Текст книги "Письмо не по адресу"

Автор книги: Гортензия Ульрих

Соавторы: Йоахим Фридрих
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Ах, ах, какой кошмар, какой ужас! Пусть всё пройдёт хорошо!

Папа слышит эти причитания и нервничает. В общем, обстановка та ещё. Думаю, будет лучше, если я сегодня не буду выходить из своей комнаты.

Пожелай мне удачи! Я обязательно буду держать тебя в курсе событий. И вот ещё что: спасибо тебе за то, что в этой трудной ситуации рядом с нами оказался Кулхардт. Мне стало намного легче.

С пирожным приветом,

Берри

P. S. Скажи, почему ты пишешь своё имя большими буквами? Это какое-то сокращение? Или это твой никнейм? Напиши мне, как тебя зовут на самом деле. Мне кажется, к человеку лучше всё-таки обращаться по имени.

P. P. S. А что это за штука такая – Коко Шанель? И как у неё может быть день рождения?

Отправитель:ПинкМаффин

Получатель:БерриБлу

Тема сообщения:МАКС

Я пишу своё имя большими буквами потому, что это начальные буквы моих имён. Их всего три. Вообще-то нужно было бы писать М. А. КС., но это было бы чересчур.

МАКС означает Матильда Антония Ксения. Так что получается М. А. КС.

В имени Матильда «виновата» моя бабушка – она настояла на том, чтобы «дитя» назвали в её честь. Клянусь тебе, она бы и мальчика окрестила Матильдой, просто из принципа. Антония на совести моего отца, а Ксению ввела в оборот мама.

Вот так я получила целых три имени.

К тому времени как я научилась все их писать, учёба в первом классе подошла к концу и пришлось вырубить целый лес, чтобы возместить расход истраченной бумаги.

Чтобы никого не выделять и не обделять, я называю себя просто МАКС.

Правда, это никому не нравится.

Это мне как раз и нравится.

Бабушка зовёт меня Матильдой, отец (когда бывает дома) – Тони, а мать твёрдо придерживается отвоёванного ею в своё время имени Ксюша. В принципе я отзываюсь на всё что угодно, от «Эй, ты» до «Слышь, редиска», но МАКС – мой фаворит. Как-то нейтрально.

Ты решил, что я парень, верно? А что, у тебя какие-то проблемы с тем, что я НЕ парень?

МАКС (пол женский)

P. S. Судя по всему, Кулхардт – просто супер! Должна на него посмотреть! Я завтра тоже приду!

P. P. S. Хихикающие фифочки меня тоже сильно раздражают, тут я тебя хорошо понимаю. Учти, что они хихикают только до тех пор, пока (и только в том случае если) тебя это смущает или нервирует. Пофлиртуй с ними хорошенько в ответ, вот увидишь, сразу сбегут.

P. P. P. S. Ну разумеется, мой КИПБРП работает, ещё как. Хотя родители и возмущены, что «чиновники» уже и в воспитание нос суют, но пока никто не жаловался. Может, они и посылают в ответ возмущённые письма, но, поскольку адрес вымышленный, я ни одного не получала. Собственно, и не хочу, это же задумано как «предупредительные выстрелы».

А то, что брожение по этому поводу есть, я знаю от нашей горничной Колетт, а та узнаёт об этом от прислуги тех самых пап-мам, которые получают письма от КИПБРП. «Обслуга» ведь постоянно встречается, чтобы посплетничать о «господах», вот и выясняется от случая к случаю то одно, то другое.

P. P. P. P. S. Про Коко Шанель забудь, я тебе не справочник по кутюрье.

Отправитель:БерриБлу

Получатель:ПинкМаффин

Тема сообщения:МАКС – девчонка???

НЕ ВЕРЮ! НЕ ВЕРЮ! ТЫ – ДЕВЧОНКА???

