Текст книги "Контракт на Землю"

Автор книги: Галина Горшкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)

– Да чтоб ей провалиться на месте – вашей руководительнице!!! Не женщина, а боемашина какая-то! Не спит, не ест, не отдыхает! Только о работе своей проклятущей и думает! Ни себе, ни людям!

Андрей с ворчанием расправил на себе брюки и футболку, прихватил с собой куртку и мрачно процедил:

– Ну? Готов я. Куда идти? В каком блиндаже ваша шеф-баба заседает?

Конвой провел Андрея узким коридором до лестницы. Комната Майи Руц была этажом выше. Военные деликатно постучали в двери начальницы, доложили ей на нельдианском языке о выполнении задания, провели пленника внутрь и замерли в ожидании дальнейших указаний.

Майя кивнула охранникам, разрешая им удалиться.

– Спасибо. Вам можно идти. Я позову вас, когда потребуется сопровождение.

Конвойные скрылись за дверями.

На руках Майи на удивление не было сейчас импульсных перчаток, служивших ей и оружием и инструментами на все случаи жизни. Женщина дошла до стола, взяла в руки пульт управления электроникой, нажала на нем какую-то кнопку, блокирующую двери, чтобы их общению никто не помешал, а затем с несколько виноватой улыбкой обернулась к своему гостю:

– Добрый вечер, землянин Андрей. Я приношу извинения за столь позднюю встречу. Ты, вероятно, уже лег? Я тебя разбудила?

– Нет, я еще не спал. Думали с Иваном, кому из нас лететь, но так пока и не определились. Наверно, только к утру и решим, как обещали. – Майор ФСБ уставился Майю.

Ведь Майя Руц сейчас была совершенно другой.

В преддверии своей командировки на Землю она сделала необходимую химиотерапию и стала выглядеть как самая настоящая земная женщина. За ее светлой, с легким солнечным загаром, кожей не усматривалось более ничего нельдианского. Ее правильные черты лица казались теперь не просто милыми и симпатичными, но даже притягивающими взор. И вообще, во всем ее облике появилась какая-то мягкость, даже нежность, которых ранее Андрей отчего-то не замечал. Быть может, дело было в том, что Майя распустила свою строгую прическу, и ее черные пушистые волосы волнами скользили сейчас по ее плечам. Возможно, виновата одежда. Когда женщина в форме, в каком бы ни была она настроении – она на службе, и она подтянута изнутри. А если же по ее идеальной фигуре струится лишь легкий атласный халат...

«Нет, это не просто маскировка под обыкновенную женщину, коих полно в средней полосе России. Нет! Майя, оказывается, очень красива от природы! Она такая... восхитительная!».

Взгляд майора с определенной искрой вновь прошелся по фигуре женщины.

– Андрей, что-то не в порядке? Ты так странно на меня смотришь.

– Нет, все путем, – Андрей внутренне себя одернул. – Лишь удивляюсь. Ты очень похожа на земных женщин. Если бы я встретил тебя на улице Перми, я бы ни за что в жизни не поверил, что ты прилетела к нам с Нельда.

– Да, – Майя заулыбалась. – Чудеса химиотерапии. Полезного в этом ничего нет. Но доктора уверяют, что это хотя бы безвредно для здоровья. Курьеры проходят данную процедуру преображения регулярно и на длительный промежуток времени. Я же сделала себе небольшой курс. Всего на неделю. Больше, я полагаю, для выполнения задания мне не потребуется.

– Вероятно, да, – Андрей улыбнулся в ответ. – Мне кажется, что ты даже и говоришь теперь без ошибок.

– Я еще в процессе обучения, – госпожа Руц махнула рукой на разложенные на столе распечатки из информационной системы. – Осваиваю грамматику русского языка. Учусь строить фразы быстро и без акцента. Знакомлюсь с разговорным стилем. И завтра всю дорогу буду также тренироваться. Хотя для меня это сложно. Ваш язык очень... Как бы это сказать? Когда одно и то же можно назвать по-разному?

– Классики воспевают богатство языка и многообразие нашего словарного запаса.

– Правда, ваш язык очень богатый и разнообразный. Вон, рассмотреть, к примеру, хотя бы ругательства. Ни в одном языке я столько не встречала.

