Текст книги "Журнал «Если», 1997 № 02"
Автор книги: Говард Филлипс Лавкрафт
Соавторы: Урсула Кребер Ле Гуин,Майкл Джон Муркок,Кирилл Королев,Стивен Ридер Дональдсон,Энди Дункан,Дмитрий Караваев,Сергей Кудрявцев,Джером Биксби,Сергей Переслегин,Людмила Щекотова
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
ВИДЕОДРОМ
Адепты жанра*********************************************************************************************
Пауль Верхувен (Ферхофен) принадлежит к тому же поколению «enfant terrible» элитарного европейского кино, что и Марко Беликкио, Бернардо Бертолуччи и Фолькер Шлендорф.
Однако сейчас его имя привычнее смотрится среди таких «генералов» голливудского мэйнстрима, как Ф.-Ф. Коппола, Р. Скотт и Б. Де Пальма…
*********************************************************************************************
Из Лейдена – в Голливуд
Верхувен родился 18 июля 1938 года в Амстердаме. Его приобщение к миру кино не было лишено своеобразия. На пороге 60-х он закончил Лейденский университет по специальности «математика и физика», а потом пошел служить в Королевский военно-морской флот Нидерландов. Здесь он и снимает свои первые («заказные») документальные ленты о жизни военных моряков. Полученных навыков, а главное – природного дарования было вполне достаточно, чтобы перейти работать на телевидение.
В 1969 г. ему доверяют постановку телесериала «Флорис», герой которого, средневековый рыцарь, быстро приобретает популярность у зрителя. Именно в этом проекте Верхувен впервые встречается с одним из своих «фирменных» исполнителей – актером Рутгером Хауэром.
Известность, скандального характера, Верхувену и Хауэру приносит картина «Турецкое лакомство» (1973 г.), пронизанная ядовитым сарказмом, агрессивной экспрессией и эротическими эпизодами на грани «софт порно». Эпатирующий (даже на фоне появившегося в тот же год «Последнего танго в Париже» Б. Бертолуччи) рассказ о жизни молодого скульптора (Р. Хауэр) и его сексапильной музы (Моник Ван де Вен) обнаружил черты стиля, который сам Верхувен определил как «неприкрашенный реализм».
«Голландское искусство всегда тяготело к реалистичности, – пояснял в одном из своих интервью Верхувен. – В качестве примера я могу привести замечательное полотно Иеронима Босха «Блудный сын»… Место действия – бордель, и в углу, на заднем плане изображен человек, который мочится на стену. Для итальянской, французской или английской живописи той эпохи это невозможно. Голландцев отличал более «научный» подход к предмету искусства: меньше идеализма и больше реализма».
Не обладай Верхувен незаурядным интеллектом и утонченным вкусом, он вполне мог бы сбиться на постановку третьеразрядной продукции «для мужчин»: в Голландии, как и в Германии, эта отрасль кинобизнеса поставлена на широкую ногу. Но его интерес к прошлому («Солдат королевы») и почти вольтеровская насмешка над клерикалами («Четвертый человек») позволили ему к началу 80-х годов стать одним из самых заметных и самобытных режиссеров европейского кино. Однако природный практицизм подсказал «лукавому голландцу», что для поддержания и наращивания своего успеха надо выходить за рамки Голландии, да и всего Старого Света. В 1985 г. выпускник Лейдена дебютирует в Голливуде исторической драмой «Плоть + кровь».
«Я люблю шокировать зрителя!»
Как нетрудно понять даже из названия, крови и жестокости в голливудском дебюте Верхувена было более чем достаточно. Кое-кто из критиков не преминул назвать фильм «грязным и отвратительным». Кассовые сборы тоже не впечатляли, хотя причины этого выходили за рамки взгляда на одну картину или стиль одного режиссера. Европа XVI века, показанная к тому же с натурализмом и жестокостью, не стимулировала зрителя к семейным просмотрам. Время исторических боевиков типа «Клеопатры» или «Пушек Навароне» прошло. Для кассового семейного кинозрелища надо было показывать Америку, Америку сегодняшнюю. Или завтрашнюю.
