Текст книги "Неизменная"
Автор книги: Гейл Кэрригер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Как только это стало прилично, она забрала руку, чувствуя, что отчаянно краснеет, даром что у нее смуглая кожа. Расценив такое поведение тела как вероломное предательство, Алексия решила не обращать на него внимания и несколько мгновений безуспешно пыталась вспомнить, что именно она пытается выяснить и по какой причине они с мадам Лефу тут одни. Действительно, по какой? Ах да, на этом настоял ее муж.
– Если я правильно понимаю, у вас что-то для меня есть, – проговорила она наконец.
Мадам Лефу, соглашаясь с ее словами, сняла свой цилиндр.
– Конечно, вы правы. Минуточку, пожалуйста.
С хитрой улыбкой модистка отошла к одной из стен и принялась рыться в большом сундуке. Наконец оттуда был извлечен очень длинный деревянный ящичек.
Леди Маккон затаила дыхание, ожидая, что же будет.
Мадам Лефу подошла к ней и открыла крышку ящичка.
Там оказался не слишком вдохновляющего вида парасоль несуразной формы. Аспидного цвета, он был отделан вышитым кружевом и широкими кремовыми оборками. Его непривычно длинный наконечник украшали два металлических шарика размером примерно с яйцо: один крепился ближе к ткани, а другой у острия. Слишком большие спицы делали парасоль громоздким и похожим на зонты от дождя, очень длинная ручка заканчивалась толстым, бугристым, богато украшенным набалдашником, который напоминал навершие египетской колонны в виде резного цветка лотоса – или ужасно экзальтированного ананаса. Металлические части парасоля были из разных сплавов меди и потому отличались по цвету.
– Ну вот, Коналл опять потряс меня своим вкусом, – заметила Алексия.
Пусть ее собственный вкус и не поражал изысканностью или полетом фантазии, зато совершенно точно не тяготел к эксцентричности.
Мадам Лефу улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках.
– Я сделала все возможное с учетом несущих свойств спиц.
Алексия была заинтригована.
– Вы позволите?
Изобретательница протянула ей ящичек.
Алексия извлекла чудовищную конструкцию.
– Он тяжелее, чем выглядит.
– Это одна из причин, по которой я сделала его таким длинным. Подумала, что он окажется полезен в качестве трости для прогулок. Тогда можно будет опираться на него, а не таскать повсюду в руках.
Алексия попробовала так и сделать. Для подобного применения вес парасоля подходил идеально.
– А что, мне следует везде ходить с ним?
– Полагаю, ваш уважаемый супруг хотел бы именно этого.
Алексия придерживалась иного мнения. Этот парасоль определенно относился к числу наиболее уродливых представителей своего рода. Большинство ее любимых дневных платьев будут ужасно смотреться рядом со всеми этими медными и серыми оттенками, а о декоративных элементах и говорить нечего.
– Еще, конечно, он должен быть достаточно прочным и тяжелым, чтобы его можно было использовать как оружие защиты, – заметила мадам Лефу.
– Учитывая мои наклонности, это очень разумно. – Леди Маккон уничтожила не один и не два парасоля, введя их в соприкосновение с чьими-нибудь черепами.
– Желаете изучить его особые свойства? – предлагая это, мадам Лефу выглядела очень радостной.
– У него есть особые свойства? Это вообще нормально?
– Ну конечно! Вы думаете, что я стану делать вещь такой уродливой без достаточно веской причины?
Алексия передала изобретательнице увесистый аксессуар.
– Несомненно желаю.
Мадам Лефу взялась за набалдашник, позволив Алексии ухватиться за наконечник. При ближайшем рассмотрении леди Маккон поняла, что там имеется крохотный гидравлический насос.
– Когда вы нажимаете вот сюда, – мадам Лефу показала на один из лепестков лотоса на набалдашнике, – этот наконечник раскрывается и выпускает отравленный дротик, вызывающий онемение. А если повернуть ручку вот так…
Алексия ахнула, когда прямо над тем местом, за которое она держалась, выскочило два очень острых шипа, серебряный и деревянный.
– Я заметила, какие у вас булавки для галстука, – сказала леди Маккон.