– Какие еще ругательства? – Андрей бесцеремонно подошел к столу и взял в руки распечатки современных ругательных выражений. – Фу-у! Майя, где ты этого набралась? Это же...

Заметив на столе пишущую указку, майор, не спрашивая разрешения, взял ее в руки и тут же принялся вычеркивать ей чуть ли не каждую вторую фразу.

– Но Андрей! Это база данных курьеров! Они фиксировать и обобщать все услышанные обороты. А затем составлять специальные словари для переводчиков! – Майя занервничала, и это тут же отразилось на грамотности ее речи. – Почему ты все вычеркивать?

– Да потому что! Половины из того, что здесь написано, приличная женщина не должна даже слышать, а не то, чтобы самой произносить! Эти ваши курьеры – они, что ли, на зоне сидели? Тут сплошной жаргон с матом вперемешку.

– Э... Что с чем?

– Вот именно! Черт его знает, что с чем! – Андрей, замаявшись вычеркивать блатные ругательства, сложил листы стопкой и разорвал их на несколько частей. – Да настоящая женщина, положа руку на сердце, вообще ругаться не должна! Только если очень сильно на душе накипело. И уж во всяком случае, не так, Майя!

Женщина растерялась.

– А как?

– Как? Ну-у, как? Более культурно, разумеется! Я бы даже сказал, изящно. «Тупицей», допустим, назови своего обидчика. Все сразу поймут, что ты имеешь в виду. Сильное, емкое и в то же время вполне цензурное слово. Подчиненного можно «ослом» окрестить. Начальнику – ярлыки «барана» или «ленивца» приклеить. Бывший муж у женщин всего мира отчего-то «козлом» именуется. А его новая подружка «змеей подколодной». Такое безобидное определение, как «дурак», можно в любом общественном месте услышать. Оно не означает ничего конкретного, но показывает, что человек, его произносящий, сейчас не в духе. Вот, пожалуй, и хватит. Для воспитанного человека это и так через край будет! Еще и по шее за это где-нибудь можно схлопотать. Позволь мне, Майя, поинтересоваться, кого ты ругать-то собралась? Меня что ли?

– Нет, Андрей, я не умею ругаться и не собираюсь. Но я хотела узнать эти фразы, чтобы понимать. Чтобы разговорная речь людей не приводила меня в затруднение.

– Вот пустая трата времени! И это тебе спать не дает?

Андрей усмехнулся. Если он приглашен сюда для уроков русской речи, то это и впрямь «через край».

Майя, вспоминая о той цели, для которой она вызвала к себе землянина, немного покраснела. Она обошла стол, присела за него и указала своему гостю на свободное место напротив.

– Нет, Андрей. Я тебя пригласила сюда по другому поводу. Не ругаться. Мне надо обсудить с тобой важный вопрос.

Андрей сел на предложенную тумбу и внимательно посмотрел на женщину:

– Что-то случилось?

– Нет. Это не случилось. Это есть нормальный ход вещей, – офицер безопасности дипломатической службы лучитов задумалась на мгновение, а затем почти незаметно вздохнула. – Завтра я лечу на Землю. И там есть мое последнее задание перед отпуском. В этом году мне предстоит выполнить свой долг для нельдианского общества и стать матерью. Понимаешь меня?

– Стать матерью? Так ты в положении, что ли? – Андрей обомлел от новости. – Я... не знал. Поздравляю.

Женщина согласно кивнула на поздравление, а затем, уловив какой-то странный взгляд, блуждающий по ее фигуре, засомневалась в услышанном и решила все же уточнить:

– Что означает – в положении?

– Я говорю, ты ждешь ребенка?

– А-а! Нет! Андрей, я не жду ребенка. Я его только буду ждать в отпуске. Я сейчас нахожусь в поиске достойного кандидата для отцовства. И мне нужна твоя помощь.

– Моя помощь? – Андрей еще более удивился. – А я-то здесь при чем?

