Текст книги "Феодал. Федерал. Фрондер. Форпост"

Автор книги: Григорий Волчек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Петя Лузин и его супруга

Одновременно с новым всплеском сепаратизма малоприятные вещи стали происходить во взаимоотношениях двух ветвей российской власти. Председатель Верховного совета России Ризван Байсултанов, по слухам, очень хотевший занять пост премьера и обидевшийся на Ельцина, принявшего другое кадровое решение, начал публично оскорблять руководителей российского правительства. Вслед за этим Верховный совет стал принимать откровенно популистские и, по сути, вредительские решения типа запрета «в целях ограничения темпов инфляции» на изготовление и эмиссию денежных знаков, что немедленно вызвало в стране острейший кризис наличности.

Соответствующим образом российские парламентарии настраивали и региональных. Нашим идиллическим отношениям с Курбацким пришел конец. Корректировка бюджета на второй квартал принималась мучительно – депутаты истерзали Пирожкова настолько, что «железный начфин» слег на две недели в больницу. При общем острейшем дефиците бюджета депутаты настояли на формировании резервного фонда областного совета, неподконтрольного администрации. Мне пришлось согласиться, иначе бюджет был бы попросту зарублен.

Выборы нового состава областного совета ситуацию не изменили, тем более, что депутатский корпус обновился незначительно. Почти единогласно переизбранный спикером Курбацкий на открытую конфронтацию не шел, но, сохраняя внешнюю лояльность и контактность, регулярно давал мне понять, «кто в облсовете хозяин». На пост вице-спикера Николай Васильевич неожиданно для всех выдвинул Петю Лузина из фракции «Объединенные демократы».

Лузин, мой старый знакомый и сосед по дому, был типичным семидесятником, бардом, «кухонным» диссидентом, да еще и доктором физматнаук. И именно этот интеллигент-тихоня, ходивший на заседания в неизменном коричневом свитере грубой вязки, едва обжившись в своей новой роли, стал главным критиком администрации в областном совете. Я пригласил Петю к себе в гости, напоил коньяком и популярно объяснил, что так по-свински вести себя нельзя, что это неприлично и деструктивно. Лузин быстро опьянел, с большинством моих тезисов согласился и сказал, что он меня любит, уважает и желает всяческих успехов.

Я успокоился ровно до следующего заседания областного совета, когда Петя в пух и прах разгромил налоговые инициативы администрации, заявив, что «местная исполнительная власть в очередной раз проявила свою глубоко антинародную сущность». Вечером того же дня я пришел к Пете домой с твердым намерением набить его бесстыжую бородатую морду. Лузин, оценив ситуацию, спрятался в ванной. Я крикнул, что все равно его достану, плюнул на коврик в прихожей и громко хлопнул входной дверью. После этого Петя ощутимо присмирел, правда, причиной этого стал не страх получить по морде, а ультиматум Петиной супруги, оказавшейся моей ярой сторонницей.

Весна в деревне

Тем временем в Прикамье наступила весна. На юге области начали отключать отопление. Удивительно, но отопительный сезон прошел без сбоев. На радостях я выписал Седых и всей его жилищно-коммунальной команде премию в размере двух должностных окладов. Заговорили о том, что Седых – мой любимчик, и даже Сан Саныч слегка взревновал. Я Стрельникова успокоил:

– Ты, Саныч, при всей своей многоопытности, оказывается, наивный человек. Мое сердце непостоянно, как ветер в мае. Вот обеспечил Седых отопительный сезон – и почет ему, и уважение, и благодарность в трудовой книжке, и денежная премия. А завалил бы участок – уехал бы с позором в родные Осинники. Теперь вот посевная на носу. Обеспечит Попов линейку готовности – честь ему и хвала, не обеспечит – хула и строгий выговор (это в лучшем случае).

Попов готовность к посевной обеспечил. Выступив на двух первомайских митингах, профсоюзном и коммунистическом (как ни странно, более лояльные профсоюзы крыли власть жестче, чем коммунисты), я поехал вместе с Поповым по основным сельскохозяйственным районам. Техника была в строю, посевной материал – в наличии, запас ГСМ, правда, жестко лимитированный, имелся (отдельное спасибо «Каманефтеоргсинтезу»). У фермеров хозяйство тоже было в относительном порядке. Прогноз погоды вплоть до начала лета благоприятствовал. Я решил, что в ближайшее время областной агросектор в моей плотной опеке не нуждается, и после празднования Дня победы полностью сосредоточился на бюджетной проблеме, которая волновала меня все больше и больше. Торжества мы провели достойно и деполитизировано – я специально договорился со Старцевым, чтобы коммунисты не подначивали ветеранов и не отравляли священный праздник партийной пропагандой и агитацией.