Не может быть! Просто в голове не укладывается! Я хочу сказать, я не считаю, что это плохо. Совсем наоборот. Но, знаешь, я себе и представить не мог, что за именем МАКС может скрываться не парень! И я… тебе… Кошмар! Я рассказал тебе всю эту шелуху про девчонок! Ты теперь, наверно, считаешь меня женоненавистником или ещё кем похлеще. Но это не так, честное слово! Хихикающих фиф я терпеть не могу, это так. А тут этот твой совет – пофлиртуй с ними! Бр-р! Да я скорее съем подряд три куска торта, чем буду им улыбаться, и ещё неизвестно, от чего мне будет хуже. Хотя стоп… Надо пояснить, что я имею в виду. Понимаешь, я ничего этого не ем – ни тортов, ни пирожных… Терпеть не могу. Забавно, правда? Сын кондитера, которого тошнит от одной мысли о тортах. Но ещё сильнее меня тошнит от вечно хихикающих фиф.

И тут появляешься ты! Не подумай, я ничего не имею против. В конце концов, именно тебе мы обязаны тем, что сейчас нам помогает Кулхардт. Просто хочу сразу предупредить тебя вот о чём. Моя внешность. Ты не путайся, когда меня увидишь. Понимаешь, я далеко не красавец. Что-то среднее между электротрансформатором и Стёпкой-растрёпкой. Руки у меня очень длинные: на бегу спокойно могу завязывать шнурки на ботинках. Зубы тоже выдающиеся: слева и справа изо рта у меня торчат прямо-таки дракуловские клыки, которые придают мне некоторый вампирический шарм. Волосы кудрявые, причём такие спутанные, что парикмахер боится даже подходить ко мне.

Так что могу сказать, что я уже привык к тому, что за спиной у меня всякие идиоты то и дело зубоскалят по поводу моей наэлектризованной потусторонней красоты. Да, их можно понять.

Когда-то я переписывался с одной девочкой. Однажды она попросила прислать ей мою фотографию. Я так и сделал, Больше от неё не пришло ни единого письма.

Ну вот, теперь ты всё знаешь. Я пишу тебе об этом лишь для того, чтобы ты не напредставляла себе неизвестно чего, а потом разочаровалась при виде меня. Ладно, переживём. В конце концов, ты же всё равно придёшь, хотя бы из-за Кулхардта. А уж он-то точно красавец писаный – такой неотёсанный и дикий, судя по восхищённому вердикту «вишнёвой эскадры».

Теперь даже не знаю, из-за чего я нервничаю больше. Из-за всей этой заварушки с «Клёцками валькирии» и Кулхардтом или из-за тебя.

До завтра.

Берри

P. S. У тебя есть гувернантка? С ума сойти!

Отправитель:ПинкМаффин

Получатель:БерриБлу

Тема сообщения:Не нервируй меня

Слушай, Берри, пока ты принимал меня за парня, мне твои письма больше нравились.

Надеюсь, ты не собираешься в меня влюбляться или ещё что-нибудь такое? А может, ты ждёшь, что я в тебя влюблюсь? Твоя трепотня про внешность и то, что ты так волнуешься перед встречей со мной, и вся эта ерунда, короче, всё это заставляет нервничать МЕНЯ. То, что происходит между нами, называется деловыми отношениями. Да, шанс подружиться тоже имеется, но пока это лишь шанс. Подружиться было бы здорово, потому что друзей у меня нет. Не то чтобы меня это заботило, просто вдруг встречаешь кого-то, кто вроде по-настоящему приятный человек. А «по-настоящему приятный» для меня означает: не такой, как те, с кем мне приходится знакомиться по указке родителей или общаться в школе (я училась в двух элитных интернатах, из обоих вылетела, теперь родители на интернатный принцип обучения махнули рукой и запихнули меня в здешнюю гимназию имени Гёте [13]13
  Гёте Иоганн Вольфганг (1749–1832) – знаменитый немецкий поэт, драматург и писатель.


