Текст книги "В погоне за красавицей"
Автор книги: Гейл Каллен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Очень важно, – тихо произнес он, – придерживаться уже нашей придуманной истории.
Ребекка кивнула и, когда он убрал руку, виновато пробормотала:
– Извините.
А затем она облизала губы острым язычком и тем нарушила его покой. Он будет ночь за ночью оставаться с ней наедине, с этой женщиной, которую он видел на картине совершенно обнаженной… голой!.. Ему хотелось только одного: изучить реальность… глазами и руками… и ртом. Ощутить на деле этот пир.
– Вы думаете, кто-то мог меня услышать? – задыхаясь, спросила она. – В конце концов, если они верят, что вы мой муж, они могут посчитать, что я иронически называю вас «милорд».
– Очень забавно! Но, Ребекка, дело крайне серьезно.
– Знаю, и я буду так к этому относиться. Пока вы будете прислушиваться к моим предложениям, мы будем принимать решения путем компромиссов…
– Это не станет одним из условий нашего сотрудничества.
Она улыбнулась и кокетливо захлопала ресницами:
– Ну пожалуйста!
– Я согласен выслушивать вас и согласен идти на компромиссы. Но только если почувствую, что это не подвергает нас опасности.
– Нас или нашу миссию, сэр? – Она насмешливо отдала ему честь.
Он проигнорировал насмешку.
– А теперь выполняйте свою долю нашей сделки. Скажите, куда направился Роджер Истфилд навещать свою больную мать?
– О, вы не забыли насчет его больной матери?
– У меня хорошая память, особенно когда владелец клуба рассказывал историю приобретения новой скандальной картины.
Теперь пришла ее очередь возвести глаза к небу.
– Хорошо, хорошо. Он отправился в Манчестер.
– И если бы мы могли остаться в поезде, то в конце концов приехали туда, – заметил он, на миг прикрывая глаза. – Вы именно это собирались сделать?
– Не с самого начала. Я просто удирала, используя поезд, на который у меня уже был билет.
– Вы направлялись…
– К моей двоюродной бабушке Рианетте в Озерный край. – Она скорчила легкую гримаску. – Это была идея Сюзанны: нам всем разделиться, чтобы помешать вам и вашим друзьям объединить свои усилия против нас.
– Мои друзья и я спорили друг с другом, – напомнил он ей.
– Я видела прошлой ночью, как дружелюбно вы общались.
– А мне кажется, что вы не захотели, чтобы я поговорил с вашей сестрой и кузиной, – усмехнулся он. – Интересно – почему?
Она внезапно разразилась огромным зевком:
– Вы знаете, который сейчас час?
Он вытащил часы из кармана сюртука, куда положил их, снимая жилет.
– Почти одиннадцать часов.
– Я вдруг очень устала. Наверняка засну как мертвая.
Любопытно, говорила она это себе или ему?
Глава 9
По мере того как темы их разговора исчерпывались, все большее место в мыслях Ребекки занимала единственная в комнате постель. Разумеется, Джулиан был слишком благороден, чтобы соблазнять девственницу… и это почти разочаровывало ее.
«Что со мной неладно?» – думала она, делая очередной глоток эля. У нее странно пересохло в горле.
Джулиан отнял у нее кружку.
– Думаю, что вам уже хватит крепкого напитка.
– Уже пытаетесь мной распоряжаться? – требовательно осведомилась Ребекка.
– Пытаюсь помешать вам поставить себя в неловкое положение.
– Да я бы никогда… – начала было она, но замолчала, вспомнив свое разочарование при мысли, что он не станет ее соблазнять, и неохотно призналась: – Вы правы. Пожалуй, этот эль слишком крепок. Граф склонился к ней.
– Неужели я верно расслышал? Вы признали, что я прав?
– Вроде того, – пробормотала она. Затем, упершись руками в бока, она посмотрела на Джулиана. – Так что мы станем делать со сном? И если вы снова заявите, что мы притворяемся женатыми…
Его медленная улыбка была вызывающе опасна.
