Текст книги "Теневой меч"

Автор книги: Гай Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

От 7-й откалывались стройные колонны солдат, легких танков и бронетранспортеров. Армия развертывалась, чтобы охватить оставшиеся очаги сопротивления. Ряды «Химер» во главе с танками «Леманами Руссами», двигались к городу. Враг еще не был сокрушен. Отсек «Чести Кортейна» залило светом, когда в полукилометре от него взорвался танк, снарядный погреб которого детонировал от выстрела замаскированной лазерной пушки.

– Басдаки знают свое дело, – заметил Мегген.

– Обеспечить движущуюся огневую завесу! – приказал Ханник.

«Артемен Ультрус», «Возрождение Остракана» и «Честь Кортейна» развернули башни перпендикулярно маршруту движения танков и начали запускать снаряды.

– Эшелонированная оборона. Каждый перекресток – это крепость, которую придется сокрушить, – сказал Эппералиант. – Победа дорого нам обойдется.

– А ты покажи мне легкую победу! – крикнул Каллиген между двумя громогласными выстрелами вторичного орудия.

– Мы служим, – произнес Леонат, так тихо, что, наверное, он и не собирался говорить это вслух, но его слова разнеслись по воксу, невольно укоряя парагонцев.

Разговоры стихли, когда люди погрузились в перипетии войны.

Они продолжали с рокотом двигаться дальше, приближаясь к зоне высадки Гюлемской группы. Вражеский огонь, молчавший несколько минут, усилился. Задребезжал корпус.

– По нам стреляют, сэр, – нервно сказал Ганлик.

– Это легкий огонь, – ответил Банник. – Не отвлекайся.

Запищал набат. Колиос тут же отключил его.

– Попадание из лазерной пушки, сэр, правый фальшборт.

– Не такой уж легкий, – отозвался Каллиген.

– Скоро вы все поймете, что одна из привилегий службы в «Гибельном клинке» – это притягивать к себе вражеский огонь, – произнес Банник. – А сейчас у нас новая цель. – Он перевел внимание на тактический дисплей.

Появившаяся новая главная цель заползала одной подрагивающей полосой за другой в поле зрения его маленького картографического стола – громадный шестиугольный форт на самом краю космического порта с четырьмя башнями на вершине, стрелявшими по армии Гюлема. Угловатая крыша из прочного рокрита и пластали укрывала орудийную палубу, амбразуры которой прикрывали все пути подступов.

– Нужно атаковать, – сказал Шоам, за долгое время впервые заговорив. Его холодный голос заставил людей на главной палубе переглянуться; от его слов словно окатило ледяной водой.

– Ответ отрицательный, – произнес Эппералиант. – Мы пробьем стены, однако нам не хватит людей для их захвата.

– Вот поэтому-то нас и приставили сиделками к «Везучим Восьмеркам». Неудивительно, почему они такие басдаковски везучие, если такие, как мы, прикрывают их от врагов.

– Мегген, – предупредил Банник.

– Ага, точно, сэр, – проворчал Мегген.

Первый наводчик выпустил по форту снаряд. Банник увидел, как тот срикошетил от крыши и взорвался в воздухе.

– Хэх, – произнес Мегген. – Это будет непросто.

– И «Восьмерки» сегодня не такие везучие, – сказал Эппералиант. – Их обстреливают из башен.

– Сосредоточить огонь на легких целях! – приказал Банник. – Игнорируйте форт.

В танк попал еще один лазерный луч. На этот раз они услышали удар, и в свете по ту сторону стеклоблоков поднялись тонкие завитки дыма.

– Легкий огонь. Как же… – сказал Мегген.

– Мы почти на месте, – заметил Банник.

Мигающие зеленые иконки указывали на их приближение к 8-й Парагонской роте сверхтяжелых танков.

– Сэр, на воксе один из «Везучих Восьмерок». Он вызывает Ханника. Капитан говорит, чтобы вы тоже послушали.

– Соедини но приватному каналу.

– Готово, сэр.

Открылся внешний канал, слабее, чем внутренняя танковая связь. Банник отключил от каналов своих людей, чтобы усилить сигнал.

– Заслуженный капитан Седьмой роты Ханник на связи, – сказал Ханник. – Приветствую вас, уважаемый джентльмен. – Банник отметил напряжение в его голосе. Он пытался сдержать кашель.

