Текст книги "Тайна Академии Хальторн (СИ)"
Автор книги: Глория Эймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Вернувшись в замок незадолго до ужина, я зашла в комнату, чтобы наконец-то обуться. Подошвы ног горели от долгой ходьбы по лесу. Положив ноги на стул, я откинулась на кровать и поняла, что меня клонит в сон. Это была не дремота усталости, а ощущение наконец-то достигнутой свободы, как бывает, когда долго-долго откладываешь какое-то важное дело, обдумывая и готовясь, а потом вдруг выполняешь – и тебя отпускает.
Тихо, без стука, приоткрылась дверь, и на пороге возник Двен:
– Разбудил?
– Нет, сейчас на ужин пойду.
– Подожди. Тебе пора получить это обратно, – он протянул мне сложенный листок – тот самый манускрипт, что тогда забрал из моей комнаты.
– Думаешь, пора?
– Теперь ты готова.
– Поможешь расшифровать?
– Тебе не нужна моя помощь в этом. Не уверен, что правильно понял введение, но похоже на то, что овладевший главными стихиями может читать этот текст без перевода. Проверим?
Сев за стол, мы развернули манускрипт. Скользя взглядом по строчкам, я вспомнила, как тщетно пыталась разобрать текст всего-то пару месяцев назад. Но теперь мне не требовалось читать: я просто прикасалась рукой к символам, и знание само втекало в меня без малейших усилий.
Мне открылись удивительные приёмы сочетания стихий, способы усиления отдельных потоков, методы раскручивания магических вихрей и вовлечения окружающей магии. Теперь всё казалось таким простым и понятным, будто я всегда это знала. Навыки десятков моих предшественников были обобщены в этом манускрипте и теперь принадлежали мне одной. Дочитав до конца, я поняла, что от меня ожидается ещё одно важное действие.
Взяв бумагу за уголок, я создала искру и обратила её в пепел раньше, чем Двен успел рот раскрыть. Когда мельчайший прах опустился на стол, Двен удивлённо вымолвил:
– Ты точно…
– Да, указание на это стояло в самом тексте.
– Но ты ведь сможешь восстановить его по памяти?
– Поверь, я буду не первая, кто это сделает.
Насколько я понимала, каждый маг, владеющий несколькими стихиями, уничтожал манускрипт перед важным сражением, чтобы тот не попал в руки врагов. Затем он восстанавливал запись в новом виде, используя свой личный способ шифровки символов, который мог раскрыть только следующий маг, обладающий такими же силами.
А ещё мне открылось важное знание, о котором я предпочла умолчать даже с Двеном.
Из манускрипта следовало, что я не единственная, кто владеет такой силой. Нас несколько, возможно, даже в нашем королевстве найдётся один-два мага, равных мне. Но либо они не вступили в силу, либо уже слабеют от старости, либо… очень старательно скрываются. С точки зрения сохранения магических знаний это было разумно, но я ощутила разочарование: я вовсе не уникальна, но держать ответ за эту удивительную и редкую способность придётся только мне.
– Ты идёшь ужинать? – Элиар появился так внезапно, что я даже вздрогнула.
– Да, мы закончили обсуждение, – я смела рукавом на пол остатки пепла.
Моя новая сила требовала новой осторожности. И я не хотела, чтобы лишние знания ставили под удар тех, кто для меня важен.
Форгран уже был в трапезной. Он сидел за столом магистра Тада, поглядывая в нашу сторону, но не подавая знака, что нужно поговорить. Мы сами к нему решили не подходить без надобности – наши перешёптывания могли привлечь лишнее внимание. Полосатый, похоже, выпил вина, и теперь красноватый оттенок его лица совершенно не соответствовал тому напыщенному виду, который он напустил, разговаривая с Форграном.
Они явно о чём-то спорили: дядя Гран говорил с напором, но очень тихо. Полосатый возражал так, что было слышно отдельные обрывки слов, но они не складывались в осмысленные фразы. Должно быть, они опять спорили о создании Института Стихий.
