Текст книги "Лёха - сокрушитель Вселенной (СИ)"

Автор книги: Геннадий Борчанинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава 19. Высокий Базар

Лёха запнулся об порог и кубарем полетел в тронный зал. Карта по-прежнему висела перед глазами, и Паладин не увидел, как морщат носы родовитые бояре и богатейшие купцы, как напряглись гвардейцы, перехватывая бердыши поудобнее, как зашептались знатные горожане. Один только Ледовласый благодушно взирал на Героя с высоты железного трона.

Его ожидали, но Лёхино появление всё равно оказалось внезапным и эффектным. Он поднялся на ноги, кое-как отряхнулся, всё ещё сжимая в руке обглоданную куриную ножку. Ножка при падении уцелела.

Карта по-прежнему висела перед ним, закрывая весь обзор, и Лёха пытался осмотреться через узкие щёлочки по краям, но в итоге безуспешно вращал головой и глазами, отчего в зале снова зашептались.

Грянули фанфары, Лёха подскочил от неожиданности и резко остановился.

– Славься, Герой! – зычным глубоким голосом произнёс один из глашатаев, и фанфары грянули снова, будто паровозный гудок.

Перед глазами Лёхи вспыхнули поздравления и фейерверки, уже чуть более привычные, но всё равно раздражающие.

Опыт: +21

НОВЫЙ УРОВЕНЬ!!!

Добавлен новый титул: ПРОСЛАВЛЕННЫЙ ГЕРОЙ (1)

К счастью для прославленного героя, вместе с последней вспышкой исчезла и карта, так же внезапно, как и появилась. По глазам резанул свет, и Лёха, криво щурясь, смотрел на толпу, собравшуюся в тронном зале, а толпа смотрела на него. Тут были все. Бояре стояли небольшими группками, в разноцветных кимоно и с широкими окладистыми бородами. Несколько стариков в смешных колпаках и синих мантиях изображали из себя надменных мудрецов. Знатные горожане, одетые богаче всех, тихо шептались и указывали на Лёху пальцами. Эти фраера ему сразу не понравились. Солдаты смотрели на него с явной неприязнью, и Лёха заметил среди них знакомые лица конвоиров.

Ледовласый Вождь поднял руку, и тишина опустилась мгновенно. Лёха посмотрел на него и понял, что Ледовласый уже успел накатить.

– Герой… Понимаешь… Победил! Приспешника! – невпопад начал он, но быстро взял себя в руки. – Избранник Богини, понимаешь!

Лёха тем временем запустил мизинец в ухо, почесал там, посмотрел на добытое, стряхнул на новый паркет.

– Прислан к нам! Творить добро! – неспешно продолжил Вождь. – Так что я вас всех собрал здесь не просто так! У кого какие нужды, просьбы, жалобы, сейчас говорите, Герой всё выполнит!

Зал зашумел, словно морской прибой, купцы и бояре принялись перекрикивать друг друга, а Лёха так и замер с мизинцем в ухе. Повернулся к Ледовласому, удивлённо поднял брови.

– Чего, бля? – выдохнул он.

Но мнения Лёхи никто не спрашивал.

– Тихо! – воскликнул Вождь. – По одному. Вот ты, начинай.

Из толпы вышел боярин в синем кимоно, хищно глянул на других бояр, в красном. Горделиво подошёл к Паладину, смерил его презрительным взглядом.

– Хиловат Герой-то будет! – пробасил.

– Слышь, – возразил Лёха.

– Вот мы, бояре Поклёвские, род древний, уважаемый! Один наш воин миллион врагов одним махом кладёт! А два воина – десять миллионов!

Толпа возмущённо загомонила, но Ледовласый снова поднял руку и боярин смог продолжить.

– Из нашего роду Герой должен быть!

Лёха набычился, раздвинул плечи, подошёл к боярину вплотную. В его родном мире такое всегда срабатывало, чмошники начинали теряться или отступать, когда Лёха подходил к ним практически в клинч.