Мадам Лефу усмехнулась, легонько касаясь их свободной рукой.
– О-о, это нечто большее, чем просто булавки.
– У меня нет ни малейших сомнений на этот счет. Этот парасоль еще на что-нибудь способен?
Изобретательница подмигнула:
– Это только начало. Понимаете, леди Маккон, в этом я художник.
Алексия облизнула нижнюю губу.
– Определенно, я начинаю осознавать этот факт. А я-то считала исключительными только ваши шляпы!
Француженка слегка покраснела, это было заметно даже в здешнем оранжевом освещении.
– Потяните вот этот лепесток сюда, и тогда…
Все звуки в лаборатории стихли. Все фоновые шумы – жужжание, лязганье и пыхтение пара – совершенно не замечались, зато теперь стало заметным их отсутствие.
– В чем дело? – огляделась по сторонам Алексия.
Все замерло. А потом, мгновение спустя, механизмы вокруг опять заработали.
– Что это было? – спросила леди Маккон, с благоговейным страхом глядя на парасоль.
– Вот этот бугорок, – изобретательница показала на подобие яйца возле купола парасоли, – испускает прерывающее магнитное поле. Оно воздействует на любые металлы, родственные железу, кобальту и никелю, включая сталь. Если вам по каким-то причинам требуется остановить паровой двигатель, то, вероятно, вы сможете проделать этот номер, правда, эффект долго не продержится.
– Замечательно!
Француженка снова зарделась.
– Прерывающее поле изобрела не я, но мне удалось сделать его источник существенно меньше, чем тот, что изначально создал Бэббидж.[6]6
Чарльз Бэббидж (1791–1871) – в нашем мире – английский математик и изобретатель.
[Закрыть] – Потом она продолжила: – В оборках находятся потайные карманы; сами оборки достаточно пышные и смогут замаскировать мелкие предметы, – она залезла внутрь широкой оборки и извлекла оттуда миниатюрный флакончик.
– Яд? – спросила леди Маккон, склонив голову набок.
– Определенно нет. Нечто гораздо более важное: духи. Мы же не можем бороться с преступностью ненадушенными, не правда ли?
Алексия мрачно кивнула. В конце концов, мадам Лефу была француженкой.
Изобретательница раскрыла парасоль, и оказалось, что тот имеет старомодную форму пагоды.
– Вы можете также вывернуть зонт вот так, – и она вывернула парасоль наизнанку, – а вот тут покрутить и нажать. – Мадам Лефу показала на маленькую выпуклость сразу под выключателем прерывающего поля, в которую был встроен крошечный тумблер. – Я сделала так, чтобы эту функцию было довольно сложно задействовать во избежание несчастных случаев. Насадки на спицах раскрываются и выделяют мельчайшие капельки так, что получается туман. Поворачиваете на одно деление, и вот эти три спицы разбрызгивают растворенный в воде ляпис лунеарис. Поворачиваете на два деления, и другие три спицы испускают раствор ляпис солярис в серной кислоте. Не забудьте убедиться, что ни вы, ни те, кто вам дорог, не стоят в зоне распыления или с подветренной стороны. От лунеариса у людей бывает только небольшой кожный зуд, а вот солярис ядовит и убивает их так же легко, как выводит из строя вампиров. – Неожиданно ухмыльнувшись, изобретательница добавила: – Только на оборотней он не действует. Для них, конечно же, предназначен лунеарис. Направленная струя заставит их страдать и сделает беспомощными на несколько дней. Поворачиваете на три деления, и обе функции включатся одновременно.
– Просто поразительно, мадам! – выдохнула Алексия, на которую все продемонстрированное произвело должное впечатление. – Я даже не знала о существовании ядов, способных вывести сверхъестественных из строя.
Мадам Лефу мягко проговорила:
– Некогда у меня был доступ к фрагменту копии «Исправленного свода тамплиеров».
Рот леди Маккон непроизвольно раскрылся.
– Как? – Алексия взяла парасоль и с уважением повертела в руках. – Конечно, мне придется переделать под него половину гардероба, но подозреваю, оно того стоит.
Ямочки на щеках мадам Лефу вновь появились. Она явно была довольна.
– И, конечно, он и от солнца защитит.
