Текст книги "Особое обстоятельство (СИ)"

Автор книги: Гузель Магдеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Словно услышав мои мысли, он поднял глаза, встречаясь со мной взглядом. Лоб его прочертили горизонтальные морщины, делая лицо суровым, но это его нисколько не портило. Я подперла голову рукой, чуть подаваясь вперед.

– Ваш завтрак давно согрелся, – ткнул муж в мою сторону вилкой, – хватит пялиться.

– Стесняешься, что ли? – растянула я губы в улыбке, а он закатил глаза, но я-то чувствовала, как после моего заявления его настроение повысилось. Поверил он или все еще сомневался, не знаю, однако разговаривал уже не сквозь зубы.

Когда я убирала посуду в мойку, зазвонил мобильный Тимура. Я замерла, прислушиваясь к его разговору:

– Да. Да. Понял.

Заметив, что я наблюдаю за ним, Тим сказал:

– Одевайтесь, нас ждут.

Я не стала уточнять, кто, по лицу понимая, что звонил Макс. Выглянула в окно, решая, что надеть на себя. Серые низкие тучи нависали над городом до самого горизонта, а на смену удушающей жаре пришел холодный ветер. Я захлопнула форточку, решив, что стоит взять куртку.

– Вы скоро? – Тимур уже ждал меня в коридоре.

– Да иду я, иду, – ответила миролюбиво, проходя вперед.

Мы доехали до кафе, расположенного недалеко от храма из белого кирпича. Поднялись на второй этаж, занимая свободный столик возле панорамного окна. В просторном зале почти никого не было – не считая сидевшего боком к нам мужчины. Темная борода, усы и шляпа делали его похожим на раввина.

Мы заняли соседний столик. Отсюда открывался вид на нижнюю часть города, и пока официант не добрался до нас, я разглядывала рыбаков, сидевших на набережной в ветровках – таких же серых, как и река перед ними.

Тимур молча крутил в руках мобильник, облокотившись на спинку кресла, а я перевела взгляд на раввина. Он водил пальцем по меню, старательно читая названия. Нахмурившись, я вглядывалась в знакомые черты лица, пока не поняла, кто передо мной. Макс.

Как Бро мог нанять такого клоуна к себе на работу? Чем его подкупил этот придурок, страстно наряжающийся в любые дурацкие наряды?

Макс повернул голову, сверкнув глазами из-под круглых очков, делавших его похожим на престарелого Гарри Поттера.

– Коган в больнице, – заговорил он тихо, – в очень плохом состоянии.

Я почувствовала, как в животе что-то ухнуло вниз.

– Когда ты видела его в последний раз?

– Вчера вечером, – осторожно произнесла я. В курсе ли Макс, во сколько я оказалась дома? Тимур повернул ко мне голову, разглядывая так, словно у меня вдруг выросла вторая голова.

«Где Вы шлялись всю ночь?» – читалось в его взгляде. Я отвернулась, делая вид, что не замечаю его пристального внимания.

– На него напали ночью. Езжайте в больницу и выцарапайте адрес любым способом.

Я сглотнула, уточняя:

– Что ты имеешь ввиду?

Но он не ответил мне.

– Возьмите, мне уже не нужно, – произнес громко Макс, передавая меню Тимуру. Я видела небольшой листок, который Байсаров быстрым движением забрал из кожаной папки и спрятал в карман.

Макс поднялся, и поклонившись, пошел на выход:

– Извините, совсем забыл: у меня пост, – пояснил он обалдевшему официанту, а я закатила глаза. Даже в такой ситуации этот ублюдок продолжал оставаться самим собой

Насвистывая «семь – сорок», Макс скрылся из виду, оставив нас вдвоем. Байсаров махнул рукой официанту, показывая, что еще не готов сделать заказ.

– Ничего не хотите мне рассказать? – Тимур выжидательно сложил руки на груди.

– Ничего, – я помотала головой, – пора ехать.

– Где Вы были этой ночью?

– Какая разница? – возмутилась я, – мы сейчас о чем беседу ведем, я не пойму?

– Это я не пойму, Вы меня за дурака держите? – холодно поинтересовался он.

Я уставилась на него непонимающе.

