Текст книги "Тайна Академии Хальторн (СИ)"
Автор книги: Глория Эймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
– И долго ты планируешь убивать себя таким способом?
– Вы о чём, простите? – Я остановилась, а рядом со мной повис в воздухе очередной булыжник, что я собиралась перекинуть.
– Ты оторвана от источника магии и тратишь силы. Это закончится печально, – объяснил маг. – Ты вообще помнишь, кто ты и как обрела магию? Хоть что-то помнишь?
– Не помню, – честно призналась я.
– Идём, – твёрдо сказал он. – Здесь тебе не место.
Я давно привыкла не доверять первому встречному, но в голосе и чертах лица этого мага мелькнуло что-то настолько располагающее к себе, почти родное, что я без размышлений пошла за ним. Оказалось, не зря: меня привели в полуразрушенный особняк Тарио – временное пристанище для раненых и пострадавших на войне магов.
Вся семья могущественных магов Тарио погибла ещё в начале войны, но магистр Форгран нашёл средства для того, чтобы хоть немного привести уцелевшие покои в порядок. Смертные и уцелевшие маги заботились о нас, помогали восстановиться, кому-то забыть об ужасах войны, кому-то – вспомнить недостающее.
Со мной всё обстояло сложнее, чем с прочими. Местный лекарь немало времени провёл в тщетных попытках вызвать хоть какие-то воспоминания, кроме тех, что неизменно вертелись в моей голове: только каменная стена комнаты, гобелены и синий шёлк.
Кроме меня, только ещё один молодой маг ничего не помнил. Он целыми днями повторял вслух все воспоминания, что только приходили в голову: «дверь, красная притолока, лиственный узор, кувшин с вином…» Понемногу предметы из его воспоминаний тянули за собой новые, день за днём он выстраивал их в стройные воспоминания, насыщал подробностями.
Однажды утром, за завтраком в общей трапезной, он вдруг выпрямился и сказал: «Вспомнил». Было похоже, что к нему вернулось что-то очень важное. Поднявшись, он быстро вышел. Мы не видели его весь день. Под вечер забеспокоились старшие маги. А затем кто-то решил набрать воды и нашёл в колодце тело. Воспоминание оказалось столь невыносимым, что юноше было проще убить себя, чем попытаться справиться с ним.
После этого случая я оставила попытки вспомнить. Меня всё устраивало: близость магических источников, работа в саду возле госпиталя. И возможно, потеря памяти была моим спасением. Как знать, какие ужасы мне пришлось пережить?
Покидая приют, я взяла себе фамилию Тарио – её магистр Форгран давал всем сиротам, проходившим через его пристанище. Этого было достаточно, чтобы не чувствовать себя обделённой. Всё равно ни одного наследника рода Тарио не осталось, а в Имоледо каждый десятый теперь носил эту фамилию.
Когда я рассказала всё Двену, то добавила, что сама не хочу вспоминать прошлое. И что-то изменилось: он словно разочаровался во мне, стал спокойнее и вместе с тем отстранённее. Больше не задавал вопросов, но и не тянулся ко мне, как раньше. У него появилась работа: второкурсникам позволяли подрабатывать ассистентами прикладной магии.
Вечера мы по-прежнему проводили вместе. Но если раньше наши магические силы сплетались в наслаждении, теперь как будто потерялся важный ингредиент волшебного зелья. Что-то неумолимо росло между нами непроницаемой стеной, и ни один из нас не предпринимал попыток вернуться к прежней близости.
Когда начались экзамены второго курса, мы уже чувствовали друг друга чужими. Нам даже не пришлось что-то объявлять и разговаривать – студенты разного пола в ту пору ещё проживали в разных зданиях. Просто однажды вечером я выглянула в окно и увидела, как по двору идёт Двен. Он шёл в своих, никому не ведомых размышлениях и даже не поднял глаза на моё окно. А я не окликнула его.
