Текст книги "Земленыр или каскад приключений"

Автор книги: Геннадий Михасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава седьмая
РАСПЛАТА

Шефа охраны звали Дабл-Чин. Двойное имя в Безводном Королевстве означало аристократическое происхождение, дававшее право служить в начальниках. Но несмотря на своё благородное происхождение, Дабл-Чин имел грубые манеры, нелепую громоздкую фигуру, слоновую походку и безобразную физиономию, на которой отдельные детали – брови, нос, губы, подбородок сами по себе были вроде бы породисто-правильны, но в сочетании друг с другом представляли отвратительнейшую комбинацию, о чем можно сказать лишь одно: «Таких не бывает!» Вдобавок физиономия шефа была такой потной и грязной, что глаза его напоминали сырые желтки на чёрной нечищеной сковороде.

Начальник метался по кабинету. Будь тут деревянный пол, он бы гремел и охал, но пол был земляным – для прохлады и влажности – и глушил грузную поступь шефа, который с нетерпением ждал возвращения кареты. Покой Водосборного Поля редко нарушался, и чем реже он нарушался, тем значительней становилось это событие для прокисавших от безделья служак, потому что в них с утроенной силой взыгрывал пыл усердия и бдительности. И теперь начальник азартно представлял, на каком медленном, сперва словесном, а потом натуральном, огне он будет поджаривать – пойманных злодеев, как они будут молить о пощаде и предлагать жалкие выкупы…. Но никакой пощады, ибо нет в королевстве преступления страшнее, чем покушение на Поле.

Посреди караульни, на возвышении, состоящем из четырёх поставленных друг на друга и все уменьшающихся табуреток, сидел слухач, с двумя резиновыми трубками в ушах. Эти трубки сквозь потолок выходили на крышу и соединялись там с двумя огромными раструбами-звукоуловителями, которые поворачивались в любом направлении. Всякий мало-мальски громкий звук, – а цветы вопили чересчур даже громко для такой аппаратуры, – улавливался слухачом, который объявлял тревогу и указывал направление, откуда слышались сигналы. Караульня стояла посреди Водосборного Поля, и от неё, как от ступицы спицы, отходило около десятка радиальных дорог, рассекавших поле так, что в какой угодно уголок стража могла попасть быстро и без помех.

Мутный свет лился сквозь большое окно, сплошь засиженное мухами и затянутое паутиной. Ни разу никому в этом помещении не пришла в голову мысль если не помыть его, то хотя бы протереть насухо.

– Едут! – крикнул слухач.

– Наконец-то! – обрадовался Дабл-Чин и важно уселся на лавку за массивный стол, на котором, кроме массивных счетов и пустого кувшина, ничего не было.

Вскоре под окном всхрапнули кони, и на какое-то время в караульне потемнело от наружного облака пыли.

Стражники ввели пленников.

– Один! – начальник щёлкнул костяшкой, и из-под его руки поднялось облачко пыли – давненько тут ничего не считали. – Два! Толково! Три! Сногсшибательно! Целый отряд бандитов! Повезло вам, ребятки, – схватить такую банду!

– Мы не бандиты! – сказал Вася.

– Ну, конечно! – с улыбкой согласился начальник, распаляя себя. – Вы невинные! Вы святые!

– А вот доказательство их невинности! – в тон шефу добавил Игл, бросая на стол измятый и поблёкший раструб. – Они рубили их направо и налево!

– Враки! – заявила Люба.

– Шеф, – более спокойно начал Земленыр. – Смешно сказать, но ваша стража преувеличивает! Никакие мы не бандиты! Просто вам нужно добраться до Королевства Берёзовых Рощ! Может, слышали о таком?

– Конечно, слышали!

– А не скажете ли, далеко до него?

– Скажем, почему не сказать! Не очень далеко, но вам все равно до него не добраться!

– Как так? – удивился Земленыр.

– Да уж так! Слишком много опасностей на этом пути, и одно страшнее другого!

