Текст книги "Тринадцатая реальность (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

Глава 17

– Я во всем этом вижу достаточно сложностей и риска, – сказал министр иностранных дел граф Александр Николаевич Муравьев. – Во-первых, трудно будет убедить немцев, не раскрывая им всех наших планов, а делать это очень рискованно. А, во-вторых, предложенный вариант с послом просто нежизненный. Даже если нам удастся его убедить, сам он ничего не решает, а переговоры через посредников займут слишком много времени и вряд ли закончатся так, как мы рассчитываем. Слишком мало времени, к тому же частые обмены с немцами привлекут внимание их союзников. Если уж вести переговоры, то с кем-то из ближнего окружения кайзера Августа. Я бы рекомендовал его младшего брата принца Иоахима. У нас есть к нему подходы и, я думаю, его можно будет убедить приехать, причем сделать это так, чтобы не привлечь к этому визиту большого внимания.

– Проработайте это в черновом варианте, – приказал император. – Потом соберемся и решим окончательно. Теперь вам слово, Сергей Евгеньевич.

– Идея очень интересная, – сказал морской министр адмирал Алексеев. – Я имею в виду не союз с немцами, хотя и он, по моему мнению, возможен, а дальний рейд наших подводных соединений к берегам Великобритании и Кипра. Я такого не предлагал только потому, что стояла задача защиты нашего побережья от вражеских флотов, а не их превентивное уничтожение в собственных портах. Для этого важно нанести удар в условиях мирного времени, потому что с началом военных действий охрана военных баз будет совсем другая. Будет осуществляться постоянное боевое патрулирование, запретят движение гражданских судов и задействуют все возможности по прослушиванию. Тогда даже одной лодке будет трудно подобраться, что уж говорить о целом соединении. А автономность у подводных лодок ограниченная, поэтому долго держать их вдали от своих баз мы не сможем. Но если объявить войну самим и сразу же ударить, может получиться. Только боюсь, что на французов нас не хватит. По ним пусть работают немцы, им это будет сделать гораздо проще.

– А что с подводными лодками? – спросил император.

– Это на армию постоянно урезали ассигнования, – сказал Алексеев. – Нас это почти не коснулось. Больших надводных кораблей в последние годы не строили, а вот подводные лодки закладывали постоянно. Основа ударных сил флота – это подводные лодки «Гринда». Их у нас сто три, причем почти все в Черном море. Эти лодки водоизмещением в полторы тысячи тонн могут погружаться на глубину больше ста метров и пройти в надводном положении около пяти тысяч миль. До Кипра всего тысяча миль, а до побережья Великобритании немногим больше двух. Основная сложность в погоде. Если на переходе попадут в шторм, придется погружаться, а в подводном положении и скорость гораздо меньше, и время нахождения всего три-четыре дня. Вооружены восемью торпедными аппаратами и имеют на борту шестнадцать торпед. Есть и орудие калибром сто миллиметров. На Кипре английские корабли можно расстрелять, как в тире, то же касается и базы флота в Девонпорте, а вот в Портсмуте корабли стоят так, что сразу до всех не доберешься. Учитывая противодействие береговых батарей и авиации, которое будет оказано вскоре после нападения, у англичан там может уцелеть треть кораблей. Кроме того, часть боевых кораблей находится в колониях и в плавании, поэтому суммарно они могут потерять две трети флота.

– С учетом остальных факторов этого будет достаточно, – сказал император. – Вы ничего не хотите сказать, Александр Дмитриевич? Что у нас с боевыми самолетами?

– Не так хорошо, как хотелось бы, но задачу мы выполним, – ответил военный министр Шуваев. – С обычными бомбами, да еще без разведки и в дневное время мы мало что могли бы сделать и быстро потеряли бы большую часть машин. Но если немцы нам дадут цели, можно будет действовать ночью. Это обеспечит внезапность и сведет на нет преимущества самолетов противника. И по немцам не работать, а значит, можно больше самолетов бросить на их союзников. Ну и новые бомбы, которые мощнее имеющихся на вооружении самое малое в шесть раз. Мы сейчас приводим в порядок все машины и через месяц начнем строительство полевых аэродромов вблизи границ, в том числе и с ложными целями. Нужно создать большие запасы горючего и всего остального. Раньше июля мы подготовиться не успеем, да и новых бомб в нужном количестве не будет. Поэтому, если немцы затянут...

