Текст книги "Тринадцатая реальность (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Глава 23

– Поднимем бокалы за уходящий год! – сказал я, подняв свой бокал с шампанским. – Не знаю, как для вас, а для меня он был счастливым!

– Мы еще никогда так интересно и плодотворно не работали, – согласился Глазьев. – И условия идеальные: все дают по первому требованию, так что я с вами полностью согласен!

Больше никто ничего говорить не стал, и мы, выпив шампанское, откупорили еще две бутылки. До нового года остались считанные минуты, и все, кто на праздник остался во дворце, за исключением слуг, собрались в нашей большой гостиной, где стояла красивая, украшенная игрушками елка. Больше половины ученых и инженеров уехали в Москву, но это и хорошо, потому что и так за столом сидели двенадцать мужчин и три женщины.

– Две минуты, – сказала жена. – Всем налили? Тогда давайте скажу я! Я тоже довольна уходящим годом. Довольна тем, что мы сюда приехали, довольна знакомством и дружбой с вами, довольна своими занятиями, которые не оставляют времени для скуки! А от нового года я жду только одного – ребенка! Каждому из вас есть, что себе пожелать, вот давайте и выпьем за то, чтобы все наши желания исполнились!

Все дружно поддержали тост, и, когда часы показали ровно двенадцать, комната наполнилась звоном бокалов.

– За вашего будущего ребенка мы выпили, – сказал Лисицын. – Но если он появиться, что будет со всеми вашими учениками? Что это за тренер с грудничком?

– Ничего, вами займется муж, – под смех собравшихся ответила Вера. – Для меня ребенок важнее!

Она уже два месяца учила кун-фу всех желающих. Началось все с Нины, перед которой жена похвасталась своей борьбой, а потом затащила ее на нашу тренировку. Молодая женщина была в восторге при виде того, как меня гоняет жена, и попросила ее научить. Николай отнесся к этому баловству снисходительно и даже пришел посмотреть, чем занимается его жена. Вере надоели снисходительные ухмылки мужа подруги, поэтому она его затянула на ковер и вознамерилась повозить по нему носом. С этим ничего не получилось, потому что Лисицын был для нее слишком силен и довольно проворен. Получив несколько чувствительных ударов, он перестал ухмыляться и стал защищаться в полную силу. Часть ударов он все-таки пропускал, а зацепить Веру за молотящие его конечности не получалось.

– Брек! – развел я их после пяти минут спарринга. – Тебе Веру не достать, а она на тебе не оставит живого места. Будем считать, что у вас боевая ничья.

Полученные синяки преисполнили Николая уважением и к моей жене, и к новой борьбе. Прошло несколько дней, и он начал приходить на тренировки вместе с Ниной. Об этом узнали, и со временем у жены появились еще шесть учеников из инженеров помоложе. Вера была очень довольна и взялась их учить, засучив рукава. Был доволен и я, потому что у нее полностью исчезла хандра, и мне теперь на тренировках меньше доставалось.

– Почему у нас пустые бокалы? – спросил Головин, который единственный из ученых остался во дворце. – Давайте их наполним и выпьем за то, чтобы в новом году не было войны!

– Хороший тост, и выпить можно, – сказал я. – Только война, наверное, будет.

– Почему вы так думаете, Алексей Сергеевич? – спросил он.

– Мне по старой памяти кое о чем говорят, – ответил я. – Крохи, но кое-какие выводы сделать можно. Недавно узнал, что мы осенью начали вывозить все население с Сахалина. Многих вывезти не успели и будут этим заниматься весной. Их там около двухсот тысяч, а вывезти и как-то устроить столько людей очень нелегко. Вряд ли этим будут заниматься без крайней необходимости.

– Японцы? – спросил Николай. – Или будем драться с американцами?

– Я думаю, что японцы, – ответил я. – Американцы за нас возьмутся только после того, как разберутся с немцами. Воевать с ними придется, но такая война начнется в Атлантике.