– Я поясню. Я изучаю сейчас анкеты кандидатов на роль биологического отца, сопоставляю их со своими персональными данными. И самый большой результат наших совпадений – это есть семьдесят пять процентов. Неплохой процент для будущего малыша, но это лишь семьдесят пять из ста. Мне это не вполне нравится. А сегодня я видела твои медицинские показатели. Процент их совпадений с моими равняется девяносто шести! Я согласна, что это есть неразумно и необъяснимо, но это реальность. И такая высокая цифра, Андрей, есть идеальный вариант для рождения ребенка. Ты... Ты взрослый, самостоятельный и главное – здоровый мужчина. Ты чувствуешь определенную ответственность перед обществом на родной планете. И я прошу тебя отнестись с пониманием к моей проблеме. Я прошу тебя в интересах последующего поколения стать отцом для моего ребенка.

– Чего? Как ты сейчас сказала?

– Я сказала, что прошу тебя стать отцом для моего ребенка.

– Я чего-то недопонял, – майор ФСБ изумленно смотрел на покрасневшую от смущения женщину и словно пытался проникнуть в ее мозг, чтобы найти там требуемое объяснение прозвучавших слов. – Так я тебе нравлюсь? Или тебя просто очень впечатлила цифра в девяносто шесть процентов? Еще вчера, мне помнится, ты собиралась меня убить. А теперь... Признайся, что это твой неудачный розыгрыш, Майя! Или что? Это, действительно, твое, пусть и немного коряво сформулированное, предложение мне руки и сердца? Поясни свою мысль доступнее, пожалуйста!

Майя недоуменно пожала плечами.

– Что здесь есть непонятного, Андрей? Независимо от того, кто из вас завтра полетит со мной на Землю – ты или Ваня, мы с тобой все равно будем расставаться. Я возвращаюсь на Нельд, в клинику. Мне надо родить малыша, и моему ребенку нужен отец. С точки зрения медицины, ты для этого идеально подходишь. Девяносто шесть процентов совпадений – это гарантия того, что ребенок родится жизнеспособным, сильным и здоровым. Я прошу тебя проявить сознательность.

– Мм! Вон оно как, значит! Что ж, давай проявим сознательность и все спокойно обсудим.

Андрей напряженно засмеялся, поражаясь полному отсутствию нравственности за пределами Солнечной системы.

«Уму непостижимо! Подойти так к первому встречному-поперечному и, ознакомившись лишь с его медицинской анкетой, предложить ему стать отцом своего ребенка! А мы еще переживаем на Земле, что у нас много неполных семей. Да по сравнению с этими нельдианскими беднягами мы – счастливые люди! У нас эти семьи хотя бы существуют!»

Почувствовав, что у него запершило в горле, Андрей прокашлялся и попытался собрать в кулак максимум хладнокровия и выдержки при обсуждении предложенной ему темы:

– То есть, Майя, я так понял, что наш с тобой предполагаемый ребенок, если я все-таки соглашусь на твою безумную затею, будет исключительно твоим малышом? Так? Я, кроме медицинских параметров, к нему больше никакого отношения иметь не буду? Семейных союзов у вас не предусмотрено. Я верно разобрался в вашей системе?

– Э... Да. Правильно. Ребенок будет гражданином нельдианского общества. Вся наша цивилизация ему будет семьей.

– Ясно. А ничего, что я, как биологический отец ребенка, могу быть заинтересован в его благополучии? Что я захочу узнать, где мой малыш, как он, что с ним? Быть может, я лично пожелаю участвовать в его воспитании и обучении, мм? Как у вас с этим дело обстоит на Нельде?

– Воспитанием детей на Нельде занимаются специально подготовленные для этого люди. Андрей, тебе не о чем волноваться за благополучие и образование малыша.

– Ага. То есть ребенку не будут уделять внимание ни отец, ни мать! Хороший же человек из него вырастет, скажу я тебе! Блеск!

– Андрей, все дети лучитов и нельдиан растут именно в таких условиях. И как видишь – составляют более высокоразвитую цивилизацию, чем ваша.

– Да в гробу я видел вашу высокоразвитую цивилизацию! Я... – Андрей взорвался как порох, вскочил со своего места и нервно прошелся по комнате. – Да у меня даже слов нет нормальных, чтобы выразить тебе свое мнение по поводу твоего предложения!!! Это... Абсурд какой-то!

