Текст книги "Крах Титанов"

Автор книги: Грег Фаррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Глава 3
Сначала Wachovia, а потом – весь мир

« Наделенный неистощимым духом борьбы и сильными лидерскими качествами, Макколл грезил о создании банка, который смог бы бросить вызов крупным финансовым учреждениям Нью-Йорка и Калифорнии »

После Второй мировой войны в благовоспитанном мире банковской деятельности Эддисон Рис был белой вороной. Когда большая часть американских банкиров в конце 1940-х и в 1950-х годах довольствовалась тем, что держалась за свои операционные и клиентские базы и просто позволяла им естественным образом расти вместе с бурным ростом экономики в послевоенный период, Рис стремился к острой конкуренции.

Рису предложили работу на юге, в Шарлотте, который тогда был тихой заводью, и куда он переехал в 1951 году из своего родного Балтимора, чтобы стать вторым лицом в American Trust Company. Президент этого банка Торренс Хемби искал лидера, который мог бы помочь его банку развиваться, и обнаружил, что такие люди в команде его управленцев отсутствуют. В Рисе, 42-летнем главе Nicodemus National Bank в Хагерстауне, штат Мэриленд, Хемби увидел того, кто мог изменить ситуацию.

После нескольких лет в роли дублера Хемби Рис в 1954 году стал президентом банка, и начиная с этого момента его перспективам суждено было расти. В 1957 году он провел слияние собственного банка с Commercial National, так появился American Commercial Bank. Два года спустя Рис достиг соглашения по слиянию с First National Bank в Роли, что обеспечило ему возможность вести дела в столице штата. Через год после этого, в 1960 году, он объединился с Security National, у которого были отделения в Гринсборо, и переименовал свое предприятие в North Carolina National Bank, или NCNB.

До тех пор пока Рис не решил бросить вызов Wachovia, ее первенство в штате не подлежало сомнению

На тот момент отделения компании располагались по всей Северной Каролине. Рис стремился объединить группу своих норовистых банкиров вокруг одной цели – обогнать Wachovia, доминировавшую на рынке банковских услуг в Северной Каролине начиная со времен Великой депрессии. Wachovia, находившаяся в городе Уинстон-Сейлем, работала с лучшими корпоративными клиентами в штате и имела лучшие связи с местными властями. До тех пор пока Рис не решил бросить вызов Wachovia, ее первенство в штате Дегтярников[5]5
  Tar Heel State – официальное прозвище штата Северная Каролина.


[Закрыть] не подлежало сомнению, и большая часть других банков в этом штате довольствовалась мелкими кусками рынка банковских услуг, а не стремилась сразиться с непобедимым лидером рынка.

Многие банкиры в организации Рис были уже людьми в возрасте и помнили об ущербе, который нанесла экономике Великая депрессия. В тот мрачный период – в 1930-е годы – тысячи банков по всей стране обанкротились. Мрачные воспоминания делали пожилых руководителей консервативными по своей сути и менее пригодными для управления организацией, которая выбрала стратегию интенсивного роста. Начиная с конца 1950-х и на протяжении 1960-х годов Рис невероятно много сил посвятил найму жестких профессионалов – молодых банкиров, разделявших его идеи, и подготовке их для руководящих должностей в будущем. Одним из них был молодой Хью Макколл – бывший морской пехотинец из Южной Каролины, чей отец работал в банке. Рису также был нужен сильный заместитель, тот, кто разделял бы его идеи и был бы при этом достаточно весомой фигурой, чтобы продолжить борьбу с Wachovia. В 1960 году он нашел отличного кандидата на эту роль в лице Томаса Сторрза, который был руководителем операционной деятельностью отделения Федеральной резервной системы в Шарлотте. После того как он перешел в NCNB, его назначили на должность управляющего филиалами в Гринсборо.

К 1974 году North Carolina National Bank догнал Wachovia по размеру активов

К 1974 году, когда Сторрз сменил Риса на посту генерального директора, North Carolina National Bank догнал Wachovia по размеру активов. В последующие годы десятилетия Сторрз продолжил борьбу с банком-конкурентом из своего штата, ища возможности для экспансии NCNB за пределы Северной Каролины. Одновременно Сторрзу приходилось очень аккуратно управлять своим банком в период экономической нестабильности и ухудшения условий для кредитования.

