. Ира поймала его за рукав и без церемоний ткнула пальцем в грудь.

– Лэтте-ри, – чётко произнесла она, – а потом, взяв его руку, приложила к своей груди.

– Ирина.

Глаза дроу расширились, и он попытался выговорить:

– Ири… а… Ира… на… Ириан.

– Ирина.

– Ири…ан.

В итоге она ласково улыбнулась:

– Пускай будет Ириан. Мне нравится, – с этими словами она отпустила его руку и, развернувшись, затопала по дороге в лес, стараясь не споткнуться. Не оборачиваясь, крикнула «до свиданья» на языке дроу, помахав рукой над головой.

Хорошо, что Ринни-то не успел научить её слову «прощай».

Комментарий к Глава 10. Свобода

Иллюстрация: https://sun9-12.userapi.com/c854024/v854024412/1888a9/hTimQyWYsbU.jpg

========== Глава 11. Одна ==========

Минут через десять уверенной ходьбы с высоко поднятой головой, Ира остановилась и тяжело опустилась под ближайшим деревом, сев на полу плаща и понурив голову. В мыслях царила сумятица, и необходимо было привести их в порядок, прежде чем двигаться дальше. Какое-то время ушло на борьбу с эмоциями. Вот она – долгожданная свобода! Иди и радуйся. Перед тобою все дороги! И почему же ты не прыгаешь от счастья? Выдохнуть.

Разложила перед собой карту. Итак, цель – поселения людей. Чтобы к ним попасть, надо идти через лес. Это на рисунке кажется, что всё рядом, а на самом деле дорога может занять не один день пути, а то и неделю. Две. Три. Карта почти бесполезна. Воспользоваться ею и выйти точно к цели не получится – не умеет. Курсов по спортивному ориентированию не проходила. Значит, остаётся преодолеть лесной массив, попасть на любую сделанную людьми дорогу, ещё лучше – на тракт. А дальше хоть вперёд, хоть назад – куда-нибудь дойдём, да и шанс встретить людей больше.

«Пойдёшь на первую звезду через болото, мимо Царёва домика, а там тропкой через лес!» Так, кажется, в кино было? И это ещё называлось «подробно объясню». Вот перед ней сейчас примерно такая же задача: пройти лес. Главное, не сбиться с направления, продвигаясь на юг. Из всех способов определения севера и юга она знала только три: компас, мох на дереве и Полярная звезда. Жизнь не готовила её к передвижениям в условиях зимы под небом, где нет Большой Медведицы, при отсутствии современной экипировки, инструктора и мобильника с забитым номером службы спасения.

Аккуратно. Обдуманно. Нельзя торопиться.

Под землёй каждая минута приближала конец, здесь же успех предприятия зависит только от правильных шагов. Можно, конечно, ломануться вперёд, стараясь скорее достичь цели, но… это может стоить жизни. Помедленнее. Предстоял не один день пути, сухпаёк не вечный, значит, нужно научиться выживать.

Что может знать о выживании обычный среднестатистический городской российский житель? Да, пожалуй, ровно то, что написано в приключенческих книгах. Без средств связи, инструментов, зажигалок и консервов наш брат вряд ли выживет и в родном лесу неделю. А тут каждое растение незнакомо, встречные звери с равной степенью могут оказаться как едой, так и охотником.

Ира читала множество приключенческой литературы. Чему там учат? Дефо: если вы стали Робинзоном, главное – стащить всё с тонущего корабля, а если чего не хватит, то через три главы прилив принесёт остальное. А дальше труд-труд-труд. Роль подателя всех походных благ для неё сыграли дроу, но пополнения сумок батюшкой-приливом ждать не приходится. Самый классный вариант спасения записан у Жюля Верна: терпите бедствие – хватайтесь за инженера! Выживание вам обеспечено! Знания – сила! Увы и ах, но у Иры хоть и техническая, но не подходящая к ситуации специальность. Сверх того, в багаже весьма смутные и отрывочные знания про очистку воды и всякие там ромашки-подорожники на случай болезней, почерпнутые из учебника по ОБЖ и просторов Интернета. Грустно признавать, но всё вышеперечисленное – бесполезно. Зима.