За ужином мы снова обсуждали глупости, что говорили на зачётах студенты, шутили, смеялись, как будто вокруг ничего особенного не происходило. Келея зачитывала вслух нелепости из отчётов, и даже Венда, всегда такая спокойная и сдержанная, пару раз громко рассмеялась.
Первокурсники, в отличие от нас, не были настроены веселиться. Брилеус пытался сесть рядом с Тиенной, но на единственное свободное место рядом с ней села Леатида, и ему пришлось уйти за стол в углу, который студенты почему-то презрительно называли «островком отщепенцев». Тиенна шепталась с подругами, посматривая на огневиков за соседним столом. Грониан с несколькими магами воздуха со старших курсов что-то вполголоса обсуждал, их лица были спокойны, но по внезапным коротким движениям рук было похоже, что они все на взводе.
Студенты быстро поужинали и ушли в кампус – распоряжение Тада о пребывании в помещениях вне занятий и трапез всё ещё действовал.
Мы вскоре тоже вышли. Кампус уже отремонтировали, новые окна светились в темноте разноцветными наборными стёклами в свинцовой отплётке. Завернувшись в плащ, Леатида сидела на перилах, держа в руке книгу. Неровный свет факела танцевал в её светлых волосах, ветер переворачивал страницы, но она словно не замечала этого.
– Хоть что-нибудь видно? – спросила я.
– Что? А… – она закрыла книгу. – Просто решила посидеть здесь. В комнате опять болтовня и духота.
– Только в лес не ходи.
– Не буду, – Леатида мило улыбнулась и уселась поудобнее, держась за балясины перил.
После тёплой трапезной я по привычке зябко закуталась в плащ, а затем вспомнила, что мой огонь может греть меня без траты сил, просто подпитываясь магией глубинных горячих потоков, что скользят под твердью. Откинув полы плаща, я взяла Элиара за руку.
– Я думал, ты замёрзла, а ты горячее меня! – удивился он.
– То ли ещё будет…
– Прорыв в постижении?
– И да, и нет. Я пошла своим путём.
– Как обычно! Другого от тебя я и не ждал, – не обращая внимания на прижатые к стёклам любопытные мордашки первокурсников, он поцеловал меня.
– Скорее обними меня! – попросила я.
– Предчувствие?
– Не знаю… Просто обними меня так, как будто завтра мы умрём.
– Тсс, даже не думай о таком…
Мы шли среди темноты, не зная, что ждёт нас завтра.
Глава 46. Покои старших магистров
Утро началось с удивительно яркого света, проникавшего повсюду. Открыв глаза, я зажмурилась снова, а потом поняла: выпал первый снег. Он лежал тонким искрящимся пологом на подоконнике, отражая в комнату лучи восходящего солнца.
Потянувшись, чтобы задёрнуть занавеску, я перегнулась через Элиара, и он, незамедлительно проснувшись, обнял меня, привлекая к себе:
– Ещё чуть полежим, а потом в трапезную. Нужно сказать Форграну, что всё сделано.
– Обычно он ходит на завтрак.
– В отличие от нас… – Элиар перевернулся, и я оказалась между простынёй и его горячим спросонья телом.
Теряясь в его поцелуях, я млела и таяла, чувствуя, как нарастает желание. Теперь, наполненная всеми стихиями, я совершенно иначе ощущала прикосновения Элиара. Раньше под его пальцами пробуждались воспоминания о той магии, что была так крепко забыта мной. Сейчас всё стало по-другому: новые силы кипели во мне и рвались наружу.
– Мы опоздаем на завтрак…
Но губы Элиара накрыли мои, лишая возможности говорить. Во мне вспыхнули и заискрились тонкие нити пламени… и началось. Воздушная стихия окутывала нас ласковым шелестом, магия тверди дарила неисчерпаемую силу, а пульсация жизненных волн, насытившись прочими стихиями, объединяла и кружила двух водных магов, сливающих свои магические силы на всех уровнях.
Я слышала мысли Элиара, чувствовала собственные прикосновения через него, разом ощущая и его разгорячённое тело на моём, и нежность моей кожи, прикасающейся к нему. Мы одновременно были в двух телах, глядя друг на друга влюблёнными глазами и видя себя словно со стороны. От этого кружения приятно захватывало дух.