– Понятно, – сказал император. – Все лучше, чем я думал. Хотите что-то сказать, Борис Леонидович?

– Да, ваше величество, – сказал Вяземский. – С вашего позволения, я дополню. Я здесь несколько раз слышал о риске, но не совсем понял, что имелось в виду. Немцы узнают о нашей затее с ядом? И ради бога, могут даже поделиться этим с союзниками, на наши планы это почти не повлияет. Ну не сможет Сергей Евгеньевич послать свои подводные лодки на Кипр, но это мелочи. Будет курсировать вдоль побережья и топить английские корабли здесь. Не нужно мне возражать, я и сам знаю преимущества внезапности, но сейчас говорю о другом. Представьте себя кайзером Августом. Вам стало известно, что эти сволочи русские вот-вот зальют смертельной отравой столицу. И что вы сможете сделать, да еще за месяц-два? Мы внедряли своих людей десять лет назад, а уже потом завозили для них все необходимое. Их документам и легендам уделялось первостепенное внимание. Таких агентов почти невозможно обнаружить, пока они не начнут действовать. Никаких радиопередатчиков у большинства нет, поэтому на связи они не погорят. Каждый в определенное время слушает одну из станций по обычному приемнику. Две нужные песни подряд и несколько сказанных цифр будут сигналом к действию. Теперь подумайте, как вы будете искать в многомиллионном городе наших агентов, которые ничем не отличаются от его жителей?

– А как бы искали вы? – спросил канцлера император.

– А никак, ваше величество, – ответил он. – Такую ситуацию просто нельзя допускать, а если уж допустили... Я бы не смог предотвратить удар, просто постарался бы ослабить его последствия. Вывез бы правительственные учреждения, запасы продовольствия и транспорт и приготовил палатки, пункты обработки и план расселения людей. Заодно можно создать запасы продукции тех заводов, которые нужно будет на время остановить. В последнюю очередь предупредил бы жителей, как себя вести. Даже обычные очки с уплотнением и мокрая повязка могут помочь выжить. Конечно, не везде, а где яда будет совсем немного. Но такие мероприятия не скроешь, и они могут ускорить акцию. Так что немцам можно все говорить начистоту. Учтите еще то, что Братство передало армии восемь тысяч химических бомб и пятьдесят тысяч полных респираторов и защищающих от ядов костюмов. У нас не было новых бомб, и упор делался на яды. Их ни у кого нет, поэтому и в войсках нет никакой защиты. Это еще один кнут для немцев. Если они воспользуются нашей откровенностью и обо всем доложат союзникам, нам не останется ничего другого, как пустить в ход все, что у нас есть. И наши химические бомбы полетят на немецкую территорию! Тогда мы уже не станем разбирать, где чьи войска. Многие части будут стоять вблизи городов, а ночью легко промахнуться и сбросить бомбы на какой-нибудь город. Я считаю, что для немцев приготовлен достаточно большой и вкусный пряник и тяжелый кнут. Я бы на месте их императора не колебался. Немцам придется добить остатки войск бывших союзников и потопить французский флот. Это будет не так уж сложно сделать, но после этих действий они будут надолго привязаны к нам. Ненавидеть их будут еще больше, чем нас: мы враги, а они все-таки были союзниками. А наш с ними союз очень естественный, при условии, что они получат в колониях все, что нужно для развития.

– Вы учитываете, что Англия и Франция оправятся и постараются отыграться? – спросил Муравьев.

– Вы читали переданные вам материалы? – в свою очередь спросил Вяземский.

– Читал и не верил своим глазам, – ответил Муравьев.

– А вы поверьте, – усмехнулся канцлер. – Потерять гораздо легче, чем потом вернуть потерянное. Великобритания не вернула свои колонии, да и Франция тоже. А без подпитки из колоний, да еще после нашего удара, им долго придется восстанавливаться. Прежней силы уже больше не будет. И вряд ли Американские штаты станут сильно помогать, скорее, постараются занять их колонии и место в мире. Германия очень быстро усилится, да и мы не будем стоять на месте. У нас навалом своей неосвоенной территории, поэтому я бы не рвался захватывать колонии, захватил бы только небольшой кусок Африки на побережье для нужд нашего флота.