Поставив через два года «Робокоп», Верхувен исправил ошибки своего голливудского дебюта. Сценаристы Э. Ньюмэйер и М. Майнер написали довольно бесхитростную историю о киборге-по-лицейском, мстящем мафиозной группировке за собственное убийство и олицетворяющем лучшие качества американского «копа». Верхувен придал этой истории героическую возвышенность «боевой саги» и нарастающую динамичность «фильма действия». Элемент эротики в партитуре фильма почти полностью отсутствовал, зато сцены насилия и жестокости поражали изобретательностью и детальностью пластической проработки.
Эпизод, в котором один из бандитов попадает под поток ядовитых отходов, словно появился из Кроненберга: кожа на лице и руках героя надувается пузырями и обвисает, превращая его в безобразного мутанта. Однако в экспрессивности Верхувена и Кроненберга есть существенное различие: канадский режиссер делает первопричиной своих «кошмаров» болезнь, патологическую эволюцию, деятельность невидимых внутренних сил, – причина же трансформаций у героев Верхувена – открытое противоборство, борьба, смертельное столкновение. Поэтому не случайно, что в роли главного героя своего следующего фантастического триллера «Вспомнить все» Верхувен снимает Шварценеггера.
Три четверти всех критических упреков в адрес этого фильма связаны именно со Шварценеггером. Считается, что актер упростил и «девальвировал» интересный и не лишенный философского подтекста замысел (сценарий был написан на основе романа Ф. Дика). Однако не сумев дать сколько-нибудь интересный психологический портрет секретного агента Дуга Куэйда,
Шварценеггер тем не менее исправно работает на уровне колоритного, «фактурного» натурщика, не вступающего в противоречие со всей внутренней средой фильма и его сюжетными коллизиями.
Видимо, следуя столь любимому им Босху, Верхувен детально прорабатывает эту внутреннюю среду, уделяя внимание не только персонажам второго и даже третьего плана, но и всей материальной атрибутике мира будущего. Автоматические такси, видеотелефоны, голографические тренажеры, имплантированные в черепную коробку электронные «жучки» не просто мелькают в кадре, но функционально обыгрываются в ка ком-либо эпизоде. Это выгодно отличает фильм Верхувена от тех утопий и антиутопий, вся атрибутика будущего в которых исчерпывается титром «Две тысячи энный год».
Самой сильной частью фильма является его завязка. (Сюжетные ходы с «ампутацией» памяти бывшего секретного агента, равно как и торговля «воспоминаниями о прекрасно проведенном отпуске», если и не безупречны с научной точки зрения, то уж, во всяком случае, не банальны и сулят неожиданные продолжения.
Марсианская эпопея Куэйда заметно слабее. Козни межпланетной мафии, перекрывающей кислород пораженным в правах мутантам, и обретение Марсом атмосферы представлены разочаровывающе-наивно и неубедительно.
Почти так же неубедительно выглядела в этом фильме и Шэрон Стоун, которую Верхувен использовал явно не по назначению, заставив ее в роли агента-антагониста драться в рукопашную со Шварценеггером. Через два года режиссер исправил эту ошибку, позволив актрисе делать то, что она умеет и любит в эротическом триллере «Основной инстинкт».
Успех «Основного инстинкта» заставляет Верхувена вновь отдать предпочтение Венере перед Марсом. Он обращается к сценарию Джо Эстерхаза и ставит фильм «Стриптизерши» – картину неровную, эклектичную, почти провалившуюся в прокате, но все же не лишенную социальной остроты, наблюдательности и «рубенсовского» любования красотой женского тела.
От «звёзд» стриптиза – к «Звездным солдатам»
Сказать, что обжегшись на «Стриптизершах», Верхувен, «аки блудный сын», поспешил вернуться к надежной пристани кинофантастики, было бы соблазнительно, но не совсем верно. Проект картины, которая ставится сейчас совместными усилиями компаний «Трайстар» и «Дисней», начал раскручиваться еще в 1995 г., то есть до того, как «Стриптизерши» провалились в прокате и получили 11 номинаций в конкурсе «Золотая клюква».
И все же… Сценарий «Звездных солдат» – так называется новый фильм Верхувена – написан Эдом Ньюмэйером, одним из авторов сценария «Робокопа» по роману Роберта Хайнлайна. Действие разворачивается в XXII веке на рубежах дальнего космоса, где бойцы звездной пехоты сражаются с расой инопланетян (в романе и сценарии эти монстры называются «bugs» – «клопы»).