Пульсация нарастала в наших телах, растекаясь по венам, а затем выплеснулась единым магическим потоком, заставив вздрогнуть стены и разноцветные стёкла в оконном переплёте.
– Всё-таки мы опоздаем, если не пойдём прямо сейчас, – зажмурившись, пробормотала я.
Элиар поднялся и начал одеваться. Я смотрела на его широкие плечи, движения сильных рук… Сколько ещё таких рассветов встретим мы вместе? Почему-то мне вдруг стало невыносимо грустно. Хотя вся комната сияла радостным солнечным светом, казалось, мы на дне пропасти, где короткий миг солнца и тепла скоро сменится беспощадной тьмой.
На завтраке шумели первокурсники, со старших курсов пришло всего человек десять – остальные опять отсыпались. Ни Венды, ни Келеи за нашим столом не оказалось, возможно, они просто пришли пораньше и уже успели позавтракать.
Мы с Элиаром завтракали в молчании, оглядывая окружающих. Бойкая компания любителей глинтвейна, как теперь я постоянно называла этих ребят про себя, была в полном составе, не считая выбывших.
Тиенна и Леатида сидели к нам спиной, между ними на столе лежала книга, и они умудрялись одновременно завтракать и читать вслух. В их причёски были вплетены одинаковые шёлковые ленты светло-коричневого оттенка – Леатида поделилась с подругой. Взглянув на переливы шёлка в рыжеватых волосах Тиенны и среди золотистых прядей Леатиды, и я почувствовала грусть. За всё время моего обучения я так и не подружилась ни с кем из однокурсниц настолько, чтобы стать «сёстрами по лентам», как в шутку называли таких подруг в академии.
Девушки вместе готовились к новому зачёту. Насколько я поняла по обрывкам, достигшим нашего слуха, это был трактат по магической политике, одолженный Брилеусом. Сам Брилеус сидел напротив них, вставляя комментарии. Кажется, он наконец-то чувствовал себя важным и был очень рад этому.
Грониан сидел рядом с ним, уткнувшись взглядом в свою тарелку и не принимая участия в разговоре. Вся лёгкость и воздушность как будто покинули его. Куда-то пропали типичные для молодых магов стихии воздуха черты – разговорчивость, поверхностность, способность быстро переключаться с одного на другое. Было похоже, что после зачёта Грониан потерял желание учиться.
Остальные молодые маги, сидевшие чуть дальше, громко разговаривали и периодически поднимали такой шум, что магистр Тада в конце зала поднимал голову и бросал на них гневный взгляд. Он выглядел уставшим и раздражённым, как будто не спал всю ночь. То ли возлияние, совершённое накануне, дало такие последствия, то ли он действительно бодрствовал со вчерашнего вечера. То, что теперь все академические проекты висели на нём одном, не прибавляло Полосатому бодрости и сил.
Форгран так и не пришёл на завтрак. Не было его и в здании руководства, ни даже в аудиториях. Галерея, ведущая в покои старших магистров, была безлюдной. Элиар знал, где комната Форграна: он уже заходил к нему пару раз. Я же, к своему удивлению, поняла, что нахожусь в этой части замка впервые. Никогда раньше у меня не было повода зайти к старшим магистрам.
Серовато-зелёная штукатурка и здесь нашла применение. Унылые переходы со ступенями разной высоты провели нас в гостевое крыло. От преподавательских покоев их отличало более редкое расположение дверей, свидетельствовавшее о большем размере комнат. Простенки украшали старинные картины, в основном, портреты прежних руководителей академии и знаменитых магов. Запах слежавшейся пыли, свойственный всем старым зданиям даже при тщательной уборке, наполнял каждый уголок.
Дверь в комнату Форграна была прикрыта, но не заперта – тонкая щель у притолоки светилась утренним солнцем. Постучав, Элиар не дождался ответа и толкнул дверь.
Мы вошли.
Комната Форграна была ярко освещена, но не только солнцем – на столе догорала широкая восковая свеча, поставленная прямо на скатерть. Вокруг её основания по ткани растеклось жирное пятно расплавленного воска. Рядом лежало несколько книг и манускриптов, свёрнутых в свитки.