– Абсурд? – Майя поразилась столь яркой и негативной реакции землянина на ее такое логично обоснованное и в определенной мере даже щедрое предложение. – Что в моих словах и поступках есть абсурдного? Я не понимаю.

– Не понимаешь? А я отчего-то не удивляюсь! Как ты можешь меня понять, если ты не знаешь, что такое семья! Ты не представляешь, как это – драться с братом или сестрой из-за игрушек, а потом своими руками делать друг другу подарки на Новый год! Ты не знаешь, что такое – собираться вечерами, ну или хотя бы раз в неделю, по выходным, за обеденным столом и делиться с близкими своими новостями! Ты не знаешь, как это – радоваться за другого или огорчаться! Скажи мне откровенно – этот ребенок, которого ты планируешь родить, что он для тебя будет значить?

– В каком смысле?

– Во всех смыслах! Я так понял, что тебе без разницы, кто будет его отцом, лишь бы кандидат был здоровым и подходящим к твоей анкете? После рождения малыша ты отдашь его кому-то там на воспитание. Вот я и спрашиваю, какое место в твоей жизни будет занимать ребенок? Что тебе даст его рождение? Звезды на погонах? Дополнительный отпуск? Премию? Повышение социального статуса? Какое место твой сын или твоя дочь будут занимать в твоей душе?

– Какое место? Я не знаю.

– Ясно. Мой ответ – нет. Тема закрыта. Можешь выпроваживать меня отсюда. Приглашай конвоиров.

Андрей направился к двери, а Майя лишь изумленно смотрела на его удаляющуюся спину.

– А... Подожди, землянин! – женщина словно очнулась от оцепенения и поднялась из-за стола. – Ты разве не принимаешь мое предложение? Я не поняла твоего ответа.

Майор обернулся:

– Может быть, Майя, тебе следует пригласить сюда переводчика, а? Мое «нет» звучит ведь как-то неопределенно, двусмысленно и непонятно? Ты это хотела сказать?

– Нет, не это! Но, Андрей, – госпожа Руц подошла ближе, на расстояние всего лишь одного шага, и робко заглянула своему пленнику в глаза. – Я не понимаю, почему ты мне говоришь «нет», – произнесла она тихим голосом. – Ведь я тебя прошу. А мужчина не может отказать женщине в подобной просьбе!

Андрей усмехнулся:

– Есть такой закон на вашей планете?

– Нет, закона такого нет. Но это есть правило.

– Неужели? Виват матриархат, значит?! Что ж, передай мои соболезнования всем вашим мужчинам. Раз они у вас такие бесправные и безголосые. Что я могу тут тебе добавить?

– Ты... Ты... – женщина стояла совсем близко, но такая растерянная, оглушенная. Она не знала ни что сказать, ни как это выразить на чужом для нее языке.

Андрей почувствовал, что на какой-то миг ему ее даже стало жалко. Захотелось притянуть ее к себе, обнять, погладить.

«И что у Майи за гадкая привычка все портить? Такой вечер насмарку! Ну, наврала бы мне, что я вскружил ей голову! Разве бы я стал это опровергать? Сказала бы, что не прочь провести со мной время. Разве бы я был против? А то – ребенка ей подавай! Кому нужна ее честность? ... Эй, надеюсь, она не собирается плакать?».

Майор отбросил резкие ноты в голосе и постарался говорить немного спокойнее:

– Слушай, Майя, а у вас, в вашем мире, вообще чувства какие-нибудь существуют? Вот мне крайне любопытно.

– Чувства? Какие чувства?

– Ну, я не знаю. Какие-нибудь. Между родителями и детьми. Между мужчинами и женщинами. Что такое нежность, любовь, страсть, дружба, ласка – вы представляете?

– Конечно. Зачем ты спрашивать?

– Да просто. Я ведь тоже пытаюсь тебя понять. Вот у нас, например, на Земле, прежде чем приставать друг к другу с такими откровенными предложениями, как рождение ребенка, вообще принято сначала ухаживать за своим партнером или партнершей. Проявлять к своей второй половинке какие-то чувства. Разумеешь, о чем я?