– Вы вернулись домой под утро, напарнику своему сказали, что ушли от Когана вечером. Либо Вы наврали ему, либо…

– Либо тебя это не должно волновать, – поднимаясь, произнесла я. Нужно срочно придумать, что отвечать Тимуру, если он не отстанет – а он не отстанет.

Я первой вышла на улицу, останавливаясь в ожидании Байсарова и щурясь, глядя на небо. Солнце по-прежнему скрывалось за облаками, но все равно слепило глаза.

– Мы не договорили, – появляясь следом, проворчал Тимур.

– Отстань, – не выдержала я, чем, по всей видимости, разозлила мужа. Он схватил меня за локоть, притягивая к себе:

– На Вашем месте я бы прекратил вести себя подобным образом, – очень четко проговорил он – так, должно быть, чтобы я испугалась.

– Окей, окей, я поняла. Извини, неправа, – даже не стараясь добавить в голос виноватых ноток, протянула я насмешливо.

– Вы меня бесите, – его глаза сузились, а ноздри нервно раздувались.

– А ты меня, – тут же отреагировала я. Тимур притянул меня ближе, заставляя прижаться к нему и смотреть снизу вверх.

– На Вашем месте я бы старался дружить со мной.

– Если ты подразумеваешь под этим секс, то ответ прежний: иди нахрен.

– Сначала Вы третесь об меня, как кошка…

– … иди нахрен!

– … потом изображаете, что не хотите.

– нахрен!

– Однажды Вы доиграетесь…

– Отвали ты уже!

– И я Вас трахну, не взирая на возражения.

Он стоял, не отпуская меня и не произнося больше ни слова, а я чувствовала, как бешено вздымается грудь от неровного дыхания, как пылает мое лицо после его речи. Мне нужно хотя бы десять минут, чтобы прийти в себя и не показывать, как глубоко затронули слова Тимура: я не просто спорила, я боялась своей реакции на его обещание, пытаясь криком загородиться от эмоций.

– Какая же Вы дура, – констатировал он разочарованно, наконец, отпуская меня и отворачиваясь. Я потерла руки в тех местах, где меня касался Тимур, решив не возжрать ему. Дура и дура, что ж теперь.

Мы достигли машины по очереди. Я шла за Байсаровым, едва волоча ноги, пока не уперлась в остановившегося резко мужчину.

На капоте «БМВ» лежал темный пакет, выделяясь аляповатым пятном на фоне синего.

– Что это еще? – нахмурилась я, не желая первой лезть в него.

– Загляните и узнаете, – огрызнулся Тим.

Я раздумывала, что делать дальше, пялясь на пакет. В конце концов, тянуть время из-за ерунды сейчас – не лучшая затея. Раз на Когана уже напали, вполне может быть, что нападут и во второй, а с мертвого художника пользы делу никакой.

– И загляну, – я приоткрыла осторожно пакет, заглядывая внутрь. В тот момент я была готова обнаружить там что угодно: взрывчатку, пистолет, голову Светки. Но там была простая белая ткань. Потянув наружу, я вытащила медицинский халат.

– Охренеть.

Зеленая форма медбрата, судя по всему, для Тимура, шапочки, маски, именные бейджики и даже парик – Макс позаботился о том, чтобы мы попали к Когану без препятствий.

– Мы что, его похитить должны? – обалдело произнесла я.

– Хрень, – выдавил из себя в ответ Байсаров, – поехали.

За десять минут мы добрались до больницы. Тачку припарковали в соседнем переулке, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания; прошли через приемный покой, где никому не было до нас дела: больница сегодня дежурила, машины «скорой помощи» безостановочно привозили людей.

Мы быстро переоделись в туалете, – пока я натягивала халат, пряча свою одежду в пакет за бачком унитаза, Тимур успел обзавестись папкой с зажимом и теперь чиркал ручкой что-то на листке бумаги с крайне серьезным видом.

– Руслан Валентинович, – позвала я, появляясь за его спиной. Тимур оглядел меня с ног до головы, пряча лицо за маской. Халат обтягивал в груди и на заднице, словно был маловат, и чувствовала я себя в нем, точно собиралась сниматься в порнушке.

– Идемте, – кивнул он.

Мы беспрепятственно миновали приемное отделение, поднялись на лифте на третий этаж. Медсестра на посту, разговаривавшая по городскому, покосилась на нас, но ничего не спросила. На кушетке, напротив нее, рядом сидели трое мужчин, дожидаясь своей очереди. Несколько пакетов и сумок,в которых лежали их вещи, загораживали проход; сидевший с краю пациент ногой пихнул их в сторону, пропуская нас.