Для эпизодов жестоких (а если помнить, что речь идет о Верхувене – то супержестоких) сражений была построена в штате Вайоминг пенопластовая крепость и собрана обширная массовка – участники ее жаловались на жару и неудобные неопреновые латы, в которых приходилось потеть по 16 часов в сутки.
Бюджет фильма превышает 100 миллионов долларов, причем три четверти этой суммы пойдет на оплату компьютерной графики и спецэффектов. По-видимому, дороговизна электронных трюков заставила Верхувена сэкономить на актерах: в «Звездных солдатах» снимаются такие постоянные «бойцы» из команды Верхувена, как Майкл Айронсайд, но нет ни одной крупной голливудской звезды.
Дмитрий КАРАВАЕВ
Пауль Верхувен (р. в 1938 г.)
–
1970 – «Борец» («De Worstelaar»)
1971 – «Бизнес есть бизнес» («Wаt Zlen Ik?»)
1973 – «Турецкое лакомство» («Turks Fruit»?
1975 – «Страсть Кэти» («Keetje Tippel»)
1977 – «Солдат Королевы» («Soldaat Van Dranje»)
1983 – «Четвертый человек» («Vlerde Man»)
1985—«Плоть + кровь» («Flesh + Blood»)
1987—«Робокоп» («Robocop»)
1990—«Вспомнить все» («Total Recall»)
1992 – «Основной инстинкт» («Basic Instinct»)
1995 – «Стриптизерши» («Showgirls»)
«Звездные солдаты» («Starship Troopers», в производстве)
РЕЦЕНЗИИ
ПРИБЫТИЕ
(THE ARRIVAL)
Производство компании «Стилворк филмс» и Томас Г. Смит (США), 1996.
Сценарий Дэвида Тухай.
Продюсеры Джеймс Стил, Томас Г. Смит.
Режиссер Дэвид Тухай.
В ролях: Чарли Шин, Линдсей Крауз, Тери Поло, Ричард Шифф.
1 ч. 56 мин.
–
Скромный, не очень уверенный в себе, трудолюбивый и, как некоторые ученые, немного склонный к паранойе радиоастроном Зэйн Замински (Чарли Шин) верит только логике, математике и показаниям астрономических приборов. Ему выпадает редкое везение: аппаратура фиксирует прибытие на Землю пришельцев из космоса. Это открытие века! Но никто не хочет поддерживать Замински. Начинается смертельная игра: начальство в сговоре с преступными властями всеми силами старается скрыть сенсацию, и астроному приходится самому доводить начатое до конца. Проявляя чудеса храбрости и изобретательности, он проникает в подземную лабораторию, где знакомится с непрошеными гостями совсем близко… Фильм «Прибытие» – о том, каким опасным стало в современном мире познание, сколько мужества необходимо ученому, чтобы, несмотря ни на что, оставаться верным самому себе на пути к Истине. О том, что чудовищная суть Зла проникла в повседневность и прячется за обычным человеческим обликом. «Нет, – отвечает Замински. – Они как мы. Их не отличить». Традиционным сюжет о человеке, который сумел расстроить планы космических пришельцев, органично переплетен в «Прибытии» с жанровой конструкцией «крутого боевика», где главный герой – почти супермен, с помощью собственных кулаков отстаивающий свое право на жизнь (а попутно спасающий человечество). И все-таки Замински в первую очередь независимый и талантливый ученый. Герой к сожалению, сумел вырвать у пришельцев лишь частичку тайны их появления. Но и это огромная победа. «Мы знаем, и другие будут знать», – говорит Замински. И не случайно его девизом являются слова поэта Роберта Броунинга, которые могли бы служить эпиграфом ко всему фильму: «Человек обязан тянуться за тем, чего не может достать. Иначе зачем Небеса?»
Оценка: 4,5
ТЕМНАЯ ПОРОДА
(DARK-BREED)
Производство компании «Ричард Пепин, Джозеф Мерхи» (США), 1996.
Сценарий Ричарда Престона (младшего).
Продюсеры Ричард Пепин, Джозеф Мерхи.
Режиссер Ричард Пепин.
В ролях: Джей Скалья, Ланс Ле Голт, Донна В. Скоп, Джонатан Сэнкс.
1 ч. 41 мин.