Одна из свечей, затрещав, погасла, и в комнате стало еще темнее. Тень Джулиана на стене казалась громадной… Но Ребекка его не боялась. Скорее она боялась себя и своего любопытства. Ее всегда интересовало то, что происходит между мужчиной и женщиной. Однако она никогда не ощущала настоящего влечения, не испытывала тех чувств, которые заставляют пары рисковать всем, лишь бы быть вместе… Но когда Джулиан чуть не поцеловал ее в саду леди Терлоу, она испытала мощное притяжение, которое было сильнее ее… которое заставило ее жаждать его прикосновения. Если это была некая проба желания… теперь ей следует быть осторожнее.
– Спать больше негде, – сказал Джулиан. – Предлагаю вспомнить древнее искусство, которое называется «скучиться», то есть собраться в одну кучу.
– В одну кучу? Да вы даже не ухаживали за мной!..
– Но смысл этого… обряда состоит в том, чтобы лежать рядом в постели и просто разговаривать, стараться узнать друг друга… У каждого из нас будет свое одеяло.
– И мы будем одеты, – подсказала она. Легкая улыбка тронула его губы.
– Мы останемся одетыми. – Он посерьезнел. – Нам нужно будет, Ребекка, находиться вместе день и ночь. И сегодня не последний раз, когда нам придется спать в одной постели. Это сокровище у вас на шее подвергает вас слишком большой опасности. Возможно, мне лучше…
– Нет, – мило улыбнулась она.
– Как хотите, – удрученно кивнул он. – Я снова выйду на минуту, чтобы дать вам возможность побыть наедине с собой. Надеюсь, на этот раз вы останетесь в комнате.
– Я дала вам слово.
Он кивнул и вышел за дверь.
Она шумно выдохнула. Голова ее немного кружилась от эля. Следующие несколько минут она провела в отчаянной борьбе с крючками своего платья. До большинства застежек ей было просто не добраться. Она пожалела, что нет зубной щетки, и должна была удовлетвориться тем, что умылась и вымыла руки. Затем она перестелила постель, аккуратно выложив рядом одеяла, и поспешно забралась под свое.
Сначала она натянула его до подбородка, но затем решила, что из-за этого будет выглядеть перепуганной. Потом она сдвинула одеяло до талии, но от этого ей стало холодно… и кроме того, это могло бы навести Джулиана на нежелательные мысли. В конце концов она укрылась по грудь, точнее, поверх груди, но оставила руки снаружи. Корсет больно врезался ей в тело, но она постаралась об этом не думать.
Теперь перед ней встала другая проблема: нужно ли ей притвориться спящей? Однако это тоже заставило бы ее выглядеть трусливой, и потом она не была уверена, что сумеет натурально и долго изображать сон.
После тихого стука дверь отворилась. Вернулся Джулиан, сюртук был перекинут у него через руку. Он закатал рукава до локтя и пошире распахнул воротник. Лицо его было влажным.
– Вы могли умыться прямо здесь, – негромко промолвила она.
– Мне все равно.
Ребекка с интересом наблюдала, как он стащил сапоги: ей было известно, что некоторым джентльменам для этого требуется помощь слуги. Может быть, ей следует предложить свою? Однако он сам справился с этой задачей. Потом он сел на стул к ней спиной… какая же она была широкая!.. Ему определенно не требовалось подкладывать под сюртук ватные подушечки, как это делали светские щеголи. Свой рост он унаследовал от предков, но неужели мощные мускулы он получил, управляя поместьем? Она задумалась. Наверное, он занимался боксом, фехтованием, а может, даже борьбой… В этот момент он задул последнюю свечу. Твердя себе, что вовсе не нужно напрягаться, Ребекка тем не менее никак не могла расслабиться. Она размышляла, как станет рассказывать об этом путешествии Сюзанне и Элизабет, представляя его захватывающим приключением.
Однако в глубине ее существа, в сжавшемся животе, росло ощущение, что это и не приключение вовсе, а некое дерзновение, полное неизведанного. Она лежала на спине и старалась взять под контроль свое дыхание, но не удержалась от тихого «ах», когда кровать прогнулась под его весом. Она чуть не скатилась на его половину. Джулиан вытянулся, и плечи их соприкоснулись, от чего она чуть не подпрыгнула.
– Прямо скажем, постель эта не слишком широка, – пробормотал он в темноте.