– Слышь, дядя, ты за базар вывезешь? Меня Богиня избрала, бля.

Боярин базар не вывез, сделал шаг назад. Лёха довольно осклабился.

– Мы род древний!

– Сбрызни, гниль, – фыркнул Герой и харкнул боярину под ноги.

Он так и хотел напоследок придать боярину Поклёвскому немного ускорения, но сдержался. Боярин и без этого развернулся и скрылся в гуще своих родичей, которые все как один были одеты в синие кимоно.

Следующим из толпы вышел боярин в красном. Торжествующе поглядел на своих извечных соперников, подошёл к Лёхе, остановился за два шага от него. Коротко поклонился, погладил длинную бороду, откашлялся.

– Здрав будь, Герой! – степенно поздоровался, снова бороду пригладил. В зале одобрительно зашумели его сторонники, но быстро утихли, ожидая, что ответит Лёха.

– Ага, здарова, – ответил Паладин.

– Я, значит, боярин Вьюжанский.

– Лёха, – кратко представился Лёха.

– Мы, Вьюжанские, рода древнего, могучего. Родился я тридцать восемь лет назад в селении Верхние Ключи. Отец мой, тоже боярин Вьюжанский, был оттуда родом, а матушка была родом из Нижних Ключей. Было у меня шесть братьев и три сестры…

– Ага, – хмыкнул Герой, но Вьюжанского было не остановить.

– …воевал. Потом на южных рубежах супротив войск тьмы бились… – продолжал боярин.

– Ну, – поторопил его Лёха.

– …дочерей. Старшенькая у нас скоро замуж пойдёт, а младшенькая ещё маленькая совсем… – разглагольствовал Вьюжанский, ни на йоту не приближаясь к сути.

Лёха широко зевнул.

– Слышь, дядя. Ты если сказать чего хотел, говори резче, – произнёс Герой.

Боярин замолчал на полуслове и оторопело уставился на Лёху.

– Так же ж, предприятия вот у нас, мануфактуры, это самое, надобно… – Вьюжанский невпопад залепетал, сбитый с мысли, но Лёха остановил его жестом.

– Ты у людей уважаемых время не отнимай, понятно? – нахмурился Паладин. – Давай, шуруй, бля, кто ты там.

Боярин послушно отошёл к своим, и там горячо зашептались, явно недовольные выходкой Героя.

Следующим, с молчаливого одобрения Ледовласого, к Паладину подошёл один из старцев. Он был одет в тёмно-синюю мантию с вышитыми звёздами, а на его голове возвышался остроконечный колпак. Белая борода свисала почти до пола, а кустистые брови низко нависали над глазами.

Он обошёл Героя по кругу, сделал несколько пассов руками, что-то пробормотал себе под нос.

– Ты чего, отец? – Лёха внимательно наблюдал за всеми его действиями.

– Я – магистр Тинориус, ректор Магической Академии! – прокудахтал старик. – И я ищу пределы твоей Силы!

Лёха пожал плечами.

– Нашёл?

– Не спеши, – буркнул колдун, продолжая ходить вокруг Лёхи и размахивать в воздухе костлявыми руками.

– Ну ладно, – ответил Герой.

Маг становился всё раздражённее с каждой минутой, что-то бурчал себе под нос, чесал затылок, поправлял колпак и читал заклинания, но ни одно заклинание не приближало его к цели.

– Ты должен отправиться с нами в Магическую Академию, – наконец пробурчал он. – Мы тебя изучим и докопаемся до сути божественной Силы.

– Не, так не пойдёт! – воскликнул Паладин, стряхивая с костюма пылинки, будто бы оставшиеся после манипуляций колдуна. – Лягушек изучайте, я чё вам, кролик подопытный что ли?!

– Мы научим тебя магии! Ты познаешь могущество, которое тебе и не снилось! – высокопарно произнёс маг.

