Текст книги "Особое обстоятельство (СИ)"

Автор книги: Гузель Магдеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Вы здесь с супругом? – как бы невзначай уточнил Матвей.

– Да. Он пошел на встречу моим слабостям, – я посмотрела на него прямо, – мне хотелось познакомиться с Вами лично.

Надеюсь, художник не начнет расспрашивать меня о собственном творчестве, иначе я тут же засыплюсь.

– Я польщен, – мы остановились возле картины, недавно привлекшей мое внимание. – Вы придете завтра на аукцион?

Я улыбнулась, решая как продолжить наше общение. Флиртовать мне не хотелось, боюсь, такие типы не лишены женского внимания, напротив, оно вполне ожидаемо.

– Конечно. Я уже решила, на что именно буду претендовать завтра, – вышло немного двусмысленно, но Матвей уловил иронию в моем голосе.

– Да? – в глазах мужчины заблестели искорки веселья, – и на что же именно?

– На холст за моей спиной, – разведя руки в сторону, засмеялась я.

– Отличный выбор, – Коган подошел вплотную к картине, словно впервые знакомясь с ней. Я встала рядом, ожидая, что он добавит дальше. – Почему именно она?

– Не могу объяснить, – пожала плечами, – но что-то резонирует во мне, глядя на нее.

– Возможно потому, Тина, что Вы очень похожи с этой девушкой.

Что-то общее, определенно было, но мы не успели развить тему: рядом оказался Байсаров.

– Тимур, – представился он, обмениваясь коротким рукопожатием с Коганом, – жена все уши прожужжала, рассказывая о Вашей выставке.

Я кивнула, подтверждая его слова, а художник ответил, едва скрывая усмешку:

– Я рад, что мое творчество так впечатлило Вашу супругу.

Было видно, что Тимур ему не особо приятен, и я поспешила развести их по разные стороны:

– Спасибо за чудесные картины. Тим, пойдем, я покажу тебе еще одну, – мы кивком головы распрощались с Коганом, к которому тут же подлетели люди, и отошли в сторону, замирая возле полотна в самом дальнем углу.

– Что произошло между Вами? – невинное выражение лица Байсарова никак не вязалось с тоном, которым он задавал вопрос.

– О чем ты? – вскинула я брови, прикидываясь дурочкой.

– На Вас пару минут назад лица не было.

Чертыхнувшись, я отвернулась от него, вглядываясь в толпу, но Когана там не нашла.

– Он случайно назвал мое имя. Настоящее.

– Как это – «случайно»? – передразнил мои интонации мужчина. – Просто взял и назвал Вас другим именем?

– О, Господи, да отцепись ты, – я закатила глаза, – в сокращенном варианте оно звучит точно так же, как и мое нынешнее.

– Кристина? – тут же выпалил Тимур. Я провела средним пальцем по уголку глаза, демонстрируя ему всем известный жест.

– Отвали.

– Алевтина?

– Ты глухой?

– Мартина?

– Бесишь, – я отошла от него, надеясь, что он прекратит свое занятие, но Тимур явно вошел в раж.

– Юстина?

– Бригантина! – рыкнула я.

– Аргентина?

Это становилось невыносимым. Судя по всему, Байсаров задался целью доканать меня.

– Ямайка, пять – ноль.

– Катрина?

Мы остановились друг напротив друга, и я краем глаза заметила, наконец, Когана, наблюдавшего за нами. Тимур чуть повернул шею, осматриваясь вокруг, и вдруг сделал неожиданное: шагнул ко мне, сокращая расстояние до минимума, и наклонился.

Я ждала, что сейчас он произнесет что-нибудь тихим голосом, но не угадала: мужчина быстро коснулся правой рукой моей шеи, зарывая пальцы в волосы, и властно притянул к себе.

«Что ты творишь?!»

Не успев отреагировать, я почувствовала как губы Тимура касаются моих в обжигающем поцелуе. Никакой нежности: его рот был требовательным, а ладонь, надавливающая на затылок, заставляла двигаться ему навстречу. Вторую руку он пристроил на пояснице, и я чувствовала жар, исходящий от его пальцев.

