Текст книги "Любить кого-то?"
Автор книги: Грейс Слик
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Часть вторая
29. Доза для Хитрого Дика
Когда мы с Полом стали жить вместе, политическая ситуация в стране была крайне неблагоприятна для контркультуры, и мы старались показать это. "Airplane" выступали в "Fillmore East" в Нью-Йорке. На мне был костюм Гитлера, а Рип Торн вышел на сцену в образе моего приятеля (и по совместительству – тогдашнего президента) Ричарда Никсона. Нам настолько понравилось, что мы с Полом поехали в гости к Рипу и его жене, Джеральдине Пейдж, чтобы обсудить совместную постановку "Ричарда III", где всю музыку исполняла бы группа. Рип должен был играть Ричарда Никсона, играющего шекспировского короля. Правда, мы забросили идею, когда составили список реквизита – чтобы все это купить, требовалась помощь, по меньшей мере, султана Брунея... Но обсуждать возможность такой постановки было почти так же приятно, как участвовать в ней.
Другой грандиозной идеей под лозунгом "Насолить Никсону!" была шутка "Подкиньте Дику дозу". Она, правда, тоже не удалась, возможно, и к счастью, поскольку последствия для шутников могли быть самыми плачевными. Но план был хорош!
У Хитрого Дика Никсона, как его называли в народе, была дочь, Триша, которая училась в колледже "Финч" лет через десять после меня. Что и привело к приглашению вашей покорной слуги, в числе других выпускниц, на чай в Белый дом.
Другая выпускница "Финча", г-жа Дэвид Басби, которая была моей соседкой по комнате, составляла список приглашаемых выпускниц. Кажется, всевозможные "разумные" дамочки, слышавшие обо мне, предупреждали ее, что не стоит приглашать меня, так как я стала одной из этих "леваков", сумасшедшей антиобщественной хиппи-наркоманкой из Сан-Франциско. Но бедная тихая г-жа Басби помнила совсем другую Грейс. Несмотря на советы других выпускниц, она все-таки послала мне приглашение. Когда она спросила, кто будет меня сопровождать, я быстро ответила: "Г-н Леонард Хауфман".
Г-жа Басби вспоминала: "Имя этого господина произвело на меня впечатление, я и подумать не могла, что она говорит об Эбби Хоффмане! Я записала его среди других и отослала в Госдепартамент для проверки".
На следующее утро г-же Б. Позвонили из Белого дома. "В чем проблема?" – спросила она.
"Проблема, г-жа Басби," – ответил охранник, – "заключается в Грейс Слик".
В то время мы с Эбби были большими друзьями. Он со своей женой Анитой и мы с Полом регулярно выбирались куда-нибудь поболтать о политике. Например, как-то раз мы поехали в Геттисбург, послушать аудиогида. Нажимаешь кнопку – и получаешь замечательную интерпретацию Гражданской войны, что сразу превращает это кладбище в популярный аттракцион для туристов...
Эбби, политический активист, позже разыскивался ФБР, ЦРУ, "AT&T"[33]33
"American Telephone & Telegraph" – компания, производящая телекоммуникационное оборудование, в частности, телефоны.
[Закрыть], "BLT"[34]34
Кадровое агентство в Сан-Франциско, занимающееся подбором актеров и персонала для киносъемок. Короче, ищут пожарные, ищет милиция...
[Закрыть] и разными другими агентствами, поэтому ему нужно было на некоторое время "уйти на дно". Он скрывался в нашем с Полом доме в Сан-Франциско, где занимался побочной террористической практикой, типа развлечения детей на дне рождения Чайны. Ему нравилась идея этой страны (теория и практика обычно диаметрально расходятся), но бесило то, как военные и представители крупных корпораций трактуют изначальные документы о свободе и независимости. Я думаю, его убило именно это "за державу обидно". Если бы мы все думали так же, "политические просчеты" перестали бы нас волновать.
