Текст книги "Наследники"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Глава 5

Самолет Джека приземлился в семь утра. В восемь пятнадцать он уже звонил в мою дверь.

Она вскочила, как от удара хлыста. Глаза ее широко раскрылись.

– Кто это?

– Не волнуйся. У меня встреча, – я вылез из кровати, накинул халат.

– Надолго?

– Пара часов, не меньше.

– Жаль.

– Ты можешь выходить, когда захочешь. Прятаться ни к чему.

– Я лучше посплю. Если он уйдет раньше полудня, приходи ко мне.

– А если не уйдет?

– Я его убью и затащу тебя обратно в постель.

Она залезла под простыню, а я пошел открывать дверь.

От волнения Джек не находил себе места. Не помогли даже таблетки снотворного, которые он выпил, садясь в самолет. За завтраком он все время ерзал на стуле.

– То есть старик не возражал?

– Абсолютно. Мне даже показалось, что мое предложение пришлось ему по душе.

– Он знает, что я еврей?

– Полагаю, что да. По-моему, ему известно все, и даже чуть больше.

– Мой бог, – он покачал головой. – Подумать только!

Еврей – президент «Синклер ти-ви». Десять лет тому назад меня бы не приняли туда дворником.

– Мир меняется, – философски заметил я.

Джек хотел встать, но тут же опустился на стул. Посмотрел на меня.

– Ноги меня не слушаются.

– Выпей еще кофе, и все пройдет, – я наполнил его чашку.

– Сейчас приду в себя. Очень уж быстро все свершилось. Еще вчера, когда ты позвонил второй раз и поздравил с назначением, я тебе не поверил.

– А теперь веришь?

Он посмотрел на меня, кивнул.

– Да. И знаешь, что меня убедило?

Я покачал головой.

– Снег. Когда самолет пошел на посадку, я увидел снег и понял, что это не сон.

– Утром о твоем назначении сообщат газеты. В половине первого ты приглашен на ленч к Синклеру. В половине третьего ты проводишь совещание с начальниками отделов.

– Ты будешь?

– На ленче – нет. Но на совещание приду.

Он кивнул.

– Все решения я буду согласовывать с тобой.

– Нет.

На лице Джека отразилось недоумение.

– Кому же я должен докладывать?

– Никому. Ты – руководитель телевещательной компании. Она – твоя. И решения тебе принимать самому. Я прошу тебя лишь об одном – держи меня в курсе событий.

– А если я наломаю дров?

– Ты же и поплатишься. Но дров ты не наломаешь. У тебя будут ошибки. Иной раз твои действия не приведут к желаемому результату. Но я готов поспорить, что гораздо чаще ты будешь принимать единственно верное решение.

– Что ж, это реальный подход, Стив, – он раскрыл «дипломат», достал несколько листков. – В самолете я просмотрел программу наших передач. У меня возникли кое-какие идеи. Хочешь их выслушать?

Я кивнул.

– Возможно тебе не понравится то, с чего я начну.

– Все равно говори.

– Я отменю тематические выпуски. С какой стороны на них ни посмотреть, прибыли они не дадут. Вместо них будем показывать фильмы, одновременно готовя новую передачу.

Я кивнул.

– Что еще мне не понравится?

– Энгел Перес. Я знаю, что ты его недолюбливаешь.

Но он умен, умеет работать и очень честолюбив. Я хочу, чтобы он стал исполнительным вице-президентом «Синклер ти-ви».

Я молчал.

– Я предупреждал, что тебе это не понравится.

– И напрасно. Тебе с ним жить. Придется постоянно оглядываться, дабы не получить удар в спину.

– Если я не смогу позаботиться о себе, нечего мне делать на этой должности.

– Согласен с тобой. Что еще?

Он решил покончить с тремя моими любимыми программами.

– Они устарели и полностью выдохлись. Идут-то они уже почти пять лет, так что это естественно. Я бы выкинул их сразу, да нечем заменить. Поэтому придется исключать их по одной, начиная с «Голливудских звезд».

В каждом выпуске «Голливудские звезды» участвовали двое, ведущий и кинознаменитость. Интервью брали прямо в доме звезды. Четыре года назад передача имела шумный успех, но со временем ее популярность сошла на нет. Наверное, не хватило звезд первой величины.

– Чем ты хочешь ее заменить?