Закрыв створку, я опустилась на кровать. Больше никогда он поведёт меня через огненный барьер, как это было два года назад. Больше не будет сияния звёзд на ночном небе над Имоледо. Я глубоко вздохнула и приняла новую реальность. Значит, так получилось.
С тех пор я перестала доверять первым порывам. Хотя даже в магии, как у простых смертных, считается, что первое решение – обычно самое верное, я помнила об этом горьком опыте.
Глава 6. На руинах
На следующее утро после прибытия посланников Северного Водного ковена я проснулась в своей комнате от пения птиц. Старая, поросшая мхами, ветка большого вяза напротив окна стала приютом для птичьего семейства. Несмотря на приближавшуюся осень, птицы по-прежнему распевали рулады, словно желая показать, что здесь им никто не указ.
В этой части замка давно обрушилась старая наружная стена, и моё окно выходило прямо на склон холма, заросшего буковым лесом. Усыпанные красными ягодами кусты остролиста яркими пятнами обозначили тропинку, уводящую сперва в глубину леса, а затем спускающуюся вдоль берега. Открыв разноцветную створку окна, я увидела, как по ней тайком возвращаются студенты. Как видно, всю ночь просидели за глинтвейном у костра на другом берегу озера!
Давно прошли те времена, когда мужские и женские покои находились по разные стороны от входа в преподавательское здание. У студентов это правило отменили сравнительно недавно. Теперь комнаты девушек и юношей располагались в одном здании, но на разных этажах.
Преподаватели старой закалки опасались, что вся молодежь разом бросит учёбу, занявшись более интересными делами. Но выяснилось, что страх быть застигнутым возле чужих покоев вовсе не ограничивал их раньше. Точно так же, как много лет назад, лишь несколько парочек возвращались под утро в тишине букового леса.
Время идёт – но есть неизменные вещи.
Я смотрела, как медленно шагают по узкой тропинке обнявшиеся студенты. Густое сплетение ветвей за окном позволило мне разглядеть только коричневую накидку и чёрно-красный плащ.
Понятно, будущая магисса стихии тверди очарована брутальным огневиком. О, да это вчерашние любители глинтвейна, что проходили мимо причала! Успели разбиться на парочки за недолгую ночь. Как они надеются проскочить в ворота незамеченными?
Но парочка и не думала приближаться к воротам. Свернув с тропинки, студенты прошли через бурьян прямо к осыпавшейся части стены. Девушка взмахнула рукой в сторону стены. Изящное движение, будто призванное просто показать пейзаж, вызвало перемены среди упавших камней. Одни скатились, другие чуть приподнялись, опираясь на нижние. В общих очертаниях провал в стене не изменился, но появились едва заметные ступени, по которым и прошли студенты.
Как только девушка в коричневом плаще ступила во внутренний двор замка, ступени тотчас пропали. Неплохо для первокурсницы! Её спутник тоже был впечатлён: он что-то сказал, указывая в сторону стены, а затем бросился целовать девушку.
По одежде было видно, что они принадлежат к разным мирам и в других обстоятельствах наверняка бы не встретились: дорогой коричневый шёлк заметно контрастировал грубой чёрно-красной тканью. Теперь многое стало понятно…
Я видела не раз, как девушка из богатой семьи гуляет по лесу в сопровождении выходца из самых простых магов, у которого даже нет денег на новый плащ, положенный по уставу. То ли бунт против устоев, свойственный большинству молодых, то ли жажда новых впечатлений вели юных студенток сквозь лес в объятия тех, кто им совершенно не подходил.
По правилам академии я должна была сообщить старшим магистрам о нарушении распорядка. После третьего такого замечания их могли даже отчислить. Но я сама слишком часто точно так же пробиралась на рассвете среди остролиста обратно в замок. Значит, незачем мешать и им.
Будущий маг огненной стихии повёл свою изящную подругу по двору, положив ей руку на талию. Когда они приблизились к преподавательским покоям, я смогла разглядеть их лица. Девушка шла с лёгкой улыбкой. Казалось, этой ночью она не у костра сидела, а искала в глубине земли драгоценную жилу, причём вполне успешно.