Сторрз был сторонником международной банковской деятельности и еще до того, как стать генеральным директором NCNB, начал открывать офисы в мировых финансовых центрах, таких как Лондон и Гонконг. Но это было небольшим вложением, которое Эддисон Рис сделал в 1972 году, когда приобрел Trust Company of Florida – компанию, которая в конце концов стала для Сторрза стартовой площадкой, необходимой ему для расширения деятельности в Солнечном штате[6]6
  Sunshine State – прозвище штата Флорида.


[Закрыть]. В 1981 году Сторрз использовал уже принадлежавшую компании маленькую Trust Company, чтобы обойти законы штата, препятствовавшие проникновению на территорию Флориды банков из других штатов, для приобретения First National Bank of Lake City – небольшого концерна, на счетах которого находился 21 миллион долларов.

Неожиданное появление во Флориде крупного коммерческого банка из другого штата, которое было проведено с военной четкостью в тот момент, когда законодатели Флориды были на каникулах, стало образцом для дальнейшего роста NCNB и продемонстрировало высшему руководству из Шарлотта, насколько важно действовать быстро. Именно Макколл, который вошел в число руководителей компании, объявил о прибытии банка во Флориду и сделал это с помощью военной терминологии, которую использовал вплоть до окончания своей карьеры.

– Мы совершили скрытный марш-бросок на один из самых быстрорастущих рынков банковских услуг, – объявил он после поглощения Lake City.

Два года спустя Макколл сменил Сторрза на посту генерального директора, а NCNB продолжил экспансию во Флориде. Множество наиболее успешных банкиров на этом рынке, наслаждавшихся спокойной жизнью благодаря бурному развитию штата, приветствовали приход напористого конкурента из другого штата, который был готов платить высокую цену за приобретение их компаний. Впрочем, наемные работники этих банков часто страдали от этих перемен, поскольку NCNB пытался выяснить, как управлять этим постоянно растущим числом банков и объединить их в одну систему. Столкнувшись с серьезными проблемами в 1985 году, Макколл отправил одного из своих лучших управляющих Кена Льюиса в город Тампа, чтобы тот привел в порядок удаленные отделения NCNB.

В начале своей карьеры Кен Льюис показал себя хорошим кредитным аналитиком

Кен Льюис родился в городе Меридиан, штат Миссисипи, он любил говорить так: «Именно туда отправляется на роды ваша мама, если ваша семья живет в Морган Гроув». Его отец был сержантом армии США, а мать – дипломированной медсестрой. Льюиса приняли на работу в NCNB после окончания Университета штата Джорджия в 1969 году. Он полностью соответствовал тому образцу, по которому банк искал кандидатов: он был южанином из глубинки, умел отлично обращаться с цифрами и, самое главное, нетерпимо относился к тем, кому всё в жизни доставалось легче. Поначалу его зарплата составляла 8000 долларов.

Отец Льюиса Вернон вырос в нищете и бросил школу после седьмого класса. Он работал на складе лесоматериалов, а потом пошел в армию, где из-за отсутствия образования не смог продвинуться дальше сержантской должности. Мать Льюиса Эллис Бердин Франклин выросла в совершенно иной обстановке: она была дочерью состоятельного врача, училась в медицинской школе и собиралась стать врачом. Но все изменилось, когда ее 80-летний отец женился на 30-летней медсестре, которая и унаследовала все его состояние. Бердин ушла из медицинской школы и стала дипломированной медсестрой. И хотя она вышла за человека ниже ее по статусу и ее муж-сержант бросил ее после рождения Кена в 1947 году, она никогда не оставляла своих честолюбивых стремлений и вкладывала все силы в трудолюбивого сына.

В начале своей карьеры Льюис показал себя хорошим кредитным аналитиком. Макколл признал способности молодого человека и поручил ему руководить кредитованием корпоративных клиентов на западе США, а в конце 1970-х он отправил Льюиса в Нью-Йорк, чтобы тот занялся развитием недавно организованного отдела международного кредитования NCNB – бизнеса, который позволял местным банкам давать кредиты транснациональным компаниям, базирующимся в США. Днем Льюис собирал команду, которая могла работать с крупными корпорациями от Филадельфии до Бостона, а по вечерам посещал курсы по международным валютно-финансовым отношениям в Нью-Йоркском университете. Во время деловых встреч на коленях он держал учебник, чтобы подглядывать определения некоторых мудреных терминов, использовавшихся в международном кредитовании. Неудача постигла его лишь однажды, когда он попытался оформить ипотеку в Manufacturers Hanover и ему отказали, потому что его зарплата в 30 000 долларов в год была слишком маленькой. Банкир из Manny Hanny даже позвонил в Шарлотт и сказал руководителям банка, что они платят молодому человеку недостаточно денег, чтобы на них можно было прожить в Нью-Йорке. В конце концов Льюис получил кредит в небольшом банке из Нью-Джерси и приобрел свою первую собственность – дом на Колониал-роуд, 143, в городе Саммит, штат Нью-Джерси.