[Закрыть]– только, пожалуйста, без комментариев. Сама знаю, что это сверхдорогая частная школа). Во всяком случае я далеко не ангелочек, миленький и весёленький со всеми, потому что большинство людей оказываются полными придурками. Но ты кажешься по-настоящему приятным человеком. Каким-то другим. И это мне нравится. Так что постарайся не разрушить это впечатление своими романтическими бреднями.

Вот. Захотелось тебе это сказать.

Если я ошибаюсь – пардон. Тогда выбрось всё это из головы.

Просто твоя нудятина про моё первое впечатление о твоей внешности как-то настораживает. По автопортрету тебя вполне можно принять за горбуна из «Нотр-Дама» [14]14
  Нотр-Дам-де-Пари (собор Парижской Богоматери) – один из красивейших соборов Парижа, давший название роману классика французской литературы Виктора Гюго. Добрый, но уродливый горбун Квазимодо – один из персонажей романа.


[Закрыть]. Я тебе обещаю, что если это всё – только дурацкое кокетство, потому что ты при встрече хочешь услышать: «Ой, да ты же такой красавчик», – то я по-настоящему взбешусь. Короче, надеюсь, ты, на своё счастье, будешь уродлив как чёрт.

По поводу твоего P. S. Нет у меня никакой гувернантки (раньше были, каждые четыре недели новая, потому что они всегда быстро увольнялись – понятия не имею почему). Колетт – это наша ГОРНИЧНАЯ. Да, у нас есть собственная горничная.

Вообще-то всё это мне кажется таким идиотизмом, я имею в виду наш стиль жизни и тот круг людей, с которыми мы общаемся. С отпрысками друзей моих родителей я не лажу – они со мной тоже. Тряпки от-кутюр, которыми мать меня тоннами осыпает я сбываю через интернет-аукцион еВау. Ненавижу это всё. Но деньги не бывают лишними.

Деньги вообще не такая уж плохая штука, скажу тебе. А мне для моих проектов нужна куча денег. Например, сейчас я занимаюсь бирками с рекомендациями по уходу за одеждой. Ты их хоть раз читал? Я выудила у себя уже пятую вещь, на которой на полном серьёзе написано: «Не стирать, химическая чистка запрещена». Не понимаю, о чём они при этом думают. Что с этой вещью делать? Поносил и выбросил, что ли?! Это же абсурд.

Написала парочку ядовитых писем, посмотрим, сработает ли.

Деньги от eBay мне нужны, чтобы организовать ночлежку для бездомных. С неё-то всё и началось. В прошлом году я болталась по городу и проходила мимо двух оборванных мужиков, располагавшихся на ночлег прямо на улице. Как-то мне их жалко стало, и я подумала, что могла бы их как-нибудь спонсировать. Но не могла же я подойти и просто всучить им двадцать евро (с собой была только двадцатка). Решила сделать всё по-хитрому: я будто бы потеряю деньги, а они потом подберут. Так и сделала.

Но через две минуты понимаю, что за мной кто-то идёт.

– Эй, девушка, обронили кой-чего‚ – кричит один из тех мужиков и протягивает двадцатиевровую купюру.

Я жутко краснею, чувствую себя ужасно неловко.

– Не-е, – говорю, – это не мои деньги.

А он отвечает:

– Твои. Ты единственная, кто тут мимо проходил. Больше некому.

Я помялась и говорю:

– Да ладно, оставьте себе, мне они не нужны.

– Ерунда, – отвечает он, – молодой девушке деньги всегда пригодятся.

И суёт купюру мне в руку.

Дурацкая ситуация. А всё потому, что выгляжу я не особо богатенькой.

Тут мне и подумалось, что надо такие вещи делать умнее. Теперь я деньги запечатываю в конверт и посылаю на адрес ночлежки.

Я попыталась поговорить об этом с родителями. Спросила их, делаем ли мы что-нибудь хорошее для общества.

Мама с круглыми от удивления глазами переспросила:

– Что ты имеешь в виду?

А папа сказал:

– Мы двигаем экономику.