– Музыкальное шоу для подростков. Рок-группы, танцы, световые эффекты, много девчушек в мини, еще больше шума.

– Ты же займешь лучшее время.

– Совершенно верно. Но Эй-би-си показывает молодежную передачу аккурат в эти же часы, пусть и в другой день. Мы должны бороться за подростковую аудиторию. Или ты думаешь иначе?

– Какая разница, что я думаю, – я улыбнулся. – Как я уже говорил, решения принимать тебе.

– Идет, – кивнул он. – Давай перейдем к предложению Бенджамина.

– Копию ты найдешь на столе в своем кабинете. Ознакомься, а потом мы поговорим.

Джек поднялся.

– Вернусь в отель, переоденусь, а уж потом пойду на работу.

Я проводил его до двери.

– Увидимся во второй половине дня. Удачи тебе.

Подождал, пока за ним закроются двери кабины лифта, прошел в гостиную, налил еще чашку кофе. И неожиданно почувствовал себя глубоким стариком. Совсем недавно я вошел в тот же кабинет, в который сегодня войдет Джек. Горя энтузиазмом, переполненный надеждами, грандиозными планами. А теперь энтузиазм потух. Осталась лишь зола. Наверное, впервые я начал осознавать ту роль, что играл Спенсер. Кто-то должен время от времени рушить все до основания, чтобы потом возводить вновь.

– Он ушел? – донесся голос из спальни.

Я повернулся. Она чуть приоткрыла дверь и выглядывала в щелочку.

– Да.

– Это хорошо, – дверь распахнулась и она вышла в гостиную. Замотанная в полотенце, с капельками воды на теле после душа. – Я уж думала, что он останется здесь навсегда.

– Хочешь кофе? – спросил я.

– У тебя есть ананасовый сок?

Я кивнул.

– В холодильнике.

Она зашла за стойку бара, нашла банку сока, открыла ее, налила в бокал с кубиками льда. Добавила водки.

Помешала, пригубила.

– Вкусно, – протянула бокал мне. – Попробуй.

Я покачал головой.

Она пожала плечами, подняла бокал.

– За твое здоровье.

Выпила, с бокалом в руке направилась ко мне.

– Который час?

– Почти десять.

– Черт! У меня утром просмотр, а я про него забыла.

Можно я позвоню своему агенту?

– Конечно. А я пока побреюсь.

Когда я вышел из ванной, она вновь лежала в кровати. На столике стоял полный бокал с ананасовым соком.

– Мой агент чуть не выпрыгнул из штанов, узнав, что я не пришла на просмотр.

– Интересная работа?

– Рекламный ролик. Меня все равно бы не взяли. Им нужен другой типаж, – она посмотрела на меня. – А ты уже идешь на работу?

Я покачал головой.

– Меня ждут после ленча.

– Отлично, – она перекатилась на живот. – Как по-твоему, у меня отличная жопка?

Я взглянул. Двух мнений тут быть не могло.

– Да.

– Так чего ты стоишь? Подойди и поцелуй ее.

Я подошел, наклонился над кроватью. Она подпрыгнула, когда я шлепнул ее, повернулась на бок. На ее лице появилось странное выражение.

– Зачем ты это сделал?

Я промолчал.

Она улыбнулась, вновь легла на живот.

– Повтори. Мне понравилось.

Спенсер сидел в моем кабинете, когда я вернулся совещания, где представил Джека Сейвитта начальникам отделов. Испытывающе глянул на меня.

– Похоже, тебе не повредит глоток виски.

Мы прошли к бару, он положил лед в два бокала, плеснул шотландского.

– За успех, – провозгласил он тост и выпил.

Я последовал его примеру, – Как самочувствие? – спросил он.

– Словно я отдал своего первого ребенка.

Он кивнул.

– Теперь ты знаешь, что чувствовал я.

Глава 6

– За все картины они хотят шесть миллионов. Я намерен отклонить его предложение.

– Как скажешь.

Через стол он посмотрел на меня.

– Бенджамину это не понравится. У него сложилось впечатление, что ты одобришь эту сделку.

– Это еще почему? Мы ни разу не говорили о ней.

– Он говорит, что вы обо всем договорились, когда он еще работал на студии. Что ты должен взять эти фильмы, – Джек закурил. – Он готов лезть на стену. Деньги-то нужны.