– Ты щас пендаля познаешь, дядя, я и не посмотрю, что ты дряхлый как пень, – угрожающе прорычал Герой.

Лёха притворно замахнулся, и магистр Тинориус отскочил назад с резвостью, достойной лучших игроков НБА, но тут же перешёл в атаку, протягивая к Герою костлявые пальцы, на кончиках которых искрились молнии.

– Наглый щенок! – завизжал он.

– Хватит! – прогремел Ледовласый.

Молнии на пальцах погасли, а колдун поправил колпак, смерил Лёху высокомерным взглядом и отошёл к своим коллегам.

– Устроили тут, понимаешь… – недовольно пробурчал Вождь, но его речь бесцеремонно прервала внезапно открывшаяся дверь.

В тронный зал ввалился запыхавшийся крестьянин, потный и чумазый. Он сорвал шапку с головы и бросился Ледовласому в ноги.

– Ледовласый, батюшка, помоги, защити! – запричитал он, сгибаясь в низком поклоне.

– Охрютка? Из Широких Ручьёв? – похоже, Вождь знал каждого в своём государстве, пока был трезв. – Встань, у нас тут все равны. Отдышись.

Охрютка встал, часто дыша. В пальцах он беспрестанно теребил шапку, а по чумазому лицу стекали слёзы.

– Ледовласый, батюшка, беда к нам пришла! – продолжил он, снова начиная задыхаться от волнения. – Деревня-то наша… Там ведь энти у нас…

– Тёмные земли у вас недалече, знаю, – произнёс Ледовласый.

– Ой, горе-то какое! Беда! – снова запричитал мужик. – Мёртвые-то в могилах не лежат! Встают ночами! Яшкину корову заели! Старуху Аксинью покусали! Ночами в двери скребут!

– Ну, Герой, вот и дело тебе нашлось, – хмыкнул Вождь. – Зло искоренять.

Глава 20. Возвращение Петуха

И всё-таки, когда доходило до настоящего дела, Лёха был трусоват. Ведь одно дело считать себя Героем, говорить всем, что ты – Герой, пользоваться своим статусом, принимать похвалы и подарки. И совсем другое – по-настоящему быть Героем, когда ты должен лететь навстречу любой угрозе, любой ценой защищая тех, кто не может защитить себя сам.

Лёха всегда пытался увильнуть от работы, если была такая возможность. Но сейчас, на глазах у всего народа, стоя рядом с плачущим крестьянином, он понимал, что ему придётся как минимум согласиться на прогулку в Широкие Ручьи. Да и перед Ледовласым было неудобно, всё-таки, авторитет неоспоримый.

Но всё его нутро вопило, что не надо связываться с ожившими мертвецами. В мире, где есть крысы размером с поросёнка и чёрные приспешники, плюющиеся тьмой, ожившие трупы могут быть куда опаснее, чем в голливудских фильмах.

– Бля, без базару, – скрепя сердце и скрипя зубами, буркнул Паладин.

Радостный Охрютка попытался броситься Герою в ноги, но тот заблаговременно отошёл.

– Молод ты, Герой, неопытен, – произнёс Ледовласый, и Лёха заметил, как боярский клан в синих кимоно возбуждённо зашептался. – Но я тебе помогу. Иди сюда.

Лёха подошёл к трону. Вождь запустил руку за пазуху, вытащил маленький хрустальный сосуд, протянул Герою.

– Используй в самый тёмный час, когда надежды больше нет, – загадочно произнёс он.

Лёха взял шкалик, посмотрел на свет. Внутри плескалась прозрачная жидкость. Перед глазами привычно уже возникло описание от интерфейса.

СПИРТ «РОЯЛЬ»

Уровень предмета: ЭПИЧЕСКИЙ

50/50

Урон:??????

Описание: Лучший образец из тайных лабораторий Ледовласого, единственный экземпляр, достигший крепости в 146 %. Остерегайтесь употреблять внутрь, если вы не обладаете Силой Ледовласого. Эффект не изучен, последствия непредсказуемы.