Налоги

В бюджетной системе нарастал хаос. Галопировала инфляция, и облфинуправление за ней не успевало, хотя пересчитывало бюджетные параметры ежемесячно. Основной проблемой был дефицит бюджета – следствие налоговых неплатежей. Три из четырех основных налогов – подоходный, НДС и акцизный сбор – худо-бедно поступали (подоходный налог считался «священной коровой», его все были обязаны платить деньгами), но с налогом на прибыль, составлявшим половину доходной части бюджета, было совсем плохо. Неуспешные предприятия погрязли в убытках, успешные проводили основные расчеты по бартеру. Приходилось брать налоги «натурой» – ликвидной продукцией для бартерного фонда, мебелью, компьютерами, бытовой техникой, продовольственными товарами и даже моющими средствами. Цепочка зачетов насчитывала до шести-семи ступеней. Мы подвели под это дело организационную базу – утвердили временное положение о зачетах и создали в финуправлении специальный отдел для проведения зачетов и приема векселей. Называлась новая структура красиво и наукообразно – «отдел финансового рынка и клиринговых расчетов», но к нормальному бюджетному процессу все это, конечно же, отношения не имело.

От лейтенанта до полковника

В Москву я поехал, вопреки своему обыкновению, на два дня – дел накопилось много. В Домодедово меня встречал Агафонов, бывший второй секретарь Прикамского обкома и замзавотделом ЦК КПСС, а ныне – вновь назначенный представитель области при правительстве России. Из аэропорта на новой белой «Волге» с прикамскими номерами мы поехали в полпредство, расположенное в районе Пушкинской площади. Свежеотремонтированное помещение мне понравилось – светло, просторно, уютно и недорого (Агафонов взял офис в аренду у Управления делами президента по минимальной ставке).

Побывав в Минфине у Баринова и Госимуществе у Чубаря, я направил стопы в «Арбатский военный округ» – огромное здание Министерства обороны на Арбатской площади, где совсем недавно появился новый хозяин – генерал армии Ткачев.

Генерал встретил меня сурово:

– У меня всего три минуты. Вертолет ждет.

– Вопрос на две минуты. В Прикамье, в поселок Павловский из Германии передислоцируется танковая дивизия. Военный городок строят турки, работают хорошо, мы все разрешения дали, бумаги оформили, проблем никаких нет. Поскольку танковому соединению нужен большой полигон, мы выделили вблизи поселка территорию необходимой площади, но не прямоугольной, а сложной конфигурации, с преобладанием оврагов, склонов, заболоченных участков и прочих неудобиц, чтобы не трогать леса первой категории, пашню и покосы. Учитывая, что танки грязи не боятся, предлагаю вам согласовать данное решение.

– А чего, нормально. Пусть тренируются ездить по долинам и по взгорьям. Это все?

– В целом да. Хочу дополнительно сообщить, что гарнизону «Солнечный», где базируется ракетно-ядерная дивизия, в соответствии с указаниями вице-премьера Гайдука областной администрацией оказывается необходимое содействие, включая обеспечение продовольственными товарами и предоставление финансовой помощи в виде беспроцентных кредитов. Еще могу сказать, что весенний призыв идет по плану, наряд Генштаба мы, скорее всего, выполним.

– А вот это ты меня порадовал, губернатор! А то ведь некоторым дуболомам толстозадым приходится буквально на пальцах объяснять: тот, кто не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую! Молодец! Срочную служил?

– Так точно, два года.

– Где?

– Мурманская область, авиагарнизон Кирк-Ярве, истребительная авиация войск ПВО страны, ТЭЧ полка, авиамеханик первого класса.

– А звание какое?

– Службу окончил старшим сержантом, после учебы на военной кафедре в университете присвоено звание лейтенант запаса, военная специальность – командир мотострелкового взвода на бронетранспортерах.

– Несолидно для губернатора. Будешь полковником. На следующей неделе облвоенком принесет тебе погоны. Ну, все, будь здоров, мне улетать пора.

