Текст книги "Тайна Академии Хальторн (СИ)"
Автор книги: Глория Эймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
– Просто… увидела издалека… мне было так обидно… – еле выговорила я, чувствуя, как ком в горле перекрывает дыхание.
– Так что же ты сразу не сказала? – Элиар обнял меня, и от привычного надёжного тепла разом прошла вся обида и непонимание. – Глупенькая моя…
Мои руки сами собой взмыли вверх, обнимая его. Как хорошо, когда рядом есть тот, кто всегда готов поделиться нежностью и вниманием. И снова я бесконечно верю ему.
И опять, как всегда происходит, когда мы рядом, нас охватывает желание. Сине-зелёные глаза передо мной, и хочется смотреть в них бесконечно долго, не отрываясь ни на миг, пока озёрная вода из них не затопит всё вокруг: и Хальторн, и лес, и все окрестности.
Он целует меня всё увереннее и глубже, я растворяюсь в его руках, превращаюсь в волну, что послушно колышется под его ладонями. Теперь, когда во мне сразу три стихии, я чувствую их одновременно. Огоньки разбегаются под кожей, волны наслаждения прокатываются по всему телу, и пульсация жизненной магии зарождается в глубине меня, вспышкой распространяясь во все стороны.
Волна накрывает нас, проходит сквозь моё тело, окутывает головокружительным полумраком и спустя бесконечно растянувшееся мгновение выплёскивает на берег и исчезает.
– Люблю тебя, – шепчет он.
Хочу прошептать в ответ то же самое, но губы не слушаются. Только тихий выдох вырывается из моей груди, унося последний стон наслаждений в прохладное осеннее небо.
Мы лежим на его синем плаще, укрывшись моим – зелёным. Два ярких оттенка среди золота опадающего леса. Мы словно парим между безоблачным небом и свежим лугом. Покой и безмятежность окутывают нас. Как хорошо, что всё выяснилось. Совершенное чувство радости и доверия переполняет меня.
Вдруг земля под нами вздрагивает, и вдалеке что-то обрушивается. Элиар привстаёт и вглядывается, я тоже: в стороне замка видно облако пыли. Передышка окончена. Пора возвращаться.
Глава 37. Давняя битва
Западной башни больше не было. На её месте клубилась пыль, через которую можно было увидеть груду камней, многие из которых раскололись, словно побывали в жаровне. Преподаватели и студенты уже высыпали из помещений и растерянно оглядывали разрушения.
Первым делом я проверила, работает ли охранное заклятие на преподавательских покоях. Всё чары снялись. Более того: как только я попыталась обновить заклятие, как получила что-то похожее на удар тока в ладонь.
Элиар, наблюдавший за мной, покачал головой:
– Темная магия уже поднялась из недр. Хорошо, что пока она захватила лишь неживую материю.
Подоспевший магистр Тада громогласно заявил:
– Уважаемые коллеги и учащиеся! Надеюсь, вы понимаете, что в ваших же интересах не допустить паники. Просим прекратить всякое сообщение с прочими поселениями во избежание смутных настроений в народе. Башня упала, но причины этому могут быть самые простые. Время никого не щадит! Так будем же благоразумны! Расходитесь, здесь нечего делать.
Венда подошла к нам:
– Вы ведь понимаете, что происходит?
– Увы, да. – Элиар старался скрыть беспокойство, но я уже слишком хорошо знала этот взгляд.
– Нужно держаться вместе, – сказала я. – И проверять, что происходит в разных частях замка.
– Как в таких условиях мы можем обеспечить безопасность студентов?! – вздохнула Венда. – Пойду, посмотрю, что творится в бестиарии.
Мы тоже ушли, всем видом показывая студентам, что причин для паники нет. Хотя… конечно, мы обманывали и их, и даже частично себя. Тёмная магия глубинных недр начала отравлять всё, что окружало нас. Мы будто стояли в ядовитом дыму, вдыхая ровно то количество, что не убивало нас, но лишало воли и способности быстро принимать решения. Теперь я поняла, что и раньше чувствовала это, не могла объяснить словами, что меня так тревожит.