– Не совсем. – Майя с искренним недоумением пожала плечами. – Зачем для продолжения рода нужно ухаживать и проявлять чувства? Чувства можно проявлять с близкими людьми. Ну, или, при желании, с разными партнерами. С теми, с кем хочется. Это не есть предосудительно. А если ты сейчас вспоминать о смешных ритуалах ухаживания, как брачные игры у животных, то это более чем дико и первобытно...

– Дико? – Андрей уже и забыл, что хотел соблюдать спокойствие. – А по моему мнению, Майя, дико выращивать детей в инкубаторах! Да-да, Гокролл мне рассказывал о вашей клинике на Нельде! Первобытно сваливать своих детей чужим воспитателям! И вообще, становиться родителями по установленному законом графику, а не по велению сердца – вот это есть дико, нелепо и смешно!!!

– Землянин! Почему ты кричать на меня?

– Да потому что! Потому что в твоем обществе, Майя Руц, у меня вообще мозг разжижается! Я даже соображать нормально рядом с тобой не могу! Ты сама-то хочешь этого ребенка или поступаешь так исключительно потому, что этого требует ваш закон?

– Этого требует наш закон. Но, – Майя смущенно опустила глаза в пол, проклиная сделанную химиотерапию и тот румянец, что теперь так явственно проступил на ее щеках, – но я хотела бы, чтобы отцом моего ребенка был ты. – Женщина просительно посмотрела в его сторону. – Ты можешь исполнить мою просьбу?

– Нет, извини, – Андрей встретился взглядом с глазами Майи и для правильного понимания еще и отрицательно покачал головой. – Не могу. Мое внутреннее «Я» не позволяет мне без взаимных чувств и нормального ухаживания за своей партнершей задумываться о детях.

– Без взаимных чувств и нормального ухаживания за своей партнершей? – машинально переспросила Майя и еще сильнее покраснела. Кажется, она поняла истинную подоплеку дела и те взгляды, что периодически прилипали к ее фигуре.

«И это его никакой логикой необъяснимое упрямство! Ну, да! Он имеет в виду заведенные у них ритуалы ухаживания и брачные игры, как у животных! Дикарь! Примитивный, озабоченный инстинктами абориген!!! Конечно, ему и в голову не придет думать об интересах еще не рожденного малыша! Он же заботится только о себе и о своих потребностях!».

Женщина расстроилась еще больше, но не стала оставлять сомнения и подозрения при себе. Выяснять все, так выяснять:

– Андрей, раз уж мы беседовать с тобой откровенно, ответь честно. Ты говорить мне «нет», потому что ты желать со мной близости? Ты хочешь обменять свое желание на мое?

– Чего? – теперь в ступоре очутился Андрей. – Какое еще желание? Вообще-то именно ты предложила мне только что близость. И то, потому что этого требует ваш закон. Так, кажется, прозвучало? Или я что-то неверно понял? Быть может, у вас, на Нельде, детей создают бесконтактным способом?

– Ну... Да. Преимущественно бесконтактным способом. Соединение клеточного материала осуществляет доктор. Я ведь тебе объясняю. А ты думать, что я...

Женщина еще больше налилась краской и закрыла свое лицо руками.

«Какой ужас! Я обвиняю его в безнравственных желаниях, в том, что он ждет от меня близости, а он переживает о том, чтобы не ранить мои чувства. Он посчитал, что это я пытаюсь без достаточных на то оснований переступить его личную границу! Он решил, что это я хочу с ним близких отношений... Что я... Как скверно все вышло!».

Майя развернулась и пошла обратно к столу. Больше всего на свете сейчас она жалела, что нет у нее на руке импульсной перчатки, и не может она так скоро прийти в невозмутимое состояние духа, словно и не было ничего.

Андрей тоже понял свою промашку и замолчал на мгновение.

«Идиот! Самовлюбленный, эгоистичный идиот. Возомнил тут себе, невесть что! Решил, что я – единственный мужчина во Вселенной, а рядом с такой красавицей нет никого, с кем она могла бы раскрыть свои чувства! Вот кретин! Она и взаправду печется лишь о хорошей наследственности ребенка. А я... Позорище!».

Обоюдное молчание продлилось почти минуту.

– Видишь, Майя, – Андрей первым взял на себя смелость продолжить сложный разговор. – Тяжело находить общий язык, когда между нами пропасть двух различных культур. Извини, если я тебя обидел. Это непреднамеренно.