Клановая солидарность

Вечером я пришел на прием к Гайдуку. Ефим Артурович выглядел гораздо бодрее, нежели во время нашей первой встречи. Недавно он «пережил» совершенно зубодробительный двухнедельный съезд народных депутатов, чихвостивших правительство и добившихся отставки Бутманиса. Пост первого вице-премьера и фактического главы правительства, а значит, полную ответственность за экономику страны, получил Гайдук. Все это вынуждало меня быть лаконичным:

– Ефим Артурович, без долгих предисловий: вопрос один – деньги.

– Вы не оригинальны. Раньше у меня, в основном, зерно просили, а теперь вот деньги.

– Деньги нужны строго целевые. Как вы, наверное, знаете, ввиду истощения промышленных запасов угля, по сути, ликвидируется Кизнерский угольный бассейн, закрывается несколько десятков шахт. Без средств к существованию остается более ста тысяч человек, проживающих в четырех районах области. Федеральная программа еще только формируется, поэтому мы подготовили областную программу. Основных пунктов четыре. Первый и главный – создание новых предприятий и новых рабочих мест. Второй – частичное переселение людей в другие районы области. Это экономически мотивировано – в частности, шахтеры, пройдя минимальную переподготовку, могут успешно работать в калийных рудниках на севере области. Третий – газификация региона. В семидесятые годы Совет министров СССР запретил газификацию угольных бассейнов, поэтому в Кизнере газа нет, хотя совсем рядом проходит мощнейший магистральный трубопровод «Уренгой – Помары – Ужгород». При этом сегодня местный уголь физически заканчивается, и приходится завозить кузбасский, который с учетом транспортировки дороже в несколько раз. Четвертый – экология. Шахты закрылись, но кислые шахтные воды, содержащие огромное количество вредных примесей, никуда не делись. Раньше воды улавливались в специальных отстойниках, сейчас они беспрепятственно попадают в речку Кизнер (из-за этого вода в ней стала красно-оранжевого цвета), а оттуда в Каму. Кое-что доплывает и до Прикамска и до других городов, находящихся вниз по течению Камы. Очевидно, что без помощи федерального бюджета нам все это не осилить. Предлагаю до принятия федеральной программы по реструктуризации угольных бассейнов оформить разовую финансовую помощь. Вот письмо.

– Поможем, чем можем. Что еще?

– Еще мост через Каму. Это федеральная трасса, инфраструктурный объект общероссийского значения. Чтобы стройка не превратилась в безнадежный долгострой, в течение текущего года там нужно выполнить хотя бы минимальный объем работ. При этом я, каюсь, собственной рукой срезал финансирование моста, чтоб выйти на бездефицитный бюджет. Это мое кредо – областной бюджет должен быть реальным, иначе это не бюджет, а узаконенный обман.

– Правильное кредо.

– Спасибо. Ну, так вот, я предлагаю финансировать стройку равными долями из трех источников – областной бюджет, территориальный дорожный фонд и федеральный дорожный фонд. Фонды уже расписаны, но в рамках поквартальной корректировки, думаю, можно выделить средства.

– Да, наверное. Только, пожалуйста, не говорите коллегам, что Гайдук такой сговорчивый. Говорите наоборот: «Гад, деньги зажал!». Это я с вами либеральничаю, потому что вы не обманываете, не просите лишнего, и мозги у вас не набекрень. С другими все гораздо сложнее.

– А у меня другая версия. Это клановая солидарность – вы не можете отказать коллеге. Мы оба работали в экономической журналистике, оба писали диссертацию по хозрасчету, только вы ее защитили, а я, лентяй, на полку положил. Но зато я вас в другом переплюнул: я лауреат премии имени Гайдука, а вы нет!

Льготы не положены

Со Старой площади я пошел в гостиницу «Москва» пешком. Протиснувшись сквозь строй проституток снаружи и внутри здания, я добрался до своего номера и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Перед тем, как отключиться, нашел в себе силы позвонить домой – вдруг Эля еще не спит. Эля не спала – ждала моего звонка.

– Мишка, я беременна!

– Оп-па! От кого?

– Свинтус!

– Извини, погорячился. Какой срок определили?

– Восемь недель. Это значит, что рожу в первых числах января.

– Новогодний подарок, значит. Козерог. Это хорошо.

– Или Козерожка.

– Нет, мы хотим Козерога. В общем, поздравляю и тебя, и себя!

Получив такое известие, заснуть я не смог, поэтому спустился в вестибюль и купил в круглосуточном буфете бутылку водки в качестве снотворного. Пока я расплачивался, ко мне подошла одна из проституток.