– Мы все преодолеем! – воскликнул, Вася.

– Сомневаюсь! Вам из первого-то не выпутаться!

– Из какого это? – спросила Люба.

– Да вот из этого, в котором вы сейчас находитесь: опасность ВП – Водосборное Поле! Вы что думаете, мы тут с вами развлекаемся? В сыщики-разбойники играем? – Начальник вскочил из-за стола. – Не будьте простачками! Эта игра для вас дымком попахивает, потому что вы – разбойники настоящие, а мы – настоящие охранники, и честно исполним свой долг! У нас правило: кто к нам попался, тот и виноват! Даже больше: чем не виновней, тем виноватей. Итак, вы иностранцы?

– Да!

– Отлично! Значит, мы вас можем обвинить еще и

в шпионаже! – заключил Дабл-Чин. – Но не будем!

– Вот спасибо!

– Молчать, несчастные! – крикнул начальник так, что у слухача выпали из ушей резиновые трубки. – Вы обвиняетесь в более страшном: в покушении на Водосборное Поле, в том, что причинили Водосборному Полю невосполнимый ущерб… Сколько шаров они сгубили? – обратился он к стражникам, опять усаживаясь за стол и придвигая к себе огромные счёты.

– Сто! – не задумываясь я враз ответили оба стражника.

– Сто! – повторил шеф и откинул влево костяшку.

– Враки! – выпалила Люба, – Только один! И то случайно!

– Ах, значит, требуется уточнение! – заметил начальник. – Давайте уточним. Игл, припомни-ка точнее! Ты ведь считал?

– А как же! Сто пятьдесят! – отчеканил остроносый Игл.

– Да где у вас совесть? – возмутился Вася.

– пять не точно? Безобразие! – проворчал начальник. – Снэйк, уточни!

– Двести! – гаркнул Снэйк. – Я, шеф, дважды пересчитал!

Стало ясно, что с каждым уточнением цифра будет расти и расти, пока не станет фантастической, поэтому Земленыр торопливо согласился:

– Совершенно верно, шеф! Двести!

– Или опять не точно?.. Смелей, не стесняйтесь, добивайтесь справедливости!

– Точно-точно – двести!

– Ну, то-то! А то – один! Мошенники! Мою стражу не проведёшь! В каждом шаре к осени скапливается до ста граммов воды. Итого, значит, вы уничтожили двадцать литров драгоценнейшей влаги! Целых двадцать! Представить страшно!

– Двадцать литров! – ужаснулись и стражники, а узконосый Игл присвистнул и сказал:

– И это еще не все, шеф! С учётом того, что…

Дабл-Чин понимающе подхватил:

– Верно, Игл! С учётом того, что… прибавляем еще пять литров!

– С учётом чего? – спросила Люба.

– С учётом вопроса прибавляем еще три литра!

– А принимая во внимание то, что… – как бы припомнил Снэйк.

– Верно, Снэйк! – радостно подхватил начальник. – Принимая во внимание то, что… набрасываем еще пять литров.

– Что принимая во внимание? – не выдержал явного издевательства Вася.

– Принимая во внимание уточнение, набрасываем еще два литра…

– Кошмар! – только и сказала Люба, видя, что их случайное прегрешение нахально раздувается до масштабов космического преступления, и, как бы подтверждая это, Игл опять спохватился:

– А мы упустили из виду, что…

– Верно, Игл! – обрадовался начальник новой формулировке. – Это мы совершенно упустили из виду! Значит, плюсуем еще пять литров! – Он занёс руку над счетами и, алчно пошевеливая грязными пальцами, поднял на пленников свои мутные желтки, как бы ожидая уточнений, но на сей раз никто не стал уточнять, что именно упущено из виду. Начальник со вздохом сожаления смахнул прежде набранные костяшки и звонко метнул новые. – В результате сорок литров!

– Сорок литров! – снова ужаснулись стражники.