– Нет, это я иметь вину в неточности формулировок. Я есть виновата.

– Да нет, оба хороши. Знаешь, что? Раз уж мы ни о чем не договорились, давай сделаем вид, что и разговора сегодняшнего меж нами не было. Так будет проще обоим. Вызови конвоиров, пусть они меня сопроводят в комнату задержанных. А тебе надо отдохнуть. Ты-то в любом случае завтра летишь на Землю.

– Сейчас вызову, – рука Майи потянулась к пульту. – Только... Андрей, почему же мы не можем с тобой договориться? Ведь теперь, когда мы разобраться в словесной путанице, мы могли бы еще раз обсудить и решить мой вопрос.

– Нет, пчелка, это навряд ли. Обсудить его, конечно, мы смогли бы. Однако есть вещи, которые для нас с тобой являются неприемлемыми. Я, к твоему сожалению, по-прежнему считаю, что дети должны воспитываться в семье. И я вовсе не сторонник бесконтактного общения с женщинами. Такой уж я дикарь, прости, – Андрей, испытывая смешанные чувства желания и горечи, еще раз окинул фигуру Майи пылким взглядом. – А тебя, с твоим воспитанием и уровнем цивилизованности, вряд ли впечатлят брачные ухаживания, принятые у нас, на Земле. Это тоже есть реальность.

Женщина молча кивнула, взяла пульт управления электроникой в руки и нажала на нем какую-то кнопку. Менее чем через полминуты в комнату вошли все те же конвоиры и предложили Андрею следовать за ними в его апартаменты. И только когда двери за ушедшими снова закрылись и были заблокированы, госпожа Руц почти без сил рухнула на свою кровать, зарыла лицо в подушки и зарыдала во весь голос.

Ни один из окружающих ее мужчин не позволил бы себе так ее обидеть! Ни один не стал бы разговаривать с ней в таком тоне! Ни один не отказал бы ей в ее просьбе! Она же доверила этому человеку сейчас самое сокровенное! Попросила о самом важном! А он... Он ее отверг! Даже когда все разъяснилось, он сказал ей «нет»! «Он – наглый, вспыльчивый, необразованный дикарь! Абориген! Туземец! Дурак! Тупица!».

Много разных обидных слов полетело в потолок комнаты. Но как Майя ни пыталась не думать о своем обидчике, ничего из этого у нее не получалось. Слезы полночи текли рекой из ее глаз. В душе сидели обида и непонимание. Ведь так ужасно ощутить себя ненужной кому-то. Особенно, когда этот кто-то тебе вдруг стал очень даже нравиться, и ты уже размечтался неизвестно о чем!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Взрывоопасный проводник

Конвой довел землянина до комнаты задержанных, запустил его внутрь и заблокировал за его спиной двери. Ни на секунду не забыть, что ты здесь в плену.

Андрей негромко выругался.

В комнате был полумрак. Верхнее потолочное освещение отсутствовало, и лишь под каждой нишей в стене слабым голубым огоньком мерцало по дежурному лучику света. Настя и Иван, каждый в своей нише-кровати, уже спали. А вот придет ли к майору сегодня сон, особенно в свете состоявшегося в комнате Майи разговора, это было еще неизвестно.

– Цивилизация хренова! – возмущенно пробубнил майор, усаживаясь на свою кровать. – И они нас спасать собрались! Ха! Да это пока не ясно, кому сильнее требуется помощь! Это надо же! Опуститься до такого, чтобы... Бесконтактно! Я балдею!

– Товарищ майор! – Иван моментально оторвал голову от подушки. – Вы, что ли, уже вернулись? Ну, как?

– Что – как? – медленно, почти по буквам, произнес Андрей два простых слова.

– Как, спрашиваю, прошла ваша беседа? Что ей было нужно от Вас?

– Ничего, спи давай.

– Как – ничего? Она хотела, чтобы на Землю с ней летели Вы, правда?

– Нет, – Андрей закинул куртку в угол своей ниши и бухнулся на кровать.

– Э... Майя настаивала, чтобы ее сопровождал я?

– Нет.

– А о чем тогда вы разговаривали? О Насте?