Форгран сидел спиной ко входу в кресле с высокой спинкой, и была видна только его седая голова, немного склонённая к плечу. Должно быть, тоже ночью занимался академическими делами и задремал за работой.
Обойдя кресло, я задула свечу и вгляделась в залитые солнечными лучами черты: морщинистые веки были неподвижны, уголки рта опустились к подбородку. Дядя Гран. Странно, что я даже его не помнила. Такое родное лицо, знакомое с самого детства. Совсем крепко спит, даже не услышал, как стучат. Что поделать, возраст даёт себя знать! Я тронула его за плечо:
– Просыпайтесь…
И тотчас почувствовала кончиками пальцев то, чему отказывались верить глаза: ни малейшей пульсации жизненных волн во всём теле.
Он был мёртв.
Глава 47. Завещание
– Так, ещё раз: как именно вы нашли тело? В какой позе тело находилось? – раздражённый голос магистра Тада сверлил мне голову.
– Я уже объяснила, что мы ничего не трогали, – повторила я в сотый раз за последний час. – Он так и сидел, когда мы его нашли.
Мы находились в кабинете магистра Тада. Сам Полосатый стоял, опёршись кулаками о стол, я сидела перед ним, словно первокурсница на распесочивании за систематические прогулы. Элиар стоял за моим плечом, скрестив руки на груди.
– А вам, магистр Кимитс, я повторяю, что вы можете идти на занятия.
Элиар даже не двинулся с места, только положил мне руку на плечо:
– Мне не нравится, что вы, магистр Тада, ведёте с магистром Тарио разговор в форме, напоминающей допрос. Вы что, всерьёз предполагаете, что она имеет какое-то отношение к смерти магистра Форграна?
– А мне не нравится, когда в дела академии вмешиваются представители посторонних организаций, – парировал Полосатый, покраснев от гнева так, что даже кожа под зачёсанными попрек лысины прядями потемнела.
Оставаться с этим неуравновешенным магом наедине мне совершенно не хотелось, и я была благодарна Элиару. Его пальцы чуть сжали моё плечо, и через ткань проникла тонкая магическая нить, дающая успокоение.
Меня уже не трясло, как в первые минуты в комнате Форграна, когда я поняла, что человек, которого знала с самого детства, мёртв. Чувство беспомощности и потери стало глуше. На их месте появились сосредоточенность и решимость выяснить всё до конца. Но стоило нам позвать магов из руководства, как магистр Тада буквально захватил нас в плен своего кабинета.
– Почему вы не предполагаете, что смерть магистра Форграна наступила по естественным причинам? – спросил Элиар.
– Я предполагаю все варианты. И должен проверить их, пока прошло мало времени.
Взглянув на Полосатого, я ощутила прилив злости. Форгран мёртв, а он тут выделывается! Напустил важность, будто уже стал самим Великим магистром, и никто ему даже возразить не посмеет. Некоторым даже на полпальца власти давать нельзя, они только хуже от этого становятся.
– Магистр Тарио рассказала всё, что видела и знает, – уточнил Элиар. – Я был рядом и всё видел. На что вы пытаетесь намекнуть, магистр Тада?
– Нет, магистр Кимитс, вы знаете далеко не всё! – Полосатый вытащил из секретера свиток и помахал перед нами. – Скажете, и об этом не знаете, Айлин?
Фамильярное обращение резануло слух.
– Не понимаю, о чём вы, – сдержанно ответила я, стараясь не показывать злость, готовую вот-вот выплеснуться.
– Как удобно прикидываться бедной сироткой без памяти! Только теперь некому оказывать вам протекцию, дорогая наша! – Магистр Тада снова взмахнул свитком и бросил его на стол. – Вчера вечером Форгран попросил от меня (как от стороннего незаинтересованного лица) подпись! Да ещё и передал вот это на хранение! Надо же было так надавить на старика, буквально на колене составил, так срочно понадобилось!
– Ближе к делу, – резко сказал Элиар.
