Текст книги "В погоне за красавицей"

Автор книги: Гейл Каллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Лорд Паркхерст, – улыбнулась она, – как необычно встретить вас на приеме, посвященном искусству.

Он вновь оперся плечом о стену.

– Я люблю искусства.

Она усмехнулась и кротко промолвила:

– Это страсть моей сестры. Она прекрасная художница.

– Нет ли у нее картин на продажу? Не сомневаюсь, что она поговорит со мной более откровенно, если я куплю несколько ее произведений.

Ребекка, покачав головой, поцокала языком:

– Подкуп здесь не поможет, милорд. Свои произведения она просто дарит и, кроме того, ассистирует нашему отцу.

– Ваш отец – профессор… – начал он несколько растерянно.

Ребекка отвела взгляд, и он понял, что она сожалеет о своей откровенности.

Ребекка сделала глубокий вдох:

– Он читает лекции и проводит исследования по анатомии.

– Она ведет для него записи? Возможно, переводит его работы?

Ребекка вскинула голову и посмотрела ему прямо в глаза:

– Она делает зарисовки.

– Что именно она… а-а… – Он внезапно понял, о чем идет речь, и заинтересовался: – Она зарисовывает его работу? Его вскрытия?

Ребекка кивнула.

– Это известно не многим, милорд. Я рассказала вам об этом лишь для того, чтобы вы не заговорили об этом с ней. Она очень чувствительно относится к тому, что наша мать стыдится ее занятий. Сюзанна так полно и откровенно видела человеческое тело…

– Обнаженное? – прервал он сбивчивую речь Ребекки и лениво окинул взглядом ее фигуру. Он получал удовольствие при виде того, как она краснеет, и она его не разочаровала. Он постарался не задерживать мысли на портрете, потому что его брюки тут же начинали резать в паху. Впрочем, это происходило с ним независимо от таких мыслей, едва она появлялась поблизости. Словно он снова был школьником.

– Не совсем то, что мой портрет в клубе, – сухо заметила она. – Я держусь подальше от отцовской лаборатории. Там все как-то… неприятно.

– Могу себе представить! – Ощущение покалывания от пристального взгляда заставило его оглядеться. Он увидел, что на него угрюмо уставились оба его брата. Джулиан ничего не говорил им о своих планах и в ближайшее время делать этого не собирался. Он без спроса взял Ребекку за локоть.

– Поскольку вы не являетесь художницей, не хотите ли прогуляться со мной по саду?

Она явно удивилась, но с готовностью улыбнулась. Ему понравилось, что она его не боится и приняла вызов. Это облегчит ему поиск нужных сведений.

Они прошли по дому, не проронив ни слова, и, перейдя террасу, пошли по садовой дорожке. Прохладный весенний ветерок шевелил их одежду. Ребекка подняла лицо к солнцу.

– Какой чудесный день после всех этих дождей, – проговорила она, по-прежнему легко опираясь на его руку.

– Мы собираемся обсуждать погоду? – с сомнением поинтересовался он.

Она продолжала так, словно он ничего не сказал:

– Прекрасный день для путешествия! – Взгляд ее был полон лукавства.

– Путешествия? – нахмурился он. – Вы собираетесь куда-то поехать?

– Возможно.

– В разгар сезона?

Она пожала плечами:

– Семейный долг зовет. Какое-то глупое пари никак не может быть важнее этого.

– Глупое пари? Вы спешите удрать от дурной славы? Волнуетесь, что вести о картине широко распространятся?

Она стиснула зубы, но улыбка не покинула ее лица.

Он ощутил досаду и разочарование. Теперь, когда правда об алмазе была совсем рядом, он не мог допустить такого… он не мог позволить ей ускользнуть от него. Он должен каким-то образом заставить ее открыть истину. Но как уговорить даму… леди сделать это?

Хотя она не вела себя, как леди, и это давало ему свободу действий.