– Ух, бля, от души, – выдохнул Лёха, с опаской принимая подарок. Пьянка с Вождём научила его осторожности.

Шкалик спирта поместился в карман олимпийки, сел туда как влитой. Лёха не отказался бы еще и от пивка с сигареткой, но подарки, судя по всему, закончились.

– А чё там, это самое, мертвяки? – спросил Паладин. – Как бить-то их?

Крестьянин Охрютка судорожно теребил шапку, глядя то на Вождя, то на Лёху, отчаянно надеясь, что хоть кто-нибудь сможет справиться с его бедой.

– Так, понимаешь… Две тысячи лет не вставали, – ответил Вождь. – Не знает никто.

Лёха опешил на мгновение.

– Вы чё, бля… И вы сидите? Их мочить надо идти!

– Так ты же Герой! – выкрикнул из зала кто-то из бояр.

– Богиня прислала, ты защитишь! – выкрикнул кто-то из горожан.

– Бля… – протянул Лёха. – Вы чё, еп… Серьёзно, бля?!

В понимании Лёхи такие ситуации нужно было разруливать всем миром. Особенно, когда просыпается всякая нечисть, которой не было уже две тысячи лет. А сейчас всё придётся разруливать ему. Он-то пацан нормальный, весовой, авторитетный, но против живых мертвецов одним авторитетом не вывезешь. Все фильмы про зомби-апокалипсис, которые Лёха смотрел, показывали, что выживает обычно какой-нибудь лошпед с парой девок, а матёрые спецназовцы, суровые байкеры и бывшие полицейские оказываются покусаны и сожраны.

А ещё из тех фильмов Лёха вспомнил, что лучшим оружием против зомби является помповый дробовик, который можно красиво перезаряжать, как это делал Терминатор.

– Это, бля… – произнёс Лёха. – Валыну бы надо тогда. Огнестрел. Пекаль хотя бы. Но лучше дробаш, с дробашом ваще чётко будет, бля буду.

Ледовласый его явно не понял.

– Ну, бля… – продолжил Паладин. – Пушка, я у тебя видел, матёрая. Беспощадная, бля.

– То, понимаешь, артефакт древний, только мне доступный, – сказал Вождь. – Так что, чем смог, я тебе помог. Такая вот загогулина.

Лёха на мгновение заподозрил Вождя в обмане, хотел уже было подтянуть его за слова, но быстро и благоразумно передумал, поняв, что отжать револьвер у Ледовласого всё равно не получится. Да и с такого авторитета захочешь – не спросишь.

Но всё равно, идти без оружия на подобную миссию – вернейший способ быстро подохнуть. Поэтому Лёха решил ещё немного обнаглеть.

– Это, бля… Тогда хоть дрын какой-нибудь дайте. Меч там, или хотя бы ножик. А то как лошара, бля, без меча.

Из толпы снова выскочил магистр Тинориус.

– Твоё оружие – божественная Сила! – прокудахтал он, костлявым пальцем указывая на Лёху. – Настоящему Герою не нужен ни меч, ни арбалет, а только благословение Богини!

– Слышь, отец, я тебе щас бороду повыдергаю, бля, добазаришься, – пригрозил Лёха, и колдун поспешил скрыться среди своих коллег.

– Тинориус прав, понимаешь, – сказал властитель русаров. – Ты же Богиней избран.

– Ясно, бля, – буркнул Паладин. – Пошли, Охрютка. Или как там тебя. Веди.

Крестьянин, услышав своё имя из уст Героя, подскочил, засобирался, натянул многострадальную шапку, понял, что в присутствии Вождя её лучше снять, снова снял, затрясся, пошёл к выходу, остановился, обернулся, глядя на Лёху. Тот пихнул его в плечо, мол, пошли давай. Все присутствующие провожали их долгими взглядами. Напоследок опять грянули фанфары, а как только они покинули тронный зал, Герой услышал, как началось бурное обсуждение.