В 1980 году Макколл отозвал Льюиса обратно в Шарлотт и назначил его руководителем операциями NCNB на всей территории США, а три года спустя, вдобавок к его обязанностям, сделал ответственным за кредитование среднего бизнеса. К 1985 году, когда банк из Шарлотта приобрел уже так много банков во Флориде, что бизнес стал рассредоточиваться, утратив единое направление, Макколл вызвал Льюиса в свой кабинет и изложил ему эту ситуацию.

– Мне надо, чтобы ты отправился туда и заработал немного денег, – сказал генеральный директор.

Когда на следующий день Макколл пошел искать Льюиса по офису, чтобы отдать ему дополнительные распоряжения о том, что необходимо сделать во Флориде, его уже не было на месте – Льюис уехал в Тампа и приступил к делу. На протяжении следующих трех лет Льюис занимался реорганизацией работы банков NCNB во Флориде. Он терпел насмешки и оскорбления от лидера местного рынка Barnett Bank, который спрашивал жителей Флориды о том, хотят ли они работать с местным банком или с экспедиционным корпусом – воинскими эшелонами с молодыми банкирами, которые продолжают прибывать из Шарлотта в Солнечный штат. Несмотря на нараставшее сопротивление со стороны местных банков, филиалы NCNB во Флориде при Льюисе стали приносить прибыль, и Макколл это заметил.

Для Макколла Флорида была всего лишь началом. Невысокий ростом – метр семьдесят с небольшим, он был наделен неистощимым духом борьбы и сильными лидерскими качествами, Макколл грезил о создании банка, который смог бы бросить вызов крупным финансовым учреждениям Нью-Йорка и Калифорнии. В начале своей карьеры Рис поражал его воображение духом борьбы с Wachovia. Потом он бросил его на Флориду. Но Макколл хотел большего, он искал способ победить банки Нью-Йорка на их собственном поле. В 1989 году произошло одно из самых знаменательных событий в истории банковской системы США: Макколл убедил Федеральную корпорацию страхования депозитов передать под контроль NCNB First Republic – крупнейший банк Техаса и самую значительную из жертв экономического бума и катастрофы в то десятилетие. First Republic обанкротился вслед за падением цен на энергоносители в Техасе, пока цены росли, они поддерживали выдачу ипотечных кредитов в спекулятивных целях во всем штате.

« Наделенный неистощимым духом борьбы и сильными лидерскими качествами, Макколл грезил о создании банка, который смог бы бросить вызов крупным финансовым учреждениям Нью-Йорка и Калифорнии »

Проблемы First Republic привели к тому, что он попал в руки FDIC (Federal Deposit Insurance Corporation – Федеральная корпорация по страхованию депозитов), которая в 1988 году стала искать крупный банк, желающий купить находившийся на грани краха банк в Далласе с его безнадежными кредитами. Сначала только два крупных банка – Citibank из Нью-Йорка и Wells Fargo из Сан-Франциско – проявили в этом заинтересованность. Но Макколл предложил главе FDIC Л. Уильяму Сидману новаторскую идею: NCNB внесет авансовый платеж за First Republic и станет управлять им от имени правительства, а окончательно выкупит банк за несколько лет. В отличие от двух крупных банков из ведущих финансовых центров NCNB увидел для себя другую возможность. Юристы банка выяснили, что будет вполне законно, если NCNB возьмет на себя убытки, понесенные First Republic из-за безнадежных кредитов, и использует их для погашения собственных растущих налоговых обязательств. Банк обратился с этим запросом к Налоговому управлению США, которое вынесло положительное решение по этому вопросу. Налоговые льготы позволили сделать более привлекательным предложение, которое банк подготовил для FDIC. Сидман продолжал откладывать принятие решения, но Макколл был настойчив и в конце концов получил разрешение от контролирующего органа на приобретение крупнейшего техасского банка в июле 1989 года.