– Я не позволю вам убежать от меня, – тихо произнес он и притянул ее к себе.

Она ахнула, но не закричала и не оттолкнула его, хотя уперлась руками ему в грудь. Очень медленно она подняла лицо, их глаза встретились. Из-за разницы в росте его бедра вжались в ее мягкий живот, ладони его лежали на ее спине. Впрочем, ему не было нужды держать ее, потому что она стояла неподвижно.

Все его вопросы, все поставленные цели вылетели у него из головы. Была только ее близость, ее жасминовый аромат, щекотавший его ноздри, тепло ее тела в его руках. Он забыл, где они находятся, кто может их увидеть и к каким это может привести последствиям. Он обнаружил, что склоняется над ней и жаждет ощутить сладость ее губ. И она, со всей очевидностью, хотела того же, потому что встала на цыпочки, стараясь дотянуться до него… Руки ее скользнули вверх по его спине.

– Смотрите-ка, что вытворяет Джулиан! – раздался потрясенный мужской голос.

Ребекка, ахнув, отшатнулась, почти отпрыгнула от него, и он отпустил ее, чувствуя себя неповоротливым и слегка пьяным. Она прикрыла рот ладонью, глаза ее были широко распахнуты и полны страха.

Он протянул руку, но не коснулся ее.

– Это всего лишь мой брат Гэвин.

Она тихо выдохнула и закрыла глаза. Затем они оба повернулись навстречу близнецам, которые направлялись в их сторону, обходя фонтан.

Для посторонних близнецы выглядели абсолютно одинаково, Джулиан хорошо знал их отличия в характере и манерах, даже в том, как лежали их темные волосы. Гэвин шел впереди, Джозеф следовал сразу за братом. Оба подошли близко и одинаково подбоченились, с интересом уставясь на Ребекку.

– Меня удивляет твое поведение, – произнес Джозеф.

– Да, Джулиан, – фыркнул Гэвин, – ты не выглядишь образцом пристойности, которым всегда старался быть.

Джулиан с каждой минутой злился все больше. Его бесило их грубое поведение… Но он позволил лишь хмурой гримасе сказать им об этом.

– Джентльмены! – произнес он, саркастически подчеркивая это слово. – Позвольте мне представить вам эту леди.

Близнецы напряглись и заморгали с видом туповатым и растерянным.

– Мисс Лиланд, это мои братья Гэвин и Джозеф Делейни.

Он не знал, станет ли она смущаться, но тревога на ее лице сменилась иронией. Она протянула каждому из братьев руку и приветствовала представление изящным книксеном, хотя щеки ее все еще горели от их почти случившегося поцелуя.

– Мистер Делейни, – кивнула она одному, затем другому. – Мистер Делейни.

Ее непринужденная элегантность смутила близнецов до онемения, и они нерешительно переводили взгляд с Ребекки на Джулиана.

– Вы, видимо, оба являетесь поклонниками изящных искусств, раз посетили этот прием леди Терлоу? – осведомилась Ребекка, бросив искоса взгляд на Джулиана.

На него произвела большое впечатление ее смелость: она явно бросала ему вызов, подначивая заговорить о некоей картине.

– Искусство… это прекрасно, – произнес Гэвин. – Но дамы придают ему особый блеск.

Джозеф еле сдержал фырканье. Джулиан чуть не застонал от их щенячьей игривости. Ребекка улыбнулась:

– Ваш брат говорит мне то же самое. – Тряхнув головой, она пошла прочь, бросив через плечо: – Доброго дня, лорд Паркхерст.

Проклятие, он упустил шанс выяснить, куда она собирается ехать… и когда. Он собрался последовать за ней, но Гэвин схватил его за руку. – Неужели это в самом деле наш брат? – обратился Гэвин к Джозефу с выражением притворного изумления на лице.

– Какой ужасный пример он нам подает, – покачал головой Джозеф.