– Может получиться, – задумчиво сказал Муравьев. – Изоляции у нас в любом случае не будет. Силу уважают и побаиваются, поэтому многих против нас не настроят.

– За будущее я не боюсь, – сказал Вяземский, – нам бы сейчас отбиться. А потом займемся ракетами. Не сейчас, а лет через десять. Со временем сможем достать и до Америки. Неплохо, кстати, напомнить американцам, что через четырнадцать лет истекает срок аренды Аляски. Я думаю, что мы им его продлевать не будем. Надо только так работать, чтобы не выкрали наши секреты. Есть план постройки в Сибири небольших закрытых городов с учеными и секретными заводами. Средства найдем. Мы сейчас приведем в порядок армию на одни процентные выплаты по займам, а если возьмем в казну всю собственность иностранцев... Кстати, немцам можно сделать послабление. Мы им должны меньше, чем другим, а стоимость предприятий можно частично оплатить. Это будет им еще одним пряником.

– А когда все-таки будут готовы первые бомбы? – спросил император. – А то мы строим планы, а нет еще ни одной готовой!

– Дня через три будем испытывать первую, – ответил Вяземский. – Я вчера разговаривал со старшим группы. Ничего в них сложного нет, так что наделаем быстро. Тонкостенный корпус полностью заполнен горючей жидкостью. В центре установлен стержневой заряд взрывчатки, который ее распыляет. В хвостовой части есть стабилизатор и небольшой парашют, а из носовой части свисает тросик метров десять для подрыва на этой высоте. Еще есть воспламенитель. Все части отработаны, осталось только сбросить с самолета уже подготовленный образец. Сейчас готовят место для испытания. Это в часе езды от столицы, поэтому можно будет посмотреть.

– Замечательно, – довольно сказал император. – Давайте обсудим, как у нас идут дела с переносом столицы, и на этом закончим.

– Мне уже надоели эти звонки! – недовольно сказала мама. – Мало того что постоянно звонят вам, теперь начали звонить и по нашему телефону!

– Я его никому не давал, честное слово! – поклялся я. – Да и свой дал только кое-кому из филармонии. Наверное, как-то узнали через администрацию дома или на телефонной станции. А тебе нужно просто посылать всех подальше. Нет их по этому телефону и все!

– Я не так воспитана, – ответила она. – Тем более что звонят такие люди...

Звонки начались после нашего второго концерта. Мы уже разучили четыре песни вместе с оркестром, который с небольшой натяжкой можно было назвать эстрадным, но их на концерте не пели и выступили только со своими инструментами. Полтора десятка песен, среди которых были три новых, привели московскую публику в восторг. Конечно, слушать наше исполнение было гораздо приятнее, чем первые паршивые записи. Мы уже перезаписали часть песен и теперь готовились сделать то же с остальными. В филармонии и после концертов приходилось со многими знакомиться, и кое-кто из этих знакомых так меня заинтересовал, что я им оставил свой телефон. Теперь за это приходилось расплачиваться. Хоть я уже не тратил время на историю, его по-прежнему было не слишком много. Аппетиты ученых росли, и много времени занимали репетиции с оркестром. Шувалов высказал недовольство по поводу наших концертов и частых поездок, но я его вежливо послал, объяснив, что наше творчество – это прекрасное прикрытие моего участия в их проекте. Сейчас мы тоже собирались уезжать, но не на репетицию, а в гости. Два часа назад позвонил Дунаевский и напомнил о моем обещании его навестить.

– Приезжайте вместе с женой, князь, – попросил он. – У меня в гостях будут очень интересные люди. Все надеются, что будете и вы. Вы обещали мне, а я почти обещал им...