Я забыла, как дышать, ощущая, как по телу волнами пробегают мурашки, а внизу живота разливается приятное тепло. Его язык, умело ласкавший мой, скользнул по губам, сводя с ума прикосновением. .

Тина, ты не имеешь права. Это все тот же мудак. Не поддавайся его власти!

Но вместо того, чтобы прекратить, я вцепилась в его локти, боясь упасть: ноги стали непослушными, ватными, а мозги, кажется, отключились. Теперь мы касались друг друга телами, между которыми была лишь тонкая прослойка из моего платья и его черной рубашки под распахнувшимся пиджаком.

Поцелуй прервался так же внезапно, как начался: Тимур отстранился, проводя напоследок языком по нижней губе, нежно, куда нежнее, чем только что целовал меня. Я медленно открыла глаза, ощущая, как мир потихоньку возвращается на свое место. Темные глаза Байсарова были так близко, что я смогла разглядеть тонкий ободок линз, обрамляющий радужку; вечно нахмуренная складка между бровей почти разгладилась.

Губы снова оказались плотно сжаты, точно это не они только что скользили по моему рту; я отвела взгляд от них, возвращаясь снова к глазам.

– Клементина? – шепнул он, убирая руки и отсраняясь. Без его прикосновений вдруг стало зябко.

– Скотина, – одними губами ответила я, и Тимур вдруг расхохотался, громко и заразительно.

– Что тут смешного? – зашипела я, – он же смотрел на нас!

Понятно, что мы изображаем пару, но сейчас явно не тот случай, когда нужно вести себя подобно примату.

– Я в курсе, – спокойно произнес Тимур. Глаза его по-прежнему смеялись, словно он находил происходящее забавным.

– А, поняла, – кивнув своим словам, я сложила руки на груди, – тебе же просто захотелось показать, у кого тут самые большие яйца.

Веселиться ему разом расхотелось, и я восторжествовала, заметив, как быстро меняется выражение его лица. Байсаров спрятал руки в карманы брюк, поглядывая на меня с недовольством, а я расплылась в довольной улыбке.

– Если у Вас возникло желание увидеть размер моих яиц, об этом стоит только попросить.

Я не ослышалось? Он действительно только что произнес эту фразу?

Пипец!

Сократив расстояние до минимума, я склонилась к его уху, поправляя пуговицы на пиджаке:

– Так и хочется меня трахнуть, да?

Я чувствовала, как замерло под моей ладонью мужское тело, как переменилось его дыхание.

Его реакция на мою фразу была… приятной. Я самодовольно отметила, что, несмотря на внешнюю сдержанность, тело Тимура выдавало его мысли. Почти касаясь губами мочки уха, я продолжила, придав голосу интимности:

– Обломись, Байсаров!

Внезапно мужская ладонь сжалась вокруг моего запястья – крепко, словно показывая, что играть с ним не стоит. Я попыталась выдернуть руку, не привлекая к нашей возне особо внимания, но не вышло. От его прикосновения стало не по себе: устанавливая условия игры, я не собиралась оказываться на месте Тимура, но сейчас ощущала себя именно так. В животе томительно заныло, а мне захотелось провалиться сквозь землю, когда я почувствовала, как краснеют щеки. Он не должен понять, что я…

– Не стоит играть со мной, – будто читая мысли, произнес Тим. – Я не знаю стоп-слов.

Я слегка отстранилась, заглядывая ему в глаза. В них явно читалось обещание нагнуть меня и показать не только размер яиц, но и прочие достоинства, и от этого взгляда стало еще жарче. Нет, Тина, так нельзя!

Вспомнив, что нам придется ночевать в номере с одной кроватью, я решила сбавить обороты:

– Нам еще не пора?

Тимур не отвечал несколько мгновений, сверля меня взглядом, а затем нехотя выпустил руку. Я едва поборола желание потереть ее в том месте, где он меня касался, вместо этого переплетая пальцы рук между собой.

– Пора.

Я огляделась, пытаясь найти художника, но Коган снова пропал из виду.

Выставку пришлось покинуть, не прощаясь с Матвеем, но мысли мои занимал совсем не он.

В номере нас поджидал Макс.

Не скажу, что успела соскучиться по нашему куратору, но встреча с ним казалась лучше, чем оставаться вдвоем с Тимуром.

