Текст книги "В погоне за красавицей"

Автор книги: Гейл Каллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 24

В полном мраке Джулиан добрался наконец до главного входа поместья. Скорчившись за кустом справа от двери, он с трудом отдышался. Он чувствовал боль в правой руке, но не думал, что она кровоточит очень сильно… Пуля лишь задела его, но он сумел расплатиться со стрелком. Жаль, конечно, что теперь его пистолет разряжен. Оружие очень бы ему пригодилось. Однако Джулиан не выпускал пистолет из рук, надеясь, что сможет хотя бы напугать им кого-то и заставить совершить ошибку.

Они продолжали искать его в парке, но ему удалось ускользнуть от них и от их выстрелов. Слава Богу, Уиндебанк отбирал своих наемников не по меткости.

Он приблизился к парадной двери и обнаружил, что она не заперта. Разумеется, Уиндебанк хотел, чтобы он оказался в капкане. По всей вероятности, внутри его поджидали наемники дяди. Они наверняка сторожат каждый вход, так что незачем искать другой.

Низко пригнувшись, Джулиан распахнул дверь настежь. Ничего не произошло. Он бросился внутрь и перекатился в сторону… и тут же со стоном ударился о буфет. Но все равно ничего не случилось. Холл был также богато обставлен, как ему помнилось. Двери из него вели в гостиную и музыкальную комнаты.

Наконец он услышал какие-то звуки, доносившиеся из коридора. Вроде бы крики? Все так же пригнувшись, он подбежал к арке и осторожно заглянул за угол. Большинство дверей оказались закрыты, кроме той, где располагалась библиотека. Крики доносились оттуда.

Он мог понять, что Уиндебанку вовсе не хотелось делать слуг свидетелями своих преступлений или слушателями разоблачений, но где же охрана?

– Хватит!

На этот раз это был не крик, а настоящий рык, и Джулиан узнал бас своего дяди. Не разгибаясь, он пробежал по коридору, напряженно прислушиваясь, не откроется ли еще какая-нибудь дверь. Но этого не случилось. Он добежал до стены, прилегавшей к библиотеке, и прижался к ней спиной, держа в руке свой бесполезный пистолет.

– Флоренс, она просто дразнит тебя! – кричал Уиндебанк.

Джулиан услышал два или три то ли ворчания, то ли хрипа, а затем грохот разбивающейся вазы.

– Сходи за помощью! – приказал Уиндебанк.

Джулиан приготовился, и действительно из библиотеки выбежал какой-то мужчина. Джулиан сильно ударил его пистолетом по затылку, и тот свалился на пол. Он узнал своего преследователя и на миг почувствовал удовлетворение, увидев его неподвижным и истекающим кровью.

Что бы там ни происходило в библиотеке, поступок Джулиана никто не заметил. Он оттащил бесчувственного мужчину в соседнюю комнату, которой оказалась маленькая гостиная, и запер его там.

Вернувшись в коридор, он ясно различил раздосадованный голос Уиндебанка.

– Флоренс, девчонка всего лишь старается отвлечь мое внимание. Она лжет. Истфилд никогда не предпочел бы ее тебе.

– Я не лгу!

Джулиан с облегчением закрыл глаза, услышав спокойный голос Ребекки. Сколько бы он ни твердил себе, что дядя не осмелится причинить ей вред, пока не заполучит алмаз, какая-то доля страха не покидала его.

Леди Флоренс издала невнятный вопль, от которого у него волосы встали дыбом. Это было идеальное отвлечение, и он рванулся в комнату. У него был только миг, чтобы оценить обстановку: Ребекка в дальнем конце на диване, Уиндебанк между ней и дверью пытается успокоить жену, которая мечется по комнате и что-то возбужденно бормочет. Затем Уиндебанк заметил его и торопливо вытащил из кармана сюртука дуэльный пистолет. Он попятился от двери к письменному столу, но вместо того, чтобы направить пистолет на Джулиана, прицелился в Ребекку.

– Нет! – закричал Джулиан.