Он был вторым человеком в консерватории, и я любил его творчество в той жизни, поэтому и дал обещание. Хотелось с ним поговорить и понять, почему здесь все искусство, с моей точки зрения, серо и уныло. Я пробовал читать много книг, но не увлекла ни одна. Утомительные описания, косноязычные диалоги и посредственный сюжет. Попадались такие, которые не вызывали сонливости, но и к ним подходило в лучшем случае не слишком лестное определение «можно читать». Это были по большей части отечественные и французские исторические романы. С кино было еще хуже. Как выяснилось, здесь не было своего Чарли Чаплина. Были другие комические актеры, но до Чарли им было далеко. Не было и Макса Линдера, и многих других. Фильмы снимали черно-белые, но с нормальной частотой кадров, поэтому качество было неплохим, но вот смотреть их было просто скучно. Жена вытянула меня на три фильма, одним из которых была кинокомедия. Многие смеялись, а я скучал. В театре было чуть лучше, но ненамного. Единственным спектаклем, который я посмотрел с удовольствием, была постановка Шекспировского «Короля Лира». Хоть этот здесь отметился. Музыка во всех фильмах, кстати, тоже была посредственная. Видимо, не вдохновляло такое кино композиторов на создание шедевров. Песни в своем большинстве были... так себе. Я не любил романсы, а их здесь пели больше всего. Вот симфонии звучали классно, но я не был любителем классической музыки. Оставались стихи и живопись, но я в них еще не разбирался. Александр Блок здесь был, но мы оба его не любили, а остальные поэты были мне незнакомы. Пушкина и Лермонтова я не считаю – это седая старина.

Вызванная группа сопровождения приехала без задержки, и уже через пятнадцать минут мы были у дома, в котором жил композитор. Охранники проводили нас к нужной квартире и вернулись к машине. Встретил нас сам хозяин и сразу же представил своей жене. Насколько я помнил, его жену в это время звали Зиной. Здесь это была миниатюрная женщина с именем Ольга и лицом Натальи Варлей. Потом она весь вечер почему-то все время притягивала мой взгляд. И что эта красивая женщина нашла в мужчине с такой заурядной внешностью, как у Исаака? Квартира Дунаевских не блистала роскошью, но была большой. В просторной гостиной стоял громадный стол, за которым собрались в основном мужчины. Среди них сидели всего две женщины, обе молодые и хорошенькие. Процедура знакомства не затянулась. Кроме одной из девиц, которую взяли с собой за компанию, все остальные гости были писателями, поэтами и музыкантами. Одним словом, сборище творческих личностей. Ни одно из имен мне ни о чем не говорило. Стол был уставлен блюдами и напитками, но все было еще нетронутым, видимо, ждали нас. Поначалу отдали должное еде, а когда все подкрепились и оприходовали пять бутылок вина, всякая сдержанность пропала, и до конца вечера уже никто не закрывал рта. Мы были нарасхват, и когда просто разговаривали, сидя уже не за столом, а на диване и стоявших возле него креслах, и позже, когда стали танцевать.

– Вы пишите стихи к своим песням, – говорила танцующая со мной Ольга, – значит, поэт! А написали что-нибудь просто так, для души? Наверное, стихи о любви?

Она чувствовала, что на меня сильно действует ее внешность и пыталась форсировать отношения, откровенно прижимаясь ко мне грудью, да и всем остальным. О Дунаевском я читал, что он бабник, но и женушка у него оказалась тоже из любительниц тяжелого флирта. Я бросил взгляд на жену, но ей было не до меня. Веру обхаживали сразу три ловеласа, пытавшихся превзойти друг друга в оригинальности и остроумии. Одним из них был уже подвыпивший Исаак. Да, Ольга ничем не рисковала, но мне не нравилось поведение моего организма, поэтому эти прижимания надо было прекращать.

– Да, пишу, – признался я, безуспешно пытаясь отстраниться. – Если хотите, могу прочитать. Только не нужно меня так откровенно соблазнять: у меня из-за этого путаются мысли, хоть я ничего не пил.

– Пойдемте со мной, князь! – зашептала она мне на ухо, помимо воли рождая желание. – Это ненадолго, и никто не заметит! А если заметят, промолчат: здесь все натуры утонченные... А стихи подождут!

«Зря я сюда приехал, – подумал я. – И Веру зря привез. Обычная пьянка местной богемы. Еще добавят, и придется сбегать».