Эта убедительная победа в битве за First Republic стала триумфом, который сделал банк из Шарлотта, известного в качестве агрессивного, но регионального игрока, банком национального масштаба. Макколл сделал ставку – и, как выяснилось впоследствии, правильную – на то, что экономика Техаса восстановится, и когда это произошло, NCNB получил преимущества как крупнейший банк в штате. И вновь Макколл отправил своего лучшего менеджера Льюиса из Тампа в Даллас, чтобы управлять делами под руководством Бадди Кемпа, более опытного руководителя, который занимал пост председателя правления.

Победа в битве за First Republic стала триумфом, который сделал банк из Шарлотта банком национального масштаба

Оскорбления, которые он терпел во Флориде, оказались ничем по сравнению с тем, что ожидало его в Далласе. Оборотной стороной сделки, заключенной с FDIC, было то, что от банка требовалось погасить все не оплаченные в срок ссуды на предложенных правительством условиях, что вынудило банк взыскивать долги с лучших клиентов First Republic, многие из которых были известными фигурами – лидерами бизнеса в Далласе. Эта бескомпромиссная стратегия, которой банк был вынужден придерживаться в данных обстоятельствах, вызывала сильную неприязнь в штате Одинокой Звезды[7]7
  Lone Star State – официальное прозвище Техаса.


[Закрыть]. Льюису и Кемпу был закрыт доступ в лучшие загородные клубы Далласа, членство в которых было обязательным для наиболее преуспевающих банкиров штата, их также никогда не приглашали в высшие деловые круги города. Льюис уклонялся от вопросов своей младшей дочери о том, почему у отца ее подруги, девелопера коммерческой недвижимости, на автомобильном номере была надпись из шести букв: FU NCNB. Когда Льюис попробовал вступить в Young Presidents Organization в Далласе[8]8
  Международная организация молодых (до 45 лет) руководителей крупных компаний.


[Закрыть], его рекомендовал Роджер Штаубах, любимый всеми бывший квотербек из Dallas Cowboys. Но это не помогло. Любовь жителей Далласа к Штаубаху, звезде спорта, который приводил их команду к победе в играх Суперкубка, перевесила лютая ненависть первых людей города к Льюису и его коллегам из Шарлотта. После двух лет такой враждебности в то время, когда объем розничных операций банка в штате Одинокой Звезды рос как на дрожжах, Льюис был почти на грани срыва. Однажды они с женой обедали в одном фешенебельном ресторане, когда Льюис услышал, как за соседним столом упомянули NCNB. «Всё, довольно», – сказал он, поднимаясь и уже собираясь подойти к обидчику, когда жена схватила его за руку и попросила сеть: услышанная ремарка была комплиментом, а не оскорблением.

В 1992 году Хью Макколл переименовал беспорядочно растущее предприятие в NationsBank

В 1992 году после покупки C&S/Sovran в Атланте McColl Хью Макколл переименовал беспорядочно растущее предприятие в NationsBank, чтобы название отражало присутствие банка во многих штатах, и назначил Льюиса руководить операциями в Джорджии. Новое окружение Льюиса было гораздо более дружественным, и он мог наслаждаться жизнью как руководитель, заслуживший любовь сограждан, и помогать городу, став спонсором Олимпийских игр 1996 года. Но Макколл никогда не останавливался на достигнутом и продолжил свой непрекращающийся крестовый поход против крупных банков на северо-востоке страны – против «денег северян», которые, по его мнению, мешали устремлениям угнетенных южан начиная с гражданской войны. Все возвращалось к текстильным фабрикам, самым крупным предприятиям в этом регионе, которые, когда им нужны были значительные суммы денег, обращались непосредственно в Нью-Йорк, а не в местные банки.

Макколлу доставляло удовольствие нервировать конкурентов, быть героем заглавных статей в журналах и хвастаться тем, как он собирается обойти более слабые банки по всей стране. Но он так и не получал того уважения, которое, по его ощущениям, он заслуживал от нью-йоркского истеблишмента. В 1993 году он сделал предложение о покупке Warburg Pincus – инвестиционного фонда в Нью-Йорке. Лайонел Пинкус, благовоспитанный основатель фонда и председатель правления, дрожал от отвращения, когда рассказывал об этом предложении целой группе директоров компании, и перешел на крик, когда спросил:

– Вы хотите работать на кучку провинциалов?