– Отличный день для прогулки, – ответил отрывистый аристократичный голос.

– Слышу акцент кланов жнецов. Полагаю, вы – Парригар? – спросил Ханник.

– Верно. Ардоман Косигиан По Парригар, заслуженный капитан. – На другом конце канала раздался раскатистый грохот. – В нас стреляют.

– Мы движемся вам навстречу.

– К черту приказы, по нам ведут мощный огонь из башен. Пока мы выше их, но через триста метров возвышение начнет уменьшаться. Из-за открытой кормы мы рискуем пехотой, которую перевозим, а без нее у нас ничего не получится.

– В каком смысле «к черту приказы»?

– Видоизменить приказы и, таким образом, послать га к черту, да, – сказал Парригар.

– Согласен, – сказал Ханник. – «Люкс Император», остановись и возьми на прицел башни. Уничтожь их. «Артемен Ультрус», «Честь Кортейна», двигайтесь вперед, обратное острие, «Возрождение Остракана» замыкает. Сможете найти укрытие, заслуженный капитан?

– От этих пушек – вряд ли.

– Идите наискосок к нам. Встретимся на полпути между нашей позицией и точкой встречи, – указал Ханник. Метка задания на картографическом столе Банника сместилась. – Точка встречи выглядит слишком опасной. Мы утонем в той грязи. – В голос Ханника закрался намек на предложение.

– В самом деле? – сказал Парригар. – Мы не можем позволить себе застрять. Ваше предложение услышано и принято. Парригар, конец связи.

Канал отключился. Ханник тут же зашелся натужным кашлем. Связь с его танком тоже оборвалась. Банник порадовался тому, что его люди этого не слышали.

– Готово, Эппералиант.

– Настройка связи, сэр. Сигнал от «Блистательной славы Императора», сэр. Верховное командование. Коло просит нас принять его.

Банник вздохнул сквозь зубы.

– Соединяй.

– Седьмая, вы отклонились от назначенного курса, объяснитесь.

– Полевая корректировка. Восьмая попала под тяжелый огонь, враг, верно, распознал в них главную угрозу.

– Тогда ищите поддержку. Придерживайтесь плана генерала. Где Ханник?

– Ему нездоровится. Линия фронта широкая. Поддержка слишком далеко. Мы будем следовать текущему курсу.

– Ответ отрицательный. Вернитесь на изначальный курс.

Внутри Банника разгорелся гнев:

– Мы в критической ситуации, верховное командование. Изначальный план в текущих условиях неразумен.

– Не важно. План просчитан для достижения наиболее…

– Простите, не слышу вас. Прошу повторить, – сказал Банник.

– Следовать приказу. Данный приказ отдан повторно и настоятельно.

– Все равно плохо слышу. Я вас теряю, – произнес Банник. – Мы будем действовать согласно обстановке.

– Мы вас слышим хорошо. Что последнее вы услышали? Прошу ответить.

– Простите, слышу только одно из трех слов. Подозреваю поломку. Прошу повторить, мы… – Он нажал кнопку вокса и отключил связь. – Басдаковы падальщики! – выругался он.

– Что они сказали? – сипло спросил Ханник. – Я вообще ничего не разобрал.

– Без понятия, сэр, – ответил ему Банник.

7-я рота продолжила свой путь. «Люкс Император» покинул строй. Вращая гусеницами в противоположных направлениях, он аккуратно развернулся на месте, чтобы навести орудие «Вулкан» вперед, пока остальные танки шли навстречу 8-й. Экипажи затаили дыхание, когда Харниген доложил о готовности пушки, задаваясь вопросом, сумеет ли он выстрелить в этот раз, однако затем танк сделал два ослепительно-ярких выстрела, расщепивших на атомы две башни и оставивших на форте воронки оплавленного рокрита. Две другие башни развернули свои орудия в сторону «Теневого меча». Вокруг стали падать снаряды, пока пушка «Вулкан» заряжалась в третий раз, а затем, в свою очередь, взорвалась третья башня. Оставшиеся танки 7-й роты продолжали вести огонь на подавление, не давая подкреплениям подойти к форту.