– Вам не повезло, Ольга, – сказал я, убирая ее руки со своей шеи. – Увы, я не любитель чужого меда, мне хватает своего. Вы очаровательны, но я не хочу расстраивать свою жену и наставлять рога вашему мужу. Танец закончился, пойдемте я вас провожу на диван.

– До дивана я как-нибудь дойду сама! – сердито сказала она. – Порядочные кавалеры так себя не ведут!

Ольга ушла на свой диван, а я направился к жене. Не о чем с ними было беседовать, по крайней мере сейчас.

– Спасибо за компанию, – сказал я хозяину. – Увы, нас ждут дела, иначе мы бы посидели с вами допоздна.

Конечно, нас уговаривали остаться, демонстрировали обиду и все такое, но я взял жену под руку и ушел. Поездка вышла пустой, просто я еще раз убедился в том, что может нравиться творчество человека, но не он сам, и что на такие посиделки нам лучше не ездить. Машина нас ждала возле подъезда, поэтому скоро уже были дома.

– Почему мы так рано уехали? – спросила Вера, когда зашли в свою комнату. – Это из-за Ольги? Видела я, как она на тебя вешалась!

– Вешалась, – не стал я отвергать очевидного. – Даже пыталась затянуть в спальню, что из этого? Скажи, тебе там понравилось?

– Поначалу было весело, – ответила она, – но потом все быстро напились. Если бы мы с тобой тоже пили...

– То я бы сейчас развлекал Ольгу, – откровенно сказал я. – А тебя бы тоже кто-нибудь охмурил. Это ты трезвая все понимаешь, а если накачают вином и откажут тормоза... Это такие люди, и такая у них жизнь. С ними или не нужно водиться, или нужно быть точно такими же. Разок съездили, посмотрели и хватит.

– А она тебе сильно понравилась? – ревниво спросила Вера.

– Мне когда-то очень нравилась киноактриса, на которую она сильно похожа, – ответил я, – поэтому все время хотелось смотреть на ее лицо. Это фокусы памяти и ничего больше. Красивых женщин много, а любимая только одна. Может, для других иначе, а для меня так. Пока есть ты, мне никто больше не нужен.

– А от ее ласки не отказывался!

– Какое сегодня число? – спросил я.

– Третье апреля, – ответила жена. – А почему спрашиваешь?

– Надо записать в дневник, – объяснил я. – Первый раз получил семейный скандал! Такое обязательно нужно отметить.

– У тебя же нет дневника! – сердито сказала она. – Ты мне зубы не заговаривай!

– Ну и что ты от меня хочешь? Женщина разогрелась вином и решила, как привыкла, разнообразить себе жизнь. Видела, как она в меня вцепилась? Я должен был устроить скандал, отрывая ее от себя? Я это сделал без рук и скандала, одними словами. Ну потерлись мы немного пупками...

– Ах ты! – Вера бросилась на меня с кулаками, но я ее заманил на кровать, где мы с ней сначала разобрались с одеждой, а потом и со своими отношениями.

Самый лучший способ решать любые проблемы с женой. А меня еще сильно завел тот танец, поэтому я себя совсем не сдерживал.

– Дикий зверь! – довольно сказала Вера, когда мы с ней отдыхали.

– Кто бы говорил, – лениво отозвался я. – Всего погрызла. Слушай, как ты отнесешься к тому, что я начну писать книги?

– Рассказы о том сыщике? – спросила она. – А почему ты сейчас об этом вспомнил?

– О Шерлоке Холмсе нельзя, – с сожалением сказал я. – После того, что скоро случится, писать об Англии будет... непатриотично. Но это неважно: я этих книг помню миллион. Не дословно, конечно, но если учесть, что в прошлой жизни был писателем, а у вас никто толком писать не умеет, то должно получиться не хуже, чем с песнями. Понимаешь, мне стало немного скучно жить. Вопросов привозят не меньше, но ответов у меня на них немного. И остается одно наше пение, а мне этого мало. Мне ваши книги даже не хочется брать в руки, по крайней мере те, которые читал до сих пор. Может быть, после меня и другие станут нормально писать?