От подземного толчка все двери перекосило, и стоило нам свернуть в западное крыло, как я услышала: кошка отчаянно скребётся. Стоило нам открыть дверь, как Нави стрелой выскочила за дверь.
– Смотри-ка, и здесь тебя нашла, – удивился Элиар. – Но теперь вряд ли скоро вернётся.
В комнате всё было по-прежнему. Нави оставила немного шерсти на покрывале, в остальном перемен не наблюдалось.
– Располагайся, – Элиар растянулся на кровати, оставив для меня край. – До ужина у нас ещё целый час.
Сев рядом, я потянулась к стопке листков на столе:
– Это наши отчёты по водной практике?
– Да. Хочешь, посмотри все.
– Как впечатления?
– Мало чем отличаются от студенческих. И процент хороших такой же. Некоторые – откровенно бездарные, но их мало. Манору, как ты понимаешь, я попросил переписать отчёт в более… академическом стиле. Венда очень неплохо изложила свой подход к пограничным стихиям.
– В последнее время она изменилась. Стала жёстче в общении.
– Я заметил, что она ставит чужие интересы выше своих.
– Как думаешь, ей можно доверять?
– Тот, кто готов отказаться от личной выгоды ради чего-то более важного, надёжен для своих и опасен для врагов, – задумчиво ответил Элиар. – Понять бы, на чьей она стороне… То, что происходит сейчас – предвестник битвы, которая вот-вот начнётся. И хорошо бы знать наверняка, кто за кого будет биться.
– Ты всех подозреваешь?
– Всех, кроме тебя. И Форграна, разумеется. Он ведь всё это затеял, хотя мог вернуть тебе память ещё тогда, сразу после войны. Но скрыть тебя было куда разумнее.
– Это он сказал?
– И так очевидно. Когда я начал заниматься с тобой, твоё сопротивление собственной магии было довольно хрупким. Сильное потрясение – и ты сама бы вспомнила всё. Защитные силы мощных магов рассчитаны на пробуждение в миг наивысшей опасности.
– Я – мощный маг?
– Ты намного сильнее, чем привыкла думать. Не думаю, что кто-либо в академии способен в одиночку противостоять тебе.
– Не чувствую, что во мне прибавилось сил после того, как вернулась память, – призналась я. – Стихии перетекают во мне и выстраиваются в странные узоры, как в калейдоскопе. Чувствую их взаимодействие, но не более.
– Истинная сила проявляется лишь в действии. У тебя просто не было повода проверить, насколько ты стала сильнее.
– А ты насколько силён?
– Возможно, я один из самых сильных водных магов, что когда-либо существовали, – без ложной скромности, но и без пафоса ответил Элиар. – Только сила – ещё не всё. Мой отец, прежний глава Северного Водного ковена, погиб во время войны. Никто не думал, что такое может случиться. Он был очень силён, сильнее меня, но даже магия не спасла его.
– Что с ним случилось?
Воспоминания сделали голос Элиара глуше…
– Хальторн был последней цитаделью Ордена Тёмных недр, – начал рассказывать Элиар. – Когда по всему королевству враги уже были повержены, замок ещё оставался под их властью. Мы ворвались через брешь в южной стене, там до сих пор пролом, ты сама видела. Но нас сильно подвела разведка. Мы знали только о трёх источниках магической силы, что сразу перекрыли, лишив врага подпитки. Однако ещё один источник оказался в подземелье, там, где сейчас библиотека. Именно там укрылись последние оборонявшиеся. Отец в пылу битвы забыл об осторожности и спустился первым. Он всегда был не робкого десятка, но попался так глупо… А потом… – Элиар замолчал.
– Что потом? – спросила я, хотя уже чувствовала всей кожей, что его воспоминания слишком мучительны. Вернув отчёты на стол, я вся превратилась в слух.
– Я шёл следом и успел почувствовать, что всё не так, как мы ожидали. Это было всего за секунду до того, как враги атаковали нас в Среднем зале. Отец погиб на месте, завязался бой. Каким-то непостижимым образом мне удалось успеть окружить себя водным щитом, но лучше б я этого не делал. Те, кто ворвались следом, в итоге положили всех врагов. Вся схватка длилась не больше пяти минут. Но я не учёл того, что сзади меня шла Линнета.