Выражение лица юноши было типично для молодого огневика: похоже, он просто считал, что иной взгляд ему не подходит, и всем видом старался показать, что уже кое-то знает о жизни и успел разочароваться. Да, такие странные юноши всегда привлекали романтичных натур… К тому же он маг огненной стихии, а они подобны манящему в темноте костру… Главное – не обжечься.
Что это со мной?! Рассуждаю, как старуха! А ведь вчера меня перепутали со студенткой. Куда делась надежда на новое и прекрасное, что вот-вот придёт в мою жизнь?
Вздохнув, я отошла от окна.
Что же, судя по настойчивым птичьим трелям, пора к завтраку. Я накинула верхнее платье из плотного тёмно-зелёного бархата, выпустила в разрезы на рукавах белую нижнюю рубашку.
Впервые примерив в академии привычную одежду мага жизненных волн, я поразилась, как хорошо в ней всё продумано: и свобода движений, и красота, и даже вшитые карманы для случайно встреченных целебных трав. С тех пор мне не было нужно ничего другого. Не имея запаса монет и даже собственного дома, я довольствовалась тем минимальным набором, что можно было купить за символическую плату в самой академии.
Но мне действительно очень нравилось предписанное платье, да и плащ из плотной шерсти, застёгивавшейся изящной агатовой фибулой, тоже был выткан отлично. А нижние рубашки в количестве трёх штук были сшиты из весьма неплохой ткани, для батиста, конечно, грубоватой, но намного лучше той, что я носила в приюте.
По большому счёту, именно такая одежда лучше всего подходила к самой академии, к строгим зданиями и остаткам строений, что не успели починить после войны.
Нынешние покои преподавателей академии размещались в здании, когда-то давно построенном для монахов Ордена Тёмных Недр. Этот овеянный легендами мрачный орден был запрещён после войны, но до сих пор его следы читались в постройках замка.
Узкие и аскетичные комнаты были рассчитаны лишь на одного человека. Каждому магу полагалась кровать с покрывалом цвета соответствующего факультета. У окна был предусмотрительно поставлен небольшой стол, рядом с ним – стул. Из утвари имелся кувшин с водой и чаша для омовений. Личного камина молодым преподавателям не полагалось, только в углу шла труба от печи в цокольном этаже, дававшая не особо много тепла в зимнее время.
Менять комнаты на свой вкус было запрещено. В этом ограничении мне виделась какая-то умышленная издёвка. Каждый из магов мог бы создать свой необычный колорит, не умаляя исторической ценности здания. Но, согласно распоряжению сверху, всем приходилось терпеть разрушение, не имея права вмешаться. Все так и жили – на руинах, вспоминая войну, в ожидании лучших дней.
Не успела я затянуть шнуровки, как в дверь постучала Келея – в кои веки не капающая водой на пол, в длинном голубом платье, расшитом тонким орнаментом, напоминающим рябь на воде. Волосы она убрала в строгий узел, перехваченный широкой шёлковой лентой цвета озёрной глубины. По её виду было заметно, что она знает нечто интересное:
– Ты готова? Идёшь со мной?
– Да, сейчас…
Замкнув комнату простым заклинанием (только чтоб студентам не пришла в голову шутки ради подбросить или стащить что-нибудь), я последовала за подругой. Крутые лестницы с высокими ступенями неустанно напоминали нам, что каждый шаг – это труд. Даже серо-зелёная штукатурка на стенах была не того зелёного оттенка, что так любили маги жизненных волн, а какого-то унылого, напоминающего о быстротечности жизни.
Проходить по лабиринту узких коридоров полагалось в молчании, но Келея никогда не могла удержаться от болтовни в коридоре.
– Ты в курсе, что когда прибыли посланники Северного Водного ковена, не было официальной встречи? Удивительно, да? Мне Венда рассказала, они вчера бродили сами по себе, осматривали замок, потом разошлись по комнатам. И никого из наших даже рядом не было! Вот поэтому Кимитс вышёл к тебе! Наверное, совсем запутался в галереях и выходах!