– Докладывайте, – вместо приветствия велел он, сопровождая царским жестом свои слова.

Тимур неторопливо прошел мимо, пристраивая пиджак на спинке свободного стула, затягивая паузу. Я не собиралась первой начинать рассказ, поэтому молча схватила сарафан и скрылась в ванной, мечтая скорее стянуть платье и туфли.

Едва босые ноги коснулись холодного кафеля пола, я выдохнула. Следом к ногам свалилось нелепой кучей темное платье.

Дышать сразу стало легче. Я прислушалась к тишине за дверью, пытаясь понять, заговорил Тим или нет, но до меня не доносилось ни единого звука. Открыв до упора кран с прохладной водой, подставила туда ладони, зачерпывая воду пригоршнями. Жутко хотелось пить; я сделала пару глотков, надеясь, что не отравлюсь, нащупала мыло и принялась смывать косметику с лица.

День выдался тяжелый и насыщенный; я мечтала о том, как доберусь до кровати и упаду лицом в подушку, – только пережить бы визит Макса.

– Ты скоро? – не успев подумать о нем, я услышала стук в дверь, сопровождаемый его голосом.

– Иду, иду, – пробурчала в ответ, выпрямляясь. Тушь смылась не до конца, и под глазами расцвели темные пятна. Я наспех протерла их влажной салфеткой, избавляясь от черных разводов. Одним движением натянув сарафан, открыла дверь, практически врезавшись в Макса.

Он невежливо схватил меня за локоть, выпихивая на середину комнаты:

– В следующий раз сначала отчет, потом умывашки. Усекла?

Сил на возражения не было, я просто кивнула в ответ.

Тимура в комнате не оказалось. Я вопросительно посмотрела на Макса.

– Вышел прогуляться по моей просьбе. Рассказывай.

Я детально поведала о нашей встрече с Коганом и о вечере в целом, намеренно не упоминая о поцелуе с Тимуром. Надеюсь, у него хватило ума не делиться подробностями с Максом.

– Ты ему понравилась?

– Думаю, да, – кивнула после небольшой заминки. – Только я в роли замужней дамы, не всех мужчин прельщают чужие женщины.

– Соблазнять его не нужно. Важно втереться в доверие. Иногда, знаешь ли, с человеком можно общаться без того, чтобы залезать к нему в кровать.

Закатив глаза, я легла на кровать, закидывая руки за голову. Макс присел рядом, заглядывая мне в лицо.

– Птичка, не забывай, тебе нужно следить за Тимуром.

– Мы неразлучны, как сиамские близнецы. Разве что в туалет за ним не хожу.

– Нужда заставит, придется и туда последовать, – задумчиво протянул он, уходя в себя. Пару минут прошло в тишине, нарушаемой шумом из соседнего номера.

– Макс, – позвала я его, привлекая внимание, – расскажи мне о задание нормально. Я устала действовать наугад.

Мы смотрели друг другу в глаза не меньше минуты. Я преданно ждала, позволяя собеседнику определиться с решением. Наконец, он поднялся, поворачиваясь ко мне спиной, а я чуть не завыла от досады.

– Пару лет назад Бро узнал о кое-каких бумагах. Весьма ценных. Их след потерялся, но совершенно недавно всплыл снова. Мы пытаемся нащупать след, и пока все упирается в Когана-старшего. Старик работал антикваром, но пропал, как только нам удалось связать его с этими документами.

– Что за бумаги?

– Неважно, – отрезал Макс, – я и так сказал слишком много.

– Почему вы не используете другие методы, чтобы разговорить сына антиквара? К чему такая… деликатность в операции?

– Если надавить на сына, отец точно откажется от работы с нами. Тут нужен тонкий подход, – он коснулся ручки двери, намереваясь уйти, но я задержала его:

– Постой! – сев на кровати, я закусила губу, – какая у меня легенда?

– Жена богача, – недоуменно поднял Макс брови.

– Да не эта, – поморщилась я, – перед Тимуром?

– А, – многозначительно протянул мужчина. – Не помню.

– Врешь, – не поверила я. И правильно сделала, потому что следом Макс растянул рот в довольной улыбке:

– Кажется, эскортница. Или что-то в этом роде. В общем, красивая кукла с дыркой между ног.