Что мы знаем о путешествиях зимой? Ничего не знаем. Кроме, пожалуй, единственного бросающегося в глаза плюса – не нужно заморачиваться добыванием воды: она с неба падает. Экология здесь изумительная, так что пить снежную воду можно без опасений. Главное, греть, чтобы не подхватить простуду или чего похуже. Котелок у нас есть. Что ещё? Из очевидного: нельзя идти в метель и в условиях плохой видимости из-за риска сбиться с направления. Знать бы ещё, как на него встать и не сходить. Хотя… ну, конечно! Ориентироваться можно по собственным следам! Пока снег не идёт. А если идёт… ну, сделаем стрелочки из подручных средств. «Тебе туда». Закончится снег, и потопаем дальше. И так до следующего снегопада. И перед сном так лучше делать. Кажется, это был какой-то детский бред. А вот и пусть! Если эта задумка поможет выйти из леса, то пусть она хоть десять раз ребяческая! Иные здравые взрослые мысли есть? Нет? Вот и затыкаем самокритика. Лучше такие идеи, чем их отсутствие. Иначе блуждать будем до весны.

На самом деле, всё это, конечно, важно: и сезон, и вода, и время… Но всё решит только одно событие: попадётся ли что-нибудь в силки. О том, есть ли шанс остаться в живых, можно будет говорить только тогда, когда еда в сумке станет пополняемой.

И самое неприятное, что выйти из леса – ещё не означает конец выживания. Дроу позаботились о её припасах, но среди них не было самого важного, что могло помочь после того, как она окажется у людей. Денег. Идея обосноваться в лесах на подножном корму до победного не прельщала совсем, а чтобы жить в социуме, нужны финансы. Надо платить за еду, крышу над головой, одежду – и это минимум. Как устроено здешнее общество, пока не ясно. Может быть, у них и есть какие-то учреждения, которые способны поддержать бездомных странников: ночлежки, например, или Церковь, оказывающая помощь обездоленным. Хотя, учитывая предостережение начальника Лэтте-ри, от последней лучше держаться подальше. Ляпнешь не вовремя, что земля круглая, и… Надо искать работу, но вряд ли потенциальные работодатели будут счастливы персоналу, не владеющему языком. Получается, если работу, то самую грубую и тяжёлую, не требующую большого ума. Идея про жизнь в лесу уже не кажется такой плохой, да? А придётся. Потому что, пока не общаешься – языка не выучишь. Нет языка – нет ответов на твои вопросы. Нет пути домой, ради которого всё затевалось и ради которого сейчас рискуем шкурой. А значит, и иного выхода тоже нет – придётся идти, пока идут ноги, экономить еду. Каждый вечер устраиваться на сон непонятно где и пытаться ставить силки в надежде, что в них что-то попадётся за ночь. Ну и молиться, чтобы за эту же самую ночь тебя не сцапал какой-нибудь хищник.

Все три звезды пока ещё на небе, разгар дня. Когда вторая звезда сядет, дело начнёт клониться к вечеру, это будет сигналом к началу поиска укрытия и обустройства на ночь. Другого плана всё равно нет. Ира встала, отряхнулась, поправила перевязь с кинжалом, сумки на плечах и зашагала глубже в лес.

К концу дня Ира уже еле плелась. Многочасовая дорога по снегу выматывала. В какой-то момент у неё просто «кончился завод», и она плюхнулась под ближайшее дерево с грацией марионетки, у которой обрезали нитки. Интересно, а много ли удалось пройти за этот марш-бросок? Вставать абсолютно не хотелось, но необходимо было позаботиться об убежище. Нельзя спать на улице в холод! Никогда. Никак. Ни при каких обстоятельствах. Да и вообще, на улице лучше не ночевать. Это правило ей вдолбили ещё родители. Нужно озаботиться постройкой шалаша и приготовлением пищи.