– Не широка?.. – Она со стыдом услышала свой задыхающийся шепот. Господи, что должен он подумать о ней? Для него она – женщина легкой морали, которая спокойно позировала голой. Еще она настояла на том, чтобы путешествовать с ним, и глазом не моргнула, когда он назвал их мужем и женой. Не думает ли он?..
После нескольких минут напряженного молчания он откашлялся.
– Так откуда же вы услышали насчет «скучивания»? Она была рада, что разговор отвлек их от необычной ситуации, хоть и касался их совместного лежания в постели.
– Я прочитала об этом, разумеется… Моя мать, возможно, хотела, чтобы я вышла замуж успешно и быстро, но никогда не упоминала о таком методе ухаживания.
– Да уж… сейчас, в темноте, все кажется другим. Как я понимаю, это был всего лишь способ парочкам расслабиться после трудового дня и просто лучше узнать друг друга.
– А вам не хочется лучше узнать меня? – пробормотала она, глядя в потолок.
– Вы решили заняться чтением мыслей?
Она услышала по его голосу, что его это забавляет.
– Джулиан, я понимаю, что вам совсем не хочется, чтобы я была здесь… я вам навязалась. Вам не нужно стараться как-то развеять возникшее между нами напряжение. Мы можем просто поспать.
– Значит, вы испытываете напряжение?
Она скрестила руки на груди, хотя это движение заставило ее вновь коснуться его тела.
– Конечно, между нами есть напряжение. Мы спим в одной постели! Но вам не стоит волноваться из-за меня. Я не потребую, чтобы вы из-за этого женились на мне. Честно говоря, я вообще не спешу замуж!
– Никогда не слышал подобных речей от молодой леди такого возраста.
– О, не сомневайтесь в моей искренности! Выйдя из школьного возраста, я подчинялась желаниям матери, но лишь потому, что никогда не бывала на вечерах и приемах, даже на детских балах. Надевать красивые наряды, флиртовать и танцевать было мне в новинку.
– А теперь это вам приелось? – сухо осведомился он.
Она тихо рассмеялась.
– Вы, кажется, мне сочувствуете. Возможно, мы испытываем одинаковые чувства к некоторым вещам. Я рассказывала вам о таланте Сюзанны к рисованию. Мама потеряла надежду на то, что она выйдет замуж, и, по-моему, какое-то время Сюзанна чувствовала облегчение. Но теперь я в этом не уверена.
– Из-за Лео Уэйда?
– Господи, вовсе нет! Перемена в ее настроении началась после чудесного возвращения брата. Она увидела, как счастливы Мэттью и Эмили, и решила дать мужчинам еще один шанс. Но когда казалось, что она решилась остаться незамужней, мама сосредоточила все свое внимание на мне. И до сих пор мне было трудно объяснить ей, что я передумала выходить замуж.
– И вы решили оттянуть как можно дольше ваше замужество, в то время как все молодые леди вашего возраста готовятся к этому с восторгом.
– Ну и пусть! Мне не нужны ни деньги, ни уверенность в завтрашнем дне. Я знаю, что мой кузен и его жена никогда не откажут мне в месте для жизни… Просто в мире столько можно увидеть… А я лишь читала об этом. Но теперь мне хочется все испытать.
– Заманивая воров подальше от Лондона… и при этом нося на шее самый дорогой алмаз королевства?
Она рассмеялась.
– И это тоже. Вот если бы мне разрешили самой выбрать себе мужа, я выбрала бы путешественника, знатока истории и археологии, побывавшего во всех странах.
– Словом, идеального искателя приключений, – сухо заметил Джулиан.
– Конечно! А как насчет вас? Вы не женаты, но, разумеется, вам однажды понадобится наследник.
– Такой важный выбор нельзя предоставлять случаю.
Ребекка почувствовала странность этих разговоров о наследнике… тем более что они лежали в постели. Но он невозмутимо продолжал обсуждение, и это было как-то унизительно… расхолаживающе…
– Все это звучит так, словно у вас имеется полный план на будущее.
– Я всегда все планирую. Рассматриваю все возможные варианты будущего.
– А вы не можете просто жить?