Я молча кивнула ей, и мы продолжили путь. Действительно, странно, что не было официальной встречи. В прежние времена, когда мы ещё были студентами, приходилось за час до прибытия выстраиваться по факультетам, ждать у главных ворот, приветствовать гостей дружными криками и вообще всячески поддерживать традиции.
Теперь многое стало ненужным, да и вообще традициям академии не уделялось прежнего внимания. Но чтобы таких высоких гостей не встретил сам Великий магистр – немного неожиданно. Неужели они настолько нежеланные гости, и руководство было просто вынуждено их пригласить из каких-то неизвестных нам соображений?
Магист Кимитс тем временем по-прежнему не шёл у меня из головы. Его настойчивость и уверенность, аристократичные черты и бархатный голос всплывали в памяти, стоило услышать хоть что-то о прибывших магах. А Келею переполняли надежды: возможность показать себя на отборе открывала путь в элиту водных магов. И хоть я была далека от подобных планов, почему-то мои мысли упорно возвращались к нашему разговору на причале.
Казалось, между нами в тот вечер происходил и другой диалог: молчаливый, на одних импульсах магии. Он задал вопрос, однако не проговорил его вслух, а оставил в пространстве. Но когда я ощущала, что вот-вот найду ответ, он вдруг ускользал, растворялся среди других мыслей и ощущений.
Возможно, уже сегодня начнутся новые занятия. Нужно снова взглянуть ему в глаза и попытаться понять, что же он имел в виду. Хотя… будет невероятно трудно сохранить разум ясным, когда падаешь в эту озёрную бездну.
Глава 7. Сомнения
Мы с Келеей вышли во двор, где недавно отстроенные стены трапезной соседствовали с разрушенными выступами и обломками галерей. Пройдя мимо здания бестиария с облупившейся штукатуркой, мы свернули к трапезной.
Там были только преподаватели. Вернувшиеся под утро первокурсники наспех перекусили и уже ушли, а остальные студенты, как обычно, выкроили себе на сон ещё полчаса за счёт еды.
Разноцветье одежды магов академии бросалось в глаза. Годы послевоенной строгости прошли, и всем хотелось поскорее забыть времена лишений. А ведь красивое платье – один из лучших способов это сделать!
Каждый наряжался во что горазд, лишь приблизительно выполняя предписания. Маги огня после отмены обязательного чёрного цвета в одежде полыхали всеми переливами от алого до золотого.
Цвет одежды мага жизненных волн, давно регламентированный Орденом – тёмно-зелёный для работы и светло-зелёный для досуга – уже получил столько оттенков, что казалось, нет ни малейшей возможности привести их хоть к какому-то общему знаменателю.
Даже коричневые цвета магов тверди поражали разнообразием. А уж сколько нюансов положенного водным магам синего цвета обнаружилось в последнее время! Только маги воздуха с их бледно-серыми плащами не увлекались разнообразием, стараясь приблизиться просто к максимально светлому оттенку.
Стоило нам приступить к завтраку, как появилась Манора – раньше она училась на одном курсе с Келеей, на десяток лет позднее меня. А когда мы с Келеей сдружились, как-то само собой вышло, что и Манора присоединилась к нам. Разница в возрасте между нами в масштабах жизни мага была не так уж заметна, но если с Келеей мы быстро нашли общий язык, то Манора иногда меня удивляла.
– Вы уже подготовили студентов? – Манора подсела за наш стол, и перед ней тотчас появилось блюдо.
Её очень светлые, почти белые, волосы были перевиты вышитой ярко-охристой лентой в тон платью – маги пламени всегда любили сочные оттенки.
– Представь, если ни один не подойдёт? – сказала Келея. – Полный позор академии! С каждым годом студенты всё слабее, лишь бы экзамен сдать и всё тотчас забыть, как страшный сон!