– Ах так, и каким же это образом? – не унималась я.

– Это делает твоя мать, когда сорит деньгами, – засмеялся он и вышел из комнаты.

Мать прямо расцвела:

– Вот видишь, и я делаю что-то хорошее!

– Ну а что, например, с бездомными? Разве мы не можем выделять им какую-нибудь сумму?

Моя божественная мать ответила на это:

– Ксеня, люди должны работать, тогда они себе и квартиру смогут позволить.

– Так у них же была когда-то квартира, пока была работа, но если нет работы, то и за квартиру нечем платить, – попыталась я ей объяснить.

Мать только кивнула:

– Это я и имела в виду.

Тему эту я больше не поднимала, а стала решать проблему иначе. Я начала целенаправленно копить деньги. Сначала я откладывала свои карманные деньги (много не накопила, потому что мне и так всё, что нужно, оплачивают. А мне почти ничего не нужно). Потом при случае стала выпрашивать деньги то на то, то на это – тоже сработало. А потом мне пришло в голову продавать через аукцион eBay все те шмотки от-кутюр, которые мне мать всё время притаскивает. А ещё чемоданы. Моя мать помешана на дорожных чемоданах.

В прошлом году перед Рождеством разыгралась у нас с ней сцена, которая и послужила искоркой, воспламенившей моё решение серьёзно заняться накоплением денег. Дело в том, что мать купила мне очередной новый чемодан. «Луи Виттон» [15]15
  «Луи Виттон» (Louis Vuitton) – известная торговая марка, под которой выпускаются сумки и чемоданы.


[Закрыть]. Как обычно (и заметь: ДО Рождества, как будто бы через пару дней меня и без того не завалят подарками, ну да ладно).

– Мам, мне не нужен новый чемодан, – говорю я и для убедительности пихаю его ногой.

– Ксюша, новые чемоданы нужны всегда, – заявляет она и тут же отвлекается на своё отражение в стеклянном шкафу. Видимо, оно её не очень удовлетворило, потому что, воркуя со мной, она всё время поправляла волосы.

– Ты постоянно притаскиваешь мне новые чемоданы! У меня их уже пятнадцать штук! – сержусь я.

Мать слегка склоняет головку к плечу и вздыхает:

– Мне надо позвонить Ахмеду, он должен подъехать и что-нибудь сделать с моей причёской.

Ахмед – это наш вклад в братство народов и борьбу за освобождение от рабства. Он работал в парикмахерской, и мать всегда к нему ходила. Но после того как он два раза оказался занятым с другими клиентами, когда она являлась без записи, мать его «выкупила». Теперь он «свободен» и в любой момент готов быть ей полезным.

Взгляд матери опять переключился на меня. Она просияла улыбкой:

– Тебе нравится твой новый чемодан?

– Мне он не нужен, – повторила я.

Тут мама взглянула на меня более критично:

– О твоих волосах Ахмеду тоже стоит позаботиться!

Что касается внешнего вида, я для неё и вправду не подарок. Кукла Барби в натуральную величину – вот это была бы идеальная дочь для моей матери.

– Ах, Ксюшка, – вздыхает она (как всегда), – ты могла бы стать тако-о-ой красавицей. Немножко косметики и модной одежды. Давай начнём с твоей причёски.

– Нет у меня времени, – бурчу я, – мне надо поиграть со своим новым чемоданом!

По вопросу внешнего вида мы вряд ли когда-нибудь найдём общий язык. Я, например, считаю, что я и так хорошо выгляжу, даже без косметики. Мать же всё время хочет меня «украсивить» и завернуть в кутюрные тряпочки. Вот этот бзик по поводу дизайнеров я никогда не смогу понять. Почему в свитере с фирменным лейблом человек будет выглядеть лучше?! Неужели из-за этой малипусенькой маркировки (которая годится разве что для того, чтобы прикрывать пятна на одежде) голубой, зелёный или коричневый цвет становится более стильным? Неужели наша кожа от этого выглядит лучше и ярче? У-у-у!!!