– Это его проблема.

– Ритчи говорит, что они обратились к адвокатам и подадут в суд, если мы не придем к компромиссу.

– В суд они не пойдут.

– С чего ты так уверен? – спросил Джек.

– Сэм никогда не признается, что у него денежные затруднения. Ибо обращение в суд покажет кредиторам, в какой он яме, – я поднялся.

– Некоторые фильмы вполне приличные, – добавил Джек.

Тут я рассердился.

– Ты – президент компании. Хочешь – покупай их, не хочешь – не покупай. Но решение тебе принимать самому. Это твоя работа.

Он обдумал мои слова.

– Хорошо, – и направился к двери.

– Джек, – позвал я его.

Он обернулся.

– Я не держу зла на Сэма. Мне он симпатичен. Но угроз я не потерплю.

– Понятно, – кивнул он и вышел из кабинета.

Зажужжал интерком. Я нажал клавишу.

– Мисс Далинг по четвертому каналу.

Я снял трубку.

– Привет, Дорогуша.

– Когда у тебя ленч? Мне ужас как хочется потрахаться.

– Извини, но у меня встреча.

– По делу или для удовольствия?

– Для удовольствия.

– Если ты встречаешься с какой-то девкой, я тебя убью, – пообещала она.

– Приезжает моя тетушка Из Кейп-Энн.

– Понятно, – саркастически хмыкнула она. – И ты пригласил ее в «Четыре времени года».

– Совершенно верно, – я рассмеялся. – Как ты узнала?

– Я тебя ненавижу, – и она швырнула трубку.

Я сидел за столиком у бассейна, допивая третий бокал шотландского. Тетя Пру задерживалась. Собственно, я мог бы догадаться, что так оно и будет. Приезжая в Нью-Йорк, она не могла не заглянуть в магазины Пятой авеню.

Я допил виски и дал знак метрдотелю. Тут же на столике материализовался четвертый бокал. Я посмотрел в сторону вестибюля. Пусто. Тут чья-то рука коснулась моего плеча. Я обернулся.

– Надеюсь, она продинамит тебя, – яростно прошептала Дорогуша.

И, прежде чем я успел ответить, вслед за метрдотелем прошла к свободному столику, села лицом ко мне. Заказала коктейль. Я ей улыбнулся, на что она показала мне язык.

– Ты знаком с этой юной леди? – спросила тетя Пру.

Я вскочил. Из-за Дорогуши я даже не заметил, как она подошла к столику.

– В некотором роде, – и поцеловал ее в щеку.

Тетя Пру села.

– Очень сухой «мартини». И очень холодный, – попросила она официанта, искоса глянула на Дорогушу и повернулась ко мне. – Красивая девчушка. Но волосы крашеные, и она изменила форму носа.

– Как ты узнала? – изумился я.

– Насчет волос ты мог догадаться и сам. А нос стол» безупречной формы, что родиться с таким просто невозможно.

Я улыбнулся. Тетя Пру давно уже разменяла седьмой десяток, но по-прежнему не упускала ни единой мелочи.

– Я напился, дожидаясь тебя.

– Заглянула в «Сакс»[34]34
  Один из известнейших универмагов Нью-Йорка на Пятой авеню.


[Закрыть], – пояснила она. Официант принес бокал с «мартини». Она подняла бокал. Мы чокнулись. – За любовь и дружбу.

– За любовь и дружбу, – эхом откликнулся я.

Она пригубила «мартини».

– То, что надо, – еще глоток, и она поставила бокал на стол. – У тебя все в порядке?

– Да. А почему ты спрашиваешь?

– В газете написали, что в «Синклер ти-ви» новый президент. Я подумала, что тебя уволили.

Я рассмеялся.

– Нет, конечно. Просто у меня столько дел, что пришлось взять на работу еще одного человека.

– В компании не может быть двух президентов, – уверенно заявила она. – Даже я это знаю. Так что лучше скажите мне правду, молодой человек. Потому что, если вы там больше не работаете, я немедленно продам свои акции.

– Вот этого делать не надо, – и я объяснил ей, что к чему. Тетя Пру быстро все поняла.

– Хорошо. Я рада, что ты это сделал. Ты слишком много работаешь.

– Ну уж не слишком.

– Ты очень похудел.

Это я уже слышал не раз.

– Я потерял четыре фунта, пока ждал тебя.