– Потише ты, нас водники услышат, – шикнула Манора, хотя рядом не было ни одного мага из Водного ковена. – Такие замечания веса академии тоже не добавляют. Не знаю, что там на ваших факультетах творится, но лично мои студенты отлично подготовлены. Например, недавно мы проходили принцип замкнутого пламени… – Манора начала увлечённо сыпать терминами, а мы с Келеей переглянулись.
Начав преподавать совсем недавно, одновременно с Келеей, Манора была уверена, что сможет вывести академию на новый уровень. Её самоуверенность порой выглядела смешно, но было видно, что она искренне считает себя избранной для того, чтобы изменить судьбу академии.
Чтобы доказать свою исключительность, Манора постоянно записывалась на дополнительные курсы к разным преподавателям. Она действительно уже знала и умела очень много в области стихийной магии. Недавно она вышла за пределы стихий, занявшись ментальной магией.
На практических занятиях со студентами она часто пыталась применить новые навыки, иногда излишне усердно. Студенты жаловались на перегрузку и непонятные задания, а старшие магистры академии снисходительно улыбались, списывая её поведение на максимализм, присущий юности. Теперь Манора решила опробовать на студентах разработанный собственноручно метод, о котором говорила без умолку при любом удобном случае.
Слушать в сотый раз о том, как отлично подготовлены студенты огненной стихии, мне было некогда.
– Сегодня я начинаю читать лекции новой группе. Посмотрим, что из них выйдет, – я поднялась из-за стола, отметив про себя, что всё это время меня не покидало ощущение, будто за нами кто-то наблюдает.
Когда я вышла из трапезной и направилась в учебную аудиторию, это странное чувство только усилилось. Не выдержав, я оглянулась по сторонам, но никого не заметила. И тут я догадалась поднять голову наверх.
В западном крыле преподавательских покоев одно из всегда занавешенных окон на верхнем этаже было открыто. В полумраке комнаты явно угадывались очертания человека. Даже не вглядываясь, я поняла, кто это: магистр Кимитс продолжал пристально наблюдать за мной.
Заметив, что я смотрю, он отступил в полумрак комнаты и повернулся к другой фигуре, стоявшей рядом. По движениям было видно, что они разговаривают, глядя в окно. Из последних сил надеясь, что они обсуждают всё-таки не меня, а учебные планы, я продолжила свой путь.
Сказать, что мне льстило это внезапное внимание, было бы полуправдой. А правда состояла в том, что я ощутила необъяснимую тревогу. Его взгляд, испытующий и пристальный, наполнял меня сомнениями.
Такой влиятельный маг не будет просто так обращать внимание на молодую преподавательницу не самой престижной кафедры. Здесь было что-то ещё, неясное, загадочное, и оно беспокоило меня неразрешимыми вопросами.
Итак, Северный Водный ковен ищет новых магов водной стихии, за чем и отправляется в академию. И первый же маг, которого глава ковена встречает, вообще не владеет водной магией. Безусловно, это разочаровывает. Академия для того и создана, чтобы маги могли осваивать разные навыки. Конечно, таким обученным магам далеко до легендарных всестихийников, владеющих несколькими стихиями от рождения.
Но где эти хвалёные всестихийники? Остались в сказках. Были ли они вообще когда-либо? Говорили, что последняя война разразилась из-за того, что новый всестихийник не захотел переходить на сторону Ордена Тёмных Недр. Но это слишком похоже на выдумку. Всестихийники, если и существовали, то давно исчезли.
В совершенстве овладеть своей природной магией, данной от рождения и умеренно освоить прочие виды магий – вот цель обучения в академии!
А если эти высокомерные водники с севера думают, что отсутствие навыков водной магии – повод уволить меня из академии, то ошибаются. В стенах Хальторна всегда ценили хороших магов. Неважно, что я не сильна во всех сразу областях магии, важно – как я распоряжаюсь стихией, что мне подвластна.
С другой стороны, какое дело главе чужого ковена до сотрудников академии? Ему вообще должна быть безразлична моя судьба. Но то, как он разговаривал со мной на причале, говорило об обратном. Ему что-то нужно, он что-то хотел то ли узнать, то ли понять… При чём вообще здесь я?!