– Ах, злодеи! Для нашего бедного безводного королевства это целое море! – воскликнул свирепо начальник, вскочив и зашагав туда-сюда перед пленниками. – Мы не моемся, не стираемся – экономим каждую каплю! А они! Разбойники! Его величество только раз в месяц позволяет себе чистить зубы! А они!.. У нас, чем грязнее человек, тем он порядочней и благородней, потому что бережёт святую влагу! А раз чистый – значит, плут, ворует воду!.. Вот вы куда ухлопали сорок литров, мошенники, – на свои рожи!.. Молчать! Вам не выкрутиться! Или хотите пощады попросить?

Вася пожал плечами, а Люба сказала:

– Да мы больше не будем! Честное слово!

– Пионерское! – добавил Вася на всякий случай.

– Ого! – как бы поразился начальник. – А это что такое «пионерское»?

– Это то же честное слово, только надёжнее, крепче!

– Крепче? Одно честное слова крепче другого? Чудеса! Вы слышите? – обратился Дабл-Чин к подчинённым. – Взамен драгоценной воды эти несчастные вполне серьёзно дают нам аж два честных слова! Что будем делать? У-а-ха-ха! – шеф разразился таким хохотом, что со стола клубами поднялась Пыль. – Такой товар в нашем королевстве не в ходу, честное слово! Ой, не могу! Они больше не будут! Вы слышали? У-а-ха-ха! Конечно, вы больше не будете, потому что вас самих больше не будет! Вы пойдёте на удобрение. Поле наше скудеет, и мы удобряем его всем, что подвернётся под руку. А кратчайший путь к удобрению – через огонь. Так что извините! Игл, займись костром! Да не жалей дров, учти, что их трое!.. Хотя стой, доведём допрос до конца… Что же еще?.. Может, хотите предложить выкуп.

– Смешно сказать, но денег у нас нет! Драгоценностей – тоже! Если бы знал, что пригодятся, насобирал бы, но – увы! – Земленыр развёл руки и печально опустил глаза. – Охрана от смеха прямо скорчилась, а слухач едва не свалился со своих табуреток, Земленыр между тем беспокойно прошёлся взад-вперёд по караульне, плотно, притирая подошвы сапог к земляному полу и склоняя голову влево-вправо, словно к чему-то прислушиваясь. И он действительно прислушивался, но не ушами, а ногами. Его чуткие ступни уловили неглубоко под землёй лёгкое журчание, похожее на ручей. – Тихо! – крикнул старик. – Да, мы предлагаем выкуп, но не денежный.

– А какой же? – спросил начальник. – Надеюсь, что-нибудь повесомее честных слов?

– Да, товар натуральный. Это даже не выкуп, а просто возмещение. Мы вам вернем то, что якобы взяли у вас.

– А что же вы у нас взяли? – удивился шеф.

– Якобы взяли! – уточнил Земленыр.

– Ну, якобы! Какая разница!

– Большая! Если мы взяли, значит, мы – мошенники, а если якобы взяли, значит, мошенники – вы!

– Как ты смеешь, старикашка! Да я вас! – Дабл-Чин поставил друг на друга свои огромные волосатые кулаки, сжал их, точно сдавливая воображаемую шею, и резко сдёрнул верхний кулак с нижнего, как бы отрывая воображаемую голову. – Игл, готовь костёр! – Стражник выскочил. – Итак, что же вы якобы взяли?

– Воду.

– Ах, воду! Вы хотите вернуть воду?

– Да.

– У-а-ха-ха!

– Сколько там?

– Сорок литров. Вот эту флягу. – Начальник выдвинул из-под стола высокий медный сосуд, разрисованный теми же цветами. – Здесь как раз пятьдесят, то есть сорок литров!

– Шеф! – позвал сверху слухач, – на звукоуловителе сидит коршун и все время орёт: «Отдайте птицу!»

– Какую птицу?

Люба увела клетку с Ду-ю-ду за спину.

– Не знаю. Уже хрипит, а все орёт!