Вопросительно взглянув на него, я уже поняла ответ, до того, как его губы шепнули:
– Моя жена.
– И она…?
– Обогнув мой водный щит, тёмная магия попала в неё. Самый страшный рикошет, что я когда-либо видел. Я вынес её на руках из подземелья. Она умирала так долго и мучительно, что мне это до сих пор иногда снится. Никто не был в силах спасти её, даже я, со всей своею любовью и магией.
Так вот почему он в тот вечер сказал, что ненавидит Средний зал библиотеки! Теперь я поняла то, что раньше оставалось неясным: и тревога, и внезапная мрачность Элиара. Человек, однажды потерявший самое дорогое, уже никогда не будет прежним.
– Не в силах больше смотреть на её страдания, я отнёс её на холм и совершил обряд возвращения к истокам. Это всё, что я мог сделать…
Древний обряд сейчас почти не практиковали, но я хорошо помнила, в чём его суть: если маг ещё жив, но вот-вот умрёт, и нет шанса его спасти, есть верный способ сохранить часть его сущности в природе. Делать это должен другой, достаточно сильный, маг. В своё время, согласно легенде, так сохранился в вязовом дереве Чёрный маг.
– Линнета осталась в шелесте деревьев на холме, в цветах жгучего адраспана. Не самая худшая участь… – Элиар грустно улыбнулся.
– Как ты теперь живёшь с этим чувством? Всего сутки, как ко мне вернулась память, а я уже чувствую себя опустошённой.
– Лучший способ почтить память умерших за нас – жить так, чтобы им не было за нас стыдно, – ответил Элиар. – Это хоть как-то оправдывает их жертву. Мы должны уничтожить последователей Ордена. Иначе тогда получится, что наши близкие погибли напрасно.
Издалека донёсся звон посуды в трапезной: теперь, когда охранная магия в замке пала, все звуки распространялись, не блокируясь.
– Пора, – Элиар встал с кровати, поправил ленту в моих волосах. – Возьми меня под руку, выйдем к ужину вместе. Хватит скрываться. И так у нас достаточно тайн.
Глава 38. Под прицелом
В трапезной было полно народу. Никто не остался ужинать в покоях, хотя многие студенты, да и магистры, порой грешили этим, имея в комнатах собственные припасы и разогревая на самодельном огне, за что руководство нещадно наказывало тех, кого удавалось поймать с поличным.
Объяснение наплыву стояло на скатертях. Чтобы отвлечь обитателей замка от обсуждения рухнувшей башни, магистр Тада приказал приготовить праздничный ужин. Не такой пир, как недавно устраивали на день солнцеворота, но тоже довольно разнообразный: два вида жаркого, соусы, грибные соленья и несколько свежевыпеченных десертов. Обрадованные студенты разом забыли, что ещё час назад тряслись от страха, да и магистры явно повеселели.
Первокурсникам, помимо прочего, выдали небольшие миски с печеньем и прочими сладостями, чтобы унесли в кампус. Все знали, что вечно голодный молодняк по ночам лазает на кухню, чтобы подъесть остатки. Чтобы они не бегали по спящему замку, остатки сразу дали с собой. Нетипичное для Полосатого послабление удивляло и радовало.
Наше с Элиаром появление в трапезной вызвало едва заметный шёпоток, пролетевший по залу. Те, кто увидели первыми, толкали соседей, увлечённых разносолами, указывая на нас взглядом.
Келея уже успела пробежаться вдоль стола с закусками и сидела за нашим привычным столом в углу над полной тарелкой, выжидая, когда через зал проберётся Венда. Увидев нас, Келея даже привстала:
– Давайте к нам!
Проигнорировав своё обычное место во главе стола рядом с руководством академии и старшими магистрами, Элиар придвинул стул к нашему столу. Вчетвером мы выглядели как живое отражения принципов академии, выбитых на стене Лазуритового зала при новом Великом магистре: «Не по способностям, а по добрым намерениям».