– Плохо, если так, – сказал Головин. – Вы свою станцию закончите только к лету, и на изготовление таких станций нужно время, а остальные вообще работают на перспективу, поэтому мы ничем помочь не успеем.

– Может, хоть в праздник не будет разговоров о политике? – сказала нам жена инженера Маркова Галина. – У меня уже от них в будни уши вянут. Испортите сами себе праздничное настроение, а заодно и нам. Давайте лучше танцевать! А те, кому не хватит партнерш, могут отойти подальше и обмывать кости японцам.

Предложение поддержали, и, пока я включал радиолу и ставил пластинку, к жене выстроилась очередь желающих танцевать. Я этим заниматься не рвался, поэтому ушел в кабинет вместе с Головиным.

– Мы уже много чего выполнили, – сказал он, занимая свободное кресло. – Пусть в единичных экземплярах, но отработать технологии будет не так уж сложно.

– Приготовьтесь к тому, что будет много брака, – предупредил я. – Пока добьетесь нужной чистоты материалов и контроля над процессами, его будет больше половины. Так что легкой жизни не ждите.

– Таких лабораторий десятки, – пожал он плечами. – А сколько их еще на заводах! Правительство не жалеет денег, но не хватает специалистов, тем более что их берут с разбором. Да и нужного опыта поначалу ни у кого нет, мы только сейчас начали работать в полную силу.

– А как вы отнеслись к смене династии? – спросил я. – Я в Братстве не состоял, хоть и был вынужден пользоваться их помощью. Дальше меня ваши слова не уйдут, просто мне интересно. Вы ведь дворянин?

– Дворянин, – кивнул Головин. – Но это имело большое значение для моего отца. Мне мое дворянство иногда помогает, но в душе не затрагивает ни одну из струн. Нет у меня какого-то трепета к императорской власти, но и протеста она не вызывает. Я стараюсь судить по делам. Прежняя династия работала на своих заграничных родственников, из-за чего мы чуть было не лишились родины. Но ведь не они одни виноваты. У дворянства, особенно высшего, очень много прав и возможностей, но их практически никто не использовал. Они исправно служили толкавшим нас в пропасть Романовым, а сейчас так же исправно служат Оболенским.

– Нужно большое мужество для того, чтобы пойти против власти, – сказал я. – Любая власть себя защищает, поэтому с большой вероятностью такие походы добром не кончатся. И хорошо еще если пострадаешь сам, а если потянешь за собой всю семью? От одиночных протестов толку мало, а попробуй еще организоваться! Выдаст кто-нибудь из друзей, и будет еще хуже, чем от простого проявления недовольства. Поэтому большинство сидит и ждет, пока найдется умный и смелый, который все за них сделает. На наше счастье, такие нашлись.

– Вы же выступили! – возразил он. – Я помню, какой шум был после вашей статьи. И польза была!

– Мое выступление привело к тому, что всю семью хотели убить, – сказал я. – Отца дважды ранили, и всем нам пришлось скрываться. И пользу это принесло только из-за выступления братства, иначе толку-то от моей фронды... Честно вам скажу, что сейчас я бы так не сделал. Постарался бы что-то написать, но не от себя и так, чтобы на нас не вышли. Так что это была не столько отвага, сколько глупость и неправильная оценка последствий.

– Вы что здесь уединились? – спросила заглянувшая в кабинет жена. – Пойдем, все хотят, чтобы мы спели. Как ты думаешь, что лучше подойдет для Нового года?