Я шла, старательно пялясь в пол следом за Тимуром, который вольготной, уверенной походкой двигался в нужном направлении, будто все ему было здесь знакомо.

Байсаров рассказывал анекдот, смысл которого я не могла уловить из-за волнения, и лишь хихикала, когда он поднимал тон.

Остановившись возле отделения обсервации, Тимур распахнул дверь, пропуская меня первой. Здесь было тихо и безлюдно: оглянувшись и поправляя парик, грозивший съехать назад, я шагнула вперед, прислушиваясь.

– Триста двадцать седьмая, – подсказал Байсаров. Мы отыскали нужную палату, я скользнула в нее, следом – Тимур. Он щелкнул замком, и замер подпирая дверь.

– Минут пять, не больше, – тихо произнес он, а я кивнула.

Две застеленные кровати пустовали. На третьей, возле зашторенного окна, поодключенный к аппарату, лежал Коган. С нашей последней с ним встречи прошло меньше двенадцати часов, но за это время он не просто чуть не лишился жизни – над ним поиздевались, как могли.

Я подошла ближе, разглядывая его.

Выглядел Матвей паршиво: лицо, похожее на один сплошной синяк, сине-лиловое с разбитой, опухшей губой. Руки, покоившиеся поверх одеяла, были загипсованы до локтей. Похоже, ему переломали все пальцы. Глядя на них, я ощутила, как щиплет глаза от слез, а в горле собирается ком: оставить художника без возможности рисовать, это как… как…

– Тина? – он открыл глаза, подернутые мутной пеленой, пытаясь сфокусироваться на мне.

– Привет, – не придумав ничего лучше, произнесла я. – Кто тебя?

– Я думал… , – он прервался, а я поняла, как тяжело ему даются слова, – это вы.

– Это не мы, – отлепившись от стены, в поле его зрения появился Тимур, – но я могу помочь.

– Кк..кому? – пытаясь улыбнуться, уточнил Матвей.

– Вам. Вашему отцу. Обеспечить безопасность. Сюда смогли пройти мы – пройдут и другие. Зачем они приходили?

– Узнать….

– Что? – я коснулась его плеча, – похоже, единственного места, которое не пострадало.

– Где отец.

– Ты рассказал им? – Коган прикрыл глаза, не отвечая, а я боялась, что он сейчас потеряет сознание, а нас обнаружат. – Матвей!

– Нет, – еще тише прошелестел он.

– Скажи нам, мы на твоей стороне, – в тот момент я и сама верила в то, что говорю.

Он снова открыл глаза, а я, видя этот знакомый неживой взгляд, молила Бога, чтобы он не дал умереть Когану на моих руках. Очередной смерти я не выдержу.

– Матвей, – прошептала я еще раз, вставая перед ним на колени, так, чтобы оказаться напротив его лица, – помоги нам. А мы поможем тебе. Те, кто напал на тебя, могут вернуться еще раз. Мы предупредим отца и защитим его.

Несколько минут я не слышала ничего, кроме тяжелого дыхания художника. Он то открывал глаза, всматриваясь в мое лицо, то закрывал, и в время в те секунды стало настолько тяжелым, густым, что я задыхалась вместе с Матвеем, не находя воздуха дышать в полную грудь.

– Записывайте, – сдался он. Тимур встрепенулся, доставая из кармана ручку, а я выдохнула, почувствовав облегчение. Художник диктовал адрес так тихо и медленно, что нам пришлось склониться над его лицом, вслушиваясь в каждое слово.

– Спасибо, – поблагодарила я от души. Его взгляд помутнел на мгновение, казавшееся мне бесконечно долгим, а потом снова стал осознанным:

– Тина…

– Да, – ответила я, показывая, что здесь.

– Только притворяйтесь… перед отцом убедительней… иначе он не поверит…

– Во что? – сдерживая слезы, спросила я.

– Что вы муж и жена, – Коган нашел силы улыбнуться, и от этого движения из пораненной губы начала сочиться кровь. Я сглотнула, отворачиваясь, и поднялась:

– Выздоравливай.

Мы молча вышли из палаты.