Итак, выбирая сопровождающего для визита в Белый дом, я остановилась на Эбби, потому что не знала никого, кто был бы более счастлив посетить это средоточие американской мощи. В день приема я попыталась слегка пригладить волосы Эбби – у него была огромная прическа в стиле "афро", а мы не хотели выглядеть парочкой отъявленных хиппи. В костюме и галстуке он стал похож на мафиозо. Вид был очень страшный, значительно более "подрывной", чем в майке из американского флага[35]35
За выход на демонстрацию в майке, сшитой из американского флага, Эбби Хоффман был осужден и приговорен к нескольким месяцам тюрьмы условно и денежному штрафу.
[Закрыть].
Выпускницы "Финча", все в пальто из верблюжьей шерсти, в одинаковых золотых серьгах, туфлях на "рюмочке", чулках, юбках до щиколоток из верблюжьей шерсти и бежевых шелковых блузках, выстроились в очередь перед входом в Белый дом. Я стояла в очереди рядом с Эбби. На мне был сетчатый топ с накладными карманами, едва прикрывавшими соски, короткая черная мини-юбка с широким поясом и высокие кожаные сапоги до бедер. Похожие на сутенера и проститутку, мы, тем не менее, абсолютно не волновались – ведь у нас, в отличие от остальных, было персональное приглашение.
В карманах у нас было столько кислоты, что хватило бы на целую толпу, но нам не нужна была кайфующая толпа. Нашей целью был Ричард Милхауз Никсон. Обученная формальному этикету приемов в "Финче", я знала, что прием – не застолье. Обычно в зале ставят два длинных стола, на каждом по два больших чайника, иногда еще кофейник посередине. Люди слоняются вокруг, попивают чай из маленьких чашечек и болтают друг с другом. План был таким: я запускаю свой сверхдлинный ноготь (с него очень удобно нюхать кокаин), в карман, подцепляю шестьсот микрограммов чистейшей порошковой кислоты и, приветливо улыбаясь, стряхиваю ее в чашку Хитрого Дика. Если у меня не получается, пробует Эбби. Мы знали, что не получим удовольствия от созерцания Никсона под кайфом (ЛСД действует не сразу), но мы приходили в восторг от мысли, что чуть позже он уже будет ползать на четвереньках по Белому дому, разговаривать с портретами, рассматривать растекающиеся стены и думать, что стал бульдогом!
Хотя в тот день шел дождь, оставляя грязные пятна на многочисленных туфлях от Гуччи, охрана проверяла каждого, внимательно изучая документы и оглядывая со все сторон.
– Извините, можно посмотреть ваше приглашение? – спросил один из охранников. – И документы...
Он забрал мое приглашение на имя Грейс Уинг и водительские права, ушел в караульное помещение и, вернувшись, сообщил:
– Извините, мисс Уинг, но вам отказано в посещении.
– Но у меня же приглашение!
– Послушайте, мы знаем, что вы – Грейс Слик, являетесь персоной повышенного внимания с нашей стороны и находитесь в списке подозреваемых ФБР... – Я не знала за собой ничего серьезного, наверное, все-таки это за стихи... И кто знает, что они раскопали на Эбби...
В конце концов, мне разрешили войти, но одной. Эбби должен был оставаться снаружи. Я объяснила, что я никуда не пойду без своего телохранителя, а Эбби добавил: "Я не разрешу мисс Слик пойти туда в одиночестве. Я знаю, эти лопухи теряют президентов каждые три года! Это опасное место!"
Мы с Эбби уехали, а г-жа Басби не заполучила на чай революционеров. Но, к всеобщему удивлению, секретарь по социальной политике сказала: "Вернитесь и найдите их. Г-жа Никсон и Триша очень хотят с ней встретиться". К сожалению, мы уже уехали. Я читала в газетах, что Триша в интервью обмолвилась: "Мне очень жаль ее. Она приехала с телохранителем – популярность, наверное, сделала ее параноичкой!"
Да уж не такой параноичкой, как у твой папочка, когда Маккорд, Лидди и Дин опубликовали запись его телефонных разговоров[36]36
С этого начался скандал, названный "Уотергейт," в результате которого Никсон был вынужден уйти в отставку.
[Закрыть]!
Так Никсон и не попробовал кислоты. Но мы с Эбби прочли в газете, что он неожиданно заболел и провел несколько дней в клинике Уолтера Рида, военном госпитале, где ЦРУ прятало его, пока не был поставлен диагноз. Кроме того, мы потом узнали, что, если бы Никсон действительно ползал по Белому дому и разговаривал с портретами, никто бы все равно не заметил изменений в его поведении.
