Текст книги "Особое обстоятельство (СИ)"

Автор книги: Гузель Магдеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Обхватила себя руками, чтобы не бояться, и подалась вперед, заставляя пистолет вжиматься мне в живот до болезненного ощущения. Только это ничто по сравнению с тем, что творилось на душе.

Байсаров почти зарычал, наблюдая за мной, а после грязно выругался, отводя в сторону оружие:

– Катись отсюда нахрен, и если ты хоть еще один раз появишься у меня на пути, я клянусь, что пристрелю тебя. ВАЛИ!

Я распахнула глаза и попятилась, напуганная зрелищем, – таким Тимура мне еще не доводилось видеть. Дважды повторять ему не пришлось, я развернулась и бросилась в лес, туда где гуще всего росли деревья. Спину сводило под лопаткой от ощущения того, что вот-вот, еще секунда, и раздастся выстрел, и я перестану приносить в этот мир разруху и боль близким людям.

Ветки били по лицу и рукам, когда я пыталась прикрыть глаза, я спотыкалась о корни и боялась упасть, остаться здесь навсегда. И когда сил бежать уже не осталось, я привалилась к дереву, держась за него рукой и пытаясь отдышаться. Правый бок кололо, а легкие жгло огнем. Лес все никак не кончался, но я надеялась, что смогу отыскать выход на дорогу.

Вспомнив, что в кармане телефон, я разблокировала его и набрала номер Лешки.

– Это я, – прошептала, прикрывая рукой мобильный.

– Где ты?

– В лесу.

– Сможешь скинуть геолокацию?

– Попробую.

Отсоединившись, я зашла в ватсап, разбираясь в чужом мобильном и отправила Белогородцеву свои координаты. Одним из последних контактов, с кем списывался старик, был его сын. Я увеличила фотографию Матвея, – еще одного человека, вляпавшегося в эту историю, а потом спрятала телефоне. Оставалось только ждать.

Глава 28

Сначала я не обратила внимание на лай.

От сырости озябли пальцы и я прятала их в карманах толстовки, пытаясь согреть. Тонкие кроссовки промокли в сырой траве, – еще не хлюпало, но было уже неприятно. Я сидела на поваленной сосне, хотя первые пятнадцать минут пряталась в кустах, стараясь не поднимать головы. Сетовать на судьбу в густых зарослях оказалось не так удобно. Слезы закончились почти так же быстро, как и начались, и теперь я ощущала злость. Мой гнев распространялся на Бро и Макса, а еще на Седого. Будь моя воля, я бы устроила им… Перебирая в уме варианты кровной мести, я постепенно успокаивалась. Мысли о них отвлекали от главного: я не думала о Тимуре, и дышать, казалось, становилось легче. По крайней мере, уже не так больно.

Время шло, а никакой погони не виделось, и я потихоньку расслабилась.

Как выяснилось, зря.

Когда собака залаяла повторно, я поняла, что звук приблизился, и продолжает двигаться в мою сторону. Странно, но я почти сразу догадалась, кому принадлежит лай. Как матери по крику могут определить своего ребенка, так и собаководы по тембру определяют своих питомцев, вот только сегодня я не была рада встрече с Самсоном.

– Глупая ты псина, – убегать бесполезно, доберман все равно будет идти по запаху в поисках любимой хозяйки. Не трудно догадаться, что на другом конце его поводка оказался Макс.

– Жива, – констатировал он, появляясь рядом. Самсон радостно скулил, крутя обрубком хвоста и выпрашивая ласки. Я погладила его по макушке, поднимаясь и отряхиваясь.

– Пришел доделать работу за Тимура?

Макс стоял, держа в одной руке поводок, вторую не вынимая из кармана спортивных штанов. Поглядывал на меня исподлобья, кривил губы, но молчал.

– Что ты ломаешься, как девка? – не выдержала я.

– По хорошему, тебя следует убить, – заговорил он, а я хмыкнула, скрещивая руки на груди. Вот уж новость. – Но ты последняя, кто разговаривал с Коганом перед его смертью. Что он тебе сказал?

Значит, смерть старика для них уже не новость.