Вырванная из контекста цитата раздражала многих, даже меня, когда студенты применяли её не к месту на экзаменах. Но сейчас она отлично бы подошла к нашему пёстрому сборищу: совсем молодая, но перспективная Келея, многоопытная Венда, не сделавшая карьеру, а посвятившая себя организации студенческой практики, мощнейший глава Северного Водного ковена и… а кто я теперь?
Мне было даже трудно представить, как сейчас видят меня другие маги. Чутьё одних позволяло понять, что во мне прибавилось магии, другие просто отметили про себя новую расстановку сил за столом, третьи обратили внимание только на то, что мы с Элиаром теперь вместе и даже не скрываем этого.
Теперь понятно, почему Элиар настоял на нашем совместном появлении: с одной стороны, это спутает карты тем, кто рассчитывал на интриги, с другой – выманит противника. Теперь враги должны видеть, что мы начали объединяться, а значит, времени у них остаётся не так много.
Взглянув в сторону магов огненной стихии, всегда сидевших за отдельным столом, я встретилась глазами с Двеном. Но как всегда, он спокойно отвёл глаза, будто и не было того ночного разговора. Сколько же выдержки требуется, чтобы долгие годы вот так молчать и ничем не выдавать себя? Да, мне следует многому научиться у него.
И ещё кое-что не ускользнуло от моего внимания. Ненавидящий взгляд Маноры неотступно преследовал меня.
Если бы от взгляда можно было подавиться, я бы уже давно не дышала. Манора даже есть умудрялась, не отводя глаз от нашего стола. Только заметив, что я в упор гляжу на неё, бывшая подруга отвернулась и с наигранной весёлостью влилась в разговор огневиков, сидевших с ней рядом.
Взгляды других сотрапезников то касались нас, то продолжали блуждание по залу. Через какое-то время я начала физически ощущать, как они скользят по мне, переходят на Элиара, возвращаются обратно.
– Мне кажется или мы вправду тут всех взбудоражили? – шепнула я Элиару.
– Так и задумано, – ответил он. – Незанятый ум становится прибежищем дурных мыслей. А мы им такую тему для обсуждения подарили.
– Айлин, протяни руку, тебе ближе, – перебила Келея, указывая на соседний стол. – Там ещё бисквиты остались, а наши – уже всё…
Она так охотно ела впервые с той ночи, когда Аралан упал в каменоломни, что наводила меня на мысли об улучшении здоровья студента. Передав бисквиты, я вопросительно посмотрела на подругу.
– Да, уже намного лучше, – пояснила Келея. – Пытался сесть как раз перед тем, как башня рухнула. Не помнит, как свалился, зато рассказал много другого… – она понизила голос. – Похоже, его всё-таки столкнули!
Краем глаза я заметила, как за студенческими столами навострили уши несколько первокурсников.
– Давай, попозже обсудим?
– Ладно, потом так потом.
– Кстати, о каменоломнях… – вспомнил Элиар. – Венда, когда у вас там занятие с выпускным курсом?
– Послезавтра. Хотите присоединиться?
– Я бы с удовольствием, но у меня начинает заниматься новая группа первокурсников. А вот Айлин очень хотела примкнуть!
Не понимая, о чём он говорит, я хотела было спросить, но тотчас сообразила, что должна поддержать его. Элиар продолжал вести какую-то игру, и мне следовало подыграть.
– Да, мне хотелось бы, – подтвердила я.
– Я не против, – кивнула Венда. – Мне при такой загруженности плюс-минус человек не имеет значения. Хоть поможешь довести студентов до места. Ты же в каменоломни падать не собираешься?
Келея засмеялась. Это был счастливый смех человека, которого веселят даже простые шутки, а всё потому, что внутри него спокойствие и гармония. Она смеялась так заразительно, что мы начали вслед за ней.
– Вот это вы сказанули, – отерев слёзы, наконец вымолвила Келея. – Чтоб наша сверхосторожная Айлин куда-то прыгнула, весь Хальторн должен сверху донизу перевернуться!