Она отпила из бокала.

– Тебе снова надо жениться. Чего ты ждешь? С годами ты не становишься моложе, знаешь ли.

– Никак не найду достойной девушки. Чтоб была такая, как ты.

– Тогда тебе капут.

– Тетя Пру, откуда такие слова? – ужаснулся я.

– Кейп-Энн не отрезан от мира, знаешь ли. Мы тоже смотрим телевизор.

– Понятно, – я махнул рукой официанту, показывая, что можно принести меню. – Давай закажем что-нибудь съестное.

Подошел официант. Положил рядом со мной сложенный листок.

– От той молодой дамы, – шепнул он, имея в виду Дорогушу.

Я развернул листок.

«Пообедаем сегодня? Если ты не очень сердишься. М.».

Я написал на листке ответ и отдал официанту. Он сразу прошел к ее столику.

– А может, проще предложить ей пересесть к нам? – поинтересовалась тетя Пру.

– Если бы я этого хотел, она бы сидела за нашим столиком еще до твоего прихода.

– Я выпью еще «мартини». А тебе совсем не обязательно разговаривать со мной в таком тоне.

– Хорошо, я позову ее, – и уже начал вставать, но заметил, что Дорогуши уже и след простыл.

– Видишь, что ты наделал, – тетя Пру покачала головой. – Бедняжка убежала голодной.

Я опустился на стул.

– Стивен, ты совсем не меняешься. Такой же грубый, как и в детстве.

Со вздохом я откинулся на спинку стула и распорядился принести мне шотландского.

– Двойную порцию, – крикнул я вслед официанту.

– Она в тебя влюблена? – спросила тетя Пру.

– Кто?

– Девчушка, которую ты прогнал.

– По-твоему, в меня влюблены все девушки, с кем я перемолвился хоть словом. Кроме того, я ее не прогонял.

– Мне известна твоя репутация, Стивен. Газеты доходят и до нас.

Я начал закипать.

– Я знаю. Кроме того, у вас есть газ, электричество, телефон.

Тетя Пру вперилась в меня взглядом.

– Тебе нравится эта девушка!

– Я этого не говорил.

– Нужды в этом нет. Все и так ясно.

Я почел за лучшее спрятаться за бокалом с виски.

– Стивен!

– Да, тетя Пру?

– Если она тебе нравится, действительно нравится, не бойся своих чувств. Доверься им.

Джек ушел из моего кабинета в одиннадцать вечера.

Вторую часть дня он потратил с толком. И принес мне практически готовый проект музыкальной передачи для подростков.

– Я чуть ли не два часа говорил с Энгелом. Этот парень знает толк в музыке. Передачу начнем готовить в Калифорнии. Лучшие американские группы там, в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско. На следующей неделе я пошлю его в Нэшвилл. Пусть посмотрит, что можно найти там.

– Хорошо, – кивнул я.

– Далее, – он начал складывать бумаги. – Я хочу наладить постоянный контакт со студиями звукозаписи и производителями грампластинок, чтобы в любой момент знать, кто поднимается наверх, а кто скатывается вниз.

– Тебе нужен продюсер.

Он кивнул.

– Я думаю об этом, но подходящего человека на примете у меня нет.

– Могу подсказать. Боб Эндрюс.

Джек удивленно глянул на меня.

– Он же не продюсер. Диск-жокей.

– Не просто диск-жокей, а лучший в стране. Молодежь его любит. Он первым обратил внимание на Элвиса, потом открыл Америке «Битлс». А кроме того, у него с нами контракт.

Я не упомянул о том, что благодаря Эндрюсу наша нью-йоркская радиостанция из года в год получала немалую прибыль. А до его прихода была рекордсменом по убыткам.

– Твое предложение мне нравится, – кивнул Джек.

– Завтра утром он с тобой свяжется.

– А захочет ли он переходить на телевидение? Сейчас-то он лучший, зачем ему какие-то перемены?

– Захочет, – заверил я Джека. – Он уже два года. пристает ко мне с предложением начать выпуск грампластинок. Теперь есть смысл заняться и этим, раз мы даем рок-группам лучшее время.

– К этому выводу следовало прийти лет на пять пораньше. Ты знаешь, какие прибыли получает «Эр-си-эй»[35]35
  RCA, Capitol – ведущие производители грампластинок.