Леди Маккон весело хмыкнула:
– Мой муж позаботился относительно оплаты?
Француженка замахала маленькой ручкой:
– О, я прекрасно осведомлена, какие расходы могут позволить себе Вулси. И вдобавок уже имела дело с вашей стаей.
Алексия улыбнулась:
– С профессором Лайаллом?
– Главным образом. Он любопытный мужчина. Мне иногда становится интересно, что за мотивы им движут.
– Он не обычный мужчина. В смысле он же сверхъестественный.
– Совершенно верно.
– А вы?
– А я вообще не мужчина. Мне просто нравится носить мужскую одежду, – ответила мадам Лефу, притворившись, что неверно истолковала вопрос.
– Ну, как скажете, – проговорила леди Маккон и нахмурилась, вспомнив слова Айви о том, что новый шляпный магазин частенько посещают актрисы, например, Мейбл Дейр. – Вы берете заказы не только от стай, но и от роев.
– Почему вы так решили?
– Мисс Хисселпенни упоминала, что к вам наведывается Мейбл Дейр, а она – трутень Вестминстерского улья.
Француженка отвернулась и принялась наводить порядок в лаборатории.
– Я обслуживаю всех, кто способен это оплатить.
– Включая одиночек и отщепенцев? Доводилось ли вам, к примеру, угодить вкусу лорда Акелдамы?
– Я пока не имела такого удовольствия, – ответила изобретательница.
Алексия отметила, что француженка не сказала, будто не слышала о лорде Акелдаме, и решила устроить это знакомство.
– О, это серьезное упущение! И его нужно поскорее исправить. Вы свободны нынче, скажем, около полуночи? Я хочу пригласить вас к чаю и поинтересоваться у господина, которого мы упоминали, сможет ли он это нам организовать.
Мадам Лефу явно заинтересовалась, но и насторожилась тоже.
– Думаю, я смогла бы освободиться. Вы очень добры, леди Маккон.
Алексия склонила голову на манер гранд-дамы, чувствуя себя при этом ужасно глупо. Ей хотелось сначала встретиться с вампиром наедине.
– Если лорд согласится, я пришлю вам визитку с его адресом, – сказала она.
И тут к шумам, которые издавали механизмы, присоединился новый звук – высокий, вибрирующий:
– Алексия?!
Леди Маккон стремительно обернулась:
– Какой ужас, я забыла про Айви! Она ведь не могла найти сюда дорогу, правда? Я вроде бы закрывала за собой дверь к подъемной комнате.
Мадам Лефу сохраняла невозмутимый вид.
– Не тревожьтесь, это всего лишь ее голос. У меня есть аппарат, который улавливает звуки в магазине и передает их сюда.
И она показала на подобие духового инструмента с раструбом, которое торчало из потолка. Леди Маккон вначале думала, что это нечто вроде граммофона, однако из раструба доносился голос Айви, звучавший так ясно, будто она сама находится вместе с ними в лаборатории. Поразительно.
– Пожалуй, нам нужно вернуться в магазин и посмотреть, как она там, – предложила изобретательница.
Алексия, которая прижимала новый парасоль к пышной груди, словно это новорожденный младенец, кивнула.
Они так и поступили, обнаружив, что газовое освещение снова заработало. В этом ярком свете мисс Хисселпенни по-прежнему находилась на полу посреди засыпанного пылью магазина, только теперь она сидела. Вид у нее был бледный и растерянный.
– Что произошло? – требовательно спросила она, увидев леди Маккон и мадам Лефу.
– Что-то ужасно загрохотало, и ты потеряла сознание, – ответила Алексия. – Право, Айви, ты не была бы столь склонна к обморокам, если бы не затягивала корсет так туго. Говорят, это очень вредно для здоровья.
При упоминании нижнего белья в публичном месте, коим, без сомнения, являлся шляпный магазин, мисс Хисселпенни ахнула.
– Пожалуйста, Алексия, не надо таких радикальных разглагольствований. В следующий раз тебе захочется, чтобы я занялась реформой своего гардероба!
Леди Маккон закатила глаза, представив себе Айви в индийских шароварах.
– Что это у тебя? – спросила мисс Хисселпенни, заметив парасоль, который Алексия так и прижимала к груди.