– Чтоб ты шел нах*й, – неожиданно весело ответила я. Резкий выпад – и я получила по губам ремнем. Боль вспышкой отдалась в голове, а я инстинктивно шагнула назад, хватаясь рукой за лицо. – Тебе нравится бить женщин? – ощущая железный привкус крови во рту, я сплюнула под ноги Максу. Меня так и подмывало хамить ему и провоцировать, оттягивая разговор до приезда Леши. Возможно, он успеет. Возможно, нет, но тогда я хотя бы выскажу Максу все, что накипело, а уж список претензий у меня накопился на приличный том.

– Птичка, какая ж ты дура, – покачал головой парень.

– Эта песня хороша, начинай сначала.

– Ты до сих пор жива только благодаря мне, – с ленцой в голосе продолжил Макс, – но я могу легко это исправить.

– Можно подумать, что даже если я тебе что-то скажу, меня ждет старость в собственном доме и цветочным садом.

– Если не скажешь, тебя ждет мучительная смерть без единой целой косточки, – на губах Макса расцвела препаршивая улыбочка, а я поежилась. Его слова не вызывали сомнений, но нужно тянуть.

– Окей, – кивнула я, – только ответь на один вопрос: почему именно я? Чтобы преподнести Тимуру убийцу на блюдечке? Он же все равно будет искать заказчика, не ограничиваясь на мне.

– Он и найдет его.

– А после?

Макс так глянул на меня, что слова застряли в горле.

– Нет, – замотала я головой, – зачем вам его убивать?

– Ты мне надоела, – во второй руке появился пистолет. Черт, ну сколько можно-то? – Давай, быстрее, о чем тебе говорил старик?

Я открыла рот, собираясь сочинить что-нибудь, что точно зашло бы Максу, но запнулась. Самсон насторожился, двигая острыми ушами-треугольниками, а у меня душа ухнула в пятки.

Мужчина повел головой, словно прислушиваясь, а я схватила пса за морду, успокаивая его. Макс повернулся, оглядываясь, но не успел заметить, как за моей спиной возник Леша. Я сначала почувствовала движение воздуха, и только потом успела увидеть его. Движение – и над ухом что-то просвистело, а Макс неожиданно вскрикнул, когда ему в ногу вонзился нож. Меня передернуло, и я отвернулась, позволяя Леше выбить оружие из рук моего мучителя и схватить его за шею. Самсон порывался на защиту, но я крепко держала за ошейник собаку, заставляя его слушаться.

– Падла, – прохрипел Макс, когда Леша встряхнул его, сильнее сжимаю шею, – ты на кого попер?

– Заткнись, – коротко бросил Белогородцев.

– Леша, нам надо его с собой забрать.

– Зачем?

– Я хочу, чтобы они оставили Тимура живым.

Я почти не видела Лешиного лица, но точно знала, о чем он сейчас думает. Тащить Макса с собой было фирменным безумством, но я не собиралась давать ни одного шанса Бро и его компании уничтожить дорогих мне людей, и не важно, как мы собирались этого добиться.

– Уверена? – я кивнула, и Леша не стал задавать лишних вопросов. Мы двинулись втроем туда, где был припаркован его автомобиль. Я намотала на ладонь поводок, заставляя Самсона идти смирно и одергивая каждый раз, когда тот начинал скулить. Макс хромал, но шел молча, Белогородцев – почти вплотную за ним. Я уже видеть не могла оружие, потому держалась на небольшом расстоянии, прокручивая в голове сотни решений, как выбраться из этой ситуации с наименьшими потерями. Вскоре лес начал редеть и идти стало заметно легче. Еще минут через десять впереди сверкнул темный бок автомобиля, спрятанного в кустах.

– Этого в багажник, – Леха достал из-под сидения веревку и связал руки мужчине. Макс держался высокомерно, задирал голову, но, что удивительно, молчал. Штанина его брюк потемнела от крови, и я поджала недовольно губы, чувствуя себя паршиво. Надеюсь, он не скончается до того, как мы доберемся до безопасного места.

– Полезай сам, – посоветовал Лешка, и Макс скривился, но спорить не стал, устраиваясь поудобнее со связанными за спиной руками.

Я ощущала на себе его взгляд, но предпочитала смотреть в другую сторону. Мне не нравилось его молчание, а еще я боялась, что у этого фокусника есть еще парочка запасных планов.