Эдуард Альберт Кристиан Георг Андрей Патрик Давид прожил без четырех месяцев полвека и почти восемь лет из них он стоял во главе Соединенного Королевства. А сегодня его отчитали, как мальчишку. Что-то нарушилось в этом мире, если вчерашние партнеры и союзники сочли возможным бросить в трудный час, а потом выкручивают руки, требуя себе помогать. Королевская власть уже сильно истрепалась, но пока еще не стала чисто декоративной. И Соединенное Королевство даже после потери Индии было самым большим государством планеты! Неудачи последних лет привели к ослаблению военной мощи, но приняты все меры, чтобы вернуть себе былое величие. Он знал, кто окопался в государстве, разросшимся из бывшей английской колонии. С ними уже давно поддерживали связи и согласовывали планы, но раньше подобное сотрудничество было партнерством, теперь же его просто поставили перед фактом.

– Что скажете? – спросил он сидевшего рядом премьер-министра.

– Немного вызывающее поведение, – ответил сэр Уинстон, имея в виду поведение посла Американских штатов, – и его требования идут вразрез с той тактикой, которой нам выгодно придерживаться. У меня сложилось впечатление, что наши американские друзья нашли что-то такое, что дает им право плевать на свои обязательства в отношении кого бы то ни было. Наша разведка доносит об усиленных военных приготовлениях, но во всей их деятельности нет ничего необычного, просто количественное увеличение армии и флота. Основной упор сделан на линейные корабли, десантные средства и авиацию. Это и понятно, если учесть, что у них на носу война с нашими соседями.

– Это заявление очень смахивает на ультиматум, – сказал король.

– Если вы, ваше величество, хотите знать мое мнение, то я бы их требования проигнорировал, – сказал сэр Уинстон. – Править миром без нас у них не выйдет, поэтому пусть сколько угодно высказывают свое неудовольствие. Их война нам выгодна, но пусть воюют самостоятельно. Из-за того, что они нас бросили в прошлой войне, мы понесли большие потери. О какой помощи теперь можно говорить? Нам еще год только восстанавливать флот.

– А аэродромы? – спросил король.

– Мы рискуем, – ответил премьер-министр. – Наши соседи наращивают военно-воздушные силы, и мне бы очень не хотелось, чтобы они бросили их бомбить наши аэродромы. Если бы только бомбили американцев, я бы не беспокоился, но достанется и нам. Помогающий врагу сам становится врагом. Влезем в их войну, понесем потери и ничего не получим взамен. Боюсь, что нас не поймут.

– Значит, ничего не делать?

– Нужно срочно форсировать выпуск всех видов вооружений! – сказал сэр Уинстон. – Англичанам придется немного затянуть пояса. Сейчас все активно вооружаются, и нам нельзя отставать. Я думаю, что скоро Европа заполыхает огнем, и нужно не просто прикрыться, чтобы не обожгло пламенем, а иметь силы воспользоваться ситуацией. Нарушены правила игры, которых придерживались столетиями, и осталось только одно право – право сильного! Скорее всего, этим летом еще не начнут.

– Почему? – спросил король. – Из-за нас?

– Это же американцы, – ответил сэр Уинстон. – Осенью у них выборы, поэтому начнут на следующий год поздней весной или летом. Если мы им откажем с аэродромами, они все равно будут с кем-нибудь договариваться, а потом готовить все необходимое. Значит, у нас в запасе еще год и два-три месяца. Это время нужно использовать.

– Значит, всего тридцать девять, включая три авианосца, – задумался кайзер. – Что по подводным лодкам?

– Шестьдесят семь наших и тридцать пять французских, – ответил адмирал Гюнтер Льютенс. – К лету будут в строю еще шесть. У американцев общее число кораблей примерно в два раза больше, но линейных кораблей и тяжелых крейсеров больше только на треть. У них в составе флота много десантных кораблей и пять авианосцев.

– А авиация? – спросил кайзер.

– Они вели переговоры с англичанами, – ответил адмирал. – Результаты для нас благоприятные. Им не будет помощи флотом и аэродромами. Сейчас переговоры насчет аэродромов ведутся с правительством Норвегии. Мы пытаемся помешать, но, боюсь, ничего не получится. Если у нас и будет преимущество в самолетах, то небольшое. Без русского флота мы сможем отбиться только в портах.