В эту секунду я мечтала оказаться как можно дальше от этой больницы, не видеть раненого художника, который доверился нам, хотя так и не поверил, что мы с Тимуром супруги.

Мимо нас прошел медбрат, звякая каталкой. Я пропустила его внутрь, придерживая дверь обсервации, но он зыркнул на меня из-под густых бровей без доли благодарности.

– Не нравится он мне, – прошептала я Тимуру, останавливаясь на месте.

– Мне тоже. Но это нас не касается.

– Неправда! – разозлилась я, – мы обещали ему защиту! Он доверился нам.

– Не кричите, – поморщился Байсаров, – что вы хотите от меня конкретно в это минуту?

– Позвони Максу, попроси обеспечить ему охрану. А я дойду до него, проверю, что там.

Не дожидаясь ответа, я развернулась назад. Мужчина в белой форме остановился напротив триста семнадцатой, устанавливая на штатив капельницы.

– А Вы кому? – набравшись храбрости, спросила я.

– Больному, в эту палату, – он кивнул в сторону двери, – а что?

– Ему отменили пока все лекарства.

– Да?

– Да, – кивнула я, – только что от лечащего врача.

– Тогда я пошел, – пожал медбрат плечами, а проходя мимо, нарочито задел меня плечом.

Сердце билось глухо в груди; я чувствовала, что к больнице он имеет отношение не больше моего. Скатившись по стене, я уткнулась в колени лицом. Стало страшно: игры кончились, сейчас все всерьез, не на жизнь, а на смерть.

Открылась дверь, заставив вздрогнуть тонкие стены. Я задрала голову, вглядываясь в вошедшего. Тимур покосился на меня:

– Сейчас приедут наши люди. Идем.

– Он не настоящий.

– Я понял.

– Как ты думаешь, – обратилась я к нему, поднимаясь, – кто напал на него в первый раз? Чужие или наши?

– Я не знаю, Тина, – ответил он задумчиво, – и не знаю, какой из этих вариантов лучше.

Глава 20

Расслабиться удалось лишь в машине: спускаясь вниз, я оглядывалась в поисках того парня, и очень надеялась, что Когану не дадут умереть. Ни сегодня, ни завтра, ни до тех пор, пока у него не заживут руки.

– Нам нужно выезжать сегодня, – Тимур остановился на светофоре, приоткрывая окно, – чтобы добраться на место завтра к утру.

Отец Когана жил в соседней области, на территории закрытого загородного клуба.

– Как мы туда попадем?

– Не наша забота, – пожал он плечами.

Я открыла рот, чтобы задать вопрос, но промолчала. До отъезда нужно хотя бы созвониться с Лешей, предупредить его. Я разрывалась между тем, чтобы оставить его на охрану Когана или позвать в поездку за нами.

С ощущением того, что он есть где-то поблизости – не просто рядом, а еще и на моей стороне, я чувствовала себя уверенне. Такое простое чувство защищенности, недоступное мне уже на протяжении многих лет, казалось бесценным и очень нужным, и я не хотела его лишаться. И раз уж Макс обещал проследить за Коганом, тогда лучше не отпускать Белогородцева далеко.

– О чем Вы думаете? – неожиданно спросил Тимур. Я уставилась на него в удивлении:

– Тебе это и в самом деле интересно?

– Раз я спрашиваю, то логично, что да, – пожал он плечами, а я неожиданно поняла, что супруг старается отвлечь меня от невеселых мыслей.

– Очень мило с твоей стороны.

Он покачал головой, не отводя глаз от дороги.

– У нас будет время, перед тем как выехать?

– Лучше поторопиться, – нахмурился Тим.

– Мне нужно в магазин, – мысленно чертыхнувшись, продолжила я.

– Зачем?

– Купить в дорогу еды…

– Перекусим по пути.

– … и прокладки! – добавила жалобно, решив включить девочку. Аргументов против у него не нашлось, и оставив меня рядом с супермаркетом, Тимур поехал собирать вещи.

Я зашла внутрь, ища подходящего покупателя; в это время народу было еще мало. Дойдя до отдела с молочкой, я притормозила возле продавца, раскладывающего кефир на нижние полки.

– Привет, – позвала, останавливаясь рядом. Парень повернулся, не понимая, к нему я обращаюсь или нет:

– Вы мне?