– Нет! – эхом зазвучал ответ, который Макколл получал каждый раз, когда искал уважения в Нью-Йорке.

К моменту приобретения First Republic Бадди Кемп был наиболее вероятным претендентом на роль наследника Макколла, но вскоре после заключения этой сделки у него обнаружили опухоль головного мозга и большую часть следующего года он провел в борьбе с раком. Он скончался в ноябре 1990 года. Однажды, давая характеристику двум своим заместителям, Макколл сказал, что Кемп лучше как лидер, а Льюис – как менеджер. Но на протяжении 1990-х годов Льюис развивал свои лидерские качества, прибегнув к помощи Стила Олфина, руководителя отдела персонала (HR), который работал с ним в Джорджии, и к концу этого десятилетия он стал полноценным заместителем Макколла.

В 1998 году Макколл сумел заключить самую главную сделку в своей карьере – слияние с Bank of America, расположенном в Сан-Франциско. Макколл убедил руководство Bank of America, что штаб-квартиру объединенного банка следует разместить в Шарлотте, но он упустил один важный момент: название Bank of America высоко котировалось на рынке и, следовательно, должно было заменить название его любимого детища – NationsBank. Этот союз привел к появлению самого крупного по размерам вкладов банка в США и первого банка, чья розничная операционная сеть простиралась от одного побережья до другого. В результате этой сделки Шарлотт также стал крупным самостоятельным денежным центром, никак не зависящим от Нью-Йорка. Таким образом, менее чем за четыре десятка лет спаянная команда энергичных банкиров, которую Эддисон Рис сплотил против общего врага – Wachovia, сумела построить крупнейший в истории страны банк.

« Благодаря росту двух организаций – NationsBank и Wachovia – Шарлотт стал бурно развивающимся городом и самостоятельным финансовым центром, куда стекались капиталы »

В анналах корпоративной истории найдется лишь несколько случаев, которые могут соперничать с таким преобразованием или влиянием, которое оно оказало на Шарлотт. Другое кредитное учреждение из Шарлотта – конкурент NationsBank – First Union также быстро развивалось на протяжении 1980–1990-х годов и в конечном итоге в 2001 году объединилось с могущественной Wachovia. (Объединенный банк сохранил название Wachovia.) Благодаря росту двух организаций Шарлотт стал бурно развивающимся городом и самостоятельным финансовым центром, куда стекались капиталы. К началу нового столетия естественному порядку банковской системы США, которая строилась вокруг Нью-Йорка начиная с XIX века, пришел конец, и Шарлотт стал привычным местом, куда корпорации обращались за кредитами. В Северной и Южной Каролине даже рассказывали байку о банкире из Нью-Йорка, который обращается к своему корпоративному клиенту, который только что отказался взять у него кредит со словами: «Но, сэр, вам нет нужды ехать в Северную Каролину за деньгами. У нас есть деньги здесь!»

Хью Макколл в конечном итоге оставил высокий пост в 2001 году, после 18-летней гонки, которая сделала его легендой в банковском мире. Кен Льюис стал генеральным директором Bank of America и заявил своим инвесторам, что его миссия абсолютно ясна: он сосредоточится на унификации банков, работающих под вывеской BofA, совершенствовании их деятельности и отладит работу банка так, чтобы он действовал без сбоев и более эффективно. Он держал свое слово несколько лет, пока в 2004 году не впал в соблазн и не приобрел Fleet Financial Group из Бостона за 47 миллиардов долларов.

У Льюиса была и другая миссия – сохранение культуры целеустремленной и решительной компании, в которой он сам вырос, пока работал в NCNB. Эта культура не могла существовать в вакууме. Для нее необходим был враг, цель, за которую банк мог побороться. С самых первых дней работы в компании Льюис привык подниматься по склону к офисам NCNB, располагавшимся на Трайон-стрит, и смотреть на огромный плакат, принадлежавший Wachovia, который специально разместили вблизи штаб-квартиры его банка. Этого было достаточно, чтобы кровь взыграла в его жилах и он сосредоточился на стоящей перед ним задаче.

После того как Льюис переехал во Флориду в 1985 году, один местный репортер попросил его охарактеризовать корпоративную культуру банка из Северной Каролины, который был конкурентом Barnett – крупнейшего банка во Флориде. Льюис ответил, что NCNB является особенным местом, где люди работают плечом к плечу и создают атмосферу победы вместе с друзьями. Это – культ, добавил он.