Ладно, без разницы. Во всяком случае я взяла этого монстра по имени чемодан и оттащила к себе в комнату. Зла я была ужасно, но потом мне неожиданно пришло в голову, что я с ним могу сделать. Я могу превратить его в деньги. Через еВау. Это было гениально.

То же самое я потом стала проделывать с одеждой и всем тем, что стоит дорого и что мне совсем не нужно.

Теперь я регулярно заказываю маме новые чемоданы. Она мегасчастлива по этому поводу, потому что я наконец-то начинаю вести себя «стильно», а я мегарадуюсь возможности так легко зарабатывать деньги.

Если мать вдруг начинает спрашивать о какой-нибудь купленной ею вещи, то я отвечаю:

– Понятия не имею, где она. Наверное, в моей комнате. Принести? Хочешь на неё посмотреть?

Она всегда очень удивляется:

– Почему это я должна хотеть на неё смотреть? Я знаю, как она выглядит, сама же тебе выбирала.

– Точно. Как я не догадалась, – с притворным смущением улыбаюсь я.

На этом инцидент исчерпывается.

Но когда дело принимает серьёзный оборот и она начинает припирать меня к стенке, мне стоит только неодобрительно взглянуть на её причёску и спросить:

– Слушай, ты что-то сделала с волосами? – И она тут же кидается к ближайшему зеркалу, забыв обо всём на свете (а Ахмед опять получает немного сверхурочных).

Чёрт, мать меня зовёт; звучит так, как будто меня ожидает взбучка. Правда, не имею представления, из-за чего именно, так как у меня всегда несколько провинностей на счету. Посмотрим, что она обнаружила на этот раз.

Ещё напишу!

Приветы,

МАКС

Отправитель:БерриБлу

Получатель:ПинкМаффин

Тема сообщения:Хюпфли

Привет, МАКС!

А где ты была? Я так понял, ты хотела прийти? Или возникли проблемы чемоданно-аукционного характера? Кстати, вся эта затея с еВау и продажей чемоданов – просто мегакруть!

Настроение у меня, признаюсь, испортилось. Ты ведь знаешь, я терпеть не могу стресс, а понервничать пришлось не по-детски. Всё то время, что я ждал твоего появления в нашем кафе, я ни на секунду не покидал зала для посетителей, оглядывался по сторонам, но никто, совершенно никто даже отдалённо не напоминал тебя. Так вот, настроение у меня было испорчено. Потом я сказал себе: Берри, прекращай это дело. Ты ведь не влюблён в неё, да и тему «девчонки и всё, что с ними связано» ты пока не сильно разрабатываешь.

Послушай, за кого ты вообще меня принимаешь? За очумевшего мартовского кота, который носится ночами по улицам, призывно мяукая: «О МАКС, о кошечка моя, приди скорей, я жду тебя!», а? Да откуда мне знать, влюблён ли я в тебя, влюблена ли ты в меня? Я ведь тебя совсем не знаю. Но нервничаю, как перед годовой контрольной по алгебре. Признаюсь, это не в последнюю очередь связано с моей внешностью. Мне страшно, что, увидев меня, ты можешь отказаться от «шанса подружиться», о котором пишешь. А друзья мне нужны, с ними у меня пока полный напряг, но, как мы уже выяснили, в силу совсем других причин, нежели у тебя.

Теперь про бирки: а что это вообще за штука? Это такие белые кусочки ткани, которые пришивают изнутри на рубашки и т. п. и которые то колются, то царапают? На них что, правда что-то написано? Никогда не обращал внимания. Все свои грязные вещи я отношу в подвал, в корзину для белья, а через какое-то время они снова лежат чистыми в шкафу. Что с ними происходит перед тем, как они снова попадают в шкаф, сказать не моту. Не знаю. Но если ты хочешь знать моё мнение о том, стоит ли писать такие письма (или ещё круче, нанимать адвоката для того, чтобы он их писал), то я считаю, что не стоит. Определённо, не стоит. Трудно сказать, каково было бы моё мнение несколько дней назад, но после того, что произошло сегодня днём в нашем кафе, скажу однозначно: нет.