–
…Тихая жизнь портового американского городка нарушена – прямо в воды залива рухнул потерпевший аварию космический корабль. Но космонавты, установившие контакт с иной цивилизацией, возвращаются уже не людьми – в их тела вселилась «темная порода», обладающая гигантской разрушительной силой. Она и в воде не тонет, и в огне не горит, а ключ к ее уничтожению находится в специальной самовзрывающейся коробочке. Уничтожить планету Земля – вот чего хотят носители «темной породы», способные проникнуть в любое двуногое существо. Главный герой картины, капитан Джеймс, бросает вызов космическим силам зла. На таком простом для кассового боевика приеме строится весьма замысловатый сюжет фильма. Любопытно, что «Темная порода» являет собой интересный, высокопрофессионально сделанный гибрид различных жанров: современного полицейского боевика с непременными автомобильными погонями, захватывающей стрельбой у бензоколонок и взрывающимися грузовиками, жестокого триллера, в котором «подозреваются все», фильмов об «изгнании дьявола», где Сатана выступает великим мастером спецэффектов, и даже – в первой половине – классического «фильма ужасов» 30-х годов с его монстрами, оживающими на столе хирурга и сокрушающими все вокруг. Финал, однако, в высшей степени современен: злому влиянию «темной породы» оказывается подвержен и безобидный старичок-бомж, заслуженный ветеран вьетнамской войны, – то есть мир полон непознаваемого зла, оно рядом, – берегитесь, господа. Режиссеру Ричарду Пепину удалось свести эту жанровую разноголосицу к одному естественному знаменателю, и в итоге жанр этого фильма можно определить как «маленький фантастический апокалипсис».
Оценка: 4
СКВОЗЬ МЕРТВЫЕ ГЛАЗА
(TROUGH DEAD EYES)
Производство компании «Two Scorpios film» (США), 1996.
Сценарий Роберта Броуди.
Продюсер Лайза Бинассари.
Режиссер Роберт Броуди.
В ролях: Кент Рулон, Дайан Гротке, Энн Ппркер Джеймс Духэн.
1 ч. 23 мин.
–
Жил человек по имени Альфред Хичкок. Он прославился как великий мастер триллера, впервые применивший в своих фильмах приемы «кинематографа психологического напряжения», затем вышедшие в тираж и ставшие одной из главных примет жанра. Поэтому любая нынешняя картина без «перчика хичкоковщины» уже как бы не настоящий триллер, а так, недоразумение. Мистическая лента Роберта Броуди «Сквозь мертвые глаза» целиком и полностью построена по эстетическим принципам мастера. Основной сюжетный ход фильма построен на фантастическом допуске: героиня – ясновидящая девушка – обладает даром распознавать лицо Смерти. Полицейский Грант Сазерленд использует ее для раскрытия серии преступлений, совершенных маньяком. Возникшая между ними романтическая любовь заканчивается трагически: они становятся очередными жертвами… Извращенный психологизм хичкоковского типа окрашивает картину в мрачные тона классического английского детектива. Здесь и мистика, которая однако не является основополагающей сюжетной линией, а скорее уводит в сторону от разгадки, и сильнейшее чувство главных героев, ставшее причиной их гибели, и ревнивый маньяк (им оказывается пожилая женщина), она не может допустить, что чья-то любовь способна быть более страстной, чем ее отношения с респектабельным одноглазым мужем. А вот черный юмор, составляющий прелесть триллеров Хичкока, проявляется только в самом финале… Все-таки до хичкоковских шедевров фильму далековато. Но – не боги горшки обжигают…
Оценка: 3
Герой экранаОбзор фильмов подготовил Леонид ДМИТРИЕВ
ДРАКУЛА, КАРПАТСКИЙ ГРАФ
*********************************************************************************************
В прошлом номере «Если» мы рассказали об одном из первых киночудовищ – гигантской горилле Кинг Конге. Героем этих заметок стал еще один не менее знаменитый представитель мира литературных и экранных ужасов – румынский граф-вампир Дракула, имеющий еще более длинную «биографию».