Джулиан попытался сообразить, заметил ли кто-нибудь, кроме братьев, его интерес к Ребекке. Он не хотел, чтобы сплетни повредили ее репутации. Он всего лишь хотел получить обратно алмаз… и потом ему нравилось ее дразнить.

Теперь нужно будет следовать за ней вплотную и вызнать, куда она едет.

– Да-а, его сильно ушибло, – произнес Гэвин у него за спиной. – Как больно падают великие!

Братья радостно рассмеялись, но Джулиан их проигнорировал.

Глава 5

Ребекка не думала, что лорд Паркхерст заметил, как она выскользнула из Бэнстед-Хауса. Она оставила там Сюзанну, зная, как любит ее сестра эти посвященные искусствам приемы.

Себя и свои вкусы Ребекка тоже знала отлично. Она призналась бы сестре, что граф попытался ее поцеловать и она позволила бы это, если бы не вмешательство его юных проказливых братцев.

Она подождала на парадных ступенях свой экипаж. Голова ее кружилась, телу было жарко и неспокойно.

Она хотела этого поцелуя, и не только для того, чтобы отвлечь его от вопросов. Но почему она решила, что, поддавшись этому соблазну, сможет выиграть пари?

Впрочем, в эту минуту она ни о каком Пари и не думала, ей просто хотелось испытать поцелуй мужчины. Она провела свою жизнь вне общества, укрытая в уединении от сквозняков и болезней, а также от риска передать свои страдания другим.

Никогда ни один мужчина не держал ее в объятиях. Они всегда обращались с ней, как с хрупким стеклом, которое легко хрустнет при грубом обращении. Именно такое представление о ней создала ее семья у окружающих.

Но все, что знал о ней Джулиан Делейни, – это ее портрет в обнаженном виде и ее азартный отклик на его пари.

И ему это нравилось.

Она все еще чувствовала легкое головокружение, когда подъехал ее экипаж. Швейцар откинул ступеньку, открыл дверцу и подал руку, чтобы помочь ей войти внутрь. Она, обернувшись через плечо, поблагодарила его улыбкой и не осознала, как в карете темно, пока не уселась и дверца не закрылась за ней.

Почему в такой солнечный день шторки на окошках были задернуты, а стекла подняты? Она едва, могла разглядеть что-либо. Ребекка потянулась к окошку, но чья-то рука вдруг крепко схватила ее за запястье. Она даже не успела крикнуть. Ей зажали рот, и какой-то мужчина навис над ней, вдавливая в сиденье.

В нос ударил запах несвежей одежды и немытого тела, а затем ее охватил ужас, от которого всю затрясло…

– Тихо! – произнес незнакомец безразличным холодным голосом, не обращая внимания на ее попытки вырваться. – Тебе не причинят вреда, если будешь делать то, что я скажу.

Она прекратила сопротивляться, хотя сдержать дрожь не смогла.

– Сейчас я освобожу твой рот, если пообещаешь не вопить. Один вопль, и я заставлю тебя замолчать навсегда.

Она кивнула, хотя от ужасной угрозы мысли в голове спутались, побуждая ее кричать… бежать… спасаться. Она могла надеяться лишь на то, чтобы как-то затянуть ситуацию. Мэдингли-Хаус находился неподалеку от Мейфэра, и кучер был одним из их самых доверенных слуг, он никак не мог быть в сговоре с эти грабителем.

Рука в перчатке освободила ее рот, и Ребекка судорожно вздохнула.

– Легче, – произнес грубый голос, словно она была лошадью, которую он пытается усмирить. Он сидел рядом с ней и крепко держал оба ее запястья, не давая приподняться.

На нем была мягкая шляпа, низко надвинутая на щетинистое лицо, которое вполне можно было рассмотреть. Это привело Ребекку в еще больший ужас, потому что доказывало: он совершенно не боится, что она даст его описание полиции.

То есть получалось, что отпускать ее невредимой он не собирался.