– Ну и пусть орёт. Не до птиц тут. Тут птички покрупнее попались. А вообще хорошо бы всех птиц изловить и пустить на удобрение! Сколько они нам за лето коробочек расклёвывают – не счесть! Страшные убытки! А то расставить бы по Полю с тысячу силков – милое дело! Ладно, мы после об этом подумаем, а пока, прошу, возвращайте воду, а мы посмотрим, как вы это сделаете. Игл, иди сюда, повеселимся! – позвал шеф, выглянув в дверь. – У-а-ха-ха!

– Только дайте честное слово, что после того как вы получите воду, вы отпустите нас на свободу, – потребовал Земленыр.

– Даю! Хоть тыщу честных слов! – усмехнулся Дабл-Чин.

Земленыр разулся, вернее, просто выпрыгнул из сапог, взял со стола кувшин, вытряхнул из него засохших мух и тараканов, нащупал косыми ступнями место, где журчало сильней, озорно подмигнул ребятам, подскочил и головой врезался туда, где стоял. И исчез. Вскоре здесь же и вынырнул с кувшином, полным прозрачной воды.

– Раз! – отсчитал он, опрокинул кувшин во флягу и снова исчез под землёй.

Стражники, тычась лбами, склонились над флягой, запустили руки внутрь и забулькали там, потом заоблизывали пальцы, принюхиваясь и приговаривая:

– Вода! Настоящая вода!

– Два! – отсчитал Земленыр, выныривая и выливая новую порцию, и так продолжалось до тех пор, пока он не сказал:

– Десять! Все! – Фляга была полна с краями.

– А она не отравлена? – спросил сверху слухач.

– Пожалуйста! – Земленыр отхлебнул выпиравшую из горловины излишнюю воду и довольно крякнул. Стражники тоже сунулись было попробовать, но перед их носами начальник захлопнул крышку и щёлкнул замком.

– Перебьётесь! А флягу эту сейчас же – прямо во дворец! Досрочная вода! Пусть его величество порадуется. Может, наградит нас хотя бы отпуском – тошно торчать в этой дыре.

Стражники только завозили распухшими языками по треснутым пересохшим губам.

– Пить хотите? – участливо спросил Земленыр. – Что ж, для окончательного доверия и мира между нами я достану еще воды!

– Браво! – крикнули стражники, потирая руки.

– Только, шеф, давайте так: услуга за услугу. Мы вас угощаем водой, вы нас – сведениями о тех опасностях, которые поджидают нас на пути в Королевство Берёзовых Рощ!

– Я их толком не знаю, право слово! Знаю, что они есть, такие, например: опасность ШБ и еще опасность HP, но что это конкретно – не имею понятия! Посланники из вашей страны редко до нас добираются, и то Полоумные от страха, из них слова дельного не вытянешь. А наши делегации вообще не возвращаются обратно. У насдаже дипломатические отношения прекратились из-за этого. Так что ничем не могу помочь! А вам обязательно туда нужно?

– Обязательно!

– А то остались бы у нас. Наш король, Жимжим второй, будет рад приютить таких замечательных гостей!

– Спасибо, – ответил Земленыр. – Как-нибудь в другой раз, а сейчас нам во что бы то ни стало надо домой! Ну что ж, раз услуга за услугу не получается, я напою вас просто так, от чистого сердца! – И Земленыр старичок унырнул.

На сей раз он дольше не появлялся, а когда из земли показался кувшин, начальник схватил его, не

Земленыру полностью выбраться и жадным глотками ополовинил посудину.

– И я хочу? – сказала Люба, протягивая руку, но Земленыр отвёл ее со словами:

– Мы всегда сумеем, девочка, пусть почтенные господа утолят жажду… Ну, что, мы свободны? – спросил старик, когда последний слухач допил воду и вытер вислые усы. – Открывайте двери.