Слово «культ» имеет негативную окраску, если применяется в отношении религиозных объединений, но в мире бизнеса многие успешные организации, начиная с Apple и Starbucks и заканчивая Nike и Goldman Sachs, воспитывают в своих сотрудниках преданность идеалам компании. В них служащие демонстрируют такую преданность работе, которая превосходит обычные отношения работника с работодателем. И эта преданность, в свою очередь, становится конкурентным преимуществом на рынке.

Большую часть срока, пока Макколл занимал пост генерального директора, эта почти религиозная преданность идеалам NCNB распространялась естественным путем сверху вниз. После каждого поглощения Макколл давал знать сотрудникам поглощенной организации о том, что для них найдется место в поезде под названием NationsBank, но им надо захотеть сесть в него сейчас, потому что поезд отходит от станции. Таким образом банк из Шарлотта мог внушать собственные ценности значительному количеству работников каждого поглощенного банка.

Сделка с Bank of America отличалась от остальных. Размер организации вырос вдвое, до 180 000 человек, и фраза Макколла о людях, которым надо сесть в поезд до того, как он отъедет от станции, утратила свой смысл. Макколлу были нужны практически все сотрудники поглощенных компаний, чтобы банк продолжал работать. В конце концов, корпоративная культура банка превратилась в заложника его собственного стремления к экспансии.

Что касается тех служащих, которые пришли в компанию из Bank of America, то для некоторых из них источником вдохновения был А. П. Джианини, иммигрант из Италии, который основал этот банк за сто лет до слияния его с NationsBank. Большинство других бывших служащих Bank of America понятия не имели о своей корпоративной культуре. Они просто работали в банке и получали зарплату.

После каждого поглощения Макколл давал знать сотрудникам поглощенной организации о том, что для них найдется место в поезде под названием NationsBank

После того как Льюис стал генеральным директором, он назначил Стила Олфина, ставшего его близким другом, руководителем отдела персонала и дал ему немалую власть в банке. Со временем Олфин превратил свой отдел в империю, гораздо более мощную, чем любой отдел по управлению персоналом в любой из 500 других компаний в списке журнала Fortune. В большинстве компаний отделы персонала выполняли вспомогательную роль – помогали руководству в достижении экономических целей, подбирая нужных людей для нужной работы.

В отличие от фабрики или промышленного предприятия банковский бизнес – это работа с людьми

Власти у отдела персонала в Bank of America было куда больше. Олфин полагал, что его людям следует помогать банку в наращивании доходов и воспитании будущих лидеров. Для этого к каждому из высших руководителей банка, отвечавших за то, чтобы их подразделения приносили доход, был приставлен сотрудник отдела персонала, который, как тень, следовал за ним или за ней. Эта тень следовала за руководителем повсюду, сидела с ним на совещаниях, делая при этом записи, и докладывала Олфину о том, что данный руководитель сказал своим подчиненным. Этот неусыпный контроль за действиями руководителей и за каждым словом, произнесенным ими на работе, осуществлялся под предлогом помощи фирме со стороны Олфина в подготовке будущих руководителей компании, но он также сделал его самым влиятельным членом команды управленцев Льюиса, потому что ему было известно о слабых сторонах и ошибках каждого из высших руководителей банка. Льюис взаимодействовал только со своими непосредственными подчиненными и никогда не прогуливался по другим этажам здания Bank of America, не спускался на пару этажей ниже, чтобы узнать о том, что беспокоит работавших там людей. Вместо этого он полагался на поставляемую Олфином разведывательную информацию относительно перспективных управляющих, которые заслуживали повышения, и тех, что в их число не попадали.

Мнение команды Олфина часто учитывалось при решении деловых вопросов, они давали рекомендации относительно отказа от одного образа действия в пользу другого. В первые годы пребывания Льюиса на посту генерального директора многие банкиры, к которым были приставлены эти тени, противились такому положению и отказывались принимать советы от людей из отдела персонала. Но со временем эти банкиры на своем горьком опыте поняли, что не стоит перечить Стилу Олфину.