Чуток передохнув, Ира решила начать с жилища, как с самой трудоёмкой работы, которую к тому же будет проблематично делать, когда стемнеет. Веток и небольших брёвнышек вокруг было предостаточно, хотя большую часть прикрывал снег. Выбрав себе дерево, утоптав вокруг него площадку, она начала стаскивать будущий шалаш в кучу. Выковыривать стройматериалы из-под снега оказалось непросто, кое-где пришлось поработать топориком. Проблемы начались, когда оставалось «просто собрать». А чем, собственно, всё это крепить? Верёвок не было. Задачка. В приключенческой литературе у героя всегда под рукой есть лиана. Всегда. Просто ей «повезло» влезть не в тот роман. Иронизировать можно было бесконечно, но проблемы это не решало. Оглядевшись вокруг и не увидев ничего, кроме кустов и деревьев, она испытала укол страха. Вечер приближался неумолимо, и если не закончить вовремя, то останешься один на один с ночным холодом. Она тщательно обошла близлежащие деревья, не надеясь найти что-то подходящее. Пока в голову не пришла мысль попробовать соединить конструкцию тонкими ветвями. Для пробы срезала несколько гибких веточек с куста. «Простите, братья зелёные, но сегодня у меня борьба за жизнь: вам не повезло! Уж простите вандала».

Сначала она складывала из брёвен и веток классический шалаш треугольничком, используя как опору одну из низких ветвей дерева, под которым обосновалась. Но скрепив несколько брёвен и поломав половину «верёвок», поняла, что так дело не пойдёт. Это сколько же веток надо испоганить, прежде чем соберётся устойчивый домик нужного размера?! Да и затраченное время… Совсем не закреплять тоже рука не подымалась: повернётся во сне неудачно, и вся эта поленница свалится на голову. А может, как раз в размере и дело? Ей же не рай в шалаше для себя и милого строить! Много ли места надо, чтобы переждать ночь? Утвердившись в этой мысли, она разобрала неудачный каркас и начала собирать нечто, по размеру больше напоминающее одноместную нору. Невысокое укрытие строилось проще, «верёвок» требовалось куда меньше, а когда в процессе она вспомнила про такое понятие, как лыко , то завершить работу удалось более чем скоро. Конечно, ивы под боком не было, но пройдя мимо окружавших кустов и срезав с каждого по образцу, она нашла один, кора которого была достаточно гибкой и прочной для её целей.

В готовую нору, на которую Ира смотрела с гордостью творца, отделившего день от ночи, можно было забраться исключительно ползком. Вторым этапом подготовки к ночёвке было обустройство этого жилища. Сверху навалила немного снега, уплотнив со всех сторон. Потом стащила с себя плащ, расстелила внутри убежища, свободные полы прикрепила к потолку. Одну сумку с запасами и снегоступы сложила в ногах, а из второй сделала подушку-валик, разместив её у входа. Спать планировала лицом к выходу, положив кинжал под бок. На всякий случай.

Пришло время устроить сооружению тест. Аккуратно, стараясь не разворотить конструкцию, она вползла в норку и осторожно улеглась на подушку. Фух! Получилось! Лежать было удивительно уютно, от её дыхания нора потихоньку прогревалась. Она не стала снимать ни варежки, ни вязаную шапочку, и тепло, такое непривычное в зимнем лесу, мягко окутывало со всех сторон. Минута за минутой, пока не укрыло, подобно одеялу, крепко уснувшего странника.