– Нам кости перемывают, суки, – буркнул он.

Охрютка подскочил и остановился, испуганно глядя на Паладина.

– Да пошли уже, бля, – Лёхе снова пришлось толкнуть его для ускорения.

Чумазый мужик не вызывал у него никаких эмоций, кроме снисходительного презрения. Будто бы Лёха повстречал похмельного трясущегося бомжа, собирающего у прохожих мелочь на фунфырик боярышника.

– Что за имя дебильное у тебя, Охрютка… – процедил Герой.

– Так же ж с каким уродился! – охотно ответил мужик, но вопрос был скорее риторическим.

– Я бы за такое имя бате точно морду бы набил… – рассудил Лёха.

Они снова шли по бесконечным коридорам, но открывать карту Лёха справедливо опасался, ведь он так и не понял, как её закрывать. Благо, крестьянин уверенно поворачивал в нужных местах, и вскоре они спустились к выходу.

Двор крепости теперь был залит полуденным солнцем, но разительных отличий Лёха не увидел. Точно так же работали люди, тренировались солдаты, развешивали бельё служанки, бегали курьеры. Громадные стены, сложенные из серого камня, нависали, будто скалы, и казались настолько непоколебимыми, что могли бы, наверное, сдержать даже титана.

По утоптанной земле бродили ленивые краснопёрые куры, выискивая еду. Лёха уставился на обглоданную ножку в своей руке и вдруг вспомнил про Петровича.

– Бля… – выдохнул он, осознавая, что только что сожрал своего собственного питомца и кореша, пусть даже тот был настоящим петушарой.

Обглоданная кость будто сама вывалилась из его руки и упала в грязь. Лёха почувствовал себя крайне неуютно, будто впорол косяк настолько жёсткий, что весь район теперь будет его обходить как зафоршмаченного. И пусть здесь не было ни пацанов с района, ни тех, кто может за такой косяк спросить, Лёхе всё равно стало не по себе.

– Милсдарь Герой, идти надыть! – вдруг подал голос Охрютка, и Лёха чуть не выписал ему леща.

– Слышь, бля, умолкни, – выдавил он, всё глазея на стайки куриц.

И всё-таки крестьянин был прав, нужно было спешить в Широкие Ручьи, пока армия нежити не набрала силу. Пока не стало слишком поздно и эманации зла не пропитали весь мир. Лёха вздохнул и понуро зашагал вслед за Охрюткой, но едва он повернулся, из курятника донеслось яростное хлопанье крыльев, кудахтанье и чей-то сдавленный вопль.

Лёха повернулся и увидел, как навстречу ему вприпрыжку летит Петрович, а за ним гонится какой-то поварёнок с топором.

– Хозяин!

– Петушара, бля! – радостно воскликнул Герой, мгновенно набычился и двинулся с кулаками на поварёнка.

Петрович стоил того, чтоб его защитить.

Глава 21. Равновесие Нарушено

В месте, которого никогда не существовало, происходили события, которых никогда не могло быть. Совет Девяти обитал вне пространства и времени, и каждый раз, когда Богине приходилось иметь с ними дело напрямую, у неё возникало странное ощущение иллюзорности и нереальности происходящего. Будто это всё происходит во сне, хотя Владычица Мультивселенной никогда не спала и снов не видела.

Они материализовались внезапно, как и всегда застав её врасплох, в один из самых постыдных моментов для Босоногой Богини. Она примеряла туфельки. Туфельки, разумеется, сразу развоплощались, едва касаясь босых пяточек, но хотя бы одно мгновение полюбоваться она могла. Ну и залюбовавшись, присутствие вневременных сущностей из параллельных измерений она почувствовала не сразу, а как только почувствовала – моментально дезинтегрировала все улики и вскочила, вытянувшись по струнке.