– Это не наши книги неправильные, а ты сам, – сказала жена. – Я же видела, как ты смотришь кино. Всем интересно, а ты зеваешь. Хотела бы я посмотреть те фильмы, которые тебе нравились. Наверное, все дело в том, какая жизнь. У нас жизнь скучнее, поэтому тебе скучно в кино, а мы другой жизни не знаем, поэтому нам и это хорошо. Попробуй что-нибудь написать. Только не скажут ли о тебе, что ты ненормально талантливый? И песни пишешь, и книги...

– Добавь сюда стихи. Я сегодня Ольге сказал, что их пишу. Нет, это не я распустил хвост. Просто она сказала, что в моих песнях замечательные стихи, поэтому, мол, я их и так должен писать. Я их, вообще-то, много знаю.

– Со стихами без необходимости не связывайся, – сказала жена. – Может получиться так, что придется что-то писать самому. Лучше пиши прозу.

– Как съездил? – спросил кайзер Август Вильгельм своего брата Иоахима. – Учти, что это в последний раз! Мне из-за твоей выходки пришлось оправдываться и чуть ли не извиняться! На носу война с русскими, а ты к ним поехал. Очень непатриотичный и нелояльный в отношении союзников поступок!

– Мне с тобой нужно серьезно поговорить, – сказал принц. – От этого разговора будет зависеть, останусь я в рейхе или вместе с семьей уеду в Америку.

– Вот даже как! – удивился Август. – Хорошо, поговорим, но не здесь, а в моем кабинете.

Путь к кабинету братья проделали молча. Август не стал садиться за свой стол, а сел на один из стульев для посетителей, хлопнув рукой по стоявшему рядом:

– Садись и излагай, что это на тебя так повлияло в России!

– Если мы вступим в эту войну, случится беда! – сказал Иоахим. – Мы исходили из того, что Россия слаба, и мы с ней справимся без труда, а потом заставим союзников с собой считаться!

– А она оказалась сильнее нас, – насмешливо сказал Август. – Что же тебе такое сказали, что так сразу поменял мнение? До этой поездки у тебя не было возражений.

– Мне и сказали, и показали! Я встречался кое с кем из министров, с канцлером и самим императором. Хочу сразу сказать, что абсолютно уверен в том, что мне говорили правду. Я бы в это поверил, даже если бы не видел своими собственными глазами. Такое просто не выдумаешь, это слишком ужасно!

– Может быть, ты все-таки перестанешь заламывать руки и объяснишь, в чем дело? – раздраженно спросил Август.

– Что ты знаешь о Братстве? – спросил Иоахим.

– Заговорщики, – пожал плечами император. – Группа родовитых и влиятельных дворян, подготовивших свержение династии. Сейчас сохраняют влияние на нового императора и заняли ряд министерских постов и место канцлера.

– Они готовили свой заговор тридцать лет! И заговор был не против Романовых, а против иностранного засилья. Как ты думаешь, почему они ждали тридцать лет, хотя контролировали верхушку полиции и могли сто раз убрать императора?

– Иногда нетрудно захватить власть, – сказал Август. – Всегда трудно ее удержать.

– Верно, – кивнул Иоахим. – Мне так и объяснили. Общество должно было достаточно сильно пострадать от действий европейских государств, интересы которых защищала прежняя династия. Но это только половина дела. Они прекрасно понимали, что мы будем делать, когда Россия откажется платить по счетам, и мы поймем, что не получим ни пяди русской земли. И все эти тридцать лет они готовили нам сюрприз! Не только Германии, наши союзники получат ничуть не меньше нас!

– И что же мы получим? – спросил Август. – Не ходи вокруг да около, а переходи к сути!

– Они занялись химическим оружием! – выкрикнул брат. – Что скривился? Это не хлор или какая-нибудь другая ерунда! Они объездили всю планету и нарыли все, что в ней есть ядовитого! Природные токсины получить не удалось, но они получили свои, гораздо более стойкие и ядовитые! Хлор по сравнению с ними не вредней пива! Они воспитали фанатиков и заслали их в наши страны. Не сейчас, а много лет назад. Огромные деньги были истрачены, но теперь во всех крупных городах союза живут их агенты, которых никто не отличит от местных. Каждому из них доставили достаточно отравы, чтобы погибли сотни тысяч жителей!