– Мужчина, угостите водочкой.

– Легко. Бери стакан.

– Здесь как-то несолидно. Может быть, в номере?

– В номере супруга спит, будить жалко.

– Ну, тогда давайте здесь.

Я докупил плитку шоколада для дамы и пакет томатного сока для себя. Сели, выпили.

– Наврал про жену?

– Наврал.

– Почему не хочешь меня? Денег нет или импотент?

– Хуже. Губернатор.

– А губернатор не человек?

– Человек, но с ограниченными возможностями и неограниченной ответственностью.

– Да будет заливать-то! Видала я тут вашего брата – не одного и не двух.

– Нет, это, наверное, не губернаторы были, а вице-губернаторы. Они, когда в Москву приезжают, для солидности губернаторами представляются.

– Шутник?

– Работа такая – без шутки никак нельзя.

– Даю скидку пятьдесят процентов.

– Мне льготы не положены. Извини, я немного подустал сегодня, а завтра трудный день. Спокойной ночи!

Солидно и с размахом

Наступило лето, закончился отопительный сезон на северах и учебный год в школах, в основном завершилась посевная и начался период массовых отпусков. И еще произошли очередные перестановки в правительстве. Гайдук стал и.о. премьера, появился новый министр энергетики и вице-премьер по ТЭКу – бывший глава концерна «Росгазпром» Чернавин. Сразу вслед за этим в топливном секторе началась активизация. В Прикамье приехал Вагиф Алескеров, уже не первый заместитель министра, а президент нефтяного госконцерна «РУСойл», названного по первым буквам трех базовых нефтепромыслов компании в Западной Сибири – Радостный, Увай и Сагалым. Концерн объединял еще несколько нефтеперерабатывающих заводов, крупнейшим из которых был «Каманефтеоргсинтез». Алескеров пошутил, что Прикамье для концерна – тоже базовый регион, но «ПРУСойл» будет звучать непатриотично.

Мы с Вагифом Юнусовичем съездили на завод и подписали протокол о сотрудничестве. Документ формализовал сложившиеся тесные отношения между заводом и обладминистрацией – завод, возглавляемый российским депутатом и твердым «ельцинистом» Бахаревым, исправно подпитывал бюджет и бартерный фонд, а мы в меру сил помогали заводу решать различные социальные задачи, в частности, расселять поселок Январский, оказавшийся в санитарной зоне предприятия после его реконструкции и расширения.

Несмотря на классическую трудовую биографию (пришел на завод пацаном, за четверть века вырос до руководителя), Бахарев резко отличался от других ярких представителей прикамского директорского корпуса. Он никогда не врал, не прибеднялся, не «плакал в жилетку», и все заводские вопросы решал самостоятельно. Для меня это было особенно ценно. Я, как и все российско-советские руководители, нес тяжкий крест тотального иждивенчества: все говорят «дай», никто не говорит «возьми». Бахарев был из тех, кто не брал, а давал. Бензин, дизтопливо, авиакеросин, вакуумный газойль, битум, кокс, моторные масла и прочие дефицитные ресурсы, которыми я затыкал зияющие бреши «бартерной экономики» региона.

Бахарев – руководитель самого богатого предприятия области, еще с советских времен имевшего крупные валютные лимиты был очень скромным человеком – одним из тех, для кого материальный стимул не является основным.

Вскоре после визита Алескерова Бахарев пришел ко мне на прием.

– Михаил Георгиевич, «РУСойл» готовится к акционированию – примерно через полгода ждем соответствующего указа президента. Ну, а потом компания планирует расширяться. В первую очередь, смотрим, на прикамскую нефтянку – и на добычу, и на сбыт.

– И смотрите себе на здоровье, за просмотр пока денег не берут.

– А какова ваша позиция?

– Моя позиция скорее отрицательная – я против монополизма. Но раз государство дает вам такую возможность, действуйте. Все равно лакомый кусок кто-нибудь да скушает. Не вы, так кто-то другой. Лучше уж вы – я вас хотя бы знаю.

– Спасибо.

– «Спасибо» – это мало. Я даю вам зеленый свет только в том случае, если «РУСойл» возьмет на себя жесткие обязательства по налоговым платежам, экологии и производственной безопасности. При этом налоги должны по максимуму оставаться в регионе. Кроме того, необходимо обеспечить ежегодный топливный кредит для посевной, поставки в бартерный фонд, контроль за ценами и уровнем рентабельности при реализации ГСМ, развитие производства и инфраструктуры, геологоразведку отдаленных территорий и создание новых рабочих мест. Кстати, все это и в интересах самой компании, если, конечно, вы намерены работать солидно, цивилизованно и с размахом.