Сейчас я понимаю, что весь это номер с ЛСД был практически невыполнимым и очень опасным. Хотя... в то время мы говорили о Вьетнаме, поэтому, если "сдвиг по фазе" мог заставить стариков в правительстве посылать молодых способных ребят на смерть, то и нам решительно все равно, как привлечь внимание президента к проблеме. Мы надеялись, что после того, как придет в себя, Хитрый Дик поймет, что ошибался. Что, если он увидит правду и бросит политику? Мысль-то хорошая, но ему даже дозы не нужно было. Он сам устроил себе передозняк своим властолюбием, в конце концов и выкинувший его с высокого поста.
30. Мелкие аресты
Никсон не был единственным, кого поймали с поличным. У меня и моих друзей тоже периодически возникали проблемы с законом, нас знали полицейские по всей стране, от Флориды до Гавайев. Не знаю, почему, но каждый раз, когда я вижу полицейского, что-то во мне щелкает. Я не понимаю, чем эти придурки отличаются от всех остальных, за исключением превосходства в огневой мощи. И никакие неприятности, насилие, болезни, пожары или катастрофы не бесят меня так, как человек, наставляющий на меня "Магнум" с криком: "СТОЯТЬ!"
Когда на светофоре красный – это нормально. Но когда полицейские наставляют пистолеты на мою собственность (в Тибуроне), на нашу сцену (в Огайо) или на моих друзей (на Пола, в Сан-Франциско), я сразу превращаюсь в героиню вестернов.
Главная проблема с "правосудием" заключается в том, что, если у тебя есть деньги и адвокаты, тебя даже в суд не вызывают, не говоря уже об осуждении. Классический пример: дело О.Джей.Симпсона, двойное убийство[37]37
Известный спортсмен подозревался в убийстве жены и ее любовника, но был отпущен, несмотря на веские доказательства его вины.
[Закрыть]. Вот так и участники "Airplane" – попадали в тюрьму, иногда часто, но никогда надолго. Суд удовлетворен, залог внесен, а мы свободны – обычно, в течение двадцати четырех часов. Иногда – виновны, обычно – нет.
Вам решать.
Арест во Флориде
В разных городах "комендантский час" начинается в разное время. Во Флориде мы играли слишком долго, поэтому полиция вырубила электричество в середине концерта. Пол схватил мегафон и призвал аудиторию "не давать этим сволочам прекратить концерт". Ну, отвезли его в тюрьму, как обычно, приехал Томпсон с залогом... Но пока обсуждали, выпускать ли Пола, он всыпал лошадиную дозу ЛСД в бутылку бурбона, стоявшую на столе. Когда залог был внесен, а Пол – свободен, полицейские почувствовали настойчивое желание засадить за решетку того, кто принес кислоту...
Арест в Далласе
Я сказала слово "fuck" на сцене, а полицейские это записали. Согласитесь, хорошо, что у нас есть личности в форме, способные защитить нацию от такого рода подстрекательств к мятежу. В общем, они похвастались передо мной своей звукозаписывающей техникой, после чего отпустили, поставив условие, чтобы впредь я следила за лексикой. Естественно, я согласилась.
Может быть, когда-нибудь...
Арест в Огайо
Они знали, что мы помним о событиях в Кентском университете[38]38
В Кентском университете была расстреляна студенческая демонстрация.
[Закрыть]. И они не доверяли нам. Вдоль сцены стояли человек двадцать пять полицейских в полном снаряжении для разгона демонстрантов. На головах у них были пуленепробиваемые шлемы, пояса оттягивали дымовые шашки и пистолеты. Они выстроились в линию между нами и залом, как причудливая группа бронированных хористок. После концерта Чик Кэсэди увидел, как полицейские зверски избивают какого-то не сильно дисциплинированного фаната. Потом я увидела, как они бьют Чика, подбежала и попыталась прекратить избиение моего друга. Тогда начали бить меня. Подбежал Пол, чтобы защитить меня. Они начали бить Пола. Короче, нас троих увезли в тюрьму, где и был внесен залог, а юристы занялись своими прямыми обязанностями и разрядили ситуацию.