– Ты знаешь, что я убью ее, раз ты уже здесь! – задыхающимся голосом произнес Уиндебанк. – Положи пистолет и не шевелись. – Глаза его забегали по комнате, остановились на жене, на Джулиане, потом вернулись к Ребекке.

Джулиан медленно положил на пол пистолет и выпрямился.

– Я не шевелюсь, чего нельзя сказать о твоей жене. Леди Флоренс продолжала метаться и бормотать, словно понятия не имела, что происходит вокруг. Джулиан мог легко дотянуться до нее, но это лишь дало бы Уиндебанку повод выстрелить.

Что было неладно с леди Флоренс? У нее был вид растерянный и одновременно какой-то хитрый, а губы непрерывно и быстро шевелились, словно она вела бурный разговор сама с собой. Она не смотрела ни на Джулиана, ни на мужа, но время от времени бросала яростные взгляды на Ребекку. Теперь Джулиан вспомнил недавно подслушанные слова дяди, что Ребекка подзуживает и дразнит ее, говоря о Роджере Истфилде. Неужели это леди Флоренс побудила Уиндебанка к краже алмаза? И не алмаз ли каким-то образом стал причиной ее умственного расстройства?

Глаза Уиндебанка метались между двумя женщинами. Жена должна была занимать его внимание больше, а значит, больше отвлечь его. Джулиан посмотрел на Ребекку, и она ответила невозмутимой полуулыбкой. Ему хотелось как-то показать ей свою радость по поводу того, что она жива, что она исхитрилась помочь ему… что он ее любит, что ей не нужно больше рисковать собой.

– Отдай мне алмаз, и худшее будет позади, – промолвил Уиндебанк, продолжая целиться в Ребекку.

– Я вам не верю, – ответил Джулиан.

– Он собирается убить нас обоих, – объявила Ребекка.

Уиндебанк поморщился:

– У тебя нет выбора. Пистолет у меня.

– И две возможные цели, но только одна пуля. Вы застрелите Ребекку, и я вас убью. Вы это знаете. И если ваша жена попадет на линию огня… вы знаете, что это будет ваша вина.

И снова взгляд Уиндебанка метнулся к леди Флоренс.

– Ни в чем нет ее вины.

– Почему же?

– Потому что разум ее не тот, что был раньше.

– Уже долгое время, – заметила Ребекка. – Но они умело это скрывали. Алмаз каким-то образом помогает… позволяет ей оставаться разумной.

– Не слишком ли большая ответственность для куска красивого камня? – пожал плечами Джулиан.

– Это было для общего блага! – настаивал Уиндебанк.

– Только не для моего отца, – возразил Джулиан, впадая в ярость. – Вы убили его, чтобы сохранить вашу тайну.

– Это был несчастный случай!

– Я вам не верю! Иначе вы бы сразу все рассказали. С самого начала. Его смерть не была ни самоубийством, ни несчастным случаем на охоте.

Уиндебанк заколебался, на мгновение пистолет в его руке задрожал.

– Старый глупец пришел ко мне. Я был на десять лет моложе, но у меня был пистолет.

– Он хотел вернуть свое.

– Флоренс была его сестрой! Но он ничего не хотел слушать. Мы стали бороться, и… пистолет выстрелил.

Джулиана передернуло, когда он представил момент смерти отца. Он не знал, верить ли словам дяди, было ли это первое убийство, совершенное Уиндебанком, случайным, а не намеренным. Он видел сочувствие на лице Ребекки, но леди Флоренс не обращала внимания на мужа и его признание в грехах. Она продолжала бормотать, жестикулировать и вышагивать по комнате, отвлекая общее внимание. Джулиан не мог пожелать лучшего невольного союзника.

– «Скандальная леди» находилась у вас много лет, – не выдержал Джулиан. – Вы много лет наблюдали, как пачкают имя моего отца, и ничего не сказали.

– Он запятнал свое имя задолго до того, как получил в подарок эту драгоценность!