– А тебя тут считают рассудительной, – сказал Элиар, не скрывая ироничной улыбки.
– И не говори!
Конец ужина прошёл в приподнятом настроении.
Только когда мы вышли из трапезной в осенние сумерки, реальность резко, почти до боли напомнила о себе. Пыль после обрушения осела на мостовой, стенах, окнах, превратив замок в песчаное подобие самого себя. Выглядело и страшно, и уныло одновременно.
– Один хороший ливень – и всё исправится, – ободрил меня Элиар.
– Может, мы сами?
– Не вздумай тратить силу на эти пустяки. Она может скоро понадобиться.
– Так вот почему Двен утром вручную оттирал окно своей комнаты! – вспомнила я.
– И правильно сделал. Если он на нашей стороне, конечно, – тотчас уточнил Элиар.
– У тебя мания преследования.
– Нет, ты просто плохо представляешь расстановку сил. Главное – слушай меня и доверься.
За разговором мы вернулись в комнату. Было холодно, и Элиар развёл огонь в камине. Впервые живое сильное пламя освещало его комнату. Ярче и мощнее любых свечей, сколько ни поставь их на стол. Почувствовав моё настроение, Элиар подбросил ещё поленьев, а потом с наигранной ревностью повернулся ко мне:
– И сколько раз я должен заняться с тобой любовью, чтобы ты забыла о ласках этого огневика?
– Не знаю… А тебе обязательно это нужно?
Посерьёзнев, Элиар привлёк меня к себе:
– Будем надеяться, что сегодня больше ничего не рухнет. Приглуши свою магию хоть ненадолго. Пока тебя ещё не вычислили, у нас есть немного времени…
Предчувствие скорой войны и, возможно, гибели сблизило нас ещё сильнее. И одна только мысль, что любой день в замке может стать последним, заставляла меня с ещё большей страстью бросаться к Элиару, растворяясь до последней капли в его объятиях…
Глава 39. Головокружение
На следующий день, отработав утром на занятиях новые приёмы начальной магии со студентами, остаток дня мы с Элиаром провалялись в постели. Запасшись едой и родниковой водой, Элиар объявил, что лучший способ подготовиться к испытанию моей способности владеть воздушной стихией – просто отдыхать и заниматься любовью. Что-то из этих выкладок он явно придумал на ходу, но я и не думала возражать.
Вечер перешёл в ночь довольно быстро, как бывает осенью, а мы и не думали что-то менять в распорядке. Такие передышки между вечным напряжением в ожидании нападения давно стали единственными радостными моментами, и нам не хотелось отвлекаться на что-либо другое.
Новый день, беспощадно просияв холодным рассветом, заставил меня покинуть постель и собраться на занятие. Куда-то делась моя атласная лента, похоже, накануне она выскользнула из волос и потерялась в комнате. Наспех перехватила волосы зелёной тесьмой, что всегда носила в кармане платья, я направилась на занятия.
Обучение магии воздуха, как все мои однокурсники, я проходила в общих чертах, дальше кружений и редких полётов дело не пошло, да от нас и не требовалось. Академических преподавателей удовлетворяли хорошо написанные и аккуратно оформленные отчёты, а студенты радовались, что не придётся лишний раз напрягаться.
Теперь настал час расплаты за легкомыслие: мне предстояло по-настоящему разобраться в том, что я упустила. Программа для старшекурсников отличалась глубиной усилий и обширностью применения магии. Поскольку на старших курсах шла строгая специализация, мне предстояло заниматься вместе со студентами кафедры ураганов.
Идя по лесу с группой всего из трёх магов-старшекурсников, я смотрела на их спины в светло-серых плащах и раздумывала, не пользуется ли кафедра ураганов наименьшей популярностью у студентов потому, что романтичному молодняку просто не нравится их форма одежды. Казалось, когда-то белые плащи просто запылились от долгих упражнений с вихрями. Не зря магов воздушной стихии иногда снисходительно называли «припылёнными».