Еще один арест в Огайо
Ох, любят нас в этом штате. Пол, увидев, что охранник ударил кого-то из зрителей, спрыгнул со сцены и пошел выяснять, в чем дело. В процессе разборок Пол, все еще державший гитару, резко развернулся и случайно (?) задел охранника грифом. Мы продолжили играть, пообещав властям, что сами со всем разберемся после концерта, но, как только закончили, спрятали Пола в багажный отсек автобуса и уехали из штата – КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ.
Арест в Лос-Анджелесе
Патруль заметил лестницу, прислоненную к стене гостиницы "Тропикана", она же "Отель Воющего Моррисона". Что она там делала, никто так и не узнал, но выглядела она подозрительно. Они начали осматриваться и обнаружили, что ближайшее к верхнему краю лестницы окно расположено в номере, зарегистрированном на "Airplane". Мы как раз купили пару кальянов, их силуэты были замечательно видны сквозь тонкие гостиничные занавески. Так что, когда Джек Кэсэди вернулся в свой номер из студии, его встретили с наручниками и отвезли в тюрьму, обвиняя в покупке гашиша и "приспособлений для его употребления".
И еще один арест в Лос-Анджелесе
Через двадцать четыре года после инцидента с кальянами Джек снова "влип". Сев за руль в пьяном состоянии, он въехал в забор электроподстанции. Прожектора осветили басиста с кроваво-красными глазами, от которого за версту несло спиртом, и полицейские во второй раз отвезли его навестить управление полиции западного Лос-Анджелеса.
Почти арест в Сан-Франциско
Мы с Полом ехали играть в теннис (что? – да, он клянется, что это правда, хотя я не помню, что когда-либо занималась чем-то, столь серьезно физически активным), а полицейский в штатском, да еще и в машине без опознавательных знаков, вдруг решил, что ему не нравится скорость, с которой едет Пол. Полицейский начал нас преследовать, а Пол не знал, что это полицейский, и начал удирать. После недолгой гонки с невообразимыми виражами нас загнали в тупик. Зажатый между глухой стеной и машиной преследователя, Пол вдруг увидел вдалеке черно-белый "Додж" и, открыв дверь, рванул туда, чтобы сообщить "настоящему" полицейскому, что нас преследует какой-то маньяк. Пока Пол сбивчиво излагал ситуацию, неизвестный выскочил из машины и навел пистолет на меня. Нацеленный прямо мне в голову пистолет исчез, как только из черно-белого донеслось: "Тоже мне, Коломбо[39]39
Детектив, персонаж популярного телесериала.
[Закрыть]! Хорош дурить! Это же Пол Кэнтнер и Грейс Слик!" Отпустили.
Это произошло до того, как одного нашего имени стало достаточно, чтобы угодить за решетку. Полицейские лезли за наручниками, как только понимали, что остановили одного из нас.
Эх, все хорошее кончается...
Арест в Монтерее
Оусли, "народный химик-кислотник", дал Полу и Джеку лошадиную дозу наркотика под названием STP, мощного психоделика, от чего их вывернуло аж два раза – наверное, туда и обратно. Пол залез в машину и добрался домой, в Сан-Франциско, а там пара уколов торазина быстро привели его в нормальное состояние. А вот Джек имел несчастье быть застигнутым в голом виде в грязи, исполняя собственную версию роли Воющего Джима Моррисона. Он ничего не помнил, пока не обнаружил себя в голом виде в тюремной камере, причем он забрался на самый верх решетки, как обезьяна.
Да, плоховато ребята в химии разбираются...
Арест на Гавайях
Чтобы дать рекламу нашему концерту в Гонолулу, Пол договорился об интервью местной газете. Журналист приехал в наш большой дом в испанском стиле и делал заметки об интерьере и тому подобных глупостях, пока Пол курил траву. Когда в газетной статье, где был, в частности, указан наш адрес, появилась информация об употреблении Полом наркотиков, полицейские сразу начали готовить массовый арест. Они же не могли пропустить замечательную возможность арестовать целую рок-группу в один присест! Они послали трех громил, чтобы те зашли в дом со стороны моря, а остальные должны были ворваться со стороны острова. Пол, валявшийся на пляже, заметил, как громилы пробираются в сторону нашего дома, они заметили, что он курит, и пошло веселье.