– Ваня, ты чего ко мне пристал, а? Тебе не все ли равно? Я же сказал: спи! Мало ли о чем могут разговаривать двое взрослых, самостоятельных и главное – здоровых людей! Не лезь ко мне, я сейчас не в настроении!

– Тоже мне – удивили! – Иван по-турецки уселся на своей кровати, всем видом показывая, что готов внимательно слушать о похождениях товарища по несчастью. – По-моему, быть не в настроении – это Ваше обычное состояние. Чем она Вас так взбесила? Опять обзывала примитивным гуманоидом?

– Хуже, – Андрей насупился, сердито уставившись в потолок. – Она проявила по отношению ко мне такое бездушие, такое... Понимаешь, когда я говорил своим друзьям, что мечтаю встретить женщину внеземной красоты, я вовсе не имел в виду эту холодную, равнодушную и расчетливую нельдианку! Я думал, что хоть самую чуточку ей нравлюсь! Не как офицер ФСБ, и не как покладистый пленник. Но как человек и как мужчина! Конечно, я большой идеалист, и у меня огромный список требований к женщине своей мечты, но то, что мне предложила сейчас на свидании Майя, это же вообще ни в какие ворота не лезет! Это...

– Ого! Так Вы у нас сейчас были на свидании? – Иван хохотнул. – Ну и как оно – с инопланетянкой?

– Ваня, заткнись! – скомканная куртка майора с силой полетела в сторону неосторожного со своим юмором юноши. – Я же тебе объясняю, у нас ничего не было, потому что я лично ее ни капли не интересую!

– А что ей от Вас тогда было нужно?

– Ничего. Проехали тему, – Андрей тяжело сглотнул и подпер свою голову руками. – Вань, я вот здесь поразмыслил. Завтра на Землю лететь должен именно ты. У тебя там брат, родители, дом, учеба... Обыск тоже на вашей даче надо проводить. Будет несправедливо, если поеду я, а ты здесь застрянешь. Найди завтра Майе этот злополучный диск их дипломата и возвращайся домой, в привычную для тебя жизнь.

– А как же Вы? У Вас ведь тоже есть семья, близкие?

– Ну, есть, разумеется. Но риск – это часть моей работы. Я уже привык ходить по острию ножа. Да и о безопасности страны я теперь думаю уже в несколько ином, скажем так, в планетарном масштабе. Если я сейчас попаду на Землю, то уже ничего полезного для нашей планеты предпринять не смогу. А здесь? Кто знает? Может быть, еще и повоюем.

– Э... – Иван покосился на спящую Анастасию и для надежности перешел на шепот. – Андрей, в общем, тут такое дело. Я тоже не могу лететь домой. Вы на меня не сердитесь. Я много думал и взвешивал все аргументы «за» и «против». Если б мне еще было дозволено вернуться сюда потом, то тогда – даже без вопросов. Я бы полетел. А так... Сами посудите, как я буду выглядеть в глазах Насти? Втянул ее в неприятности с перетаскиванием тела Вен Ку Доу, и вот – результат. Мы все здесь, в плену. А теперь вы мне предлагаете позорно смыться и окунуться в обычную жизнь, словно ничего не случилось? Я так не могу. Не могу ее здесь оставить. Я должен быть рядом, что бы ни происходило далее.

Андрей даже подпрыгнул со своего места.

– Чего? Ваня, какого хрена? Кому нужно теперь твое ложное благородство? Ничего с твоей зазнобой здесь не произойдет! Ее стерегут вон, лучше, чем английскую королеву! А ты собирался лететь на Землю, вот и вали отсюда!

– Нет, товарищ майор. Давайте все же будем с Вами последовательными. На Землю собирались лететь Вы. Пару часов назад Вы привели мне массу весомых аргументов, и я признал их заслуживающими внимания. Вот Вам нынче и скатертью дорога. Завтра летите Вы.

– Я??? Слушай, ты – товарищ «последовательность»! Ты, кажется, планировал свалить с Виды не менее моего! И у тебя тоже были весомые аргументики! А если ты и впрямь не догоняешь, что я в обществе офицера службы безопасности дипломатического корпуса лучитов госпожи Майи Руц никуда не полечу, значит, ты – тупой! Вот скажи, как ты видишь наш совместный с ней полет, а? Ты вообще, Ваня, можешь себе представить, как я себя сейчас чувствую? Я шел к ней на свидание, я думал, что нравлюсь ей! А сейчас я понимаю, что она меня хотела лишь использовать. Использовать, как...