Я замерла с открытым ртом. Твооою мать… Неудивительно отношение Байсарова ко мне.

– Но почему?!

– Так проще, – пожал плечами Макс и выскользнул из номера, успевая увернуться от летящей ему вслед подушки.

Я закрыла глаза ладонью, прокручивая все наши разговоры с Тимом. Боже, ну надо же так подставить меня, выставив шлюхой! Простонав вслух от разочарования, я плюхнулась лицом в уцелевшую подушку.

Бро и его компашка сделала все, просто все, чтобы выставить меня в худшем свете. Нет ничего удивительно, что Тимур отпускает в мой адрес скабрезные шуточки и спешит подложить под художника. И как далеко все может зайти? Представив, что мне придется спать с кем-то против собственной воли, я повторно простонала, ругаясь вслух.

Мои причитания прервал звук открывающейся двери. Я не стала оборачиваться, догадываясь, что в номер вернулся Байсаров. Замок защелкнулся, вызывая во мне панику – нам предстоит ночевать в одном номере, и вряд ли Тимур захочет спать на полу. Вспомнив поцелуй на выставке, я ощутила, как предательски реагирует тело на присутствие Байсарова и поняла: эта ночь будет самой длинной в моей жизни.

Глава 12

– Даже не думайте, – нарушил он тишину.

– О чем? – вышло немного нервно, будто я всерьез испугалась, что он прочитал мои мысли.

– О том, что я буду спать на полу. Со своими комплексами боритесь сами.

Я перевернулась на спину, приподнимаясь на подушке, чтобы посмотреть на Байсарова.

Супруг повернулся ко мне спиной, нарочито медленно снимая пиджак и пристраивая его на спинке стула. Следом Тим начал расстегивать по очереди пуговицы на манжетах, потом – и на самой на рубашке.

– Что ты делаешь? – нахмурилась я, скрещивая руки.– Раздеваюсь.

– Я вижу, – раздраженно произнесла в ответ, – но какого черта?! Я не заказывала мужской стриптиз.

– Потому что лежать в костюме я буду только на своих похоронах, – отрезал он.

Черная рубашка оказалась рядом с пиджаком, а Тимур принялся за ремень брюк. Я простонала, закрывая глаза.

– Я не буду с тобой трахаться, и не надейся, – зачем-то предупредила его я.

– Какая трагедия, – голос, полный сарказма, – не все мужчины мечтают о том, чтобы переспать с Вами.

– Не всем мужчинам удается скрыть эрекцию, – напомнила я, и тогда Тимур обернулся.

Он стоял в одних брюках, босиком, наблюдая за мной взором человека, который знает на этом свете все. В том числе и то, что творится у меня в голове.

Я вздернула подбородок, демонстрируя свое отношение к ситуации, да вот только взгляд то и дело спускался по его подтянутой фигуре, четкому рельефу живота к шраму, белеющему тонкой белой полоской на правом боку – скорее всего, от аппендицита.

– И долго Вы собираетесь разглядывать меня? – сарказм из его голоса никуда не делся.

– А долго ты собираешься хвастаться собственным прессом?

– У меня есть еще масса достоинств, помимо него.

Я фыркнула и отвернулась, забираясь под одеяло и натягивая его, точно броню, до головы.

Тимур пробормотал что-то неразборчивое себе под нос, щелкнул выключателем и устроился рядом. Я чувствовала, как прогнулся матрас под тяжестью его тела, как едва заметно скрипнуло основание кровати.

Стало тихо; мы лежали, разделенные слоем тонкого одеяла, на расстоянии вытянутой руки. Мне даже казалось, что я чувствую жар, исходящий от его тела. Я закрыла глаза, прокручивая воспоминания – от первой встречи с Тимуром в поезде до сегодняшнего поцелуя. После этой мысли лежать рядом стало невыносимо.

Сердце изменило ритм, дышать стало труднее.

«Ну же», – подумала я – и испугалась собственных мыслей.

Тимур задвигался, а я зажмурила глаза, вцепившись пальцами в простыню. Он повернулся. Ко мне?

Нет.

Кажется, спиной.