– Минуточку-минуточку терпения, – проговорил начальник, поспешно выстраивая в уме новую каверзу, новую хитрость, чтобы задержать пришельцев. Он сообразил, что этот чудо-старик может заменить собой целое Водосборное Поле, если приковать его тут цепью и заставлять добывать воду день и ночь. Словом, нельзя просто так, за какое-то паршивое честное слово отпускать его. – М-м… Дело в том, что вы – слишком опасные преступники, и без разрешения его величества мы не вправе освободить вас. За это нас просто пустят на удобрение. К тому же, вы расплатились с нами нашей же водой, водой, которая течет в нашей земле. Вот если бы вы заплатили своей водой, тогда другое дело, тогда еще можно было подумать.

– На воде не написано, чья она, – сказал Земленыр. – Этот ручей течет в другое королевство, значит, он чужой!

– Но пока он течет в нашей земле, он наш, так что не спорьте!

– Какое нахальство! – выпалила Люба.

– Молчать! По крайней мере, вы заработали милость: смерть через сожжение вам, может быть, заменят расстрелом. А это, согласитесь, куда проще и легче и вам и нам. Снэйк, живо на лошадь и – во дворец! А ты, дедуся, достань-ка еще кувшинчик – про запас.

– Вы бесчестные люди! – решительно заявил Земленыр. – Поэтому – ни капли больше! Хоть умирайте от жажды! А своему королю я скажу, когда вернусь на родину, чтобы он с вашим королём не имел никаких дел! Раз подчинённые бесчестные, значит, и сам он бесчестный. Хотя и наш король не мёд!

– Как ты смеешь, лысый бродяга! – возмутился начальник и хотел еще что-то добавить или сделать, но вдруг пошатнулся, повалился на лавку и захрапел, уткнувшись лбом в столешницу. Снэйк, ринувшийся

исполнять приказ, рухнул у порога, Игл зевнул так потянулся, что у него хрустнули позвонки, потом Медленно стал оседать, точно подтаивая на пол.

– Что это с ними? – тревожно спросил из-под потолка слухач.

– Устали и уснули, – просто ответил дед, – и ты сейчас уснёшь.

– Нет, я не усну! Измена! – вяло крикнул Слухач, клюнул носом, сонно кувыркнулся и шлёпнулся на пыльный травяной коврик. Пирамида табуреток рухнула и завалила его.

– Вот и все! – подытожил Земленыр. – Уснули, разбойники! Двести цветков им погубили! Сорок литров воды! Обопьетесь, чумазые! Я предчувствовал, что эти служаки по доброй воле не отпустят нас, и в последний кувшин подсыпал снотворного, весь пакетик, – и он погладил свой патронташ в котором одна – ячейка опустела.

– Вот теперь мы действительно свободны!

– И долго они проспят? – спросила Люба.

– Достаточно, чтобы нам удрать отсюда. А потом еще полдня они будут очухиваться, припоминая, что же случилось и не приснилась ли им вся эта история с пленниками. Химия у меня надёжная, но спешить все же надо, потому что неизвестно, что за мозги у охранников – вдруг даже эта лошадиная доза на них слабо подействует? Так что вперёд!

И компания покинула караульню. У лежавшего возле порога Снэйка Земленыр выхватил из-за пояса пистолет и продул запылённый ствол. Лошади стояли нераспряжёнными.

– Пи-эр, ты жив? – крикнул Вася.

– Ох, не знаю! – отозвался круг, вздымаясь на верху кареты. – Может, жив, а может, уже одно философское понятие от меня осталось. Изжарился на солнце – беда, пить хочу так, как никогда не хотел! – И он спрыгнул вниз, громыхнув досточками. – Где вчерашняя гроза?

– Сейчас, милок! – живо среагировал Земленыр. – Только от смерти нельзя спасти, от остального – можно! – Он сбегал в караульню, принёс кувшин воды, напоил всех и с обеих сторон обильно смочил покряхтывавшего Пи-эра.

– Охо-хо, красотища, клянусь радиусом! – восторгался круг. – Сухость для меня – наивысшее зло! Болезнь номер один. Лучше гниль, чем сухость! Спасибо, Зем! Я снова свеж и силен!