– Тебе, – улыбнулась обаятельно, – я забыла дома телефон, и не помню, что нужно купить. Можешь одолжить?

Продавец был смешной: рыжий, с кудряшками, которые вились из-под красной фирменной кепки, лет двадцать, не больше. Он спешно стянул перчатки, вытирая руки об штанину комбинезона, и вытащил айфон последней модели.

– Крутая мобила, – уважительно произнесла, – я отойду на три шага, хорошо? Сбегать не буду.

– Без проблем, – он улыбнулся, а я, махнув рукой в знак благодарности, отвернулась.

– Аллё, – сухой голос Леши раздался через два гудка.

– Мы уезжаем, – быстро заговорила я, – записывай адрес.

– Запомню, – отрезал он.

Убедившись, что Белогородцев все понял правильно, я вкратце рассказала ему, что произошло за ночь.

– Ты поедешь за мной или останешься здесь?

– Поеду, но чуть позже. У меня свои дела.

– Ок, – немного расстроенно протянула я, – тогда до встречи.

– Тина, – позвал он, – береги себя. Мне это не нравится.

– Мне тоже, – пробормотала я, прощаясь. – Спасибо, – поблагодарила рыжего продавца, протягивая ему мобильник обратно.

– Меня Коля зовут, – представился он, а я подмигнула ему, закидывая кефир в пустую корзину.

С двумя пакетами я ввалилась в квартиру, думая о том, успеем ли мы пообедать, но моим мечтам о сытном обеде не суждено было сбыться: Байсаров уже упаковал две сумки, одну из которых протягивал мне:

– Выдвигаемся.

– Ты собрал мои вещи? – замерла я на месте.

– Да, у нас нет времени ждать.

– Ты рылся в моем белье? – не сдавалась я.

– Черт возьми, Тина, – рыкнул он, – Вы можете пойти и пересчитать Ваши трусы, если так беспокоитесь!

– Можешь просто попросить, и я тебе отдам их так, – подколола, принимая из его рук спортивную сумку, – помчались.

Выехав из города, мы остановились на заправке. Я вопросительно посмотрела на Тима, но тот просто пожал плечами. Рядом с нами уже стоял черный «Ленд Крузер», из которого при нашем появлении выпрыгнул Макс. В темном брючном костюме, он выглядел похожим на водителя, но расстегнутая на груди рубашка добавляла его образу шалопайства. Черный кожаный ремешок, который я заметила еще в прошлый раз, по прежнему висел на его шее. Я прищурилась, внимательно вглядываясь в кулон.

– Чего уставилась? – насмешливо поинтересовался Макс, – пересаживайтесь, теперь эта ваша красотка.

– Не хочешь водителем нашим подработать? Вид соответствует.

– Будто у тебя есть деньги на мои услуги, птичка, – улыбнулся он во все тридцать два, – я слишком дорог для вас двоих.

– Как там Коган?

– Вполне возможно, что переживет тебя и твоего дружка.

– Как ты узнал, что на него напали?

– Он почти всегда под присмотром.

– Почти? – тут же отреагировала я.

– Птичка, не лезь не в свое дело. Все с ним будет хорошо.

Я промолчала, не желая комментировать его ответ, и первой заняла место в салоне. Пахло кожей и мужскими духами; я откинула спинку, устраиваясь поудобней, ощущая, как начинает зудеть спина.

Макс стоял рядом, кривляясь в свойственной манере, но за закрытыми окнами я не слышала, о чем он говорил. Куда больше меня привлекал кулон, и я копалась в воспоминаниях, пытаясь понять, как он выглядел в прошлый раз. Какого черта эта мысль не дает мне покоя?

Тимур перебросился с Максом еще парой фраз, и в автомобиль садился крайне довольный собой. Я покосилась на него, наблюдая, как он еле сдерживает улыбку – обычно, после разговора с нашим «куратором» у Байсарова всегда плохое настроение.

– О чем вы говорили? – не удержалась я.

– Не важно.

Мы разъехались в разные стороны, и через пару секунд «БМВ» скрылся за поворотом, промчавшись на высокой скорости по обочине и поднимая за собой пыль.

– Окей, раз ты так доволен жизнью, тогда рули, – отрегулировав громкость радио и климат, я закрыла глаза, накрываясь ветровкой. Мне требовалось хотя бы пару часов отдыха, чтобы проветрить голову и привести мысли в порядок.