– Будет флот, – сказал кайзер. – Соглашение об этом уже есть. Более того, русские поделятся своими бомбами. Ладно, идите, адмирал, я вами доволен.

Когда Льютенс вышел, в кабинет заглянул секретарь.

– Ваше величество, по вашему приказу прибыла воспитательница принцессы Александры!

– Пусть войдет, – кивнул кайзер. – Предупредите принцессу, чтобы была в своих комнатах. Я скоро к ней зайду.

Секретарь удалился, и через минуту в кабинет вошла пожилая некрасивая женщина, которая, не доходя нескольких шагов до стола, сделала реверанс.

– Садитесь, баронесса, – сказал кайзер. – Через несколько дней должен приехать цесаревич, поэтому я хочу знать, все ли сделано из того, что вам поручили?

– Принцесса уже может изъясняться на русском языке, – ответила женщина, – но пока не очень чисто и не на все темы. Большего за такое малое время я сделать не смогла. До приезда жениха занятия будем продолжать. Вашу дочь знакомили с православием и обновили ей знание истории Российской империи.

– А все остальное? – спросил Август.

– Все сделано полностью в соответствии с вашими пожеланиями, – заверила женщина.

– Хорошо, – сказал он. – Я вами доволен.

Покинув кабинет, кайзер поднялся на третий этаж и прошел по длинному коридору Городского дворца до апартаментов своей старшей дочери принцессы Александры. Предупрежденная девушка ждала отца в своей гостиной. Он быстро подошел к ней и обнял.

– Ты как?

– Не хочется никуда уезжать, отец! – прижалась к нему дочь. – Бросать тебя, сестру и братьев и переходить в чужую веру...

– Глупости, – сказал Август. – Вера та же самая! Тебя не турку отдают, а христианину. Давай сядем и поговорим. В прежней династии несколько поколений русских императоров выбирали себе в жены немецких принцесс. Фактически в них почти не осталось русской крови. Их близостью к нам попытались воспользоваться. Больше пятидесяти лет европейские державы, в том числе и мы, готовили раздел России. Манили ее земли и несметные богатства, а сами русские были не нужны. По нашим планам большинство из них должно было со временем исчезнуть. Мы просчитались. Среди них нашлись влиятельные и решительные люди. Выбрав момент, они уничтожили одну династию и возвели на трон другую. Нынешний император был их единомышленником. Нас взяли за горло, и вместо войны с Россией, которая привела бы к поражению, пришлось воевать с Францией. А теперь ты станешь женой наследника. К твоему мужу будут присматриваться, а еще больше будут присматриваться к тебе. Они уже обожглись на таких браках и пошли на еще один только потому, что сближение наших империй жизненно важно и для нас, и для них. Скоро война с американцами, в которой мы, возможно, будем сражаться плечом к плечу. И еще ничего не закончилось с англичанами. Наступили времена перемен, когда рушатся и создаются империи. В такое время даже сильным страшно жить в одиночку, и они ищут, с кем заключить союзы. Россия для нас жизненно важна, поэтому ты примешь православие и будешь женой цесаревича Андрея. Думай в первую очередь не о нас – мы о себе позаботимся сами – а о своем новом народе. Тебе надо стать там своей, тогда и только тогда ты сможешь в случае необходимости помочь родине. До тех пор это может вызвать лишь подозрения, неприязнь, а то и ненависть.

– Мне страшно, отец!

– А вот бояться не надо! У тебя будет сильный и красивый муж, который со временем станет правителем огромной империи. Люби его и будь помощницей во всем и получишь в ответ любовь и защиту. Мне сказали, что ты уже неплохо говоришь по-русски. Продолжай учить язык, для тебя это очень важно. Твой жених приедет через пять дней. Ну что ты, глупышка, не нужно плакать! Жаль, что умерла твоя мать, она бы тебя лучше подготовила к браку, чем твоя баронесса. Дочери всегда уходят из дома, это их судьба. А пристроить принцесс сложно, так что тебе еще повезло. Так и воспринимай свой брак.