Увлажнив напоследок свою лысину, старик хотел отбросить кувшин, но Люба остановила его:

– Зем, дай его мне!

– Он почти пустой!

– Ничего! Наполним чем-нибудь! Чую, он нам еще пригодится!

– Возьми!

– А это не будет воровством? – насторожилась девочка.

– Нет, конечно! Мы честно, вернее, с честной хитростью победили чумазых, значит, имеем право на трофей: кувшин да вот пистолет! Можно еще что-нибудь прихватить, если хотите!

– Не надо! – ответила Люба и поставила холодный, приятно освежавший ладони сосуд в корзинку.

– Тогда в карету! – скомандовал дед и, когда все уселись, забрался на козлы. Не зная, какая из десятка дорог является выездом с Водосборного Поля, Земленыр жахнул из пистолета и дёрнул вожжами, доверяя самим лошадям. Те уверенно выбрали путь и понеслись.

Из тени караульного строения выскочил рысёнок Ромка, с раструба-звукоуловителя снялся коршун Унш, и эта парочка, не успев толком отдохнуть от прежнего бега-лета, опять устремилась в погоню.

Глава восьмая
ДУ-Ю-ДУ ПЫТАЕТСЯ ДЕЙСТВОВАТЬ

Водосборное Поле еще долго тянулось вдоль дороги. Жара, мелькание цветов, мерная рысца тройки, ухабы – все это укачало Земленыра, н он чуть не прозевал развилку. У полосатого столба он осадил лошадей. На фанерной стрелке, указывавшей направо, было написано «БЕЗВОДНОЕ КОРОЛЕВСТВО» (БВК).

– БВК! – повторил старик. – Опасность БВК? Не слышал такой, но она похоже есть, раз написано. Прочь отсюда!

Но куда?

От второй стрелки время оставило только раздвоённый хвостик да гвоздь, на котором этот хвостик покачивался. Сколько дед ни вглядывался в обломок, ни буквочки на нем не различил, но сердцем почуял что и вторая дорога неизбежно ведёт к какой-то опасности. Но вдруг – нет? Он приказал друзьям высаживаться, спустил на землю изнемогавшего от безделья Пи-эра, выпряг одну лошадь, остальных понуждал, и пустая карета покатила в Безводное королевство.

– Ну, что там было у вас? – нетерпеливо спрашивал крут, тычась в колени Земленыра.

– Потом, Пи-эр! Потом, дружище, расскажу, а сейчас некогда, надо поскорей скрыться с глаз долой, а то, неровен час, примчится кто-нибудь из чумазых!

– Понял! – И Пи-эр отступился;

– Прошу всех на лошадь! – распорядился Земленыр.

– Кроме меня, – заявил Пи-эр. – Я уже досыта накатался, пора размять косточки, то есть досточки!

– Все, кроме Пи-эра! – согласился старик.

А всех-то было всего Вася да Люба с Ду-ю-ду в клетке. Они охотно и ловко взобрались на лошадиный круп и, прижавшись друг к другу, удобно устроились там, так как ездить верхом было для них не в диковинку.

– Но-о! – Земленыр дёрнул узду и повёл лошадь за собой, Пи-эр храбро покатился вперёд, позади опять запылил рысёнок, а сверху устало замахал крыльями коршун Унш. На горизонте темнела длинная широкая полоса, похожая на лес. Дорога вела прямо туда.