Она облизнула сухие губы и заставила себя заговорить:

– Чего вы хотите? На мне мало драгоценностей, и всего несколько монет в моем ко…

– Да, миледи, мне нужна драгоценность, но я не вижу ее на вашей шее. Хозяин хочет иметь ту, что была на вас на том вычурном балу несколько вечеров назад… ту, что на картине.

Какой-то миг она пыталась собрать воедино растерянные мысли. Кто еще мог связать ее с этой картиной, кроме Паркхерста и его друзей? Неужели так он пытался запугать ее и вынудить сказать правду?

– На картине? – прошептала она. – Единственная картина со мной находится в Кембриджшире, в доме моих…

– Не притворяйтесь дурочкой!

Он потянул ее за запястья, так что она почти легла ему на колени, и его гнусный запах заполнил ее ноздри.

– Вы знаете, о какой картине я говорю. Я ее не видел, но хозяин говорит, что там вы разделись и показываете все, чем наградил вас Господь.

Она содрогнулась и застонала. Тогда он перехватил оба ее запястья в одну руку, а второй, свободной, стал шарить у нее под плащом. Он сильно ущипнул ее за грудь, и Ребекка прикусила губу, чтобы не вскрикнуть.

Немыслимо, чтобы этот грабитель был как-то связан с графом. Она зажмурила глаза и, чувствуя тошноту и головокружение, пыталась развеять нахлынувшие сомнения. Что, в сущности, знала она о графе? Зло и порок могли существовать в светском обществе точно так же, как в трущобах Ист-Энда.

А что касается алмазного кулона, который был на ней на том балу?.. Лорд Паркхерст даже не упоминал о нем в разговорах с ней. Он был просто стекляшкой, и она надела его в шутку.

Но этот мужчина работал на кого-то, кто видел подвеску и хотел ее. Что сделает он, чтобы ее добыть?

– Я… я не понимаю, что вы имеете в виду, – пролепетала она, стараясь его умиротворить. – Пожалуйста, не причиняйте снова мне боль, и я сделаю все, что вы хотите.

Она решила, что он снова примется ее лапать, а то и предпримет что-нибудь похуже, но, казалось, его что-то остановило. Он отпустил ее руку, и она уселась на сиденье, хотя ее продолжало неудержимо трясти.

– Когда мы доберемся до вашего дома, вы принесете мне этот алмаз. И никто не пострадает, включая вас. – Он наклонился к ней, и глаза его сверкали жестокостью, а смрадное дыхание отравляло воздух. – Но если вы этого не сделаете, я последую за вами в дом. Вы сможете напустить на меня швейцара, но не до того, как я расскажу всем, как вы выглядите на этой картине и что вы за штучка. А может, и причиню вред вашей старенькой мамаше. Неужто даже дорогая побрякушка стоит всего этого?

Она покачала головой, не сводя с него глаз.

Напустить на него швейцара? Он вообще понимает, сколько слуг в герцогском доме?

Впрочем, наверняка понимает. Он не собирался последовать за ней внутрь. Он думал, что она тупая или очень испуганная… чтобы делать все, что он сказал. Вместе с тем она не могла допустить, чтобы этот грабитель преследовал ее или терроризировал ее семью. И она не могла обратиться в полицию, не рассказывая все…

Экипаж с толчком остановился. Грабитель попятился подальше в темноту.

– Скажите кучеру, что тотчас вернетесь. Возьмите алмаз и принесите мне, а то!..

Она отчаянно закивала, растирая запястья. Ей было легко выглядеть запуганной и послушной. Она закуталась в шаль, швейцар распахнул дверцу и подал ей руку. Она старалась, чтобы рука не слишком дрожала. Она помедлила, ожидая, что грабитель шевельнется или что-то скажет, но ничего не произошло.

Выйдя из экипажа, Ребекка растянула губы в улыбке кучеру, стоявшему рядом с парой отлично подобранных лошадей.

– Хьюит, пожалуйста, подождите меня. Мне нужно съездить еще по одному поручению.