Прямо перед нами пылал закат.

Когда я открыла глаза после сна, первое, что заметила – огромный, малиновый солнечный диск, прячущийся за горизонт, прямо напротив нас. Я моргнула несколько раз, потягиваясь и усаживаясь поудобней. Тело затекло – все-таки, машина, какой бы она не была удобной, не предназначена для сна.

Зрелище было настолько завораживающим, что я лишь на пару секунд отвернулась, чтобы посмотреть на Тимура. Он ехал с сосредоточенным видом, хотя дорога и впереди, и сзади была абсолютно пустой.

– Красиво.

– Красиво, – повторил он. – Как самочувствие?

– Отличное.

– Через километров тридцать будет гостиница, остановимся в ней.

– Хорошо, – пожала я плечами. Раз Тимур взял на себя заботу о нашей поездке, почему бы не расслабиться и переложить ответственность на чужие плечи?

Минут пятнадцать спустя солнце, полыхнув напоследок алым, село за горизонт. Миновав два поворота, Байсаров остановил автомобиль возле отеля, расположенного у трассы. На большой стоянке в ряд стояли фуры, а в беседке на мангале жарился шашлык. Аромат, плывший по воздуху, казался настолько вкусным, что я почувствовала, как сжимается от голода пустой желудок.

– Нормальное место? – уточнила, оглядываясь.

– Нормальное, – отрезал Тимур, первым проходя на ресепшн.

Я поспешила следом, натягивая ветровку поплотнее: после теплой машины на улице казалось прохладно, а на открытой местности ветер дул порывистее и холоднее.

Внутри, напротив моих ожиданий, оказалось вполне уютно. За стойкой администрации сидела женщина лет пятидесяти, с аккуратным макияжем, в прямоугольных очках с тонкой оправой.

Пока Тимур оплачивал номер, я разглядывала разрисованные стены, на которых были изображены яркие дома со светящимися окнами.

– Тина, – позвал он. Мы поднялись на второй этаж и зашли в небольшую комнату. Одна двуспальная кровать, стул, стол, торшер, на стене – вешалка с пятью крючками. За соседней дверью – туалет и душевая кабина. Скудно, но чисто.

– Устраивает? – поинтересовалась администратор, мы кивнули почти синхронно, и остались вдвоем, разглядывая друг друга, точно впервые оказавшись наедине. Сердце застучало волнительно-быстро.

– Ужинать? – облизнув губы, спросила тихо. Тимур перевел взгляд на мой рот и кивнул после небольшой заминки.

Я заперла дверь на ключ, который передала Байсарову. Наши пальцы на короткое мгновение соединились, и я поспешно отдернула руку, ощущая ток, исходивший от его ладони. Ключи упали на пол. Он подобрал их, не глядя на меня и не произнося ни слова.

Я задержала дыхание, не зная, куда девать руки.

… К задней части отеля была пристроена просторная веранда. Мы заняли стол на двоих с самого края, откуда открывался вид на ночное небо и часть леса, скрывавшегося за забором.

Улыбчивый повар лично принес нам две тарелки с пловом, шашлык, горячий лаваш. Я оторвала кусок, ощущая его тепло, макнула в соус, откусила и замерла от блаженства, наслаждаясь вкусом еды.

– Боже, это просто объедение, – пробормотала с набитым ртом.

Тимур наблюдал за мной с нечитаемым выражением лица; в отличие от меня, к ужину он еще не приступил.

– Ты чего? – запив морсом, спросила его, – боишься отравиться?

– До чего Вы разговорчивая, – покачал он головой, но после моих слов все-таки начал есть, вяло ковыряясь вилкой в плове.

Возможно, этот вечер и обстановка вокруг действовали на него так же, как и на меня.

Ужин вышел очень сытным. Доев, я растянулась на плетенном стуле, вытянув длинные ноги под столом.

Ночной воздух пах травой и августом – я не могла классифицировать этот запах, но он всегда напоминал мне о том, что лето скоро закончится. Хотелось верить, что вместе с ним прекратятся и мои проблемы, а впереди будет такая долгожданная свобода…

– Что Вы будете делать, когда все закончится? – Тимур точно читал мои мысли. Я удивленно потерла подбородок, раздумывая над ответом.