– Откуда это? – взволнованно спросил император.

– За эти фотокопии пришлось много заплатить, – ответил Апраксин. – Источники мы никогда не раскрываем. У нашего департамента в Американских штатах не так много агентов, но они есть и неплохо работают.

– Вы проверяли подлинность этого? – спросил Владимир Андреевич, не выпуская из рук фотографии.

– Только косвенно, – ответил Апраксин. – В Военном министерстве в Вашингтоне действительно есть отдел перспективного планирования. Создан приказом министра примерно год назад. Возглавляет его бригадный генерал Александер Брукс. Как видите, расшифровка на подписи именно такая. А больше ничего нашими средствами не проверишь.

– Я думаю, эти фотографии очень заинтересуют японцев, – сказал тоже сидевший в императорском кабинете Вяземский. – Я бы на их месте хорошо подумал, стоит ли затевать с нами войну, когда они у американцев следующие на очереди после нас. Нам с ними не воевать нужно, а заключать оборонительный союз. А чтобы они думали еще меньше... У императора четыре дочери, причем старшей принцессе Тэру скоро исполнится восемнадцать, а другой ее сестре принцессе Хисе почти шестнадцать и обе не замужем. Две другие принцессы еще слишком молоды для брака. А у нас великий князь не может найти жену. Кроме того, зачем воевать с нами, когда у них под носом есть другие земли? Окоротим американцев, и пусть занимают Филиппины. Если не боятся каких-то Нидерландов, могут воевать за Индонезию, а у нас для них и климат неподходящий.

– Вот что, Петр Николаевич, – сказал император Апраксину. – Обратитесь от моего имени в министерство иностранных дел к Александру Николаевичу, чтобы выбрал кого-нибудь потолковее из Восточного отдела. Отправим его к императору Сёва с этими фотографиями и нашими предложениями. Пусть все тщательно проработают вместе с теми, кого выделит Шуваев. А я немедленно поговорю с сыном. Если все получится, избавимся от ненужной войны, сэкономим силы и приобретем союзника.

Разговор императора с сыном состоялся десять минут спустя в комнатах великого князя.

– Мне жениться на японке? – удивился Олег. – Вот уж чего никак не ожидал!

– А что тебе не нравится? – спросил отец. – Говорят, что японские женщины очень изящные. Пойми, это поможет нам избежать войны и огромных жертв. Это очень важно особенно сейчас, когда у нас намечается война с Америкой. Мы даже население Сахалина не сможем защитить и вынуждены его вывозить. Ты представляешь, что это такое – оторвать от хозяйства двести тысяч человек и вывезти их на материк?

– У вас хоть ее фотография есть?

– Надо спросить у Муравьева, – сказал отец. – Олег, это нужно сделать!

– Делайте что хотите! – сказал сын. – Сколько ей лет?

– Канцлер сказал, что семнадцать. По возрасту она тебе прекрасно подходит. Если отдадут...

– А могут не отдать? – оживился Олег.

– Не отдадут эту, найдут другую, – сказал отец. – У императора есть еще одна подходящая дочь, правда, ей всего шестнадцать. Но у отца императора, помимо сына, были четыре дочери, и у всех есть дети, так что ты без принцессы не останешься. Откажутся только в том случае, если не станут менять планы. Но это надо быть совсем без головы, а там народ умный.

– Скажи хоть, куда от меня спрятали Веру!

– У тебя ум есть? – рассердился Владимир Андреевич. – Зачем тебе чужая жена? Она тебе не нужна и ты ей не нужен! Я из-за твоей блажи вынужден был удалить человека, советы которого меня пару раз выручали. Запомни, чем скорее ты забудешь эту любовь, тем будет лучше для всех!