Самсона я устроила на заднем сидении:

– Будешь лаять, этот злой дядя откусит тебе голову, – грозным голосом предупредила собаку, показывая на Белогородцева, но тот даже бровью не повел. Доберман порычал для порядка, но все же устроился, сложив голову на тонких лапах так, чтобы видеть нас двоих.

– Через пост нельзя, поедем в объезд, – предупредил Лёшка, – телефон выкинешь по дороге, я свой тоже.

Я кивнула, пристегиваясь ремнем безопасности. Мы выехали на трассу, и последующие два часа дороги почти не остались в моей памяти. Сворачивая на проселочные, Леша петлял, стараясь избегать полиции, а я кусала пальцы.

Вскоре мы заехали в небольшой поселок, с дороги выглядевший заброшенным. Погасив фары, Леша медленно катился по разбитой дороге, вглядываясь в дома с темными окнами.

– Не опасно? – подала я голос, ощущая тревогу.

– Мы ненадолго. Допросим твоего дружка, ты расскажешь все, что узнала, а там будем решать.

– Отлично.

По одному ему известным признакам, Леша, наконец, выбрал деревянный дом за добротным забором. Притормозил, заглушив мотор, и вышел, оглядываясь по сторонам. Не успела я моргнуть, как он уже скрылся за калиткой, а спустя три томительные минуты ожидания, появился возле моего окна:

– Чисто, идем.

Макс все это время признаков жизни не подавал, и я начала волноваться, не умер ли он к всеобщей печали.

Леша открыл багажник, и я первой заглянула внутрь, вполне ожидая, что его там может и не оказаться. Гудини из Макса не вышло, он лежал все в той же позе, с лицом, наполненным страданием. Мы помогли ему выбраться, зашли в дом, где Лешиными стараниями уже была открыта дверь.

– Внутрь и направо, – скомандовал он, передавая мне пистолет, – не пристрели его раньше времени.

– Ты куда? – удивилась я.

– Машину спрячу.

Мы остались с Максом наедине. Фонарик, раздобытый Белогородцевым, светил в пол, освещая пространство под ногами, и мы вполне могли видеть лица друг друга. Комната была пустой, не считая двух старых венских стульев и толстого слоя пыли на полу. Я оседлала один из них, опираясь руками на спинку.

Макс медленно доплелся до второго, морщась через шаг, и неловко сел, шипя от боли.

– Ты же понимаешь, что мне надо? – серьезно спросила я, – вы меня в такую историю втравили, что терять уже нечего.

– Ты как была дурой, так ею и помрешь, – тем же тоном ответил мне он.

– Это к делу не относится. Если ты решишь продолжить в том же духе, я прострелю тебе вторую ногу. Хотя, может, Леша придумает развлечение получше.

– Чертова дура, – пробормотал он, но я перебила:

– Заткнись. Когда я работала на Седого, почему у вас на руках оказалось видео со мной? Ребята говорили, что камеры снимают только в коридоре.

– Эк тебя занесло далеко в прошлое, – присвистнул Макс, но храбрился он зря. Нога продолжала кровить, и я видела, как подрагивают от напряжения его руки. К сожалению, в глубине души мне было жалко его, но я боролась с этим чувством, заставляя себя продолжать допрос.

– Ближе к теме.

– Птичка, ты уверена, что…

Я сняла пистолет с предохранителя, не сводя глаз с Макса.

– Ты знаешь, что я стреляю херово. Буду целиться в ногу и по ошибке выпущу кишки, – предупредила я, и это было чистой правдой, с меткостью у меня всегда наблюдались проблемы.

– Несколько лет назад ваши игрища по обуванию челноков, приехавших за распилами, попали в нашу зону интересов. Тогда я заметил тебя в первый раз, а дальше не вмешивался, наблюдая, как долго ты продержишься, прежде чем нарвешься на неприятности. Спустя время я заметил интерес к людям Седого, как ты его называешь, со стороны. Мы стали наблюдать, что из этого выйдет. Один небезызвестный в определенных кругах товарищ обратился к нему за помощью, и тот не посмел отказать. Так, ты оказалась в номере с потенциальным покойником, в твоей сумке вместо клофелина – сильнодействующее лекарство, а в ваших номерах – камеры видеонаблюдения со звукозаписью, установленные моими профессионалами.