[Закрыть] от продажи пластинок Элвиса, сколько зарабатывает «Кэпитол» на «Битлс»?

– Знаю.

– На сегодня все, – он сложил бумаги в брифкейс, захлопнул его. – Вымотался донельзя. Поеду в отель и сразу лягу спать.

Телефон зазвонил, едва за ним закрылась дверь.

Только после нескольких звонков до меня дошло, что Фогарти уже ушла и трубку придется снимать мне.

В ухо ударили шум, музыка, голоса.

– Стив?

– Да, Дорогуша?

– Я накурилась.

– Разве для тебя это впервой?

– Нет, но сегодня я перебрала.

Я промолчал, слушая ее дыхание.

– Стив, ты еще здесь?

– Да.

– Стив, почему ты не пообедал со мной сегодня?

– Потому что много работы.

– Я бы подождала тебя.

– Ты и так неплохо проводишь время.

– Мне недостает тебя. Мне одиноко. Я сидела дома.

Курила «травку» и плакала. Потом не выдержала.

– Мне кажется, веселье у вас в разгаре.

– Забери меня, Стив. Я хочу быть с тобой.

Я замялся.

– Пожалуйста.

– Хорошо, – я потянулся за карандашом. – Какой адрес?

Ее указания привели меня к обшарпанному жилому дому неподалеку от угла Первой авеню и Двадцать восьмой улицы. Шум я услышал еще внизу, на площадке первого этажа унюхал «травку». С каждым шагом музыка звучала все громче, а дым уже валил клубами. Последний лестничный пролет я преодолел с трудом: две или три пары трахались прямо на ступеньках и мне пришлось лавировать между ними.

– Вы припозднились, – сообщил мне длинноволосый парень, загораживающий дверной проем. – Не знаю, успеете ли вы догнать остальных. С вас пять долларов.

Я дал ему пятерку и получил взамен самокрутку.

– Закуривайте и наслаждайтесь.

Шум на лестнице показался мне мертвой тишиной по сравнению с тем, что творилось внутри. Я постоял в прихожей, дожидаясь, пока глаза привыкнут к полумраку.

Грохот доносился из зала, в который вела дверь напротив.

Туда я и направился. И тут музыка разом оборвалась.

Из дальнего угла послышался сочный баритон.

– А теперь Дон Рэнс представляет свою новую работу «В преддверье Нового года». Выполненную из шоколада, черничного и клубничного джемов, апельсинового мармелада, мятного сиропа и, разумеется, фантастического тела Мириам Далинг.

Оглушительная музыка, яркий свет. На мгновение я закрыл глаза. А открыв, увидел ее.

Она стояла на столе в углу, держа в руках плакат, спиной ко мне. Тело ее сверкало разноцветьем джемов, шоколада, сиропа. Медленно она начала поворачиваться.

Толпа зааплодировала, надвинулась на стол.

Я услышал ее голос:

– Что же это с вами? Вы разучились читать?

И смех, громкий, перекрывающий музыку смех.

Они сомкнулись вокруг столика, высунув языки, начали лизать ей нот. Стол начал качаться под их тяжестью, стремящихся добраться до более вкусных мест.

Дорогуша смеялась, но ей удавалось удержаться на ногах. Наконец она повернулась лицом ко мне. Я уставился на нее.

Груди разрисованы, словно гигантские яйца, одно красное, второе – фиолетовое, посередине шоколадный пенис, уходящий головкой в мармеладный лобок. На плакате два слова:

СЪЕШЬ МЕНЯ!

На мгновение наши взгляды встретились. Ее глаза прояснились. Но она ушла слишком далеко. Глаза застлало туманом, она улыбнулась.

– Разве это не прекрасно?

И тут какой-то парень ухватил ее за руку и потянул на себя. Столик рухнул, и она исчезла под копошащейся массой тел.

Я закрыл глаза, борясь с тошнотой. Затем повернулся и выбежал на лестницу. Слетел по ступеням, выскочил на улицу. Прижался лбом к холодной стене. Меня вывернуло наизнанку.

Опять Барбара. Все то же самое.

Глава 7

– Вам звонит мистер Бенджамин, – сообщила мне Фогарти.

Я нажал на клавишу.

– Привет, Сэм.

– Почему ты ненавидишь меня, Стив? – голос полон укора.