Они попытались схватить Пола, но он вырывался (благодаря маслу для загара, обильно покрывавшему тело, ему удавалось выскальзывать у них из рук). Он издал крик, перекрывший даже звук магнитофона в доме – так он пытался дать нам понять, что дела плохи и пора прятать траву. Мы получили это сообщение вовремя, нас им застигнуть не удалось, но Полу обвинение все-таки предъявили. Его увезли в участок, где всю ночь продержали в "обезьяннике". Соседом по камере у него был какой-то черный, у которого не было денег на выкуп, поэтому, когда с утра появились наши юристы, Пол заставил их заплатить за своего нового друга и привел его на обед в наш дом на пляже.
Еще аресты (правда, не столь значительные)
Меня арестовывали три раза за вождение машины в пьяном виде – причем, я и за рулем-то не была (поясню позже, как и про инцидент 1994 года с пистолетом). В 1969 году, я однако, была в состоянии опьянения – скоростью, – но ареста избежала. Я разогналась на своем "Астон Мартине" миль до ста пятидесяти – дорога была прямая, хорошая, – когда черно-белые стали останавливать меня. Я не обратила на них внимания, моя машина была значительно мощнее, им меня было не догнать... Но они передали сообщение по постам и перекрыли мне дорогу. Увидев два грузовика, развернутые поперек шоссе, я решила не прорываться. Полицейские подошли, но, к моему удивлению, абсолютно меня проигнорировали! Не в силах отвести взгляд от моей великолепной машины, один из них жалобно сказал: "Я выпишу вам талон на совсем небольшое превышение скорости, только дайте на мотор посмотреть! Пожалуйста!"
Нет проблем.
Я подняла капот, и двое полицейских склонившись над ним, начали с жаром обсуждать достоинства этой джеймсбондовской[40]40
Джеймс Бонд, агент 007, в нескольких фильмах ездил на "Астон Мартине".
[Закрыть] машины, легко "сделавшей" их "Додж", или что у них тогда было. Не представляете, как хорошая машина может облегчить жизнь на дороге! Хотя, сейчас уже нет – цены падают, шумиха тоже, теперь каждый может себе это позволить...
Так вот, если вы интересуетесь, что делали участники "Airplane" (помимо сидения в тюрьме) со своими новыми спортивными машинами, крутыми женщинами, крутыми наркотиками, золотыми дисками и золотыми кредитными карточками, ответ будет прост:
Йорма и Джек запаслись стимуляторами и уехали в Финляндию кататься на коньках.
Марти ушел из группы, чтобы быть "честным" артистом – создавать искусство, которое ему нравилось.
Спенсер был уволен за постоянные жалобы.
А Грейс и Пол переехали в маленький домик в хипповой коммуне в Болинас, Калифорния.
31. Чайна
Будучи в Нью-Йорке, мы с Полом как-то остановились в "Шератоне" (хотя Пол везде и всюду утверждает, что это было в другом месте). Именно в этот вечер я решила, что хочу иметь ребенка. Шестидесятые заканчивались, начинались семидесятые, и музыка занимала все меньше места в моих мыслях, в отличие от все возрастающей тяги к покупкам. Мы с Полом жили в нашем новом доме в прибрежной зоне и обзаводились все новыми и новыми безделушками: бассейном, геодезической вышкой, золотым "Мерседесом", черным "Порше", маленькой студией в подвале... Самое время завести ребенка.
Я считала, что сочетание генов Пола с моими будет весьма интересным, поскольку оба мы были сильными и несносными. Так и случилось, наша дочь, Чайна, обладает теми же качествами (вот только не знаю, хорошо это или плохо). Когда мы решили заняться любовью той ночью в Нью-Йорке, я сказала Полу: "Мне очень хочется ребенка от тебя. Не обязательно на мне жениться или брать на себя воспитание ребенка, я могу все это сделать сама".
Пол только улыбнулся самыми уголками губ. Ему понравились мои слова – он очень любил детей. Не знаю, забеременела ли я в ту ночь, но осознание того, что мы собираемся иметь ребенка, сделало секс очень возбуждающим. Позже, когда я произвела кое-какие подсчеты, выяснилось, что это вполне могло случиться в ту ночь.