Максиму, так удачно подслушавшему разговор, оставалось только ждать, что выйдет из этой затеи. И когда в его руках оказалась запись с тем, как на моих руках погибает бизнесмен из другого города, Седому пришлось согласиться на все условия, выдвинутые командой Бро.

– Получается, это не Бро, а ты меня завербовал? – усмехнулась я, почесывая мочку уха. Мне всегда казалось, что это дело рук Большого Брата, следившего за каждым моим шагом, а на деле выходило, что тот почти и не знал ничего обо мне. – Может, это и есть ты? Может, нет никакого Бро?

– Нееет, как ты могла подумать, – протянул Макс, шевеля пальцами руки в странном жесте, – Бро действительно есть, только где-то там, на недосягаемой для тебя высоте.

– Ну кто бы сомневался, – фыркнула я, – давай дальше, ближе к Кайгородову.

Я видела краем глаза, как бесшумной тенью в дом зашел Леша, останавливаясь вне зоны видимости Макса, но продолжала допрос, чтобы Белогородцев мог услышать все из первых уст.

– Может, перевяжешь меня для начала?

– У тебя есть стимул говорить быстрее, пока ты не истек кровью.

– Вот и спасай после этого девушек из беды, – скроил он недовольное лицо, словно забыв, в чем заставил участвовать меня по своей милости.

– Резче.

– Мы не обошли вниманием и заказчика, решившего, что Головин отжил свое. После долгих бесед он понял, что лучше всего делать заказы через нас, ведь мы, как говорится, за качество отвечаем. С Седым они, естественно, свели все контакты на нет, но мстительный заказчик не успокоился, пока твоего бывшего работодателя не упекли в тюрьму на внушительный срок. Банда распалась, но вряд ли ты будешь по ним скучать.

Заказчик же, уважаемый мной господин, промаявшись два года, решил избавиться от Кайгородова. Да вот беда, к тому времени у нас самих были большие планы на Валерика.

– И? – поторопила я, ощущая, как учащается сердцебиение. Кажется, мы подошли к самому интересному.

– Ох, не должен я тебе рассказывать все это… Вот что ты со мной делаешь, птичка?

– Ты достал, – не выдержала я и, поднявшись к Максу, стукнула кулаком по раненой ноге. Таким садистом я себя еще ни разу не ощущала, и слушая, как он матерится мне вслед, напомнила, что это для дела и тут уже не до сантиментов.

– Не заставляй меня делать тебе больно, – попросила я.

– Ты не представляешь, сколько раз мне хотелось придушить тебя.

– Взаимно, – призналась честно, – в следующий раз будешь внимательнее, вербуя помощников.

– Ладно, теперь о важном. Выбирая между заказчиком и Кайгородовым, мы решили сделать ставку на последнего. Валерий казался нам перспективнее, но раз уж взялись за дело, то имя терять нельзя. Поэтому я решил доверить тебе нашего клиента, которого ты накормила отравленным караваем. На глазах у тысячной толпы, а также всех зрителей, склонившихся в прямом эфире к экранам телевизора, мы показали трагическую смерть героя и мецената, который, на минутку, был не против баллотироваться на пост мэра.

Довольный заказчик потирал руки, в то время как автомобиль реанимации вез в частную клинику Кайгородова. К сожалению, лекарство возымело побочный эффект, и у него и вправду чуть не отказали почки. Но дорогостоящее лечение поставило его на ноги, пусть и после долгой реабилитации, занявшей почти полгода.

Когда Валерию объяснили, что с ним произошло, он избил нашего человека, пришедшего к нему с разговором. Два сломанных носа, один из которых – только что после удачной пластической операции, неделя переговоров, и в итоге они сошлись на устраивающей обоих цене: все имущество и деньги со счетов переходят Бро в благодарность за спасенную жизнь, а Кайгородов узнает имя заказчика в обмен на небольшую услугу: поучаствовать в поездке, изображая моего мужа.

А дальше я знала сама, вплоть до того момента, когда Макс попросил меня выйти из комнаты, чтобы рассказать Валерию, кто на самом деле виноват во всех его бедах.