– Конечно, мисс Лиланд.

Торопясь подняться по ступеням входа, она взглянула на воинственных ангелов, окаймляющих крышу. Мысленно Ребекка вознесла небесам отчаянную молитву, чтобы кто-нибудь там, наверху, позаботился о ней.

Оказавшись внутри, она быстро поднялась по лестнице. Ее шаги гулко зазвенели по мрамору пола. Она кивала попадавшимся навстречу слугам, но вздохнула с облегчением, лишь оказавшись в своей спальне. Как и обещала Сюзанна, там уже лежали на туалетном столике два билета на поезд.

Дрожа и задыхаясь, она покопалась в своей шкатулке с украшениями и наконец нашла алмазный кулон. Он сверкал в лучах света, бросая красноватые блики на ковер. «Настоящий!» – изумленно подумала она. И наверняка стоит целое состояние. Она никогда не видела красных бриллиантов, тем более таких огромных. Она быстро надела его на шею и спрятала под лиф платья. Затем схватила билет на поезд и прочитала время отправления.

Дверь в туалетную комнату отворилась, и на пороге появилась ее горничная Беатриса. Круглолицая служанка подошла поближе и опустила глаза на билеты в руках Ребекки.

– Мисс Ребекка! Мисс Сюзанна велела мне отправить ваш сундук заранее в товарный вагон, и это было сделано. Но вы не должны отправляться еще несколько часов…

– Я знаю, Беатриса, – выдавила из себя улыбку Ребекка. – Но планы изменились. Моя дорогая подруга Роза решила поехать со мной, так что я даю вам отпуск.

Беатриса заморгала и расплылась в улыбке.

– Ох, мисс, но ведь я, наверное, буду вам нужна?

– Ну, у моей бабушки-тетушки наверняка множество слуг. А ты давным-давно не была у своих родных в Йорке. Не так ли? – И, быстро сообразив, она протянула Беатрисе железнодорожный билет. – Возьми его и обменяй на тот, который тебе нужен. Ты не понадобишься мне несколько недель.

Горничная явно колебалась, но была обрадована, а Ребекка нетерпеливо сунула ей билет в руку, готовая вытолкнуть ее из комнаты сию минуту.

– А разве он не понадобится вашей подруге?

– Мы купим другой. А ты отправляйся на железнодорожную станцию, чтобы поскорее попасть домой.

– Должна признаться, что скоро день рождения моей матери.

– Почему же ты мне об этом не сказала? – спросила Ребекка, проявляя искренний интерес. – Я бы дала тебе отпуск.

– Но ведь разгар сезона…

– Сезон прекрасно обойдется без нас! – фыркнула Ребекка. – А теперь иди! – И она замахала обеими руками, отправляя горничную прочь.

Беатриса на ходу бросила ей улыбку через плечо:

– Спасибо, мисс. Хорошо вам отдохнуть!

Ребекка со стоном облегчения запихнула билет и расписание в сумочку, подхватила плащ и торопливо покинула спальню. Однако вместо того, чтобы направиться к парадной двери, она спустилась по задней лестнице в коридор, который вел на террасу. Оттуда через сад она поспешила в конюшни. Конюх с радостью подготовил к выезду кабриолет. Она попросила сопроводить ее на железнодорожную станцию, а потом вернуть кабриолет домой.

– Вы не будете ждать вашу горничную, мисс Ребекка? Она покачала головой, применив всю силу своей обворожительной улыбки:

– Я дала ей отпуск. Мы побудем с тетушкой Рианеттой вдвоем в ее Озерном краю.

Не успев задуматься, она выехала по подъездной аллее на улицу, потом свернула в другую, параллельную фасаду особняка Мэдингли. Конюх сидел рядом с ней.

Она не опускала верх экипажа, но, проезжая мимо, громко крикнула кучеру:

– Эй, Хьюит, я решила править сама. Я очень опаздываю!