Сегодня выдался удивительно теплый для конца апреля день, поэтому многие вышли во двор, не застегнув пальто, а некоторые вообще в одних свитерах. День был не только теплым и солнечным, он был для всех нас особенным. Три дня назад рабочие сколотили деревянную вышку, высотой десять метров, на которой была смонтирована антенна первой в России радиолокационной станции. Сейчас заканчивали подключение кабелей, уходивших в окно лаборатории, в которой на двух стойках была собрана станция. Все ее блоки были испытаны, а сегодня должны были проверить всю станцию на реальных целях.

– Долго еще? – спросил меня приехавший на испытания полковник Суворин.

– Спросите у Гладьева, – ответил я. – Думаю, с полчаса. В лаборатории все уже подключено, да и здесь почти закончили.

– Скоро закончите? – спросила подошедшая к нам жена.

– Как спустятся с вышки, так и начнем, – сказал я ей. – Застегни пальто! Это обманчивое тепло, а ты после зимы дохлая. Нам еще простуды не хватало. Бери пример с Игоря Николаевича.

– Я бы тоже с удовольствием расстегнул шинель, – сказал полковник. – Увы, слишком много начальства.

Начальства действительно хватало. Помимо самого полковника приехали еще два генерала. Кроме них, во дворе стояли офицеры Семеновского полка, солдаты которого теперь охраняли наш объект вместо занимавшихся этим раньше жандармов. Стоявший в отдалении флигель заняли два отделения солдат, а командовавшего ими подпоручика поселили во дворце. Для меня не очень приятным сюрпризом была встреча с капитаном Бутурлиным, который сюда приезжал с инспекцией охраны. Надеюсь, что готовящемуся к свадьбе цесаревичу было не до его дружка. Он мог сказать о нас брату, а мне для полного счастья не хватало только появления здесь страдающего от любви великого князя.

– Все! – крикнул с вышки Лисицын и вместе с помогавшим ему инженером начал спускаться по лестнице.

– Здесь нам делать нечего, – сказал я полковнику, – а когда эта штука заработает, лучше находиться от нее подальше. Зовите своих и пойдем в лабораторию.

Все и так уже увидели спускающихся инженеров и направились к левому входу во дворец. Мы дождались Николая и пошли следом за ними. В лабораторию набилось человек двадцать, поэтому к пульту управления станцией было не подойти.

– Я уже позвонил, – сказал один из генералов, – Через несколько минут поднимут цель.

– Одна цель уже есть, – сказал Глазьев, и все взволнованно зашумели. – Смотрите, вот она! Идет с запада примерно в тридцати километрах от нас.

Я тоже подошел полюбоваться. На круглом экране электронно-лучевой трубки вращался зеленый луч, высвечивающий медленно перемещающуюся точку цели. Внезапно в другой части экрана появилась еще одна отметка.

– Вот он! – сказал второй из генералов, который сидел у пульта вместе с Глазьевым. – Какая здесь дистанция?

– Примерно пятнадцать километров, – ответил Вадим. – На этом экране максимум, что можно увидеть, это сорок километров. В рабочей станции сделаем больше. Видите, он уходит.

Отметка цели с каждым оборотом луча немного смещалась к краю экрана.

– Посмотрела? – тихо спросил я вставшую на цыпочки жену. – Пошли, больше ничего интересного не будет.

– Леш, а они теперь уедут? – спросила Вера, когда пришли к себе, и я ей помогал снять пальто.

– Только те, кто занимался станцией, – уточнил я. – Ее будут доводить до ума и запускать в серию на одном из заводов. Мне тоже жалко расставаться с Николаем. Ничего, будем переписываться, а потом и увидимся. Сюда вместо них пришлют других, а ученики у тебя еще остались.

– Хоть ни с кем не дружи! – сердито сказала она. – Я сдружилась с Ниной, а теперь ее придется отрывать от себя с кровью! Что мне твои письма, когда мне ее нужно видеть каждый день!