– Тимур узнал имя заказчика?

– Конечно. И очень обрадовался, когда понял, что это был его бывший начальник – человек, подаривший, так сказать, дорогу ему в жизнь. Теперь остается ждать, кто из них грохнет другого первым.

Глава 29

– А как же ваше благородное имя перед заказчиком?

– Тут такая фигня вышла, – поморщился Макс, – что его и так сольют. Должность, которую он занимает, лакомый кусочек для других людей, поэтому у нас есть шанс еще и заработать на нем денег. И не надо смотреть на меня такими глазами, – я отвернулась, потерев переносицу, и он продолжил, – но ты же понимаешь, что с такой информацией бежать к кому-то равно самоубийству?

– А я не собиралась. Мне нужно только, чтобы вы оставили нас в покое.

Макс задумался, уходя в себя, а Леша зашел, наконец, в комнату, прислоняясь к косяку.

– Ты ему веришь? – ничуть не стесняясь, поинтересовался мужчина.

– Пока еще не решила. Но для начала давай перевяжем его, иначе он тут все кровью уделает.

– Я занес аптечку.

Рана на ноге выглядела отвратительно, а я сглотнула, увидев, сколько крови из него вытекло. Во рту появился привкус железа, и мне уже захотелось обратиться к Леше, чтобы он занялся нашим пленным сам, но не стала.

Мы помогли ему приспустить штаны, не развязывая рук, и я приступила. От души полив рану перекисью, я дождалась, когда она перестанет шипеть. Пес тявкнул, напоминая о своем присутствии, но я шикнула на него.

– Придется зашивать, – заметил Леша, на что Макс фыркнул:

– Я вам не сраный Рембо, достаточно забинтовать и доставить меня в больницу.

– Я и не собирался штопать тебя, клоун, – спокойно ответил Белогородцев.

– Леша, выведи пса, похоже, ему надо в туалет.

Я сделала вид, что занята, избегая его взгляда. Давай, Леша, без лишних вопросов. Схватив поводок, он вывел Самсона, который хоть и пытался рычать поначалу, но все же, решил не выпендриваться.

Я начала перевязывать бинтом ногу.

– Красивый медальон, – внимательно глядя в глаза Максу снизу вверх, произнесла тихо. Настороженность мелькнула лишь на мгновение, после чего он взял себя в руки:

– Такой же хочешь? Могу подарить.

– Как брату? Или это он тебе купил?

Макс пытался не выдать себя, засмеявшись, но доли секунды, на которую он медлил, было достаточно, чтобы понять: я угадала.

Меня всегда смущало его умение оказывать в двух местах одновременно, всегда быть в курсе дел, везде успевать. И если бы не дурацкий ошейник, который они таскали на шее, пряча под ворот рубашки, я бы даже не стала задумываться, что передо мной периодически появляются разные люди, носящие одинаковое лицо.

– Так кого из вас зовут Максимом на самом деле? Или ни одного?

– Ты такая фантазерка, – по акульи улыбнулся он, но я покачала головой:

– Поздно ломать комедию. Если я узнаю, у кого Библия, он пойдет на мои условия?

– Сначала найди ее, потом решим, – холодно отчеканил Максим, прекращая разговор. К приходу Леши мы сидели по разным углам, недовольные друг другом.

– Ночевать остаемся здесь, завтра с утра трогаемся дальше. Спим по очереди, сначала ты, потом я.

– Меня тоже дежурить заставите? – ехидно поинтересовался наш пленник, но Белогородцев обрубил его:

– Пасть захлопни.

Мы расстелили на полу куртки, сворачивая их в подобие гнезда. Лешка развязал Макса, но лишь для того, чтобы перекинуть веревку через столб, расположенный в середине комнаты. Я легла поближе к Пашкиному брату, накрываясь его курткой. Стало тихо; на улице пели сверчки, да так громко, что казалось, будто их звуки раздаются над самым ухом. Я стащила с себя сырые носки и джинсы, потихоньку согреваюсь в сухом тепле. Леша с равнодушием наблюдал за моей возней, Макс притворялся спящим.