Под одеялом становилось жарко, в животе тянуло, но я не шевелилась, все еще ожидая. Только чего? Что Тимур первый повернется ко мне, откинет разделяющую нас ткань, и…

И не происходило. Я прислушивалась к его дыханию, надеясь обнаружить хоть какой-то знак, что сейчас ему также тяжело лежать рядом со мной, как и мне.

Но этот козел уснул.

Все еще не веря, что Байсаров смог просто отвернуться от меня и вырубиться за пару минут, я села в кровати. Так и есть, спит!

На мгновение стало очень обидно, будто мне пятнадцать лет, а понравившийся мальчик целует другую. Тина, твою мать, возьми себя в руки!

С минуту потаращившись в его спину, я легла обратно. Вот так и рождаются комплексы у девушек.

От былого возбуждения не осталось и следа – теперь Тимур бесил больше обыкновенного. Я несколько раз перевернулась с боку на бок, укладываясь на кровати, и уснула.

… Теплые пальцы касаются кожи живота. Я ощущаю, как от прикосновения прогибается позвоночник, словно тянется навстречу неторопливым ласкам.

Рука медленно скользит вниз, доходя до линии, где начинаются трусики, обводя их по краю. Я в нетерпении приподнимаю бедра, показывая, что хочу большего. Тихий стон вырывается изо рта, когда мужская ладонь ныряет ниже.

– Тимур! – шепчу я, но внезапный хлопок, раздающийся в ночной тишине оглушительно громко, заставляет вздрогнуть.

Я села в кровати, ощущая, как громко отдаются удары сердца в груди. Внезапно накативший страх стер томительное возбуждение, сконцентрировавшееся внизу живота. Я проморгалась, пытаясь сориентироваться и понять, что только что было со мной: сон или действительность.

Кровать оказалась пуста; я провела рукой по той стороне постели, где спал Тимур – простыня еще хранила тепло его тело. Поднявшись, я на носочках добралась до туалета, дернула дверь – никого.

Куда он мог подеваться?

Я осторожно распахнула дверь номера, которая, на удивление легко поддалась. Выглянула в коридор – никого.

Не раздумывая ни минуты, рванула к лифту. Один из них спускался вниз, на первый этаж, лестница была пустой.

Мне хватило двух минут, чтобы добраться обратно в номер, скинуть с себя всю одежду и нацепить футболку с шортами. Не потрудившись закрыть дверь, я рванула на выход, надеясь увидеть Тимура.

Черт, как я могла его упустить? Очевидно, что хлопок, разбудивший меня, был звуком закрывающейся двери. Очень надеюсь, что в тот момент, когда Байсаров собирался покинуть номер, я не стонала с его именем на устах.

Раздражение на себя и на него росло. Я скатилась в холл, успев запыхаться, и притормозила, оглядываясь, но мужа не обнаружила.

Быстрым шагом пересекла лобби, где регистрировались несколько туристов, вышла на улицу, вдыхая теплый воздух, и закрутила головой.

С момента моего пробуждения прошло минут пять, не больше. Если Тимур вызвал машину заранее или кто-то ждал его внизу, шансы сесть супругу на хвост равны нулю.

Но я надеялась, что в этот раз повезет мне, а не ему.

Свернув за угол, я отпрянула назад: в белый автомобиль с черными шашками на боку садился мой драгоценный супруг. Сейчас они проедут вперед, и тогда он увидит меня. Так, что делать, что делать? Я огляделась, не зная, куда спрятаться, но тут на счастье, рядом притормозило такси.

– Девушка, вам куда?

Не раздумывая и не отвечая, я быстро юркнула на заднее сидение, радуясь, что окна у него тонированные.

Парень вопросительно посмотрел на меня через зеркало заднего вида.

– Видишь белый «Джили »? Мне за ним.

Водитель с места не тронулся и взгляда не отвел, словно ожидая каких-то пояснений. Вздохнув, я выдала стандартную для таких случаев легенду, которая, в нашем случае, была почти правдой:

– Муж. Упустим же его!

Никакой реакции не последовало. Я вытянула из кармана штор пятитысячную, махнув перед лицом – и только после этого автомобиль тронулся с места.

Такси Байсарова успело удалится на приличное расстояние, еще немного времени нам потребовалось, чтобы развернуться за ним следом.