– Я живу, – сухо откликнулся он. – Применив все усилия, чтобы отыскать женщину с идеальными качествами, я, несомненно, женюсь на послушной, почтительной, респектабельной особе.
Ребекка понимала, что, подчеркивая эти качества, он ставит ее на место, но проигнорировала его издевку.
– Если вы действительно заинтересованы в том, чтобы подыскать жену, почему я не видела вас на большинстве вечеров и балов?
– Я еще не достиг этой стадии выбора.
– Этой стадии?! – растерянно повторила она. – Как вы можете утверждать, что подыскиваете жену, если вы ее не ищете?
– Но я ищу, просто сначала изучаю вопрос.
– Изучаете? – Она никак не могла его понять.
– Я лошади не куплю, не изучив предварительно ее происхождение и темперамент.
– Вы действительно только что уподобили женщину лошади? – с нажимом переспросила она.
– Процесс выбора, пожалуй, одинаков. Род, то есть происхождение, критически важен. Гораздо больше, чем случайности любви.
– Случайность любви? – повторила она. – А разве ваши родители не любили друг друга?
– Вроде бы да, но это не сделало их брак успешным. Впрочем, нам не стоит обсуждать нечто столь личное.
Он произносил эти нелепости так уверенно, что она даже не могла рассердиться, лишь растерялась. Несколько минут она лежала молча, только его ровное дыхание вторгалось в ее сознание. Она все еще ощущала прикосновение его плеча. Даже это касание заставляло ее пылать и чувствовать беспокойство… Но она не двигалась, чтобы не нарушить этот контакт. Напряжение между ними снова начало нарастать, это опасное осознание близости, заставлявшее ее думать о запретном. Ей показалось, что лучше обсудить ситуацию вслух.
– Джулиан!
– Да?
Плохо скрытый смех в его голосе вызвал у нее досаду.
– Мы оба лежим здесь в постели и не можем успокоиться… словно ждем чего-то.
– Не можем успокоиться? – переспросил он. Она проигнорировала его усмешку.
– Это вполне естественно, когда мы, двое здоровых людей, спим в одной постели. Полагаю… это напряжение может развеяться… если вы покончите с ним и… поцелуете, меня.
Он издал какой-то сдавленный звук, и она поняла, что он пытается сдержать смех. Возмутившись, она ударила его по предплечью.
– Ребекка, – заговорил он умиротворяющим тоном, крепко взяв ее за руку.
Неужели он понял, что она готова снова ударить его за это поддразнивание?
– Если я вас поцелую, отношения между нами больше никогда не будут прежними. Это может все значительно ухудшить.
Она затихла, ощущая в темноте тепло его руки, и шепотом спросила:
– Почему все станет хуже? Или мысль поцеловать меня так вам отвратительна? Днем вам так не казалось.
Она вспомнила, как он навис над ней в саду леди Терлоу, как сбилось ее собственное дыхание и весь мир сузился до его смуглого привлекательного лица, придвигавшегося все ближе. Она была переполнена предвкушением и желанием и отгоняла все мысли, кричащие об опасности происходящего.
Прежде чем он успел ответить, она с горечью промолвила:
– А-а, я, видимо, ошиблась. Вы пытались поцеловать меня лишь для того, чтобы приблизиться к выигрышу своего пари. Или узнать побольше о «Скандальной леди». – С этими словами она попробовала отобрать у него свою руку, но Джулиан не отпустил.
– Началось именно с этого, – произнес он голосом, прозвучавшим в темноте особенно хрипло. – Я хотел вас смутить… отвлечь, а вместо этого отвлекся сам.
У Ребекки сразу поднялось настроение.
– А если я вас поцелую… – она ощутила на щеке его теплое дыхание: он придвинулся ближе, – что будет, если вы не захотите останавливаться?
– Вы думаете, я так слабовольна? Или переносите на меня собственную тревогу?
Он весело хмыкнул и перекатился на бок, подальше от нее. Конечно, это дало ей больше места в постели, и она твердила себе, что должна радоваться этому, что она вовсе не обижается на него за это… не расстраивается… Возможно, он действительно не хочет ее поцеловать и просто не знает, как ей это сказать… Прислушиваясь к его ровному сонному дыханию, она вскоре и сама заснула.
Джулиан проснулся с первым лучом солнца. Ребекка почти обвилась вокруг него. Ее бедра оказались под его бедрами, руки обнимали его за талию, а щека прижималась к его спине. Он ощущал каждый изгиб ее тела, особенно упругую округлость ее груди. Время от времени она шевелилась во сне, терлась об него и тем бесконечно его дразнила. Но ей не удастся подразнить его до потери самообладания. Этого еще не удавалось ни одной женщине. Он дарил удовольствие, сам получал его, но знал, где остановиться.
В своей жизни он переспал со многими женщинами, но ни одна не заставила его ощутить такое неодолимое желание. Он словно не жил до того, как встретил Ребекку. Он вспоминал ту картину в клубе и размышлял, что это за женщина, которая позирует обнаженной.
Возможно, она уже и не девственница… Но даже если она оставалась невинной, то этот портрет говорил об обратном. Да еще и бегство из Лондона… Вместе с тем, когда она попросила его поцеловать ее, в ее манере просвечивала робость. Неужели она была невинной и даже не испробовала поцелуя мужчины?
При мысли об этом из глубины его души поднималось темное желание. Он никогда ранее не обладал девственницей. Каково это будет впервые познать ее, показать ей?..
Он закрыл глаза и стиснул зубы. Хватит об этом!.. Он никогда не станет лишать невинности девицу, на которой не собирается жениться. Подобная потеря контроля над собой изменит все его тщательно продуманные планы насчет возвращения его семье утраченной респектабельности.
А затем он заметил, что она проснулась. Ритм ее дыхания ускорился, хотя она не заговорила и не откатилась от него. Ее рука по-прежнему вольно лежала на его животе.
– Обдумываете, как выкрутиться из этого положения? – тихо спросил он.
Ребекка со стоном откатилась от него.
– Простите, мне так жаль… – прошептала она.
Он сед и оглянулся на нее. Она закрыла лицо обеими руками, распущенные локоны разметались по подушке, желтое платье выглядело грязным и рваным. Но ему она показалась необыкновенно соблазнительной и желанной.
И несчастной.
Он наклонился и, опершись на локоть, попытался отнять ладони от ее лица.
– Вам не за что извиняться. Мы оба спали. И не могли предсказать, что будет ночью.
Она наконец отняла руки и уставилась на него огромными глазами.
– Правда? Вы не считаете, что я нарочно…
– Конечно, нет! – Он всмотрелся в ее зеленовато-карие глаза, окаймленные темными ресницами, и потерял нить разговора. Она лежала почти под ним. Рот ее был так близко. Она ведь хотела, чтобы он ее поцеловал…
«Но теперь не время», – удрученно подумал он, вспомнив об алмазе. Он поднялся с кровати, руками причесал всклокоченные волосы и обернулся к ней.
Когда она садилась на постели, Джулиан заметил, что она сморщилась. Возможно, оттого, что спала в неудобном положении… хотя она вроде бы уютно устроилась, прильнув к нему… Он с удовлетворением вспомнил об этом.
– Первое, что нам нужно, – это одежда, – объявила Ребекка, принужденно улыбаясь. Она явно стремилась показать, что с ней все в порядке.
Джулиан оценил ее старания.
– Нам придется ее купить.
– Служанка нам поможет. После ваших щедрых чаевых. Я с ней поговорю.
– Я пошлю ее наверх с завтраком, когда спущусь вниз. И до того как я вернусь, не покидайте комнату. Договоритесь, чтобы она принесла одежду к нам. А потом мы обсудим, сколько у нас денег и как растянуть их подольше.
– Составим бюджет, – улыбнулась она. – Вы, должно быть, хорошо умеете это делать.
– Умею.
– И скромны, как всегда.
Граф рассмеялся, надел свой видавший виды сюртук и вышел из комнаты. Он не привык, чтобы женщины над ним подшучивали. Они всегда были почтительны, испытывая благоговейный ужас перед его титулом, и это вечно нагоняло на него скуку.
Однако Ребекки это не касалось. Она откровенно просила его поцелуев, охотно спала в его постели. Да, он с нетерпением ждал предстоящей ночи.
Глава 10
После ухода Джулиана Ребекка со стоном уткнулась головой в согнутые колени. Она пыталась вести себя нормально, однако все еще ощущала прикосновение его большого жаркого тела. Господи, ведь его спина и ягодицы упирались…
Она снова повалилась на кровать и закрыла лицо руками. Почему он просто не поцеловал ее, освободив от мучительного ожидания?.. Ведь после того, как она испытает это на деле, узнает, каковы поцелуи на вкус, она наверняка перестанет страдать.
Ребекка содрогнулась. Ей было жарко, местечко между ногами, ставшее невероятно чувствительным, заныло. Однако она приветствовала это ощущение: ей хотелось испытать все.
«Как ему удается так себя контролировать? Видимо, этот подвиг дается ему легко», – мрачно подумала она. Она нуждалась в таком же самообладании.
К тому времени, как Ребекка покончила с умыванием, служанка уже постучала в дверь. Ребекка открыла ее, только услышав голос этой женщины. Джулиан гордился бы ее осторожностью. Усевшись за накрытый салфеткой поднос с завтраком, Ребекка объяснила ей свою проблему.
– И весь наш багаж вывалился в грязь, – закончила она свой рассказ, широко раскидывая руки. – Мой муж выбросил все испорченные вещи, и теперь у нас ничего нет. Не сможете ли вы помочь нам с покупкой одежды?
– Конечно, мэм. Только скажите мне, что вам нужно. К возвращению Джулиана Ребекка была бесконечно горда собой. Они уселись рядышком и принялись за яичницу.
Отхлебнув крепкого кофе, Ребекка промолвила:
– Позволь передать тебе мой разговор со служанкой. Она отправилась достать для нас три комплекта…
– На этом остановись, – прервал ее он. Ребекка удивленно уставилась на него.
– Разве я не упоминал, что у нас мало денег? Только те, что у меня в карманах и в твоем ридикюле. Нам нужно по возможности их беречь. Нам нужна одежда… но не три ее смены. И как мы ее понесем? Мы ведь будем не в наемном экипаже и не на поезде.
Она с интересом склонила голову набок.
– Ты собираешься идти пешком?
– Конечно, нет. Мы воспользуемся общественным транспортом, как делают сельские жители много лет подряд. Я уже выяснил, когда он останавливается здесь. Таким образом, поездка до Манчестера займет у нас много времени, но это и к лучшему. Чем дольше мы будем в стороне от железной и прочих дорог, тем больше у нас шансов остаться скрытыми от воров.
– И их хозяина.
– Вот именно, – улыбнулся граф.
– Значит, если мы поедем в фургоне и купим лишь немного вещей, у нас хватит денег?
– Маловероятно.
– Вы могли бы и соврать, – понурилась Ребекка.
– Чтобы пощадить вашу чувствительность? Вашу? Великой искательницы приключений… женщины, которая осмеливается на… все?
Она готова была улыбнуться ему в ответ, но что-то в его голосе заставило ее пристальнее в него вглядеться. Джулиан, опустив глаза, доедал свою яичницу.
– Так когда мы начнем зарабатывать деньги? – осведомилась она.
– Мы? Это я начну работать за деньги. Понимая, что спорить бесполезно, Ребекка молча кивнула. Он, нахмурившись, окинул ее вопросительным взглядом, но она лишь поморгала с невинным видом, старательно дожевывая последний кусочек хлеба. Она и представить себе не могла, что будет одиноко сидеть весь день в комнате и ничего не делать, пока он будет трудиться на их благо.
Но что может она предпринять? Об этом стоило подумать как следует, и она намеревалась именно этому занятию посвятить время их долгого путешествия на север.
Когда служанка вернулась, Ребекка предоставила Джулиану возможность договориться о цене ее товаров, зная, как ему это нравится. Он явно хотел взять на себя заботу о ней, и она готова была позволить ему это… до некоторой степени. Впрочем, сообщать ему это пока не стоило.
Они перебрали одежду, сшитую из простого полотна и грубой шерсти, и выбрали то, что больше им подходило. Служанка явно знала какого-то великана, потому что некоторые вещи оказались как будто сшиты на Джулиана. Кроме того, служанка принесла им гребень и зубные щетки! Ребекка готова была ее расцеловать!
Наконец служанка удалилась, забрав честно заработанные деньги, лишнюю одежду и поднос.
– Ой, я забыла, – кинулась к двери Ребекка, – мне нужно, чтобы она расстегнула мне платье.
– Не удивится ли она тому, как вы сумели застегнуть его утром? – с сомнением спросил Джулиан. – В конце концов ей в голову придет, что вы в нем спали.
– Тогда вам придется сделать это самому, – испытующе посмотрела на него Ребекка.
Он кивнул:
– Тем более я не могу позволить ей думать иначе. Подойдите сюда, к свету.
– Тут все так сложно… – смущенно проговорила она, подставляя ему спину.
Кажется, он фыркнул? Она обернулась, но лицо его было невозмутимым.
С женскими застежками он справился так же умело, как и со всем остальным, за что брался.
– У вас большая практика в этом, – произнесла она обвиняющим тоном, в котором тем не менее сквозило любопытство. Лучше было думать об этом, чем воображать, о чем он думает, занимаясь столь интимным делом.
Джулиан промолчал.
– Я знаю, что мужчины до брака наслаждаются отношениями с некоторыми женщинами. У меня, знаете ли, имеется брат и несколько кузенов.
– И они обсуждают подобные вещи в вашем присутствии?
– Разумеется, нет. Но ведь можно… подслушать… А у вас есть любовница?
– Нет.
Она испытала странное облегчение. Ощутив, как расстегнулся последний крючок, она поспешно подхватила сползавшее с плеч платье.
– Благодарю вас за помощь. Не сомневаюсь, что дальше справлюсь сама.
Но он уже распускал шнурки ее корсета. Когда он с этим покончил, Ребекка с облегчением глубоко вздохнула. Ей никогда раньше не приходилось спать всю ночь в корсете, и теперь она поняла, почему это не делается. Это было чертовски неудобно.
– А это что такое? – негромко поинтересовался он. Ребекка напряглась. А потом почувствовала, как его руки спускают сорочку с ее плеча. Она продолжала придерживать платье у груди.
– В чем дело, Джулиан? – оглянулась она через плечо. Он провел пальцем по верху ее спины, и она зашипела от боли.
– Этот корсет натер вам кожу. Почему прошлой ночью вы ничего мне не сказали?
– Вы имеете в виду тогда, когда я просила вас поцеловать меня? – сухо осведомилась она.
– Молчать об этом было большой глупостью с вашей стороны. Вы страдали совершенно напрасно.
– Джулиан…
К ее удивлению, он бережно провел пальцами по линии ее корсета, приспуская ниже сорочку.
– Ссадина продолжается у вас под рукой, – продолжал он. – Ее нужно промыть и очистить.
Она тихо ахнула, когда он притянул ее спиной ксебе, чтобы заглянуть через плечо. Его лицо приблизилось к ней, и она почувствовала на нем его дыхание.
– Ссадина идет вокруг, – сказал он.
Она попыталась удержать платье выше груди, но он потянул ее за руку, пока не рассмотрел всю линию соприкосновения корсета и сорочки. В ложбинке между грудей сияла «Скандальная леди», и Ребекка подумала, не захочет ли он тут же отобрать ее. Но он, казалось, не обратил на драгоценность никакого внимания.
– Джулиан!..
Она лишилась дара речи. Он просунул палец в вырез ее сорочки и оттянул его от ее кожи. На верхнем краю груди алел рубец. Тщетно напоминала она себе, что он видел ее в бальном платье с гораздо большим декольте, но переполнявшие ее бурные эмоции не хотели успокаиваться. Она тяжело задышала, чувствуя его близость. Он был повсюду: у спины, над плечом, его руки легли ей на грудь, готовые коснуться воспалившейся кожи.
Она отпрянула, продолжая придерживать платье у груди и робко улыбаясь ему через плечо.
– Со мной все будет хорошо, – неуверенно проговорила она. Она не могла позволить ему догадаться, как он на нее действует, иначе он мог тут же посадить ее на первый поезд или в фургон и отправить в Лондон.
– Вам нужно выкупаться.
Его голос даже звучал не как его собственный: он прокатился сквозь нее тихим громом.
– У нас нет времени, – промолвила она. – У меня есть мыло и чистое полотенце. Я воспользуюсь ими. Повернитесь спиной.
– Прошу прощения?
– Нельзя же вам выбегать из комнаты всякий раз, как мне нужно переодеться, – вздохнула она. – В любом случае вы можете мне понадобиться, чтобы застегнуться. А когда нужно будет вам переодеться? Вы хотите, чтобы я пережидала это в коридоре? Под дверью?
– Блестящее рассуждение, – сказал он и повернулся к ней спиной.
– Можете смотреть в окно, если хотите. Это может занять у меня несколько минут.
– Отличная мысль, – кивнул он, шагая к окну и облокачиваясь на подоконник.
Она быстро стянула с себя грязное платье и высвободилась из расстегнутого корсета. Затем она сняла штанишки и надела новые из грубой холстины, совсем не похожие на ее собственные шелковые. Но по крайней мере они были чистыми. Служанка, кажется, была удивлена, что они ей понадобились, но, не возражая, принесла их тоже. Сама Ребекка полагала, что их носят все женщины, и без них почувствовала бы себя голой, особенно в отсутствие нижних юбок.
Ей отчаянно хотелось принять ванну, но это пришлось отложить на следующий вечер. Приспустив прежнюю сорочку, она, как могла, промыла потертости и прикусила губу, чтобы не рассмеяться, представив, как просит Джулиана помыть ей спину. Она справилась сама и затем надела чистую сорочку.
– Не надевайте корсет, – сказал Джулиан. Ребекка только что взяла его в руки. Неужели он так хорошо знал предметы женского туалета, что по шороху догадался, за что она взялась?
– Но?..
– Вы только еще больше разотрете ссадины. Положите его в саквояж, если так необходимо, но, пожалуйста, не надевайте его.
Именно его «пожалуйста» умиротворило ее.
– Хорошо, – согласилась она.
Накинув коричневое платье, она затянула шнурки впереди на лифе и, наслаждаясь ощущением свободы, сделала глубокий вдох.
– Теперь можете повернуться.
Он повернулся и окинул ее внимательным взглядом сверху вниз.
– Вы наденете шляпку, чтобы затенить лицо и спрятать волосы?
Она подняла ее и показала ему.
– Ну как? Я достаточно презентабельна? Похожа на работницу?
– Для этого вам еще нужно поменьше говорить. Как, впрочем, и мне, – добавил он, прежде чем она успела обидеться. – Даже если мы сумеем правильно подражать сельскому говору, наш выбор слов заставит местных жителей отнестись к нам с подозрением. – Он взял ее за руку и внимательно ее рассмотрел, потирая своим грубым большим пальцем ее нежную ладошку. – Она выглядит так, словно вы в жизни ни дня не работали.
– Просто вы обо мне хорошо заботились, – быстро нашлась она, вздергивая подбородок, и весело заулыбалась. – Именно так я буду всем говорить. Нам нужно будет придумать истории нашей жизни и хорошенько их запомнить. Кто мы? Откуда и куда мы едем?
– Я уже думал над этим. Но сначала позвольте мне переодеться. А сами пустите в ход все ваше хитроумие.
Он не попросил ее смотреть в окошко, но она все равно так сделала. Перед ее глазами находился двор, спускающийся к узкой речке. Ей было трудно не обращать внимания на то, что происходит за ее спиной. Она слышала шуршание его одежды, и от неловкости румянец смущения залил ее щеки. Неловкость и любопытство от того, что она присутствовала в столь интимный момент, бросали ее в жар.
Наконец он ее окликнул. Ребекка с облегчением обернулась… и замерла в изумлении. Лорд Паркхерст исчез, на его месте стоял высокий неуклюжий мужчина с грубоватым небритым лицом. Надвинутая на брови шапка придавала ему вид угрюмый и опасный. Получалось, что перемена одежды выявила в нем что-то примитивное, таившееся до тех пор внутри. Толстые брюки и тяжелые сапоги, простые куртка и жилетка, рубашка с открытым воротом делали его похожим на жителя нищих кварталов Ист-Энда.