Чем сейчас занят Тимур? Я так и не смогла привыкнуть к тому, что его зовут Валерой, – не шло ему это имя. Когда мы увиделись впервые, в Новокамске, я почти не запомнила его лицо. Стоя среди толпы, не сводившей взглядов от снижающегося вертолета, я испытывала только ужас, продолжая искусственно улыбаться. А когда ко мне подошел Кайгородов, я и вовсе была близка к тому, чтобы упасть в обморок. Фотографы щелкали затворами, а я очень надеялась, что людям заполнятся национальный костюм, красная помада и густой слой макияжа на лице, а не я сама.

Только один раз мы встретились с ним глазами, когда он слегка нахмурился, прожевывая кусок, а я призывала все силы, чтобы не двигаться и не трястись от страха. Красивый, холеный, он выглядел, как герой из романов про миллионеров. «Ему всего лишь станет плохо, – утешала я себя, – а дальше все будет нормально».

И когда Валерий начал задыхаться, я побежала прочь, против потока любопытных, спешивших увидеть, что там произошло. Иномарка Макса ждала меня за оградой, и я прошла беспрепятственно, на ходу сдирая с себя костюм, мимо охраны. Почти не скрываясь, мы уехали, и я все это время верила, что с Кайгородовым не случилось ничего страшного, пока не наткнулась на статью о том, что его не стало.

В тот момент на моем личном кладбище появился еще один крест, вбитый моими руками.

И все же никак, никак образ Тимура не вязался с Кайгородовым, словно в моей реальности существовало два разных человека, которые никак не желали складываться в один-единый пазл.

Устав ломать голову, я провалилась в сон ощущая, как рядом пристраивается Самсон, и его теплый бок колет ладонь короткой щетиной.

Когда Леша принялся будить меня, тихонько касаясь плеча, я долго не могла проснуться. Открывала глаза, и казалось, что вокруг черная пустота. Тяжелые веки смыкались снова и снова, пока я, не собрав волю в кулак, не села, ощущая головокружение.

– Сколько время? – спросила шепотом, почти вслепую нашаривая одежду.

– Полчетвертого, – также тихо ответил Леша, протягивая мне мои вещи, – я посплю час, потом выдвигаемся.

– Часа хватит? – усомнилась, натягивая полусырые штаны.

– Нормально.

Белогородцев вытянулся, подсовывая под голову свернутую валиком куртку. Я зябко поежилась, осматриваясь. Пес моргал полусонными глазами, и я накрыла его голову ладонью, призывая занять прежнее положение.

– Спи.

Макс лежал на боку с приподнятыми руками, практически обнимая столб. Я тихо поднялась, скрипя суставами, и пошла искать туалет на улицу. Рассвет уже занимался над огородом, где расхаживали вороны, периодически каркая и клюя что-то под ногами. Зябко поежившись, я сбегала в туалет, и быстро побежала обратно.

Заглянув в комнату, я остановилась в коридоре, копаясь в сумках в поисках минералки. Открыла бутылку, жадно сделав несколько глотков, и только потом прошла внутрь. Самсон дрых, Белогородцев лежал в той же позе, что и пять минут назад, а Макс…

А Макса не было. О его присутствие напоминала только веревка, привязанная к столбу.

– Твою мать, – выругалась я громко, – твою мать!

Леша отреагировал на мой крик сразу же. Одного взгляда ему хватило понять, что наш пленник сделал ноги, причем, будучи раненным в одну из них.

– Пошли его искать, далеко он не смог убежать, – я уже схватилась за дверную ручку, собираясь выскочить на улицу. Когда этот мерзавец только успел? Меня не было минут семь, не больше!

– Тише, – мотая головой, чтобы проснуться, Белогородцев легко поднялся. – Все по плану.

Я осеклась на полуслове, по-прежнему продолжая держаться за дверь.

– Повтори, – нахмурилась, – мы позволили ему сбежать специально? Он нас должен куда-то вывести?

– Тина, – выдохнул Леха, подходя ко мне и замирая рядом, – Макс не будет никуда нас выводить. Мы должны были его опустить.