– Форгран оставил Тарио всё своё состояние, магистр Кимитс, – наконец, объяснил Тада. – Не знаю, как получилось выманить у него это завещание, но как только он составил и заверил документ, как утром его находят мёртвым! А вы не находите совпадение странным? Как считаете, а?
Новость оглушила меня.
Опустив руки, я упёрлась взглядом в лежащий свиток. Плотно свёрнутая бумага откатилась, открыв край, где стояла подпись Форграна. Помню, как давно, перед самой войной, однажды услышала разговор отца с дядей Граном. Отец говорил, что Форгран должен составить завещание, раз у него нет наследников, а времена наступили тревожные. А тот отшучивался, что суеверен и не хочет таким способом приближать свою кончину.
Значит, вчера он был уверен, что ему не пережить ночь. Что он собирался сделать? О чём подозревал?
И при всём этом он успел подстраховаться. Ведь он был единственным, кто мог подтвердить мою личность! Кто поверит бедной сироте? А теперь наследница немалого состояния рода Форгранов может смело объявить, что к тому же является хозяйкой особняка Тарио. Но пока об этом даже думать не стоит. Не для того дядя Гран погиб, чтобы я потеряла последнюю осторожность.
Слова Полосатого достигли моего слуха, как через плотную завесу:
– В любом случае, настоятельно рекомендую подумать о том, куда вы, Айлин, направитесь по окончании расследования, если ваша причастность не будет доказана. А от ведения занятий я вас отстраняю с этой минуты.
– Вы меня увольняете?
– Можете написать заявление об уходе по собственному желанию. Считайте это жестом великодушия со стороны руководства.
– Потому что я виновата всего лишь в том, что меня подозревают? – в моём голосе мелькнула совсем не испуганная нота, и пальцы Элиара сжали моё плечо чуть сильнее. Ещё немного – и я сама проломлю голову этому красномордому.
Тада откашлялся и с пафосом заявил, будто вещал на весь зал с высокой кафедры:
– Карьеризм и честолюбие есть не самые плохие черты, мы поощряем амбиции выпускников академии. Однако отношение руководства во многом зависит от средств, которыми достигается цель. В стенах нашей академии никогда не приветствовали подобное поведение.
– В чём конкретно вы меня обвиняете? – подняв голову, я встретилась взглядом с магистром Тада.
– Когда молодая женщина неформально общается с пожилым мужчиной, а потом он вдруг пишет завещание в её пользу… – Полосатый фыркнул. – Тут даже менталистом не нужно быть, чтобы понять ситуацию. Да, вы, Айлин, не пропадёте! А вас, магистр Кимитс, неужели не смущает предыстория вашей пассии?
Я посмотрела на Элиара. Он так стиснул челюсти, что даже губы побелели. Неизвестно, скольких усилий ему стоило не ударить Полосатого по лоснящемуся красному лицу.
В дверь постучали.
– Я занят! – рявкнул Тада.
– Результаты обследования… – в дверную щель просунули пачку бумаг. Помощник предпочёл не появляться перед глазами, по голосу поняв, что Полосатый не в духе.
Элиар протянул руку и передал бумаги на стол магистра. Тада сел и углубился в чтение. Перевернул одну страницу отчёта, другую… Положил ладонь на текст и нахмурился, сопя.
– Магистр Тарио может идти? – спросил Элиар.
– Да, да… – рассеянно отозвался Тада, как будто думал о чём-то совершенно другом.
Мы вышли из кабинета и направились на причал. Здесь ещё никто не ходил: тонкий ровный слой свежего снега лежал нетронутым. Оставляя цепочки следов, мы вышли на край причала.
Вода озера Делори была почти чёрной, как всегда в начале зимы. Ни одного листа кувшинки на поверхности – все ушли на глубину, втягивая в ил длинные плети побегов. Применив магию огня, я нагрела каменную плиту у спуска, и мы сели, глядясь в чёрное зеркало озеро.
– Владение огнём на должном уровне имеет большие преимущества, – заметил Элиар. – Я уже начинаю немного завидовать тебе!
– Да, по крайней мере, теперь я могу не зависеть от огня в камине. Хотя я всё равно хотела бы растапливать его всю зиму…
Мы посидели ещё немного. Солнце заволокло тучами, и начали падать мелкие искрящиеся снежинки.