– Не упусти, – попросила я, на что парень хмыкнул:

– Да уж не бойся.

Минут десять мы ехали друг за другом. Таксист особо не усердствовал, позволяя машине Байсарова быть на несколько автомобилей впереди. Наконец, «Джили» притормозил возле здания с неприметной вывеской, а мы проехали чуть вперед.

Тимур, расплатившись, покинул авто, и я последовала следом, бросив купюру на переднее пассажирское.

– Эй, – окликнул меня водитель в приоткрытое окно, когда я захлопнула заднюю дверь.

– Чего тебе?

– Дурак твой мужик, – заявил он, – если гуляет от такой, как ты.

– Это точно, – согласилась я, кивая, и отправилась следом за своим дураком.

На вывеске заведения, в котором скрылся Тимур, значилось «Хостел «Подворье». Я почесала нос в раздумии, замерев невдалеке от входа. Заходить внутрь – значит выдать себя, а я планировала оставаться незамеченной до победного.

К кому же он поперся?

Мелькнула дурацкая мысль о разгульных девках и мотелях, – раз в одном месте не дали, почему ему не отправится в другое? Я уже представила его в объятиях блондинки, подозрительно похожей на Светку и тут же разозлилась на себя. Стоп-стоп-стоп, это никак не вяжется с тем Байсаровым, которого я знала. Точнее, не удивлюсь, если со Светкой он успел переспать, но здесь что-то другое, и я непременно выясню, что именно.

Я прошлась неторопливым шагом мимо входа в хостел, решая, как быть дальше. Плотные двери скрывали вошедшего внутрь человека, не оставляя шансов заглянуть туда, чтобы не привлечь внимания.

Дойдя до конца улицы, я свернула в бок, решив обойти здание с обратной стороны. Может, удастся подглядеть в окно или воспользоваться запасным входом.

Спустя пару минут мои усердия оказались вознаграждены: сзади хостела оказалось небольшое кафе под открытым небом. С десяток столиков под плетеной крышей освещались гирляндами; играла тихая музыка, а на мангале жарились шашлыки, распространяя запах на десятки метров в сторону. Место выглядело уютным и пустым.

Часы показывали почти три утра; занятых столиков я насчитала всего два – один с обнимающейся парой, укрытой ярким пледом в клетку, а за вторым сидел Тимур. Он разместился спиной ко мне, по-хозяйски откинувшись на ротанговом кресле. Рядом с ним, прямо на земле, стоял синий стеклянный кальян, и Байсаров, отняв трубку от губ, запускал в воздух дымное облако. Я зависла, наблюдая, как из его рта вырываются белые кольца, постепенно растворяясь в паре метров от него. Тим казался таким расслабленным и спокойным, что на минутку мне захотелось оказаться рядом, во втором кресле с зеленой подушкой, напротив него, разглядывая, как он делает глубокий вдох, наполняя легкие дымом, а на лице в этот момент расслабляются все напряженные мышцы, все складки, затаившиеся между бровей.

Но вместо этого я остановилась в тени соседнего дома, откуда практически невозможно было разглядеть меня, зато столик Тима был точно на ладони.

Однако, в самом деле, ну не покурить же он сюда приехал? Кто-то обязательно должен был появится.

На востоке постепенно серело небо, предутренняя влажная прохлада щекотила кожу, а я все топталась на месте, ожидая, что дальше будет делать Тим. Наконец, спустя минут двадцать, место рядом с ним занял мужчина лет пятидесяти. Усатое, слегка одутловатое лицо, глаза скрывают тонкие прямоугольные очки, короткая стрижка с намечающимися залысинами на висках и затылке. Меньше всего я ожидала увидеть такого человека рядом с Тимом, даже несмотря на то, что ночной визитер создавал вид деловой и располагающий.

Тимур коротко кивнул, здороваясь с собеседником, а тот покачал головой, отвечая на приветствие. Удивлен? Чем именно?

Я вспомнила, как поразило мужа известие о перелета сюда – он явно жил в этом городе или что-то еще связывало его с ним. А человек, сидящий сейчас напротив, являлся приветом из прошлого Тимура – того, о котором мне не было ничего известно. Только почему Байсарову непременно понадобилось назначать встречу в ночное время суток, и, главное, каким способом? Скорее всего, телефонный звонок, – не с нашего мобильника, я уверена, Макс отслеживает все вплоть до последнего сообщения.