– Это жизнь, – сказал я, обняв жену. – Ты будешь знакомиться с очень многими людьми, некоторые из них войдут в твое сердце. С кем-то придется расставаться и, уезжая, они заберут с собой его кусочек. Даже матерям приходится расставаться с детьми, потому что у многих не получается сидеть на месте. Я тоже скучаю по Олегу Гагарину, по Фролову с Гореловым, а теперь буду скучать и по Лисицыну, но никакой трагедии в этом нет. Они живы и где-то есть, а встреча – это только вопрос времени.

– Тебе хорошо так рассуждать, имея за спиной одну жизнь, – буркнула она. – Я не дура и все прекрасно понимаю сама, только это понимание ничего не меняет! Они уедут, и приедут совсем другие, чужие для меня люди, с которыми, может быть, никакой дружбы не будет! Слушай, сегодня опять приехал этот граф. Мне не нравится, как он на меня смотрит. Так и хочется подойти и врезать по морде!

– Бутурлин, что ли? – спросил я. – Мне он сегодня не попадался. Что-то он сюда зачастил. Одна надежда на то, что у него неважные отношения с Олегом, хотя может к нему подкатить только для того, чтобы сделать мне гадость. Я его сильно разозлил при первой встрече, а натура пакостная, поэтому может попытаться отыграться.

Я как в воду смотрел. Бутурлин действительно нашел способ сообщить о нас великому князю, и тот даже собрался нас навестить, но ему помешали. Из Японии приехал посланный туда с секретной миссией статский советник Евдокимов. Узнав результаты его поездки, император вызвал сына к себе.

– Могу тебя поздравить, – сказал он Олегу. – Ты у нас теперь жених. С принцессой Тэру ничего не получилось: она уже невеста. Тебе предлагают на выбор или дочь императора принцессу Хису, или дочь сестры императора принцессы Фусако и принца Китасиракава Нарухиса. Читаю по бумажке, потому что имена твоих новых родственников сразу трудно запомнить. Вот фотография принцессы Ёсико, которая мне кажется лучшим выбором. Ей уже семнадцать, и она гораздо красивее принцессы Хисы, которой к тому же не помешало бы повзрослеть. Вот ее фотография.

– Действительно, совсем еще девочка, – согласился Олег. – А эта красивая, но какая-то необычная, что ли.

– Это хорошо, когда в женщине есть что-то необычное, – сказал Владимир Андреевич, – так что тебе еще повезло. Невесту твоего брата красавицей не назовешь, хорошо хоть то, что стройная фигура.

– Так что у нас с Японией? – спросил Олег. – Если согласились на брак, надо полагать, что получилось и все остальное?

– Войны между нами не будет, – ответил отец, – поэтому с теплом начнем возвращать на Сахалин тех, кого оттуда вывезли. Японцы согласились не сразу, видимо, по своим каналам проверяли, не подсунули ли им фальшивку. Результаты проверки их напугали, поэтому все наши предложения были приняты за несколько дней. Договор об обороне от моего имени подпишешь ты, когда поедешь туда за невестой. И выехать нужно пораньше. Сближение с Японией может принести большие выгоды и нам, и им. Японцы несомненно давно бы начали политику захватов, если бы не Англия и Американские штаты. С Англией после ее поражения в последней войне можно особо не считаться, но остаются американцы. Они не дадут японцам двигаться на юг, поэтому для них остается только север, то есть мы. Китай они по многим причинам затрагивать не будут. Теперь все меняется. С одной стороны у японцев появилась угроза войны с Америкой, с другой – Америка сама скоро начнет войну с европейскими державами. Если американцы потерпят поражение или понесут большие потери, это развяжет японцам руки. Имея нашу поддержку, они могут действовать без оглядки на другие державы.

– И мы им будем помогать вести захватнические войны?

– Меня сейчас не интересует какой-то Сингапур, – сказал император. – Главное, что мы надолго отводим угрозу от наших границ и ослабляем противников. А что будет дальше, сейчас не скажет никто.