Мне было очень приятно заниматься сексом во время беременности; я рассматривала это еще и как кормление. Знаете, сперма – очень здоровое питание. Чистый белок. Зачем закрывать на это глаза? Ведь женщины очень логично устроены! Я видела фотографии ребенка, сидящего в животе, и представляю, что, если не пихать этот шланг в ненужные дырки, все будет нормально.
Итак, забеременев и продолжая обустраивать наш дом в Болинас, я прикупила детскую кроватку в дополнение к старинной деревянной люльке (подарок от Билла Грэма). Розовая комнатка была уже доверху забита всевозможными детскими вещами и подарками от родственников и фанатов. Это было спокойное время, и мы пытались создать "идеальную" атмосферу. Ребенок вот-вот должен был родиться.
Еще я купила маленький домик на той же улице, что и наш, чтобы поселить там няню, Пэт Дуган. Это была замечательная, легкая на подъем женщина, которую порекомендовал нам Билл Грэм. Сам он нанял ее заниматься буфетом в "Филлморе". Она была именно такой, как нам было нужно: очень любила детей (у нее самой было четверо), а готовить умела так, что самые дорогие рестораны казались дешевыми закусочными в неудачный день. За исключением необычного желания не учиться водить машину, она была одной из самых нормальных женщин, которых я когда-либо встречала. Она до сих пор так ни разу и не села за руль, предпочитая пользоваться помощью друзей или общественным транспортом – редкая для Калифорнии привычка.
За время беременности я написала несколько песен, но большая часть моей энергии сконцентрировалась на том, чтобы быть нетипичной матерью. Этот ребенок увидит все, пообещала я себе. У нее будет образование и свобода узнать все формы культуры. Перед ней не возникнет никаких религиозных или социальных запретов. И никаких инструкций, как правильно выращивать арбузы – если, конечно, она не захочет этим заняться. И я буду интересоваться у нее: "Что тебе нравится? Чем ты хочешь заниматься, когда вырастешь?" – а не: "За кого ты хочешь выйти замуж и сколько иметь детей?" Она будет путешествовать и познавать мир, любить и смеяться, жить в большой семье Художников, способных показать ей, что возможно все...
До рождения дочери я успела съездить в два турне, пытаясь своими песнями заставить кое-кого из "правых" задуматься о том, что происходит. В то время я серьезно думала (надеялась?), что Республиканская партия распадется, а ее влияние на умы исчезнет.
Юношеский оптимизм и решительность.
Весело (а иногда и навеселе) я жила в шестидесятых, как в романтической сказке. Пол и Грейс, неженатые романтические предвестники начинающейся "Эры Водолея", давали концерты, называли вещи своими именами и ожидали ребенка. Многие считали гастроли во время беременности дурацкой затеей, но я считала, что все отлично. Я даже не могла себе представить, что можно по-другому.
Поскольку концерты были частью моей основной профессии, я не собиралась останавливаться. Я носила свободную арабскую одежду, чтобы дать простор увеличившемуся животу, ела за двоих, щеголяла своим откровенно незамужним состоянием и разрешала мужчинам носить мои покупки. Увидев беременную, люди сразу становятся вежливыми и предупредительными. Скорее откроем все двери, взорвем все нефтяные вышки и засеем всю Землю цветами!
24 января 1971 года, часов в 10 вечера, мы с Полом принимали у себя знакомого кокаинового дилера с супругой (нет, я кокаин во время беременности не принимала!), и вдруг я сказала: "Пол, седлай ослика, пора ехать в Иерусалим!" Время пришло. За сорок пять минут мы доехали из Болинас до Французской больницы в Сан-Франциско, где меня отвезли в палату. Когда они предложили мне принять миллиграмма три валиума, я с трудом удержалась от смеха. На такую, как я, которая буквально купалась во всевозможных наркотиках, три миллиграмма чего угодно не могли оказать никакого действия. А это было последнее обезболивающее за весь вечер, и не по моей воле.