Я попыталась подобраться поближе, чтобы уловить хотя бы часть беседы, но не смогла: стало еще светлее, и даже сейчас я могла обратить на себя внимание, прийди Тиму в голову желание обернуться назад. Задерживаться дальше не имело смысла; суть беседы понять не удалось, я понимала только, что знакомый Байсарова не то удивлен встречей, не то пытается отказаться от какого-то предложения. Жаль, что я не чревовещатель и по губам читать не умею.

Я похлопала по карманам в поисках сотового, но поняла, что оставила его в номере. Черт, теперь ни сообщить Максу о ночной вылазке, чтобы он мог оперативно перехватить второго мужчину, ни сфотографировать на память.

Еще немного постояв, переступая с ноги на ногу, я развернулась и прижимаясь ближе к домам, вышла на соседнюю улицу. Машин на дороге почти не было, и я решила пройтись в сторону оживленного проспекта, чтобы не встретиться случайно с Тимуром.

Возле еще закрытого входа в станцию метро сидела молодежь с бутылками пива в руках. Их громкий смех оглушал, перекрывая звук от проезжающих автомобилей, и я в очередной раз свернула, выбирая другой маршрут. Сквозь узкий проход между двух домов можно было попасть на соседнюю улицу, я видела, как под светофором, горящим красным, притормозило несколько машин.

Пряча руки в карманах, я ускорила шаг, чтобы быстрее пересечь проход, прислушиваясь к оставшимся позади звукам.

Занятая своими мыслями, я не сразу услышала тихие шаги, а когда они повторились, до выхода из тесноты осталось совсем чуть-чуть. Перейдя на бег, я рванула вперед, даже не думая оборачиваться,а потом резко взяла вправо, чтобы увидеть, когда преследователь вылетит следом за мной. Прошла минута, сложенная из ожидания пополам со страхом, но никто так и не появился. Может, показалось? Но нет, шаги были, абсолютно точно. Противореча всякой логике и здравому смыслу, я медленно, стараясь не шуршать, дошла до прохода и заглянула в него, ожидая увидеть все, что угодно.

Начиная от ожившего ночного кошмара и заканчивая Тимуром, но никак не его.

По ту сторону, словно заманивая за собой, мелькнул Лешка. Готова поклясться, что за короткое мгновение, пока в поле зрения попала удаляющуюся от меня фигура, я успела разглядеть именно его.

Рванув в обратную сторону, намереваясь поймать парня, я пронеслась по узкой дороге, обдирая левое предплечье об кирпичную кладку стены. Мелочи, только бы успеть!

Но парня там не оказалось, он словно сквозь землю провалился. Я побежала сначала в одном направлении, затем в другом, однако, мужчины в джинсовке найти не смогла.

Времени не оставалось, в любой момент Байсаров мог отправиться назад в гостиницу, поэтому я плюнула на игру в белого кролика с Лешкой, и выставила руку, намереваясь поймать тачку.

Спустя пару минут, в течение которых я тщательно вглядывалась в любых прохожих, рядом остановилась серая «четырнадцатая». Водитель попался молчаливым и не мешал мне думать о внезапном появлении Белогородцева. Теперь я уже начинала сомневаться в том, что видела именно его. В утренние часы, как известно, все кошки серы.

Расплатившись с водителем, я быстро поднялась в номер, переоделась и забралась в кровать, дожидаясь, когда появится Тим.

Информации, полученной за последние дни, стало слишком много. Я таращилась в потолок, пытаясь рассортировать факты по полочкам, когда тихо щелкнул замок входной двери. Тут же выровняв дыхание, я притворилась спящей, прислушиваясь, как ходит по комнате супруг, – осторожно, стараясь не разбудить меня.

Когда он лег в постель, перетягивая часть одеяла на свою сторону, я заставила себя не шевелиться, позволяя ему улечься поудобнее.