Вот как всё было. Не успел я подойти к одной бодрой старушке лет семидесяти и спросить её, уж не МАКС ли её зовут, как вдруг откуда ни возьмись появился этот милашка Дрейер. С победным видом он прошествовал от входа к прилавку, словно петух по курятнику. В кильватере двигались старые знакомые – фрау морщинистая и фрау надутая (сразу предупреждаю, морщинистая не кудахтала). Многострадальная несушка снова была разодета неведомо во что, а голову её на этот раз украшала какая-то овощная грядка. Конечно, макияж был в лучших традициях, куда же без этого.

Подойдя к прилавку, возле которого стояли родители, Дрейер достал какую-то бумажку и протянул её маме. В ней чёрным по белому на традиционном адвокатском пустобрёшном языке было написано, что за причинение вреда (отравление) подзащитной Дрейера мои родители обязаны заплатить штраф в размере двадцати тысяч евро, и в этом случае дело об отравлении огласке не предаётся.

– О бо-бо-боже м-м-мо-ой, – выдохнула мама, прочитав этот шедевр адвокатской мысли.

Смотрю на папу и вижу, как на лбу его чётко обозначаются две глубокие морщины. Он тревожно смотрит на меня, и в его взгляде я явственно читаю вопрос: ГДЕ, ЧЁРТ ПОБЕРИ, ЭТОТ ТВОЙ КУЛХАРДТ?

Лихорадочно оглядываюсь вокруг, ища знакомую фигуру. Безрезультатно.

МАКС и Кулхардт. Я в беде, а они оставили меня.

– У нас нет таких денег, – произносит отец, и в голосе его слышится отчаяние.

Ни один мускул не дрогнул на лицах Дрейера и его спутниц. Только одна из них (угадай, которая!) продолжает вытягивать ярко-красные губы трубочкой и тихо почавкивать.

Дрейер приосанивается и, оскалив зубы в невыносимо язвительной улыбке, величаво ответствует:

– Право же, вас ждут большие проблемы. Нам придётся сделать так, чтобы ваше славное кафе закрыли, а помещение продали. Хотите ли вы этого?

– Хотим ли мы этого? М-да, такой идиотский вопрос может задать только адвокат!

Что я вижу? В зал входят ОНИ, те, кого я уже отчаялся увидеть! Кулхардт и Липински. Липински незамедлительно здоровается со мной традиционным уже способом, но я практически не замечаю этого. Брюки всё равно пора отнести в корзину для грязного белья.

– Кто вы такой? – вскидывается Дрейер.

– Кто я такой?

– Какое вам дело до того, о чём мы здесь говорим? – запинаясь спрашивает сбитый с толку Дрейер.

– Какое мне дело до того, о чём вы здесь говорите? Прежде всего мне есть дело до вас, шут вы гороховый.

– Какое нахальство!

– Паяц несчастный.

– Вы наносите мне личное оскорбление!

– Слизняк.

– Я подам на вас в суд!

– Проходимец и проныра.

– У меня есть доказательства!

– Всё чушь! Подделка!

– Что вы хотите этим сказать?

– Что я хочу этим сказать? Что все ваши бумажки – ерунда на постном масле! Фаль-шив-ка.

Лицо Дрейера, совсем ещё недавно такое надутое от собственной важности и значимости, начитает подёргиваться и кривиться (как будто из шарика выпустили воздух). Надутая тоже теряет своё былое величие: её и без того красные щёки багровеют, и кажется, что она вот-вот взорвётся. И только морщинистая звезда курятников тихо чавкает (кстати, она чем-то напоминает мою трёхлетнюю двоюродную сестру: та точно так же чавкает, когда ест спагетти).