Авгурные глаза танка проецировали пикт-изображение на тактические экраны Банника. К ним приближались три танка «Грозовой владыка». Родственные типу «Гибельного клинка» из той же семьи СШК, они тем не менее многим отличались. Приземистые, квадратные и лишенные башен пехотные транспорты, короткие стволы сдвоенных мегаболтеров «Вулкан» выступали из передней части главной палубы, за которой располагалась открытая боевая.

– Парригар, следуйте за нами, – сказал Ханник.

– Осталась одна башня, – произнес Парригар.

– Мы ею займемся.

Наконец, когда роты встретились, 7-я остановилась и развернулась к форту. «Артемен Ультрус» и «Честь Кортейна» осторожно проехали вперед, чтобы «Возрождение Остракана» смог встать между ними. Танки 8-й роты направились в укрытие за ними. Финальная дульная вспышка оставшейся башни предшествовала ее уничтожению «Люкс Императором». Снаряд, впрочем, попал в цель, прямо в передового «Грозового владыку». Он взорвался без видимых последствий, и могучий танк продолжил менять позицию, пока на его покатой броне стихали огни.

– Теперь понимаю, почему их зовут «Везучими Восьмерками», – сказал Эппералиант.

– Танки Парагона, вперед. «Люкс Император», приготовиться пробить стену, – велел Ханник.

– У нас снова проблемы, сэр, – ответил Харниген. – Пушка теперь не заряжается.

– Очередная поломка? – спросил Ханник.

– Проблема? – провоксировал Парригар.

– Ничего такого, что мы бы не решили, – произнес Ханник. – «Гибельные клинки», открыть огонь по моим координатам. Нужно создать для Четыреста семьдесят седьмого брешь.

– Так точно, сэр, – отозвался Мартекен.

– Направить весь огонь вперед. Следовать к отметке Ханника, – отдал приказ Банник.

Общий план на картографическом столе замигал и сменился приближенным видом на стену. На стыке между двумя лучами звезды возникло вращающееся красное перекрестье прицела.

– Передаю отметку на орудийные посты, – сказал Эппералиант. – Отметка передана.

– Огонь! – почти одновременно произнесли Банник и Мартекен.

Танк «Честь Кортейна» вздрогнул, послав снаряд в форт.

– Одиннадцать сотен ярдов и приближаемся, – сказал Ханник. – Мартекен, мы идем слишком плотно. Уведи «Артемен Ультрус» на десять ярдов в сторону.

– Слушаюсь. Меняю местоположение.

Танки ехали к форту. Сквозь дождь начали вырисовываться постройки и громадные ангары космического порта. Спущенная с орбиты артиллерия уже заняла позиции, и окраины города превратились в ярящееся огненное поле. Свисавшие с потолка «Чести Кортейна» талисманы стучали друг о друга от вибрации. Флот снова начал утюжить противоположный край Матуа Высшего. Непонятно, с какой именно целью, – в той стороне никаких укреплений не было. Возможно, с севера подходили вражеские подкрепления.

– Входим в сектор поражения их оружия. Огонь будет легким, но все равно держитесь, – сообщил Банник.

Танки с рокотом прокладывали путь по все более густой грязи, каждый раз замедляясь, когда им приходилось взбираться и преодолевать взорванные складки местности Гератомро. Все это время системы автоматического сопровождения, верно умоленные техноадептами-аспирантами, поддерживали наведение орудийных стволов. На грохотание главного калибра накладывался лязг снарядного подъемника, доставлявшего новые боеприпасы из снарядного погреба.

– Харниген, мне нужна твоя пушка. Орудия едва царапают форт! – приказал Ханник.

– Мы делаем все что можем, сэр! Старстап говорит, что машина взбудоражена. По его словам, ее дух нужно успокоить, иначе у нас будет еще больше проблем.

– «Артемен», «Кортейн», не ослаблять обстрел, – сказал Ханник, не пытаясь скрыть раздражение в голосе.

– Входим в сектор поражения их орудий. Считываю множественные скачки энергии, сэр, – доложил Эппералиант.

– Бойцы, приготовиться, – сказал Банник. – Нас ждет веселая поездка.