Так, пора уже выбросить из головы всё лишнее, этот красавец всё равно слишком далёк от меня во всех смыслах. Впереди занятие с новой группой. От того, каким будет первое впечатление, как пройдёт первая лекция, зависит, без преувеличения, весь учебный год.
Соберись и иди!
Небольшая аудитория была полностью занята слушателями, больше двадцати человек, все молоды и полны неконтролируемых магических навыков. Среди них были и вчерашние любители глинтвейна, в том числе и мой незадачливый ухажёр Грониан. Увидев меня, он отвёл глаза.
Студенты переглядывались, шумели и обсуждали прошедшую ночь. Большинство даже не обратили внимания на моё появление. Так бывает, если преподаватель молод и мало чем отличается от студентов. Но мне уже хватало опыта.
– Сегодня мы с вами начнём постигать магию жизненных волн, – мой голос зазвучал на фоне так и не утихшей болтовни.
Зелёный стебель из моего рукава взвился в воздух и, оглушительно ударив по столу, исчез. Это был мой коронный номер, и он всегда срабатывал. Мгновенно наступила такая тишина, что было слышно, как за окном едва шуршат воды озера, лижущие кромку причала. Студенты превратились в само внимание, ловя каждый шорох.
Глава 8. Магия жизненных волн
– Меня зовут магистр Айлин Тарио, – сказала я негромко, но уверенно, и тут же поймала себя на том, что зачем-то копирую интонацию магистра Кимитса. – Я буду называть имена, а вы поднимайте руку. Надеюсь, это не слишком сложно для начала занятий!
Шёл тринадцатый год моего преподавания в академии. Столько лет в масштабах жизни мага – почти ничего. Но за это недолгое время я уже научилась с первого взгляда предсказывать, в какую область магии уйдёт тот или другой студент.
На этот курс поступило много молодых магов из состоятельных и влиятельных семей. Насчёт некоторых меня даже лично предупредил магистр Тада, заместитель Великого магистра. Среди них была и Леатида Брирге – наследница самой богатой семьи Имоледо, имевшей связи при королевском дворе. При перекличке оказалось, что это светловолосая изящная девушка в коричневом плаще. Достаточно было взглянуть на её тонкие чуткие руки – и стало ясно, куда она со временем распределится: кафедра драгоценных руд, несомненно! Эти пальцы просто созданы для того, чтоб держать лозу в поисках глубоко сокрытых драгоценных камней.
Постой-ка, так это же она час назад пробиралась среди остролиста в обнимку с огневиком! О, да эта девушка не так проста…
– Должна предупредить, что ни для кого не собираюсь делать исключений! Все будут оцениваться на основании практической работы и уровня овладения стихией.
Леатида светло улыбнулась мне, поняв намёк. Похоже, она и не рассчитывала на особое отношение.
– Итак, приступим. Любое внешнее воздействие отражается на ритме жизненных волн, – продолжила я. – Что сейчас произошло?
– Вы заставили нас замолчать, – робко протянул коренастый крепыш по имени Брилеус. Я ещё вчера заметила, как он пробежал мимо, таща котёл для глинтвейна. Сразу видно, что это будущий маг политики: с хитрецой во взгляде, дорогая, но не вычурная одежда, больше внимания уделено самой ткани, чем модным веяниям. Скоро он научится вовлекать государства в свою хитрую игру и получать от этого немалую выгоду. Впрочем, если только этот любитель глинтвейна доучится до выпускного.
– Давайте разберём глубже. Стебель создал ударную волну, которая достигла ваших ушей, так?
Некоторые студенты закивали, понимая, куда я клоню.
– Как реагирует ваше тело на внезапную волну?
– Испугом, – сказала рыжеволосая студентка по имени Тиенна. Судя по оберегам и вышивке на одежде, будущая магисса-травница. К слову, именно она выглядела наименее испуганной.