Та присела, чтобы показать подруге свой новый зонтик.
– Ну, Алексия, это красивая вещь. И совсем не в твоем обычном стиле, – восторженно одобрила мисс Хисселпенни.
На вкус Айви можно было положиться: все, что выглядело уродливо, неизменно ей нравилось.
– Мне бы тоже хотелось похожий, только, пожалуй, лимонно-желтенький и в черно-белую полоску. У вас есть такие в наличии?
Алексия хихикнула, увидев потрясенное лицо мадам Лефу.
– Полагаю, пока нет, – в конце концов выдавила изобретательница, предварительно дважды откашлявшись. – Может быть, – тут она слегка поморщилась, – закажу его для вас?
– Пожалуйста, закажите.
Алексия поднялась и тихонько подсказала по-французски:
– Только все же без дополнительной оснастки.
Мадам Лефу только что-то промычала в ответ.
Маленький колокольчик над дверью жизнерадостно звякнул, когда в магазин зашел кто-то еще. Мисс Хисселпенни попыталась подняться с пола, чтобы ее не застали в столь недостойной позе. Вновь прибывший подошел, раздвигая свисавшие отовсюду шляпы, и, увидев бедственное положение Айви, бросился к ней на помощь.
– Мисс Хисселпенни, вам нездоровится? Позвольте предложить мои скромные услуги.
– Танстелл, – вмешалась Алексия, испепеляя молодого человека взглядом, – что вы делаете здесь?
Но рыжеволосый клавигер, не обращая на нее никакого внимания, продолжал заботливо ворковать над мисс Хисселпенни. Та поднялась, опираясь на предложенную руку, а потом без сил привалилась к боку Танстелла и посмотрела ему в лицо большими темными глазами.
Молодой человек словно погрузился в эти глаза и не спеша поплыл в них на манер безмозглой рыбки гуппи. Актеры – они такие; что с них возьмешь… Алексия ткнула новым парасолем в зад клавигера, красиво обтянутый чрезмерно узкими бриджами:
– Танстелл, объяснитесь. Как вы тут оказались?
Слегка подскочив на месте, Танстелл с обиженным видом посмотрел на нее.
– У меня послание от профессора Лайалла, – сказал он так, будто Алексия каким-то образом несла за это ответственность.
Леди Маккон не стала спрашивать, откуда Лайалл узнал, что ее нужно искать в «Шапю де Попю». Пути беты ее мужа частенько оказывались неисповедимы настолько, что ответов порой лучше было не знать.
– Итак?
Танстелл опять уставился в глаза мисс Хисселпенни. Алексия постучала парасолем в деревянный пол, наслаждаясь звуком, который при этом издавал металлический наконечник нового зонта.
– Послание.
– Он просит, чтобы вы встретились с ним в БРП по очень срочному делу, – сказал, не глядя в ее сторону, Танстелл.
«Очень срочное дело» на секретном языке стаи означало, что леди Маккон нужна в качестве маджаха. У Лайалла была какая-то информация для короны. Алексия кивнула.
– Раз так, Айви, может быть, ты не станешь возражать, если я оставлю тебя на попечение Танстелла, чтобы ты могла закончить покупки? Он позаботится, чтобы с тобой все было в порядке. Не правда ли, Танстелл?
– С превеликим удовольствием, – просиял молодой человек.
– Уверена, оно будет обоюдным, – выдохнула Айви, улыбаясь ему в ответ.
Леди Маккон на миг задумалась, выглядела ли она такой же дурочкой в пору их романа с лордом Макконом, но потом вспомнила, что ее пылкие чувства обычно принимают форму угроз и колких замечаний, и мысленно похлопала себя по плечу, радуясь собственной несклонности к лирике.
Изобретательница-модистка проводила ее к входной двери.
– Я пришлю вам визитную карточку, если узнаю, что лорд Акелдама свободен. Он, скорее всего, дома, но с отщепенцами никогда ничего нельзя знать точно. Думаю, наши дела с профессором Лайаллом не затянутся. – Алексия оглянулась посмотреть на Танстелла и Айви, погрузившихся в слишком интимный тет-а-тет. – Пожалуйста, попытайтесь воспрепятствовать мисс Хисселпенни, если она попытается приобрести нечто совсем уж безобразное, и проследите, чтобы Танстелл посадил ее в кэб, но сам ни в коем случае туда не сел.
– Сделаю все, что смогу, леди Маккон, – ответила мадам Лефу с быстрым поклоном – настолько коротким, что это выглядело почти грубо. Потом стремительным, как вспышка пламени, движением она схватила обеими руками руку Алексии. – Было истинным удовольствием познакомиться с вами, миледи.
Ее пожатие было крепким и уверенным. Еще бы, ведь всякий, кто станет таскать и приспосабливать друг к другу тяжелые детали механизмов вроде тех, что находятся в подземной мастерской, неизбежно обзаведется крепкой мускулатурой, даже если это худая, будто рельс, женщина. Пальцы изобретательницы погладили запястье Алексии чуть выше идеально сидящих перчаток таким мимолетным движением, что леди Маккон даже засомневалась, не примерещилось ли оно ей вместе со слабым запахом ванили и машинного масла. Потом мадам Лефу улыбнулась, выпустила руку Алексии и, направившись в глубь магазина, мгновенно исчезла среди колышущихся джунглей покрытых пылью модных шляпок.
Профессор Лайалл и лорд Маккон делили кабинет в штаб-квартире БРП на Флит-стрит, однако в отсутствие графа там всегда бывало значительно чище. Леди Алексия Маккон влетела в кабинет, гордо размахивая новым парасолем и надеясь, что профессор о нем спросит. Однако внимание Лайалла было сосредоточено на громоздящейся перед ним кипе бумаг и металлических свитков с вытравленными кислотой заметками. Он встал, поклонился и снова сел, проделав это скорее механически, нежели учтиво. Что бы он сейчас ни делал, это занятие определенно требовало полной сосредоточенности. Спектрокуляры, сидевшие у него на лбу, нанесли серьезный урон его прическе. И, если такое вообще возможно, даже его галстук, кажется, слегка перекосило.
– Как вы себя чувствуете, профессор Лайалл? – спросила Алексия, встревожившись из-за галстука.
– Я в добром здравии, леди Маккон, спасибо, что поинтересовались. Меня беспокоит ваш муж, и сейчас я никак не могу донести до него свою точку зрения.
– О да, – с каменным лицом ответила супруга альфы, – я ежедневно сталкиваюсь с этой проблемой, когда с ним разговариваю. Что он натворил на сей раз?
Профессор Лайалл чуть улыбнулся:
– Нет-нет, он ни при чем. Просто эпидемия очеловечивания вновь поразила нас, на сей раз переместившись к самому Фартингхоу.
Алексия нахмурилась, услышав такую новость.
– Любопытно. Так область эпидемии сдвигается, я правильно поняла?
– Да, причем в том же направлении, что и лорд Маккон, пусть и несколько опережая его.
– А он, судя по всему, об этом не знает?
Лайалл покачал головой.
– Я не ошибаюсь, полагая, что семейное дело, которое вы упоминали, касается погибшего альфы?
Проигнорировав ее вопрос, Лайалл сказал:
– Не могу понять, как она может двигаться так быстро. Поезда со вчерашнего дня не ходят – забастовка. На дневной народ в этом отношении можно положиться, в подобных ситуациях от него всегда никакого толку.
– Может быть, в карете?
– Не исключено. Да, она перемещается просто стремительно… Я бы хотел оповестить об этом графа, но с ним никак не связаться, пока он не доберется до нашего отделения в Глазго. А ведь есть еще история Чаннинга об этой чуме и кораблях. Поветрие, о котором мы говорим, способно перемещаться, а Коналл об этом не знает.
– Думаете, он может догнать эпидемию?
Бета опять покачал головой.
– Для этого она взяла слишком хороший темп. Лорд Маккон проворен, но он говорил, что не будет слишком выкладываться на бегу. Если поветрие будет двигаться со скоростью, которую я предсказал, оно прибудет в Шотландию, на несколько дней опередив графа. Я послал сообщение нашим агентам на севере, но думаю, вам тоже следует отправиться туда в качестве маджаха.
Алексия кивнула.
– Вы проинформируете обо всем остальных членов Теневого совета? – спросил профессор.
Леди Маккон нахмурилась, услышав эти слова.
– Думаю, это будет неразумно, во всяком случае, прямо сейчас. Пожалуй, следует подождать нашего следующего заседания. Вам, конечно, нужно подать рапорт, но я не стану разбиваться в лепешку, чтобы поставить кормчего и девана в известность о том, что происходит.
Бета не стал спрашивать, почему она так решила, и просто кивнул.
– Очень хорошо, профессор Лайалл. Если это все, то я пойду. Мне еще нужно посоветоваться с лордом Акелдамой.
Профессор Лайалл бросил на нее непонятный взгляд.
– Ну, полагаю, кому-то следует это сделать. Хорошего вам вечера, леди Маккон.
И Алексия удалилась, так и не показав профессору Лайаллу свой новый парасоль.
ГЛАВА ПЯТАЯ
НОВШЕСТВО ЛОРДА АКЕЛДАМЫ
Лорд Акелдама действительно оказался у себя и с готовностью принял Алексию. Несмотря на то что она так невежливо явилась без предупреждения, он, казалось, был искренне рад ее видеть. Хотя этого и нельзя было понять по типичному для него фривольному поведению, Алексия все же считала, что чувствует скрывающееся под каскадами льстивых комплиментов настоящее тепло.
Древний вампир вышел навстречу гостье, приветственно протягивая к ней обе руки. Одет он был в стиле «джентльмен у себя дома» с поправкой на собственное представление. Для большинства мужчин с положением и вкусом это означает домашнюю куртку, шейный платок, длинные брюки и туфли на мягкой подошве. В случае с лордом Акелдамой куртка в восточном стиле была из белого шелка с вышитыми на ней тут и там черными птицами, а на сине-зеленом шейном платке красовался узор, наводящий на мысли о павлиньем хвосте. Образ довершали новомодные брюки в обтяжку из черного жаккарда и черно-белые туфли с перфорированными мысками, почитаемые большинством вульгарными.
– Моя дорогая Алексия! Какая прекрасная неожиданность! А мне как раз привезли совершенно замечательную новую игрушку. Вы должны взглянуть на нее и сообщить мне свое авторитетное мнение.
Лорд Акелдама обращался к леди Маккон по имени с первого дня, вернее, вечера их знакомства. И все же, как впервые осознала Алексия, крепко сжимая его руки, она понятия не имела, что он собой представляет.
От прикосновения запредельной лорд Акелдама из наделенного сверхъестественной прелестью, снежно-белой кожей и сияющими золотом волосами красавца превратился в обычного, хоть и привлекательного молодого человека, каким был до метаморфозы.
Леди Маккон нежно, будто ребенка, расцеловала его в обе щеки.
– Как вы себя чувствуете нынче вечером, милорд?
Он прильнул к ней, на миг отдавшись умиротворяющему ощущению целиком и полностью человеческого состояния, а потом возобновил свою оживленную болтовню.
– Просто замечательно, печеньице мое сахарное, просто замечательно. В Лондоне есть какая-то тайна, и я погружаюсь в самую ее глубь. Вы же знаете, как страстно я люблю тайны, – он одарил Алексию ответным поцелуем, громко чмокнув в лоб, а потом выпустил ладони своей гостьи и ласково взял ее под руку.
– И уж конечно, после вчерашнего переполоха вокруг моей скромной маленькой обители все так и гудит от возбуждения.
Лорд повел ее в упомянутую обитель. Назвать ее скромной казалось большой ошибкой. Вычурную переднюю украшали арки, фрески и мраморные статуи языческих богов.
– Я полагаю, вам известно об этом явлении все, о мой высокопоставленный нарциссик.
Алексии нравилась гостиная лорда Акелдамы. Не то чтобы она смирилась бы с подобной комнатой в собственном доме, но посиживать в такой, будучи в гостях, было приятно. Довольно старомодная белая с позолотой комната будто сошла с французского полотна донаполеоновской эпохи.
Вампир бесцеремонно согнал толстую трехцветную кошку с обитого золотой парчой и украшенного кистями диванчика, где та дремала, и грациозно уселся на ее место. Леди Маккон устроилась рядом в приятно напоминающем трон кресле.
– Итак, пудинг мой сливочный, вчера вечером Биффи рассказал мне самую что ни на есть славную историю. – Под слоем совершенно ненужной белой пудры и розовых румян божественно красивое лицо лорда Акелдамы было полно решимости. – Прямо-таки сказку на ночь.
Леди Маккон не была уверена, что хочет услышать эту сказку.
– Что ж… э-э… неужели? Кстати, а где сам Биффи? Дома?
Лорд Акелдама крутил в руках свой золотой монокль, стекла в котором, конечно же, были простыми. Как и всякий вампир, он обладал превосходным зрением.
– Ну, я уверен, что этот шалунишка проказничает где-то неподалеку. Он в некотором смятении из-за галстука, но не берите это в голову. Вы должны разрешить мне рассказать о том, что он видел вчера вечером.
Однако леди Маккон позволила себе вначале изложить свою просьбу:
– Но перед тем, милорд, не могли мы послать карточку с приглашением одной особе, с которой я только что познакомилась? Мне бы очень хотелось, чтобы и вы тоже познакомились друг с другом.
Лорд Акелдама запнулся.
– Дорогая моя ягодка кумквата, право же, это так заботливо с вашей стороны! Кто же он?
– Она. Мадам Лефу.
На это лорд Акелдама слегка улыбнулся.
– Я слышал, что вы совсем недавно ездили за шляпкой.
Алексия ахнула.
– Как вы это узнали? Ох, до чего ж досадно! Вы хотите сказать, что уже знакомы с этой дамой? Мадам Лефу ничего мне об этом не сказала.
– Едва ли вы ожидаете, что я раскрою свои источники, снежинка моя. Что до другого вашего вопроса, то я с ней не знаком. Я только слышал о ней и очень хотел бы, чтобы вы нас официально представили. Мне говорили, она любит ходить в мужской одежде! Я сам пошлю ей визитную карточку, – и он потянулся к шнурку колокольчика для вызова. – Итак, скажите же мне, что вы купили у этой скандально известной француженки, мандаринка моя?
Алексия показала ему парасоль.
Увидев его, лорд Акелдама встревожился.
– О небо, это же несколько… – вампир прокашлялся, – вульгарно, разве нет?
И это говорит тот, на ком надеты черно-белые туфли с перфорацией и павлиний галстук, подумала Алексия, но сказала только:
– Да, но в остальном это совершенно замечательная вещь.
Она уже собралась рассказывать о парасоле дальше, но тут в дверь вежливо постучали, и Биффи вошел в приемную.
– Вы звонили?
Биффи, симпатичный парень со склонностью к щегольству и удивительным обаянием, кажется, всегда появлялся, когда его совсем не ждали, но его присутствие было особенно необходимо. Не родись он в семье с богатством и положением, из него вышел бы исключительный дворецкий. Он был любимым трутнем лорда Акелдамы, хотя вампир ни за что не признался бы открыто, что у него есть любимчики – как не появился бы в одном жилете два дня кряду. Алексия не могла не признать, что в Биффи есть нечто особенное. Он был настоящим мастером щипцов для завивки волос и делал прически даже лучше, чем в остальном не имеющая себе равных Анжелика.
– Биффи, голубчик, добеги-ка до этого превосходного нового шляпного магазинчика на Риджент-стрит и прихвати там его хозяйку для дружеской беседы. Ты же сделаешь это, дорогой? Ну вот и хорошо. Она как раз ожидает чего-то в таком роде.
Биффи улыбнулся.
– Конечно, с удовольствием, милорд. Добрый вечер, леди Маккон. Это же вы все устроили? Знаете, мой господин до смерти хотел познакомиться с мадам Лефу с тех самых пор, как она открыла свой магазин, но целую вечность не находил для этого повода.
– Биффи! – зашипел лорд Акелдама.
– Ну, ведь так оно и есть, – непримиримо отозвался Биффи.
– Отправляйся, несносное дитя, и держи свой дерзкий язычок за зубами.
Биффи слегка поклонился и быстро исчез из приемной, захватив по пути свою шляпу и перчатки с приставного столика.
– Этот молодой выскочка меня погубит. Однако у него есть восхитительный дар оказываться в нужном месте в нужное время. Вчера вечером, к примеру, он был в «Поддатой пышке» возле церкви Сент-Брайд, это гнусная пивнушка, известная тем, что там обретаются военные и кровешлюхи, уж всяко не из тех мест, где он любит порой пропустить стаканчик. И вы никогда не догадаетесь, с кем он столкнулся на задах этой забегаловки.
Леди Маккон вздохнула:
– С моим мужем?
– Он вам рассказал! – пал духом лорд Акелдама.
– Нет, просто по описанию это как раз такое место, где с ним можно столкнуться.
– Тогда позвольте мне рассказать вам об этом, моя петунья в цвету! Биффи сказал, что ваш супруг имел совершенно неподобающий с точки зрения приличий вид и пытался пробраться к себе на службу, на Флит-стрит.
– Неужели он набрался? – усомнилась леди Маккон.
В общем и целом, оборотни не склонны пьянеть, их конституция такого просто не допускает. Кроме того, это вообще не в духе ее мужа.
– О нет! Несчастный столкнулся с этим злополучным недугом, терзавшим городской центр, а потому вдруг обнаружил себя смертным и голым в самом сердце Лондона. – Глаза лорда Акелдамы сияли.
Леди Маккон ничего не смогла с собой поделать и рассмеялась.
– Ничего удивительного, что он не рассказал мне об этом происшествии. Бедолага!
– Нельзя сказать, что Биффи жаловался на то, что ему пришлось увидеть.
– Ну а кто стал бы? – Алексия не могла не признавать чужих достоинств, а телосложению ее мужа следовало отдать должное. – Однако тут есть весьма интересный момент. Получается, что сверхъестественному вовсе не обязательно изначально находиться в зоне эпидемии, ему достаточно просто попасть туда, чтобы стать смертным.
– Так вы считаете, что это какая-то болезнь, не так ли, булочка моя ржаная?
Леди Маккон склонила голову набок.
– Я не могу с уверенностью сказать, с чем именно мы имеем дело. А что вы думаете по этому поводу?
Лорд Акелдама дернул шнурок другого колокольчика, чтобы подали чай.
– Мне кажется, это какое-то оружие, – как всегда безапелляционно ляпнул он.
– А вы слышали о чем-то подобном раньше? – Леди Маккон, выпрямившись в кресле, не сводила глаз со своего друга.
Лорд Акелдама был очень старым вампиром. Поговаривали даже, что он старше графини Надасди, а ведь всем известно, что ей не меньше пятисот лет.
Вампир отбросил с плеча прядь длинных белокурых волос.
– Нет, не слышал. Но по ощущениям все это не похоже не болезнь, а мои приключения в клубе «Гипокрас» научили меня, что не следует недооценивать современных ученых и их вульгарные заигрывания с техникой.
Леди Маккон кивнула.
– Я согласна с вами, и остальные в Теневом совете тоже. БРП подает это как болезнь, но я склоняюсь к версии о каком-то новомодном оружии. Ваши мальчики обнаружили что-нибудь существенное?
Лорд Акелдама надул щеки. Он не любил открыто признавать, что его трутни, с виду пустоголовые красавчики из хороших семей с полным отсутствием каких бы то ни было навыков и здравого смысла, на самом деле были непревзойденными шпионами. Даже открывшись Алексии, а через нее лорду Маккону и БРП, он предпочитал, чтобы об этом не говорили в открытую.
– Меньше, чем я надеялся. Разве что вот: один из кораблей, «Спанкер», который вез домой несколько полков и, соответственно, оборотней, был, так сказать, поражен эпидемией очеловечивания на протяжении всего рейса.
– Да, майор Чаннинг упоминал о чем-то подобном. Однако ко времени прибытия в замок стая Вулси вернулась в нормальное сверхъестественное состояние.
– И что же мы думаем о майоре Чаннинге?
– Мы стараемся вообще не думать об этом омерзительном типе.
Лорд Акелдама рассмеялся. Вошел красивый молодой дворецкий, неся поднос с принадлежностями для чая.
– А ведь я, знаете ли, когда-то пытался его завербовать. Это было десятки лет тому назад.