Через секунду из амбразур форта вырвались ракеты и лучи лазерных пушек. Дальность стрельбы орудий мятежников намного превышала тысячу ярдов, где сейчас находились их сверхтяжелые танки, однако преломление лучей снижало эффективность лазерных пушек в мирах с атмосферой, тогда как действенность снарядного и энергетического оружия всецело зависела от навыков людей, из него стрелявших, которые, как с облегчением заметил Банник, оказались не очень высокими.

– Зубы Императора! – рявкнул Каллиген, когда по лобовой броне танка срикошетили ракеты и снаряды автопушки.

– Мы справимся, – сказал Банник.

Барабанивший по корпусу обстрел почти заглушил его слова, даже по внутреннему воксу.

– Со всем уважением, сэр, посидели бы вы спереди.

– Болтеры на оптимальном расстоянии, – сказал Эппералиант.

– Третичное вооружение, огонь. Целиться в амбразуры. Подавить их. Когда «Разрушитель» будет в оптимальном секторе ведения огня?

Раздался приглушенный перестук тяжелых болтеров.

– Еще сотня ярдов, сэр, – ответил Эппералиант.

– Приготовиться. Пара снарядов должна решить проблему.

Стоило Баннику отдать приказ, как упоение боем омрачило неприятное чувство. Это была не война с ксеносами – он убивал других людей. Перед глазами вновь появилось лицо умирающего Тупариллио, кузена, убитого им на дуэли на Парагоне. Именно это событие и привело его, шаг за шагом, туда, где он был сейчас. Он оградился от нежеланных эмоций и подавил неодобрение.

– Не сейчас, – вполголоса пробормотал он.

– Огонь усиливается, – заметил Леонат. – Они не реагируют на вежливые просьбы прекратить стрелять.

– Им же хуже, – ответил Банник.

– Я иду вперед, – сказал Ханник. – Пушки «Разрушитель» в секторе поражения. Все первичные и вторичные орудийные системы – ждать моего приказа.

– Приготовить «Разрушитель», – передал Банник.

– «Разрушитель» готов! – крикнул в ответ Каллиген.

– Вторичное оружие в секторе поражения, – сказал Эппералиант.

– Мы в секторе поражения, – сообщил Коло от имени Мартекена.

– Первичное и вторичное оружие, по команде открыть огонь. Три, два, один. Огонь! – сказал Ханник.

Мартекен и Банник повторили приказ Ханника экипажам. Танки выстрелили одновременно, и из дул шести разных орудий выплеснулся огненный вал. С разрывом в считанные миллисекунды снаряды один за другим влетели в стену. Из двух амбразур в лучах звезды вырвалось пламя. Когда дым и огонь рассеялись, в стене зияла огромная пробоина.

– Брешь готова, – сказал Ханник. – Парригар, можете атаковать.

По воксу снова затрещал голос Харнигена:

– Сэр, «Люкс Император» опять нас слушается. Пушка «Вулкан» заряжается.

– Нужна еще одна брешь? – уняв приступ кашля, поинтересовался Ханник.

– Отказываться не стану, – ответил Парригар.

– «Люкс», огонь по второму стыку от первой бреши. Высылаю данные прицеливания. Машинам Седьмой, рассредоточиться и отступить. Дайте дорогу Восьмой роте.

– Так точно, – отозвался Банник. – Шоам, полный назад и вправо. Всем орудиям – продолжать вести огонь. – Он дождался, пока отзвучит очередной двойной грохот главного калибра и пушки «Разрушитель». – Парригар, сэр, будьте осторожны. Мы отогнали не всех врагов от амбразур.

– Мы справимся, – ответил Парригар. – «Везучие Восьмерки», огонь из «Вулканов» по моей команде.

«Артемен Ультрус» и «Честь Кортейна» стали сдавать назад. Ослепительный лазерный луч сзади попал в участок крепостной стены чуть поодаль от первой бреши, взорвав рокрит, разлетевшийся смертоносным ливнем расплавленных шариков и обломков.

Тройка танков «Везучих Восьмерок» проскользнула мимо своих братьев, с впечатляющей скоростью направляясь к форту. После передышки, вызванной созданием бреши, враги вновь открыли огонь, не такой интенсивный, как ранее, но все равно довольно неприятный. Когда танк Парригара проехал между «Честью Кортейна» и «Возрождением Остракана», Банник мимоходом заметил взвод солдат, прижавшихся к стене главной палубы, чтобы защититься от гнева врага.