И с этим тоже нельзя было поспорить. Но ведь дело было не в этом. Если бы отец Джулиана остался в живых, он бы смог привести имение в порядок, смог бы найти разумные пути… Однако все это было в прошлом, и ничего уже не изменить.

Пистолет в руке Уиндебанка немного опустился, но затем он снова навел его на Ребекку.

– Я всего лишь хочу получить обратно алмаз. Я отчаянно надеялся, что он сможет помочь, прежде чем дети увидят свою мать такой и станут ее бояться. Я увидел алмаз на шее мисс Лиланд на балу, а затем на той картине. Я знал, что Истфилд вернулся в Лондон. Я должен был узнать правду о том, что он с ним сделал. Я же не мог явиться в семью мисс Лиланд и потребовать ответов.

– Я знаю, что Роджер признался вам, что у него была связь с вашей женой и что она подарила ему алмаз.

– Он солгал! – вскричал Уиндебанк.

Он вспотел, и вид у него был отчаянный. Пистолет качался в его руке, переходя с Ребекки на Джулиана и обратно. Он наконец заметил, что леди Флоренс застыла на месте, хотя глаз на них пока не поднимала.

– Вы пытались скрыть правду об их романе, – продолжал Джулиан, – пытались сохранить алмаз, но он не помог вашей жене чувствовать себя лучше и лишь довел вас до убийства.

– Я этого не хотел!

– Вы ударили его вазой!

– У вас нет доказательств.

– Его мать рассказала нам все перед смертью.

– Если бы Истфилд просто заткнулся, перестал лгать, он бы остался жив. Почему он спровоцировал меня таким образом? – Уиндебанк умоляюще посмотрел на жену.

Она растерянно заморгала.

– Затем вы сожгли его дом и убили еще больше людей, – с презрением сказал Джулиан. – Сколько еще людей должно умереть ради алмаза? Я знаю, моего отца не вернуть. Только честный упорный труд возродил мою семью, вы же сказать этого о себе не можете. Чтобы добиться своего, вы используете убийство и обман.

Пистолет снова подпрыгнул.

– Все вышло из-под контроля. Я так старался, чтобы все идеально сработало… чтобы все кусочки головоломки сошлись.

Перед ними стоял человек, полагавший, что может обо всем позаботиться без посторонней помощи. Джулиан увидел в этом желании себя, и это ему очень не понравилось.

Леди Флоренс снова начала ходить по комнате, но уже не прежней истерически мечущейся походкой. Теперь она задумчиво рассматривала Ребекку. Ее муж все время посматривал на нее. Джулиан стоял неподвижно, выжидая подходящий момент.

– Знаешь ли, он мне надоел, – певуче протянула леди Флоренс.

Уиндебанк напрягся, но Джулиан заговорил прежде, чем тот успел открыть рот.

– Что вам надоело, тетушка Флоренс?

– Ну конечно, эта «Скандальная леди». Что еще? – усмехнулась женщина с мечтательной улыбкой. – Ну и имечко для алмаза! – хихикнула она.

– Флоренс, не надо! – прошептал Уиндебанк.

Джулиан поймал взгляд Ребекки и попытался внушить ей мысль не делать глупостей. Она еле заметно пожала плечами, словно не поняла его.

Уиндебанк же полностью сосредоточился на своей жене. Его пистолет был направлен куда-то между Ребеккой и Джулианом.

– Мне было скучно, скучно, скучно… – повторяла леди Флоренс, поигрывая упавшим на плечо локоном. – Я отдала алмаз Роджеру, когда перестала спать с ним.

Уиндебанк выглядел ошеломленным, словно ему никогда и в голову не приходило, что Истфилд не лгал относительно романа с леди Флоренс. Неужели он настолько доверял своей неуравновешенной жене?.. Или ему так отчаянно хотелось ей верить после всех преступлений, которые он совершил ради нее?

Он был настолько потрясен откровениями жены, что дрожащими руками направил пистолет скорее на нее, чем на Ребекку и Джулиана.