Ду-ю-ду было томительно-стыдно в клетке, не столько из-за самой клетки, сколько из-за своего вынужденного безделья. Ей, работнице и проводнице, наступило самое время действовать, летать туда-сюда, разведывать, изучать, чтобы попавшим в сказку героям было спокойно и безопасно путешествовать, а она сидит, как клушка, растопырив перья. Сперва ее в руках несли, теперь вот на лошади везут, а она, бесстыжая, не может ничем отплатить этим сердобольным людям, даже наоборот – как бы вынуждает их работать на себя, ведь это ради неё они отправились в далёкий рискованный путь! Конечно, будь Она здорова, разве они попали бы в лапы этим наглым стражникам? Разумеется, нет! Она бы все разузнала и не пустила бы их на это треклятое поле! Ах ты, крыло-крылышко! Она ворохнула им и от боли упала на грудку. Есть в запасе у Ду-ю-ду одно средство подняться в воздух, но оно срабатывает, когда подворачивается особое, редкое растение. «Может, оно тут растет? Хоть какой-то вклад должна же я внести в путешествие?» – решилась птичка и пропищала:

– Вася, высади меня!

– Зачем?

– Секрет!

Люба с Васей сползли с лошади и выпустили Ду-ю-ду на зелёную полянку, где она живо Зашныряла между травинок, обрывая клювом какие-то листочки, потом попросила Васю развести маленький костерок, и когда сухие прутики загорелись, – пригодились Васины спички! – кинула в пламя свои листики. От них повалил густой фиолетовый дым. Птичка начала жадно глотать этот дым, легонько подпрыгивая и взмахивая здоровым крылом и вдруг стала медленно подниматься над землёй.

– Куда ты, маленькая? – перехватив ее, сказала Люба и оглядела небо. – Так нельзя, тут где-то коршун шастает. – Она достала из корзинки катушку ниток, привязала, конец за лапку и отпустила. Ду-ю-ду, разматывая катушку, взмыла вверх. Подъёмная сила быстро кончилась, и Ду-ю-ду замерла в высоте. Вдруг какая-то пичужка, маленькая, как Ду-ю-ду, смело опустилась на Любино плечо, что-то щебетнула ей на ухо, взвилась к Ду-ю-ду и принялась ей что-то поспешно начирикивать.

– Что-что? – расспрашивала Ду-ю-ду. – Не понимаю. А ты можешь по-человечески?.. Тогда помедленнее, а то я почти забыла птичий язык, Что-что? Да неужели? Хорошо, передам! – Незнакомка отлетела на несколько метров в сторону леса, возвратилась и опять принялась щебетать. – Не понимаю, ничего не понимаю! Как обидно! Да я вижу, что ты говоришь что-то важное, но не могу понять! Извини, сестрёнка!

Отдыхавший неподалёку рысёнок вдруг завопил что есть духу:

– Унш! Унш! Где ты, бездельник? Хватай птицу, пока есть возможность! Быстрей хватай!

– Ду-ю-ду, вниз! – увидев, что коршун появился, закричала Люба и давай проворно наматывать нитку на кисть-локоть, как она привыкла обращаться с бельевой верёвкой.

Унш спикировал, но поздно – птица была уже в руках девочки. Выходя из пике, коршун сгоряча не рассчитал, врезался в лошадиный живот, чуть не свернув себе голову, упал, взлетел, упал снова, сбитый палкой, которую бросил Вася, и снова взлетел. Низом-низом он дотянул до рысенка, плюхнулся рядом, и они заспорили, обвиняя друг друга в том, что проворонили явную возможность расправиться с птичкой.

– Снюхались, подлые! Ну, я вам сейчас покажу, клянусь радиусом! – деревянно проскрипел Пи-эр чем злее он становился, тем более деревенел его голос, – шмыгнул в колючий кустарник и, по-за кустами подкравшись к заговорщикам, выскочил прямо на них с криком:

– Дави волосатиков!

Рысёнок метнулся влево, коршун – вправо. Круг кинулся за птицей, видя, что она больше устала. В самом деле, Унш из последних сил молотил крыльями по траве, с трудом волоча себя, но все же, теряя перья, он умудрился взлететь из-под самого, так сказать носа Пи-эра. Но и после этого разозлённый круг продолжал преследование, давя тень коршуна и выкрикивая какие-то математические проклятия. Наконец он вернулся к своим и, улёгшись возле клетки, спросил:

– Ну и как, Ду-ю-ду? О чем вы там секретничали наверху? ~

– Ах, какая досада! Какая жалость! – огорчённо вздохнула Ду-ю-ду. – Ей так много хотелось мне рассказать, но мы говорили на разных языках! Это так ужасно – не понимать друг друга! Я лишь поняла, что она – моя сестра, что она тоже родилась из камня, но она родилась в два приёма, пройдя стадию полукамня.