Баннику стало их жалко. Затем мегаболтеры «Вулкан» открыли огонь, и ему стало жаль уже врагов.

Раньше он никогда не слышал ничего подобного. Тысячи болтерных снарядов вылетали друг за другом, характерные двойные хлопки покидающих ствол снарядов и воспламенение пропеллента сливались в проникающую до самого естества какофонию, как миллион разом запущенных фейерверков. Он сорвал с себя наушники, пытаясь найти спасение в шумах собственного танка и, вскочив, прижался лицом к одному из стеклоблоков. Сквозь слой грязи и болотной жижи на бронестекле он увидел, как под шквальным огнем рушатся целые секции амбразур, осыпаясь из узких идеальных прямоугольников в кривые дыры, похожие на беззубые старушечьи рты. «Вулканы» замолчали. В воздух поднималась пыль от раскрошенного рокрита.

«Грозовые владыки» беспрепятственно двинулись дальше. Они въехали прямо в бреши между лучами звезды, один через первый, двое других в проделанный «Люкс Императором».

– Прекратить огонь! – приказал Ханник.

Орудия роты стихли.

– Младший лейтенант, ты за главного, – сказал Банник.

Он схватил шинель со спинки кресла и поднялся в башню. Мегген смотрел, как тот прошел к командирской башенке и откинул крышку люка.

– Не хочешь взглянуть, Мегген?

– А как же, – сказал наводчик. – Тут и так уже нечего делать. – Он прихватил свои тарабакские сигары.

Вместе они высунулись из люков танка. Дождь прекратился, снаружи оказалось теплее, чем ожидал Банник. Он забросил свою шинель назад в башню. От контраста между душными внутренностями танка и дующим над равнинами теплым ветерком у него защипало кожу, но это скорее было приятно. Всякий раз, выбираясь из «Гибельного клинка», он чувствовал себя грязным. Пропитавший майку треугольник пота уже высыхал. Рядом Мегген прикурил сигару. Вторую он протянул ему, но Банник отказался.

Бойцы 477-го перелезали через главные палубы «Грозовых владык». С развевающимися взводными знаменами они забросали гранатами раскрошенные амбразуры, а затем хлынули внутрь.

Темные коридоры форта кратко осветило лазерным огнем. Сопротивление рассыпалось. Спустя несколько минут знамя 8-й роты 477-го уже реяло над одним из пней артиллерийской башни.

– Сэр, заслуженный капитан Парригар докладывает, что цель ро-сигма двадцать три взята, сэр, – провоксировал снизу Эппералиант.

– Нам все еще нужно в порт, – сказал Мегген.

– Приказы, Ханник?

– Со мной связалось верховное командование. Атраксийцы встретили на севере только легкое сопротивление. Этот форт был южным опорным пунктом. Враг сдается. Космический порт в наших руках. Джентльмены, отбой.

– Все кончено, – произнес Банник.

– Похоже на то, – согласился Мегген, сбивая пепел с сигары.

Банник стянул вокс-наушники, позволив ветерку освежить вспотевшую голову.

– Святой Парагон, у меня от этих чертовых штук уши горят.

– Могло быть и хуже, – философски заметил Мегген.

Вокруг них раскинулась сцена полнейшего опустошения, но теперь, когда битва стихла, Банник понял, что здесь было раньше.

– Поля. Тут были поля, – сказал он.

– Теперь здесь басдаково болото, – мрачно произнес Мегген.

Вдалеке по-прежнему гремела артиллерия, свист снарядов превратился в фоновый шум, ставший для Банника столь же естественным, как пение птиц. От города к небу вился черный дым. В миле от них слышались треск и хлопки ручного оружия. От висящей над болотом вони выворачивало внутренности.

– Солнце все равно выходит, – произнес Банник.

Тучи расходились. Они находились неестественно высоко из-за атмосферных возмущений, вызванных планетарной высадкой, и по всему горизонту небо стало цвета чеканного золота.

– До чего скучное место, – снисходительно сказал Мегген. – Совершенно серое. Но лучше двух последних нужников, где мы были. – Он скрылся внутри и с лязгом захлопнул за собой люк.