Я рассмеялся.

– С чего ты это взял?

– Ты натравил на меня Джека Сейвитта. Ты же знаешь, я никогда не находил с ним общего языка.

– Я не натравливал, Сэм. Это его работа. Теперь он – президент «Синклер ти-ви».

– Мы же друзья, при чем здесь титулы? И всегда работали напрямую. Лицом к лицу. Что изменилось?

– Я теперь этим не занимаюсь, Сэм. Ты же не хочешь чтобы я действовал через его голову?

– Хочу.

– Не могу, Сэм. Такое не по мне.

Он помолчал.

– Ладно. Означает ли сказанное, что ты не придешь ко мне на обед, если я приглашу тебя?

– Пригласи.

– Так приходи. Вспомним прежние времена. Младший как раз приехал на каникулы, и Мириам обещала почтить нас своим присутствием. Если хочешь, я даже попрошу Дениз приготовить тебе жареную телятину.

– Не обязательно. Говори адрес.

– Пятая авеню, семьсот. Ровно в восемь.

Сэм поднялся высоко. Пятая авеню не шла ни в какое сравнение с Бронксом. И мне оставалось лишь надеяться, что проблемы, с которыми ему пришлось столкнуться, в значительной мере решаемы. Я бы искренне огорчился, если бы он вновь скатился к подножию горы, на которую карабкался столько лет.

Зажужжал интерком.

– К вам мистер Сейвитт и мистер Эндрюс.

– Попросите их зайти.

Фогарти открыла дверь, и они вошли в кабинет. Я знаком указал на кресла перед столом, а мгновение спустя Фогарти принесла кофе. Так что пока мы обменивались рукопожатиями, она уже налила нам полные чашки.

А Фогарти молча удалилась.

– Вижу, вы пришли вместе. Как вам это предложение?

– Я – за, обеими руками, – ответил Эндрюс. – Давно ждал чего-то похожего.

– Я рад, – кивнул я. – Джек сказал вам о наших планах по выпуску пластинок?

Эндрюс кивнул.

– Упомянул, но добавил, что подробности я услышу от вас.

– Все просто. Мы учредим отдельную компанию, которую вы и возглавите. Вы всех знаете и пользуетесь заслуженным уважением.

– Мне даже не верится. Прямо-таки рог изобилия.

– Несколько месяцев тому назад ко мне обращался Джо Риган с предложением купить его фирму. Что вы думаете о «Симболик рекордз»?

Эндрюс ответил не сразу.

– Неплохая фирма. Хорошая звукозаписывающая аппаратура. Кроме того, им принадлежат права на коллекцию шлягеров, ставших классикой, которую они получили, купив компании «Игл рекорд» и «Мьюзик».

Часть их пластинок пользуется успехом.

– А как насчет перспективы?

Эндрюс усмехнулся.

– Руководство у них слабенькое, планирование – хуже некуда. Кредиты им дает мафия, и идут разговоры, что скоро с них потребуют должок.

– Сколько они должны? – спросил я.

– От двух до трех миллионов. Плюс тридцать процентов за кредит.

– Стоит ли их покупать?

Он кивнул.

1 – Но сначала надо получить более точную информацию. Их марка достаточна известна.

Его отношение к делу мне понравилось. Странно, вроде бы я знал его давно, но никогда бы не подумал, что он сведущ и в бизнесе. С другой стороны, вспомнил я, он попортил нам крови, подписывая собственный контракт. И выторговал условия, которых не имел ни один диск-жокей.

Я нажал клавишу интеркома.

– Соедините меня с Джо Риганом из «Симболик рекордз» в Лос-Анджелесе, – попросил я Фогарти и повернулся к ним. – А когда вы займетесь новой передачей?

– Я думаю, после Нового года Боб полетит в Калифорнию и сразу приступит к делу, – ответил Джек.

– У меня несколько встреч, которые я не могу отменить, – пояснил Эндрюс. – И Новогоднее рок-шоу в Бруклин-Фокс, которое я буду вести.

– У меня возражений нет.

Зажужжал интерком.

– Мистер Риган на проводе.

Я снял трубку.

– Как жизнь, Джо?

Голос его как бы раздваивался, и я догадался, что он подключил усилитель, чтобы меня слышали и другие люди в его кабинете.

– Лучше не придумаешь, Стив. А у тебя?