Совет Девяти редко удостаивал кого-то визитами, предпочитая отправлять послания из иных миров. А чтобы пришли все и сразу – такое было впервые.

– Ч-чем могу служить? – робко пробормотала Древняя Властительница Мультивселенной, чувствуя, как иррациональный страх поднимается где-то в глубинах божественного сверхсознания.

Девять высоких фигур выстроились полукругом. Они выглядели как серые мерцающие силуэты, но Богиня не знала, настоящий это облик или одна из выбранных проекций. Они заговорили синхронно.

– Равновесие нарушено. Зло набирает силу.

Голоса звучали одновременно со всех сторон, эхом отражаясь друг от друга.

– Г-герой уже в пути, – ответила девочка, чётко понимая, что сама не верит в успех Героя.

– Ты избрала не того, – произнёс Второй.

– Я посмотрел 14000625 вариантов будущего, – произнёс Первый.

– И с-сколько победных? – посмела спросить Богиня.

– Один.

Владычица Мультивселенной опешила на мгновение.

– Может, отправить ещё одного Героя? – спросила она, надеясь на чудо.

– Запрещено, – произнёс Третий.

– Нарушение Равновесия, – хором сказали все девять.

– А могу я сама…

– Прямое вмешательство запрещено.

– Нарушение равновесия, знаю, – буркнула девочка.

Она любила свою подопечную Мультивселенную. Да и наблюдать за триумфальным возвращением Наномагнитного Падишаха не хотелось, ведь он снова погрузит весь мир во тьму, как пару миллионов лет назад. В прошлый раз после него на одни только звёзды ушло столько энергии, что и подумать страшно. А теперь только Лёха стоял на страже добра, с одним единственным шансом превозмочь и победить. Дурацкие правила. Дурацкий Совет.

Герой тем временем выручал своего питомца из цепких лап местных кулинаров. Лёху даже немного радовала возможность кому-нибудь наподдать, а сейчас обстоятельства сложились так, что и противник был слаб, и дрался Лёха за правое дело. Поварёнок хоть и держал в руке топор, но применить его в драке явно боялся. Поэтому Лёха играючи выбил оружие у него из руки и схватил юного кулинара за ухо.

Петрович же хлопал крыльями и скакал вокруг, подбадривая хозяина.

– Так ему, убийце! – кудахтал он, на всякий случай держась подальше от топора.

– Слышь, малой, – прогундосил Герой, выкручивая ухо ещё сильнее, да так, что поварёнок заскрёб ногтями по его руке. – Ты чё, бля.

– Ай! Пустите! – завопил парнишка, пытаясь хоть как-то расцепить Лёхины пальцы и ослабить хватку.

Но рука Паладина крепка.

– За что петушару убить хотел, – на полном серьёзе спросил Лёха.

– Так на суп! Ай! Пустите! Я стражу позову!

Солдаты равнодушно поглядели на эту сцену и вернулись к своим делам. Лёху они теперь знали. Охрютка снова мял свою несчастную шапку и боялся заговорить, но всё-таки осмелился.

– Милсдарь Герой, вы энто, пустите его… – робко попросил он.

Лёха на мгновение ослабил хват.

– Он, бля, петушару моего зарубить хотел, – пояснил Лёха.

– Да-да, точно! Убийца! – трусливо подпевал Петрович из-за его спины.

– Так не со зла же, а на еду… – тихо добавил крестьянин, и Лёха вспомнил, как сам намеревался всего пару дней назад петуха сожрать.

Косяка в этом он не чувствовал, но это было до того, как Петрович спас их всех от Чёрного Приспешника.

Лёха почесал затылок, усиленно активируя мыслительные способности.

– Так, бля. Ща разберёмся. Петрович, ты ему говорил, что ты говорящий?

Петрович на всякий случай отступил на пару шагов.