Здоровый сон на свежем воздухе – ну что может быть лучше? Ира потянулась и в этот момент проснулась окончательно. Силки! Еда! От осознания совершённого деяния она поторопилась выползти наружу, запуталась в плаще, наглоталась снегу и, покинув укрытие наполовину, окончательно развалила нору. Было утро. Ну как?! Как можно было так опростоволоситься?! Уснуть и не доделать всё до конца! А теперь и есть хочется, и собираться идти надо, и установка ловушки откладывается на сутки. Ира с досадой хлопнула ладонями по снегу.

Ладно. Облажалась, так что ж теперь… Пора приниматься за работу и исправлять то, что ещё можно. Одно радовало: первый опыт постройки оказался весьма удачным, не затратным по времени, и теперь можно идти дальше, не беспокоясь о крыше над головой. Одним навыком больше, одной проблемой меньше.

Хотелось кушать. Ира принялась извлекать из-под снега свои вещи. Откопав флягу, она хотела сделать глоток и безумно удивилась, когда не смогла. Осмотрев сосуд, поняла, в чём дело: внутри был сплошной кусок льда. Вчера она не озаботилась тем, чтобы фляга содержалась в тепле, и ночной мороз сделал своё дело. Слава богу, что воды в ней было немного и можно было не опасаться за разрыв кожи и ниток. Ира тяжко вздохнула и принялась налаживать костёр. Придётся топить снег.

Из остатков шалаша вышел недурной костерок. Скоро над огнём висел котелок, и горячее пламя быстро наполнило ледяную воду всплывающими пузырьками. Мысли о пустом кипятке были сейчас приятнее, чем о горячем чае утром. Отлив себе в кружку примерно половину, она попробовала. Вкус у талой воды оказался похож на кипячёный дистиллят. Но Ира уже отвыкла привередничать, напилась от души и принялась готовить кашу. Среди прочего поймала себя на мысли, что уже очень давно свыклась с отсутствием в рационе сахара и соли: пресная еда необычайно сладка, когда, кроме неё, есть нечего. Роль десерта сыграл крошечный, буквально сантиметровый кусочек мяса, внезапно оказавшийся хорошо просоленным. Она жевала минут пятнадцать, разрываясь между желаниями проглотить или растянуть удовольствие.

В приподнятом настроении доела еду, почистила посуду снегом и начала собирать вещи. Раскапывая снегоступы, она увидела возле дерева, которое ночью служило убежищем, странные выросты в основании ствола. Решив, что у неё есть некоторое время на любопытство, очистила это место от снега и… ну ничего себе! Прикрытые белым покрывалом, спрятанные от любопытных глаз, прямо из коры росли грибы! Они были крупные, как подосиновики, имели острую шляпку серого цвета и белую ножку. Мороз ли виноват или собственное строение, но они оказались твёрдые и почти не пострадали от её строительных работ. «А можно их есть или нет? Конечно, твердоваты для неподготовленных зубов, но так их ещё и не варили! Находку отодрать кинжалом и в сумку, потом подумаем, что с ней делать». Собравшись и увешавшись багажом, Ира оглядела площадку, где ночевала, ещё раз осмотрела куст, с которого набирала лыко, стараясь уложить в памяти, как он выглядит. «Чёрт побери эти растения: зимой все на одно лицо!» Снегопада ночью не было, во всяком случае, весь бардак, что она навела на поляне, был ничем не прикрыт. Быстро восстановив в сознании, откуда пришла, она двинулась в противоположную сторону.

Характер леса за всё время ходьбы менялся не часто. Он всё ещё оставался достаточно просторным, свободным, даже заросли кустов, которые приходилось обходить, были редкими. Стали попадаться следы. Они были ярко видны на нетронутом снегу, и Ира с опаской поглядывала на них, боясь увидеть крупные, способные свидетельствовать о близком соседстве с хищниками. Но пока что самый большой след принадлежал какому-то здоровому копытному. «Только сохатому дорогу перейти не хватало… В этом обмундировании на дерево не взлетишь…»

Памятуя о печальном опыте предыдущего дня, делала привалы и пару раз останавливалась перекусить горячей пищей и восстановить силы. Порции были не очень большие, но достаточные, чтобы подкрепиться дважды за день: долгая ходьба и обогрев тела требовали калорий. Подготовка ко сну займёт время и заберёт много сил, нельзя снова отрубиться, не доделав всё необходимое.