– Зачем? – спросил побледневший Август. – Если они предъявят ультиматум, их агентов найдут, а что сделают с зачинщиками...

– Во-первых, ты их не найдешь, если не перетряхнешь всю столицу! – зло сказал Иоахим. – И где гарантия, что это не заставит их начать? А, во-вторых, они никого не собираются пугать, кроме нас с тобой. Мы им нужны, а французы с англичанами – нет! Как ты думаешь, что случится с государством, если во всех крупных городах погибнут сотни тысяч, а миллионы из них сбегут? Много оно навоюет?

– И чего они от нас хотят?

– Они хотят отдать нам все колонии Англии. Что так на меня уставился? Я ведь тебе еще не все рассказал. Мне показали испытание нового русского оружия. Ты считаешь, что они слабы? Тебя бы на то поле! Представь себе очень большой луг, на котором построили два десятка домов. Возле них посажены деревья, стоят машины, и орет всякая живность, нет только людей. В небе появляется звено самолетов, каждый из которых сбрасывает по две бомбы. Не сказал бы, что они очень большие, примерно на сто килограмм, может, немного больше. Было видно, как они несутся к земле. До нее не долетела ни одна, все сразу превратились в необыкновенно яркие облака огня, залившие весь луг! Мы стояли довольно далеко, но меня чуть не свалила ударная волна. Потом мы выждали с полчаса, чтобы немного остыла земля, и поехали туда на машинах. Там не осталось практически ничего, Август! Кирпичное крошево и немного пепла. Нет, вру! Еще остались искореженные шасси автомашин. Теперь слушай, что нам предлагают. Если мы согласимся на союз, весь яд с территории Германии уберут. Понятно, что это сделают только после всего остального. Доверие еще нужно заслужить. Они думают, что наши союзники не полезут первыми, а предоставят это нам, но и сами приведут на нашу границу с Россией достаточные силы. Вот тогда и настанет время помогать. В ночное время русская авиация нанесет мощные удары новым оружием по местам дислокации войск Англии и Франции, а мы должны дать им целеуказания, а потом добить уцелевших. Одновременно русские обрабатывают ядом города союзников и уничтожается флот Англии. Уничтожить флот Франции – наша задача.

– И как же они его уничтожат?

– Еще до войны пошлют ко всем базам крупные соединения подводных лодок, потом сами объявят войну и тут же нанесут удар.

– Какая наглость! – с восхищением сказал Август. – Весь флот англичан они не уничтожат, но справиться с его остатками будет нетрудно.

– Если мы не пойдем на союз, они пустят в ход не только свои сверхмощные бомбы, но и бомбы с отравой. А их у русских много тысяч. Мне так и сказали, что в темноте нетрудно промахнуться и вывалить их на какой-нибудь город, а то и не на один. И они будут бомбить не только войска союзников, а всех подряд. И еще одно. Нам они могут частично выплатить долги и компенсацию за имущество.

– А что насчет колоний?

– Им колонии не нужны, своей земли девать некуда. Возьмут себе какие-то земли на побережье Африки для военно-морской базы, а остальное предлагают забрать нам. Правда, сказали, что наверняка часть колоний захватят американцы.

– И они не боятся нас так усиливать?

– У меня сложилось такое впечатление, что они сейчас вообще ничего не боятся. В чем причина такой уверенности в своих силах, я не знаю. Мне сказали, что мы предательством союзников крепко привяжем себя к России. Их устраивает сближение с Германией, причем в долгосрочной перспективе. Я думаю, что второго такого шанса у нас больше никогда не будет. Даже если бы союз победил, нам бы только бросили кость.

– Садись писать отчет! – приказал Август. – Распишешь все без эмоций, одни факты. Потом можешь приложить свое мнение с эмоциями. Сам понимаешь, что это не тот случай, когда я могу все решить сам. Нужно узнать, чем располагает разведка, выслушать мнение командования нашего рейхсвера и рейхсмарине и кое с кем посоветоваться. А потом, скорее всего, направим в Россию того, кто все решит на месте.