– Форграна убили, – вдруг сказал Элиар и снова умолк.
Глава 48. Подсказка
Значит, всё-таки убили. Некоторое время я молчала, свыкаясь с мыслью, а затем спросила:
– Откуда ты узнал?
– Успел прочитать, пока передавал отчёт магистру Тада.
– Как?
– Насколько смог прочесть, у Форграна разорвалось сердце.
– Но ведь разрыв мог быть и просто из-за возраста или чрезмерных магических усилий.
Элиар вздохнул, глядя на дальний берег озера:
– Хорошо, скажу целиком. Не только сердце – все внутренние органы разорваны, как будто он упал с большой высоты.
– Но он так спокойно сидел в кресле! Не похоже, что тело откуда-то принесли…
– В том-то и дело. Его поразили ударной волной. Причём эта волна была очень короткая и мощная. Случайности быть не может.
А ведь у меня вчера было предчувствие, которое я списала на тревожность всех предыдущих недель. Он умер, так и не узнав, что я достигла цели и овладела стихиями. Дядя Гран… Как теперь принимать решения без него? Кто объединит нас, в то время как убийца свободно разгуливает по замку?
Вопросы теснились, вызывая настоящую головную боль. Схватившись за виски ладонями, я сжала голову и закрыла глаза.
Спокойный голос Элиара вывел меня из паники:
– В смерти Форграна есть подсказка. Теперь мы знаем, что враги начали действовать решительнее. И то, как он умер, сужает круг подозреваемых. Такой ударной волной владеют только сильные стихийники. Поэтому тебя не могут сейчас подозревать.
– Хотя бы это хорошо, – выдохнула я.
– Кто, по-твоему, это сделал? Только три стихии так ударяют. Вода, воздух или твердь – как думаешь?
– Не знаю. Главное, чтоб Полосатому не пришла светлая мысль, что ты его убрал по моей просьбе. Тогда появятся новые проблемы.
– Он въедливый, но не настолько глуп, чтобы обвинять главу самого сильного ковена королевства без доказательств. Вызовет королевских дознавателей, они начнут работу.
– Тогда кто мог это сделать? Ты как считаешь?
– Переберём все варианты. Только не здесь. Нужно взять список всех преподавателей, всех старших магистров и студентов старших курсов. Проверим каждого.
Понимая, что это придётся делать, я не могла отделаться от чувства вины: теперь каждого придётся подозревать. Сколько времени я проводила с этими магами рядом, ела с одного стола, практиковала магию и отдыхала бок о бок. И теперь придётся взглянуть на всех по-новому, без любви и дружбы – кто они на самом деле? Такое гадкое чувство…
Тяжело опустив голову, я прислонилась к плечу Элиара, чувствуя себя окончательно разбитой. Он поцеловал меня в лоб:
– Не переживай за студентов. Сейчас возьму твою группу, покажу им пару весёлых приёмов для игр с водой. Хуже нет, когда молодым магам нечем заняться. А ты пока иди в комнату, отдохни.
– Спасибо.
Замок выглядел опустевшим. Цепочки следов на свежем снегу тянулись через двор, пересекались и сплетались. Все куда-то шли, всем было куда-то нужно. Наверное, даже ещё и не знают, что произошло.
– Айлин! Ты где была? – окликнула меня Келея. На её плечах колыхал меховой опушкой новый зимний плащ. – Не знаешь, что случилось? Тут всем после ужина велели собраться в Лазуритовом зале.
Вместо ответа я обняла её, и слёзы сами потекли на голубоватый мех.
– Что, всё так плохо? Что не так? – встревоженно повторяла Келея, обнимая меня.
Кивая, я даже вымолвить не могла ничего в ответ. Только теперь я по-настоящему осознала произошедшее. Дядя Гран умер окончательно и бесповоротно. Уже никакая магия не сможет вернуть его. А я даже не могу ничего сказать в свою защиту, потому что должна хранить тайну.
И вместе с тем я чувствовала что-то похожее на облегчение из-за того, что враги наконец-то обнаружили себя действием. Теперь я больше не должна бояться, бой уже начался, и меня переполняла бушующая магия, готовая вот-вот вырваться.