*********************************************************************************************
В апреле 1912 года в Лондоне, на руках преданной и любящей жены Флоренс, умер 65-летний писатель Брэм Стокер – автор известных романов ужасов и близкий друг знаменитого актера Генри Ирвинга, любимца лондонской публики. Однокашники Стокера по Тринити-колледжу в Дублине могли бы удивиться безвременному уходу: ведь студентом Стокер блистал не только в математике и философии, но и в спорте: этот молодой человек вполне сознательно стал непревзойденным атлетом. Правда, была тому печальная причина. В детстве Стокера поразила тяжелая болезнь. Он не мог двигаться и первые пятнадцать лет после рождения находился между жизнью и смертью. Чтобы развлечь ребенка, мать рассказывала Брэму кельтские легенды, полные тайн и романтических переживаний. Выздоровление Стокера стало почти чудом. Потом – университет, журналистский труд, театральные знакомства и романы, в каждом из которых слышались отголоски тех самых услышанных в детстве легенд. Работал он много. И после кончины на его писательском столе осталась новая рукопись – «Гость Дракулы», продолжение романа «Дракула», имевшего бешеный успех в Англии.
«Дракула» был опубликован в 1897 году – в будущем году можно отметить столетие первого, так сказать, литературно оформленного графа из Карпат. Однако самому автору не суждено было узнать о том, что его герой-вампир станет одним из многосложных архетипов XX века, столь богатого разнообразными символами Зла. Корни образа графа Дракулы, уединенно жившего в продуваемом всеми ветрами, мрачном карпатском замке, – в старинной румынской легенде о воине XV века Владе Цепеше, якобы пившем кровь своих побежденных врагов. Слово «Drakul» – одно из обозначений дьявола. Но фантазия Брэма Стокера, вполне вольготно чувствуя себя среди романтических и никогда не виданных им Карпат, отвернулась от пышной, но далекой и нудной истории. Его карпатский граф-вампир принципиально не имеет с ней ничего общего. Как и положено гостю «с того берега», он вне времени. И, быть может, это сыграло не последнюю роль в том огромном интересе, который к этой страшной личине проявляли самые разные художники нашего века, – ведь освобожденность от конкретного исторического времени дает небывалый простор воображению.
* * *
Флоренс Стокер свято блюла интересы покойного мужа. Можно представить себе, в каком бешенстве она была, когда в 1922 г. увидела фильм немецкого режиссера Фридриха Вильгельма Мурнау «Носферату – симфония ужаса»! Никакой ссылки на Стокера, а сюжет полностью скопирован с романа Брэма: молодой служащий нотариальной конторы приезжает в уединенный замок графа, оказавшегося вампиром. Флоренс подает в суд и выигрывает процесс: Фемида приговаривает фильм к полному уничтожению за плагиат, и фирма «Варна», финансировавшая постановку, вынуждена уничтожить все существовавшие копии. Это поистине фантастическая история (ведь фильм-то оказался настоящим образцом жанра, легендой мирового кино, и большинство послевоенных экранизаций Стокера оглядывались на него как на образец!) имеет счастливое окончание. Одна-единственная уцелевшая копия дожила до 1930 года, когда, невзирая на протесты Флоренс, была пущена в прокат.
В 1931 г. к «Дракуле» – теперь уже, конечно, легально – обращается талантливый режиссер Тод Броунинг. Этого человека позже назовут «кинематографическим Эдгаром По». Он станет одним из самых ярких мастеров «хоррора» в кино. Смолоду Тод прошел прекрасную творческую школу: долго работал в цирке, потом был ассистентом великого Гриффита на съемках «Нетерпимости», снимал сентиментальные мелодрамы и гангстерские фильмы, пока наконец не обратился к своему любимому жанру – фильму ужасов. Броунинг экранизировал пьесу Хэмилтона Дина, поставленную в 1924 г. по роману Стокера, положив начало всей необъятной кинематографической «дракулиаде». Он долго выбирал актера на заглавную роль, и в его первоначальном невезении было что-то фатальное. Признанный «маэстро уродов», актер Лон Чани, которому была предложена роль Дракулы, умер. Прославленный немецкий актер Конрад Фейдт, следующее кандидатура, был сражен внезапной болезнью и отказался. В итоге первого кинодракулу сыграл тогда еще мало кому известный театральный актер-венгерский эмигрант Бела Лугоши. Карпатский вампир оказался его счастливой картой – Лугоши перенял эстафету у Лона Чани и стал в последующие десятилетия крупнейшим исполнителем «хоррора».