Сегодня строительство шалаша прошло как по маслу, и можно было уделить достаточно времени самому важному: силкам.

Как поставить их наиболее эффективно? Подальше от лагеря. Следы замести ещё можно, чтобы не спугнуть добычу. Ну, а дальше придётся положиться на волю случая, в конце концов, это её первый охотничий опыт. Найти подходящий куст оказалось несложно. Приладив ловушку, поймала себя на мысли, что чего-то не хватает… Конечно! Приманки! Выбор был невелик: мясо, ягоды, крупа, крошки махи. В принципе, все эти вкусности могли бы сработать. Грызуны от такого обеда точно не откажутся. Мяса было откровенно жаль, потому она решила ограничиться примерно половиной чайной ложки крупы и шестью-семью ягодами. Не хватало ещё разбрасываться ценными продуктами, пока неизвестно, насколько эффективной окажется такая охота. Закончив приготовления, она вернулась в лагерь, чтобы согреть себе воды и попить перед сном. И уж сегодня-то она не будет столь опрометчивой и поспит в обнимку с фляжкой.

Костёр приветливо горел, разгоняя подступающие сумерки и навевая воспоминания. Студенческие поездки, макароны по-флотски, походный глинтвейн и песни у костра до четырёх утра, пока не кончались дрова. Умиротворяюще. Ира мурлыкнула себе под нос первый куплет «Снежинки» «Несчастного случая» . С этой песни у них всегда начинались любые посиделки, она вырывала из суеты города и его нервотрёпки, приглашая полной грудью выпить окружающее дикое великолепие. «Над костром пролетает снежинка…» Вот прям про неё. Она пела себе под нос, не отрывая одной песни от другой, без пауз переходя от хулиганских к романсам и обратно через русский рок. Погрузившись в воспоминания, не сразу заметила, что уже полчаса выводит одну и ту же мелодию без слов, которая уже въелась в кровь и воспринималась как родная. Интересно, о чём она, эта красивая песня на языке дроу? Стряхнув с камзола успевший нападать снег, она пошла к «норе». Засыпать под эту колыбельную – тоже уже привычка.

Утром первым делом – проверить ловушку. Почти бегом.

В силках бился изумительно красивый зверь. Длинное тельце, переливающийся на свету белоснежный мех, глазки и носик, словно угольки. Яркий представитель семейства куньих, близкий родственник норки, хорька или ласки. Кстати, на последнюю больше всего похож. При приближении человека зверёк замер в боевой позе, зашипел и открыл пасть с длинными саблевидными клыками, моментально отбивающими желание протянуть руку для более близкого знакомства. Дикий и прекрасный хищник. «И что прикажешь с тобой делать, брат меньшой?» Первым порывом было разрезать верёвку и отпустить на волю. У неё дома всегда любили животных, забота о них привита с младенчества. В голове не укладывалась необходимость убить столь прекрасное создание. И ради чего? Ради куска мяса! Конечно, до него были «крысы». Но она не видела их, в её сознании они были воплощением уродства и опасности, да и её состояние тогда трудно было назвать нормальным. А здесь… Как можно лишить жизни что-то столь красивое и полное энергии? Может, и правда отпустить? А завтра поставить силки ещё раз… Несмотря на весь гринписовский запал, она понимала разумом, что это глупость. Совершить это деяние, довести охоту до конца придётся. Но рука отказывалась подниматься. Этот поступок настолько шёл вразрез с воспитанием, что тошно было от одной мысли. К тому же как? Зверь бился в силке, был ловок, быстр. Не будешь достаточно проворен – и испробуешь на себе эти острые зубы.