Но тут же от этих мыслей от этого мне становилось ещё более стыдно: его смерть как будто освободила меня от прежних обязательств и сомнений. А я ведь даже не обняла его в тот вечер, когда вспомнила, кто он. Я увлеклась собственными переживаниями, не думая о том, что чувствует дядя Гран.
Мне хотелось выбежать на середину двора и закричать что есть сил: «Давайте! Кто тут из Тёмного Ордена?! Вперёд! Я уже устала ждать, когда вы начнёте шевелиться!» Но я продолжала плакать в тёплый воротник, мягко щекотавший моё лицо.
Келея помогла мне дойти до комнаты и снять плащ. Я уже не плакала, но дрожала. Подруга уложила меня на кровать и принялась разводить огонь в камине. Спички отсырели, и ей никак не удавалось добыть искру крупнее.
– Как там огневики делают… – Келея щёлкнула пальцами, высекая искры.
Но растопка вяло зашипела и снова отказалась гореть.
– Хоть Двена зови, – засмеялась Келея. – Вы уже помирились?
– Ты о чём? – удивилась я.
– Ну, после того, как твой красавчик с ним подрался и разгромил комнату, я что-то вас вместе не видела.
– О, да, всё в порядке. Все уже забыли.
– Угу, молодцы… – Келея продолжила возиться с растопкой. – Да что ж такое… Не успела зима наступить, весь замок уже как мокрая губка!
– Отойди немножко, – попросила я.
– Зачем? – удивилась Келея, но подвинулась.
Не поднимаясь с постели, я протянула руку – и камин озарился ровным сильным пламенем. Дрова дружно затрещали, дым загудел, устремляясь в трубу.
– Айлин… – Келея всплеснула руками, не находя слов. – Откуда… Это Двен тебя научил?
– И да, и нет.
– Опять загадки, – её голос прозвучал немного обиженно. – Вот поеду на каникулах в Имоледо, буду все дни проводить с Араланом, а тебе ничего не расскажу!
Я вяло улыбнулась, показывая, что юмор засчитан.
– Так, полежи, времени до собрания в зале ещё полно, – Келея подбросила дров в камин. – Как ты себя чувствуешь? Мне с тобой посидеть?
– Всё нормально, можешь идти. Встретимся в зале.
Как только за подругой закрылась дверь, я почувствовала, что хочу спать. Начинавшийся так прекрасно день с каждой минутой становился всё хуже. Нужно подготовиться, выбрать стратегию… Ладно, на месте разберусь. Мы по-прежнему слишком мало знаем, чтобы действовать наверняка.
И я провалилась в тяжёлый сон без сновидений.
Когда я проснулась, за окном уже начинались ранние зимние сумерки. В камине тлели угли – значит, я спала довольно долго, раз всё успело прогореть. Накинув плащ, я быстрым шагом направилась в Лазуритовый зал.
Элиар встретил меня на входе, обнял на глазах у всех и шепнул:
– Ничего не бойся и не ведись на провокации. Помни – ты выше всех, кто здесь находится и по происхождению, и по магической силе. Что бы сейчас ни говорили – не обращай внимания.
– Я другого боюсь, – ответила я. – Есть риск, что не сдержусь и оторву голову Полосатому.
Элиар рассмеялся, и мы под руку вошли в Лазуритовый зал.
Глава 49. Подозрения
В Лазуритовом зале собралась вся академия за исключением студентов. Магистр Тада выглядел чрезвычайно напыщенным. Он взошёл на кафедру, многозначительно окинул взглядом зал:
– Мы собрались для того, чтобы начать с завтрашнего дня практику в новом формате, предложенном магистром Форграном. К сожалению, минувшей ночью магистр Форгран скончался и не может представить свой проект лично. Предлагаю перед тем, как перейти к сути проекта, почтить память магистра Форграна минутой молчания.