За окном стало совсем светло, и через узкую щель между шторами в комнату проникал рассвет. Я повернулась на спину, дождавшись, когда изменится дыхание Тимура, и тут он, словно в ответ на мое движение, повернулся боком ко мне. Я чуть наклонила голову в его сторону, убеждаясь, что он действительно спит. Байсаров, глубоко вздохнув сквозь сон, сделал движение рукой… и положил ладонь на мой живот.

Пораженная, я забыла обо всем, ощущая точно так же, как и во сне, жар, исходящий от его руки.

«Мамочки» , – мелькнула испуганная мысль.

Глава 13

Прошло не меньше минуты, прежде чем я начала дышать. Было горячо и приятно, и шевелиться не хотелось. Закрыв глаза, я уже решилась накрыть его ладонь своей, когда Тимур произнес:

– Живот холодный, а от волос пахнет шашлыком. Шпионили?

– Байсаров! – я села, гневно разглядывая супруга. Черт возьми, как ему это удается? – Ты офигел?

– Что Вы успели увидеть? – он смотрел на меня снизу вверх с нечитаемым выражением лица. Если недавно я думала, что он уснул, то глубоко ошибалась – ни намека на сонное состояние.

– С кем ты встречался?

– Неважно.

– Тогда и остальное – неважно, – задирая подбородок, ответила я. Он и вправду ждет, что я выложу ему все? Придурок.

Тимур не ждал. Перекатившись, он навис надо мной, одной рукой упираясь в стену на уровне моего виска, а другой – хватая за горло, несильно, но твердо.

– Я не шучу. Если Вы собираетесь поделиться подробностями сегодняшней ночи…

– То что? – теперь мы поменялись местами. Я не отводила взгляда от его хмурого лица, от побледневших, плотно сжатых губ. Он не шутил, – я ощущала это в сжимающейся на горле мужской руке.

– Вряд ли Вам это понравится. Поверьте, мне не составит труда убить Вас.

– И ты поверишь моему слову? – я пыталась вложить иронию в свой вопрос, но не вышло. Казалось, будто это действительно важно для меня.

– В некоторых ситуациях человеку не остается ничего иного, как говорить правду.

Тимур чуть сильнее сжал горло, на пару секунд, показавшихся бесконечными. Я облизнула высохшие губы, наблюдая, как переместился его взгляд, отслеживая движение языка. Мне снова становилось жарко; по спине скатилась капля пота, щекоча кожу.

– Я не скажу, – внезапно даже для самой себя выпалила я. Байсаров посмотрел внимательно мне в глаза, пытаясь понять, лгу или говорю правду, только я и сама не знала.

Словно решив что-то для себя, Тимур кивнул, отпуская шею, но руку так и не убрал: вместо этого медленно повел ее вниз, касаясь ткани на груди, неприкрытой лифчиком. Я чувствовала, как напряглись соски, – чувствовал и он.

В его взгляде читалось многое: и обещание незабываемого секса, и желание обладать, но я отодвинулась назад, натягивая одеяло:

– Я не принимаю оплату за молчание натурой.

Усмехнувшись, Байсаров отодвинулся, произнося негромко:

– Сучка, – и улегся на прежнее место.

Как ни странно, мы проспали до десяти, каждый на своей половине кровати, а я – еще и с узурпированным одеялом. Проснувшись первой, я увидела, что Тимур еще спит. На животе, отвернувшись от меня, в белых боксерах, он выглядел словно рекламировал нижнее белье.

Я отправилась в душ, смывать с себя запах шашлыков и приводить в порядок мысли.

Максу, скорее всего, о ночном путешествии Тимура я не расскажу. И дело вовсе не в том, что он пригрозился мне физической расправой. Там был Лешка, и его появление явно не случайность.

Что ему нужно? Неужели Белогородцев действительно хочет спасти меня? Я зажмурилась, подставляя голову под струи душа, и вспомнила лицо его брата.

– Подвезти? – белая «Тойота» снижает скорость, подстраиваясь под мой шаг. Я узнаю его голос сразу, вскидывая голову, и останавливаюсь.

Из окошка праворульной машины на меня смотрит Пашка, улыбаясь – и от его улыбки кружится голова.

– Если не трудно, – киваю и обхожу автомобиль, усаживаясь рядом с ним. Тачка низкая, и я почти проваливаюсь в сидение, позволяя юбке задраться и обнажить ноги.