– Что вам от меня нужно? Кто вы такие? – срывающимся голосом кричит Дрейер.

– Кто мы такие? Кулхардт и Липински. Что нам от вас нужно? Собирайтесь и живо уносите ноги отсюда вместе со своими бабушками-несушками, спрячьте эту смехотворную бумажку куда подальше и никогда больше не приходите сюда.

– Но мою подзащитную отравили! Ей причинён Ущерб!

Кулхардт неторопливо надвигает шляпу на лоб (эпизод, достойный классного гангстерского фильма).

– Отравили, – произносит он своим железным голосом. – Алкоголь? Приступ кудахтанья? Попытка взлететь? Попытка снести яйцо?

– Именно! – кричит Дрейер. – У нас есть результаты исследования! Доказательства!

– Е-рун-да. Этой бумажке тоже грош цена, Я вам скажу лишь: Хюпфли!

Лицо Дрейера застывает, словно маска.

– Но – к-как – отк-к-уда – тольк-ко – вы – эт-то – узнали? – заикается он.

– Откуда я это узнал? Я детектив. Вот и узнал.

Пустым, бессмысленным взглядом Дрейер смотрит на нас.

«Сейчас и он закудахчет», – думаю я.

Но нет, вся троица опрометью выбегает прочь из кафе. Бумажка, которая не принесла им богатства, остаётся лежать на прилавке.

– Ну вот и всё, – холодным, чётким голосом говорит Кулхардт. – Это задание выполнено.

– Вы имели в виду ту самую «Хюпфли», знаменитую кондитерскую в Швейцарии? – спрашивает папа.

– Имел ли я в виду «Хюпфли», знаменитую кондитерскую в Швейцарии? Да. Эта троица разыграла там такое же представление. Герр Хюпфли не испугался и решил довести дело до конца, предложив им подавать на него в суд. Тогда нашим друзьям пришлось поумерить свои аппетиты. Дрейер приходится племянником чавкающей даме, а вторая красотка – её близкая подруга. Зовут этих жемчужин на пенсии, кстати сказать, Амалии и Агата.

– И что, мы вот так и отпустим их, никак не проучив? – спрашивает мама.

– Отпустим, никак не проучив. Именно так. Если мы подадим иск, это ничего не даст. Дамы уже очень пожилые, а Дрейер слишком изворотлив. Чего мы добьёмся? Одни расстройства и траты. А сейчас – зло наказано, Кулхардт и Липински довольны. Клиент тоже доволен. Верно, Липински?

– Йофф.

– Ах вот как, – говорит мама и смотрит на Кулхардта широко раскрытыми от удивления глазами.

Герой дня поворачивается ко мне:

– Хорошо сработано, Берри Блу. Не ожидал. Был уверен, что ты всё испортишь.

– Мы ещё увидимся? – спрашиваю я.

– Увидимся ли мы ещё? Возможно. Липински не может обойтись без того, чтобы не попрощаться со мной (наверно, если мы договорим встретиться ещё раз, мне придётся обуть резиновые сапоги). И всё равно мне очень, очень хочется увидеться с ними ещё. Кулхардт – классный. Нет, даже КУЛассный. Как английское cool. Cool, классный, Coolхардт.

Как видишь, ты пропустила уйму интересного. Но, к счастью, всё разрешилось, и нервничать больше не о чем. Спасибо Coolхардту; спасибо Липински – и СПАСИБО ТЕБЕ! Ведь именно тебе пришла мысль поручить это дело им. Ты с ними действительно раньше нигде не пересекалась? Если нет, то у тебя лёгкая рука!

МАКС, скажи, могу ли я сделать что-то, чтобы быть тебе полезным и как-то отблагодарить за то, что ты для нас сделала? Правда, скажи! И если ты всё же однажды придёшь к нам в кафе, то можешь рассчитывать на «Клёцки валькирии» за счёт заведения! (С алкоголем или без – решай сама.) Честное кондитерское!

Ну, до скорого!

Берри