Шорох, нараставший в зале после известия о смерти Форграна, поутих. Выждав секунд двадцать, Полосатый решил, что этого достаточно, и продолжил:
– Мы никогда не забудем всё, что сделал магистр Форгран для академии, а теперь переходим к повестке дня. Студенты всех курсов должны пройти практику в естественных условиях, вне замка, под руководством преподавателей и кураторов. Будут созданы комфортабельные шатры на восточном берегу озера Делори, там достаточно небольших магических источников. Практика без отрыва от природной среды – новый важный компонент реорганизации факультетов в единый Институт Магии Стихий.
– А как же водная практика? – спросил один из наших водников.
– Наши гости из Водного ковена могут считать свою работу здесь успешно выполненной. Всех преподавателей, освоивших новый уровень и успешно закончивших курс переподготовки, ждут доплаты к жалованию в течение следующего семестра. Остальные могут перейти в другие учебные заведения королевства. Это вкратце. Списки групп и их кураторов уже готовы, преподаватели могут получить их прямо сейчас, – Тада сделал знак одному из помощников, и тот вынес на столик перед кафедрой стопку листков.
Но это были не все новости. Тада развернул ещё один свиток:
– А также ко мне поступил, с позволения сказать, документ, – он выделил интонацией слово так, что стало ясно презрительное отношение. – Это совместное обращение к королю, более того: кляуза на нашу академию от самих же преподавателей. Не совсем понимаю, что двигало этими пятнадцатью магами, но документ вернулся с разрешением короля решать их судьбу на своё усмотрение.
Наше обращение к королю с просьбой разобраться в делах академии! Совсем забыла, что мы его составили и подписали! Надо же, всё-таки дошло до короля, но как невовремя!
– Поскольку мне предоставили право решать, что делать с этим «списком пятнадцати», то мой выбор прост: в конце семестра эти пятнадцать могут собирать свои вещи. Никто не останется в этих стенах!
Меня уволили и без этого, Келея и так собиралась уходить, но выгонять других достойных магов, что подписали прошение? Что творится в академии?!
Ещё пару раз встряхнув «списком пятнадцати», Полосатый завершил собрание и быстро удалился. Все начали разбирать списки групп.
Меня, как я и предполагала, уже не было в списках преподавателей. Быстро же они сориентировались! Может быть, Тада уже давно искал предлог избавиться от меня, а сейчас он ему просто подвернулся?
– Как обычно, мне дали самых ленивых студентов, – посетовала Венда, подходя. – А тебе кого тебе дали?
– Никого. Меня увольняют.
– Так и меня тоже, но занятия-то довести нужно! – похоже, Венда была готова к такому повороту событий, во всяком случае, особенных эмоций на её лице не читалось.
– А меня вчерашним числом уволили.
– На каком основании? – Венда округлила глаза. – Это из-за твоих проблем с водной стихией?
– Нет, просто личная неприязнь Полосатого.
– О, действительно, весомый аргумент, – саркастично заметила Венда. – Магистр Кимитс, вы же не оставите без помощи нашу Айлин в такое трудное время?
– Ваша прямолинейность подкупает, – отозвался Элиар.
– Просто я достаточно давно знаю Айлин. Даже в сложной ситуации она не будет просить о помощи. А с деньгами у неё всегда было трудновато. Поэтому говорю то, что от Айлин вы никогда бы не услышали. Ваши возможности позволяют устроить её на хорошую должность с соответствующим жалованием. Не забудьте это сделать, иначе вы меня просто разочаруете как маг и человек. И простите за эту прямоту, – Венда повернулась к выходу.
– Что это было? – Элиар проводил Венду удивлённым взглядом.
– Не думала, что она так переживает за меня.
– Ты настолько погружена в свои переживания, что мало замечаешь, как к тебе относятся окружающие.
– Возможно, так и есть…
– Магистр Кимитс! – окликнул Элиара один из водников. – У нас тут разногласия по срокам пребывания!
Да, он прав – я мало обращаю внимание на отношение окружающих. Но теперь моя невнимательность могла выйти боком: я осознала, что столько лет проучившись, а затем проработав в академии, я до сих пор не поняла, кто есть кто. Недавний случай с Манорой подтверждал, что вообще не способна выбирать себе окружение в целом и подруг – в частности. Придётся взглянуть на всех новым взглядом.