– Именно так, как ощущает себя добрая половина девушек после первого состоявшегося у них свидания, – язвительно заметила Анастасия, не испытывая большого сочувствия к их грозному и часто бесцеремонному майору. Девушка только что проснулась от громких выкриков ее товарищей по заключению. Она села на своей кровати, протяжно зевнула и посмотрела на часы. – Ну и что вы меня разбудили, если еще ночь?

– Никто тебя не будил. Дрыхни дальше! – зло огрызнулся Андрей, жалея, что у него нет запасной куртки, которую аналогичным образом можно было бы запустить в Анастасию.

– Да уж, уснешь здесь, – Настя усмехнулась. – Вы определились, кто из вас завтра отправляется домой?

– Определились. Летит Ваня.

– Нет, Настя, я не лечу. Я остаюсь здесь. А на Землю возвращается майор Верхоланцев.

– Ну, понятно все с вами, – девушка поднялась на ноги и дошла до стола.

На столе до сих пор лежали остатки их ужина: пакеты с сушеными овощами и вялеными фруктами, тюбики с несколькими сортами овощных пюре и соусами, бутылки с соками и водой. Военные лишь проконтролировали, чтобы пленники, и в особенности – Настя, съели по горячей порции тушеных грибов. Все остальное – было делом вкуса каждого, и каких-либо споров на этот счет уже не было. Земляне попробовали каждое из предложенных им блюд, но особо налегать на неизвестную пищу не стали, оставляя ее небольшие запасы на следующий день.

Вот к этим запасам Настя сейчас прямиком и направилась. Она отвинтила две маленькие крышечки с тюбиков из-под соусов – белую и черную, показала их Андрею и Ивану, а после объяснила им свою мысль:

– У меня есть такое предложение. Чтобы никто никому не трепал нервы, надо поручить решение вашего спора слепому случаю. Жребий! Кто вытянет белый колпачок, тот вернется завтра на Землю без всяких пререканий. Договорились?

– Это будет справедливо. Я согласен, – кивнул Иван, доверяясь провидению. – Как в шахматах – розыгрыш перед матчем. Белые начинают партию. В нашей ситуации – возвращаются домой.

– Сомнительно, что это будет справедливо, – вздохнул Андрей, подходя ближе и скептически глядя на цветные колпачки с тюбиков. – Но я тоже согласен. Перемешивай их, Настасья! И пусть фортуна будет ко мне благосклонной.

Анастасия зажала в каждой ладони по крышечке, убрала руки за спину, как следует перемешала судьбоносные фишки и выставила свои руки вперед.

– Готово. Выбирайте.

Андрей и Иван пристально осмотрели сжатые кулаки. «А не покажется ли где-нибудь в щелке между пальцами черный или белый цвет колпачка? Неужели – нигде и ничего? Какая жалость!». Затем молча и где-то даже враждебно переглянулись между собой, а после – вновь приступили к своим препирательствам:

– Выбирай, Иван, первый!

– Почему это я первый?

– Потому что ты первый согласился тянуть жребий.

– Ну и что? Я первый согласился, а Вы первый тяните.

– Я не могу первым испытывать судьбу, – Андрей развел руками. – У меня сегодня и без того неудачный день. Мне первым быть сейчас никак нельзя.

– Нормально, а у кого из нас день удачный?

На этот раз нервы не выдержали у Насти:

– А ну прекратите немедленно! Оба! Я сказала вам: выбирайте! Живо!

Андрей и Иван даже вздрогнули от ее резкого крика.

– Моя – правая.

– Тогда моя – та, что слева.

Одновременно указали они на разные руки девушки. Настя развернула кисти ладонями вверх и разжала пальцы:

– Что ж, товарищ майор. Вы завтра летите на Землю. Поздравляем.

Яркий свет в комнате задержанных зажегся под потолком, когда Андрей еще только-только сумел заснуть. Три минуты спустя к землянам пришли Майя и ее группа.