– Ой! – вырвалось у Любы.

– Поэтому она стала обычной птицей, а не чудесной, как я, родившаяся сразу, живёт в обычном лесу и по-человечески, конечно, – ни бе ни ме ни кукареку.

– Это же моя птичка! – воскликнула вдруг все понявшая девочка.

– Да, Люба, твоя! И она передаёт тебе привет!

– Спасибо! Бедная! Она, небось, жаловалась, что страдает.

– Да нет, жалоб я не разобрала как будто. А что ей страдать. Не страдает она. Вполне здорова, летает себе куда хочет. В этом смысле ей даже лучше, чем мне… И еще я поняла, что впереди нас поджидает какая-то опасность. Она предупреждает нас об этом в благодарность за то, что Люба, пусть наполовину, но расколдовала ее из камня и дала ей жизнь.

– Какая опасность? – насторожился Земленыр.

– Я не поняла.

– А сама ты что сверху видела? – спросил Пи-эр.

– Лес.

– Мы его и так видим. А что за лесом?

– Не разглядела. Надо было выше взлететь.

– А мне кажется, что ты все видишь и все знаешь без полёта, – проворчал Пи-эр, все еще опечаленной неудачной погоней.

– Как же я могу все знать без полёта? – удивилась Ду-ю-ду. – Ты без катания что-нибудь узнаешь?

– Нет, конечно, потому что я тут не был. А вот ты хитришь. По-моему, ты уже была в этих местах. Признайся, Ду-ю-ду!

– Признаюсь, что нет! Честное птичье!

– Тогда какая же из тебя проводница? – наседал хмуро круг.

– Сама удивляюсь. Наверное, фокусник просто ошибся, назвав меня проводницей. Помощница – это вернее, а еще вернее – могла бы быть помощницей, если бы… – И она ворохнула разбитым крылышком. – Я в этих местах, как и вы, впервые. Для меня это путешествие – тоже награда, правда, не знаю за что. Была обычным камнем – и вдруг! Больше того, от нашего путешествия зависит не только моё здоровье, но и вся судьба: если оно закончится благополучно, я навсегда останусь птицей и буду жить в волшебном лесу, если – нет, я снова превращусь в камень, и кто знает, когда мне опять выпадет счастье снова стать птицей и выпадет ли вообще. Мёртвых камней много, и всем хочется ожить.

– М-да! Сложно и заманчиво. Извини, Ду-ю-ду! Это я что-то разнервничался! Но будем оптимистами! То есть я-то оптимист! Я вас призываю!

– И мы не меньше оптимисты! – заверила Люба и погладила головку Ду-ю-ду. – Жить тебе, моя хорошая, в волшебном лесу!

– Кстати, вернёмся к нашему лесу впереди. И как он, Ду-ю-ду?

– Большой и мрачный. По-моему, именно там нас ждут неприятности и приключения. А может, И гибель!

– Тьфу-тьфу-тьфу! – отшептался Земленыр.

– Гибель нам ни к чему, а вот приключения – это хорошо-о-о! – радостно протянул Пи-эр и вскочил ванькой-встанькой на ребро, выказывая свою немедленную готовность к приключениям. Пи-эру, как и Ду-ю-ду тоже было несколько досадно оттого, что он принимает слабое участие в делах товарищей, и в новых испытаниях он надеялся сполна проявить свою доблесть. – Правда, ведь хорошо, Зем?

– Хорошо то, что хорошо кончается, – философски ответил дед и скомандовал: – По коням!

И путешественники отправились дальше.