Шикарная девушка

Я составил график летних отпусков для замов с тем расчетом, что каждый уходит не больше, чем на две недели, и отпускные периоды у них не пересекаются. Перед уходом в отпуск Стрельников предложил это дело отметить:

– Смотри, Георгиевич, сколько поводов – мой день рождения, отпуск, конец квартала, конец полугодия – самого трудного, наверное. А у тебя тоже дата – девять месяцев при должности.

– Намекаешь на то, что пора вылезать из чрева власти?

– Фу, как физиологично. Я намекаю, что надо нам большим дружным коллективом выбраться на природу, на волю, в пампасы, выпить, закусить, сплотиться и возрадоваться жизни. Вон на 8 марта как славно погуляли, а теперь будет еще лучше – солнце, воздух и вода. Я договорился с начальником пароходства – он за смешные деньги предоставляет прогулочный пароходик, мы плывем по Каме, поем песни, а потом на зеленой стоянке (проверено – клещей нет!) купаемся, жарим шашлык, пьем водку, пляшем фокстрот и играем в бутылочку. Красота!

В общем, все так и получилось, кроме игры в бутылочку. Впрочем, без эротического подтекста не обошлось. На зеленой стоянке после очередного омовения в Каме, Варвара, облаченная в максимально откровенный купальник, плюхнулась на травку в непосредственной близости от меня. Похвалив мои плечи, бицепсы, волосатую грудь и отсутствие живота, Варя заметила, что ее муж мне и в подметки не годится.

– Странно, он же спецназовец. Явно здоровее меня.

– Кусок мяса. К тому же полнеть начал. К тому же в постели…

– Варя, давай договоримся: постельная тема для нас с тобой закрыта!

– Но почему?

– Варя, я не дебил, и в полной мере оцениваю твою красоту. Ты шикарная девушка, щелкни пальцами, и все мужики областной администрации и ее окрестностей станут твоими. Но пойми, служебный роман между нами невозможен. Во-первых, у меня жена (кстати, как ты знаешь, беременная) и ребенок. Во-вторых, вот такой я странный отщепенец, что стремление сохранить свою репутацию – и человеческую, и политическую – у меня гораздо сильнее «основного инстинкта». В-третьих, я считаю связь шефа с секретаршей ярким примером пошлости и дурновкусия.

– А в обкоме это считалась нормальным…

– И где теперь ваш обком? В общем, считай, что я тебя люблю платонической любовью. Ты хороший человек и отличный работник, и я не хочу, чтобы морально-этические разногласия развели нас по разным углам. А теперь давай выпьем и залакируем это дело.

Работа и застолье

Отдых с коллективом на природе навел меня на идею проведения выездного семинара с участием руководителей подразделений областной администрации и глав всех городов и районов Прикамья. За два дня плотной работы (и плотных застолий) в загородном пансионате «Усть-Речка» я узнал свои кадры лучше, чем за весь предшествующий период. Некоторые мужики показались мне перспективными, и я дал указание Стрельникову готовить кадровый резерв из местных глав. Сан Саныч обиженно покачал головой:

– Задумал нас прогнать что ли?

– Вроде нет пока, но, когда прогоню, у меня в распоряжении должна быть полная картотека по персоналиям и полное понимание, кто во что горазд. Надо подбирать и расставлять кадры на научной основе, быстро и технологично. А если ты не знаешь, как работать с резервом, найди какого-нибудь старого хрена из орготдела обкома, пусть он тебе все расскажет и покажет.

«Усть-Речка» мне понравилось, и я, предварительно сплавив ребенка родителям, отправил туда Элю бороться с ранним токсикозом. Пару раз приехав к ней на выходные, я вдруг проникся сумасбродной мыслью – а что, если мне взять дней десять в счет отпуска и махнуть с Элей к родителям на дачу? Стрельников, который к тому времени свой отпуск уже отгулял, эту идею поддержал с большим энтузиазмом. Передавать Сан Санычу полномочия я не стал, договорившись, что раз в два дня Коля (при необходимости – вместе с Людмилой Григорьевной) будет привозить мне губернаторскую почту. Так я вырвался на природу.