Я заранее договорилась со своим врачом, что, когда придет время рожать, мне предоставят анестезиолога, который вколет мне все обезболивающее, имеющееся в наличии. Но анестезиолог так и не появился. В перерывах между схватками, превратившими меня в горгулью с широко открытой пастью, я намекнула, что неплохо было бы вколоть мне обезболивающее.
"Ах, конечно, конечно, сейчас он придет," – говорили мне всевозможные медсестры. Они повторяли это всю ночь. Я не ходила на занятия по методике "Ля Мейз" или "Ля Модж", или как там ее. Все равно, как дышать – главное, что нечто размером с дыню выходит из тебя через отверстие размером с мелкую монетку.
А это, знаете ли, БОЛЬНО!
Я успокаивала себя, что женщины проделывают эту штуку, называемую "рождение ребенка", постоянно, с момента возникновения человечества. Не стоит волноваться, думала я. Всего лишь несколько часов жутких криков – и у тебя есть новый любимый человечек. Поэтому я родила нормально (чего совершенно не предполагала).
Я была готова к тому, что новорожденные совершенно не похожи на пухлых крепышей из рекламы. Мне сказали, что "оно" будет орущим синюшным морщинистым комочком в кровоподтеках, и я ожидала увидеть маленького уродца. Но она оказалась красивым чистеньким розовым созданием, тихо лежавшим, свернувшись калачиком, и позволявшим мне быть ее матерью.
25 января, как только я впервые взяла ребенка на руки, в палату зашла медсестра-испанка. Я думала, она несет подгузники и антисептики, но у нее в руках было только свидетельство о рождении, больше похожее на университетский диплом. Она сообщила: "Мы выдаем это всем матерям. Видите, здесь написано, когда она родилась, в какое время и как ее зовут. Кстати, как вы собираетесь назвать девочку?"
Я заметила распятие у нее на шее и неожиданно для себя самой сказала: "бог. Мы пишем это имя с маленькой б – хотим, чтобы она выросла скромной".
Я только что родила, новорожденное чудо лежало в моих руках – а я уже морочила кому-то голову. Сестра переспросила, решив, что ослышалась. Я повторила свою фразу. На этот раз, поняв, что совершается богохульство, она быстро внесла в документ "бог" и убежала, наверное, замаливать свое участие в этом богопротивном деле. Однако, она успела еще добежать до телефона и позвонить Хербу Кану, тому самому журналисту "San Francisco Chronicle", благодаря которому я уехала из Флориды. Он написал в своей заметке о рождении ребенка и том, что имя, которое мы с Полом выбрали, не даст моей дочери жить спокойно.
На самом-то деле мы придумали другое имя – Чайна (Китай). В Сан-Франциско были целые районы, населенные выходцами из Восточной Азии. И мне, и Полу нравились китайские учения, казавшиеся нам значительно более спокойными, нежели иудейско-христианские верования, основанные на страхе и чувстве вины. За тысячи лет до того, как Библия была написана, переписана, сожжена и заново написана инквизиторами, на Востоке заметили, что инь / ян, противоположные стороны создания, приносят в мир больше согласия и самоконтроля. Для нас это было самой лучшей заменой варианту, когда виноваты все, грешившие и нет, как это принято в западной цивилизации. И, кстати, Чайна – имя очень нежное, похожее на фарфоровую статуэтку и на рисовые зерна...
Хорошее сочетание.
Поскольку я никогда не следила за семьями других знаменитостей, я не знала, что Мишель Филлипс[41]41
Вокалистка группы "The Mamas and the Papas".
[Закрыть], другая мамаша из мира рок-н-ролла, назвала свою дочь Чинна. Я вообще не знала, что у Мишель есть ребенок! Через несколько лет после рождения моей дочери кто-то спросил меня, специально ли я изменила имя ребенка, чтобы оно не совпадало с именем дочери Мишель. Естественно, я ответила "нет". Я хотела, чтобы у моего ребенка было уникальное имя, и, если бы я знала, что Чинна уже существует, я бы, наверное, назвала свою дочь Эксплоди (Взрыва)... Надо же – в рок-мире шестидесятых было не так много пар, которые играли и любили вместе. И вдруг две из них дали почти одинаковые имена своим дочерям...
Это же один шанс на миллион!