Банник остался стоять наверху, радость победы принесла в его душу умиротворенность. Это пройдет, а потом начнутся кошмары. В прошлом он стыдился того, что пережил своих товарищей. Здесь, с врагом в такой близости от дома, он думал, что его стыд станет просто невыносимым.

Однако нездоровое любопытство заставило его приложить вокс-наушник к уху.

– Эппералиант, свяжись с Ханником.

– Он на связи, сэр.

– Переключи на приватный канал.

Щелчок сообщил ему, что Эппералиант все сделал.

– Сэр, может, мне стоит найти заслуженного капитана Парригара и поздравить его.

– Это следовало бы сделать мне, – с трудом отдышавшись, сказал Ханник. – Но сам видишь…

– Я понимаю, – произнес Банник. – Я найду подходящее извинение.

– Спасибо, Банник, – благодарно ответил Ханник.

Заслуженный лейтенант спустился за мундиром, шинелью и оружием. Подобающе одевшись и встав в башне в полный рост, он приказал подвести «Честь Кортейна» к форту.

Глава 5
Встреча кузенов

Mатуа Высший

Гератомро

083398.М41

Банник спрыгнул с лобовой брони «Чести Кортейна» и пошел к головному «Грозовому владыке». Он поднялся по лесенке на корме и прошел через боевую палубу. Возле парапетов валялись брошенные фляги и ранцы. Банник постучал в бронированную дверь, ведущую на главную палубу.

Секунду спустя послышался грохот отпираемых запоров. Дверь чуть приоткрылась, и в щель просунулся ствол лазпистолета с индикатором заряда на полную мощность, следом показалось подозрительное лицо.

– Ты кто, во имя Императора, и зачем стучишь в басдакову дверь? – поинтересовался человек.

– Заслуженный лейтенант Банник, с «Гибельного клинка» «Честь Кортейна», Седьмая Парагонская рота сверхтяжелых танков, – твердо сказал он, показав мужчине лейтенантские звездочки. – Я пришел от заслуженного капитана Ханника, чтобы поздравить заслуженного капитана Парригара с нашей победой.

– Ясно, – все еще подозрительно ответил человек.

Он открыл дверь настежь. Позади него находилась скрытая в сумраке главная палуба, радикально отличавшаяся от отсека Банника, механизм мегаболтера доминировал над ней столь сильно, что постам экипажа доводилось тесниться вокруг него. Прочих деталей Банник не разглядел из-за контраста света снаружи и царившей внутри тьмой.

Банник посмотрел на оружие в руке человека, направленное прямо в него.

– Ты открыл дверь, чтобы нам было легче говорить или чтобы лучше прицелиться? – спросил он.

Мужчина уперся в Банника спокойным взглядом:

– «Везучие Восьмерки» заслужили свое название не за беспечность. Мы на «Праведном возмездии» не слишком жалуем всяких чужаков.

– Прошу прощения. А ты, собственно, кто?

– Младший лейтенант Гулинар, заместитель заслуженного капитана.

Банник протянул руку:

– Рад знакомству.

Гулинар неохотно пожал ее.

– Парригара здесь нет. Он внутри с капитаном Долисто из Четыреста семьдесят седьмого.

– Где? – спросил Банник, заглядывая ему за плечо внутрь танка.

– Внутри, – произнес Гулинар, указав вверх, куда-то в сторону бреши в форте. – Вы найдете его там.

Он скрылся в танке и захлопнул за собой дверь.

– Как мило, – только и сказал Банник.

Он взобрался по лесенке у двери и спустился по танку к бреши. Пройти внутрь форта оказалось сложнее, чем это выглядело у пехотинцев, узкий проход сквозь дыру таил опасность в виде острых краев и прутьев арматуры.

Внутри творилось полнейшее разрушение. Узловая точка представляла собой длинную галерею с амбразурами по обе стороны. Мертвецы валялись там же, где их настигла смерь. Некоторых из них посекло осколками, в особенности тех, кто оказался возле бреши. Большинство из тех, что стояли немного поодаль, погибли, по всей видимости, от громадного избыточного давления. У них из носов, ушей и ртов текли струйки крови. Глаза покраснели от разорванных кровеносных сосудов. С упавшим в пятки сердцем Банник пробирался между их переплетенными конечностями. Эти люди ничем не отличались от парагонцев. Может, чуть смуглее, с частой преждевременной сединой, но любой из них без труда слился бы с населением его родного мира.