Я смотрела на Белогородцева, и не понимала его, да и не помнила из той, прошлой жизни. Да, у Пашки был брат с татуировкой на шее, светлоглазый, но время настолько легко стирает детали чужой внешности из памяти, что сейчас я с уверенностью не могла бы описать и половину бывших друзей, с кем виделась постоянно.

У Лешки в нервном тике дергался левый глаз, а мне казалось, что я только сейчас впервые видела его настоящим. Не братом Паши, не моим другом, а просто человеком, который оказался в нужное время в нужном месте.

– Что ты делал тогда в поезде? – глядя исподлобья, спросила его.

– За тобой приехал, – уже не скрываясь, ответил он.

Я шумно выдохнула, отворачиваясь, не зная, за что держаться. Руки тряслись, но я сжимала их, пряча за спиной.

– Я тебе поверила.

– Тина, это единственный выход. Нам нужно убираться отсюда, у нас есть всего сутки, чтобы мы сбежали. Тогда тебя никто не тронет.

– Кто на тебя вышел?

– Макс. Он знал, что я давно ищу тебя.

– А знаешь, – я обернулась к нему, чувствуя, как от нервов вздирается вверх губа, точно я скалюсь, и сводит судорогой руки, – я тебя не помню. Вообще.

Лешка дернулся, на секунду теряясь, а я только подумала – что вот сейчас нужно было бы бежать, и не важно куда. Союзников у меня не осталось, и я снова действую одна.

– Тина, – он растерянно смотрел на меня, не решаясь подойти, а я попятилась, пока не прижалась к входной двери спиной.

– Кто ты? – на минуту, всего лишь на мгновение мелькнула безумная мысль, но я отогнала лицо Пашки, заставляя себя не фантазировать.

– Я действительно его брат.

Он подошел к сумке, открывая боковой карман и вытаскивая из него бумажник.

– Держи, – протянул Леша, стараясь не касаться меня пальцами. Я тоже не горела желания контактировать с ним лишний раз. Открыла тяжелый кошелек, на одной половинке которого было окошко с фотографией. Три человека, в одном из которых я безошибочно угадала Пашу, во втором с трудом узнала Лешу, а мужчина постарше так и остался загадкой для меня.

– Мой отец, Пашкин дядя, и я, – пояснил Белогородцев.

– Фотографию легко можно сделать в фотошопе, – возвращая обратно бумажник, заметила я.

– Тина, я хоть раз обидел тебя?

– Ты отпустил Макса.

– Чтобы мы могли уехать.

– Тогда почему ты избегал меня? Врал, что уже не хочешь помогать?

– Если в поезде я еще мог уговорить тебя и увести дальше, то потом это стало невозможным. И я снова ждал подходящего случая, а ты только и делала все это время, что влипала в неприятности. А теперь нам надо ехать.

– Что будет с Тимуром? – требовательно спросила я.

– Не знаю. Не знаю, черт возьми,и не смотри на меня так!

– Макс найдет Когана, и тогда они убьют Тимура! – заорала я.

– Не найдет, это гарантия того, что мы можем с тобой сбежать, – признался , наконец, Леша.

– Свяжись с ним, скажи, что все изменилось, что нам нужно, чтобы Кайгородова тоже не трогали!

– Тина, – устало произнес Леша, словно разом постарев на несколько лет, – так не делают дела, понимаешь? Я не могу менять условий. Поехали.

– А я могу, – прошептала, – давай ключи от машины и говори, где искать Когана. Я сама решу все.

– Не глупи, – начал он, но я вытащила из кармана куртки вещь, которая так долго мешала мне – пистолет, тот самый, доставшийся нам от Макса. – И что ты будешь делать? Пристрелишь меня?

– Если тебе дорога память о Паше, ты и сам поможешь мне, – я вытерла слезы со щеки свободной рукой. Слова давались с трудом, но я продолжила, – спаси его, пожалуйста… Я не выдержу еще одного потерять.

– Ты в него влюбилась? – столько удивления слышалось в его голосе, но я так и не рискнула посмотреть Леше в глаза, просто кивнула молча. – Поехали, – сдался он. – Попробуем успеть.

Через пару минут мы гнали по трассе, на этот раз уже в другом автомобиле, а я кусала губы в надежде на то, что мы успеем. Леша обязательно спасет не только мою шкуру, но и Кайгородова. О том, что может быть иначе, я предпочитала не думать.