Вместе со студентами я встала на краю обрыва над каменоломнями и попробовала выполнять указания Венды, будто слышу их впервые. Старшекурсники имели преимущества: теорию они проходили совсем недавно, да и практикой активно занимались весь предыдущий год. Для разминки многие начали ловко крутить вихри, завязывавшие молодые деревья в узлы.
Всё это я тоже умела и в своё время успешно сдала экзамен. Но теперь стало ясно, что Элиар ждёт от меня другого: я должна выйти на новый уровень. И лучше завершить всё обучение в один день. Если огонь, вода и жизненные силы нуждались в физическом воплощении, то ускользающая между ладоней магия воздуха всегда казалась мне слишком невесомой для того, чтобы воспринимать её серьёзно.
Конечно, я не раз видела ураганы и смерчи, порождаемые магической силой, но всё это было лишь демонстрацией, призванной обучить студентов. Говорили, во время последней войны несколько важных ударов по врагу по-настоящему мощными вихрями нанесли именно воздушные маги. Но пока в реальности я ещё не сталкивалась с истинной силой воздуха.
Двен зажигал звёздное пламя, Элиар поднимал арки из озёрной воды – это было ясно и понятно. Видя цель, проще идти к ней. Освоение магии воздуха ставило меня в тупик.
Воздух окутывал нас каждое мгновение, и трудно было взглянуть на такое привычное ощущение, как дыхание, с другой стороны. Длительная работа с воздушной стихией накладывала свой отпечаток на характер воздушников: сдержанное рациональное начало развивалось в них гораздо сильнее прочих. Маги воздушной стихии много времени проводили над чтением, пытаясь освоить как можно больше знаний.
Однако обратная сторона воздуха также имела действие: интересы часто менялись. Если вчера маг-воздушник ещё сидел над трактатами по свойствам цветочной пыльцы к полётам, то это не означало, что завтра он не будет с не меньшим увлечением изучать развеивание пепла. Возможно, именно поэтому Венда, будучи сильным и опытным магом, так и не начала хотя бы заведовать кафедрой – из воздушников администраторы выходят никакие.
Серые плащи взвивались на ветру и опадали, хлеща своих хозяев по ногам. Затем студенты достали веера, Венда тоже. Это была не простая штамповка, что выдают для практики первокурсникам, а самодельные, заточенные под личные цели, сложные веера из разнообразных материалов. Веер Венды из острых маховых перьев чайки и узких колосьев всегда мне нравился. Вспомнив, как на первом курсе мечтала попробовать взмахнуть этим веером, я протянула руку.
Проведя веером по воздуху и ощутимо разрезав его надвое, Венда отдала веер мне:
– Попробуй! Но помни, что это лишь бутафория. Сила воздушной стихии не нуждается в дополнительных ухищрениях.
Несколько упражнений с веером дали мне вспомнить курс общей стихийной магии. Скорость ветра, направление, закручивание потоков – понемногу навыки сами вспомнились и окрепли на кончиках пальцев. Отдав веер обратно, я вышла к самому краю. Восходящий поток вдоль нагретой каменной стены подбрасывал подол моего платья. Чуть наклонившись, я посмотрела вниз. Прямо подо мной внизу был вход в тёмный заброшенный туннель.
– Когда ты пришла в академию, я сразу поняла, что стихия воздуха – не твоя, – раздался сзади голос Венды. – В тебе плескался огонь, ты играючи овладевала пульсацией жизненной магии, но воздух… Ты слишком сдержанная для него.
Я обернулась:
– Что мне делать?
– Меньше сомнений и ограничений. Лёгкость – главное, но не единственное условие. Любое действие предваряется мыслью. Твоя мысль обстоятельна, она движется зигзагом, то набегая волной решений, то отступая отливом сомнений. Распыли мысль, освободись от неё.
– Думаете, теперь я готова?
Венда взмахнула веером, окружив нас сферой безмолвия, и добавила:
– Я уже поняла, к чему готовит тебя Форгран. Новой войны не избежать. Не знаю, почему выбор Форграна пал на тебя, ему виднее. Со своей стороны я приложу все силы, чтобы помочь. Но основное зависит от тебя.
Безмолвие развеялось, и Венда отошла к студентам.
Я продолжила упражнения. Спустя несколько минут мне показалось, что получается довольно неплохо: моё тело казалось невесомым, руки сами собой взмывали и струились по воздуху, как шёлковые ленты.
Вдруг я поняла, что меня окружает полная тишина. Вначале я решила, что это Венда снова что-то хочет мне сказать, но затем поняла, что воздух вокруг сам перетёк в иное состояние. Что-то неуловимо изменилось.
Тут я ощутила, как камни уходят из-под ног, и начала стремительно падать вниз.
Глава 40. Наваждение
Мгновения растянулись на века, отвесная стена скользила перед глазами. Происходящее напоминало странный, но не страшный сон. Почему-то я не испытывала даже малейшей тревоги, только падала и падала, и это не прекращалось. Скольжение замедлилось, струящиеся продольные трещины в камне начали медленнее колыхаться, сливаясь и расходясь.
Выученные ещё на первом курсе строки сами собой вспоминались: воздух, как огонь и вода – спасительная и разрушающая стихия одновременно. Только маг решает, в каком направлении повернуть его силу. Только маг…
Медленно и глубоко вдохнув, я резко выдохнула и раскинула руки в стороны. Падение прекратилось.
Я парила внутри каменной чаши. Впервые полёт был таким осознанным – не ради зачёта или оценок, а для себя. Теперь мне предстояло создать воздушную подушку. Мысленно очертив вокруг контур, я сосредоточилась на стягивании силы воздуха к центру, где-то на пару локтей ниже того места, где находилась сама.
Можно было бы попытаться сделать воздушную подушку шире, но я вспомнила предостережение Элиара о том, что даже на тренировках следует беречь силы. Большая работа с воздушной стихией отняла бы много сил с непривычки. Поэтому я ограничилась минимумом, сгустив воздух под собой так, чтобы он лишь немного выступал за пределы того места, куда должна была упасть.
Почувствовав, как воздух подо мной стал упругим, я снова глубоко вдохнула и на медленном долгом выдохе плавно опустилась на подушку, которая поддалась, сначала прогнувшись почти до земли, а затем приподняв меня на высоту ладони и так оставив. Сейчас я почти не тратила сил и не испытывала неудобств от странного положения относительно каменной стены. Возле моих ног оказался вход в туннель.
Пока я отдыхала, поднялся лёгкий ветерок. Сначала он колыхал редкие тонкие колоски трав, имевших смелость вырасти на дне каменоломен, затем взял направление в туннель и начал медленно, но настойчиво подталкивать мою воздушную подушку к тёмному входу.
Не сопротивляясь, я будто плыла по течению очень медленной реки, но оказавшись наполовину в туннеле, перевернулась вертикально и ступила с воздушной подушки на камни. Вход был широким и светлым, но дальше туннель сжимался и сворачивал, а ветер, что только что ласково меня подбадривал, превращался на повороте в неприятный сквозняк. Не рискуя идти одной в темноту, я повернулась к выходу.
И в момент, когда я оказалась спиной к неизвестной темноте, меня охватило чувство преследования. Сделав шаг на залитую солнцем площадку, я сбросила гнетущее чувство, но дрожь в пальцах осталась.
Услышав, как наверху Венда даёт студентам указания собираться в обратный путь, я шагнула на каменные ступени, но затем подумала, что на это нет времени, и взлетела на край обрыва.
Никого не было.
Ещё раз оглядевшись, я прошла чуть дальше по краю, заглянув в рощу скрученных деревьев. Тоже ни души. Но ведь я только что слышала их голоса!
Краем глаза заметив движение, я повернулась к обрыву. Группа стояла на выступе, выдающемся далеко вперёд над каменной чашей. Странно, не помню, чтобы вообще Венда хоть раз вот так выставляла студентов.
Шагнув к ним, я вдруг замерла, преследуемая странным чувством. Что-то не так…
Студенты переговаривались, поправляя взметающиеся от ветра плащи. Да, вот оно что! Я всего в пяти шагах от них и не чувствую ни малейшего движения воздуха. Что-то из новых упражнений? Или…
Пересиливая себя, я закрыла глаза, сосредоточилась и прогнала по телу сразу три волны: огненное кольцо, водная рябь и жизненная пульсация.
Открыв глаза, я увидела, что группы нет. И не было даже этого странного выступа над обрывом. Почувствовав, как на плечо легла рука, я обернулась: сзади стояла Венда, за ней – притихшие удивлённые студенты.
– Ты в порядке? – спросила Венда, не убирая руку.
– На секунду потеряла вас всех.
– Ты поднялась, прошла мимо нас и встала на самый край, как будто не видишь ничего.
– Похоже, что так и было… – отряхнувшись всем телом от наваждения, я снова взглянула на край обрыва. Похоже, именно в туннеле кроется непонятная сила, что той тёмной ночью сдёрнула Аралана вниз.
По мере того, как мы уходили дальше от каменоломен, странное ощущение слабело. Но остался непонятный осадок – словно какое-то незавершённое дело влекло меня обратно.
В коридоре преподавательского здания я столкнулась с Гронианом. Первокурсник выходил из западного крыла. Теперь, когда охранную магию было не восстановить, студенты шатались, где попало, и вечно путались под ногами.
– Магистр Тарио, добрый вечер! Не могу найти никого из водников. Хотел пересдать отчёт, меня не устраивает полученная оценка.
– Поищите в аудитории возле Лазуритового зала, сегодня там у них собрание. Впрочем, пойдём вместе, у меня тоже к нему дело.
Мне хотелось поделиться с Элиаром новостью, но для этого нужно было найти его среди всех галерей и зданий замка. Искать его, полагаясь на водное чутьё, стало трудно: всепроникающая тёмная материя и здесь мешала найти целую нить следов, перемешивая все стихии. Решив, что Элиар должен быть где-то неподалёку от аудиторий, я направилась в юго-западную часть замка.
Мы с Гронианом прошли по галерее к Лазуритовому залу, затем свернули к водной аудитории. Издали я увидела, что у входа стоит Элиар, а рядом, очень близко к нему – Манора. Они о чём-то тихо разговаривали, слов было не разобрать. Белые волосы Маноры были распущены и свободно падали на плечи. Поправляя прядь, она поглядывала на Элиара, что-то вполголоса уточняя. Элиар кивал.
Рука Маноры взмыла в воздух, очередной раз коснулась волос, а затем таким же лёгким жестом погладила Элиара по плечу.
Жгучее чувство ревности на мгновение кольнуло меня, но я волевым усилием тотчас одёрнула себя: успокойся, она ведь должна переписать отчёт заново после всех этих признаний. А не липнуть к Элиару она, видно, просто не может.
Увидев нас, Манора сразу ушла прочь, а Элиар зашагал по галерее навстречу:
– Как всё прошло?
– Магистр Кимитс, – перебил Грониан, – у меня вопрос по пересдаче!
– Вы были не в моей группе, – отрезал Элиар. – Идите и спрашивайте своего куратора.
Грониан протопал в аудиторию необычно шумно для будущего мага воздушной стихи. Должно быть, это был его способ показать недовольство.
– Идём, расскажешь… – Элиар обнял меня за плечи, увлекая по галерее прочь.
Мы вышли на причал, где шум воды отчасти заглушил нас. С тех пор, как пала вся охранная магия замка, не осталось ни одного укромного места для разговоров.
– Получилось, – сказала я. – Чувствую, как перешла на новый уровень икусства воздушной стихии. Хотя, конечно, были свои сложности…
– Замечательно. Сколько времени потребовалось?
Я пересказала вкратце всё, что произошло.
– Нужно обследовать этот туннель. У всестихийников особое чутьё, ему стоит доверять, – сказал Элиар. – А теперь иди, отдыхай. Я тоже скоро приду. Ужинать будем в комнате, что-то я сегодня тоже вымотался, не хочу больше никого видеть.
Вечер мы провели по вчерашнему плану: ужин, только лёгкие разговоры о студентах и планах академии и, конечно, любовь.