Продолжения броунинговского «Дракулы» не замедлили появиться – «Дочь Дракулы» (это почему-то не румынская, а венгерская графиня Залецка, разумеется, вампиресса) снял в 1936 году Ламберт Хиллайер – тоже не новичок в «хорроре». В 1943 году появляется «Сын Дракулы», в 1945 г. – «Дом Дракулы». Но настоящий расцвет «дракулиады» начался в 60-е годы, когда режиссер Теренс Фишер снял целую серию фильмов о хозяине карпатского замка. Именно в них страшный Дракула приобрел вполне определенные черты земной персонификации Дьявола. «Кошмар Дракулы», «Любовницы Дракулы», «Дракула и женщины», «Дракула, князь тьмы» – во всех этих фильмах роль вампира играл актер Кристофер Ли, великий «хоррорист» и безусловный наследник всех мастеров этого кошмарного жанра – Лона Чани, Белы Лугоши, Бориса Карлова. Многие сцены из этих фильмов стали примером для последующих подражаний. Так, например, знаменитый финал, в котором Дракула входит в зеркало и, поглощаясь им, спасается от преследователей… Около десяти фильмов с участием Кристофера Ли оживили образ Дракулы и придали ему новые черты – мистические. Наивные вампиры 30-х уже казались забавным анахронизмом. Это очарование романтической старомодности в конце 70-х годов обыграли два режиссера – немец Вернер Херцог снял римейк «Носферату» («Носферату – призрак ночи», 1978 г.) с Клаусом Кински и Изабель Аджани, а англичанин Джон Бэдхем тщательно сконструировал в своем «Дракуле» (1979 г.) утонченный гибрид готического английского романа и модных фильмов об экзорцизме, облагородив эту смесь участием сэра Лоренса Оливье, играющего хмурого и сдержанного священника, героически погибающего в борьбе с Дьяволом.
* * *
Ныне уже не счесть голосов, которыми говорил на разных языках «чемпион» ужаса: столько кино-, теле-, радио– и театральных постановок было посвящено его загадочной персоне. Кто же он, граф Дракула, которого изображали то мрачным кровососом, то самим Дьяволом, то мелким бесом, а то неким прообразом Агасфера: страшным грешником, осужденным на Жизнь, парией, изгоем, который хочет и не может умереть? Совсем недавно (в 1992 г.) к старому мифу обратился знаменитый Фэнсис Форд Коппола, снявший пышную картину, в которой калейдоскоп самых разных ипостасей несчастного упыря заканчивался обычной человеческой смертью бедняги-вурдалака, дождавшегося наконец, согласно пророчеству, искренней женской любви, покончившей с его многовековой жизнью. Коппола очень крупный художник, и его обращение к старому мифу, успевшему уже стать неотъемлемой частью истории Голливуда, оказалось своего рода энциклопедией «дракуловедения», охватывающей периоды от «готических» истоков до самых современных страниц. Фильм, трагический в своей основе, тем не менее отмечен некоей новой чертой: в нем есть потаенная ирония. И дело не только в том, что ирония свойственна художнической натуре Копполы: сам образ Дракулы, став одним из культовых для американской и стремительно американизирующейся европейской культуры, ускользнул из-под власти первоначальных творцов (Стокера, Броунинга, даже Теренса Фишера и Кристофера Ли), которые при всей своей неуемной фантазии все же не слишком выходили за пределы старого жанрового канона. Теперь же Дракула – сродни звезде тенниса и футбола. Майки с его изображением, детские мультипликации, варьирующие тему (одна из них «Дракулито-вампиренок» шла и по телевидению России), клыки жуткого графа на рекламе зубной пасты – все это говорит о переходе образа в область масс-культуры, что серьезный художник Коппола и обыгрывает в своем фильме.
Начался этот процесс еще в 1972 году, когда группа художников опубликовала первую часть комикса «Могила Дракулы», просуществовавшего до 1979 года и имевшего явно пародийный характер. Особую популярность в те же годы вампир завоевал в Испании, где им увлекались различные авторы: там была придумана племянница графа, которую создатели ласково называли «Дракурелла». Любопытно, что такое, казалось бы, издевательство над персонажем не вызывает никакого возмущения со стороны его американских поклонников, уже давно объединившихся в «Дракула Фэн-клаб» в Нью-Йорке. Напротив, члены клуба устраивают регулярные просмотры, выставки и даже конференции по проблемам вампиризма – своего рода «дракуловские чтения».
Дмитрий САВОСИН