– Уеду в Барселону.

– Почему именно туда?

– Там живет моя подруга с семьей. Мы вместе учились в школе, дружили, а потом… прекратили на время. А что будешь делать ты?

– Тоже уеду.

– Заграницу?

– Возможно, – пожал он плечами, вертя в руках визитку отеля, которую подобрал со стола.

Разговор снова сошел на нет, но уходить в номер не хотелось. Люди за столами сменялись друг друга, играла восточная музыка, и если закрыть глаза на минуту, то можно было представить, что мы не на трассе, а где-нибудь на Кавказе, вдали от проблем, суеты, Бро и его компании.

– Нужно поспать, нам рано выезжать.

– Восколько?

– В четыре, максимум в пять, – я присвистнула, демонстрируя удивление, но послушно поднялась, задвигая стул.

Я выспалась за время, проведенное в пути, и не представляла, чем займу себя в номере, но Тимуру требовался отдых. Я видела, как вымотали его последние сутки.

В номере стало холодно – работал кондиционер, который мы не смогли выключить. Несколько раз постучав пультом, я вытащила из него батарейки, покусала их, засунула обратно, но он так и не заработал.

Пока Тимур мылся, я спустилась к администратору, но на месте ее не нашла.

Вернувшись, я сполоснулась и растянулась на кровати, кутаясь в тонкое одеяло, которое почти не грело. Тимур уже спал, его ровное, ритмичное дыхание почти не слышалось на фоне кондиционера. Я прикидывала, не позвонить ли Лешке – найти телефон у тех, кто приехал ночевать, не проблема, но я решила не выходить второй раз из номера.

Разглядывая потолок, по которому то и дело пробегали лучи от фар проезжающих мимо автомобилей, я вспоминала Когана. Он так и не поверил, что мы с Тимуром муж и жена, и я его понимала. Как ни старались мы следовать приказу, но для того, чтобы изображать супругов достоверно, следовало перестать ругаться друг с другом. А вместо этого Байсаров изводил меня претензиями и необоснованной ревностью, словно я уже являлась его собственностью. Ну а мне просто нравилось доводить его до ручки, – словно он заставлял меня чувствовать себя живее.

Промаявшись час, я встала, доставая из сумки аптечку. Осталось две ампулы – на сегодня и завтра, и я надеялась, что мое состояние придет в норму и без них, но сейчас я все же сделала укол. Через несколько минут стало заметно легче, и тяжесть в теле после дальней поездки начала уменьшаться.

Я легла, повернувшись к Тимуру. Он спал на боку, отвернувшись к стене. Под тонким одеялом я никак не могла согреть ледяные руки и ноги, и выждав еще немного, я, все-таки, подвинулась к Байсарову и прислонилась к нему. От мужчины исходило тепло, и я уткнулась носом в его спину, между лопаток, блаженно замирая.

– Что с Вами? – произнес он сонным голосом, не забывая, однако, выкать.

– Холодно, – прогнусавила я, не отодвигаясь.

Он развернулся ко мне лицом:

– Поворачивайтесь.

– Зачем?

– Поворачивайтесь или валите нахрен, – повторил он сурово, а я решила не сопротивляться, повернувшись на другой бок.

Тимур обхватил меня руками сзади, притягивая плотнее себе, а я прижала ледяные пятки к его ногам, ощущая, как постепенно согревается и расслабляется тело.

– Спасибо, – шепнула, боясь пошевелиться.

– Спи, – так же тихо ответил он, забыв добавить частичку «-те». Я улыбнулась и закрыла глаза.

Глава 21

Будильник на телефоне сработал в половине пятого. С трудом разлепив глаза, я нашарила ладонью смартфон Тимура и еще долго пыталась сосредоточиться на цифрах, светившихся на дисплее. Черт, по ощущениям, как будто моргнула, а не спала.

– Тимур, – шепотом позвала его, касаясь плеча, – подъем.

– Угу, – ответил он и отвернулся.

В темноте я нашла толстовку и пошла умываться.

В холодном свете лампы ванной комнаты я сама себе казалась привидением. Лицо бледное, веки опухшие, точно плакала полночи.

– Девка на загляденье, – печально произнесла, не решаясь умываться холодной водой. С трудом расчесала волосы, собирая их в пучок, почистила зубы и вышла.