Кучер, отдав ей честь, снова залез на облучок. Ребекка увидела, как раздвинулись шторки, и поняла, что грабитель ее заметил. Она погнала коня быстрее, не пытаясь разглядеть, как он выскочит из экипажа и ждет ли кто-нибудь его рядом. У нее не было на это времени. Главным было увести его подальше от Мэдингли-Хауса и ее семьи.

Он без труда заметил, когда Ребекка покинула прием леди Терлоу. Джулиан верхом последовал за ее закрытым экипажем. Ей не удастся уехать из города без его ведома. Около городского дома герцога он оставил лошадь на улице и попытался выяснить обстановку. Вдоль садовой стены он дошел до аллеи позади особняка. Поверх стены можно было рассмотреть окна второго этажа, то есть оценить число спален.

Он сам толком не знал, что собирается делать с этими сведениями… Забраться в ее спальню прямо под носом у вдовствующей герцогини? Проникнуть в сад? Ему нужно было каким-то образом проследить за ней, выяснить, действительно ли она намерена покинуть Лондон. Он дошел до узорчатой калитки кованого железа, но та оказалась заперта.

И в этот момент он заметил Ребекку в плаще. Она торопливо пересекала сад, направляясь в конюшню. Он не стал окликать ее, а лишь пробежал по задней аллее туда же, а затем под прикрытием широкой стены сада приблизился к дверям конюшни. Этот путь казался бесконечным. Мэдингли-Хаус, пожалуй, был самым большим, дворцом Лондона. Он не успел достичь этих дверей, как они отворились и оттуда выехал кабриолет, запряженный одной лошадью. Им правила Ребекка. Конюх с широко открытыми от страха глазами послушно сидел рядом с ней. Она проехала мимо, не заметив графа, а он бегом помчался к своей лошади.

К тому времени, как он нагнал ее кабриолет, Джулиан чувствовал себя круглым дураком. Он что, собирался следовать за ней днем и ночью?

Но все происходящее вызывало у него какое-то дурное предчувствие. Она оставила удобный экипаж перед входом в особняк лишь для того, чтобы тут же взять другой, которым ей пришлось править самой. Почему? Он ни на минуту не верил в то, что она сообщила ему о предполагаемом путешествии только для того, чтоб его поддразнить. Она планировала что-то иное.

И его интуиция не подвела. Она остановила кабриолет около массивных, напоминающих греческий храм, колонн Юстонской железнодорожной станции. Ребекка выскочила из экипажа, не дожидаясь помощи конюха, продемонстрировав свету изящные лодыжки.

При входе на станцию она оглянулась несколько раз и наконец заметила его.

Джулиан взмахнул рукой и, сходя с лошади около ее кабриолета, улыбнулся ей.

К его удивлению, она страшно побледнела, а затем, подобрав юбки, буквально бросилась внутрь.

С нарастающим чувством тревоги Джулиан нахмурился и обратился к конюху из Мэдингли прежде, чем тот успел сесть в кабриолет как следует.

– Эй, ты, – сказал он, кажется, впервые радуясь, что может использовать свой титул. – Я – Паркхерст. Мне нужно, чтобы ты вернул мою лошадь в мой дом на Беркли-сквер! – С этими словами он дал конюху несколько монет.

У юноши отвисла челюсть.

– Д-да, милорд.

К удивлению Джулиана, он едва не упустил Ребекку. У нее был железнодорожный билет, а у него нет, так что она смогла показать его при входе и поспешить к поджидающему поезду. Но по крайней мере он понял, что она едет на север, потому что эта станция обслуживала только Лондон и бирмингемское направление.

Неужели он действительно собирается это сделать? Сесть в поезд без багажа и пуститься в погоню за Ребеккой Лиланд?

Ее лицо промелькнуло перед его мысленным взором, розовое, томное, в ожидании его поцелуя. А потом недавнее выражение ее лица, когда она с ужасом заметила его. Что произошло в течение этого часа?