Тогда Ребекка начала осторожно, крохотными шажками, двигаться к камину. Джулиан старался не смотреть в ее сторону, опасаясь привлечь к ней внимание Уиндебанка. Он был вне себя от гнева и страха, пытаясь сообразить, какой глупый и рискованный поступок она собирается совершить.

– Флоренс, помолчи, – произнес Уиндебанк. Голос его дрожал, было очевидно, что он изо всех сил пытается говорить спокойно. – В этом нет ни слова правды. Ты знаешь, что я все для тебя сделаю. «Скандальная леди» сейчас у Джулиана. Я скоро верну ее тебе. Но ты должна притихнуть, чтобы я мог с этим разобраться.

Джулиан не был уверен, слушает ли леди Флоренс своего мужа. Глаза ее были затуманены, а на губах играла слабая улыбка.

– Ты глупец, Гарольд, – неожиданно четко произнесла она.

Уиндебанк уставился на нее широко открытыми глазами.

– Ты никогда не мог сделать меня счастливой… и вообще я никогда тебя не любила.

Его лицо исказилось гримасой ярости и муки. Он сделал шаг к жене.

Дальнейшее произошло так быстро, что Джулиан едва мог это осознать. Он увидел, как Ребекка рванулась к камину за кочергой. Уиндебанк заметил краем глаза ее движение и, круто обернувшись, поднял пистолет. Джулиан, чувствуя себя невероятно медлительным, бросился на него. Но он был слишком далеко, чтобы остановить дядю…

И тут леди Флоренс схватила тяжелую вазу и обрушила ее на голову мужа. Пистолет выстрелил, Джулиан тяжело упал на ноги Уиндебанка и перекатился на пол, со страхом отыскивая взглядом Ребекку. Слава Богу, она стояла невредимая под расколотым от выстрела каминным зеркалом. Уиндебанк, скорчившись, валялся у ног Джулиана.

Джулиан поспешно вскочил и судорожно обнял Ребекку. На краткий миг они замерли, прильнув друг к другу.

– Твоя тетя… – прошептала она.

Продолжая обнимать Ребекку, он обернулся. Леди Флоренс, ломая руки, застыла над неподвижным телом мужа.

– Здесь столько крови! – промолвила она, потрясение глядя на них. – Как это случилось?

Джулиан приблизился к ней.

– Сядьте рядом с мисс Лиланд, тетя Флоренс, а я посмотрю, что произошло с дядей Гарольдом.

Она кивнула, и Ребекка отвела ее к дивану в дальнем конце комнаты.

– Мы знакомы с вами, мисс Лиланд?

– Вы наверняка знаете мою мать, леди Розу Лиланд.

– О-о, да, конечно!

Сознавая, что в этот момент леди Флоренс была в своем уме, Джулиан опустился на колени около тела дяди. Кровь, натекшая из раны на его голове, образовала на ковре маленькую лужицу. Но он все еще дышал. Джулиан огляделся в поисках какой-нибудь ткани, чтобы остановить кровь. Заметив на ближайшем кофейном столике шелковую дорожку, он обмотал ею голову Уиндебанка.

В эту минуту дверь в библиотеку с грохотом распахнулась, и в нее ворвались несколько человек. Джулиан на всякий случай схватил пистолет, но поднимать его не стал. Напряженность его спала, когда он понял, что некоторые из вошедших женщины, одетые, как служанки.

Какой-то мужчина выступил вперед.

– Мы услышали выстрел… Кто вы такой, сэр? Мистер Уиндебанк застрелен?

– Я ударила его вазой! – громко сообщила леди Флоренс.

И, поскольку осколки вазы валялись на полу вокруг тела Уиндебанка, мужчина сдержал свою тревогу и обратил растерянный взгляд к Джулиану.

– Я – Дадли, дворецкий. А вы?.. – Голос его прервался, когда Джулиан поднялся на ноги. – Лорд Паркхерст! Простите, что сразу вас не узнал.

– Пошлите за врачом, Дадли.

Дворецкий повернулся, чтобы отдать приказания слуге, стоявшему около двери.

– И поставьте несколько человек у двери соседней гостиной, – продолжал Джулиан. – Я запер там человека, с которым вскоре захотят поговорить власти. Пошлите в конюшню за конюхом. Я хочу отправить его за главным констеблем Балмером в Линкольн.

– У нас есть местный шериф, милорд.

– Это дело выше его компетенции. Скажите всем, чтобы были осторожны снаружи. Там в парке какие-то люди стреляли в меня. Правда, я думаю, что они в большинстве разбежались, но два тела вы там найдете. Не трогайте их, пока констебль не прикажет.

Глаза Дадли чуть расширились, но он только кивнул в ответ.

– Есть кому позаботиться о леди Флоренс? – спросил Джулиан.

Одна из женщин выступила вперед.

– Я сиделка леди Флоренс, милорд.

– Есть здесь где-либо место, куда можно поместить ее под охрану? Где она никому не причинит вреда?

– Конечно, милорд. – Женщина растерянно посмотрела на свою хозяйку. – Мистер Уиндебанк велел нам всем держаться подальше, потому что у него встреча с деловыми партнерами. Я никогда бы не покинула ее, но он настоял…

– Здесь нет вашей вины, – твердо заявил граф. – Позаботьтесь хорошенько о моей тете.

Прикусив губу, она кивнула:

– Милорд, голову мистера Уиндебанка нужно перевязать потуже до приезда врача.

– Благодарю вас за совет.

Женщина подошла к леди Флоренс и тихо заговорила с ней. Джулиан наблюдал, как его тетю увели из библиотеки.

Ребекка подошла к нему, и он обнял ее одной рукой.

– У тебя течет кровь! – ахнула она, глядя на его вторую руку.

– Это мелочь. Обещаю, что покажусь врачу, когда он приедет.

– Спасибо. Мы можем поговорить наедине? – тихо попросила она.

Он кивнул.

– Дадли, останьтесь с вашим хозяином до приезда врача. Я скоро вернусь. Если я вам понадоблюсь, крикните. Я буду неподалеку. – Открыв дверь, расположенную дальше по коридору, Джулиан ввел Ребекку в утреннюю гостиную, комнату с высокими окнами, выходившими в парк.

Очень женственный письменный столик был поставлен так, чтобы сидящая за ним могла любоваться чудесным видом. Однако сейчас, когда солнце село, окрестности выглядели угрожающими.

Ребекка бережно коснулась столешницы.

– Как ты думаешь, сможет ли она когда-нибудь усесться здесь, как нормальная женщина?

– Думаю, да. Я видел такое, Ребекка… – Голос его прервался. – Когда я узнал, что он захватил тебя… когда я подумал, какой опасности ты подвергаешься, потому что я тебя не уберег…

– Нет, Джулиан, нет! Твой дядя – преступник. Ты же ни в чем не виноват.

Она подошла к нему и обвила руками. На несколько долгих минут они замерли, прильнув друг к другу. Он был так благодарен судьбе, что Ребекка цела и невредима, что его трясло от облегчения.

– Когда ты кинулась за этой кочергой…

– Когда ты бросился на него…

Они замолчали, неуверенно улыбаясь друг другу. Ребекка глубоко вздохнула.

– Я все расскажу констеблю, Джулиан. Все о том, как мне достался алмаз.

– О чем ты? – нахмурился он.

– Я хочу обелить имя твоего отца, даже если для этого придется рассказать всему свету о картине. Я не боюсь дурной славы. – Она взяла в ладони его лицо. – Я думаю о тебе. Я хочу помочь залечить то ужасное, что случилось в твоем прошлом.

Онемев, Джулиан мог только смотреть на нее, потрясенный тем, что она пожертвует собой… своей репутацией ради него. Он нежно улыбнулся ей.

– Нет, Ребекка. Я не могу этого тебе позволить.

– Но…

– Выслушай меня. – Он крепче притянул ее к себе и стад гладить по спине. – Вспомни, констебль Балмер – мой друг. Он сможет устроить так, чтобы в официальном изложении истории об алмазе не упоминалась твоя картина. Это теперь не важно, потому что мы можем связать алмаз с моим дядей и смертью несчастного Истфилда через его отношения с моей тетей. Обещай мне, что вообще не станешь упоминать о картине.

Ребекка замешкалась с ответом, поэтому Джулиан слегка ее встряхнул.

– Ребекка, ты столько сделала, чтобы помочь мне. Позволь теперь защитить тебя… защитить твою семью.

Наконец она кивнула:

– Если ты уверен, что это не помешает установить вину твоего дяди.

– Я уверен.

Кто-то постучал в дверь.

– Я буду через минуту! – крикнул Джулиан. Он поцеловал ее, и хотя думал, что это будет краткая интерлюдия, они не сразу смогли оторваться друг от друга. Наконец он поднял голову. – Мне нужно идти. Скоро приедет врач, а потом констебль. Но обещай мне, что мы поговорим позже. Нам столько нужно сказать…

Глядя на него широко распахнутыми глазами, она кивнула:

– Но тогда, Джулиан, обязательно сегодня. Я буду ждать.

После того как Ребекка приняла ванну, надела ночную сорочку и пеньюар, она почувствовала себя чистой и обновленной. Слуги принесли поднос с поздним ужином, но она не хотела есть одна.

Раздался тихий стук, и она приоткрыла дверь, чтобы Джулиан мог проскользнуть в комнату. Он тоже переоделся в чистое, хотя брюки и рубашка не совсем подходили к его крупной фигуре. Он также побрился и теперь больше был похож на графа, чем на простолюдина, с которым она провела последние дни. Она почти соскучилась по его опасному разбойничьему виду.

Впрочем, это впечатление вернулось, едва он окинул взглядом ее тело. Она подняла вверх руки и покрутилась в изящном пируэте, чтобы он мог как следует налюбоваться ею.

– Ну, как я выгляжу? – поинтересовалась она.

– Не совсем по моему вкусу, – вздохнул он. – Ты же знаешь, что я хотел бы с тобой сотворить на этой постели, но сначала нам нужно кое-что обсудить.

Она кивнула и, взяв его за руку, подвела к небольшому столику, на котором стоял поднос с ужином. Они уселись, и Ребекка предложила ему холодное мясо с хлебом, пудинг и свежие фрукты.

Но Джулиан не торопился есть. Он устало откинулся на спинку стула и посмотрел на нее.

– Как поживает твой дядя? – осведомилась она. Он пожал плечами:

– Доктор считает, что он больше никогда ничего сделать не сможет. Хотя смерть ему, кажется, не грозит.

– Я не понимаю.

– Получается, что его мозг оказался поврежденным от удара. Он до смерти не сможет подняться с постели. Доктор даже не уверен, что он в сознании… что он понимает происходящее вокруг… Он не понимает, как тетушка сумела нанести ему такой удар. Ребекка вздохнула:

– В каком-то смысле он оказался в собственной тюрьме.

Джулиан откликнулся слабой улыбкой:

– Ты все правильно поняла.

– А что насчет твоей тети?

– Она вроде бы почти ничего не помнит. Теперь, когда я понял всю тяжесть ее болезни, она будет находиться под постоянной охраной в своем крыле этого дома. – Он распахнул воротник рубашки и вытянул на свет «Скандальную леди». – Я закажу фальшивую копию алмаза, чтобы ее успокоить. Очень жаль, что дяде это не пришло в голову.

У него был такой грустный и задумчивый вид, что Ребекка подошла и села к нему на колени, нежно обняв его за шею.

– По крайней мере с констеблем все прошло так, как ты ожидал, – сказала она.

– Ты хорошо отвечала на его вопросы. Произвела на него отличное впечатление. Он согласился попробовать не оглашать подробности этого преступления, чтобы защитить моих юных кузенов. Но газеты отчаянно жаждут скандалов, так что неизвестно, насколько ему это удастся.

Она кивнула и запустила пальцы в длинные волосы у него на затылке.

– Подошла теперь моя очередь поговорить?

Уголки его губ приподнялись в улыбке.

– Всегда, когда захочешь.

– Я очень тебе благодарна.

Тут она увидела, что он хмурится, и прикрыла ему рот ладонью, мешая заговорить.

– Нет, выслушай меня. Ты не можешь винить себя за цепочку событий, которые запустил в действие твой дядя. Ты должен обещать мне, что не станешь этого делать. Обещаешь?

После паузы он кивнул, но когда начал покусывать кончики ее пальцев, Ребекка, улыбнувшись, убрала руку.

– Я еще не закончила, так что не отвлекай меня. Я очень тебе благодарна за то, что ты доверил мне помочь тебе поймать твоего дядю. Ты мог отослать меня домой – ты нашел бы деньги, – но ты обращался со мной, как с партнером. Такое не часто случается между мужчиной и женщиной. Знаешь, ты изменился.

Он закатил глаза к небу.

– Прежний Джулиан делал бы все сам.

– Я пытался.

– Пытался, но и шел на компромисс. И я ценю это больше, чем ты можешь себе представить.

– А теперь я могу заговорить?

Он повернул ее у себя на коленях так, что они оказались лицом к лицу. Она ухмыльнулась:

– Теперь можешь.

И он торжественно объявил:

– Я люблю тебя, Ребекка.

Улыбка ее исчезла, и она, потрясенно заморгав, чуть не расплакалась.

– Джулиан…

– Нет, выслушай меня! – Он бережно коснулся ее волос, плеч… взял за руки. – Я люблю твою отвагу, твой оптимизм, твою веселую и радостную любовь к приключениям.

Она не могла выдержать, чтобы это продолжалось.

– О, пожалуйста, я вела себя так по-детски, словно жизнь – это большая шутка, такое чудесное развлечение. Я не понимала, сколько во мне скопилось гнева. Я не заслужила чего-то особого лишь из-за того, как прошло мое детство. Так много других людей, у которых оно было и есть гораздо хуже моего, а они мужественно продолжают жить.

– Как и ты, моя дорогая! – Он крепче сжал ее пальцы. – Ты помогла мне понять, что мой собственный гнев душит меня. Не прощая прошлого, я жил им. Ты была во всем права. Позволь мне все исправить. Я люблю тебя, Ребекка, – повторил он, и радость звучала в его низком красивом голосе. – Не согласишься ли ты выйти за меня замуж, даже если я никогда не буду разыскивать древности в Египте или исследовать джунгли?

Она улыбнулась, и первая слезинка покатилась по ее щеке.

Он нежно смахнул ее большим пальцем и тихо промолвил:

– Милая, живи со мной ради будущего. Нельзя жить так, словно ежеминутно готовишься умереть. Ты слишком сильная для этого.

Она шмыгнула носом, и потоки слез полились из ее глаз.

– О, Джулиан, я так тебя люблю!

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул воздух, словно наконец разрешились все его сомнения.

– Я выйду за тебя замуж, – произнесла она. – И даже соглашусь на медовый месяц в Италии… для начала.

Он рассмеялся, на миг сильно прижал ее к себе, затем поднял голову и посмотрел ей в глаза.

– Даже величайшие живописные полотна всей Европы не могут сравниться с тобой.

Она осторожно всмотрелась в его лицо.

– Означает ли это, что ты до сих пор хочешь выиграть заключенное с друзьями пари насчет той картины?

Джулиан засунул руку под рубашку, снял с себя через голову «Скандальную леди» и надел ей на шею.

– Я уже выиграл самый лучший приз – тебя. Хотя интересно будет послушать, как там Питер и Лео справились с такими внушительными противниками, как Элизабет и Сюзанна.

– Что ж, нам придется узнать все подробности позднее, – сказала Ребекка, упираясь лбом в его лоб. – У нас есть другое… лучшее времяпрепровождение.

Их взоры сомкнулись, улыбка сошла с губ, и рты прильнули друг к другу. Впереди их ожидала целая жизнь…