Байсаров за это время уже успел одеться и застелить постель.

– Соберите вещи, – тут же произнес он.

– Мы что, снова на «вы»? – удивилась я.

Тимур не ответил, смерив меня взглядом. Понятно, ночь кончилась, можно снова делать вид, что ничего не изменилось.

В пять мы выехали из отеля. Сонный администратор, сменивший вчерашнюю женщину, даже не стал подниматься в номер, махнув рукой.

Накрапывал мелкий дождь; я ехала за рулем по навигатору и безостановочно зевая. На удивление, трасса сегодня была оживленной, и мы двигались в бесконечном потоке между фур.

– Надо позавтракать, – еще через час решила я. Тимур дремал, натянув капюшон серой олимпийки. В спортивной одежде он выглядел гораздо проще, чем обычно, но все равно был чем-то недоволен.

– Давайте, только недолго.

– Мы вчера перешли на «ты», – снова напомнила я.

– Вам показалось.

– А то, что мы спали, обнявшись, тоже?

– Возможно.

– Я тебя не пойму, – теряя терпение, выдала я. – Что такого? Мы с тобой не враги, чтобы держаться друг от друга на расстоянии. Я не предлагаю резко начать любить меня, но будь проще.

– Я не хочу, чтобы люди ко мне тянулись, – напряженно ответил он, а я зло фыркнула. Упрямый идиот.

– Значит, перемирия ты не хочешь?

– Тина, – вкрадчиво, так, словно я была умственно неполноценной, заговорил Байсаров, – нам нужно довести задание до конца, и все на этом. Для этого не обязательно… дружить.

От его слов стало горько.

– Почему ты отталкиваешь людей от себя?

– Это… – он запнулся, словно раздумывая, что говорить, – не Ваша вина.

– Спасибо, – язвительно ответила ему, съезжаю к бургерной, расположенной на въезде в областной город.

Мы завтракали, слушая тихую музыку из колонок над головой. Я пила сладкий кофе, надеясь, что если не стану бодрее, то хотя бы смирюсь с действительностью. На подносе лежало объявление о вакансиях, в которое я уткнулась носом.

– Я подожду в машине, – первым закончив завтрак, Тимур отправился в автомобиль, оставляя меня одну. Я смотрела ему вслед, дожевывая бутерброд. Автомобиль находился на парковке, откуда меня не было видно. Я встала, направляясь в туалет, следом за скрывшейся там светловолосой девушкой. Мыла долго руки, дожидаясь, когда она выйдет из кабинки.

– Извините, – обратилась с привычной фразой, – зарядка села на телефоне. Можно позвонить от Вас?

Блондинка посмотрела нахмуренно, но пожав плечами, протянула старый, потрепанный сотовый. Я набрала номер Леши, но он не ответил ни с первого, ни со второго раза.

– Спасибо, – поблагодарила, выходя задумчиво из туалета.

Внутри поселилось беспокойство, но я верила, что с Белогородцевым все в порядке. Такие, как он, умеют выходить живыми из любых передряг.

Байсаров снова занял место за рулем; я не стала возражать. Нам предстояло ехать еще шесть часов, и если ему хочется быть главным одиночкой, – ничего страшного, переживу.

Часа через полтора на смену мелкой мороси пришел ливень. «Дворники» не справлялись с потоками, стекающими по лобовому стеклу; автомобили ехали медленно, включив аварийки. Я видела только красные огни, мигающие в нескольких метрах впереди нас.

– Черт, – ударил недовольно по рулю Тимур, – как некстати.

– Давай остановимся где-нибудь, – предложила я, – вряд ли он продлится долго.

Свернув следом за одним из «МАЗов», мы встали в небольшом кармане, пережидая непогоду. Кажется, сегодня будто все сговорилось против нас.

Секунды тикали, дождь барабанил по крыше, Байсаров стучал пальцами по рулю, а я крутила телефон в руках.

– Поговори со мной, – не выдержав, первой попросила я.

– О чем?

– О чем угодно. Ты был женат?

Тимур отвлекся от своего занятия, встречаясь со мной взглядом.

– Нет. В моей жизни было много женщин, но той самой – не нашлось.

– Ясно.

– Ждете, что я спрошу в ответ? Хорошо. А Вы были замужем? – равнодушно произнес он. Я ответила тем же тоном: