Текст книги "Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)"
Автор книги: Глеб Филиппов
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 50 страниц)
И десять лет, и двадцать дет, И тридцать лет, и сорок лет Он строит дом от разных бед С утра до поздней ночи. Теперь он сед, теперь он дед, Он строит дом так мног лет, Он строит дом так много лет, Никак не кончит.
И на исходе своих сил Он говорит: "Послушай, сын! Огонь погас, закат остыл, Глаза закрою, Я строил дом своим трудом, Увы, не жить мне в доме том. Какой хороший будет дом, Коль ты достроишь."
11. А зима была бела,
А зима была бела, – Am То сиянье, то поземка, E7 Отраженье звезд в сугробах E7 И метели чехарда. Am Что сумела, оплела C Сетью белой, нитью звонкой. Dm В окнах снежная орда. Dm F На столе – пучок укропа. E7 Am
Ветер в трубах завывал Беспокойный проповедник Бесполезных снежных истин, Отголосок злых сирен. Сколько душ завоевал В окнах танец голых веток? На столе – в воде – сирень В огоньках зеленых листьев.
И мело, мело, мело, Становились снегом звезды, И кружили, и кружили, И звенели о стекло. Лето на столе цвело, Ярко вспыхивали розы. Было в комнате тепло, Потому что мы в ней жили.
– 12. Опять пьянит меня ненастная погода.
Опять пьянит меня ненастная погода. Деревья кажутся зажженными свечами. По вечерам меня зовет далекий кто-то, Зовет и плачет, ничего не обещая.
В толпе столкнуться с чьим-то взглядом мимоходом… Из всех любовей вспоминаются начала. И по ночам стучат в окно, – о боже, кто там? Но почему-то мне никто не отвечает.
И начинается напрасная охота. Билет – вокзал – и поезд бешеный случайный. И жизнь пройдет, я не увижу, кто ты. И ты напрасно ходишь к поезду, встречаешь.
– 13. Окраина.
А за этой окраиной – поле, Поле, но сначала погост. А за полем, наверое, воля… Побывать там не довелось.
И гудит над окраиной ветер, И клубятся дымы. И гуляют печальные дети Это мы, это мы.
И дома не снимают здесь ставень, И никто не встает в полный рост. Как хотелось бежать нам с окраины, Не пускает погост.
По погосту черта городская И колючки – кресты. И не сделать нам с этой окраины И ни единой версты.
Занимать чердаки и подвалы, Затворять на засов. Дайте новое имя кварталам, Назовите квартирою кров!
И ломайте ненужные церкви… Верьте, верьте, глотая дымы, В то, что будет окраина центром, А окраиной будем не мы.
– 14. Я видел сон, каких не видел отроду.
Я видел сон, каких не видел отроду. Возможно, неудобен был ночлег. Я видел сон, как будто шел по городу, А город этот полон был калек. Я помню все, но понимаю туго, Кто издеваться мог над ними так, Чтоб в людях сочетались три недуга И слепота, и глухота, и немота.
И, несмотря на все эти недуги, Хотели жить и вкусно есть и пить, Иметь приличный дом, а не лачугу, Чтобы никто им не мешал любить. И лишь одно им удавалось дело: Рожать детей таких же как они. Но ни один за искалеченное тело Тех, кто повинен в том, не обвинил.
Хотя порою попадались зрячие, Но каждый глух был, оттого и нем. А тот, кто слышал, ничего не значил: Коль немы все, то слух тогда зачем? А горсточка здоровых, опечаленных Тем, что за это ненавидят их, Объединилась, дав обет молчания, Чтобы ничем не отличаться от немых.
Я шел по городу и думал: "Что же будет?" Хоть чем-нибудь помочь хотелось им. И я собрался громко крикнуть: "Люди!", Подумал… и представился немым.
– 15. Погоня.
Белый ветер поземкой крутит Может, ветер по свету нас гонит? Не уйти, не уйти, не уйти, Никому не уйти от погони. Вечно кто-то находит твой след, Вечно в спину тебе кто-то метит… Если жизни прекраснее нет, То всегда что-то есть хуже смерти.
Ну лети, ну скорее лети! Ты виновен, конечно виновен Только в том, что не смог ты уйти, Что не смог ты уйти от погони. Назовет тебя кто-то глупцом: Ведь словами ты мог откупиться. Только в снег ты уткнешься лицом, Потому что твой конь оступился.
Ты умрешь, но не смогут они Твое имя оставить в покое. Не уйти, не уйти, не уйти, И ему не уйти от погони. Вечно будут искать его след, Вечно в спину ему будут метить. Если жизни прекраснее нет, То всегда что-то есть хуже смерти.
Ну а те, что ходили с тобой, Неужели тебя позабудут? Поднимись за походной трубой Завтра бой будет долгий и трудный. Если честность живет не в чести В том краю за посмертной рекою, Не уйти, не уйти, не уйти, Никому не уйти от погони.
– 16. Ах ты флюгер-флюгерок,
Ах ты флюгер-флюгерок, Ты, дружок, почти пророк. Знать, откуда ветер дует, Знать, что ветер принесет… По утрам тебе простую Ветер песенку поет -2р
Пр. Направо – тень, налево – день,
Да ветер вправо дует.
И влево лень, и вправо лень,
И ветер влево дует.
А справа – враг, а слева – друг
И все, что есть в округе
Лишь солнца круг, да жизнь вокруг,
А посредине – флюгер.
Ах ты флюгер-флюгерок, Не герой и не игрок, Подставляешь ветру спину, Не даешь себе труда, И по ветру руку вскинув, Указуешь – дуй туда. -2р
Припев
Ах ты флюгер-флюгерок, Как ты крутишься, дружок! Круг налево, круг направо, Все на месте – вот и славно.
17. Зал ожидания.
Dm E7 Корзины да чемоданы Gm A7 И расписанье на стене. Gm Dm Мы входим в зал ожиданья, B А он во сне, а он во сне, B A7 Dm А он во сне. (вас нет, вас нет).
Gm C F (D7) Пр. Ну что же, споем, покуда не устанем.
Gm C F (D7)
Споем мы, всех пассажиров разбудив.
Gm C F (D7)
Поскольку сидим мы в зале ожиданья,
Gm A7 Dm
А значит, уже в пути, уже в пути.
Наверно наш поезд дальний Взять не сумел крутой подъем. Попали в зал ожиданья Гдеспят, жуют, считают, пьют, А мы живем, пока поем.
Припев
Корзины да чемоданы, Вконец измученный народ. } Как тесен зал ожиданья – } на тон выше Движенье вверх, движеньье вниз, } Но нет движения вперед. }
/ Припев
– 18. Вновь начинается война,
Вновь начинается война, Непопулярная в народе. Вины не хватит, так вина Пока на всех хватает вроде. И первый поезд на восток Едва в тумане растворился. Еще без рук, еще без ног Назад никто не возвратился.
Да искалеченный солдат Еще не пел с гармошкой русской О том, как воины не спят На сопках чертовых манчжурских. Пока все верят болтовне, Что царь да бог – победа с нами. Еще в трактирах о войне Не плачут пьяными слезами.
Еще великий русский флот Не вспоминает о Цусиме. И чья-то мать все писем ждет От сына, и не ждет о сыне. Еще в почете бравый вид, Еще не терпят возражений, Не верят тем, кто говорит: "Победа наша – в пораженьи."
Еще рискуют остряки Сказать при всем честном народе: "Мол, помирают мужики, Да бабы есть – еще народят."
19. Рыло мерзкое в пуху…
исполняется без аккомпанемента
Рыло мерзкое в пуху… От ворот ли поворот… Говорю как на духу: Время смутное грядет.
Ты скачи во весь опор Да в зубах держи злобУ. На престоле будет вор, А царевич во гробу.
Как наружу потрохи, Все сбирается народ. Проорали петухи: Время смутное грядет.
Ты почто меня связал Да на дыбу, как кожух? Я не все еще сказал, Я не то еще скажу.
Как прослышишь шепоток, Так прознаешь свой черед. Будет близок локоток… Время смутное грядет.
Ворог ходит у ворот. Наши тяжкие грехи… Аль с души еще не прет С человечьей требухи?
Ты казни хоть всех вокруг, Сам Господь не разберет, То ли недруг, то ли друг… Время смутное грядет.
Что ж ты делаешь, злодей, На виду да на слуху? В душу плюнул, в дых не бей, Говорю как на духу,
Говорю как на духу, Аль смолой зальешь мне рот? Ветер носит шелуху… Время смутное грядет.
– 20. Если в сумерках жить – то не корысти ради:
Если в сумерках жить – то не корысти ради: Убегать, уходить от идущего сзади. Не уйти далеко. По закону охоты Каждый миг от него можно ждать что угодно.
Я как будто не трус, ум с душой не в разладе, Но смертельно боюсь я идущего сзади. А вокруг оглянусь – люди мечутся, мчатся… Не один я боюсь, все безумно боятся.
И отчаянно лгут, будто рвутся к награде, Не поверю – бегут от идущего сзади Незнакомой тропой словно стадо оленей, А у них за спиной – по охотничьей тени.
Вот закон бытия – не отступишь ни пяди: Для кого-то и я – тень, идущая сзади. Не уйдет далеко, потому как известно, Что я целюсь в него, чтоб занять его место.
Не уйти никому! Обрываются нервы. Каково же тому, кто становится первым? Никого на пути – ни людей, ни оленей…Только там, впереди, ковыляет последний.
– 21. Утро стоит на распутье.
Утро стоит на распутье. Быть может, вернется обратно. А кто-то играет побудку: Пора нам, пора нам, пора нам!
Дыхание спящей казармы На миг остановлено звуком, И станет разбуженой псарней И запахом пота и лука.
Банкиры, держатели судеб И скупщики душ за бесценок! Прикрыта служением людям Измена, измена, измена!
Позвольте, какая измена? Единая вера была ли? Мы так же стоим на коленях И здравья желаем, желаем.
Дыхание спящей казармы… И утро пришло по уставу. И стало разбуженной псарней, Которой пора на облаву.
На черта приперлись Вы, утро? Вам хочется что-то исправить? Но тот, кто играет побудку, Сонаты уже не сыграет.
– 22. Бабий Яр
Мы живем в страшном мире, живем в страшном мире. Мы живем в ожиданьи солдатского топота. Нас застанут в постели, ночью, сонными, теплыми, И отправят за город, и зароют живыми.
По ночам перед сном проверяйте запоры Ваших замков и комнат, шалашей и берлог. Но, искрясь как гроза, будут щелкать затворы. Мы живем в ожиданьи – нас застанут врасплох.
Поведут, поведут мимо бань, и аптек, и базаров, Мимо спящих домов, чей наступит черед через час, По известной дороге к известному Бабьему Яру, Где отчетливы стоны людей, проходивших до нас.
Наше место не здесь, наше место не в этих квартирах, Где вернутся другие, вернутся другие к утру. Наше место не здесь, оно там – оно в Бабьем Яру. Мы живем в страшном мире, живем в страшном мире.
– 23. Маккавити
Слова Т.Элиота
Маккавити – волшебный кот у нас его зовут, Незримолапый, потому что он великий плут. В тупик он ставит Скотланд-Ярд, любой патруль, пикет. Где был он миг тому назад, его и духу нет.
Маккавити, Маккавити, таинственный Маккавити,
Законы наши соблюдать его вы не заставите.
Маккавити, Маккавити, единственный Маккавити,
Он дьявол в образе кота, его вы не исправите.
Презрел он тяготения всемирного закон На месте преступления ни разу не был он. Его преследуй по пятам, беги наперерез, Ищи по крышам, чердакам – Маккавити исчез.
Он ярко-рыж, высок и худ, угрюмый кот-бандит. Глаза ввалились у него, но в оба он глядит. Морщины мыслей и забот на лбу его легли, Усы нечесаны давно и воротник в пыли. Он так и вьется на ходу змеей среди кустов. Всем кажется, что он уснул, а он к прыжку готов.
Маккавити, Маккавити, таинственный Маккавити,
Законы наши соблюдать его вы не заставите.
У вас на крыше, во дворе встречает он рассвет.
Но на месте преступленья никогда злодея нет.
По виду он – почтенный кот от лап до бакенбард, И оттиска его когтей не сделал Скотланд-Ярд. Но если ночью совершен на окорок налет, Стекло разбито в парнике, цыплят недостает, Ограблен сейф и певчий дрозд погиб во цвете лет Там без него не обошлось, но там злодея нет.
Маккавити, Маккавити, таинственный Маккавити,
Законы наши соблюдать его вы не заставите.
Маккавити, Маккавити, единственный Маккавити,
Он дьявол в образе кота, его вы не исправите.
А если в министерстве исчезнет договор Или в адмиралтействе чертеж похитит вор И вы найдете чей-то след у входа в кабинет Искать его – напрасный труд, злодея нет как нет.
В секретном департаменте, наверно, скажут вам: "Да, здесь не без Маккавити!" – но где теперь он сам? Он отдыхает в тишине и лижет рыжий хвост И смертности мышей и крыс учитывает рост.
Маккавити, Маккавити, таинственный Маккавити,
Его вы не отравите, его вы не удавите.
Он двадцать алиби подряд представит на суде
Как доказательство того, что не был он нигде.
Я знаю множество других разбойников-котов, Но я уверен, убежден и присягнуть готов, Что все коты, которых ждет и ловит Скотланд-Ярд, На побегушках у него, и он – их Бонапарт.
Маккавити, Маккавити, таинственный Маккавити,
Законы наши соблюдать его вы не заставите.
Маккавити, Маккавити, единственный Маккавити,
Он дьявол в образе кота, его вы не исправите.
– 24. Песня поэта сл. Р.Бернса
из кантаты "Веселые нищие"
В эту ночь сердца и кружки до краев у нас полны. Здесь, на дружеской пирушке, все пьяны и все равны. К черту тех, кого законы от народа берегут! Тюрьмы – трусам оборона, церкви – ханжества приют.
Что в деньгах и прочем вздоре! Кто стремится к ним – дурак! Жить в любви, не зная горя, безразлично, где и как. Песней гоним мы печали, шуткой красим свой досуг. И в пути на сеновале обнимаем мы подруг.
Вам, милорд, в своей коляске нас, бродяг, не обогнать. И такой не знает ласки Ваша брачная кровать. Жизнь – в движеньи бесконечном, радость, горе, тьма и свет. Репутации беречь нам не приходится – их нет.
Напоследок с песней громкой эту кружку подниму За дорожную котомку, за походную суму. Ты, огонь в сердцах и чашах, никогда нас не покинь! Пьем за вас, подружек наших, будьте счастливы! Аминь.
– 25. За тех, кто далеко, мы пьем. сл. Р. Бернса
За тех, кто далеко, мы пьем. За тех, кого нет за столом. А кто не желает свободе добра, Того не помянем добром. За тех, кто далеко, мы пьем.
Добро быть веселым и мудрым, друзья,
Хранить красоту и отвагу.
Добро за шотландскую волю стоять,
Быть верным шотландскому флагу.
За тех, кто далеко, мы пьем. За тех, кого нет за столом. За Чарли, что ныне живет на чужбине, И горсточку верных при нем. За тех, кто далеко, мы пьем.
Свободе – привет и почет,
Пускай бережет ее разум.
А все тирании пусть дьявол возьмет
Со всеми тиранами разом.
За тех, кто далеко, мы пьем. За тех, кого нет за столом. За славного Тэмми, любимого всеми, Который сидит под замком. За тех, кто далеко, мы пьем.
Да здравствует право читать!
Да здравствует право писать!
Правдивой страницы лишь тот и боится,
Кто вынужден правду скрывать.
За тех, кто далеко, мы пьем. За тех, кого нет за столом. Привет тебе, воин, что вскормлен и вспоен В снегах на утасе крутом. За тех, кто далеко, мы пьем.
– 26. Ты меня оставил, Джемми, ты меня оставил сл. Р. Бернса
Ты меня оставил, Джемми, ты меня оставил. Навсегда оставил, Джемми, навсегда оставил. Ты шутил со мною, милый, ты со мной лукавил, Клялся помнить до могилы, а потом оставил, Джемми, а потом оставил.
Нам не быть с тобою вместе, нам не быть с тобою. Никогда на свете, Джемми, нам не быть с тобою. Пусть скорей настанет время вечного покоя Я глаза свои закрою, навсегда закрою, Джемми, навсегда закрою.
– 27. Сонет
Как я люблю твое умение предать Не думая, не назначая цену. Как я ценю твое умение рыдать Над каждою твоей изменой.
О, как сильно раскаянье твое, Какие слезы искренние льются, Но для чего? Чтоб снова обмануться И ощутить падение свое.
Проходит даром для тебя урок, Встаешь затем, чтоб снова сбили с ног. Опять тебя осудят за изменчивость И не поймут, что это их порок.
Таков наш век. И да поможет бог Навеки сохранить тебе доверчивость.
–
Last-modified: Sat, 5-Oct-96 06:20:20 GMT
Виктор Луферов
А мне хоть раз в году
Em H7 Em А мне хоть раз в году взглянуть,
H7 Em А мне хоть раз в году шагнуть
E7 Am На эту тесную, дрожащую площадку
D7 И за собой туда втащить
G Мой верный старенький рюкзак,
Am Am/G Am/F# H7 В котором котелок лишь да палатка.
А мне на месте не судьба, Сидеть на месте не судьба. Ну, что же делать, если тянет все в скитанья? Зовут дороги, поезда Кричат: "давай, кончай с родней прощанье!"
С ветрами снова обнимусь И всем рассветам распахнусь, И поделюсь со всеми всем, что есть по-братски. Оставлю только лишь себе Скрип снега в снежном феврале И для себя самим придуманные сказки.
E E7
И рассядутся сороки мажорным трезвучьем
AM D7 G
На звенящих струнах проводов.
H7 EM
Будет мало километров от начала пути
AM H7 EM
И так много до пыльных городов.
И белым сусликом мелькнет Который год – скитанья год, Как белый столб километровый у дороги. В который раз весна придет, Листвой карманы мне набьет, Усталостью нальет мне ноги.
Но рассядутся сороки мажорным трезвучьем
На звенящих струнах проводов.
Будет мало километров от начала пути
И так много до пыльных городов.
– А чтоб быстрей росли деревья и цветы
А чтоб быстрей росли деревья и цветы я буду по утрам играть на флейте а чтоб от нас не улетали журавли увидев первый снег мечтать о лете.
И надо мною будут все смеяться но если б люди не было бы вас я от тоски не то что год… я б дня не прожил умер через час.
4/4 * * *
– В колодезный квадрат двора
В колодезный квадрат двора пришёл к нам музыкант с утра ах боже мой и в равнодушной тишине запел о птицах и огне и о любви одной. Он о закрытом спел окне он спел о бешеном коне ещё он спел о иве женщине одной как плачет ива над рекой ещё о том как он безмерно одинок как падает к ногам цветок ещё о том как стены старые темны как серебрит их свет луны ещё о том как в битве был король убит и наголову был разбит его гвардейский полк как плача мчался вдаль гонец и сердце билось как птенец и музыкант умолк. И окна взглядом он обвёл одно из двух я плохо пел ты плох певец или черствей я не встречал чем в этом чёртовом дворе людских сердец как глухо голос здесь звучит как окон мертвенно стекло но боже мой как вздох раскрылось вдруг окно и сердце радостью такой обволокло и сверху женщина глядит к его ногам летит цветок ах боже мой ведь ты теперь мой музыкант глаза от радости закрой не ради нот ты пой на окна не смотри лицо ты к небу запрокинь ах боже мой как стены старые темны но над твоею головой такая синь. и он запел день промелькнёт взойдёт вечерняя звезда закроется окно ведь в этом чёртовом дворе спокон веков и навсегда так заведено. Сквозь арку тёмную уйду цветок подаренный храня но боже мой в конце булыжной мостовой всегда бросает в дрожь а здесь здесь вспомнят про меня. И он цветок с земли поднял и в арку тёмную шагнул и вот уж разобрать с трудом сквозь толщу каменных домов и уличный тяжёлый гул что он поёт о том как музыкант пришёл с утра в колодезный квадрат двора ах боже мой и в равнодушной тишине запел о птицах и огне и о любви одной.
* * *
– Глянь мы пили вроде много из кувшина зеленого
Глянь мы пили вроде много из кувшина зеленого глянь кувшин зелёный он глянь ребята полон а на древо вековое у верхушечки сухое ворон уже слетает ворон глянь ребята ворон.
А мы дерево повалим… ворона посадим выщиплем тебе ворон перья за твои повадки и опять наполним чаши и вокруг кувшина скажем… клонит сон хмельной и сладкий.
А уснём мы не будите с нами рядом положите дудочку берестяную дудочку ребята дудку и полынь и ветку ивы и мать-мачеху с крапивой а ещё незабудку эх одну хоть незабудку.
Вот и выпили мы снова из кувшина зеленого глянь а кувшин зелёный полон глянь ребята полон тай-дарай…
* * *
– Мой март на все лады меня ругает
Мой март на все лады меня ругает бубнит весь день водой по водостокам мой март ты сам учитель бестолковый боюсь из нас двоих не выйдет толку
Туда сюда вода шальная мчится две женщины мне голову морочат одна из них до головокруженья другая отпускать меня не хочет.
А вот тебя ничем здесь не удержишь но есть у нас в запасе две недели давай напишем два письма коротких я не успел за долгий срок метельный.
И мы с тобой опустим эти письма в небесно-синий ящичек почтовый он здесь висит давно но почему-то он каждою весной совсем как новый.
Бубнит весь день вода по водостокам так март на все лады меня ругает одна из них ни слова не ответит и завтра же пришлёт ответ другая.
Бубнит весь день вода по водостокам… ж3 р.
2/4 * * *
– Ну здравствуй солнцем залитый перрон
Ну здравствуй солнцем залитый перрон я прибыл в счастья своего столицу пусть катится обратно мой вагон туда куда уж мне не возвратиться.
Я налегке сбежал из той страны…
– Послушайся меня не пожалеешь
Послушайся меня не пожалеешь приди домой и выпусти на волю из клетки и железного гнезда насмешливых синиц и грустного дрозда а клетку разломай и выбрось а клетку разломай и выбрось
как часто мы с тобой не замечаем что мы в плену у сплетен и привычек как цепями оплетён но я прошу очнись смахни их словно сон и всю игру начни сначала чтоб жизнь по новому звучала но я прошу очнись смахни их словно сон и всю игру начни сначала чтоб жизнь по новому звучала.
– Песня манекена
8/8
Я манекен я манекен я манекен. я самый умный и красивый манекен да-да-да-да.
Приятный голос у меня и цвет лица. Я не люблю над жизнью голову ломать мне нечего любить и отрицать я не умею плакать и смеяться картонно вежливо могу лишь улыбаться. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.
Всегда к услугам я готов я рад в какой прикажете костюм одеться в костюм солдата или подлеца. Я манекен мне никуда не деться.
Я буду сеять ссоры убивать а может кланяться иль милость раздавать смотря в какой оденете костюм ведь у меня картонный ум.
Пожалуйста, пожалуйста, всегда к услугам я готов, я рад.
2/4 * * *
– Перед тем как к вам прийти зашёл я к господу
Перед тем как к вам прийти зашёл я к господу помоги сказал отец собраться в путь снаряди да приодень а к людям попаду сверху присмотреть за мной не позабудь сами знаете бог даст всё что ни попроси даст и ум и глупость даст и а что ж не даст но не стал я ничего просить у господа ж бог сам знает что кому давать. ж2 р.
Долго он копался в сваленной там ветоши и такую плохонькую из одежд мне даёт и говорит сынок ты не тужи главное не растерять надежд и протягивает башмаки дырявые на меня надейся сам не плошай башмаки они и новые износятся ж главное не износилась бы душа. ж2 р.
И ещё мне бог в дорогу эту дальнюю посох дал и дал кувшин с отбитым дном и сказал мне бог гора с горою сходится может свидимся когда-нибудь потом и сказал ответь тому кто крикнет вслед тебе кто в цветущие… что презренным бог даёт корыто сытости ж а любимым бог скитания даёт ж2 р.
И с тех пор я по земле иду без устали чем могу делюсь со встречными в пути как смеются всё что возьму всё вам останется я с собой могу себя лишь унести и такая впереди дорога длинная и судьба коротка одна что в карман я ни положу всё выроню ж лей не лей кувшин-то бог мне дал без дна. ж2 р.
Разговор с мамой поздней осенью.
E7 Am Красный, синий, голубой – выбирай себе любой.
Dm E7 Это на закон людской, а не детская считалка. Am Dm E7 Если выбран голубой, синего не взять, а жалко. F E E7 AmF Впрочем этот удержи. У иных такая малость A7 Dm E7 Был, да только улетел, ниточка в руках осталась.
Что ты, что ты, моя мама? Ничего, дружок сердечный. Осень конопатит рамы, и давно пусты скворечни. Чисто выметен наш двор – ни травинки, ни соринки. Где-то радио поет, как торгуется на рынке.
В путь на скоро пригласят вдоль по улице безлюдной, Все поймем про рай и ад: жизнь была чудной и чудной… Остается лишь одно – про себя тихонько петь… Чаще в небо голубое, реже под ноги смотреть. Чаще в небо голубое, реже под ноги смотреть.
Что ты, что ты, моя мама? Переменим разговор, И весна надежды строит, зарастет травою двор. И тогда, ах, моя мама, будет все, как год назад: Зарастет весь двор травою, и скворцы заголосят. Зарастет весь двор травою, и скворцы заголосят.
– Ты можешь зачеркнуть меня в своей судьбе
Ты можешь зачеркнуть меня в своей судьбе пусть неудачником я прослыву в родне а мне плевать что мне не быть уж юнгою матросом плавать я смогу ещё вполне. Да помню да давал я клятвы в юности до гробовой клянусь я это не забыл но клятвы как порог родного дома нам ж чуть-чуть подрос и вот уже переступил. ж2 р.
Я не не слишком хорошо воспитан был чужая боль была надёжной привязью а про свою я даже как-то позабыл но вот теперь меня кривая вывезет. Пусть поздно позднему мне океан скостит нне всем даётся ранняя побудочка эй ветер чёрт тебя дери давай свисти ж как старый боцман в боцманскую дудочку. ж2 р.
Уверенно мчит облачко на юг на юг как одинокий парус на крутой волне а мне плевать что мне не быть уж юнгою матросом плавать я смогу ещё вполне. Прощай прости не плачь и не горюй горюй пусть не дрожит дрожит в твоей руке стакан все стёкла в доме ветром с океана выбиты ж хоть далеко-далёк отсюда океан. ж2 р.
С * * *
Шляпа
Am F Am F Не плачь, дядя, не ты один сиротка
Dm Dm+6 Dm7 C Не ты, не ты последний, кому пришлось уйти.
Gm A7 Gm A7 Да брось ты эти розы – отдай вон той красотке,
Dm Dm+7 Dm7 E7 Раз той, кого ты любишь, с тобой не по пути!
Она была прекрасней чем все розы мая ты ей готов был сердце своё и впрямь отдать одним любовь забава а ты я понимаю ведь ты её полжизни будешь вспоминать.
Ведь многие я знаю раз-два и разбежались любовью называя свой маленький роман такой чтобы не очень другие догадались не очень опустели чтоб сердце и карман
А ты ты всё отдал бы пусть только улыбнётся ну что с тобою делать советчик я плохой мучение такое не каждому даётся оно тебе приятель за то, что ты живой.
Едва ли тут всё дело в твоей дурацкой шляпе но всё ж купи другую и завтра ей звони и шутка ли не шутка быть может не прошляпишь на этот раз наступят любви прекрасной дни.
Не плачь дядя спрячь свои слёзы я тоже завтра шляпу себе новую куплю и пусть мне прямо в сердце шипы вонзают розы я всё равно поеду к той которую люблю.
Не плачь дядя спрячь свои слёзы, не прячь милый не ты один сиротка, не плачь.
* * *
– Я живу вопреки слепоте тяготенья земного
Я живу вопреки слепоте тяготенья земного и мне жаль тех деревьев что навзничь на землю легли я себя не устал подтверждать в длинном списке живого мне дышать не мешает кольцо горизонта земли.
Но есть круг в нём царит круговая людская порука ограничен им зрения угол стреножен им лёгкий наш шаг в нём уютно я знаю владельцам послушно склонённого уха и тому кто шагая привыкли смотреть куда ставить башмак.
Но поёт о другом мне петух толком петь не умея кукареку поёт не боясь сковородки молвы и мне нравится что у подсолнуха так высока и так жилиста шея угол зренья подсолнуха к солнцу наклон головы.
Мелкий шрифт муравьёв мне приятней иного печатного шрифта а пчелиная музыка слаще иных сладкозвучных речей и жрёт эту жизнь от корней до вершин без подпорок и лифта как разумный растратчик природы и честный её казначей.
Я живу вопреки слепоте тех людских представлений чья негласная цель кус жирнее прижать к животу неразрывному кругу вещей без особых о том сожалений я подсолнуха зренье и слух петуха предпочту.
хс.
неразрывному кругу вещей без особых о том сожалений я подсолнуха зренье и слух петуха предпочту.
3/4 * * *
–
Last-modified: Sat, 24-Aug-96 15:48:15 GMT
Сергей Матвеенко
Вот и все
; Dm Em7-5 A7
; Dm Em7-5 A7 Вот и все, ухожу, без вещей, налегке. A7 Dm Em7-5 A7 Вот качается лодка на черной реке. A7 Dm Em7-5 A7 В ней угрюмый старик, он молчит тяжело, A7 Gm B7 Только тихо в уключине \ стонет весло. B7 Em7 B7 A7 Dm
; Dm Em7-5 A7 У меня за спиной горы начатых дел, Допоют ли друзья то, что я не допел. С кем, подруга моя, ты пригубишь вино? И бормочет старик – " А не все ли равно! "
То есть как это так – все равно – почему? Я вернусь, я спою, я ее обниму! Не ответил он мне, промолчал тяжело. Только тихо в уключине стонет весло.
Ах, послушай, старик, свой челнок поверни, Я побуду еще с дорогими людьми! Не умел я прощать, не умел я жалеть! – Не могу – нам течения не одолеть.
Если этой реки одолеть не дано, Если все так нелепо за нас решено, Так и стоило ль жить? – А старик, не спеша, – Там твоя средь людей остается душа.
Вот и все, ухожу, без вещей, налегке. Вот качается лодка на черной реке. В ней угрюмый старик, он молчит тяжело, Только тихо в уключине стонет весло.
Гилевка
; Hm
; Am H7 Em
; C7 Hm
; Em Em6 F#7 Hm
У этого перрона скучают поезда, Hm Adim Em
Пока дождутся встречного состава. Em Em6 F#7
До горизонта степи, полынь, да лебеда, Hm Adim Em
Да жаворонок в небе-вся забава. Em Em6 F#7
Ах, станция Гилевка, где кружка на цепи F#7 Am H7 Em
Прикована, как верная собака. Em Em6 F#7
И нет воды вкусней во всей степи, F#7 Hm Em
Чем та вода-из цинкового бака. Em C C7 Hm
Вот старенький автобус, разбитый вдрабадан,
Всего района радость и утеха.
На пыльную площадку бросаю чемодан,
Эй, тарантас бензиновый, поехал!
– А вот моя деревня, а вот мой дом родной,
Твержу я строки старого поэта.
Но как я изменился, боже мой,
И в шуме городов забыл про это.
А здесь все, как и раньше, – пруды и караси.
И под окном цветущая малина.
И не сыскать добрее во всей святой Руси,
Чем мудрая старуха Акулина.
Но я не тот, что прежде, – пути обратно нет.
Я городом повязан, хоть ты тресни.
Горчит воспоминания ранет,
По-новому звучат былые песни.
; Am H7 Em
; C7 Hm
; Em Em6 F# Hm
Уходит понемногу бревенчатый пейзаж,
Меняется на ярмарку неона.
Но только эту память не купишь, не продашь
Она не антикварная икона.
Я надышусь соломой, попью медовый квас,
У глиняной печи согрею руки.
А вдруг вот это все в последний раз?
Гармошка где-то тянет о разлуке…
; Am H7 Em
; C7 Hm
; Em Em6 F# Hm
У этого перрона скучают поезда, Hm Adim Em
Пока дождутся встречного состава. Em Em6 F#7
Сюда мне не вернуться никогда– F#7 Hm Em
Но забывать я не имею права, C C7 Hm
Но забывать я не имею права. Em F# Hm
Кони
; Em C9 H7
; Em C9 H7 Em
Вечереет, вечереет, Em Am; Em
День уходит во вчера. Em E7 Am
В небе реет, в небе реет D7 G
Дым далекого костра. C9 H7 Em
; C9 H7 Em
Кто смеется, кто там стонет? Em Am; Em
Это чей там звон струны? Em E7 Am
На лугах пасутся кони – D7 G
Кем они стреножены? C9 H7 Em; E7
Прип.() {
В небе звезды-капли крови. E7
Месяц острый, лютый. Am
Вот зажать его в ладони, D7
Перерезать путы. G F#7 H7; E7
Запустить коней галопом – E7
Пусть гуляют в поле. Am
Ах, не дело быть холопом D7
Рядом с вольной волей! G F#7 H7
}
Вечереет – небо ниже,
Ароматы трав хмельней.
И люблю, и ненавижу,
Что стреножили коней.
Вот она, любовь какая.
Ах, как любят-хоть кричи!
Обогреют, обласкают,
А за поясом – бичи…
Прип.()
Вечереет, вечереет, Em Am; Em
Кони топчут ковыли. Em E7 Am
Знаю – надо быть добрее, D7 G
Да смогу, сумею ли?.. C7 H7 Em
Да смогу, сумею ли?.. C7 H7 Em
Паровоз
; Hm Em F#
; Hm Em F#
Пошел от перрона паровоз! F# Hm Em F#7
Шипит, как дырявые меха. F#7 Hm Em A7 D
Пока! Путь-дорожка далека, D Em F# G
Кружит хороводами берез… G Em Gm F#7 Hm
Давай упакуем багажи.
Уже проводницы варят чай.
Пока! – это лучше, чем «прощай».
Пока! Нам далекий путь лежит.
Судьбу пестрым кубиком верти
Пора разобраться, что к чему.
Живи! Не завидуй никому,
И сам выбирай свои пути.
Зовет нас прокуренный вокзал.
Еще можно многое успеть.
Мы жизнь, будто песню будем петь,
Бренча по клавиатуре шпал!
Пошел от перрона паровоз!
Шипит, как дырявые меха.
Пока! Путь-дорожка далека,
Кружит хороводами берез.
; Em F# Hm
Em F# Hm
Последняя мечта
; Am Hdim
; C7(3) Dm
; Hm7-5 E7 Я так мечтал увидеть этот лес, Am Hdim Который был загадкой до сих пор. Hdim C7 Dm Я так хотел дойти до синих гор. Dm Hm7-5 E7 Я горячился, даже в драку лез. E7 Hm7-5 E7