– Ничего не успел! Я с местными цыпочками сидел, общался, а он как зайдёт! Как за горло схватит! Я кое-как вырвался! Дай ему по роже, Лёха! – заголосил петух.

– Тихо, бля, угомонись. Не успел, значит, сказать, так?

– Да! Ай! Больно! – верещал парнишка.

– Значит, по незнанке сунулся. По незнанке с любым бывает, бля, – логика Героя поражала безупречностью. – Значит, и косяка за тобой нет. Шурши отсюда, бля.

Он выпустил багровое ухо поварёнка из цепких пальцев, и тот мгновенно умчался куда-то в глубину крепости. Топор так и остался лежать в пыли, и Охрютка мигом подобрал бесхозный инвентарь.

– В хозяйстве сгодится, – пробормотал он, внимательно наблюдая за реакцией Лёхи.

Тот никак не отреагировал, и крестьянин проворно сунул новый топор за пояс.

Дальше пошли втроём. И чем дальше они отходили от крепости Ледовласого, тем больше смелел Охрютка. Само собой, Герой по-прежнему внушал ему сверхъестественный ужас, но мужик уже не срывал с себя шапку каждый раз, когда пытался заговорить, и даже перестал мелко дрожать.

Отправились другой дорогой, по центральным улицам, и Лёха с нескрываемым любопытством рассматривал горожан, снующих туда-сюда по делам. Почему-то ему вспомнился родной городок, где точно так же люди не обращали на тебя внимания, спеша по каким-то несомненно важным делам, где в тенистых парках среди зарослей акации он с пацанами любил попить пивка, где ночью из чужого микрорайона можно было внезапно уехать на скорой, а менты никогда не уходили дальше центральной площади.

Этот город был точно таким же, и Лёха почувствовал себя как рыба в воде, пусть даже вместо ментов здесь были стражники в доспехах, а вместо автомобилей – гужевые повозки. Суть не менялась. Лёха вдруг ощутил, что ему жаль покидать этот город, и совсем не хочется идти куда-то в колхоз драться с ожившими трупами.

Но он понимал, что Избранный Герой никак не может оставаться на одном месте, и вынужден постоянно кочевать. Лёха вспомнил соседский жигуль, стоявший во дворе, у которого на заднем стекле большими буквами было написано «БРОДЯГА», и вдруг ухмыльнулся. Это всё тоже было частью блатной романтики, которой Лёха с детства восхищался.

– Лёха! Лёха! – раздался голос Петровича, и Герой нахмурился.

Вот за дружбу с петухом с него бы точно на районе спросили. Однако, Лёха всё-таки сомневался, что кто-нибудь с района когда-нибудь узнает о его похождениях в этом мире.

– Хули надо, бля, – буркнул он.

– А расскажи, как ты Меченого победил? – петух снова подпрыгивал вокруг хозяина, красным пятном мельтеша на границе зрения. Лёха вдруг понял, как и почему быки реагируют на красную тряпку.

– Никак, бля, – отрезал он.

Все радостные чувства от возвращения петуха развеялись как дым, стоило только Петровичу несколько раз заговорить.

– Ну как-то же победил, – начал рассуждать петух.

– Заткнись.

– Если он Чёрный Приспешник, значит, он не отражает падающий на него свет, а поглощает или отражает только малую часть. Хм, интересно, а есть Абсолютно Чёрные Приспешники? – разглагольствовал Петрович.

– Заткнись! – рыкнул Лёха.

– А если собрать комбинацию из Разноцветных Приспешников, то в совокупности получится Чёрный? – продолжал петух.

Они шли по центральной улице, и прохожие удивлённо косились на говорящего петуха. До городских ворот было ещё шагать и шагать.

– Слышь, Охрютка, – сказал Избранный. – Далеко нам до твоих ручьёв?

Крестьянин, заслышав своё имя, ожидаемо подскочил и поспешил ответить.

– Так, этсамое, четыре дня пешком ежели, – сказал он.

Лёха выругался и тяжело вздохнул.