Еще дальше на трупах виднелись ожоги от лазеров, чаще на спинах. Среди них Банник заметил также и нескольких покойников-парагонцев. Однако подавляющее большинство все же были гератомранцами.

Он направился к центру форта. Часть главного зала уже расчистили от трупов, и группа медиков занималась ранеными, как парагонцами, так и гератомранцами. Банник приблизился к одному из них.

– Я ищу заслуженного капитана Парригара и капитана Долисто, – сказал он.

– В центральном зале управления, сэр, – не поднимая глаз, ответил медик.

Банник двинулся вдоль строя раненых, ожидающих осмотра, как внезапно чья-то рука схватила его за лодыжку. Он посмотрел вниз и увидел молодого солдата-гератомранца, прислоненного к стене, с раскинутыми ногами, один его глаз заплыл, на предплечье зияла страшная рана.

– Воды, – прохрипел он.

Банник опустился рядом с ним. Ему следовало ненавидеть этого человека за измену, но он почему-то не мог. Он испытывал к нему только жалость. Решение отколоться принимали вовсе не обычные солдаты. Банник снял с пояса флягу, отвинтил крышечку и протянул ему.

– Прости, вода теплая.

– Ты из тех танков? – спросил парень.

Банник вдруг понял, что тому было не больше девятнадцати или двадцати стандартных терранских лет.

Банник кивнул.

– Всегда хотел увидеть «Гибельный клинок» в бою.

– Почему вы восстали? – спросил Банник.

– Потому что мне так приказали, – честно ответил парень. – Разве Астра Милитарум работает иначе?

– Все так. Но почему ваш губернатор пошел на предательство?

– Десятина.

– Значит это вопрос экономики?

Солдат покачал головой:

– Не экзакта, а другая, Десятина Муниторума. Все мои братья, кузены, отец, дяди. Все ушли. Рекрутированы в Астра Милитарум. На планете не осталось мужчин. За несколько лет Муниторум пришел уже за девятой десятиной. Наш планетарный командующий сказала им, что они могут сделать с реквизиционными бумагами. А что ей оставалось делать? На фермах никого нет, в мануфакториях некому работать. Они сказали, пускай работают женщины. Но наши женщины и так работали. Теперь трудятся и наши дети, молодежь, которой следовало учиться в схолах. Планета умирает, и высушил ее досуха Император. Если хочешь узнать, с радостью ли я последовал приказу, то нет. Я – предатель. Знаешь, каково это? Но знаешь, что? Я не думаю, что у нас оставался выбор, поэтому за губернаторшу.

Он в ироничном тосте поднял флягу, а затем жадно прильнул к ней.

Банник резко поднялся на ноги.

– Спасибо за воду, – сказал юноша.

– Оставь себе, – холодно ответил Банник. Его до глубины души потрясло то, что кто-то мог обратиться против Императора и так спокойно говорить об этом.

Он пошел дальше через узел форта по округлому коридору. Тот заканчивался дверью, и, миновав ее, Банник оказался в центре управления. В углу собралась группа офицеров-гератомранцев со сложенными за головами руками под охраной отряда потрепанных парагонских солдат с незнакомыми ему полковыми эмблемами. У стен стояли выжженные пульты, их гелевидные экраны искрились и истекали жидкостью. Заслуженный капитан, который, как предположил Банник, и был Парригаром, вполголоса беседовал с другим офицером в форме парагонского капитана, по всей видимости, Долисто.

Часовые у двери отдали честь, когда Банник прошел внутрь. Парригар поднял глаза, и Банник, в свою очередь, отдал честь ему.

– Заслуженный лейтенант Коларон Артем Ло Банник, сэр, – сказал он. – Командир «Гибельного клинка» «Честь Кортейна», Седьмая Парагонская рота сверхтяжелых танков – Затем он отсалютовал Долисто.

– Вольно. Рад встрече. – Они пожали руки по парагонскому обычаю, ладонь к ладони. – Это капитан Долисто.