– А что в этом случае происходит с телом?
– Дыхание замирает!.. Мы вздрагиваем!.. Сердце в пятки уходит! – наперебой начали выкрикивать все.
– Именно так. Ваша жизненная сила в этот миг меняет направление потока, волна разворачивается и уходит вглубь. Это защита. Иначе ресурс магии может быть израсходован прежде, чем по-настоящему понадобится.
– Да-да, принцип ресурса, – кивнула травница.
Похоже, мы нашли с группой общий язык.
– А теперь подумайте, что будет, если я каждую пару минут буду бить плетью по столу?
– Лучше не надо, – со смешком попросил Грониан.
– И всё-таки?
– Если внешнее воздействие будет достаточно сильным и постоянным… Скорее всего, мы попытаемся защититься от его влияния, – предположила Леатида, до этого задумчиво молчавшая.
– Да, и потратите на это магический ресурс. Более того: ваши жизненные волны подстроятся для постоянной защиты. Ваша магия будет искать признаки моей, постоянно готовясь отразить её. И даже когда наш курс лекций подойдёт к концу, и даже когда вы получите дипломы академии, и даже…
– До самой смерти? – спросила Леатида.
– Если не повезёт, то да. Однажды испытав враждебную волну, маг так и может остаться в готовности отразить именно её. Он будет тратить львиную долю магических сил на поиск и предотвращение того, что, возможно, и так уже никогда с ним не случится. Это закреплённый в памяти страх, который не преодолеть, если только не делать это осознанно. Вам нужно знать ещё кое-что…
Зал слушал, замерев. Похоже, впервые с этими студентами преподаватель говорил на равных – предупреждая о последствиях не для экзамена или карьеры, а для всей жизни.
– Магия, загнанная внутрь, начинает пожирать своего владельца. Тело перестраивается, возводя внутреннюю защитную броню. Мышцы напрягаются, дыхание изменяется, вы варитесь в собственном соку. И вот что самое страшное: со временем вы перестанете чувствовать и осознавать эту броню, эти напряжения, и они станут хроническими. Оглянуться не успеете, как ваши доспехи станут вашей темницей.
– Что же тогда делать? – спросила Тиенна. – Подавлять страх?
– Подавить – это ещё один запрет, жёсткий панцирь, мешающий свободно дышать. Вы должны понимать, что подавление само по себе несет с собой отказ от той живой магии, что дана нам с рождения. Подавляя страх, вы ещё быстрее истощите себя и энергетически, и эмоционально.
– Вы прямо в угол нас загоняете, – усмехнулся один из огневиков. – Ни так, ни эдак нельзя. Хоть как-то можно?
– Конечно, есть путь! Вы должны пропустить воздействие через себя, защищаясь колебанием своих внутренних волн, и выпустить волну далее, без вреда для себя и окружающих.
– На словах, конечно, круто звучит, но…
– Мне нужен доброволец, – сказала я. – Не бойтесь, в роли подопытного буду я. К сожалению, нам пока запрещено ставить опыты на студентах. Как бы нам ни хотелось, между прочим, но – увы!
Рассмеявшись, студенты начали переглядываться.
– Я попробую, – Тиенна встала. – Что нужно делать?
– Повтори мой удар стебля.
Сосредоточившись, девушка провела ладонью над столом. Вначале ничего не происходило, но затем край её рукава озарился зеленоватым свечением – неопытные молодые маги тратят кучу сил на излишнюю подсветку. Вскоре показался тонкий росток, напоминающий стебелёк фасоли.
– Теперь удар, – подсказала я.
Стебелёк глухо стукнул по столу.
– Сильнее…
На этот раз получилось звонче.
– Ещё…
И в момент, когда взвившийся в воздух стебель уже падал, я подставила руку. Стебель прошёл сквозь неё, громко шлёпнув по столу.
Девушка настолько не ожидала такого, что моментально растеряла остатки концентрации, и стебель растворился в воздухе.