Белогородцев несколько раз созванивался с парнем, которого не называл даже по имени, но из его коротких фраз я не могла понять, о чем речь, оставалось только догадываться. На вопросы Лешка не отвечал, попросив коротко не мешать ему думать.

Мы почти не останавливались, только раз, ради того, чтобы купить кофе и пару пирожков. Я помнила, как долго мы добирались до базы, но теперь эта дорога и вовсе казалось бесконечной.

– Как тебя угораздило связаться с Максимом? – в надежде, что после перекуса он чуть подобрел, я заговорила первой.

– Аналогичный вопрос.

– У меня не было выбора, – пожала я плечами.

– А я не смог отказаться от предложения.

Я усмехнулась, снова вспоминая Тимура. По части делать выгодные предложения Максу не было равных, и только у меня просто не осталось выбора, когда встал вопрос о том, буду ли я работать на Бро или нет.

– Как ты отпустил утром Максима?

– Просто завязал веревку слабее, хотя он справился бы и так. Ну а ты вовремя вышла из комнаты. Все сошлось, включая ключи в старом автомобиле.

– И он поверил, что ты забыл их?

– Он поверил, что я позаботился о нем. И оба мы надеялись, что после будет легче уговорить тебя уехать отсюда. Но как видишь, у тебя возникли собственные, особые обстоятельства.

– Это точно, – кивнула я.

Глава 30

Пес, про которого мы совсем забыли на время дороги, скулил сзади уже пятнадцать минут. Мы остановились на трассе, и пока Самсон радостно бросился справлять нужду в трех шагах от машины, я стояла, потягиваясь. Еще два часа – и мы доедем до того места, куда Лешины люди успели перевести Когана. Меня все еще удивляло количество его помощников, да и считать его воякой в отставке становилось все труднее. Но пока что иного выбора не было, и я просто смирилась с ситуацией.

Что толку от моих волнений? Я не знаю, назовет ли Матвей имя покупателя или придется передавать его в руки Бро ради призрачной свободы. Как сделать так, чтобы целыми остались и художник, и Кайгородов, и мы с Лешкой?

Он стоял рядом, разминая шею.

– Поехали.

– Давай я за руль. Отдохнешь немного.

Возражать Белогородцев не стал, ночь без сна не прошла для него даром: глаза выглядели воспаленными, а лицо осунулось.

– Знаешь, – начала я, когда мы отъехали, – ведь Макс, наверняка, отправил тебя вслед за нами не просто так, а с каким-то заданием. Страховать?

Леша вздохнул, доставая очередную бутылку минералки:

– Почти. Вы стали приманкой, а я должен был вычислить всех, кто следил за вами.

– А теперь подробнее, – нахмурилась я.

– Ты же понимаешь, что нормальный человек не отправит вас на поиски этой самой Библии? Речь идет о крупной сумме, но не ты, ни Кайгородов далеко не специалисты. Вы косячили на каждом шагу, да так, что даже сами не замечали, какой «хвост» тащите за собой.

Не сказать, что я удивилась, но слушать о том, насколько далеки мы от профессионалов, было до смешного обидно. С другой стороны, мои предположения были верны: мы оказались лишь подсадными утками, а Бро не больно-то и заботился о безопасности Тимура. Ну и как верить словам таких людей, которые и своего Заказчика не против подставить?

– И что ты делал с этим хвостом? Убирал?

– Сдавал его дальше, чтобы Бро вычислял своих конкурентов. Тогда я не знал, что речь идет о Библии, просто есть некая цель. Плюс – я старался, как мог, следить за тем, чтобы никто не причинил тебе вреда. Возможно, у Макса поначалу и был план, что Кайгородов грохнет тебя, а я, со злости, его, но мы нашли с ним общий язык. Когда вы приехали на базу, он попросил меня не ехать сразу, а понаблюдать за ситуацией в городе, поэтому я так задержался.

– Ты знал, что у него есть брат-близнец?

– С самого начала. Трудно было не обратить внимание на их отличия.

Я вздохнула, никак не комментируя последние слова. Трудно или нет, а если бы не медальон на шее, то продолжала бы относится к ним, как к одному человеку.