Парригар был старым аристократом-парагонцем, старше Банника по меньшей мере на двадцать лет, высокий, с худым лицом и длинными пальцами. Патриций, это Банник понял с первого взгляда. Долисто был моложе Банника, но манерами он походил на Парригара. Люди разных поколений, но с одинаковым мировоззрением, чувствами и предрассудками.

– Чем мы можем помочь? – спросил Долисто.

– Я прибыл лично ознакомиться с ситуацией, подышать свежим воздухом и передать поздравления с успешным окончанием боя.

– Подышать свежим воздухом, – повторил Долисто. – Должно быть, в ваших танках задохнуться можно. Но хотя бы безопасно, – сказал он, постаравшись подать свои слова не как оскорбление, но товарищескую шутку. – Спасибо за поздравление. Они не оказали того сопротивления, которого мы ждали. Полагаю, мы потеряли семерых. – Долисто взглянул на пленных офицеров.

Все, кроме одного, смотревшего на них яростным взором, пристыжено глядели в пол.

– А они? – осторожно поинтересовался Банник.

– Всего? Около двухсот, – ответил Долисто. – Большинство погибло благодаря вам. Вы не оставили им шанса.

– Местное оборонительное ополчение. Не слишком опасное, – согласился Парригар.

– И все же они додумались взорвать когитаторы, прежде чем мы попали сюда, так что об одном успехе нам доложить не удастся, – сказал Долисто. – Но главная цель операции – захват космического порта – была достигнута. Без помощи вашей роты нам пришлось бы куда сложнее. Прошу, передайте мою благодарность вашему командиру.

– Мы выполняли приказы, отданные лучшими людьми, чем я, сэр, – сказал Банник. Он хотел, чтобы его слова прозвучали непринужденно, но едва он выговорил их, воспоминание о парне из коридора вернулось к нему. Каким-то образом оно переплелось у него в мыслях с лицом Тупариллио, и его улыбка окаменела.

– И все равно спасибо вам, заслуженный лейтенант.

Банник поклонился в ответ и покинул зал.

По дороге к бреши он услышал панические вскрики и внезапный шквал выстрелов. Он побежал на звук, на ходу вынимая из кобуры собственный пистолет и переключая батарею в режим стрельбы. Он влетел внутрь и уткнулся дулом оружия в невероятно чистую униформу имперского комиссара. Рядом валялись мертвые гератомранцы, с дымящимися во лбах дырками от лазеров, которых ранее обрабатывали медики. Юноша, с которым он недавно говорил, лежал с открытым ртом, смотря в потолок безжизненными глазами, вода из фляги Банника ручейком стекала на пол. Вдоль ряда мертвецов шла пара торжественных дьяконов Адептус Министорум, нанося благоухающими маслами знак аквилы на окровавленные лица и читая молитвы над павшими.

– Здравствуйте, лейтенант. Кажется, вы в меня целитесь. – Лицо комиссара под сверкающим козырьком фуражки оказалось удивительно молодым, однако глаза были столь пронзительны, что их взгляд было невозможно выдержать.

Банник спрятал оружие в кобуру.

– Прошу… прощения, сэр. Я услышал крики и стрельбу. Я боялся, что сюда прокрался вражеский отряд.

– Тогда вас стоит похвалить за инициативу, если не за реакцию.

– Вы казнили их?

– Естественно, – ответил комиссар. – Разве не так следует поступать с предателями?

Он подошел слитком близко. Банник весь напрягся, но не отступил назад.

– Мы щадим мирных жителей. Это не их война. А вот вооруженным людям, которые сражаются против законной власти Империума, пощады не будет.

Комиссар принялся тереть платком капельку крови на белом участке шинели, чем лишь еще больше размазал ее.

Он уставился на платок. От него пахло цветами. Комиссар нахмурился и раздосадованно цыкнул на пятно.

– Им приказали. Они бы сражались за нас.

Банник сомневался в своих словах. Кто знает, возможно, все они были озлоблены, как тот парень, но резня едва ли могла служить выходом.

– Они могли бы так сказать, – произнес комиссар. – И возможно, многие из них сдержали бы слово. Но ответьте мне, как бы вы отсеивали настоящих изменников от кающихся солдат? Будь у вас решение, я бы с радостью его выслушал. Мне нравится проливать верную кровь не больше, чем любому другому человеку.