– Все видели? – спросила я, но и так была уверена: каждый заметил, как стебель проходит через мою ладонь, не оставляя следа.
– Как?… – Тиенна потрясённо разглядывала мою руку. – Как вы это сделали?
– Я пропустила чужую волну сквозь себя. Стол не владеет магией, и принял удар, как любой обычный материальный объект.
– Ух ты, – Тиенна потрогала стол. – И сколько нужно учиться, чтобы вот так же делать?
– Зависит от каждого отдельного студента. Не буду обещать, что каждый из вас в совершенстве освоит магию жизненных волн к концу моего курса, но точно могу сказать одно: вы убережёте себя от многих проблем, если будете внимательно относиться к тем знаниям, что я готова вам передать. Решайте, кто вы: маги или безропотная мебель?
Краем глаза я заметила, что дверь в аудиторию приоткрылась. В щель заглянула Келея. Просто так она не побеспокоила бы меня посреди лекции.
Кивнув ей, я раздала студентам трактаты о магии жизненных волн. Книги были довольно потрёпанные, местами с устаревшими идеями, но всё лучше, чем ничего.
– Прочитайте введение к следующему занятию и попытайтесь вспомнить какой-нибудь случай из своей жизни, когда чужое воздействие резко влияло на ваши жизненные волны. Случаи не выдумывать, рассказывать правду!
– Айлин… – нетерпеливо позвала Келея.
– Уже иду. На этом пока всё, – я шагнула к двери. – Так что не думайте, будто волновое преобразование жизни – просто новомодные измышления. Если смотреть шире – любая магия использует волны. Освоив волны, вы гораздо проще овладеете остальными областями прикладной магии.
– А вы уже всеми овладели? – спросил один из огневиков.
– Да, практически всеми.
– И даже огненной стихией? – не унимался он.
Я открыла было рот, чтобы ответить, как тут вмешалась Келея:
– О, вот как раз эта область одна из любимых у магистра Тарио!
– И ведь не поспоришь, – грустно усмехнулась я, закрывая за собой дверь.
Глава 9. Лазуритовый зал
– Не мрачней, – сказала Келея. – Так и вижу, как у тебя в голове снова шевелятся мысли о нём. Столько времени прошло!
– Сколько бы ни прошло, он всё равно напоминает об этом своим существованием, – вздохнула я.
Двен продолжал работать в академии, несмотря на то, что после выпуска его пытались перекупить сразу несколько ковенов. Наше общение было исключительно профессиональным, но порой меня охватывало смешанное чувство обиды и разочарования. Мы так давно не вместе, почему он вечно рядом?
Он продолжал постоянно присутствовать в моей жизни. Его комната была на том же этаже, что моя. Мы черпали силу в одних и те же магических источниках, читали курсы одним и тем же группам.
Двен постоянно был рядом, хотя больше ничем не обозначал свою заинтересованность. Казалось, он даже испытал облегчение, когда наши отношения сошли на нет. И вместе с тем остался в моей жизни, точно корни пустил.
Хватит о нём думать! Даже если наши судьбы связаны, вместе нам уже точно не быть.
– Что такого срочного случилось? – сменила я тему.
– Всем преподавателям нужно собраться в Лазуритовом зале на срочное совещание. Великий магистр хочет поделиться каким-то важными новостями. Не понимаю, почему нельзя бы подождать до обеда! Или просто разослать свитки, – возмущалась Келея.
Подобная спешка наводила на подозрения о новых испытаниях. Возможно, нас собрались озадачить в связи с прибытием посланников Северного Водного ковена. Ладно, посмотрим, на что хватит воображения водным магам.
Лазуритовый зал был одним из немногих уцелевших в дворцовой части замка. Его отреставрировали для больших мероприятий, даже выстроили заново галерею, что соединяла его с покоями руководства. Отделка стен и колонн лазуритом придавала ему торжественный и вместе с тем холодный вид. Чёрные прожилки в голубом камне словно подчёркивали: здесь не следует расслабляться. Даже высокие арочные окна пропускали недостаточно тепла.