В отличие от фабрики или промышленного предприятия, где производство можно легко переориентировать на выпуск другой продукции, банковский бизнес – это работа с людьми. На местах, в каждом отделении Bank of America по всей стране операционисты и управляющие работают с постоянными клиентами, местными жителями, которые проверяют свои счета, автокредиты, закладные и т. д. Выше по «пищевой цепочке» располагаются те, кто отвечает за предоставление кредитов малому и среднему бизнесу в конкретном регионе. На более высоких уровнях находятся те, кто выдают крупные кредиты корпоративным клиентам, а уже потом идут инвестиционные банки, помогающие корпоративным клиентам получать еще более крупные суммы денег посредством выпуска облигаций или продажи акций. Всей этой деятельностью руководит команда управляющих, которая подчиняется генеральному директору в Шарлотте.

Принятие наиболее важных решений высшими руководителями банка часто не обходится без помощи службы персонала: от выбора подходящего человека на подходящее место зависит, будет ли достигнут заданный уровень дохода в конкретном году. Власть руководителя над своими подчиненными основана также на понимании того, что он или она может продвинуть или избавиться от конкретного работника. Однако при Олфине даже решения, касающиеся приема, назначения или увольнения служащих в различных подразделениях, принимались отделом персонала, что еще больше подрывало влияние лидеров в этой организации. И не имело значения, что тот или иной руководитель хотел нанять кого-либо для выполнения определенной работы. Отдел Олфина контролировал компенсационные выплаты, так что если отдел персонала не соглашался на прием нового работника, значит, его не принимали. Точно так же при выплате премий возможности руководителя отдела по вознаграждению своих лучших сотрудников были ограничены HR-отделом, который решал, каким должен быть размер премии. Таким образом, в BofA наиболее важные инструменты в руках руководителя – возможность повышения и материальное вознаграждение – были у них отняты, эти инструменты контролировала лишь команда эйчаров, которые отчитывались только перед Олфином.

В результате сотрудники отдела персонала обладали огромными возможностями в плане контроля над руководителями, к которым их приставили. К 2004 году, когда Bank of America приобрел Fleet, руководящие работники банка стали куклами, а сотрудники отдела персонала были уже не их тенями, а их кукловодами.

Истоки этой необычной системы управления надо искать в конце весны 2000 года, когда Макколлу оставался один год до отставки. Даже если Льюис и не смог бы занять пост генерального директора в течение следующего года, Макколл дал понять, что это место – Льюиса и что ему следует начать действовать и набирать себе команду управленцев. Но будущий генеральный директор Bank of America обнаружил, что находится в затруднительном положении: несколько его ровесников – управленцев из команды Макколла все еще занимали ключевые посты в организации. Льюис не был уверен в том, что они будут лояльны к нему или смогут вписаться в его собственную команду управленцев.

Аделаида «Алекс» Синк, наиболее влиятельная женщина в корпоративной иерархии, руководила операциями банка во Флориде и подчинялась Джоэлу Смиту, руководителю, ответственному за работу всех филиалов BofA на Восточном побережье. Оба были надежными членами команды Макколла, они доказали свою преданность в тяжелые годы и внесли свой вклад в превращение NCNB в крупнейший банк США. При Макколле банк развивался хаотично, а система принятия решений была децентрализованной, это позволяло руководству региональных отделений действовать по своему усмотрению. Льюис намерен был устранить это и сосредоточить контроль в Шарлотте. Он не хотел, чтобы его указания просачивались к исполнителям через слой управляющих, а значит, не видел Синк, Смита и остальных среди членов своей команды. Если бы Льюис оставил их на своих местах, то ему пришлось бы придержать следующее поколение управленцев, которое он хотел воспитать для управления банком.

Льюис намерен был устранить децентрализацию руководства и сосредоточить контроль в Шарлотте

Олфин, который понимал выражение лица и жестов Льюиса лучше других в банке, видел те мучения, которые испытывал Льюис, пытаясь принять непростое решение относительно верных Макколлу людей. Это должно было стать первым важным решением будущего генерального директора по вопросам управления персоналом и определить то, как Льюис будет руководить организацией в последующие годы. Олфин, который провел большую часть прошедших десяти лет, помогая Льюису развивать лидерские качества, необходимые на высшем посту, дал своему руководителю совет: действие лучше, чем бездействие, и чем дольше он будет откладывать принятие трудного решения, тем худшим он будет лидером. Но Льюис все еще сомневался, потому что пытался найти способ построить собственную команду, не увольняя ядро команды Макколла.