– Все нормально. Решил вот узнать, не изменилось ли что насчет того дела, о котором мы говорили несколько месяцев тому назад.

– Нет, Стив. Мы получили пару предложений, но они нас не устроили. Положение у нас устойчивое. Пара наших пластинок вошла в списки лучших.

– Так нам есть о чем поговорить?

– Возможно, – он вроде бы хотел показать, что особой уверенности у него и нет, но полностью выдал себя следующим вопросом:

– Когда ты хотел бы встретиться со мной?

– В Калифорнию я возвращаюсь завтра. Не сможешь ли ты приехать на студию к ленчу?

– Половина первого подойдет?

– Вполне, – и я положил трубку. – Вы все слышали, – я встал. – Мы встречаемся завтра. Я буду держать вас в курсе.

Они ушли.

– Мисс Далинг звонила дважды во время совещания, – сообщила мне по интеркому Фогарти. – Соединить вас с ней, когда она позвонит вновь?

– Нет, – я выключил интерком, тут же включил.

– Да, мистер Гонт?

– Если мисс Далинг позвонит еще раз, скажите ей, что мне не о чем с ней говорить.

– Так и сказать? – спросила Фогарти после паузы.

– Так и скажите.

Дверь открыла Дениз.

– Стивен, – она улыбнулась. – Как давно мы не виделись.

Я вручил ей розы и поцеловал в щеку.

– Давно, – кивнул я. – Но ты молодеешь с каждым годом.

– Благодарю. Теперь я знаю, почему мне нравится встречаться с тобой. Ты знаешь, что сказать женщине.

Следом за ней я прошел в гостиную.

– Выпьешь что-нибудь? Сэм в душе, придет с минуты на минуту.

Служанка принесла мне бокал с виски. Я пригубил.

– Красивая комната.

– Я рада, что тебе понравилось, – она отдала цветы служанке. – В Калифорнии так комнату не обставишь.

Я кивнул. Действительно, Калифорния не признавала чопорности.

– Счастлива, что вернулась?

– Да. И Сэм тоже. Ему никогда не нравилась Калифорния. Его дом здесь, в Нью-Йорке.

Вошел Младший. Почти такой же высокий, как я, худощавый, с длинными волосами. Протянул руку.

– Дядя Стив.

Мы обменялись рукопожатием.

– Младший, то ли я врастаю в землю, то ли ты еще вытянулся. Мы ведь не виделись три года, так?

– Да, – рассмеялся он. – После бар митцва.

Я кивнул.

– Знатный был пир.

Младший вновь рассмеялся.

– Еще бы. Мой отец другого бы не потерпел.

Появился Сэм.

– Как тебе это нравится? – он обвел рукой гостиную.

– Высший класс.

Он повернулся к Дениз.

– Где Мириам?

– Должна прийти.

– Уже девятый час, – он вновь посмотрел на меня. – Моя дочь лишена чувства времени. Вечно опаздывает.

– Ничего. Я никуда не спешу. До одиннадцати я в полном вашем распоряжении. Самолет у меня в полночь.

– В Калифорнию? – поинтересовался Сэм.

Я кивнул.

Звякнул дверной звонок.

– Должно быть, Мириам, – Сэм двинулся к прихожей. – Пойду открою.

Я посмотрел на Дениз. Из-за двери до нас донесся его голос.

– Что это за платье? – вопил Сэм. – Если б юбка была чуть короче, тебе пришлось бы брить лобок.

Ответа мы не расслышали.

Младший улыбался во весь рот.

– Папа в своем репертуаре.

Я повернулся к двери в тот самый момент, когда они вошли в гостиную, Сэм направился к нам, но Мириам застыла на пороге, глядя на меня. Я не отрывал глаз от нее.

Сэм обернулся.

– Мириам, ты помнишь дядю Стива, не так ли?

После короткого колебания, она шагнула ко мне, протягивая руку.

– Разумеется, помню.

Я пожал ей руку.

Она побледнела, несмотря на косметику, в глазах застыл испуг.

– Добрый вечер, Мириам, – поздоровался я.

Искоса я заметил хитрые искорки, блеснувшие в глазах Младшего, и понял, что из всех присутствующих только он загодя знал о нашей встрече.

– Но, думаю, я уже достаточно взрослая, чтобы не звать вас «дядя», – продолжила Дорогуша.